Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Энергетическая безопасность в Большой Евразии: разные игроки - разные подходы к решению проблемы

Мастепанов А.М.

д.э.н., академик РАЕН

Ключевые слова: Большая Евразия, энергетическая безопасность, энергетическая политика, экономическое сотрудничество, геополитика, мировая экономика и энергетика, энергоресурсы, СПГ, энергоэффективность, ЕС, Россия, Китай, США.

Keywords: energy security, energy policy, economic cooperation, geopolitics, the global economy and energy, energy resources, LNG, energy efficiency, EU, Russia, China, USA.

Идея формирования Большой Евразии, выдвинутая в 2014 г. С.А. Карагановым и другими экспертами РСМД и Международного дискуссионного клуба «Валдай» и поддержанная Президентом Казахстана Н.А. Назарбаевым «Настало время сплотиться вокруг идеи Большой Евразии, которая объединит в единый интеграционный проект XXI века Евразийский экономический союз, Экономический пояс Шёлкового пути и Европейский союз», - призвал он, выступая в ООН на Саммите по устойчивому развитию 29.09.2015 г. [1]. и Президентом России В.В. Путиным «Предлагаю вместе с коллегами по Евразийскому экономическому союзу начать консультации с членами ШОС и АСЕАН, а также с государствами, которые присоединяются к ШОС, о формировании возможного экономического партнёрства», сказал он в своём Послании Федеральному собранию 3 декабря 2015 г. [2]., в последнее время активно обсуждается и на высшем уровне, на крупнейших международных форумах Например, на ХХ Петербургском международном экономическом форуме в июне 2016 г., на котором президенты России и Казахстана В.В. Путин и Н.А. Назарбаев предложили подумать о создании большого Евразийского партнёрства, во Владивостоке на ВЭФ-2016 в рамках специальной панельной сессии, на саммите G20 в Ханчжоу 5.09.2016 г. и др. и международными экспертами. Так, открывая панельную дискуссию «Глобальная экономика в эпоху перемен: перспективы «Большой Евразии», прошедшую в рамках Астанинского экономического форума 15 июня 2017 г., член Коллегии (министр) по интеграции и макроэкономике Евразийской экономической комиссии Т. Валовая отметила: «Идея Евразийского континентального партнёрства или "Большой Евразии», выдвинутая совсем недавно, активно обсуждается на разных уровнях и в разных уголках континента, и сегодня интересно понять, что именно может стать цементирующим звеном такого мегапроекта: транспорт, логистика, энергетика или что-то ещё» [3].

Сущность «Большой Евразии» изложена в Докладе МДК «Валдай» «К Великому Океану -- 5: от Поворота на Восток к Большой Евразии» [4]:

· Партнёрство или сообщество Большой Евразии - это, во-первых, нацеленная на десятилетия вперёд концептуальная рамка геополитического, геоэкономического и гео-идеологического мышления, задающая вектор взаимодействия государств континента.

· Во-вторых, Большая Евразия - это создающаяся геоэкономическая общность, обусловленная тенденцией «Азия для Азии», экономическим поворотом Китая на Запад, сопряжением китайских инициатив с ЕАЭС, поворотом России на Восток.

· В-третьих, Большая Евразия - это воссоздающиеся после многовекового провала пространства цивилизационного сотрудничества, олицетворением которого был культурный аспект Великого Шёлкового Пути, вовлекавшего и соединявшего великие цивилизации Китая, Индии, Персии, арабского Среднего Востока с Европой через Византию, Венецию, Испанию.

· В-четвертых, Большая Евразия - это движение к новой геостратегической общности - общеевразийскому пространству развития, сотрудничества, мира и безопасности, призванное преодолеть оставшиеся от холодной войны расколы, предотвращать появление новых, регулировать разногласия и трения между участниками партнёрства.

В этом же докладе, а также в одной из работ С.А. Караганова [5], изложены основные принципы, цели, задачи и своеобразная «дорожная карта» формирования Большой Евразии.

Поддерживая в целом идею Большой Евразии и в основном соглашаясь с предлагаемыми принципами, целями и задачами её формирования, следует, однако, сказать, что за их рамками осталась одна из важнейших проблем современности - проблема обеспечения энергетической безопасности.

Как уже отмечалось нами в рамках Общественно-научного форума «Россия: ключевые проблемы и решения», энергетическая безопасность, понимаемая прежде всего как надёжное и бесперебойное снабжение потребителей топливом и энергией в необходимых объёмах и требуемого качества по экономически приемлемым ценам, является важнейшей составной частью всей энергетической политики и национальной безопасности ведущих государств [6]. В самом общем виде проблема энергетической безопасности предопределена неравномерным размещением по территории Земли природных топливно-энергетических ресурсов и территориальным несовпадением основных энергопотребляющих и энергопроизводящих стран и регионов в конкретных социально-экономических условиях развития человечества. Именно отсюда вытекает дефицитность той или иной страны (территории) по топливу и энергии и её зависимость от стран или регионов, экспортирующих энергоресурсы Подробнее о понятии «энергетическая безопасность» и его эволюции см., например, [7-11]..

В последние годы под воздействием глобализации, новой технологической революции и изменений социально-политической ситуации в мире энергетическая безопасность приобрела новое - глобальное - измерение и стала одной из самых актуальных составляющих глобальной безопасности. Одновременно стало меняться и содержание самого понятия «энергетическая безопасность», которое существенно расширилось, поскольку энергетические аспекты пронизывают практически все стороны человеческой деятельности, и включает в себя безопасность в политической, экологической и инфраструктурной областях и даже проблемы терроризма и изменений климата, являясь, по мнению ряда специалистов, своеобразным «общественным благом» [6, 12, 13]. Причём, по мнению МЭА, проблема энергетической безопасности состоит уже не в отсутствии энергоресурсов как таковых, а в обеспечении доступа к этим ресурсам О проблемах энергетической безопасности в новых условиях, в частности, в Евразии, см. [14-18].. Соответственно, из этого вытекает обострение мировой конкуренции за права и условия этого доступа.

Причин изменения подхода к энергетической безопасности несколько: это политическая нестабильность в отдельных регионах планеты, отсутствие общепризнанных регулирующих международно-правовых механизмов, несовершенство инфраструктуры и однобокость географии трубопроводных маршрутов при недостаточно развитой системе морских перевозок природного газа в условиях, когда газ приобретает всё большее значение в энергообеспечении человечества. Причём сегодня проблемы национальной, региональной, мировой энергетической безопасности становятся сложнее: ужесточается конкуренция за доступ к энергетическим ресурсам, усиливается государственное регулирование и контроль как на энергетических рынках, так и на маршрутах транспортировки энергоносителей, возрастает степень неадекватной реакции на угрозы энергетической безопасности со стороны правительств некоторых развитых стран, прежде всего - США [6, 18].

Подобная ревизия понятия глобальной энергетической безопасности опирается и на происходящий перелом в энергетической философии См., например, [19]., который привёл к кардинальным изменениям геополитической ситуации в мире и переходу от политики международного энергетического сотрудничества к политике энергетической самодостаточности основных (или многих) стран-потребителей. Тем самым проблема глобальной энергетической безопасности, стоявшая на повестке дня Саммита Группы восьми в Санкт-Петербурге ещё в 2006 году, явно отошла на второй план. При этом энергетическая безопасность стала одновременно выступать и как техническая, и как экономическая, политическая и философская категория.

Всесторонний учёт проблем энергетической безопасности при формировании Большой Евразии представляется особенно необходимым и в связи с тем, что в настоящее время в разных частях Евразии проблема энергетической безопасности понимается и трактуется по-разному. И отличия эти вызваны не только тем, что по отношению к энергетическим ресурсам одни страны выступают как их экспортёры, а другие как импортёры. На характер понимания проблемы влияет множество факторов, в том числе и то, что в современных условиях, как уже было отмечено выше, понятие «энергетическая безопасность» существенно расширилось. Более того, в настоящее время не имеют официальной позиции по обеспечению энергетической безопасности и такие основные структуры будущей Большой Евразии, как ЕАЭС Даже на национальном уровне нормативно оформленные документы по обеспечению энергетической безопасности в ЕАЭС имеют только два государства - Россия и Белоруссия. В России это «Доктрина энергетической безопасности», протокольно утверждённая Президентом Российской Федерации 29 ноября 2012 г. (новая редакция этого документа в настоящее время разрабатывается Минэнерго России), и «Стратегия национальной безопасности Российской Федерации», утверждённая Указом Президента Российской Федерации от 31 декабря 2015 г. № 683. В Белоруссии - «Концепция энергетической безопасности Республики Беларусь», утверждённая постановлением Совета Министров Республики Беларусь 23 декабря 2015 г. №1084. В Казахстане, признавая, что энергетическая безопасность является неотъемлемой частью всей системы национальной безопасности, проблемы её обеспечения рассматриваются в рамках таких документов, как «Стратегия развития Казахстана до 2030 года», изложенная Президентом страны в Послании народу Казахстана от 10 октября 1997 года, и «Концепция перехода Республики Казахстан к устойчивому развитию на 2007?2024 годы», одобренная Указом Президента от 14.11.2006. и ШОС.

В западной части Евразии, в ЕС и других европейских странах-импортёрах энергоресурсов под энергетической безопасностью понимают, прежде всего, бесперебойные и устойчивые поставки энергоресурсов для нужд их экономик.

При этом с точки зрения общих концептуальных подходов американские и европейские взгляды на энергетическую безопасность похожи. В американских и европейских документах формулируется амбициозная задача кардинального сокращения зависимости от углеводородов и построения в долгосрочной перспективе безуглеводородной экономики При новом Президенте США эта задача «подвисла», и на ней руководство страны больше не акцентирует внимания.. На среднесрочную перспективу ставится решение следующих задач: расширять доступ к углеводородам и географию их поставок; способствовать увеличению добычи углеводородов и выводу на рынок максимального их количества; распространять в мире энергосберегающие технологии. Исходная посылка американских и европейских политиков - снизить зависимость от поставщиков углеводородов и иметь широкую географию поставок [12].

Страны Евросоюза основными угрозами своей энергетической безопасности традиционно считали значительную зависимость от импорта энергоресурсов, а также высокие цены на нефть и их колебания. Соответственно, необходимыми условиями обеспечения энергобезопасности назывались "предсказуемые и стабильные [политические] режимы [в странах-экспортёрах энергоресурсов], устойчивая и понятная система налогообложения", отсутствие "несправедливых административных барьеров". Из подобного понимания вытекали и меры обеспечения безопасности: открыть рынки ресурсных стран для инвестиций, снять любые ограничения на экспорт энергоресурсов, предоставить полную информацию о запасах нефти, сделать прозрачным процесс управления государственными доходами от продажи энергоресурсов [15]. Одновременно продолжился процесс осознания того, что решение проблемы энергетической безопасности находится на путях экономического сотрудничества. В этой связи уместно привести слова бывшего председателя Европейской комиссии Жозе-Мануэль Баррозу, сказанные им в июле 2006 года: «Энергетическая безопасность - это всемирная проблема, которая требует глобального решения» [20]. В том же году признанный авторитет в области энергетики, международной политики и экономики Даниел Ергин (Daniel Yergin) отмечал: «Реальная энергетическая безопасность требует отказаться от несбыточной мечты об энергетической независимости и примириться с взаимозависимостью» [21].

В целом же в течение последних 20 лет основными направлениями стратегии энергобезопасности ЕС были развитие внутреннего энергетического рынка и рост энергоэффективности, увеличение национального производства возобновляемых видов энергии и диверсификация поставок энергоносителей.

Однако уже после «первой российско-украинской газовой войны» (2006 г.), основной угрозой энергетической безопасности ЕС всё больше и больше стала считаться зависимость от поставок российских энергоресурсов, особенно природного газа.

После же кризиса и госпереворота 2014 г. на Украине и нового витка напряжённости в отношениях с Россией, тезис о необходимости диверсификации поставок газа и снижения зависимости от России зазвучал с новой силой В этой связи интересно привести мнение известного специалиста в области энергетической безопасности, заведующего кафедрой политологии Университета Святого Томаса (Сент-Пол, Миннесота, США), профессора Стивена Хоффмана: «В Западной Европе проблема заключается не столько в поставках как таковых, а в нестабильности отношений между Россией и транзитными государствами -- Украиной и Беларусью (в настоящее время устранено в результате строительства новых трубопроводов в обход этих стран)» [22]..

Причём речь уже идёт о трёх стратегиях диверсификации: диверсификации импортных источников природного газа, диверсификации маршрутов поставок природного газа и диверсификации источников энергоресурсов как таковых [23]. В развитие тезиса о диверсификации была выдвинута и идея создания Энергетического союза ЕС, подразумевающего, что его члены (страны ЕС) будут вести переговоры с поставщиками энергии единым блоком [23-26] После 2005-2007-х гг. вопросы обеспечения энергетической безопасности в ЕС всё больше и больше стали выходить на наднациональный уровень (до этого времени Европейская комиссия, парламент и Совет ЕС принимали документы, которые регулировали лишь отдельные вопросы энергообеспечения стран-членов). В частности, в 2008 г. Еврокомиссия подготовила «Energy Security and Solidarity Action Plan» [27], в котором были изложены не только стратегические цели ЕС в области энергетики и обеспечения энергетической безопасности сообщества, но и конкретные задачи, и планы в этой области..

В восточной части Евразии картина с энергобезопасностью неоднородна. Так, страны-члены ОЭСР (в частности, Р. Корея и Япония) в основном трактуют проблемы энергобезопасности и меры по её обеспечению таким же образом как ЕС и США. В частности, здесь также растёт понимание того, что глобальной угрозой энергетической безопасности является чрезмерное потребление энергоёмких материальных благ, ведущее к необоснованному росту спроса на энергоресурсы. Однако в качестве основного энергоресурса, который может обеспечить их энергонезависимость, в Корее и Японии рассматриваются не возобновляемые источники энергии, а газогидраты [28]. Отметим также, что в плане обеспечения энергетической безопасности эти страны ориентируются, прежде всего, на сотрудничество не с сопредельными государствами Северо-Восточной Азии, а с США и Канадой [29].

Практически полностью завися от внешних ресурсов углеводородов, азиатские страны-члены ОЭСР прилагают огромные усилия как по диверсификации источников импортируемых нефти и газа, что открывает дополнительные возможности для развития энергетического сотрудничества этих стран с Россией, так и по развитию соответствующей инфраструктуры. Последнее становится особенно актуальным с ростом импорта сжиженного природного газа и тенденциями к сближению цен на газ на его основных региональных рынках (см. таблицу и рис. 1).

Таблица 1

Динамика спотовых цен на СПГ в различных районах мира, долл./млн. брит. тепл. единиц ($US/MMBtu) [30]

Из приведенных материалов видно, что в последние годы произошло не только значительное падение цен на СПГ при сохранении их достаточно высокой волатильности, но и потеря газовым рынком Северо-Восточной Азии его пресловутой «премиальности».

Понимая необходимость в ценовом индексе, который имеет отношение к азиатскому рынку (в Азиатско-Тихоокеанском регионе пока нет своих справочных цен на газ), руководство и бизнес многих стран региона, включая Китай, Индонезию и др., работает над формированием собственных газовых хабов. Уже в ближайшее время эти меры могут не только обеспечить большую гибкость контрактов в интересах потребителей и производителей, но и повысить надёжность поставок СПГ.

Рисунок 1. Динамика спотовых цен на основных рынках СПГ, долл./млн. брит. тепл. единиц [30,31].

Развивающимся странам Азии - потребителям энергоресурсов, особенно самым бедным, необходим доступ к относительно дешёвой энергии, нужна уверенность в том, что добыча нефти и газа в мире будет расти, и они смогут всегда приобретать их в необходимых количествах. Более того, для тех из них, которые вступили в фазу догоняющего развития, в первую очередь для Китая и Индии, дефицит энергоресурсов может перечеркнуть саму перспективу экономического роста и достижение хотя бы минимального уровня благосостояния для своего населения. Отсюда их стремление быстро приспосабливаться к новой зависимости от мировых энергетических рынков, что свидетельствует об отходе от прежнего стремления к самообеспеченности. Растёт также понимание того, что глобальной угрозой энергетической безопасности является низкая энергоэффективность их экономик. Соответственно, решение проблем своей энергобезопасности такие страны видят, прежде всего, в международном энергетическом сотрудничестве, которое открывает им не только доступ непосредственно к энергоресурсам, но и к технологиям, позволяющим вовлекать в эксплуатацию местные нетрадиционные источники энергии.

В частности, большое внимание обеспечению энергетической безопасности в последние десятилетия стал уделять Китай, поскольку наиболее серьёзными структурными проблемами китайской энергетики являются преобладание в энергопотреблении угля (70%) и зависимость от внешних поставок углеводородов. Так, в 2016 г. зависимость Китая от импортной нефти достигла 65% (2000 г. - 32%, 2005 г. - 41%, 2010 г. -55%, 2015 г. - 60,6%). Значительная зависимость Китая наблюдается и от импорта природного газа, которая составила в 2014 г. 32,2%, а в середине 2016 г. -- свыше 35% [32].

Исходя из существующих и прогнозируемых угроз в сфере энергетики, Госсовет КНР в 2004 г. принял «План долгосрочного развития энергетики», рассчитанный на 20 лет. План содержит пять основных стратегических задач, одной из которых является обеспечение энергетической безопасности. А уже к 2010 г. в Китае были сформулированы основные задачи внутренней и внешней энергетической политики, которые остаются актуальными и по настоящее время. Среди основных задач внешней энергетической политики - диверсификация энергетического сотрудничества и поиск новых рынков; безопасность транспортировки импортных энергоресурсов; привлечение иностранных инвестиций в развитие китайской энергетики; сотрудничество с другими странами для создания и внедрения передовых энергетических технологий; диверсификация импортируемых видов энергоносителей и др. Подробнее об этом см., например, [32].

Для реализации стратегии обеспечения энергетической безопасности страны китайское руководство стремится использовать весь спектр экономических и политических инструментов.

Ещё с середины 1990-х гг., следуя примеру США и ряда европейских стран, правительство КНР начало обсуждать возможность формирования стратегических запасов нефти. Однако на первый план практические работы в этой области вышли только в 2002 г. после вторжения войск США в Ирак. Несколько позже из госбюджета на эти цели было выделено 1,6 млрд. долл. и работа «закипела»: в 2004 г. в провинциях Ляонин, Шаньдун и Чжэцзян было начато строительство первых хранилищ стратегических запасов нефти. Завершить эти работы намечено к 2020 г. с доведением ёмкости хранилищ до 720 млн. барр. нефти, что эквивалентно объёму её импорта в течение 90 дней. В настоящее время, по оценкам ICIS, ёмкость хранилищ составляет около 683 млн. барр. [33] (рис. 2).

Рисунок 2. Помесячная динамика изменения запасов нефти в стратегических хранилищах Китая, сентябрь 2013 г. - июль 2017 г. [33]

Важным механизмом обеспечения безопасности, установления тесных политических контактов со странами Центральной Азии и, в частности, реализации в регионе стратегии собственного энергообеспечения, стала для Китая Шанхайская организация сотрудничества [34]. И, конечно же, особое место во внешнеэкономической политике Китая в последние годы занимает проект «Экономический пояс Шёлкового пути», переименованный в последнее время в проект «Один пояс - один путь» [32].

В росте добычи нефти и газа и высоких ценах на них заинтересованы страны-экспортёры энергоресурсов, прежде всего - страны Ближнего Востока, которым нужны также стабильные и предсказуемые энергетические рынки, нужны стабильные и/или предсказуемые цены на энергоресурсы, обеспечивающие их эффективный экспорт.

Однако непоследовательность и определённая двойственность позиций ЕС и других стран ОЭСР по вопросам энергетической безопасности [18] проглядывает и в подходе их к энергетической политике стран-экспортёров нефти и газа. Так, выступая на словах о признании взаимозависимости производителей и потребителей энергоресурсов, против использования энергетики в качестве инструмента политического шантажа, и ЕС, и страны МЭА в целом подвергают обструкции всё то, что связано с так называемой «газовой ОПЕК» Вопрос об объединении стран-экспортёров газа для защиты их коллективных экономических интересов в отношениях со странами-импортёрами обсуждается с начала 90-х гг. ХХ века. Идея создания «газовой ОПЕК» была озвучена в 1999 г. на газовом форуме в Париже, однако получила негативную оценку со стороны основных стран-импортёров газа, и особенно крупного европейского экспортёра Норвегии. В 2000 г. с аналогичной инициативой выступил Иран, который предложил создать «газовую ОПЕК» регионального масштаба с участием стран Каспийского региона. И эта идея не получила поддержки со стороны России и других каспийских государств. В 2002 г. в рамках саммита СНГ в Алма-Ате было объявлено о намерении России, Казахстана, Туркменистана и Узбекистана образовать Евразийский газовый альянс, в рамках которого эти страны намеревались координировать экспортную политику и наладить совместное управление и эксплуатацию газопроводной системы Средняя Азия-Центр (САЦ). В дальнейшем эти намерения не были реализованы из-за сложности в отношениях между Туркменистаном и Узбекистаном. Подробнее см., например, [16]..

Например, накануне конференции Форума стран-экспортёров газа (GECF) на уровне министров 14 стран-участниц GECF, которая прошла в столице Катара Дохе 9-10 апреля 2007 г., в мире поднялась очередная волна осуждения энергетической политики мировых экспортёров энергоресурсов [35].

В России, исходя из того, что энергетическая безопасность является важнейшей составной частью всей энергетической политики и национальной безопасности ведущих государств мира, в целом разделяют общепринятое понимание этой безопасности как надёжного и бесперебойного снабжения потребителей топливом и энергией в необходимых объёмах и требуемого качества по экономически приемлемым ценам [7, 8].

Однако в последние годы произошло определённое уточнение самого понятия «энергетическая безопасность». Так, в Энергетической стратегии России на период до 2030 г. (ЭС-2030), принятой в ноябре 2009 г., энергетическая безопасность определяется как "состояние защищённости страны, её граждан, общества, государства, экономики от угроз надёжному топливо- и энергообеспечению". А ещё несколько лет назад, в Энергетической стратегии на период до 2020 года под энергетической безопасностью понималось "...полное и надёжное обеспечение населения и экономики страны энергоресурсами по доступным и вместе с тем стимулирующим энергосбережение ценам, снижение рисков и недопущение развития кризисных ситуаций в энергообеспечении страны" [36, 37].

В то же время в России считают, что одной из важнейших составляющих энергобезопасности является справедливое разделение рисков между всеми участниками энергетической цепочки, баланс интересов не только производителей и потребителей энергоресурсов, но и транзитных стран. Такой баланс интересов обеспечивает модель энергобезопасности, основанная на принципах взаимозависимости и взаимопроникновения. Эта модель, реализуемая путём взаимного обмена активами, неплохо зарекомендовала себя во взаимоотношениях с европейскими, особенно германскими, партнёрами в газовой отрасли, с которыми Россию связывает стратегическое сотрудничество уже в течение многих десятилетий.

Долгосрочной целью энергетической политики России является соблюдение баланса со всеми главными геополитическими центрами силы: Европой, Китаем и США, развитие сотрудничества с ними. Такой принцип энергетической политики России отражает её роль как центральной евразийской державы на субконтиненте, влияющей, не в последнюю очередь, на устойчивое развитие человечества. Россия видит свою задачу не в противопоставлении сотрудничества с Европой сотрудничеству с Азией, а в проявлении своей особой роли на континенте, обусловленной её географическим положением и энергетическим потенциалом, исторически сложившимся менталитетом населяющих страну народов.

Как мы уже отмечали выше, опыт решения проблем энергетической безопасности и в ЕС, и в США, и в других странах и регионах мира свидетельствует, что энергетическая безопасность - глобальная проблема, что решить её невозможно не то, что на односторонней, но даже на двусторонней основе. А поскольку человечество в XXI веке живёт в глобальном взаимозависимом мире, то система энергетической безопасности призвана обеспечить надёжность поставок энергоресурсов в общих интересах и мировой экономики, и каждой страны, и потребителей, и производителей энергоресурсов. Причём эта система должна быть прозрачной, базироваться на международном праве и ответственной политике в отношении спроса и предложения энергоресурсов.

Подобная же система энергетической безопасности должна, по нашему мнению, стать важнейшей составной частью и формируемой Большой Евразии.

Список литературы и источников

1. Нурсултан Назарбаев: Настало время сплотиться вокруг идеи Большой Евразии. - https://gorchakovfund.ru/news/view/nursultan-nazarbaev-nastalo-vremya-splotitsya-vokrug- idei-bolshoy-evrazii/

2. Послание Президента Федеральному Собранию. 3 декабря 2015 г. -http://www.kremlin.ru/events/president/news/50864

3. Перспективы «Большой Евразии» обсудили на Астанинском экономическом форуме - 2017. - http://www.eurasiancommission.org/ru/nae/news/Pages/16-06-2017-1.aspx

4. К Великому Океану -- 5: от Поворота на Восток к Большой Евразии. Доклад международного дискуссионного клуба «Валдай». - М., 2017. - 49 с.

5. Караганов С.А. От поворота на Восток к Большой Евразии. - http://globalaffairs.ru/pubcol/Ot-povorota-na-Vostok-k-Bolshoi-Evrazii-18739

6. Мастепанов А.М. Россия в системе глобальной энергетической безопасности // Россия: тенденции и перспективы развития. Ежегодник. Вып. 11. / РАН. ИНИОН. Отд. науч. сотрудничества; Отв. ред. В.И. Герасимов. - М., 2016. - Ч. 2. - С.138- 144.

7. Энергетическая безопасность России. - Новосибирск: Наука. Сиб. изд. фирма РАН, 1998. - 302 с.

8. Безопасность России. Правовые, социально-экономические и научно-технические аспекты. Энергетическая безопасность (ТЭК и государство). - М.: МГФ «Знание», 2000, - 304 с.

9. The History of the IEA. Vol. 2. Major Policies and Actions / OECD. - Paris, 1995.

10. Energy Dictionary / World Energy Council. ? Paris: Jouve Sl., 1992.

11. Мастепанов А.М. Обеспечение энергетической безопасности: поиск решений в условиях новых вызовов // Neftegaz.RU. 2015. - № 10. - С. 18-29.

12. Денчев К. Мировая энергетическая безопасность: история и перспективы. - http://www. hist.msu.ru/Journals/ NNI/pdfs/Denchev_ 2010.pdf

13. Mandil Cl. Energy Security: the IEA's Perspective. - New Orleans, 2007. - P.18. - http:// www.iea.org/rextbase/speech/2007/mandil/NewOrleans.pdf

14. Энергетика и геополитика / Под ред. В.В. Костюка, А.А. Макарова. - М.: Наука, 2011. - 397 с.

15. Энергетические приоритеты и безопасность России (нефтегазовый комплекс) / Под общ. ред. А.М. Мастепанова. - М.: ООО «Газпром экспо», 2013. - 336 с.

16. Ресурсно-инновационное развитие России / Под. ред. А.М. Мастепанова, Н.И. Комкова. - Изд. 2-е, доп. - М.: Институт компьютерных исследований, 2014. - 744 с.

17. Мастепанов А.М. Обеспечение энергетической безопасности на пространстве Евразии // Проблемы экономики и управления нефтегазовым комплексом. Научно-экономич. журнал. 2015. - № 11. - С. 5-13.

18. Мастепанов А.М. Проблемы обеспечения энергетической безопасности в новых геополитических условиях // Энергетическая политика. 2017. - Вып. 1. - С. 20-37.

19. Мастепанов А.М. Энергетический профицит - новая реальность // Проблемы экономики и управления нефтегазовым комплексом. Научно-экономич. Журнал. 2014. - № 1. - С. 5-6.

20. Председатель Европейской комиссии Жозе-Мануэль Баррозу: "Энергетическую безопасность не обеспечить, "латая дыры" // Известия. - М., 2016. - 11 июля.

21. Что реально означает "энергетическая безопасность" ("The Washington Post", США) // inoСМИ.Ru. -http://apn-nn.ru/contex_s/16437.html

22. Хоффман Ст. Энергетическая безопасность Беларуси: анализ основных подходов // Журнал международного права и международных отношений (до 2005 г. -- Белорусский журнал международного права и международных отношений). 2012. - № 1. - С. 80-89.

23. Hard Truths, Difficult Choices. Recommendations to the G-7 on bolstering Energy Security / Institute for the Analysis of Global Security, MAY 2014.

24. Aoun Marie-Claire. European Energy Security Challenges and Global Energy Trends: Old Wine in New Bottles? // IAI Working Papers 15 | 03 - January 2015.

25. Siddi M. The EU'S Energy Union. Towards an integrated European Energy Market? // FIIA Briefing Paper 172. 2015. - March.

26. Genoese F. et al. Energy Union: Can Europe learn from Japan's joint gas purchasing? // CEPS Commentary. 2014. - December. - P. 1-2.

27. Second Strategic Energy Review. An EU Energy Security and Solidarity Action Plan. COM(2008) 781 final. Brussels, 13.11.2008. - http://eur-lex.europa.eu/LexUriServ/LexUriServ.do?uri=COM:2008:0781:FIN:EN:PDF

28. Мастепанов А.М. Газогидраты: путь длиною в 250 лет (от лабораторных исследований до места в мировом энергетическом балансе). - М.: ИЦ "Энергия", 2014. - 272 с.

29. Rozhon J. Energy Security: Cooperation between Japan, the US and Canada. - http://www.asiapacific.ca/sites/default/files/TS-_Energy_Security.pdf

30. OE Energy Market Snapshot. Federal Energy Regulatory Commission за соответствующие периоды времени. - https://www.ferc.gov/market-oversight/mkt- snp-sht/

31. Comparing natural gas prices as Europe and Asia compete for US LNG.ICIS. - https://www.icis.com/contact/comparing-natural-gas-prices-as-europe-and-asia-compete-for-us-lng/

32. Евразийская энергетическая цивилизация / Бушуев В.В., Мастепанов А.М., Первухин В.В., Шафраник Ю.К. - М: ИЦ «Энергия», 2017 - 208 с.

33. Is China Driving the Global Oil Markets? / ICIS White Paper by Julien Mathonniere. 2017. - November.

34. Фролова И.Ю. Центральная Азия в энергетической стратегии КНР // Центральная Азия: проблемы и перспективы (взгляд из России и Китая). - М.: РИСИ, 2013. - С. 129-130.

35. Картельные опасения // РБК daily. - М., 2007. - 6 апреля.

36. Энергетическая стратегия России на период до 2030 года. Утверждена распоряжением Правительства Российской Федерации от 13 ноября 2009 г. № 1715. - http://www.government.ru

37. Энергетическая стратегия России на период до 2020 года. Утверждена распоряжением Правительства РФ от 28 августа 2003 г. № 1234-р. // Информационно-правовая система "КонсультантПлюс".

Размещено на Allbest.ru