Глобализация международных отношений

Размещено на http://www.allbest.ru/

Оглавление

1. Введение

2. Глобализация

2.1 Эпохальные события мирового сообщества

2.2 Суть глобализации

3. Глобализация международных отношений

3.1. Характеристики глобализации мира и международных отношений

3.2. Последствия глобализации

Заключение

Список литературы

1. Введение

Понятие «глобализация» стало использоваться в литературе и политическом лексиконе сравнительно недавно, когда явления социальной жизни народов стали интенсивно выходить за рамки национально-государственных образований, приобретать всеобщий международно-планетарный характер (глобальный от лат. Globus - шар global - всеобщий).

Глобализация - объективный процесс формирования, организации, функционирования и развития принципиально новой всемирной, глобальной системы на основе углубляющейся взаимосвязи и взаимозависимости во всех сферах международного сообщества.

На исходе ХХ столетия мировая экономика как совокупность национальных хозяйств и их экономических и политических взаимоотношений обретает новое качество: важнейшей формой и одновременно новым этапом интернационализации хозяйственной жизни становится глобализация. Она охватывает важнейшие процессы социально-экономического развития мира, способствует ускорению экономического роста и модернизации. В то же время глобализация рождает новые противоречия и проблемы в мировой экономике. Сегодня все страны мира в разной степени охвачены процессом глобализации.

Понятие «глобализация» многогранно. В более широком плане - это перерастание национальных и региональных проблем в общемировые и формирование новой хозяйственной, социальной и природно-биологической глобальной среды. В более конкретном - это процесс трансформации экономических и хозяйственных структур в направлении становления целостной и единой мировой геоэкономической реальности. Конкретными сферами глобализации являются также научно-технические технологии, нравственно-этические ценности (глобальная этика), новые угрозы международной безопасности и стабильности (международный терроризм, транснациональная преступность, глобальное расползание оружия массового уничтожения) и др. Категория «глобализация» тесно связана, но не совпадает с понятием «глобальные проблемы современности»: в первом случае речь идет о процессе, во втором - о проблемах, которые охвачены этим процессом.

Если «глобализация» отражает объективные, часто происходящие вне нас изменения, то другой термин - «глобализм» характеризует изменения в субъективной сфере. Появившееся в последнее время в английском языке сленговое слово «globalony» в переносном смысле означает «дутая» проблема.

Деглобализация - оборотная, подспудная сторона американского варианта глобализации (вестернизации), ибо подразумеваемая под глобализацией американизация есть форсированное расширение рамок американского образа жизни и для США это действительно есть временная и непрочная (лже)глобализация.

Глобализация, как сложный, радикально меняющий геополитические параметры и всю жизненную среду мирового сообщества процесс означает «слияние национальных экономик в единую общемировую систему, основанную на новой легкости перемещения капитала, на новой информационной открытости мира, на технологической революции, на приверженности развитых индустриальных стран либеризации движения товаров и капитала, на основе коммуникационного сближения, планетарной научной революции, межнациональных социальных движений, новых видах транспорта, реализации телекоммуникационных технологий, интернационального образования»

2. Глобализация

2.1 Эпохальные события мирового сообщества

В последние десятилетия произошли уникальные стечения и переплетения гигантских по масштабам явлений и процессов, каждый из которых в отдельности можно было бы назвать эпохальным событием с точки зрения его последствий для всего мирового сообщества. Происходящие глубокие изменения в геополитических структурах мирового сообщества и трансформации социально-политических систем дают основание говорить о завершении одного исторического периода и вступлении современного мира в качественно новую фазу своего развития.

Во-первых, в результате информационно-телекоммуникационной революции в промышленно развитой зоне мира постиндустриальное общество постепенно трансформируется в информационное общество.

Во-вторых, происходит совпавшая с этой революцией и стимулированная ею смена социально-политической парадигмы.

В-третьих, вместо евроцентристского мира, в котором доминирующие позиции занимают основополагающие параметры западной рационалистической цивилизации, возникает новая всепланетарная цивилизация на началах органического сочетания единства и неделимости мирового сообщества, с одной стороны, диверсификации и плюрализма центров, народов, культур, религий т.д., с другой.

В-четвертых, с распадом СССР и социалистического содружества закончилась эра двуполюсного миропорядка, основанного на инфраструктуре холодной войны.

Очевидно, что когда говорят «о вступлении современного мира в качественно новую стадию своего развития, имеют в виду не только смену эпохи индустриализма постиндустриальной эпохой, на смену которой в свою очередь пришла эпоха информационного общества. Особенность нынешнего этапа состоит в том, что процесс изменений и сдвигов наряду со сферой экономики глубоко затронул политическую, социокультурную и духовную сферы»[2; 34].

В политической сфере, по сути дела, также возникло новое положение, характеризующееся несоответствием традиционных идейно-политических установок и ориентацией реальным проблемам современности. Распад Советского Союза и вызванное этим падение Берлинской стены, положившее конец жесткому разделению мира на два противоположных лагеря, по времени совпадали с началом качественных изменений не только в геостратегической структуре, сложившейся в послевоенные десятилетия, но и в самом евроцентристском (или точнее, евроамериканоцентристском) миропорядке Нового и Новейшего времени. Более того, «можно сказать, что этот распад стал одновременно и последним мощным стимулом и следствием процессов и явлений, приведшим к таким изменениям».

2.2 Суть глобализации

Наиболее зримым проявлением и показателем названных процессов и феноменов является глобализация. Под глобализацией понимается расширение и углубление социальных связей и институтов в пространстве и времени таким образом, что, с одной стороны, на повседневную деятельность людей все более растущее влияние оказывают события, происходящие в других частях земного шара, а с другой стороны, действия местных общин могут иметь важные глобальные последствия.

Глобализация предполагает, что множество социальных, экономических, культурных, политических и иных отношений и связей приобретают всемирный характер. В то же время она подразумевает возрастание уровней взаимодействия как в пределах отдельных государств, так и между государствами. Новым для современных процессов глобализации является распространение социальных связей на такие сферы деятельности, как технологическая, организационная, административная, правовая и другие, а также постоянная интенсификация тенденций к установлению взаимосвязей через многочисленные сети современных коммуникаций и новой информационной технологии.

Необходимо отличать форму глобализации в рамках империй (таких, например, как Британская), которые простирались на огромные пространства и объединяли их в единую политическую и экономическую систему, от современных форм глобальных потоков, характеризующихся, во-первых, громадными инвестициями промышленно развитых стран в экономики друг друга через многонациональные корпорации, а во-вторых, высоким уровнем движения капиталов.

Первоначально, развитие взаимосвязей между народами и странами протекало в форме экспансии Европы, а затем Запада в целом, поэтому глобализация означала, в сущности, европейскую, западную глобализацию. Ныне же процессы регионализации и глобализации охватили весь земной шар.

«Интенсификация этих процессов способствовала расширению функций и сфер ответственности национального государства, с одной стороны, и эрозии его возможностей эффективно справляться с предъявляемыми к нему требованиями, с другой стороны. Товары, капиталы, люди, знания, образы, оружие, наркотики и т.д. стали легко пересекать государственно-территориальные границы». [3; 21] Транснациональные сети, социальные движения и отношения проникли почти во все сферы человеческой деятельности. Существование глобальных систем торговли, финансов и производства связало воедино процветание и судьбу домохозяйств, коллективов и целых наций по всему миру. Таким образом, государственно-территориальные границы становятся все больше прозрачными.

Итак, под глобализацией понимается огромное увеличение масштабов мировой торговли и других процессов международного обмена в условиях все более открытой, интегрированной, не признающей границ мировой экономики. Речь идет, таким образом, не только о традиционной внешней торговле товарами и услугами, но и о валютных потоках, движении капитала, обмене технологиями, информацией и идеями, перемещении людей.

Известный специалист в области глобальной геополитики профессор И.Ф. Кефели считает, что современную глобализацию необходимо рассматривать в идеологической детерминации. «Одним из вариантов таковой, - отмечает И.Ф. Кефели, - является идеология неоглобализма, т.е. идеология господства мирового рынка, действующая по чисто экономическому принципу, в соответствии с которым многомерность процессов экологической, культурной, политической, цивилизационной глобализации рассматривается сквозь призму хозяйственного, рыночного глобализма по американски. На ряду с такого рода однополярным глобализмом как высшей стадией империализма сохраняет свою силу «социалистический интернационализм». Последний следовало бы назвать альтерглобализмом или многополярным глобализмом» [6;69].

3. Глобализация международных отношений

3.1 Характеристики глобализации мира и международных отношений

Глобализация - это не только одна из основных тенденций мирового развития. Этим термином сегодня характеризуется во многом возникновение новой системы международных экономических и политических отношений, сменившей прежде всего ту систему, которая существовала с 1945 года до начала 1990-х годов и характеризовалась тотальным противостоянием двух супердержав - идеологических антогонистов. Новая система международныъх отношений, характеризуемая термином «глобализация», в гораздо большей мере управляется рыночными экономическими процессами, нежели межгосударственными отношениями, политико-идеологическими решениями. В свою очередь, развитие мирового рынка все больше определяется доминирующими тенденциями в мировой психологии потребителей товаров и услуг, прежде всего тех, кто составляет так называемый «золотой миллиард» населения Земли, на вкусы потребительского поведения которого во многом ориентируется и остальное население, включая страны с собственными культурными богатейшими традициями, отличными от Запада (Китай, Индия, Индонезия и другие, не говоря уже о России).

Глобализация является важнейшим процессом, без учета которого невозможно прогнозировать, определять и осуществлять внешнюю политику любого государства. Это динамичный, с определенным ускорением развивающийся процесс. Поэтому глобализацию нельзя рассматривать в статике, она на каждом новом этапе развития имеет свои особенности и связана с прорывами, которые изменяют характер и качество производительных сил.

Глобализация требует соответствующего мышления, подхода к миру как единому целому, что крайне необходимо для управления всеобщими проблемами, и постоянного политического диалога по жизненно важным вопросам общей безопасности и сотрудничества. Отсутствие желания к сотрудничеству, рост глобальной угрозы, развитие внутренней и внешней напряженности и конфликтных ситуаций могут подорвать и даже обратить вспять весь глобализационный процесс. Вот почему “поиски безопасности”, понимаемой многоаспектно и всеобъемлюще, становятся главной задачей.

Под многоаспектностью подразумевается безопасность отдельных лиц, стран, регионов и всего международного сообщества в ряде важных областей, в частности способность предупреждать конфликты и управлять ими в случае необходимости, сохранение стабильности экосистемы, гарантированное снабжение продовольствием, топливом и сырьем, доступ к новой технологии, институциональная надежность международного сотрудничества в самых разных условиях. Важным компонентом безопасности должна считаться также борьба с насилием и преступностью в международном масштабе.

На современном этапе глобализации, как сформировавшегося явления, не существует. Между странами мира остаются различные барьеры и ограничения, нет общих правил регулирования экономик стран с переходной экономикой, развивающихся и развитых стран. Но вступление в ХХ1 век знаменуется новой эпохой глобализации экономики, которая имеет как положительное влияние на все сферы развития стран, так и негативные характеристики.

Вопреки снижению барьеров на пути торговых потоков лишь рынок капиталов является подлинно глобальным. Только капитал безо всяких препятствий мигрирует в места наиболее выгодного своего приложения. А капитал исходит не из бедных стран Юга, он плывет из сейфов богатых стан Севера. Карты находятся в руках банков, трастовых фирм, консультативных компаний, корпораций северного индустриального полюса: 81 % прямых инвестиций приходится на северные страны с высоким жизненным уровнем Соединенные Штаты, Британию, Германию, Канаду. И концентрация в этих странах капитала увеличилась за четверть века на 12%.

Не каждой стране дается шанс быть частью привилегированной системы. Но практически все государства ставятся под пресс - они должны адаптироваться к вызову глобализации, к уровню наиболее успешных производителей среди частных компаний мира. Глобализацией практически не затронуты Африка, почти вся Латинская Америка, весь Ближний Восток (за исключением Израиля), огромные просторы Азии. Принципы свободного мирового рынка применяются выборочно. Если бы это было не так, то глобальные рынки неквалифицированной рабочей силы были бы столь же свободны, как и рынки капитала. Глобализация может быть причиной быстрого разорения и ухода на мировую обочину развития вследствие всесокрушающей конкуренции. Под ее влиянием государства становятся объектами резких и быстрых экономических перемен, которые способны в короткие сроки девальвировать легитимность правительств. Подданные своих стран оказываются незащищенными перед набором новых идей, противоположных по значимости главным догмам национальных правительств. Богатство у владельцев технологии и ресурсов возникает буквально на глазах, но столь же быстро опускаются по шкале благосостояния и могущества те, кто «замешкался», кто не посмел пожертвовать собственной идентичностью. Прямые инвестиции транснациональных корпораций вовсе не всегда дают плодотворные результаты. И те, кто настойчиво приглашал могущественных инвесторов, вполне «могут увидеть в этих гигантских корпорациях не необходимых инициаторов экономических перемен, а скорее орудия сохранения неразвитости. ТНК создают такие внутренние структуры, которые обостряют внутреннее социальное неравенство, осуществляют производство ненужных данной стране продуктов и ненужной технологии».[3; 75]. Участие в глобальной экономике, пишут американские авторы Менон и Вимбуш, «может увеличить свободу маневра и самоизъявления прежде молчавших национальных меньшинств. Государства, в которых этнические меньшинства размещаются географически концентрированно, теряют рычаги воздействия - их противодействие меньшинствам становится все более дорогостоящим, потому что данное государство теперь уже хорошо просматривается всем внешним миром». [3; 79]. Исключение целых обществ из процесса глобальной модернизации увеличивает риск этнонациональных конфликтов, терроризма, вооруженных конфликтов.

Между развитыми странами - странами Организации экономического сотрудничества и развития экспорт растет вдвое быстрее, чем в соседних странах.

Приток капиталов дает развивающимся странам новые возможности, появляется дополнительный шанс. Скажем, между 1990 и 1997 гг. финансовый поток частных средств из развитых стран в развивающиеся увеличился драматически - с 44 млрд.долл. до 244 млрд. Примерно половину этих средств составили прямые инвестиции, что, казалось бы, давало странам-получателям шанс. Но вскоре обнаружилось, что огромные суммы уходят так же быстро, как и приходят, если экономическая ситуация в данной стране начинает терять свою привлекательность (исчезает возможность получения сверхприбыли). В кратчайшее время западный частный капитал покинул в середине 1997 г. Таиланд, затем Южную Корею, затем Индонезию, вызвав в каждой из этих стран шок национального масштаба.

Глобализация требует фактической унификации условий, но в реальной жизни такого не происходит. В период азиатского экономического кризиса 1998-1999 гг. западноевропейские страны страдали прежде всего от высокого уровня безработицы; Китай шел своим путем, в США били рекорды промышленного роста. Что общего между фантастически быстро растущими сборочными линиями, заводами на мексиканской стороне границы с США и теряющими работу голубыми воротничками Детройта? «Можно смело сказать, что американский конгресс и американские профсоюзы никогда не смиряться с таким переводом американских капиталов в зоны дешевой рабочей силы, которой, во-первых, заденет стратегические позиции США, во-вторых, негативно скажется на прямых интересах американских производителей, рабочих их компаний, т.е. избирателей, считающих, что, участвуя раз в четыре года в президентских выборах, они могут воспрепятствовать покорному сползанию к высокой безработице, когда рабочие места в массовом порядке начнут «эмигрировать»[1; 53].

Идеологи глобализации утверждают, что рынок ныне становится глобальным. В строгом смысле это не подтверждается фактами. Страны с крупными экономическими параметрами остаются ориентированными на внутренние рынки. Скажем, в не вовлеченных во внешнюю торговлю и обмен отраслях и секторах американской промышленности заняты 82% работающих американцев. В Соединенных Штатах почти 90% работающих заняты в сферах, предназначенных для собственного потребления. В трех важнейших экономиках современности - США, ЕС и Японии - на экспорт идет лишь 12% ВВП, страны Бенилюкса могут чрезвычайно зависеть от импорта и экспорта, но не гигантские экономические комплексы ведущих промышленных держав. [6; 72].

Однако, «Самыми простыми и очевидными показателями уровня глобализации всей мировой экономики, степени открытости экономики отдельных стран или участия в глобальных экономических процессах, являются темпы роста международной торговли, которые за последнее десятилетие в 22 раза превышали темпы роста производства; прямые иностранные инвестиции в те же годы росли в 3 раза более высокими темпами, а международные операции с акциями - в 10 раз». [7; 29]

Фактом является то, что торжество глобализма означает прежде всего историческое поражение левой части политического спектра практически в каждой стране. В политическом плане левые политические партии еще могут побеждать на выборах и делегировать своих представителей в правительства. Но они уже не могут реализовывать левую политико-экономическую программу. В результате они попросту председательствуют при распродаже своих левых ценностей. И этот кризис левых взглядов и сил, судя по всему, надолго. И это при радикализации их традиционного электората. Сотни миллионов трудящихся оказались жертвами глобальных финансовых шоков, непосредственными жертвами современных информационных технологий, часто попросту жертвами экономических процессов, имеющих далеко идущие последствия. При этом очевидны отрицательные плоды ускоренной глобализации: растущее неравенство в доходах, отсутствие гарантии долговременной занятости, резко возросшая острота конкурентной борьбы - теперь уже в глобальных масштабах. Чувство беззащитности, ощущение себя жертвами громадных неподконтрольных процессов, озлобление слепой несправедливостью жизни, ощущение сверх эксплуатации - все это делает глобализацию объектом ожесточенной борьбы. Массовой радикализации может содействовать многомиллионное перемещение сельскохозяйственного населения в мегаполисы XXI в. «Оскорбленное чувство самоуважения, озлобление, ощущение превращения в жертву складывающихся обстоятельств могут в значительной мере укрепить силы, выступающие против глобализации, которая все более будет восприниматься как благотворная лишь для США, - пишет бывший директор Международного института стратегических исследований (Лондон) Ф. Хейзберг. - Фашизм и милитаризм в Германии, Италии и Японии, провозгласивших себя «нациями-пролетариями», были во многом отражением широко распространенного в этих странах чувства, что они не получили всех выгод от экономического развития своего времени - тех выгод, которые поделили между собой другие страны». 4; 85. Семьдесят пять лет спустя подобные чувства снова все больше проявляются в весьма мощных странах.

Как признают западные исследователи, всемирное снятие барьеров выгодно прежде всего сильнейшему. На протяжении 1990-х гг. США получили от роста экспорта около трети прироста своего ВНП. Даже когда кризис поразил часть азиатских стран, потоки капитала неустанно устремлялись на американский финансовый рынок, давая бесценную энергию буму американской индустрии и сельского хозяйства. «Эта экспансия, - пишут идеологи демократической партии, - ныне самая долгая в истории американской нации, низвела уровень безработицы до нижайшего за последние 30 лет уровня, она подняла жизненный уровень всех групп американского общества, включая наиболее квалифицированных специалистов». [4; 57] Неудивительно, что США намерены выступать наиболее упорным и убежденным сторонником мировой глобализации. «Получая наибольшие блага от глобализации, указывает американский политолог Э. Басевич, Соединенные Штаты используют благоприятное стечение обстоятельств, их главная задача - выработка стратегии продления на будущее американской гегемонии» 4; 59.

Недооценивается фактор государственности государства не могут позволить, чтобы жизни их граждан попали в огромную и почти необратимую зависимость от глобальных экономических процессов, над которыми у них нет контроля. Эти государства либо возведут барьеры, чтобы защитить себя, либо начнут тесно сотрудничать между собой, чтобы не потерять остатки прежнего контроля. При этом они будут учитывать то, что, скажем, финансовый кризис в Восточной Азии в конце XX в. был вызван во многом открытием восточноазиатскими странами своих финансовых рынков. Расходы на образование и медицинское обслуживание в развивающихся странах, которые решат подчиниться глобализационной идеологии, будут вынужденно сокращены, что еще более увеличит рост безработицы в мире высоких технологий. Очевидны и другие негативные последствия. Так, в результате вхождения Мексики в огромную Северо-Американскую зону свободной торговли покупательная способность рабочих в этой стране снизилась после 1994 г. более чем на 25 %.

Вместе с тем не все плоды глобализации стали доступны всем народам в одинаковой степени, более того новая фаза глобализации породила и новые более серьезные противоречия и угрозы, бросила новые вызовы всему человечеству. Впервые над миром нависли угрозы всеобщего уничтожения в ракетно-ядерной, экологической, технологической или другой какой-либо возможной катастрофе планетарного масштаба. Эволюция глобальных процессов объективно подвела к необходимости теоретической проработки и практической реализации системы глобальной безопасности.

Понятие глобальной безопасности стран мирового сообщества за последние десятилетия неуклонно расширялось. Сегодня оно вобрало в себя как чисто военные, так и политические, экономические, экологические, социальные и ряд других узловых аспектов нашей действительности. Совершенно очевидно, что от разумного подхода к решению этих задач во многом зависит и настоящее, и будущее современной цивилизации.

Глубокие кризисные потрясения рассматриваются учеными Мира в тесной взаимосвязи экологических, демографических, продовольственных, энергетических, геополитических, информационных и других глобальных проблем, требующих «совместных мировых решений». В том же ключе сформулированы и рекомендации по созданию нового мирового порядка, выработанные авторитетной международной организацией бывших глав государств и правительств, как и доклады Генерального секретаря ООН, а также доклад Конференции ООН по окружающей среде и «Повестка дня ХХI век», других международных форумов и ученых глобалистов. Выдающиеся достижения во многих областях науки и техники создают реальные предпосылки для преодоления кризиса и выхода человечества на новые рубежи.

3.2 Последствия глобализации

Глобализация с ее упором на качество вовсе не обещает равноправие в мире, объединенном единым рынком. «Мир без границ, пишет французский исследователь Муази, - где каждый знает все о каждом, не обязательно будет лучшим миром» [5: 54].

Экономисты молятся на рынок, а культуру и политику рассматривают лишь как временное поветрие. Жрецы современной технологии считают, что современная эпоха началась с изобретения микропроцессора, что Интернет, безусловно, определит глобальное будущее, лишая всякого смысла геополитику. Так ли это? Представители школы политического реализма полагают, что глобализация мира на определенном этапе споткнется о волю и интересы единственной гипердержавы. И окажется, что стремление к могуществу и получению геополитических преимуществ - все, а некое, якобы всепримиряющее влияние рынков - ничто.

Не экономисты смотрят на мир сквозь призму охраны окружающей среды, с точки зрения того, как сохранить кислород, флору и фауну; собственно, процесс материального развития интересует их меньше. И движение в защиту сгружающей среды пошлет своих министров во все основные кабинеты министров, «зеленые» встанут грудью против абсолютизации мировой эффективности за счет природы и человека.

Протесты против глобализации в Сиэтле (на форуме ВТО в ноябре 1999 г.) были многими восприняты как начало могучего потока противодействия процессу глобализации. «Крах встречи в рамках Всемирной торговой организации в Сиэтле, - пишут Ф. Рандж и Б.Сенауэр, показал, как много неверного происходит в мировой торговле и насколько уязвимым стало будущее общей торговой либерализации. Воинственная американская односторонность оскорбила делегации со всего света и подорвала многокультурный характер встречи» [5; 89 ]. В то же время представители банковской, торговой, распределительной сфер больше связаны с глобализацией через деятельность транснациональных монополий, и для них начинают растворяться в межнациональных процессах.

Мир вовсе не вступает, пишет редактор журнала «Нэшнл интерест» М.Линд, «в эру гармоничной глобальной взаимозависимости и подлинной либеральной демократии. Глобальная конкуренция подстегнет геоэкономическое соревнование, в котором участвуют менее богатые, но значительные в военном смысле страны, такие, как Россия, Китай и Индия».

Вопреки всем глобалистским лозунгам огромная часть населения нашей планеты фактически отрезана от возможностей современной технологической революции.

Более внушительным, чем плакаты жертв глобализации, аргументом в пользу продолжения этого процесса является тот факт, что, несмотря на финансовый кризис., государства мира не сосредоточились на сугубо внутренних проблемах, а продолжили движение к некой мировой экономике, к интеграции в максимально широкий рынок.

Но неизбежно возникнет вопрос другой стороны: согласится ли мировое большинство в обмен на обещанную стабильность и долю участия в мировом прогрессе отдать ключи от национальной судьбы странам-лидерам? Это самый большой вопрос будущего.

Вместе с тем встает еще один кардинальный вопрос: удовлетворится ли преобладающая часть мирового населения ролью объекта мировой геоэкономики, ролью пассивного потребителя товаров, создаваемых другими, ролью деградирующего свидетеля подъема немногочисленных чемпионов экономического роста? Мировая история знает случаи безропотного смирения, но она же дает примеры активного несогласия с уготованной другими судьбой, восстания против несправедливостей системы, где «победитель получает все», а не занявший призового места лишается геополитической значимости. [4; 76]

Глобализация будет осуществлена лишь в том случае, если, во-первых, мировое сообщество согласится пожертвовать своими отраслями производства в пользу более эффективных производителей из стран-чемпионов; во-вторых, если высокооплачиваемые трудящиеся в развитых странах согласятся допустить на свои рынки товары из стран, где рабочая сила гораздо дешевле и где экспортерам помогают местные государственные структуры. В первом случае «неготовность» к глобализации выражается в возводимых для защиты национальных экономик тарифных барьерах для импорта. Во втором - в протесте профсоюзов богатых стран, не готовых отдать рабочие места своим менее оплачиваемым коллегам из менее богатых стран, а также в недовольстве транснациональными корпорациями» переводящими свои капиталы в зону более дешевого труда.

Согласится ли мир с господством союза чемпионов эффективности из развитых стран и из космополитического капитала? Как пишут американские исследователи Дж. Модельски и У. Томпсон, «возможность создания глобальной организации вокруг ядра США - ЕС имеет черты реальности, но проявляет себя и возможность ожесточения в грядущем столетии интенсивной борьбы за лидерство».5; 78.

В конце концов, в век демократий легитимность любой современной экономической системы должна измеряться качеством жизни, достижимым многими, а не привилегиями меньшинства. «Повсюду среди рабочей силы эти обстоятельства вызывают растущее недовольство условиями глобального порядка», констатирует американский профсоюзный лидер Дж.Мазур. Если раньше такие профсоюзные объединения, как АФТ-КПП, мыслили «геополитически», поддерживая антикоммунизм на глобальной арене, то с развитием глобализации в начале XXI в. проблемы глобализации стали самоценными. «Распад Советского Союза изменил позицию правительств по рабочему вопросу. В ходе широкого идеологического наступления корпораций профсоюзы были представлены как остатки ушедшей в прошлое эры. Но по мере того как большой бизнес принимал глобальные размеры, борясь при этом с профессиональными союзами, рабочее движение становилось все больше (а не меньше) международным».[5; 85]

Глобализация наиболее разрушительна там, где нет независимых профсоюзов, где преследуется их организация. Во многих развивающихся странах существуют секторы экономики, связанные с производством экспортных товаров и привлечением инвестиций. Работники, занятые в этих секторах, не имеют профессиональных союзов - это плата за участие в глобализации. И это неизбежно вызовет взрыв. Поскольку трудящимся в «южном» поясе, занятым на определенных производствах, систематически отказывается в праве на организацию и заключение коллективных договоров с работодателями, их заработная плата искусственно сдерживается на уровне одной десятой зарплаты, существующей в организованном рабочем секторе индустриального Севера. Неудивительно, что большинство трудящихся с такой оплатой труда живут за официальной чертой бедности в своих собственных странах.

С другой стороны, существование огромной армии рабочих с более низкой заработной платой создает угрозу положению их более обеспеченных коллег. Историк П. Кеннеди предупредил, что «рыночно ориентированная промышленность Латинской Америки, Индонезии, Индии, части Китая и остальной Юго-Восточной Азии способна вовлечь в следующем поколении в глобальный рынок примерно 1,2 млрд. рабочих. Результат этого немедленно скажется на рабочих традиционно развитых стран, где заработная плата упадет не менее чем на 50%., пострадают рабочие Севера». [4; 59]. Они уже ощущают на себе глобализационное давление. Почти треть всей рабочей силы планеты не имеет работы, а очень многие из тех, кто трудится, получают чрезвычайно низкую зарплату, не видя перспектив ее увеличения. Относительно благополучная Европа живет с 12% -ной безработицей. Массовая безработица характерна для стран с переходной экономикой.

Массовые масштабы приняла безработица в развивающихся странах. Глобализация создала глубокие разделительные линии между мобильными группами квалифицированного населения и теми, кто не имеет подобных преимуществ. Компании, которые как будто укоренились в определенной местности, на самом деле с легкостью покидают прежние места, организуя производство там, где есть более дешевая рабочая сила. Такая мобильность позволяет им производить товары наиболее эффективно и оттеснять конкурентов, не обладающих данной способностью.

Многие ученые, политики, общественные деятели задаются вопросом - глобализация это благо, которое надо использовать для всемирного улучшения жизни народов и государств, или зло, порождающее проблемы, новые угрозы и вызовы всему человечеству? Ответить однозначно на это вопрос, значит впасть в оду из крайностей.

Первая - восприятие глобализации с оптимистических позиций как абсолютно беспроблемного явления.

Вторая - отражает сугубо пессимистический взгляд на процесс глобализации, который якобы с фатальной неизбежностью ведет к «закату истории» и гибели всего человечества. В контексте второй точки зрения в последние годы в Европе стихийно зародились и приобретают все более широкие масштабы выступления антиглобалистов, призывающих остановить глобализацию.

Оба эти подхода к оценке глобализации ошибочны и не отражают реального содержания этого явления.

На самом деле глобализация это сложный и противоречивый, но объективный процесс, от него ни уйти и ни спрятаться не удастся никому. Однако возможно комплексно исследовать все многообразие процесса глобализации мира, выделить позитивные и негативные последствия и создать систему влияния и контроля данного процесса, устраняя или минимизируя возникающие проблемы, риски, угрозы и вызовы. [6;70.]

Среди множества последствий глобализации, следует отметить одно из наиболее зловещих - феномен международного терроризма. Тенденция интернационализации терроризма особенно активно стала развиваться в последнем десятилетии XX века после крупнейших геополитических потрясений (распада СССР, радикальных изменений восточно-европейского геополитического пространства и т.д.).

Террористическая угроза в ее современном виде может подрывать процесс социального согласия на разных уровнях или вести к очень опасным его формам.

Во-первых, в силу чисто количественных характеристик. Никогда прежде терроризм не приобретал, даже близко, таких масштабов, как сейчас. В некоторых странах и регионах он стал в полном смысле слова «образом жизни», превратился в массовое, повседневное явление (Серенный Кавказ, трагедия 11 сентября в США, Афганистан, некоторые районы Индии и Ближнего Востока, Саверная Ирландия и многие другие). Положение усугубляется еще и тем, что тут неизбежно возникает старый, но теперь тщательно замалчиваемый у нас, вопрос: где граница между терроризмом и освободительной борьбой?

Во-вторых надо принимать во внимание появление новых форм терроризма. Это, помимо всего прочего, крайне затрудняет разграничение терроризма и других разновидностей насильственных акций. Возникла такая гибридная форма, как «уголовный терроризм», средства и методы которого часто неотличимы от политического терроризма, а цели и мотивы носят чисто криминальный характер.

В-третьих терроризм может служить и постоянно служит детонатором, элементом и следствием межэтнических, межконфессиональных и гражданских войн.

В-четвертых в первые в истории терроризм оказывается тесно связанным с проблемой выживания, как в силу указанной возможности послужить причиной и детонатором военных конфликтов, так и потому что террористы стоят на пороге овладения средствами массового поражения, а кое- где уже этот порог переступили (газовая атака в японском метро).

Взаимоотношение терроризма общественного консенсуса амбивалентны. Террор не всегда дезинтеграционную и дестабилизирующую роль, но иногда скрепляет социальное согласие, иногда и в демократических странах, особенно в моноэтнических и моноконфессиональных он ведет к общественному сплочению перед лицом террористической угрозы. [6; 117]

Одним из важным является анализ геополитических параметров безопасности, поскольку в определенные моменты они способны достигать определенных пороговых значений, когда возникает угроза суверенитету, территориальной целостности, физической безопасности благосостоянию граждан, культурно-цивилизационной идентичности стран, устойчивости международной системы в целом. Важно сосредоточить усилия международного интеллектуального потенциала на глобальном прогнозировании мировых тенденций, мониторинге новых вызовов и угроз, выработке международных инструментов и построении такой модели геополитической конфигурации миропорядка, которая обеспечила бы максимальный учет интересов народов и государств мирового сообщества, надежную национальную и глобальную безопасность.

глобализация экономический современность

Заключение

«Чем дальше заходит процесс глобализации-американизации, пишет П. Кеннеди, тем больше вероятность ответного наступления, что мы и наблюдаем сейчас в России и Индонезии и во многих других местах, где население чувствует себя брошенным, оставленным, уязвимым перед лицом международного капитала».5; 96. Многие развивающиеся страны боятся возросшего соперничества за фонды со стороны других развивающихся стран, за прямые инвестиции, за размещение новых предприятий. Одновременно и в развитых странах ощутим удар по прежде обеспеченным слоям населения. Обнищание среднего класса стало означать его вымывание.

Адекватным ответом на происходящее в мире, по мнению исследователей, призвана стать глобальная революция, охватившая экономику, экологическую систему, политику и культуру. Она должна привести к формированию новых высших типов хозяйства и демократии, подлинно гуманистического общества, а в международном плане - к прочному демократическому миру и глобальной безопасности. [6; 74].

Список литературы

1. Василенко И.А. Геополитика современного мира. М., 2007.

2. Уткин А.И. Глобализация: процесс осмысления. М. 2006.

3. Гаджиев К.С. Введение в геополитику.: Учебник для вузов. М. 2007.

4. Кефели И.Ф. Судьба России в глобальной геополитике. Спб., 2005.

5. Купин В.Н. Геополитика и безопасность: философско-политологические проблемы. Учебное пособие. Спб., ВАТТ, 2006.

6. Долгов. С.И. Глобализация экономики. Новое слово или явление? М., 2006.

Размещено на Allbest.ru