Превентивная дипломатия: теория, практика и ее перспективы в Центральной Азии
Комплексное рассмотрение вопросов возникновения и эволюции концепции превентивной дипломатии. Анализ мер по установлению доверия. Оценка рентабельности, рациональности и потенциальных возможностей превентивной дипломатии при урегулировании конфликтов.
| Рубрика | Международные отношения и мировая экономика |
| Вид | автореферат |
| Язык | русский |
| Дата добавления | 28.01.2018 |
| Размер файла | 166,1 K |
Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже
Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.
Документ определил, что «установление фактов означает любую деятельность, направленную на получение подробной информации о соответствующих фактах в отношении любого спора или ситуации, которая необходима компетентным органам ООН для эффективного осуществления своих функций в связи с поддержанием международного мира и безопасности» Документ ООН 46/59 от 9 декабря 1991 г. (Приложение).
Подчеркивая, что деятельность по установлению фактов должна носить всеобъемлющий, объективный, беспристрастный и своевременный характер, Декларация отметила, что если надлежащие сведения по всем соответствующим фактам нельзя получить путем использования возможностей Генерального секретаря в области сбора информации или иных существующих средств, компетентному органу ООН следует рассмотреть вопрос об организации миссии по установлению фактов.
Совет Безопасности, в свою очередь, приветствуя предложения, изложенные в докладе Генсека «Повестка дня для мира» по рассматриваемому методу, подчеркнул, что «более частое использование процедуры установления фактов в качестве средства превентивной дипломатии в соответствии с Уставом ООН … может обеспечить как можно более всестороннее понимание объективных фактов конкретной ситуации, что позволит Генеральному секретарю выполнить свои обязанности, предусмотренные статьей 99 Устава» Документ ООН S/24872 от 30 ноября 1992 года.
Период конца эпохи «холодной войны», создал возможность активнее и глубже заняться превентивной деятельностью не только для универсальной системы безопасности, которой является ООН, но и для региональных систем безопасности, что мы заметили на примере СБСЕ/ОБСЕ. Уже в ее Пражском документе о дальнейшем развитии структур СБСЕ от 30 января 1992 года в качестве механизмов урегулирования кризисов и предотвращения конфликтов в числе других мер превентивного свойства были предусмотрены и миссии по установлению фактов и миссии докладчиков См. Действующее международное право т.2. М. 1997 стр. 176. В их развитие Хельсинкские решения СБСЕ от 10 июля 1992 года уже содержали конкретизацию деятельности этих миссий и порядок их действий. СБСЕ постановило, что в отличии от Организации Объединенных Наций, где решение об учреждении миссии принималось Генеральной Ассамблеей или Советом Безопасности, здесь, в рамках Организации санкционировать направление таких миссий могли Комитет старших должностных лиц СБСЕ или Консультативный Комитет Центра по предотвращению конфликтов - органы, созданные Парижским Саммитом СБСЕ 1990 года.
Как показали последующая практика Организации Объединенных Наций и, например, ОБСЕ, так и результаты работы аналогичных миссий по установлению фактов в постсоветском пространстве и, в частности, в Латвии и Эстонии, а также в Молдове, Нагорном Карабахе, Грузии и Таджикистане, полезность сочетания ооновских и региональных усилий в имплементации этого метода была совершенно очевидной.
В качестве образца можно сослаться на пример работы миссии ООН по установлению фактов, направленной в охваченный гражданской войной Таджикистан в ноябре 1992 года. Она не только «поставила диагноз» больной стране, но и предприняла усилия с целью начала процесса разрешения кризиса, окончившиеся прибытием в страну Миссии наблюдателей ООН. Благополучный исход межтаджикского конфликта был предопределен не в последнюю очередь активной деятельностью указанной миссии, да и всех структур ООН в целом. В процессе урегулирования, который был ознаменован заключением Общего соглашения об установлении мира и национального согласия в июне 1997 года, просматривается апробация и методов превентивной дипломатии, отразившихся в классической реализации третьей части определения Бутроса Гали («ограничение масштабов конфликта после его возникновения») и их взаимопереплетение с элементами миротворчества и поддержания мира, как они определяются в «Повестке дня для мира». Последовавшее затем постконфликтное миростроительство не только закрепило результаты мирного процесса, осуществленного в виде операции ООН по поддержанию мира в Таджикистане, но и стало хрестоматийным и результативным образцом точного следования теоретической схеме, изложенной в «Повестке дня для мира». И первым элементом в этой схеме была миссия по установлению фактов, ознакомившая мировое сообщество с реальностью этой ранее практически незнакомой страны.
Термин «раннее предупреждение» по всей видимости, заимствован из военного лексикона, но ныне широко используется среди политиков и ученых, занимающихся проблематикой поддержания мира и стабильности, и в особенности вопросами превентивных стратегий. Как видно из самого названия, этот метод предполагает подачу сигнала опасности о начале процесса, угрожающего стабильности конкретного положения вещей, за которым, при идеально налаженном механизме предотвращения, должна следовать его реализация.
Хотя термин в качестве отдельной дефиниции или конкретного метода превентивной дипломатии появился в «Повестке дня для мира» Бутроса Бутроса Гали, однако нельзя считать парадоксальным тот факт, что его институционализация в системе ООН приходится на время нахождения Переса де Куэльяра на посту Генсека - 1 марта 1987 года, когда было создано Бюро по исследованиям и сбору информации (ORCI - Office for Research and the Collection of Information) в Секретариате ООН.
Подобные системы существовали и в разных подразделениях, специализированных учреждениях Организации Объединенных Наций, региональных организациях и отдельных государствах. В качестве примера можно было бы назвать МАГАТЭ, ФАО, Центр документации и исследований Управления Верховного Комиссара ООН по делам беженцев, Офис Координатора ООН по оказанию помощи при стихийных бедствиях, ЮНЕП, ВОЗ и др.. Необходимость эффективной и результативной работы вполне логично диктовала им задействование предупреждающих систем, адекватных задачам, входящим в их компетенцию.
Появление «Повестки дня для мира» дало мощный импульс процессу создания возможностей и механизмов, способных на ранних стадиях распознавать опасность превращения этих конфликтов в насильственные и подавать сигналы тревоги. Соответственно, и в системе ООН, и в региональных организациях, а также в академической среде и неправительственной сфере появились новые структуры, предназначенные для раннего предупреждения. В качестве примера можно было бы привести Офис по координации гуманитарных вопросов ООН, Центр ОБСЕ по предотвращению конфликтов, Верховный Комиссар ОБСЕ по делам национальных меньшинств, Сеть ЕС по предупреждению конфликтов, Механизм по предупреждению, регулированию и разрешению конфликтов ОАЭ.
Организации и учреждения аналогичного характера появились и в негосударственной или межгосударственной сфере. Таковым являются, например, Форум по раннему предупреждению и ранней реакции в Лондоне (Forum on Early Warning and Early Response - FEWER), Сеть Этнологического мониторинга и раннего предупреждения этнических конфликтов Института этнологии и антропологии Российской Академии Наук в Москве, Шведский Фонд мира, а также Центр международного развития и управления конфликтом Университета Мэрилэнд (США).
Анализ показывает, что одним из главных вопросов в процессе раннего предупреждения остается управление поступающей информацией, так как само получение данных пока еще не представляет раннее предупреждение. Только тогда, когда полученные данные систематизированы, классифицированы и подготовлены для анализа, тогда они представляют собой материал для раннего предупреждения. Иначе говоря, только результаты аналитической деятельности на основе множества полученных данных могут нас предупредить о начале какого-либо процесса, причем каждая из этих данных должна представляться по конкретному индикатору, чтобы облегчить процесс анализа. Естественно, что данные должны быть перепроверены и сопоставлены с аналогичной информацией из других источников.
Наряду со всем этим позитивом метода раннего предупреждения нельзя переоценить его возможности. В реальной жизни очень часто получается так, что сигналы индикаторов раннего предупреждения не достигают нужных адресатов, или анализ поступающей информации из-за недостаточной компетентности аналитиков в штаб-квартире субъектов превентивной дипломатии, призванных вычленить из нее тенденцию, ведущую к кризису и предложить предупреждающие их меры, не приводит к нужному результату.
В конфликтологии и в целом в политологии в частности термин «превентивное развертывание» появился на страницах «Повестки дня для мира» Бутроса Бутроса Гали. «Операции Организации Объединенных Наций в кризисных районах, - пишет он, - обычно осуществлялись после того, как конфликт начался. Пришло время осуществлять планирование на случай возникновения обстоятельств, требующих превентивного развертывания, которое может предприниматься в различных ситуациях и различным образом» Зартман, Уильям. Превентивная дипломатия, http://www.ippk.rsu.ru/csrip/elibrary/elibrary/uro/v6/a6.htm.
Использование предложенного Генеральным секретарем ООН новаторского метода предусматривается в трех случаях: а) в условиях национального кризиса, когда превентивное развертывание может иметь место по просьбе правительства или всех заинтересованных сторон, или с их согласия; б) при возникновении межгосударственных споров такое развертывание могло бы осуществиться, когда обе стороны считают, что присутствие Организации Объединенных Наций по обе стороны их границы может содействовать предотвращению боевых действий; в) превентивное развертывание могло бы иметь место, когда какая-то страна ощущает угрозу и просит обеспечить соответствующее присутствие Организации Объединенных Наций лишь с ее стороны границы.
Сравнительный анализ принципов проведения операций по поддержанию мира и превентивного развертывания показывает их схожесть. Но одновременно выявляются два принципиальных различия: превентивное развертывание может быть осуществлено при согласии лишь одной из сторон. При этом существует гипотетическая возможность использования силы в случае начала боевых действий, а не их возобновления. Наряду с этим, использование военных контингентов показывает, что предыдущие дипломатические усилия не были успешными и поэтому пришлось прибегнуть к использованию силы. Из-за осуществления такой акции в одностороннем порядке стороны конфликта должны осознать неизбежность решительной реакции международного сообщества в случае нарушения сложившегося статус-кво. Только в таком случае превентивное развертывание может оказать на них сдерживающее воздействие.
Представляется, что из всех предложенных Бутросом Гали в «Повестке дня для мира» вариантов самым реальным является одностороннее развертывание. Этот вывод основывается на том, что трудно представить себе ситуацию при межгосударственных конфликтах, когда обе враждующие стороны хотят избежать войны и поэтому просят о превентивном развертывании войскового контингента ООН. Точно также при внутригосударственных столкновениях вряд ли мы встретим ситуацию, когда и правительство и оппозиция (в таких ситуациях чаще всего - вооруженная) будут жаждать превентивного развертывания. Одностороннее же развертывание позволит избежать эти ограничения.
В теоретическом плане превентивное развертывание выглядит таким образом, что оно будет осуществлено немедленно, без особых расчетов и без колебаний после получения соответствующего основательным образом аргументированного запроса от обратившегося за ним государства. В реальности же, в ходе процесса принятия решения учитывается множество факторов, включая и то, что из себя представляют противоборствующие стороны и каковы будут возможные последствия этого шага. Невозможно представить ситуацию, когда кто-либо из постоянных членов Совета Безопасности согласится на размещение такого рода контингента на территории государства, которое рассматривается им как исключительная зона его влияния или «жизненных интересов». Примером здесь может служить внутритаджикский конфликт, когда на переговорах враждующих сторон с участием Специального посланника Генерального секретаря ООН в течение 1994-1996 годов неоднократно звучала идея о приглашении войск ООН для их размещения на линии противостояния. Но она никогда всерьез не рассматривалась и не принималась во внимание.
На сегодняшний день единственным пока примером превентивного развертывания, осуществленного уже через шесть месяцев после опубликования «Повестки дня для мира» остается бывшая Югославская Республика Македония. Этот единственный пример за практически пятнадцать лет со времени появления доклада Бутроса Гали указывает скорее на его исключительность, чем на то, что он был прецедентом. Тем не менее, его успешность остается воодушевляющим фактором, хотя практика осуществления вызвала много вопросов.
Одним из наиболее спорных и весьма трудных для имплементации предложенных в «Повестки дня для мира» методов превентивной дипломатии представляется создание в порядке предупреждения демилитаризованных зон. Несмотря на имеющиеся примеры их создания ранее, даже весьма успешных, их реализация именно в превентивных целях сталкивается с трудностями, которые преодолеть весьма сложно.
Сами по себе демилитаризованные зоны имеют на протяжении прошлого века достаточно насыщенную историю. В целом они создавались после конфликта, в качестве меры, не допускающей рецидива конфликтной ситуации. Классическим примером такого рода можно считать Рейнскую демилитаризованную зону, созданную после Первой мировой войны на территории между Францией и Германией по Версальскому договору 1919 года.
В рамках концепции превентивной дипломатии, предложенной Бутросом Гали, создание таких демилитаризованных зон предусматривается в абсолютно ином разрезе. Главное субстантивное различие между этими двумя их видами заключается во времени их создания.
Таким образом, создание демилитаризованных зон предлагается в качестве превентивной меры при приближении конфликта к кризисной фазе. Очевидно, что весьма трудно осуществить такую меру, когда две стороны готовятся к войне, уговорив обе стороны не только отвести войска, но и создать при отсутствии признаков доверия между сторонами демилитаризованную зону в районе конфликта.
Наверное поэтому предложенная мера была с большой осторожностью воспринята международным сообществом. Исходя из такой предпосылки Генеральная Ассамблея «признавая, что превентивное развертывание и создание демилитаризованных зон представляют собой развивающиеся концепции» предложила компетентным органам ООН «продолжить изучение их практических, оперативных и финансовых аспектов» Бутрос-Гали, Бутрос. Повестка дня для мира. Второе издание. Нью-Йорк, 1995. стр.146-147. Отсутствие до настоящего времени примеров осуществления таких превентивных мер ярко показывает исключительную трудность их создания в соответствии с предложенными в «Повестке дня для мира» теоретическими схемами.
Одной из главных проблем, вызвавших наибольшие дискуссии и противоречивые мнения при появлении идеи превентивной дипломатии было ее соотношение с коллективной безопасностью. Причиной тому послужило появление взаимоисключающих мнений о совместимости коллективной безопасности и ПД. Однако, все укрепляющиеся мысли о том, что главным концептуальным отличием современной коллективной безопасности должен быть коллективный ответ внутригосударственным нарушениям международных норм во имя всеобщего мира и безопасности, роднят концепцию коллективной безопасности с субстантивными компонентами превентивной дипломатии, которая также предусматривает охват вопросов, находящихся во внутренней компетенции государств.
Анализируя современное состояние превентивной дипломатии автор указывает на дальнейшее расширение дефинитивной части компонентов ПД, которые по мнению Бутроса Гали стали заключаться в появлении превентивного мироподдержания, превентивных гуманитарных действий, превентивного миростроительства и ряда других. Здесь же дается анализ существующих и предполагаемых моделей превентивной дипломатии - модели штаб-квартиры ООН, модели приглашенных выдающихся личностей, модели ОБСЕ, внешнеполитической модели и модели регионального центра ООН. При этом приводятся аргументы и противников превентивной дипломатии.
Проведенный анализ показывает, что для успеха превентивной дипломатии необходимо сочетание и одновременное присутствие целого ряда факторов, как объективных, так и субъективных. В этом плане представляется, что не всегда отсутствие информации, адекватной кризисной ситуации, является причиной этих неудач. Наоборот, иногда тревожной информации более чем достаточно, но другие причины более прозаического характера, как например перегруженность персонала Секретариата ООН текущими конфликтами или занятость соответствующих служб государств аналогичными кризисными ситуациями, не позволяет обращать достаточное внимание латентным, еще не проявившим себя конфликтам, которые пока еще не являются предметом озабоченности широкой общественности. В результате, иногда по небрежности, иногда из-за неопределенности уровня точности поступающих сигналов раннего предупреждения, а иногда по неуверенности в правильности предпринимаемых действий не происходит элиминация латентных случаев. Более того, многие ответственные за превентивные действия лица ждут, пока конфликт не достигнет фазы кризиса, когда можно будет уверенно аргументировать свои действия и получить политические дивиденды.
Следовательно, один из главных субъективных факторов в превентивной дипломатии, т.н. «политическая воля» временами оказывается решающим, тогда как при неудаче превентивных попыток бездействие всегда можно будет оправдать различными отговорками. И как ранее подчеркивалось, предупрежденный конфликт - это фактически не происшедший конфликт. В результате, политическим лидерам, заинтересованным в поддержке электората, трудно рассчитывать на сбор политических очков на этих случаях. Наоборот, эффектно разрешенный кризис добавляют никогда не лишнюю популярность имиджу определенного политического деятеля.
В этих условиях, как считает автор, дополнительным ограничителем возможностей универсальной системы безопасности - ООН в области превентивной дипломатии, наверное, является недостаточная институционализация процесса реализации превентивной дипломатии. Очень многое в нынешней практике превентивной дипломатии делается неорганизованно, на основе ad hoc решений. Поскольку Генеральный секретарь ООН перегружен повседневной деятельностью, очень часто эта работа выполняется его специальными представителями, назначаемыми из числа наиболее известных дипломатов и политиков также ad hoc. Тем не менее, очень частое отсутствие у этих спецпредставителей в штате высококвалифицированных специалистов, детально знающих предмет своей деятельности, постоянная их занятость ухудшающимися ситуациями приводит к тому, что они больше заняты миротворчеством, чем превентивной дипломатией, ибо нередко предметом их озабоченности являются переговоры о прекращении огня, вывод войск, развертывание сил по поддержанию мира, репатриация беженцев, чем углубленное изучение коренных причин конфликтов. В таких условиях сигналы систем раннего предупреждения о латентных конфликтах остаются без внимания, что естественно приводит к усугублению положения.
Сохранение миллионов человеческих жизней и предотвращение возможного крупномасштабного экономического ущерба - слишком высокая цена, чтобы следовать логике Стедмана: «либо переговоры, либо использование силы». Представляется, что будущее именно за этой стратегией - стратегией несостоявшихся конфликтов и спасения людей от бедствий войны, что во время создания Организации Объединенных Наций было объявлено ее наивысшей целью.
Вторая глава «Реализация принципов превентивной дипломатии: успехи и неудачи» посвящена анализу позитивного, а также негативного опыта имплементации ПД различными ее субъектами. Она охватывает соответствующую деятельность ОБСЕ, АСЕАН, ОАГ, ОАЕ, СНГ, ШОС и ряда других международных, региональных и неправительственных организаций, а также реализацию превентивной дипломатии в страновых и субрегиональных измерениях (case study).
Проведенный анализ показал постепенное становление превентивной дипломатии, как привлекательной концепции предупреждения и предотвращения конфликтов, осуществляемой ее субъектами, в основном, мирными средствами. Она, как мы видели, в первой половине 90-х годов XX в. становится основой ключевого направления деятельности ООН и ОБСЕ Совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе (СБСЕ) с 1994 г. преобразовано в Организацию по безопасности и сотрудничеству в Европе - ОБСЕ.. Сравнительный анализ институтов реализации стратегий превентивной дипломатии, имеющихся в распоряжении ОБСЕ, позволяет выделить два ключевых института - а) долгосрочные миссии; и б) Верховный комиссариат ОБСЕ по делам национальных меньшинств (ВКДНМ).
Долгосрочные миссии СБСЕ возникли неспроста, а под давлением обстоятельств и появившейся настоятельной необходимости предотвращения и разрешения конфликтов в зоне ответственности Организации. Как известно распад Югославии и СССР, как мощных федеративных государств вызвал целый ряд этнополитических и этнотерриториальных конфликтов на их бывших территориях, нуждающихся в срочном и неотложном урегулировании при содействии третьей стороны.
Начавшись с организации двух долгосрочных миссий в бывшей Югославии в 1992 году, создание подобных «посольств» СБСЕ, хотя и на ad hoc основе, продолжалось в течение всего этого десятилетия, так что к 1998 году, она уже имела десять долгосрочных миссий. К тому времени шесть из них (в Грузии, Молдове, Таджикистане, Чечне, Боснии и Хорватии) выполняли смешанные функции, включающие миротворчество и то что можно было бы назвать «косвенным» поддержанием мира (под «косвенным» мироподдержанием имелся ввиду мониторинг «поддержания мира третьей стороной» - например, Россией в Грузии и Молдове - Э.Р.). Четыре других (в Македонии, Эстонии, Латвии и Украине) имели, если можно так выразиться, «чистый» мандат превентивной дипломатии.
В этом плане при всем разнообразии мандатов главные задачи миссий включали: а) снабжение руководящих, принимающих решение органов ОБСЕ постоянной, своевременной, «из первых рук» информацией, служа в качестве страновых точек индикации в системе раннего предупреждения; б) предоставление технической и правовой помощи правительствам принимающих государств по их просьбе или в качестве своих рекомендаций. В основном эти задачи касаются человеческого измерения, с акцентом на правах человека, свободе прессы и защите национальных меньшинств; в) предоставление добрых и посреднических услуг. Создание и укрепление доверия, своего рода мостов между сторонами, представляет собой краеугольный камень превентивной дипломатии.
Таким образом, роль действующих миссий на практике состояла из: а) превентивном посредничестве при угрозе возникновения конфликтов (например, в Эстонии, Латвии, Хорватии и Украине); б) функции управления кризисом - наблюдение за идущими переговорами, содействие и оказание добрых услуг (например, в Таджикистане на раннем этапе межтаджикского конфликта); в) функции постконфликтной стабилизации и строительства демократических структур (например, в Боснии и Герцеговине, Хорватии, Молдове и Таджикистане - на более позднем этапе конфликта).
Второй институт - Верховный комиссар по делам национальных меньшинств (ВКДНМ) - был отчасти важным дополнением миссий, но с другой стороны, имел свою специфику и особенности. Они были вызваны тем, что если сначала вопрос о национальных меньшинствах рассматривался в самой упрощенной формулировке, то постепенно он стал привлекать к себе пристальное внимание.
Очевидно, что пост Верховного комиссара по делам национальных меньшинств был задуман, как совершенно новый институт СБСЕ, как некий инструмент «гибкого реагирования» для предупреждения конфликтов на максимально ранней стадии. Исходя из своего мандата, он имел право: а) получать и собирать всевозможную информацию по проблемам национальных меньшинств, в том числе и от неправительственных организаций, а также специальные доклады от непосредственно заинтересованных сторон; единственное ограничение для такого сбора информации касалось организаций, практикующих или публично оправдывающих терроризм или насилие; б) проводить опросы на местах для оценки ситуации, для использования их результатов для стимулирования диалогов и сотрудничества между сторонами; в) проводить двусторонние и многосторонние консультации и переговоры с заинтересованными политиками; г) предлагать свои варианты превентивных мер по упреждению и урегулированию назревающих конфликтов и т.д. reventive Diplomacy: The United Nations and the OSCE. SIO Occasional aper Number 1/1996/ Ed/ by Dr. D. Warner. - Geneva,1996. p. 57 - 69; Ремакль Э. Предупреждение конфликтов и права национальных меньшинств. Опыт СБСЕ //www.poli.vub.ac.be/publi/enti-3/remacle.htm
Анализируя специфику подходов ОБСЕ и института ВКДНМ, следует отметить и их достаточную радикальность. Так, в документах того и другого органа подчеркивается, что в условиях реализации превентивной дипломатии интересы и ожидания сторон при споре могут согласовываться не только с принципом государственной независимости, но и с децентрализованными моделями демократии.
Особое внимание уделялось двум другим органам ОБСЕ, играющим важную роль в плане реализации превентивной дипломатии. Речь идет о Центре по предотвращению конфликтов (ЦПК) и Форуме по сотрудничеству в области безопасности.
Центр по предотвращению конфликтов учрежден в соответствии с решениями Парижской встречи глав государств СБСЕ в 1990 году и призван оказывать Совету ОБСЕ содействие в деле уменьшения опасности возникновения конфликтов. В круг выполняемых им функций входили разработка механизмов консультаций и сотрудничества, ежегодный обмен военной информацией государствами -- участниками СБСЕ, установление сети связи, сотрудничество в отношении опасных инцидентов военного характера Дополнительный документ об осуществлении определенных положений, содержащихся в Парижской хартии для новой Европы. Действующее международное право. т. 2, М., 1997. с. 227..
В структуру Форума ОБСЕ входили два комитета: специальный и консультативный. Заседания специального комитета проводились для проведения переговоров по контролю над вооружениями, разоружению и мерам укрепления доверия и безопасности, либо для рассмотрения, разработки или согласования предложений по укреплению безопасности и сотрудничеству. Консультативный комитет призван оказывать помощь ЦПК по решению его существующих и будущих задач.
Резюмируя можно подчеркнуть, что в отличие от ООН, где применение принципов превентивной дипломатии в конкретных случаях, в основном, осуществляется ad hoc, имплементация ее методов в системе ОБСЕ приобрела более систематизированный и упорядоченный характер, ибо превентивная деятельность сейчас уже является повседневной и рутинной в работе долгосрочных миссий Организации и Верховного Комиссара ОБСЕ по делам национальных меньшинств. Модель ОБСЕ не только доказывает «приземленность» и приспособленность практики Организации к особенностям региона ответственности Организации, но и является лишним подтверждением жизненности концепции.
Имплементация же превентивных стратегий в страновых и субрегиональных измерениях свидетельствует не только об однозначно позитивном опыте их реализации. По тем субъективным причинам, которые были затронуты в первой главе исследования и нередко становились факторами неудачи ПД, немало и негативных результатов предотвращения кризисных ситуаций.
Во второй главе конкретно анализируются положительные результаты применения превентивных технологий в различных частях Земного шара и различных континентах планеты: Македонии, Албании, Венгрии, Латвии и Эстонии, Перу и Гватемале и одновременно детально разбираются неудачи попыток предотвращения кризисов в Заире и Конго, Гаити и Перу, Хорватии, Боснии и Сербии. Подчеркивается, что если в Македонии причиной успеха стало развертывание пока еще единственного в истории ООН задействования UNPREDER - сил превентивного развертывания ООН, то конкретика и целенаправленность действий Верховного комиссара ОБСЕ по делам национальных меньшинств в Латвии и Эстонии помогли предотвратить там кризисное развитие событий, связанных с ущемлением прав русскоязычного меньшинства. С другой стороны примеры неудачи превентивной дипломатии на Балканах - в Хорватии, Сербии и Боснии еще раз показали, что отсутствие политической воли у истэблишмента европейских государств действовать превентивно были причиной фиаско ПД, при том, что сигналов раннего предупреждения, на необходимость наличия которых делают акцент многие исследователи, было более чем предостаточно.
Успех превентивной дипломатии в Македонии, Гватемале, Конго, Чехии и Словакии во многом был обусловлен эффективностью властных институтов этих стран, контролировавших спецслужбы и вооруженные силы. Гватемала и Перу, например, обладали сильными государственными институтами, не так давно поставленными под демократический контроль. Вооруженные силы (ВС) и полиция были ограничены там в возможности играть роль на политической арене и посему во время попыток переворота в этих странах занимали выжидательную позицию Lund Michael S. reventing Violent Conflicts. A Strategy for reventive Diplomacy. - Washington, 1996. - 103..
Резюмируя опыт превентивной дипломатии в страновых и субрегиональных ситуациях, можно, на взгляд автора, говорить о неких общих критериях успеха и неудач превентивной дипломатии. Общие (благоприятные) исходные критерии для реализации превентивной дипломатии можно свести к следующим общим моментам.
Во-первых, это заинтересованность всех сторон в предотвращении конфликта. Комбинации заинтересованных субъектов в каждом отдельном случае могут быть разными по составу, политическому весу и статусу. Но всегда между ними должен сложиться некий де-факто и/или де-юре консенсус по вопросу предотвращения назревающего конфликта.
Во-вторых, должен сложиться баланс интересов заинтересованных крупных внешних «игроков» (США, России, ЕС и других), на основе которого уже должны строиться некие общие конструктивные позиции. Разрешение назревающего конфликта должно иметь большое значение для мирового сообщества и, в первую очередь, для основных игроков современных международных отношений. Для самих конфликтных сторон мирное урегулирование этнических проблем должно быть предпочтительнее военного решения, серьезность конфликта должна быть осознанна на раннем этапе.
Общие (неблагоприятные) исходные позиции, неуспеха превентивной дипломатии в конкретных ситуациях можно условно свести к двум общим моментам.
Во-первых, это нежелание политиков, вовлеченных в возможный конфликт, дистанцироваться от собственной электоральной мотивации и субъективных интересов. А на раннем предупреждении исключительно трудно заработать политические очки. В то время как, удачное урегулирование конфликта, эффектное достижение мирного соглашения способно повысить популярность того или иного политика. Кроме того, посредники из развитых стран весьма осторожно относятся к переговорам с лидерами оппозиции, что зачастую предусматривает стратегия раннего предупреждения, потому что здесь таится опасность не предупредить конфликт, а наоборот, разжечь его, спровоцировать.
Во-вторых, отсутствие прямой зависимости между подробной информацией об истоках и причинах конфликта и его обязательным положительным разрешением. Так, война на Балканах - самая предсказуемая и наиболее часто прогнозируемая война во всей новейшей истории. Тем не менее, доскональное знание причин конфликта, раннее оповещение не помогли предотвращению военных действий. Возможно, что, как мы уже отмечали, вооруженные конфликты в Югославии начинались не потому, что западные правительства не знали, что происходит, а потому, что они слишком долго игнорировали тревожные сигналы.
Опыт Азиатско-Тихоокеанского региона (АТР) в плане разработки собственной модели ПД и ее реализации также достаточно привлекателен, так как одной из первых региональных структур, взявшей на вооружение концепцию превентивной дипломатии была АСЕАН - Ассоциация стран Юго-Восточной Азии АСЕАН создана 8 августа 1967 года Индонезией, Малайзией, Сингапуром, Таиландом и Филиппинами. В 1984 году к АСЕАН присоединился Бруней, в 1995 - Вьетнам, в 1997 - Лаос и Мьянма, в 1999 - Камбоджа. Статус специального наблюдателя имеет Папуа - Новая Гвинея.. Активный экспертный и политический диалог по широкой проблематике превентивной дипломатии, который не первый год идет в рамках Ассоциации и Регионального Форума АСЕАН (АРФ) АРФ - был создан 25 июля 1994 г. в Бангкоке, занимается вопросами региональной безопасности, кроме стран - участниц АСЕАН в него входя партнеры Ассоциации по диалогу (США, Япония, Канада, Новая Зеландия, Южная Корея, ЕС) и по консультациям (Россия, Китай), наблюдатели - Новая Гвинея - всего 18 государств, свидетельствуют о существовании некоего политического «заказа» со стороны стран АТР на дальнейшее продвижение и реализацию политики превентивной дипломатии.
В АСЕАН в начале 90-х гг. шла активная экспертная работа по созданию концепции превентивной дипломатии в Юго-Восточной Азии. Ведущие аналитики Ассоциации отмечали, что в ЮВА не существует прямой угрозы со стороны крупных региональных и внерегиональных держав, переводя их на более низкий уровень конфликтности - на сферу двусторонних отношений между самими странами ЮВА. К таковым они относили взаимные территориальные претензии, проблемы неурегулированности границ и их неудовлетворительной демаркации - контроля и охраны границ, и связанная с ними контрабанда и незаконная разработка полезных ископаемых или природных ресурсов. Перечисленные проблемы и были предметом собственно превентивной дипломатии АСЕАН и проблемы безопасности в Азиатско-Тихоокеанском регионе в книге Восток/Запад. Региональные подсистемы и региональные проблемы международных отношений (под ред. А.Д.Воскресенского). М., 2002.- стр. 463.
Очевидно, что Региональный Форум АСЕАН (АРФ) в отличие от АСЕАН придает превентивной дипломатии большую практическую направленность, поскольку непосредственно связан с вопросами безопасности. В августе 1995 г. на очередном саммите организации была одобрена концепция деятельности АРФ, которая предусматривала практическую реализацию трех этапов превентивной дипломатии в АТР. На первом планировалось создание мер доверия в регионе, на втором - налаживание механизмов превентивной дипломатии, а на третьем - налаживание механизмов урегулирования конфликтов The Second ASEAN Regional Forum. A Concept aper // ASEAN Regional Forum. Documents Series 1994 - 1998.- Jakarta.- ASEAN Secretariat, 1999.- p. 8, 10..
Результаты экспертизы «второй дорожки» плавно перетекли в известный проект «Концепции и принципы превентивной дипломатии» для АТР, итоговый рабочий вариант которого был подготовлен Сингапуром от имени АСЕАН к ноябрю 1999 г.
Принципиально важным в данном документе были восемь ключевых принципов превентивной дипломатии, получившие, с учетом европейского опыта некое обобщение.
Суммируя позитивные и негативные тенденции, накопившиеся в настоящее время в АРФ по проблеме дальнейшего развития концепции и практики превентивной дипломатии, следует выделить следующий ряд проблем, которые составляют суть современного дискурса.
Во-первых, наверное, нужно отметить внутренний смысл, который вкладывается в понятие превентивной дипломатии в условиях азиатской (регионов ЮВА и СВА) региональной специфики. В любом случае страны АСЕАН вряд ли пойдут на радикальные трактовки теории и практики ПД, предполагающие вмешательство во внутренние дела того или иного государства. Во-вторых, вопрос касается создания реальных механизмов реализации ПД в регионе. В экспертной литературе существуют разные трактовки данных проблем. Интересной, в этой связи, представляется версия российского политолога и дипломата М.А.Конаровского, который считает, что сутью превентивной дипломатии в АТР должно стать тесное политическое и экономическое сотрудничество между членами АРФ, включая сотрудничество в области безопасности для создания условий по предотвращению военных конфликтов.
Таким образом, азиатский региональный «срез» теории и практики ПД (на примере деятельности АСЕАН), показывает достаточно сильное отличие его от аналогичного среза в Европе. В Юго-Восточной Азии можно говорить пока о предварительном этапе реализации ПД, без того разностороннего (позитивного и негативного) опыта, который демонстрирует ОБСЕ, другие западные институты и организации. К сожалению, сингапурский проект превентивной дипломатии, как наиболее продвинутый не перешел в иное качество обязательной и официальной доктрины АРФ и других международных структур региона ЮВА.
Другая часть этой главы посвящена теоретическим разработкам Содружества Независимых Государств (СНГ) в области ПД и отдельным примерам ее имплементации в постсоветском пространстве. Подчеркивается, что 19 января 1996 года в Москве решением Совета глав Содружества Независимых Государств (СНГ) была принята Концепция предотвращения и урегулирования конфликтов на территории государств -участников Содружества Независимых Государств». Концепция предотвращения и урегулирования конфликтов на территории государств - участников Содружества Независимых Государств. Дипломатический вестник, №2, 1996,- стр. 38-42 Принятие странами СНГ концепции превентивной дипломатии в качестве основы для предотвращения конфликтов на постсоветском пространстве имело большое политическое значение и имела все возможности стать примером практического применения концепции превентивной дипломатии. В документе было прописано, что превентивная дипломатия может осуществляться специальными представителями СНГ, она охватывает комплекс мероприятий, направленных на выяснение причин и предупреждение споров между сторонами и недопущение перерастания их в конфликты, включая добрые услуги и посредничество в организации консультаций, переговоров между сторонами в споре, оказание им содействия в поисках взаимопонимания и достижения договоренности по урегулированию разногласий Там же..
Оценивая концепцию СНГ, следует отметить несколько моментов. Во-первых, в отличие от Устава СНГ и первых установочных документов СНГ, в концепции речь идет о «конфликтах» на территории государств-участников Содружества», что предполагает активное участие СНГ в урегулировании и проведении миротворческих операций как в отношении межгосударственных, так и внутренних конфликтов. При этом деятельности по предотвращению и урегулированию этих конфликтов отводится весьма важная роль в общем спектре усилий Содружества. Отмечается, что наиболее предпочтительным путем разрешения споров и предотвращения конфликтов является использование превентивных мер и превентивной дипломатии.
Особое внимание в Концепции обращается на привлечение к деятельности по урегулированию и предотвращению конфликтов на территории стран СНГ ООН и ОБСЕ. Подчеркивается, что принуждение к миру может происходить только с согласия и на основе мандата СБ ООН. В рамках принятой Концепции был проработан механизм осуществления операций по поддержанию мира и предотвращению конфликтов в СНГ.
Устав СНГ Полный текст Устава СНГ см.: Основополагающие документы СНГ. Устав СНГ
//www.rian.ru/688/news250456.html ; www.mid.ru., принятый еще в 1993 г., являлся в начале 90-х гг. наиболее важным документом, определяющим принципы и регулирующим деятельность организации. Вместе с тем, вопрос о миротворческих операциях и превентивной дипломатии был разработан в Уставе не полно.
Статья 16 имеет отношение к превентивной дипломатии, в ней говорится, что "государства-участники принимают все возможные меры для предотвращения конфликтов, прежде всего на межнациональной и межконфессиональной основе, могущих повлечь за собой нарушения прав человека" Основополагающие документы СНГ. Устав СНГ // www.rian.ru/688/news250456.html ; www.mid.ru.. При этом, правда, не разъясняется, почему особо выделены лишь "конфликты на межнациональной и межконфессиональной основе".
Практика 90-х гг. показала, что в странах Содружества не было единого понимания принципов миротворчества и превентивной дипломатии. Фактически все миротворческие и превентивные функции в основном взяла на себя Россия, которая и осуществляет самые разные по характеру операции в "горячих точках" Содружества на основе многосторонних договоренностей между Россией и всеми конфликтующими сторонами. С другой стороны, отрицание СБСЕ и ООН «особой ответственности» России за безопасность и стабильность в зоне СНГ означало, что политика России и Запада в Закавказье в тех условиях не могла проводиться в рамках совместно признанной модели практического сотрудничества, а диктовалась больше логикой конкурентной политической борьбы. Автор полагает, что в тех исторических условиях ресурсы превентивной дипломатии были не востребованы.
Фактически, как справедливо отмечают некоторые российские эксперты Данилов Д. Россия в Закавказье: в поисках международной легитимации. Спорные границы на Кавказе. Гл.5 // www.poli.vub.ac.be/publi/ContBorders/rus/ch0501.htm., в СНГ так и не удалось, несмотря на приложенные усилия, в середине 90-х годов создать эффективную систему коллективной безопасности, основанную на сочетании превентивных мер и миротворческих операций.
Тактика и стратегия реализации превентивной дипломатии имела и имеет в СНГ различные «прочтения» и трактовки. Условно можно выделить несколько страновых измерений, сравнив общее и особенное в ее реализации.
Украина. В 2000 г. бывший тогда Президентом Украины Леонид Кучма, выступая в Нью-Йорке на "Саммите тысячелетия", призвал к разработке стратегии по всемерному предупреждению конфликтов на основании применения превентивной дипломатии. "Именно на этом должна строиться в будущем столетии миротворческая философия ООН и стран -- членов этой организации", -- заявил украинский Президент.
Проведение целого ряда международных мероприятий, в том числе и семинара ОБСЕ по превентивной дипломатии в Киеве в октябре 2001 годы должно было подчеркнуть приверженность Украины путям и методам предупредительных стратегий.
После победы «оранжевой революции» и прихода к власти нового президента В.Ющенко можно констатировать, что превентивная дипломатия на Украине, в условиях нынешнего неустойчивого внутриполитического положения в стране явно отошла на второй план.
Казахстан. Казахстанские интерпретации превентивной дипломатии связаны с активной международной деятельностью руководства Казахстана и представлением международной общественности президентом Н.Назарбаевым ряда крупных проектов по безопасности и сотрудничеству в Азии. Выступая на 47 сессии Генеральной Ассамблеи ООН, 5 октября 1992 г., он охарактеризовал превентивную дипломатию, «как систему политических, социально-экономических мер, направленных на предотвращение возгорания очагов потенциальной напряженности. Для этого президент предложил создать региональный центр или комиссию ООН по превентивной дипломатии в Центральной Азии в г. Алма-Ате Выступление Президента РК Н.А.Назарбаева на 47 сессии Генеральной Ассамблеи ООН. 5 октября 1992 г. МИД Республики Казахстан // www.mfa.kz/rus/index.php?meeting=1&selected+49..
Следует отметить, что подобная комплексная «презентация» в 1992 г. в ООН философии превентивной дипломатии в казахстанской редакции завершилась достаточно эффектными практическими предложениями президента. Во-первых, на ассамблее Н.Назарбаевым было предложено начать формирование фонда миротворческих усилий ООН по формуле «один плюс один». Эта формула означала, что каждое государство будет передавать в него один процент от своего оборонного бюджета, ежегодно увеличивая свои отчисления на все тот же один процент.
Во-вторых, лидер Казахстана обнародовал инициативу создания в Евразии Совещания по взаимодействию и мерам доверия в Азии (СВМДА), то есть создания структуры безопасности и сотрудничества в Азии по типу СБСЕ в Европе.
Практическая реализация проекта, озвученная в ООН, состоялась через 10 лет. 3-5 июня 2002 г. в Алматы состоялся первый Саммит государств-участников Совещания по взаимодействию и мерам доверия в Азии (СВМДА).
Целенаправленная политика Казахстана по продвижению идей превентивной дипломатии и их распространения на регион Центральной Азии проявилась еще и в том, что на протяжении более десяти лет Республика Казахстан последовательно отстаивала предложение о создании регионального центра ООН по превентивной дипломатии и предотвращению конфликтов.
Идея Казахстана, поддержанная Генеральным секретарем ООН Кофи Аннаном, была, однако, торпедирована, по неподтвержденным данным, другим конкурирующим государством. Тогда Казахстан, сделав неожиданный ход как бы уступил идею Туркменистану.
Узбекистан, заинтересованный в улучшении отношений с Туркменистаном после долгого периода похолодания в ноябре 2004 года поддержал это предложение Туркменистана в обмен на поддержку Ашхабадом идеи создания регионального офиса ООН по борьбе с наркотиками. Долгое время из-за прохладного отношения к этому предложению Совета Безопасности, вызванного, по всей видимости, внутриполитической ситуацией в Туркменистане, не удавалось решить проблему в позитивном ключе. Но, смерть Президента Ниязова С.А. и последовавший период «оттепели» в Ашхабаде, видимо, повлияли на отношение постоянной «пятерки» СБ, в результате чего новый Президент Туркменистана Г.Бердымухамедов уже на саммите ШОС в Бишкеке (август 2007 года) объявил о скором открытии в столице своей страны Регионального центра ООН по превентивной дипломатии.
Этот важнейший, но на первый взгляд, незаметный шаг открывает широчайшие перспективы на пути претворения в жизнь принципов превентивной дипломатии и предотвращения кризисных ситуаций в отношениях между государствами региона. Все это, естественно, связано, прежде всего с параметрами мандата Регионального центра, его будущей практической деятельностью по имплементации этих принципов в центральноазиатскую реальность, что пока является, по сути, совершенно новым делом.
Таджикистан. Таджикский опыт урегулирования внутреннего конфликта с использованием всех возможных средств, включая и элементы превентивной дипломатии на разных этапах особенно важен и ценен для стран СНГ в целом, так и отдельных его членов. Анализировав события, связанные с межтаджикским конфликтом в течение 1992-1997 гг. и вовлеченность Коллективных миротворческих сил СНГ в Таджикистане, миротворческую деятельность ООН в стране с использованием элементов поддержания мира и превентивной дипломатии, автор резюмирует, что превентивная дипломатия в таджикском варианте была больше резервным и теоретическим инструментом, чем реальным фактором урегулирования. В самом же конфликте просматривались следующие отличительные черты миротворческой операции СНГ в Таджикистане: большинство принципиальных решений, относящихся к операции, принималось группой государств (Россия, Казахстан, Киргизия, Узбекистан, Таджикистан), непосредственно участвующих в операции; мандат операции допускал весьма широкую интерпретацию, позволяя, по крайней мере теоретически, КМС участвовать в боевых действиях. Автор считает, что более действенную роль превентивная дипломатия сыграла в постконфронтационный период, то есть в период с 1997 г., после урегулирования собственно внутреннего вооруженного конфликта.
Как показывают исследования в основе успеха данного процесса в 1997-2000 гг., было умение и готовность сторон взять на себя ответственность за судьбы нации, решительный отказ от дальнейшего применения насилия. Такая стратегия включала терпимость по отношению к светскому характеру государства, содействие консолидации еще молодой национальной государственности, поддержание устойчивости экономики и социального согласия, стабилизацию всего общественного организма.
Поиск компромиссов между секуляристами и исламистами, ставший составной частью переходного периода после окончания гражданской войны в Таджикистане, положил начало нового и достаточно бурного светско-исламского диалога. В рамках этого диалога как формы превентивной дипломатии, поиск компромиссов оказался даже важнее качественных характеристик государства и политической системы, которые бы удовлетворили обе стороны. В итоге ПИВТ и многие ведущие исламисты отказались от попыток поставить под сомнение светский характер государства, что можно было расценить как весьма важный и показательный результат. Этот результат можно интерпретировать и как результат своеобразной превентивной дипломатии, задействованной в специфических условиях завершения одного и возможного начала нового конфликта. Говоря другими словами, опыт этой страны 1997-98 гг. - это своеобразный пример «промежуточной» или «транзитной» превентивной дипломатии.
Достигнутый компромисс в Таджикистане, стал одновременно и итогом миротворческого процесса, и мощной превентивной мерой против новой эскалации конфликта. И в этом смысле таджикскую модель можно было бы, с учетом национальной специфики, проецировать на все пространство СНГ, традиционно связанное с исламом, поскольку «превентивная дипломатия применительно к фактору ислама должна, с одной стороны, заботиться об объективно существующем конфликтном материале, и, с другой стороны, работать с теми элитами, которые используют ислам как средство политики» Зайферт Арни К. Фактор ислама и стратегия ОБСЕ в ее евроазиатском регионе.- М.,2002.- стр. 27..
Подобные документы
Переговоры как инструмент дипломатии, формы осуществления многосторонней дипломатии. Россия, Китай, Центральная Азия как зона потенциальных конфликтов. Пути решения конфликтов на постсоветском пространстве. Роль Далай Ламы в решении Тибетского конфликта.
курсовая работа [39,4 K], добавлен 23.06.2011Роль многосторонней дипломатии в подготовке общеевропейского совещания. Основные этапы эволюции ОБСЕ и её механизмов многосторонней дипломатии. Форумы многосторонней дипломатии СБСЕ в преодолении "холодной войны". Состав организации как уникальность ОБСЕ.
курсовая работа [92,3 K], добавлен 25.04.2015История отношений между Японией и Россией. Понимание культурной дипломатии в этих двух странах: разница терминологии и подходов. Цели культурной дипломатии Японии и России. Текущая стратегия внешней политики государств по отношению друг к другу.
реферат [36,8 K], добавлен 03.09.2016Концепция превентивной дипломатии ООН. Эволюция практики ООН как основного глобального регулятора в области миротворчества. Инициатива создания и нормативно-юридическая база Комиссии по миростроительству. Практическая деятельность Комиссии в 2005-2010.
курсовая работа [80,4 K], добавлен 26.12.2010Экономическое сотрудничество между государствами как основа современной глобализации. США и Евросоюз - два центра глобального геополитического притяжения. Инструменты экономической дипломатии, направленные на укрепление экономических отношений.
реферат [23,7 K], добавлен 15.11.2011Эволюция взаимоотношений российской дипломатии и НАТО. От конфронтации к неравному партнерству. Россия и НАТО: факторы пересмотра стратегических приоритетов. Расширение НАТО на восток как проблема российской дипломатии.
курсовая работа [41,2 K], добавлен 24.09.2006Содержание, организационные формы и методы внешней политики и дипломатии – от древнего мира до наших дней. Дипломатическая деятельность рабовладельческих государств Древнего Востока. Развитие дипломатии в средние века. Дипломатический стиль XVI-XVIII вв.
реферат [49,6 K], добавлен 27.02.2012Описание принципов сотрудничества Японии и России и методов их двусторонней культурной дипломатии. Способы культурного взаимодействия. Программа безвизового обмена для россиян. Мероприятия, связанные с культурой: фестивали. Образовательные программы.
реферат [48,9 K], добавлен 03.09.2016Современная ситуация в Северо-Восточной Азии (СВА). Значение Республики Кореи в процессах, происходящих в СВА. Роль США и Китая в СВА. Становление "северной дипломатии" Кореи. "Политика мира и процветания" Но Му Хёна. Перспективы межкорейского диалога.
курсовая работа [55,2 K], добавлен 17.06.2011Экономическая дипломатия как явление международной жизни, её специфика, виды, задачи, цели и функции. Участники крупнейших международных региональных торговых блоков. Направления экономической дипломатии Российской Федерации в условиях глобализации.
реферат [42,6 K], добавлен 01.12.2013
