Геополитическое значение России

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Геополитическое значение России

Содержание

геополитика российская

Введение

Геополитика в ее историческом развитии

Геополитические школы в России

Исторические отношения с Западом

Трагедия 1991 года

Задачи современной российской геополитики

Геополитика и современные проблемы этногенеза

Разработка военной политики России

Вооруженные конфликты

Исторические предпосылки национальных конфликтов

Исламский парадокс

Россия как новая Европа

Заключение

Список использованной литературы

Введение

В начале XX века громкую известность получила новая наука - геополитика (термин пущен в оборот шведским ученым Р. Челленом). В сфере познания она играет несколько своеобразную роль, а уж в сфере практики и вообще завоевала скандальную славу. В СССР ее запретили в 1934 г., в Германии пытались признать преступной на Нюрнбергском трибунале в 1946 г., в остальном мире ею пользуются, ее изучают, но при этом как-то стесняются ссылаться на геополитические данные, предпочитая изливать водопады лицемерной болтовни о правах человека и о мире во всем мире.

Между тем геополитика просто наука, такая же, как, например, математика или гляциология. У нее есть свой предмет исследования - взаимодействие и взаимное соотношение географических пространств. Есть у геополитики и метод - системный анализ пространственного положения географических факторов, понимаемых достаточно широко. Наука возникла на стыке с несколькими сотнями общественных и естественных научных дисциплин. Онтологически геополитика представляет собой науку о влиянии географического фактора на политику. Ну а в конечном счете, геополитика есть философское учение и раздел общей философии, как, например, этика или логика.

"Не приведи бог жить в интересное время", говорит старый мудрый китаец Конфуций. Но "времена не выбирают, в них живут и умирают", как бы отвечает ему сквозь тьму 25 веков наш современник и соотечественник. Мы действительно живем в интересное время, время, по определению крупнейшего философа и гуманиста XX века Эриха Фромма, конца и начала, начала, богатого многообразными возможностями.

В 90-х годах ХХ века Россия переживает "чересчур интересное время", она находится на неуютном, продуваемом всеми мыслимыми ветрами перекрестке своей судьбы. В исторической драме, участниками которой мы являемся, события развиваются бурно и во многом непредсказуемо. Позиция каждого из нас - отнюдь не последнее из обстоятельств, определяющих облик будущего страны. Из всех "переломных" моментов, через которые прошла наша страна за последние 10-15 лет, нынешний, может быть, "самый переломный". Социально-экономические эксперименты подвели Россию к черте, за которой уже вполне отчетливо просматривается распад государства и вырождение нации. В то же время начавшийся процесс перемен в составе правящей элиты и связанные с этим некоторое повышение тонуса общественной жизни, появление свежих идей и т.д. порождают надежду, что мы все же сумеем отойти от края пропасти. Вопрос только в том - куда. Беспрецедентная сложность, противоречивость ситуации, как внутри страны, так и за ее пределами, рождает потребность в четко разработанном и документально оформленном плане её дальнейшего движения - Стратегии государственного строительства.

Одной из главных проблем геополитики является изучение сферы отношений между государствами по поводу контроля над территорией. А так как Россия - страна, занимающая 1/6 часть всей суши, то есть 17075,4 тысячи квадратных километров просто не может остаться в стороне от международных отношений.

На пороге ХХI века Россия, если она хочет отвечать минимальным условиям цивилизованности, геополитика должна являться неотъемлемой частью общей политики. После распада СССР, Россия потеряла большинство своих союзников, которые считали СССР «большим братом», они разочаровались и не знали, что делать и большинство из них нашли тепло и поддержку в лице Соединенных Штатов, которые не упустят возможности побольнее ударить пока слабую, но гордую Россию.

В настоящее время необходимо быстрое решение вооруженных конфликтов, так как всем уже давно известно, что происходит на Балканском полуострове. Взрывы американских бомб на территории многострадальной суверенной Югославии окончательно похоронили миропорядок ХХI века. У Америки больше нет примерно равного по силе геополитического соперника. Но не стоит забывать, что жизненно важные интересы России связаны прежде всего с СНГ, а также такими регионами, как Европа, Ближний и Дальний Восток, а роль США в мировых делах в начале ХХI века делает отношения с Вашингтоном приоритетными для любой страны. Таким образом решение геополитических проблем перекладывается но молодое российское государство и главным образом эта задача стоит перед новым Президентом, избранным 26 марта 2000 года.

Очень известное выражение: «Мыслить глобально - действовать локально!» в свою очередь только подчеркивает задачи геополитики.

Страна никогда не будет преуспевающей, если не будут решены обоюдно проблемы региональной, экономической, экологической, социальной политик, а также проблемы связанные с геополитикой.

Если, например, проблемы, связанные с экономикой, экологией можно решить совместно с другими государствами, то проблемы геополитики необходимо решать одному государству, так как это его жизненные интересы.

1.Геополитика современной России

1.1 Геополитические школы в России

Геополитическая практика существует с давних пор. Скажем, ассирийские цари, завоевывая новые территории, предпринимали меры по их закреплению в составе Ассирии путем изменения этнического состава этих территорий. В давние времена появились и геополитические научные труды - первым из известных является знаменитый трактат Сунь Цзы (VI в до н. э.). Можно упомянуть и трактат Марина Сануто о Ближнем Востоке (XIV в.). Но в целостную систему геополитика как наука сложилась в конце XIX - начале XX вв. И так уж получилось, что геополитика развивалась в русле англосаксонской (Макиндер, Спайкмэн, Хантингтон) и германской (Ратцель, Челлен, Хаусхофер) научных школ, а мы. русские, вроде бы прошли мимо этой науки. Многие утверждают, что все беды России в XX веке именно от этого, так как правительства, владеющие геополитическими методиками, обыгрывают нас на международной арене, как хотят, а теперь уже влезли и в наши внутренние дела.

Но все не так просто и однозначно. Действительно, русские геополитики стали называть науку, которой они занимались как таковой, только в 20-х гг. (первыми это сделали евразийцы). Но сама геополитика как наука, хотя и под другими названиями, развивается в России с 30-х годов прошлого века ( 8 ).

Когда на исходе XIX века, "золотого" в культурном отношении и "полосатого" в отношении политическом, под звуки молодецкого купеческого разгула и нарождающегося тяжелого, "железнодорожного" (в прямом и переносном смысле слова) государственного капитализма стали стихать застарелые споры славянофилов и западников об "особом пути" развитии, капиталистов и интеллигенции), которая так и не смогла договориться о месте России в мире, да и о своем месте в России ( 19 ).

В развитии русской геополитической школы просматриваются три этапа, временных и научных. До начала формирования геополитики в России у нее имелись предшественники, среди которых выделяются В.Н. Татищев и М.В. Ломоносов. На основных идеях этих людей осуществляли свою деятельность геополитики первого этапа, известные под названием " славянофильской школы". Возникновение славянофильского учения относится к 1834 году.

Тогда И. Киреевский выступил с программным трудом "Девятнадцатый век" (сразу же запрещенным). В большей же степени известны такие корифеи славянофильства, как братья Аксаковы, А. Хомяков, Ю. Самарин. Наиболее активно они выступали в период возмущения российского общества пресловутым "Философическим письмом" Чаадаева. Выработанная славянофилами категория "соборности", привела их к пониманию роли общинного строя как глубинной этнопсихологической основы России. Осознав же особость России в мире, они осознали и ее родство со всем славянством и неизбежность ее противостояния Западу.

Славянофилы сформировали круг литераторов (Тютчев, Даль, Островский, Григорьев) и инициировали возникновение славистики (Буслаев, Бодянский, Григорович, Срезневский). Они деятельно участвовали в подготовке и проведении освобождения крестьян в 1861 году. Огромна роль славянофилов в развитии связей России с зарубежным славянством: в 1858-1878 гг. они создали сеть Славянских комитетов по всей империи.

Наиболее зрелых идейно-теоретических результатов славянофильство достигло в последние годы своего развития - это работы Р. Фадеева, Н. Данилевского и К. Леонтьева В первую очередь, конечно, гениальный труд Н. Данилевского "Россия и Европа". Этот труд (и его развитие во многочисленных последующих статьях автора) заложил основы цивилизационизма, который впоследствии так плодотворно разрабатывали О. Шпенглер и Л. Тойнби, а в наше время - С. Хантингтон.

Суть открытия Данилевского в том, что единой человеческой цивилизации вообще не существует, что в зависимости от условий развития на различных территориях (акваториях) складываются обособленные культурно-исторические типы (то, что Тойнби назвал позднее "цивилизациями"). Данилевский убедительно показал, что эти культурно-исторические типы принципиально не смешиваются и изменяются только в исторических масштабах, основываясь на этнических качествах, выработанных ландшафтом и историческим развитием (то, что позднее Юнг именовал "архетипом") Данилевский сделал наиболее фундаментальное открытие за всю историю геополитики.

Р. Фадеев, отставной генерал, работавший одновременно с Данилевским, в своих "Мыслях о Восточном вопросе" выдвинул гипотезу единого центра концептуального управления миром и впервые предложил методы геополитического противоборства.

Константин Леонтьев, в отличие от основателей славянофильства, исходит не из заранее определенных постулатов, а делает выводы из реальности (что стало характерным на двух последующих этапах развития геополитики) И вот, несмотря на все свое славянофильство, Леонтьев приходит к выводу, что Россия в своих попытках развития не должна стремиться только к единению со славянством, и определил, что часть славянства уже необратимо ушла в западную цивилизацию, в ряды врагов России и евразийской (применяя позднейший термин) цивилизации.

И, тем не менее, история развития славянофильской геополитической школы, несмотря на ее пантеон титанов мысли, заканчивается К. Леонтьевым и Н. Победоносцевым. Почему? По чисто методологическим причинам. Метафизика исчерпала свои возможности в геополитике, системный метод вытеснил ее. Носительницей системного метода стала милютинская геополитическая школа.

Строго говоря, военная геополитическая школа, более известная под названием милютинской, родилась почти одновременно со славянофильской. их возможно более глубоко раскрытые характеристики и свойства.

Д. Милютин стал отцом русской геополитики, поскольку впервые оформил ее как самостоятельную науку (Милютин назвал ее "военной статистикой"). Это был необычайный человек Службу в гвардии он начал в 15 лет и в том же году напечатал свой первый военно-географический труд. В Академию Генштаба, где сменил Языкова на посту профессора военной географии в 1846 году Милютин издает свою знаменитую работу "Критическое исследование значения военной географии и военной статистики", в которой сразу и цельно излагает основанную на системном анализе (за семьдесят лет до появления трудов Богданова и Берталанфи) методику геополитического исследования. Милютинская методика, совершенствуясь в частностях и неизменная в основах, вот уже полтора века исправно служит русским геополитикам.

Доверие Александра II к Милютину было безгранично (и не было обмануто). В 1861 году генерал Милютин стал военным министром Российской империи - на долгие двадцать лет. Он провел военную реформу - самую успешную за всю историю российской армии, и, обновленная после Севастополя, армия успешно сдала экзамен на Балканах. В 1877-1878 гг. Милютин сделал большее, предварительно сформировав политические условия для войны за освобождение Болгарии. Просчитанный геополитически ход - занятие Туркестана - создал угрозу Индии и тем нейтрализовал Англию. Военный союз с Германией дал последней возможность разгромить Францию и тем лишил ее возможности вмешаться в балканские дела. Ситуация 1853-1856 гг. не повторилась, Россия осталась с Турцией один на один.

За отведенные ему двадцать лет Милютин создал корпорацию офицеров Генштаба и в ней сформировал мощную геополитическую научную школу. Сотни офицеров-геополитиков занимались практической и теоретической геополитической деятельностью на всей территории Евразии, забираясь и в Африку, и в Латинскую Америку. Издавались сотни геополитических трудов и тысячи статей по геополитике. Типичной карьерой генштабиста-геополитика этих времен стала карьера Н. Пржевальского, который из поручика, обуреваемого страстью к охоте и нетерпимого в полку за трезвость, стал генералом, членом государственных органов по стратегическому планированию и формированию политики империи; он сам стал геополитическим фактором, важнейшим препятствием политике Лондона в центральной Азии, и в лондонском Сити был веселый праздник, когда пришло известие о смерти генерала Пржевальского на берегу Зайсана. Можно вспомнить таких известных людей, как Куропаткин - военный министр, а ранее исследователь Кашгарии; Корнилов - верховный главнокомандующий, организатор Добровольческой армии, а ранее исследователь Персии; Колчак - "верховный правитель" России, а ранее исследователь полярных морей; Маннергейм - президент Финляндии, он же - исследователь Маньчжурии и Кореи.

Д. Милютин был уволен в отставку после гибели Александра II и прожил в отставке до 1912 года, через своих учеников исподволь руководя военной политикой империи. На смену ему выдвинулся новый титан геополитической науки А. Снесарев.

Борьба с британской глобальной политикой была смыслом его жизни, поход в Индию - жизненной целью.

Документов не осталось, но по косвенным данным можно установить, что полгода Снесарев провел в Туркестане. В то время бурлил весь Восток, от Марокко до Японии. В Индии вследствие мощного народного движения за независимость сложилась революционная ситуация, Афганистан отказался от британского протектората, и началась очередная англо-афганская война. Велик был соблазн ударом по Индии ликвидировать британское мировое господство. Снесарева направили возглавить индийский поход.

Он формировал армию вторжения из местной Красной гвардии и басмаческих формирований, разжигал восстания в Пуштунистане, организовывал снабжение афганской армии, засылал агитаторов в Индию. Но в то время при Деникине британское правительство держало другого геополитика мирового класса - Х. Макиндера. Макиндер сумел через Черчилля организовать геополитический контрход - наступление Деникина на Москву. Антон Иванович наделал столько хлопот Совнаркому, что индийским походом бросили заниматься, удовлетворившись достижением независимости Афганистана и договором с ним. Опять не сбылась мечта Снесарева.

Снесарев стал начальником восстановленной Академии Генштаба и за два года превратил ее в учебное заведение, пользующееся и по сей день мировой известностью как Военная академия имени М.В.Фрунзе. В 1921 году пост начальника пришлось уступить Тухачевскому, за Снесаревым оставалось руководство кафедрами и циклами. Снесарев был арестован в 1929 году в ходе возглавляемой Тухачевским кампании по "борьбе с буржуазными военными специалистами в РККА". Восемь лет провел в подвалах Лубянки, от пыток потерял рассудок, был освобожден после казни Тухачевского. Вместе с ним арестовали всех геополитиков царского Генштаба, а геополитику запретили как "прислужницу германского фашизма".

Что же дала русской геополитике милютинская школа? Во-первых, отлично разработанную методику, равной которой у заграничных геополитических школ нет. Во-вторых, эта методика была надежно внедрена в управленческий аппарат империи в то время, когда германская и англосаксонская школы только складывались. Империя, вооруженная геополитической наукой, стала слишком опасна, и мировой центр управления приложил все возможные усилия к разрушению государства и изъятию геополитических методик и знаний из русского общества.

Третий этап развития русской геополитики и третья русская геополитическая школа родились за границей. В 1921 году группа ученых-эмигрантов выпустила в Софии сборник "Исход к Востоку", ставший программным документом евразийства.

В эту школу входили Н. Трубецкой, географ и экономист П. Савицкий, музыковед П. Супчинский, теолог Г. Флоровский (впоследствии отошедший от евразийства). Плодом их совместной работы и стал сборник "Исход к Востоку".

Впоследствии в ряды евразийцев пришли и другие представители эмигрантской интеллигенции - правоведы В. Ильин и Н. Алексеев, историки М. Шахматов, Г. Вернадский, Л. Карсавин и другие. Евразийцы не только выработали свой вариант геополитики, но и практически применили его для разработки и дальнейшего развития ряда научных дисциплин, социальной, экономической и политической практики.

Евразийцы восприняли великое открытие Х Макиндера о центральной оси истории и переработали его категорию "Сердца Земли" в понятие "Евразии в узком смысле" (в современной терминологии - "исторической Евразии") в отличие от "Евразии в широком смысле слова" (сейчас - "Евразии географической"). Под "Евразией в узком смысле слова" понимается степная зона, протянувшаяся от Большого Хингана до Среднедунайской равнины, события в которой, по Макиндеру, определяют судьбы мира. Это и есть место развития (евразийский термин) Континентальной цивилизации, во всех своих основах противоположной цивилизации Океанской (западной, европейской, романо-германской и т.п.).

Границы евразийского месторазвития в основном совпадают с границами Российской империи и СССР, что не является случайностью. Это - естественные границы евразийского культурно-исторического типа (термин Н. Данилевского), или Континентальной цивилизации (современный термин). "Степная полоса - становой хребет истории" (Макиндер).

"Россия-Евразия" - продолжательница культурных традиций Византии. Но не менее влиятелен и следующий - тюркский - культурный слой. В единую культурную общность России чуждые культурные комплексы объединяет, как генеральная идея, православие. "Мы не славяне и не гунны (хотя в ряду наших биологических предков есть и те, и другие), а русские".

Таковы основные геополитические постулаты евразийства. Исходя из них, евразийцы строили свои политические и социальные теории и практическую деятельность.

По замыслу евразийцев, их идеи должны были естественным путем вытеснить большевистские идеи и переродить СССР в евразийскую Россию.

Надежды евразийцев не оправдались. Не "идее-правительнице" суждено было вытеснить рыхлый, разрушающийся коммунизм 20-х годов. Или, вернее, идее-правительнице, но беззастенчиво подмененной динамичным, монолитным национал-коммунизмом, а в Европе быстро поднимался фашизм. Евразийцам постепенно пришлось умолкнуть, часть их эмигрировала за океан, часть оказалась в немецких лагерях, остальные - в советских...

С точки зрения развития русской геополитической науки, СССР после 1945 года был пустыней. Но и в пустыне можно найти источники и оазисы. Все это мало затрагивало общественную жизнь страны, пока не стало ясно, что отказ от геополитических методик порождает отставание СССР от США. Тогда начал возникать интерес к геополитике, начались замаскированные выступления геополитиков, среди которых своим талантом и блеском выделялись евразиец Л. Гумилев и славянофил В Кожинов. Однако обстановка изменилась необратимо, новое время потребовало новых геополитических концепций.

Стало ясно, что назрела необходимость складывания нового, четвертого этапа развитие русской геополитической науки и четвертой} русской геополитической школы. Эту деятельность начали в рамках общественного Института геополитики А. Дугин, А. Анисимов. С. Шатохин, С. Константинов и другие. Первые три этапа развития они воспринимали как ступени единой лестницы и, пройдя три первых, начали строить четвертую ступень. Поскольку ближе всего к ним была евразийская "ступень", то в обществе геополитиков института начали называть "евразийцами", а на Западе - "неоевразийцами". Они против этого и не возражали, поскольку считали себя евразийцами в той же мере, что и славянофилами и милютинцами. Но в их собственной среде постепенно складывается новое название учения - "континентализм" (вариант-"цивилизационизм"), а для себя - название "континентальная ("цивилизационная") школа"..

Каковы основные постулаты континентализма. Прежде всего, континенталисты, в согласии с теорией Данилевского-Тойнби, считают, что человечество делится на ряд цивилизаций, отличия которых друг от друга обусловлены географическим фактором. В числе цивилизаций есть мировые: Западная, Евразийская, Дальневосточная, Исламская, Индостанская. Африканская и Латиноамериканская. Цивилизации самобытны, восприятие одной из них основ другой принципиально невозможно это - уничтожение цивилизации (как произошло с Месоамериканской цивилизацией). Теория единой мировой цивилизации ложна.

Запад строит глобальную империю, не останавливаясь перед уничтожением других цивилизаций (как погибли уже упомянутая Месоамериканская и Андская). Евразийская цивилизация есть самоценностная величина, ее основы достойны уважения не в меньшей степени, чем основы иных цивилизаций. Запад ведет против нее, как и против других цивилизаций, цивилизационную агрессию, стараясь уничтожить ее и превратить Евразию в колониальную зону типа ЮАР или Австралии, а русских, болгар, сербов, румын, греков, тюрок, угро-финнов поставить в положение австралийских аборигенов или североамериканских индейцев. Отсюда основной геополитический императив Евразии - непримиримая борьба во всех формах против Запада для отражения его натиска и сохранения собственной цивилизации. Прежде всего - укрепление собственных цивилизационных основ - духовности, соборности, православия (в традиционалистском понимании этого термина) и др.

Задача нашего времени - объединение Евразийской, Африканской, Исламской, Индостанской и Дальневосточной цивилизаций в единый Евразийский континентальный блок (отсюда и название "континентализм") для отражения натиска Запада и восстановления межцивилизационного баланса (8).

Исторические отношения с Западом

Россия всё время была буфером между Западом и Востоком и её социальное, политическое и экономическое развитие зависело от отношения с этими цивилизациями. История диалога России с Западом знала периоды сближения и длительные этапы конфронтации. Но она всегда оглядывалась на Запад и стремилась к созданию того, что сейчас бы мы назвали "единым экономическим пространством". История наших отношений с Западной цивилизацией времён Петра I является прекрасной иллюстрацией этих слов.

Большевистский, а затем и сталинский режимы взяли на вооружение тактику изоляции, отгородившись от западного мира "железным занавесом". Ценой огромных усилий и человеческих жертв была осуществлена коммунистическая индустриализация. Во многом благодаря этой индустриализации Россия смогла разгромить фашистскую Германию во второй мировой войне.

Однако взрыв американской атомной бомбы в японских городах Хиросима и Нагасаки стал сигналом к новой, третьей технической революции на Западе (5).

Строительство экономической и идеологической машин было целиком основано на использовании импортного западного материала: индустриализация копировала западную технологию, идеология - западную теорию классовой борьбы, при том, что классов на момент революции в России, как таковых, почти и не было (численность промышленных рабочих едва достигала 1,5-2 млн. человек).

Однако общий план строительства диктовался совсем не западной логикой (логикой эффективности), а логикой власти силы (задачей создания сверхгосударства), поэтому с социогеометрической точки зрения Советская власть являла собой наступление бесчеловечного Востока, "азиатского способа производства" на размягченный демократией и договорными (классовыми) отношениями Запад с его внутренними ограничителями со стороны власти капитала и власти культуры по отношению к власти силы.

Это почувствовала, прежде всего, Европа, которая сначала смертельно испугалась нового соседства варварской империи, а затем (как это и повелось от века) начала торговать с "дикарями", извлекая немалый доход.

Европа в первой половине века была больше озабочена своим внутренним варварством: рожденные из атмосферы всеобщего беспорядка и насилия начала века, фашистские режимы Италии, Германии, Испании начали втягивать в свою орбиту не готовые к противостоянию соседние страны. Это была тотальная агрессия: от распространения идей фашизма до прямого захвата территорий. На Востоке, как считали европейские лидеры (например, Черчилль), положение России как державы, без которой до сих пор ни одна пушка в Европе не стреляла. Замаскированное под прощание с тоталитаризмом происходило крушение всей русской истории - Ясского и Кючук-Кайнарджийского договоров, Ништатского мира, Полтавы и Вечного мира с Польшей. То же происходит с сербами и Сербией. Они как форпост православного мира, граница которого проходит по реке Дрине, стали объектом геополитических проектов "Mitteleuropa" в начале века и грубых военных акций в его конце (9).

Для того чтобы понять цели и задачи американской геополитики необходимо заглянуть глубже и вспомнить о меморандуме Совета международных отношений от 1939 года, который широко обсуждался в политических кругах Вашингтона и был встречен одобрением со стороны Франклина Делано Рузвельта и его администрации.

Вкратце его суть сводится к следующему: война в Европе неминуема. Как следствие грядущей войны США должны взять на себя прежнюю роль Британской империи как мирового властелина. В ряду встреч между представителями госдепартамента США и Совета международных отношений (Council on Foreign Relations) в 1939 году были детально выработаны планы принятия США бывшей роли Британской империи в качестве мирового властелина. Эти планы, подчеркивают американские профессора Мишио Каку и Даниель Ахелдьрод в своей книге «Выиграть ядерную войну» в последствии воплотились в основных документах «холодной войны», NSC 20/1 и NSC 68. В протоколах заседаний Совета по послевоенной международной политики Комитета безопасности при Совете международных отношений подчеркивается, что «Британская империя так, как она существовала в прошлом, перестанет существовать.

США предназначено перенять её роль... США должны создать идеологию и глобальный стратегический планы, которые позволят им навязать свои односторонние условия мира. Послевоенное устройство мира должно превратиться во всеохватный, мирового масштаба Pax Americana», а геополитические силовые регионы предвоенного мира должны консолидироваться в единое гемогенное геополитическое пространство под американским господством.

года директор Совета международных отношений Исиах Бауман написал: «единственным и неоспоримым критерием нашей победы будет распространение нашей доминации в мире после победы... США должны установить контроль над ключевыми регионами мира, которые стратегически необходимы для мирового господства». Является совершенно очевидным, что эти цели мало в чем отличались от аналогичных целей мирового господства Гитлера. То, что Гитлер называл политикой «жизненного пространства» - Lebensraum -, США назвали политикой «открытых дверей». Геополитик Исиах Бауман, влияние которого на президента Ф. Рузвельта было такое же, как влияние адмирала Мэхэна на президента Теодора Рузвельта в прошлом, заявил в 1941 году, что ответа на политику Lebensraum Германии должна быть аналогичная политика американского Lebensraum. Тут необходимо подчеркнуть, что уже в своей в 1921 году опубликованной книге «Новый мир» Исиах Бауман обрисовал картину грядущего американского экспансионизма: американскую доктрину Монро распространённую на весь мир.

В отличии от Великобритании и старого Pax Britanica, аксиома которого была сравнительный перевес силы Великобритании в контексте международной системе баланса сил, грядущей мировой Pax Americana должен был основываться на решающем перевесе силы США в мире. Этот принцип был не только несовместим, но и в корне отрешал старую концепцию баланса сил. Позже в 1940-41 годах и, в особенности после подписания Атлантической хартии в 1941 году и конференции глав стран-союзников в Касабланке в 1943 году, Великобритании и США, была выработана основная стратегическая концепция США, которая известна как «установление решающего перевеса силы США» в послевоенном мире - доктрина Рузвельта.

Концепция «сдерживания» начала таким образом оформляться уже 1939 году в сугубо военных терминах. «NSC 68 является документом в котором принципы эскалации и доминации внешней политики США основанной на угрозе применения силы наиболее ярко выражены... Без подавляющего военного преимущества, политика «сдерживания» - которая в своей сущности является политикой планированного и осуществляемого постепенного давления и принуждения - невозможно».

Американская доктрина установления «решающего перевеса силы США в мире» и связанное с этой доктриной геополитический императив политического и экономического контроля над ключевыми регионами мира, и прежде всего Евразии, являлись первопричиной «холодной войны». Т. е. Можно сказать что фундамент, первопричина и цели «холодной войны» были заложены еще в период второй мировой войны. Основным препятствием для установления мирового господства США было существование Советского Союза . Или как это сказано в документе NSC 20/1 «Роль Советского Союза как основной силы Евразии стратегически и политически совершенно неприемлема для США». Императивы имперского мышления США, вскормленного на тех же амбициях мирового господства, как и гитлеровская Германия, повелевали никогда не мириться с существованием второй супердержавы могущей поддерживать баланс сил в мире и ограничивать наступательный американский империализм.

Американские амбиции требовали положить конец геополитическому сосуществованию Советского Союза и низвести своего геополитического соперника до уровня вассального государства и сырьевой базы. Необходимо подчеркнуть, что в период после окончания второй мировой войны США выступили не только как приемник Великобритании, но и как приемник нацисткой Германии в качестве злейшего врага Советского Союза, уничтожение которого отныне становилось категорическим императивом «политики как продолжение войны иными средствами» Соединённых Штатов. США - Левиафан, Атлантическая морская сила - готовились к решающей схватке с Советским Союзом - Бегемотом, ведущей Евразийской континентальной силой.

С геополитической точки зрения стратегия установления американского мирового господства базируется на геополитических концепциях и работах Х. Маккиндера и Н. Спайкмена, и заключается в том, что геополитические цели США требуют установления американского господства на Евразийском континенте. Как Маккиндер писал «тат кто контролирует Евразию, тат господствует над Мировым островом. Кто правит над Мировым островом, тот господствует над миром». Эти геополитические цели императивно требовали не только утверждения американской гегемонии над Западной Европой, но и завоевание Восточной Европы, - одного из ключевых регионов для Маккиндера - а также, что самое главное, разрушение СССР в качестве государственного и геополитического образования, являющегося не только «осевым регионом» Евразии - Heartland - но и основной континентальной силой препятствующей американским планам мирового господства.

Известный американский историк «холодной войны» профессор Дж. Галдис замечает, что стратегический план сдерживания заключался в указанном документе не только в установлении «решающего перевеса силы США в мире», но и в разрушении всех геополитических регионов, где могли бы образоваться и консолидироваться геополитическая, экономическая и военная мощь, которая могла бы представлять потенциал угрозы или конкуренции США. Джордж Кеннеди, духовный отец понятия «сдерживания», подчеркивал, что после окончания второй мировой войны таких регионов было четыре: Великобритания, Германия, Япония и СССР. Стратегическая цель США - взять под свой контроль эти регионы. Выдающийся французский политический деятель де Голь заметил со скорбью, что страны Западной Европы перестали существовать как независимые политические государства - их внешняя политика оказалась всецело в руках Вашингтона. СССР руководимый Сталиным, противостоял американской агрессии и взял под свою защиту страны Восточной Европы. Т.о. из четырёх геополитических пространств, могущих стать геополитическим соперником США, только одно, - большое пространство СССР, осталось вне сферы гегемонии США.

Внешняя политика США -- война иными средствами, причем не только внешняя политика, но и экономический империализм под лозунгом «открытых дверей». Поскольку для Америки нет принципиального различия между войной и миром, то установившееся положение вещей после второй мировой войны -- военный мир, иными словами тотальная война или, как сказано в NSC 20/1, « тотальная политическая война, конечной целью которой являлась безоговорочная капитуляция Советского Союза». Промежуточными целями США в отношении СССР были следующие: геополитическое ограничение силы и влияния СССР. Любые сферы влияния в Восточной Европе должны быть ликвидированы, что требует перехода Восточной Европы в сферу американского влияния. Но это недостаточно: в первую очередь балтийские союзные республики и Украина должны отделится от СССР. компрометация идеологии геополитического противника, включая, с одной стороны, теологизацию американской идеологии в качестве универсального мировоззрения, возведенного в статус, если не воли всевышнего, как президент Вудро Вильсон утверждал в прошлом, то по крайней мере естественного права, а с другой --демонизация всякой идеологии, представляющей потенциальную угрозу для гегемонии США. Репрессивная диалектика процесса теологизации - демонизации приводит к тому, что правительства, не признающие абсолютного политического авторитета Вашингтона являются тоталитарными режимами, представляющими собой идеологических противников и должны быть уничтожены подобно еретикам, сжигавшимся на кострах папской инквизиции. Не случайно выдающийся немецкий юрист Карл Шмитт заметил, что американская политическая теология более ортодоксальна, чем католическая ортодоксия в прошлом и содержит в себе такой же заряд доктринарной нетерпимости как и инквизиция в далеком прошлом. В идеологическим отношении документ 20/1 базируется на следующих установках. Авторитет Вашингтона беспрекословен и не может быть поставлен под сомнение. Не может быть национальных интересов, идущих вразрез с национальными интересами Вашингтона. Они являются противоестественными, и по отношению к ним не может быть никакой терпимости. Вывод: «Наши цели в отношении Советского Союза, если они не могут быть осуществлены средствами, граничащими с войной, должны быть достигнуты с помощью самой настоящей войны, ибо наша задача свергнуть советскую власть и разрушить СССР». Далее в документе говорится, что геополитические цели США, по существу, -- военные цели. Каковы же они? Во-первых, уничтожить сферу советского влияния в Восточной Европе. Это достигается с помощью экономического проникновения, т.е. экономика также входит в арсенал продолжения войны иными средствами. Именно поэтому государственный секретарь Маршалл, выступая в Гарварде в 1947 году, заявил, что его план «военные действия, осуществляемые при помощи экономики, цель которых, с одной стороны--сделать Западную Европу полностью зависимой от Америки, с другой--подорвать влияние СССР в Восточной Европе и подготовить почву для установления американской гегемонии в этом регионе.» Помимо того, в NSC 20/1 утверждается: «Наша первая цель в отношении России--поощрять и активно содействовать путем применения средств граничащих с войной уничтожению советского влияния в Восточной Европе и превращение этого региона в сферу нашего влияния. Вторая цель--изменение границ Советского Союза и отделение от него, в первую очередь, Балтийских стран и Украины. Для этой цели надлежит поощрять и инициировать любые сепаратистские движения в Советском Союзе, ибо сепаратистские движения, правильно организованные, являются самым лучшим средством для уничтожения советской мощи и расчленения СССР». Конечная цель США -- полное расчленение Советского Союза. Эта цель включает в себя следующие компоненты: На территории распавшегося СССР не может сохраняться военно-экономический потенциал, который в будущем, вне зависимости от социального строя этой территории, мог бы возродиться, консолидироваться и стать потенциальной угрозой американской гегемонии. Геополитическое пространство бывшего Советского Союза должно быть перманентно расчленено. Бжезинский теперь называет это сохранением геополитического плюрализма, который необходим для предотвращения консолидации этого геополитического пространства в будущем. Соединенные Штаты должны на останках бывшего Советского Союза установить правительство, которое полностью признало бы авторитет Вашингтона и беспрекословно ему подчинялось. США должны создавать перманентные каналы влияния, чтобы не допустить политического возрождения того, что называлось некогда Советским Союзом. Квази-правительственная квинслинговская структура, которую документ рассматривал как единственно приемлемую для побежденной России, можно было бы назвать своего рода русским эквивалентом Виши режима маршала Пэтена в побежденной Франции в прошлом (10).

1.3 Трагедия 1991 года

Обозревая трагические события последних лет, приходишь к выводу, что события в Советском Союзе развивались в точности по американскому сценарию. Неоспоримым фактом является, что замыслы Вашингтонских стратегов превратились в действительность именно в той последовательности в какой и намечались. В 1989 году тайная война против социалистического лагеря привела к свержению законных правительств в Восточной Европе, а в следующем году и к расторжению Варшавского договора. На этой первой стадии США удалось полностью вытеснить СССР из восточноевропейского региона, что привело к резкому ухудшения не только внутреннего положения в СССР, но и к решающему ослаблению геополитической позиции страны. С помощью контрреволюционного переворота в 1991 году и последующего Беловежского преступного сговора завершился второй этап по разгрому и уничтожению советской супердержавы, переставшей существовать в своих исторических границах как интегрированное и защищенное геополитическое пространство. Начиная с 1991 года, и в особенности после совещания в верхах НАТО в Риме в том же году, США уверенно пошли к выполнению следующей цели-- захвату Восточной Европы под лозунгом расширения НАТО, следуя геополитическому императиву Макиндера: «тот, кто господствует над Восточной Европой, тот господствует над Евразией». Американский сенатор Конноли совершенно недвусмысленно заявил в 1949 году что «Атлантический Пакт и НАТО являются логическим расширением сферы применения доктрины Монро». И вот теперь США осуществляют очередное расширение сферы применения своей доктрины Монро, по своей геополитической значимости вполне сравнимое с доктриной Трумэна в прошлом. Очевидно, что план расширения НАТО--это план для захвата и удержания власти над государствами. Эта рабочая формула порабощения народов, наука подрыва и уничтожения суверенитета государств, опирающиеся сперва на квислинговские структуры и криминальные элементы, а потом на «партии подчинения». Что же касается Балканского полуострова, то для его порабощения США не сочли нужным прибегать к какой - либо маскировке. В данном случае американской аргументацией были откровенные средства разбоя и насилия, акты агрессии и геноцида в Югославии. Основной целью НАТО в настоящее время является, с одной стороны, сдерживание Западной Европы, с другой, захват Восточной Европы. Наконец, явно наметилась тенденция расчленения уже самой России. Ее наглядным прототипом служит война в Чечне, которая планировалась в Вашингтоне сразу же после распада СССР. Что же касается экономического пространства России, то его разрушение проводится под девизами приватизации, разоружения, конверсии. Насколько эффективен этот план видно хотя бы из того неоспоримого факта, что в течение считанных лет после распада Советского Союза урон нанесенный промышленности превышает потери СССР во время второй мировой войны. Комментарии, как говорится, излишни. После захвата Восточной Европы Соединенными Штатами под маской расширения НАТО и упрочнения американской доминации над Балканским полуостровом, в чем и заключается суть агрессивной войны против Югославии, можно ожидать, что локальные конфликты подобные войне в Чечне вспыхнут и в других регионах России и настанет час последнего, заключающего этапа американского геополитического сценария -- расчленение уже не Советского Союза, а России, и превращение осколков российской государственности в колониальное экономическое пространство (10).

Задачи современной российской геополитики

Геополитика и современные проблемы этногенеза

Осознание Россией своей новой роли в изменяющемся мире требует определения ее долгосрочных стратегических интересов, выбора ближайших и отдаленных приоритетов, формирования систем "обратной связи", регистрирующих вектор движения страны и меру его расхождения с намеченной траекторией. Необходима доктрина национальной безопасности, рассчитанная на длительную перспективу --на 15--20--25 лет, на первую четверть наступающего XXI века. Попытки формирования такой доктрины в последние годы предпринимались неоднократно.

В основе предлагаемой в материалах Совета безопасности РФ [1] доктрины национальной геополитической безопасности лежит известная концепция "стабильного развития" (2). Однако при этом не предлагается каких-либо конкретных технологий оценки эффективности защиты национальной безопасности при использовании тех или иных стратегий. Не содержат подобных рекомендаций и исходные документы бразильской конференции, оставаясь скорее протоколом о намерениях, а не программой действий.

Аналогичную недосказанность обнаруживаем и в докладе "Национальная доктрина России: Проблемы и приоритеты" (3). Декларируя в качестве национальной цели "выживание нации", авторы этого добротного (с позиций приводимого фактического материала) документа остаются в ограниченных рамках "гуманитарного пространства", гуманитарной геополитики, привлекая к анализу и прогнозу весьма узкий круг явлений и процессов, тогда как большая часть глобальных феноменов и глобальных опасностей -- экологического, технологического, эпидемиологического, демографического, культурно-образовательного характера --- остается вне поля зрения. Даже если признать "выживание" цепью национально-государственного развития, по видимому, следует указать и основные факторы. обеспечивающие это выживание, дать оценку их вклада в конечный результат. прогнозы применения тех или иных стратегий, оценить затраты необходимые для реализации соответствующих альтернативных вариантов общественной динамики.

На необходимости уточнения содержания самого понятия "национальная безопасность" применительно к стабильному существованию социальных объектов справедливо настаивает И.А. Лазарев (6), но, к сожалению, не подкрепляет этот тезис ни концептуальными, ни методическими предложениями.

Таким образом, все более осознаваемая российским обществом необходимость разработки долгосрочной стратегии развития страны, ее государственно-административных, политических, экономических, ресурсообеспечивающих, научно-образовательных, социокультурных, жизнеобеспечивающих целеобразующих, Демографических структур на перспективу жизни одного двух поколений не получила пока адекватной реализации, что не может сказываться на текущей деятельности "ветвей власти", приобретающий все больше хаотический, ситуационный, часто и конъюнктурный характер.

Кризис современной цивилизации, носящий явственные черты глобального и геокосмического социотехногенного феномена (кризис в России и странах бывшего социалистического лагеря составляет органическую часть этих процессов) пока совершенно недостаточно осознан мировым сообществом, о чем, в частности, говорит отсутствие крупномасштабных международных программ, направленных на изучение, прогнозирование, профилактику и коррекцию кризисных явлений ("катастрофизмов", по современной терминологии).

Остается открытым вопрос - Не содержит ли этот распад, этот глобальный геокосмический кризис ядра кристаллизации новой прогрессивной фазы человеческой эволюции, где, как неоднократно бывало, России предстоит играть роль экспериментальной, стартовой площадки? Не содержит ли сегодняшняя действительность неких новых инструментариев, новых механизмов организации славянского суперэтноса совместно с другими этническими, государственными и геополитическими структурами планеты? Ответ на эти вопросы определит точку приложения социальной энергии современной российской популяции.

Определив геополитику как новое междисциплинарное поле науки, имеющее гуманитарно-исторические и естественно-природные аспекты, мы должны поставить вопрос о том, что является ее основным предметом (объектом), о новой грани естественнонаучной картины мира. Ответ "человечество. человеческая популяция" был бы правильным, но слишком общим. Известно, что популяция не является однородной, она подразделяется на крупные и мелкие единицы (таксоны) -- расы, этносы, социальные группы, профессиональные и образовательные группы, классы, национально-государственные образования и т.д. Вопросам естественной стратификации социума уделяли большое внимание в своих работах Питирим Сорокин и Л.Н. Гумилев [9], интерпретируя исторический процесс в терминах социальной динамики, т.е. вертикального и горизонтального перемещения. В предложенной нами модели "горизонтальная" стратификация прадставляет собой подразделение популяции по функциональной дееспособности (ядро, группа риска и маргиналы), "вертикальная" -- подразделение на группы, занятые преимущественно биологическим, экономическим и социальным воспроизводством

Большинство исторически сложившихся и описанных в литературе способов классификации социальных групп сформировались в условиях практически неограниченных ресурсов планеты. Хотя, как хорошо известно, и в древние времена происходили жестокие военные столкновения, сражения за локальные ресурсы, но большую часть исторического времени человечество проводило в созидании (миграции, хозяйственное освоение новых территорий, мелиорация, отгонное скотоводство, выведение новых разновидностей растений и животных, охота). Но по мере заселения обширных пространств планеты, оскудения или исчерпания легкодоступных ресурсов, по мере роста антропогенного давления на биосферу конкуренция становилась все более жесткой, часто приводя к разрушительным войнам с неисчислимыми человеческими и материальными жертвами. Не будем забывать, что в XXI век планета вступает разделенной на фрагменты (называемые национальными государствами), практически никак не соотнесенные с природными таксонами, в условиях беспрецедентного техногенного давления на природные комплексы, вынужденные защищаться специфическими для себя способами. Ресурсы иссякают, разведка и освоение новых требуют все больших затрат, объем ресурсопотребления растет и недоступен никакому регулированию. Реформируемая Россия становится источником глобальной эпидемиологической опасности, криминального загрязнения планеты. В этих условиях обострения конкуренции неизбежна деструктуризация социума, интенсификация "вертикальных" и "горизонтальных" переносов, снижение предсказуемости всех форм социального поведения. В совокупности эти процессы образуют предпосылки для развития катастроф самой различной природы.

Используя методологию Л.Н. Гумилева (10) о оценке фаз этногенеза, можно констатировать, что российский, славянский суперэтнос вступил в период устойчивой депопуляции, что убедительно демонстрирует государственный доклад "О состоянии здоровья населения Российской Федерации" (11). Как следует из его материалов следующее поколение окажется трудоспособным не более чем на 30%. К этому следует добавить разрушение новых технологий, снижение до минимального уровня потребности в работниках высокой и высшей квалификации, массовую деинтеллектуализацию.

Очевидно, что одна из задач, стоящих перед разработкой доктрины национальной безопасности, -- научный анализ причин такой динамики, определение мер, способных хотя бы частично блокировать, по крайней мере, наиболее опасные тенденции.

Таким образом, современный глобальный кризис и сопутствующие ему региональные и локальные кризисы-сателлиты протекают в условиях, на фоне и как следствие глобального дефицита, дефицитов региональных и локальных -- дефицита жизненного пространства, энергоносителей, минерального сырья, мощности транспортных средств, высокопроизводительных технологий, дефицита урожайности сельскохозяйственных культур и продуктивности домашних животных, лугов и пастбищ, охотничьих угодий, больших и малых биоценозов, дефицит репродуктивного потенциала человеческой популяции, продолжительности жизни, здоровья, дефицита информации, интеллекта, благоразумия и милосердия. По-видимому, можно констатировать формирование на современной планете своеобразной сети дефицитов, системы обмена дефицитами, если угодно, рынка дефицитов, карикатурный образ которого воплощен в сегодняшней России, в частности, в виде системы государственного долга, взаимных неплатежей, "пирамид", банковского криминалитета (4).

Разработка военной политики России

Разработка концепции новой военной политики и уточнение военной доктрины Российской Федерации -- актуальнейшая задача отечественной науки и практики. Решение этой задачи предполагает более глубокое понимание того, что собой представляют современная военная политика и военная доктрина, как они соотносятся и, главное, на чем основываются.

В самом общем виде эти вопросы достаточно изучены военной и политической наукой. Так, военная политика обычно определяется как деятельность специальных общественных институтов, основанная на системе взглядов и социальных отношений и связанная с созданием и использованием средств вооруженного насилия для достижения основополагающих государственных интересов или интересов различных социальных сил в их борьбе за завоевание и упрочение государственной власти (1).