Кашмирский конфликт

Размещено на http://www.allbest.ru/

Кашмирский конфликт

Проблема Кашмира остается наиболее значимым узлом противоречий в отношениях двух стран. Вопрос о принадлежности спорных территорий является главным, на котором сошлись практически все политические устремления Дели и Исламабада в регионе, и именно в кашмирском преломлении следует рассматривать большинство прочих двусторонних событий.

Конфликт, связанный с данными территориями, является одним из самых долговечных во всей новой истории. Межгосударственное противостояние на Южно-азиатском субконтиненте насчитывает столько же лет, сколько и само независимое существование Индии и Пакистана, в то же время корни проблемы уходят в давние времена, в конечном счете, упираясь в межрелигиозную и, отчасти, этническую рознь.

Сразу после Второй Мировой войны, когда скорый уход колониальной администрации из тогда ещё единой Британской Индии стал почти очевиден, остро встал вопрос о будущем сосуществовании приверженцев двух основных религий Индии - индуизма и ислама. Следует заметить, что признак вероисповедания был одним из наиболее действенных инструментов британского колониального управления, проводившегося в соответствии со старым, хорошо известным принципом "разделяй и властвуй". К примеру, выборы в законодательные органы Индии в 30-40-е годы проводились по куриям, образованным в зависимости от конфессиональной принадлежности.

Этот конфессиональный принцип, так поддерживавшийся Лондоном, значительно подогревал исторические противоречия, существовавшие между мусульманами и индусами со средневековых времён. Даже национально-освободительное движение, единое в общем стремлении поскорее добиться независимости, было оформлено в рамках двух основных политических партий, стоявших на антиколониальной платформе - Индийского Национального конгресса (ИНК) и Мусульманской лиги (МЛ) - хотя и Конгресс, особенно в первое время своего существования - с 1885 года - насчитывал в своих рядах множество мусульман. К середине 30-х годов в позициях двух этих партий стала отчётливо заметна существенная разница в оценке ими будущего устройства независимой Индии.

Мусульманская лига во главе с Мухаммедом Али Джинной придерживалась т.н. теории двух наций, считая, что в Индии мусульмане и индусы вполне могут именоваться нациями с учётом разного культурно-исторического наследия, и в этой связи необходимо в будущем разделить страну по религиозному принципу для обеспечения раздельного существования столь различных народов. Действительно, такая точка зрения была в известной степени обоснована. Начиная со времени образования в Северной Индии в XI веке первых мусульманских государств и, затем, при утверждении в Индии правления мусульманской династии Великих Моголов (правившей практически до 1857 года) элита общества в большинстве состояла из мусульман - даже разговорным языком высшей знати вплоть до середины XIX века был персидский. Распространение ислама привело к тому, что мусульмане стали составлять едва ли не пятую часть населения Индии и начали ощущать себя достаточно обособленной частью общества.

В 1940 году МЛ открыто поставила вопрос о создании в будущем отдельного государства индийских мусульман. ИНК был, в конце концов, вынужден был согласиться с этой концепцией, но руководство партии, прежде всего Джавахарлал Неру, всегда выступало против раздела Индии. План предоставления независимости, выработанный под руководством последнего вице-короля Индии лорда Луиса Маунбеттена, предусматривал создание двух государств - доминионов британской короны (впрочем, через несколько лет оба доминиона - Индия в 1950, а Пакистан в 1956 году - отказались от этого статуса). Территории, населённые преимущественно мусульманами, по этому плану отходили к Пакистану. В состав Британской Индии входило тогда 601 княжество, среди которых были как огромные по территории и населению, такие, как Хайдарабад, Гвалиор, Траванкур, так и совсем малые. Каждому из князей предстояло решить - какому из государств отдать предпочтение а в спорных случаях волю населения должен был определять референдум. Княжествам надлежало быть объединёнными в провинции и союзы княжеств.

Предоставление независимости Британской Индии в ночь с 14 на 15 августа 1947 года и раздел страны сопровождались чудовищной резнёй на религиозной и этнической почве. Число погибших за несколько недель достигло нескольких сотен тысяч человек. Количество беженцев составило не менее 15 миллионов. В конце концов к Пакистану отошли территории Северо-запада, образовавшие четыре провинции Западного Пакистана, и Восточная Бенгалия, впоследствии Бангладеш. В индийских княжествах Джунагадх, Манавадар и Хайдарабад были некоторые сомнения по вопросу об их принадлежности, но они были относительно спокойно разрешены в пользу Индии (из 601 княжества в состав Индии вошли 555). После раздела страны значительная часть мусульманской элиты переехала в Пакистан, хотя большинство простых мусульман Индии предпочло остаться на родине. Память о трагических событиях лета 1947 года наложила заметный отпечаток на последующее развитие индо-пакистанских отношений.

Пакистан как государство, таким образом, был рождён как плод чистой идеи и энтузиазма. Даже название страны, составленное из букв, входящих в названия её провинций и означающее на языке урду "страна чистых", никогда не существовало прежде, а было придумано уже в ХХ веке. Такой недостаток самостоятельных исторических традиций всегда очень болезненно действовал на подсознание правящей элиты Пакистана. Именно то, что Пакистан создавался как часть, отделённая от материнской основы, во многом объясняет стремление многих пакистанских политиков играть на исламском факторе. В самом деле, как сказал один из пакистанских политологов, при том, что и Индия, и Пакистан имеют одно историческое наследие и говорят на одном языке, ничто, кроме религиозного различия, не может стать идейной основой национальной самостоятельности Пакистана.

Наиболее остро спор о территориальной принадлежности разгорелся в княжестве Джамму и Кашмир[1] . Князь - махараджа Хари Сингх, индус по вере, к моменту провозглашения независимости ещё не мог окончательно определить, в какой же из двух доминионов войдут его владения. 77 процентов его подданных были мусульманами, следовательно, голосование, скорее всего, решило бы проблему в пользу Пакистана, но князь, да и вся кашмирская элита - тоже в большинстве индусы, - не жаждали стать его гражданами.

В любом случае, до референдума дело не дошло. В нескольких районах княжества вспыхнуло восстание против власти махараджи. Затем, 21 октября 1947 года ополчение пуштунских племён с территории Пакистана, а вслед за ними и "пакистанские добровольцы" вторглись в княжество с намерением оказать помощь восставшим и силой решить вопрос о принадлежности Кашмира. 24 октября на территории, занятой ими, было провозглашено создание суверенного образования Азад Кашмир ("Свободный Кашмир") и вхождение всего княжества в состав Пакистана. Это сразу прервало все колебания князя и Хари Сингх, заявив о присоединении Кашмира к Индии, обратился к Дели за военной помощью.

Спешно посланные туда индийские войска остановили агрессоров недалеко от столицы Кашмира - города Сринагар. Затем, 28 октября - 22 декабря 1947 года состоялись переговоры по проблеме принадлежности Кашмира, на которых стороны в принципе сошлись на необходимости свободного волеизъявления его народа. Однако военные действия не были приостановлены, в них вскоре оказались задействованы регулярные воинские части Пакистана, бои приняли затяжной характер и продолжались почти год. Эти события считаются первой индо-пакистанской войной. К 1 января 1949 года боевые действия были прекращены, а в августе под эгидой ООН была установлена Линия прекращения огня и Кашмир оказался разделённым на две части - подконтрольные, соответственно, Индии и Пакистану. Под пакистанский контроль попало 77.5 тыс. кв. км - без малого половина княжества. Несколько резолюций ООН (21 апреля и 13 августа 1948 и 5 января 1949 года) призывали стороны к выводу войск и проведению плебисцита, однако ни Индия, ни Пакистан не пожелали вывести свои части, заявляя об оккупации части Кашмира противоположной стороной. Вскоре Азад Кашмир фактически вошёл в состав Пакистана и там было образовано правительство, хотя, разумеется, Индия не признаёт этого и на всех индийских картах эта территория изображена индийской. (СССР с самого начала считал Азад Кашмир незаконно оккупированной территорией Индии, в отличие от США, которые заявляли о "нерешённой проблеме", в целом, однако, поддерживая Пакистан). В 1956 году, после принятия закона о новом административном делении страны, Индия предоставила своим кашмирским территориям статус штата Джамму и Кашмир. Летней столицей штата остался Сринагар, зимней стал город Джамму. Линия прекращения огня превратилась де-факто в границу.

Территории Кашмира, находящиеся под пакистанским контролем, также подверглись реорганизации. Большая часть земель была выделена в особое агентство Северных территорий со столицей в городе Гилгит, а в составе Азад Кашмира осталось лишь 2 169 кв. км. в виде узкой полосы вдоль Линии прекращения огня. Резиденцией правительства Азад Кашмира стал небольшой городок Музаффарабад. Если агентство является союзной территорией в составе Пакистана под управлением резидент-комиссара, то Азад Кашмир формально сохранил независимость в качестве государства, ассоциированного с Пакистаном, хотя де-факто, конечно, Исламабад управляет им как собственной провинцией. Так, в конце июля 2001 года правительство Азад Кашмира возглавил бывший заместитель начальника штаба сухопутных сил Пакистана [2] . Это квазигосударственное образование формально имеет даже свои вооружённые силы. Формирования кашмирцев, образовавшие полк "Азад Кашмир", активно участвовали в боевых действиях против индийцев во время третьей индо-пакистанской войны 1971 года. Бойцы полка, кстати, проявили очень высокие боевые качества и стойкость.

Таким образом, с конца 40-х годов Кашмир так и остаётся яблоком раздора между Индией и Пакистаном. Отношения между ними всегда оставались напряжёнными и кашмирский вопрос постоянно тревожил умы политиков обеих стран. Обладание хотя бы частью Кашмира приобретает для Пакистана значение по нескольким причинам, помимо поддержания национального престижа. Во-первых, таким образом Индия оказывается отрезанной от непосредственного выхода в Центральноазиатский регион и к Афганистану. Во-вторых, Пакистан получает общую границу с Китаем, что для него особенно важно. С конца 50-х годов Пакистан пошёл на быстрое сближение с Китаем, у которого обозначились противоречия с Дели (которые вскоре, осенью 1962 года вылились в войну, окончившуюся для Индии серьёзным поражением). Вскоре пакистанское руководство начало с китайцами переговоры относительно демаркации границы с КНР в Кашмире, который Индия считала своим. В 1963 году, после подписания пакистано-китайского пограничного соглашения, у Китая оказалась, как полагают индийцы, часть законной индийской территории. Через часть Кашмира, подконтрольную Пакистану, было затем проложено т.н. Каракорумское шоссе, позволившее наладить сухопутное сообщение Пакистана с Китаем.

В апреле 1965 года разразилась вторая война Индии и Пакистана. На этот раз основной ареной боёв стал пустынный и безлюдный южный участок их границы - пересыхающий солёный лиман Качский Ранн, но были крупные столкновения и в Кашмире. Война фактически ничем не кончилась - как только начались муссонные дожди и Качский Ранн стал непригоден для передвижения бронетехники, бои затихли сами собой и при посредничестве Великобритании было достигнуто прекращение огня. (Впрочем, уже тогда обозначился перевес Индии, которая понесла почти вдвое меньшие потери). Послевоенные переговоры были проведены в 1966 году в СССР, в основном в Ташкенте.

Не успели отгреметь последние залпы, как запахло новой войной. В марте 1971 года начались волнения в Восточном Пакистане, которые пакистанская военщина стала подавлять самыми жестокими мерами, начав в этой части страны настоящую бойню. Разгоревшийся гражданский конфликт унёс за несколько месяцев больше миллиона жизней бенгальцев. Почти десять миллионов беженцев перешло в Индию, часто за ними вслед через границу проникали пакистанские войска. Пограничные столкновения на границе Восточного Пакистана переросли в третью, самую крупную, индо-пакистанскую войну 3-17 декабря, которая окончилась капитуляцией 93-тысячного пакистанского контингента в Восточном Пакистане, отторжением от Пакистана этой провинции и провозглашением там независимого государства Бангладеш. Бои шли и на западном фронте, хотя там, несмотря на ожесточённость и высокую интенсивность военных действий, ни одной из сторон не удалось добиться решающего успеха . Летом 1972 года в городе Симла в Индии главы обоих государств подписали соглашение, которое закрепило результат войны и согласно которому стороны обязались впредь разрешать все спорные вопросы мирным путём. Согласно соглашению, в Кашмире была установлена Линия контроля, почти совпавшая с Линией прекращения огня 1949 года.

Симлское соглашение, однако, по-разному толкуется каждой из сторон. Пакистан, полагая проблему Кашмира нерешённой, считает её международным спором, оставляя за собой право выносить данный вопрос на обсуждение на международных форумах и допуская вариант посредничества других государств в деле её решения. Индия же считает это своим внутренним делом, в котором не может быть задействована третья сторона. Полностью отвергает Дели и какую-либо возможность проведения плебисцита, на чём так настаивает Исламабад, делающий ссылки на резолюции ООН. Вдобавок, Индия выступает за необходимость ведения переговоров по данной проблеме без обязательной увязки её со всеми остальными двусторонними спорными моментами и претензиями (а их насчитывается в общем семь), в то время, как Пакистан утверждает о совершенной невозможности начала переговоров по каким-либо прочим вопросам без первоочерёдного решения кашмирской проблемы как ключевой и основной. Главным же требованием Индии является прекращение "трансграничного терроризма" - прямой поддержки Исламабадом подрывных действий сепаратистских групп в Джамму и Кашмире. События в штате часто характеризуются в Индии как "скрытая война", "война чужими руками" ("Proxy War"), которую Пакистан, будучи не в силах одолеть Индию в открытой войне, ведёт с помощью сепаратистских банд, создаваемых и оснащаемых на его территории.

С течением времени в Дели и Исламабаде постепенно сложились группировки, объективно заинтересованные в сохранении противоречий и выступающие за дальнейшее продолжение враждебных отношений. Целый спектр политических деятелей, умело используя "образ врага" - соответственно, Индии, или Пакистана, - зарабатывает неплохой политический капитал, что особенно характерно для политиков, чья популярность напрямую связана Кашмиром. Для определённой части военной элиты обоих государств южноазиатская "холодная война" является зачастую способом доказать собственную значимость, поводом добиться увеличения военных ассигнований или просто опробовать новую технику и чем-то занять военнослужащих, дабы держать их подальше от размышлений на политические темы. Многочисленные религиозные фанатики - индусские в Индии и исламские в Пакистане, - провозглашая лозунги борьбы с иноверцами, заметно подогревают страсти. (Справедливости ради стоит отметить, что в Пакистане, вопреки довольно распространённому мнению, руководство вооружённых сил, пожалуй, в наименьшей степени из всех прослоек общества является носителем религиозной идеологии). Усиленная пропаганда "образа врага" в средствах массовой информации формирует общественное мнение обеих стран в духе непримиримости и шовинизма. При этом кашмирская проблема начинает казаться чем-то привычным и обыденным, а межгосударственное противостояние - нормальным образом существования.

В конце 80-х годов обстановка в Джамму и Кашмире на фоне общего социально-экономического упадка сильно обострилась. Резко активизировалась деятельность там сразу нескольких террористических организаций, требовавших "свободы оккупированного Индией Кашмира" под исламскими лозунгами. Эти устремления нашли горячую поддержку в лице пакистанского руководства, которое стало щедро снабжать банды боевиков оружием, предоставило им на своей территории лагеря и фактически взяло сепаратистов под свою опеку. В действиях террористических групп видное участие принимали и афганские моджахеды. Наряду с подрывными акциями засылаемых из Пакистана бандитов начались перестрелки на Линии контроля, достигшие особого накала в 1987 году на высокогорном леднике Сячэн [4]близ китайской территории. Линия контроля не проходит по этому леднику, таким образом, он является фактически территорией с неопределённым статусом (так, по соглашению 1949 года Линия прекращения огня должна была устанавливаться "до ледников") [5] .

Операция "Мегхдут". Столкновения в зоне ледников.

Не затихающие вот уже 19 лет бои на высокогорном ледниковом массиве Сячэн вблизи границы с Китаем являются ещё одним элементом напряжённости на Линии контроля.

До 1983 года в районе 76-километрового ледника Индия и Пакистан ограничивались присутствием минимальных воинских контингентов. В тех редких случаях, когда к леднику получали доступ группы иностранных альпинистов, их обычно сопровождали специально откомандированные офицеры, которые, по ряду данных, проводили разведку местности. Поводом для начала военных действий на Сячэне стала информация о скором прибытии в Пакистан японской группы, планировавшей в 1984 году совершить восхождение на пик Римо, находящийся как раз в наиболее важном с точки зрения контроля над всем ледником районе. В том, что японцев должна была сопровождать группа пакистанских военных, Дели заподозрил попытку Исламабада установить контроль над Сячэнем. Как Индия, так и Пакистан, судя по всему, к тому моменту планировали провести операцию по овладению ледником. Направленные в несколько европейских стран индийские эмиссары начали закупки альпинистского снаряжения и спецодежды. Вскоре стало известно об аналогичных закупках, совершавшихся пакистанцами.

Как бы там ни было, индийские военные начали наступление первыми. 13 апреля 1983 года началась реализация операции "Мегхдут", разработанной под руководством генерал-лейтенанта М.Л. Чиббера, одного из наиболее известных индийских военных теоретиков. В течение нескольких дней специально подготовленные группы заняли две трети ледника, оборудовав погранзаставы вдоль хребта Сальторо. Пакистанские части, подошедшие только через полтора месяца, оказались в ряде столкновений не в состоянии выбить индийцев с захваченных ими позиций. Однако они не позволили и индийским частям продвинуться дальше. После того, как и Пакистан установил линию застав примерно в километре от индийской, оба государства получили ещё один участок постоянных стычек и перестрелок.

Высокая степень напряжённости сохранялась в районе Сячэня до середины 90-х годов, при этом 1987-88 годы были временем наиболее жестоких столкновений. В боях часто применялась артиллерия там, где это позволяли условия местности, хотя в основном в столкновениях на леднике используется лёгкое и стрелковое оружие и миномёты. Только в одной из таких стычек в горном проходе Билафонд-ла в апреле 1987 года погибло с обеих сторон до 200 военнослужащих. Накал боёв на леднике со временем несколько снизился, но столкновения случаются и по сей день. Последние крупные бои с привлечением артиллерии произошли 4 сентября 1999 года и 3 декабря 2001 года.

Боевые действия, которые Индия и Пакистан ведут на леднике, примечательны тем, что это самое высокогорное в мире место боёв - пограничные заставы располагаются зачастую на высоте значительно более 6000 м. (индийцами на заставе Сонам используется самая высокогорная в мире вертолётная площадка, расположенная на высоте 6450 м.), а войскам приходится действовать при температурах до -50 градусов и ниже. На леднике с каждой стороны постоянно находится контингент из 3-3.5 тысяч человек. Естественно, войска, дислоцированные в столь тяжёлых условиях, должны иметь соответствующее снаряжение и обладать необходимыми навыками. Индия и Пакистан придают большое значение оснащению своих частей на Сячэне, что влечёт весьма значительные финансовые затраты. По словам Генерального директора службы разведки ВС Индии генерал-лейтенанта Р.К. Сахни, содержание войск в районе ледника обходилось Индии в конце 90-х годов в 350-500 тыс. долларов в день.

Действительно, индийские бойцы на Сячэне могут похвастаться как увеличенным жалованьем, так и снабжением, которые совершенно недоступны большинству не только солдат, но и офицеров (так, на обычный 90-дневный срок пребывания на леднике каждый боец получает 14 пар шерстяных носков, иногда даже имеющих электроподогрев), поэтому неудивительно, что командование не испытывает недостатка в добровольцах. Для проживания часто используются домики полусферической формы типа иглу из теплоизолирующего материала с обогревом от керосиновых печей. При отправке в данный район кандидаты проходят строгий отбор, при котором предпочтение отдаётся выходцам из высокогорных местностей, а перед отправкой личный состав проходит усиленный курс подготовки, в т.ч. под руководством опытных альпинистов[10] . На заставы, расположенные в самых высоких местах, поставляется кислород в баллонах. Однако, несмотря на все меры, от обморожений, переохлаждения и заболеваний, связанных с недостатком в воздухе кислорода войска теряют намного больше людей, чем в боях. Всего с апреля 1983 года по 1999 год в боях за Сячэн погибло, по официальным индийским данным, 616 индийских военнослужащих (при пакистанских потерях в 1344 человека), число госпитализированных за этот же период превысило 20 тысяч. Пакистанские данные приводят цифру в 2000 погибших индийцев с 1983 по 1997 годы [12] . В обстановке плохой видимости и разреженного воздуха на леднике чаще, чем на других участках соприкосновения индийских и пакистанских войск, происходят аварии летательных аппаратов.

Снабжение частей происходит преимущественно по воздуху. Для этой цели активно привлекаются военно-транспортные самолёты Ан-32, садящиеся на аэродром авиабазы Лех или сбрасывающие груз на парашютах, и вертолёты Ми-17, оказавшиеся единственной системой вертолёта из всех, которыми располагают индийские ВВС, способной действовать в условиях столь низких температур и высот более 5 км. Через некоторые расселины индийцы и пакистанцы провели канатные дороги. В 2001 году индийцы закончили строительство трубопровода, по которому с ВВБ в Лехе несколько застав стали получать керосин. Для пакистанских войск проблема снабжения стоит менее остро, поскольку их заставы располагаются, как правило, на меньшей высоте, а также из-за наличия относительно хорошей дороги, ведущей к их позициям, которая позволяет широко задействовать вьючных животных.

Столкновения в зоне ледников дают Индии и Пакистану возможность детальной отработки тактики боя в условиях высокогорья. Можно сказать, что за 19 лет боевых действий на Сячэне сухопутные силы обоих государств накопили уникальный опыт применения войск при крайне низких температурах и несомненно, располагают довольно многочисленными частями, подготовленными к выполнению задач в столь сложной обстановке.

События в Джамму и Кашмире в 1990-е годы.

С 1990 года в Джамму и Кашмире в связи с резкой эскалацией подрывной деятельности банд сепаратистов было введено прямое президентское правление, в штат были введены войска численностью до 20 дивизий. В результате почти беспрерывных схваток с террористами и диверсий, к настоящему времени Индия потеряла более 30 тысяч военнослужащих и мирных жителей (Пакистан же говорит о по меньшей мере 70 тысячах кашмирцев, погибших "от рук индийских варваров" и "многотысячных" потерях индийских военнослужащих). Исламабад постоянно отрицал свою причастность к происходившему в штате, заявляя лишь о моральной поддержке "борцов за свободу Кашмира" и на весь мир говоря о "нарушениях прав человека" и "притеснениях мусульман" в Кашмире в частности и всей Индии в целом. Такое положение в принципе сохранялось с конца 80-х годов вплоть до самого последнего времени, за исключением некоторого потепления отношений 1988-89 годов, связанного с гибелью военного правителя Пакистана генерала Зия-уль-Хака и приходом к власти в Исламабаде гражданского руководства. За последние 14 лет в Кашмире практически не было и дня без обстрела погранзастав той или иной стороны, нередко с применением артиллерии, или вооружённой вылазки боевиков. Такие инциденты имеют характер в основном спорадических обстрелов с применением артиллерии и миномётов, или стрелкового оружия. Эти перестрелки, как правило, не наносят большого ущерба ни одной из сторон и основной проблемой для индийцев в Джамму и Кашмире являются не они, а борьба с сепаратистскими бандами, проникающими из Пакистана через Линию контроля.

В 1995 году правительство Индии начало уделять повышенное внимание развитию хозяйства штата, что не замедлило принести заметные позитивные результаты. В сентябре 1996 года впервые прошли выборы в Законодательное собрание штата. Социальная база боевиков начала сужаться, и если раньше большую часть сепаратистов составляли местные жители, то к концу 90-х годов до 70 процентов боевиков были выходцами из Афганистана и Пакистана, как правило, либо сражающимися за плату, либо мусульманскими фанатиками, одурманенными пропагандой в медресе и лагерях специальной подготовки на пакистанской территории.

На выборах в феврале 1998 года в Индии к власти пришло правительство во главе с БДП (BJP, Bharatiya Janata Party, Бхаратия Джаната Парти, Индийская народная партия), которую нередко обвиняют в излишней склонности к великодержавности и религиозном индусском экстремизме. После того, как в мае 1998 года оба государства продемонстрировали наличие у себя ядерного оружия, многие аналитики по обе стороны границы заговорили о возможной ядерной войне между ними. Тем не менее, в конце 1998 - начале 1999 годов наступила хорошо заметная "разрядка" напряжённости в отношениях Индии с Пакистаном. Индийский кабинет, возглавляемый премьер-министром А.Б. Ваджпаи и их пакистанские коллеги с Н. Шарифом во главе заняли весьма конструктивную позицию. Произошёл активный обмен визитами, состоялось и несколько встреч на высшем уровне. Кульминацией "оттепели" стала поездка А.Б. Ваджпаи в пакистанский город Лахор на автобусе в связи с открытием автобусного маршрута Дели - Лахор в феврале 1999 года и достижение пакета договорённостей на высшем уровне о взаимном снижении напряжённости (т.н. Лахорская декларация). Пакистан впервые дал согласие на обсуждение кашмирской проблемы вне увязки с остальными спорными вопросами, а Индия, в свою очередь, пошла на создание специальной рабочей группы по урегулированию этого давнего спора.

Каргильский конфликт

Все усилия по разрядке обстановки, предпринятые в начале 1999 года, потерпели полное фиаско, когда в мае начался беспрецедентный с 1971 года рост напряжённости в Кашмире. До тысячи боевиков, проникнувших из Пакистана, преодолели Линию контроля в пяти секторах. Без труда отбросив небольшие гарнизоны погранзастав, они укрепились на индийской стороне, взяв под контроль ряд тактически важных высот. Боевиков прикрывала пакистанская артиллерия, ведшая огонь через Линию контроля. Огонь пакистанских батарей очень сильно препятствовал продвижению колонн индийских автомашин, подвозивших подкрепления и боеприпасы, так как пакистанская артиллерия была пристреляна к единственной крупной дороге в этой местности (шоссе Сринагар-Лех).

Примечательно, что когда начались крупномасштабные бои, индийцы совершенно неожиданно обнаружили, что сепаратисты укрепились на хорошо оборудованных позициях, располагали отлично замаскированными и выгодно расположенными огневыми точками, зачастую соединёнными подземными ходами, на сооружение которых был явно затрачен не один день. То есть каким-то образом индийские ВС, МВД и спецслужбы оказались не в состоянии проследить за просачиванием таких крупных банд, их сбором и длительным пребыванием на индийской стороне, хотя повышенная активность на пакистанской стороне в этих местах была отмечена с осени 1998 года.

Индия, постепенно бросая в бой всё новые части, к концу мая довела численность войск до десяти бригад сухопутных сил [13] . Основные бои происходили в секторах Каргил, Драс, Баталик и Турток и долине Мушкох на фронте в 46 км. События эти получили название Каргильского конфликта, впрочем, многие наблюдатели предпочитали тогда слово "война". Операция по отбитию захваченных высот была названа "Виджай" ("Победа").

Когда стало ясно, что без авиационной поддержки нанести боевикам поражение не удаётся, впервые с декабря 1971 года в Кашмире были применены силы фронтовой авиации. Индийцы задействовали самолёты МиГ-21, -23 и -27 под прикрытием МиГ-29.

В ходе боёв ВВС Индии не обошлись без потерь. Все сбитые летательные аппараты были, по данным большинства источников, поражены с помощью ПЗРК, вероятно, "Анза" пакистанского производства. Как утверждали пакистанские источники, сбитые самолёты и вертолёты были обстреляны в воздушном пространстве Пакистана, при этом список индийских потерь выглядит следующим образом:

кашмир соглашение джамму мегхдут

Индийцы, однако, официально не признают потерю первых двух машин. Действительно, пакистанская информация об их падении основывается на достаточно спорных показаниях.

Очевидно, не удовлетворившись результатами авиаударов, индийцы с 28 мая начали применять многоцелевые истребители "Мираж-2000" (в ВВС - 2 эскадрильи, 40 самолётов), переброшенные из-под г. Гвалиор за 2 тыс. км. Два "Мираж-2000 Н" при этом выполняли задачи радиоэлектронного противодействия пакистанским радарам, отслеживавшим полёты индийцев вдоль всей линии боёв.

Вертолёты Ми-24 и Ми-35, по словам индийских военных[15] , проявили себя в ходе конфликта не с лучшей стороны, оказавшись неспособными выполнять ряд задач из-за слишком большой высоты (3-4 тыс. м и выше). Однако Ми-17, несколько единиц которых были снабжены пусковыми установками НУРС, вновь, как и в ходе боёв на Сячэне, заслужили самые высокие похвалы.

Основной вклад в успешное завершение кампании внесли, вполне естественно, сухопутные силы. Индийские солдаты продемонстрировали хорошую огневую подготовку и высокие моральные качества. Несмотря на то, что зачастую артиллерия и бронетехника оказывались бессильны или вовсе не могли применяться, ряд ключевых пунктов был захвачен в результате фронтальной атаки в пешем строю, при этом не раз отмечались случаи рукопашных схваток. Опыт боёв в этих секторах индийцы получили в декабре 1971 года, когда при примерном численном равенстве с противником и практически без авиационной поддержки на взятие тех же высот им понадобилось всего несколько дней. В 1999 году, однако, индийские войска, имевшие многократное превосходство в силах и средствах, понесли гораздо большие потери, чем в 1971. Вероятно, это можно в известной степени объяснить отличной подготовкой и оснащением боевиков.

Едва-едва наладившийся между Индией и Пакистаном процесс ведения переговоров был приостановлен. Вооружённые силы обоих государств были приведены в полную боевую готовность. Индия была готова распространить военные действия на прилегающие территории чтобы снять напряжение в районе Каргила, однако затем всё же воздержалась от пересечения международно признанной границы в Пенджабе, где были сконцентрированы пакистанские войска [16] . В целом, действия индийских вооружённых сил не выходили за Линию контроля, хотя несколько раз самолёты ВВС Индии перелетали её и даже наносили удары по объектам по другую её сторону. Исламабад, невзирая на индийские обвинения в том, что сепаратистские банды базируются на территории Пакистана и фактически направляются руками его военного руководства, всячески отрицал свою причастность к каргильским столкновениям, утверждая, как и прежде, только о моральной поддержке "борцов за свободу". Об этом неоднократно заявляли сам премьер-министр Н. Шариф и министр иностранных дел Г. Айюб Хан, хотя, по многим данным, в боях принимали участие даже регулярные части сухопутных сил Пакистана. Вскоре были получены и прямые доказательства этому - в плен к индийцам попало несколько боевиков, имевших соответствующие документы. К середине июня индийцам удалось, наконец, отбить большую часть высот, однако бандформирования окончательно покинули индийскую территорию только после того, как 12 июля Н.Шариф всё же признал, что они контролировались из Пакистана и санкционировал их отход. С 3 мая по 26 июля потери только войск Министерства обороны Индии составили, согласно официальному отчёту, 474 человека убитыми и 1109 ранеными. Потери частей, подчинённых МВД, например погранвойск, также были значительны. Одна из захваченных сепаратистами высот и после завершения операции "Виджай" осталась вне индийского контроля (т.н. высота 5353).

Как полагают некоторые индийские аналитики, конфликт в Каргиле был репетицией пакистанского стратегического плана, рассчитанного на полномасштабную войну. Принято считать, что в случае войны в условиях индийского превосходства для Пакистана наиболее целесообразным было бы немедленно начать наступление вглубь индийской территории с целью захвата и удержания территории и затем уже пытаться предлагать перемирие имея захваченные земли в качестве важнейшего аргумента (этим также может быть предотвращено масштабное индийское наступление в Пакистан). Вероятно, в Каргиле отрабатывался первый этап плана овладения стратегически важными высотами и проходами для последующей заброски в Индию частей регулярной армии для их последующего рассредоточения и быстрого продвижения в направлении Сринагара. В качестве возможного кандидата на эту роль иногда называются I и II корпуса сухопутных сил Пакистана, базирующиеся в Мангле и Мултане, являющиеся одними из наиболее высокомобильных бронетанковых частей. Насколько "учения" в Каргиле оказались успешными, судить трудно, но, с учётом того, что партизанским группам удалось не только застать индийцев фактически врасплох, но и "оседлать" шоссе и в течение месяца удерживать горные проходы, данный план имеет, видимо, шансы на удачу.

Каргильская авантюра пакистанских военных была, по словам американского исследователя А. Ливена, "с военной точки зрения блестящей, но с политической - безрассудной"[18] . Действительно, в ход событий вмешались США, оказавшие на Пакистан серьёзное давление. Изменение позиции пакистанского премьера произошло после его спешной поездки в Вашингтон и переговоров с президентом Б.Клинтоном. После этого Н.Шариф подвергся у себя на родине критике со стороны военной верхушки и политиков-"ястребов" за, якобы, капитулянтское поведение и мягкотелость. Такое завершение Каргильского конфликта стоило ему, в конечном счёте, поста премьер-министра и всей политической карьеры. 12 октября 1999 года он был свергнут только что занявшим этот пост начальником штаба сухопутных сил Пакистана генералом Первезом Мушаррафом (кстати, уроженец Дели, после раздела страны переехавший в Лахор), который и возглавил руководство страной. После 11-летнего перерыва к власти в Исламабаде вновь пришли военные.

Новое пакистанское руководство заняло вначале однозначную позицию, заявив о нежелании продолжать переговорный процесс в его настоящем виде. Ряд индийских политиков также утверждал о невозможности ведения диалога с правительством, пришедшим к власти столь незаконным образом.

События после прихода к власти П. Мушаррафа

Крайне высокая напряжённость на границе Индии и Пакистана сохранялась и после каргильских боёв. Произошедший 10 августа 1999 года инцидент едва не привёл к новым столкновениям. Тогда два индийских МиГ-21 сбили в приграничной зоне в районе Качского Ранна пакистанский самолёт базовой патрульной авиации "Атлантик-2", весь экипаж которого - 17 человек - погиб. После этого другой МиГ был обстрелян пакистанскими зенитными ракетами. До сих пор не выяснены все обстоятельства этого происшествия, и каждая из сторон утверждает, что сбитый самолёт находился в её воздушном пространстве[19] . В конце декабря 1999 года в связи с угоном кашмирскими террористами индийского самолёта руководство Индии попыталось возложить ответственность на Пакистан, заявив, что будет добиваться провозглашения мировым сообществом Пакистана "террористическим государством". С февраля 2000 года возобновились стычки на Линии контроля, хотя Индия и объявляла с ноября 2000 по конец мая 2001 года мораторий на военные операции против исламских боевиков в Кашмире. Исламабад также инициировал объявление моратория на боевые действия со стороны одной из основных сепаратистских кашмирских группировок "Хизб-уль-Муджахедин".

После кратковременного потепления отношения Индии и Пакистана к началу нового тысячелетия вернулись на круги конфронтации, причём обозреватели единодушно отмечали начало нового витка напряжённости. По словам А.Б. Ваджпаи, "после Каргила отношений между Индией и Пакистаном практически не существовало"[20] . К такому состоянию вражды и недоверия добавилось и ядерное противостояние - хотя у сторон пока ещё, по-видимому, нет ядерных зарядов на вооружении, ядерный фактор широко используется ими как метод взаимного политического шантажа.

Впрочем, после Каргильского столкновения имели место периоды снижения напряжённости. В мае 2001 года П.Мушарраф в ответ на приглашение посетить Индию дал принципиальное согласие нанести такой визит. Встреча двух лидеров состоялась в индийском городе Агра в 320 км от Дели 14-16 июля. Саммит завершился фактически безрезультатно, поскольку ни одна из сторон не пожелала отойти от своей давно известной позиции по Кашмирской проблеме. Сам факт проведения встречи был уже заметным шагом вперёд, ибо стороны признали возможность вести диалог друг с другом и проявили желание возобновить прерванный переговорный процесс. Но, как показали последующие события, потенциал вражды, накопленный в отношениях Индии и Пакистана, не дал возможности укорениться даже столь малому успеху. По завершении саммита на Линии Контроля немедленно возобновились перестрелки между регулярными частями обеих стран, несколько затихшие после окончания Каргильского кризиса.

Очередная вспышка напряжённости пришлась на конец 2001 года. В октябре положение в Кашмире стало особо тяжёлым в результате нескольких терактов, а после нападения 13 декабря группы боевиков на здание индийского парламента в Дели Индия, обвинившая Пакистан в пособничестве террористам, начала спешно перебрасывать к границе и Линии контроля войска. Весь декабрь 2001 и январь 2002 года оба государства вновь балансировали на грани войны.

В мае 2002 года положение в Кашмире обострилось снова. Напряжённость на границе достигла пика в мае-июне, когда Индия и Пакистан стояли ближе к войне, чем когда-либо после Каргила. Три четверти сухопутных сил Индии и практически все сухопутные силы Пакистана были подтянуты к границе. Ситуацию удалось разрядить во многом благодаря активной позиции мирового сообщества, в первую очередь России и США.

В качестве одного из наиболее важных событий в Джамму и Кашмире следует назвать состоявшиеся в сентябре-октябре 2002 года выборы в Законодательное собрание штата. На выборах к власти пришло коалиционное правительство ИНК и Народно-демократической партии. Выборы проходили в сложной обстановке, сопряжённой с кампанией террора и запугивания со стороны сепаратистов.

В конце 2001 года в Джамму и Кашмире действовало примерно 6-10 тысяч вооружённых сепаратистов. Средняя "зарплата" боевиков составляет в месяц около 2-3 тыс. рупий[21] (45-60 долларов, что по местным меркам вполне неплохой доход). Как правило обострение обстановки в штате приходится на конец весны, поскольку в это время года освобождаются от снега горные проходы, через которые обычно происходит проникновение партизанских групп через Линию контроля. Бандиты проникают обычно группами по 3-4 человека, объединяясь затем в более крупные подразделения по 20-30 человек.

Количество терактов, диверсий и перестрелок в штате делает кашмирский конфликт одной из наиболее "горячих" точек на планете. Практически каждый день в результате действий банд сепаратистов погибает несколько человек, большей частью мирных жителей. Часты случаи нападений на правительственные учреждения, полицейские участки и военные объекты, которые иногда перерастают в довольно крупные столкновения.

Применение в Джамму и Кашмире военной техники и влияние конфликта на военное планирование.

Сейчас в Джамму и Кашмире дислоцировано, по некоторым данным, до 300 тысяч военнослужащих (почти третья часть всех сухопутных сил), крупные силы полиции и военизированных формирований. Зачастую довольно широкое применение в борьбе с боевиками находит новая техника, поступающая на вооружение сухопутных и военно-воздушных сил Индии, в том числе, конечно, импортная.

Всё шире индийские сухопутные силы используют в Джамму и Кашмире автомат ИНСАС собственного производства (INSAS - Indian Small Arms System, Индийская система стрелкового оружия). Эта модель под патрон НАТО калибра 5.56 мм с магазином на 20 патронов производится в нескольких модификациях на фабрике в городе Икчапур, штат Западная Бенгалия. ИНСАС включает ряд элементов, заимствованных от российского автомата АК-74 и оказался во многом даже внешне схож с ним. Начало его разработки восходит к 1981-82 годам, когда казалось, что ИНСАС станет "идеальным ответом на все проблемы пехоты"[22] . Первый экземпляр автомата был выпущен в 1986 году, а полномасштабный выпуск начался в конце 1998 - начале 1999 года в количестве около 80 тысяч в год. Всего пока было выпущено почти 200 тысяч автоматов, в то время как потребность сухопутных сил и военизированных формирований составляет по меньшей мере миллион[23] . В целях увеличения производства автоматов к концу этого года вступит в строй ещё одна линия по выпуску ИНСАС в городе Тируччираппали, штат Тамил Наду. Предполагается, что со временем ИНСАС заменит находящиеся на вооружении автоматы Л1А1, но основная цель конструкторов в данном случае - найти, наконец, замену всё ещё очень широко используемым в войсках магазинным винтовкам Ли-Энфилда и пистолетам-пулемётам Л3 "Стерлинг" как британского производства 30-50-х годов, так и местной сборки. Характер боевых действий в Джамму и Кашмире как раз позволяет проводить всесторонние испытания различных систем стрелкового оружия, как наиболее часто применяемого в столкновениях с бандформированиями. На основе автомата создан также ручной пулемёт ЛМГ (LMG - Light Machine-Gun, Лёгкий пулемёт), полностью унифицированный с ним. Пока, однако, данные о том, насколько хорошо проявил себя ИНСАС в ходе боевых действий, достаточно ограничены, хотя ряд частей и подразделений уже получил его на вооружение на постоянной основе, в частности, ИНСАС был принят на вооружение Раджпутанского стрелкового полка, принимавшего участие в каргильской операции. По некоторым отзывам, автомат в его настоящем виде оказался малоудовлетворительным из-за того, что позволяет вести огонь только очередями по три патрона, в то время, как военные после Каргила заявляли о необходимости получить автомат, имеющий режим непрерывного огня. Автомат также получился слишком тяжёлым для использования в горных условиях - 4.2 кг, хотя это и меньше, чем вес, к примеру, винтовки Ли-Энфилда. Тем не менее, несмотря на это, выпуск автомата после каргильских событий был увеличен на 25 процентов. Главный производственный менеджер Икчапурской фабрики С.Б. Банерджи заявил, что КБ ведут усиленную работу по устранению выявленных недостатков и вскоре вооружённые силы получат модернизированный вариант ИНСАС, который будет отвечать всем выдвигаемым требованиям[24] .

Столкновения в Кашмире, особенно Каргильский конфликт, в значительной степени повлияли на приоритеты Индии в деле закупок вооружений. В Каргиле, как и во всех прежних боях, показала себя импортная техника. Самолёт МиГ-27, по многим данным, не вполне удовлетворил индийцев в том, что касалось нанесения ударов по наземным целям в горных условиях. Зато лучшие отзывы были получены о "Миражах-2000", применение которых позволило с высокой эффективностью решать задачи подобного рода.

Именно под влиянием выводов, полученных на основе боёв лета 1999 года, в плане перспективного развития ВВС Индии на срок до 2020 года, опубликованном в 2000 году и обозначившем основные направления их развития на начало нового столетия, появилось намерение продолжать закупки у Франции самолётов "Мираж-2000"[25] . Также высказывалось мнение о необходимости модернизации самолётов МиГ-21, более 300 которых Индия имеет на вооружении, с тем, чтобы, помимо прочего, дать им способность эффективно поражать наземные объекты. По крайней мере, по заявлениям руководства вооружённых сил, МиГ-21 в ходе боёв в Каргиле показали свою весьма малую пригодность в этом качестве. Роль многоцелевых и транспортных вертолётов во время каргильского конфликта была весьма значительной. Именно вследствие успешного участия Ми-17 в Каргильских боях индийцы решили продолжать их закупки в России.

Отлично зарекомендовали себя 155-мм буксируемые гаубицы FH-77B шведской фирмы "Бофорс", 410 единиц которых Индия закупила в конце 80-х годов и которые до Каргильского конфликта практически не имели возможности проявить себя в бою. Эти орудия - единственная система 155-мм калибра, стоящая на вооружении в Индии - позволили, по словам индийского аналитика коммодора ВВС Н.К. Панта, выполнять в Каргиле многие задачи, которые оказалась не в состоянии решать даже авиация (на вооружении сухопутных сил Индии имеется 2230 артиллерийских орудий самых разнообразных систем, в том числе и гаубицы Д-30 и пушки М-46 советского образца). 60 гаубиц FH-77B вели в те дни круглосуточный огонь, заставив боевиков рассредоточиться и показали себя, как заявил коммодор, "самой действенной системой сухопутных вооружений в деле наказания пакистанских агрессоров и самой эффективной артиллерийской системой индийской армии вообще"[26] . Шведские гаубицы оказались, по словам индийских военных, исключительно удобны в том, что касается заряжания, что обусловило постоянную высокую скорострельность системы и простоту обслуживания, а также буксировки. Показательно, что их удалось разместить на такой высоте (в условиях бездорожья), на какую прежде орудия такого калибра никогда не ставили - 4200 метров. Военные также единодушно отметили большую мощь их снарядов, обеспечивавших надёжное поражение даже сильно защищённых укрытий боевиков. Гаубицы использовались в боях так интенсивно, что большая часть 155-мм снарядов в мае - июле 1999 года была истрачена и Индия спешно стала искать источник их новых поставок.

Опыт использования артиллерии в боях лета 1999 года вновь заставил индийцев рассмотреть проблему нехватки самоходной артиллерии, хотя бы потому, что применение буксируемых орудий ещё раз подтвердило отсутствие защиты для их расчётов. Кроме того, остро встал вопрос о приобретении радарных систем управления артиллерийским огнём и обнаружения наземных целей и средств артиллерийской разведки. Тот же Н.К. Пант подчеркнул, что "Индия в настоящее время пристально рассматривает российское предложение о поставке системы "Зоопарк-1", ... определяющей точку вылета артиллерийских снарядов противника, и эту систему надлежит закупить без промедления"[27] .

Индийское руководство не раз говорило о намерении оснастить Линию контроля в Кашмире и ряд участков границы с Пакистаном электронным оборудованием, позволяющим обнаруживать проникновение бандформирований на индийскую сторону. По ряду данных, установка некоторых систем уже началась.

С мая 2001 года индийцы используют для ведения воздушной разведки в Кашмире беспилотный самолёт-разведчик "Нишант" собственного производства, разработанный концерном "Хиндустан Аэронотикс Лимитед"[28] . Индийские беспилотные самолёты-разведчики привлекли внимание израильтян во время визита в Дели делегации руководства Министерства обороны и ВМС Израиля в июле 2001 года. Израильские официальные лица даже высказали пожелание приобрести такой самолёт "Лакшья" для нужд своих вооружённых сил. В целом, опыт Каргильского столкновения выявил ряд недостатков в оснащении сухопутных сил страны, и не в последнюю очередь - нехватку средств ведения воздушной разведки. Как было подчёркнуто в официальных источниках, одной из основных задач ВВС является повышение эффективности патрулирования в зоне, прилежащей к Линии контроля[29] .

Зачастую снабжение войск было налажено плохо. Так, Третья пехотная дивизия получила 6 тысяч снарядов для 105-мм гаубиц, которые не были снабжены взрывателями. Из-за этого произошла длительная задержка в ведении артиллерийского огня дивизией. Понадобилось три дня труда 300 человек личного состава, чтобы вывинтить взрыватели из снарядов других калибров, имевшихся на складах дивизии, и оснастить ими 105-мм снаряды. Подобные явления, по отзывам участников боёв, не были редкостью. С другой стороны, этот конфликт продемонстрировал способность индийцев к ведению боевых действий в сложных условиях, показал стойкость индийского солдата, неплохую скоординированность родов войск и отлаженность действий командования. Кстати, 105-мм гаубицы британского образца оказались слабо подходящими для поражения долговременных огневых сооружений.

Бои в условиях высокогорья в Джамму и Кашмире постоянно заставляют Дели обращать внимание на совершенствование тактики войны в горах, улучшение горно-альпинистской подготовки личного состава и его соответствующей экипировки, с использованием опыта боёв в зоне ледника Сячэн. Во время каргильских боёв было много случаев, когда части, переброшенные на высокогорный театр без подготовки, несли значительные потери от обморожений.