Акционерное общество Германия

Размещено на http://www.allbest.ru/

Содержание

1. История «акционерного общества Германия»

1.1 Взаимное управление (участие)

1.1.1 Доля участия в капитале и влияние

1.1.2 Правления и наблюдательные советы

2. Переустройство «акционерного общества Германия»

2.1 Первое определение направления развития

2.2 Роль банков

2.3 Общие экономико-политические условия

2.3.1 Последствия экономической политики

3. Причины спада интеграции

3.1 Стоимость фирмы

3.2 Ориентация на пайщиков (акционеров)

3.3 Последствия для рынка долгосрочных капиталов

4. Частные акции

4.1 Последствия для фирм

4.2 Последствия для рынка рабочей силы

5. В контексте экономического кризиса

6. Шансы и мнения

7. Проблемы и риски

акционерный общество германия

1. История «акционерного общества Германия»

Типичный для Германии экономический строй, который описывается с помощью понятия «акционерное общество Германия», уходит корнями в семидесятые годы XIX века. Ко времени возникновения Прусской Империи акционерные общества стали для стремительно развивающейся индустрии важным инструментом накопления капитала. Это привело к заметному увеличению количества акционерных обществ. Крупный биржевой крах 1873 года привел к тому, что акции упали в цене; и в конце концов финансирование индустрии взяли на себя банки. Посредством выдачи кредитов и капиталовложений финансовые институты получили доступ почти во все отрасли экономики, и несколько позже влияние их стало доминирующим. В это время возникла существующая и поныне универсальная банковская система. Как Немецкий банк, так и Дрезденский банк были основаны как раз в то время. Эта экономическая система пережила и Веймарскую республику, и национал-социализм, равно как и обе Мировые войны. После 1945 года были заложены основы для экономического подъема.

Чтобы достичь внутреннего мира в послевоенной Западной Германии и усилить концентрацию экономических сил, профсоюзы использовали любые возможности достижения согласия. Акции или другое имущество представляли собой инструменты, которые давали возможность государству, землям и общинам (местный уровень) оказывать непосредственное влияние на состояние дел, а широким слоям населения - непосредственно участвовать в деятельности в различных экономических областях - таких, как энергетика, транспорт и телекоммуникации. Тесное взаимодействие между политикой, банками и предприятиями создало фундамент для социальной рыночной экономики. В этом смысле экономическая система отвечала общественным интересам. Эффективные отрасли - такие, как химическая, автомобильная и машиностроительная - составляли лицо Германии. Враждебные влияния были практически полностью исключены ввиду небольшого количества акций в активе, политического контроля и сильного влияния финансовых институтов (в особенности Немецкого банка и Альянса).

Финансовые институты контролировали наблюдательные советы и посредством перекрестного управления (участия) выстраивали плотную сеть противоположных условий. Личные знакомства и переговоры стали иметь важное значение для биржевого курса предприятия. Немецкий и Дрезденский банки действовали совместно с группой Альянс-Страхование как некие «регенты экономики». Банки и страховые компании заботились об относительной стабильности, то есть не допускали «разрушительной конкуренции» и защищали систему от негативных влияний извне.

Участие профсоюзов в наблюдательных советах привносило дополнительное спокойствие в экономическую систему. Истинное согласие в смысле демократического влияния коллективов все же еще не достигнуто, но постоянный поток информации, проходящий через советы предприятий, профсоюзы и банки способствует тому, чтобы вовремя обнаруживать конфликтные ситуации и снимать напряженность. В некоторых стратегических областях, таких, как энергетика, были также созданы (среди прочего и при политической поддержке) мировые концерны.

1.1 Взаимное управление (участие)

Конспект развития «акционерного общества Германия».

Из-за слияния капиталов и участия членов правления банков в наблюдательных советах акционерных обществ и членов наблюдательных советов промышленных акционерных обществ в правлениях банков Германия долгое время могла выступать против внешних опасностей единым блоком. При этом предприятия взаимно защищали друг друга от возможных попыток враждебного захвата. В особенности холдинг-банки, которые часто были одновременно держателями акций, наблюдателями на предприятиях и кредитодателями, не допускали враждебных проникновений. Право на неафишируемое составление баланса создавало дополнительные сложности для оценки значимости и рентабельности предприятий извне. Ограничение в праве голоса гарантировало защиту от того, что держатели акций будут иметь более пяти процентов голосов на собраниях руководства. Тесное взаимодействие фирм долгое время обозначали поэтому как «твердыню Германии», поскольку попытки атак со стороны всегда были безуспешными. В общей сложности сегодня около 40% рыночного капитала немецких обществ, акции которых имеюют котировку на бирже, находятся в долевом владении немецких крупных концернов (по состоянию на 2004 год). Как еще один значительный элемент «акционерного общества Германия» выступают участие членов правления банков в наблюдательных советах акционерных обществ и членов наблюдательных советов промышленных акционерных обществ в правлениях банков, а также взаимные капиталовложения финансовых концернов.

1.1.1 Доля участия в капитале и влияние

Для многих немецких акционерных обществ в 1970-е годы были введены ограничения в праве голоса, направленные на то, чтобы снизить влияние крупных акционеров из стран-поставщиков нефти. Взаимозависимость индустрии финансовых концернов друг от друга, а также зависимость индустриальных концернов от финансовых институтов усиливаются не только из-за личного взаимодействия. Также и тот факт, что финансовые институты являются одновременно холдинг-банками и банками-депозитариями для тех предприятий, куда они вкладывают капитал, имеет результатом многосторонние отношения взаимозависимости. В особенности права голоса банка на собрании акционеров, даваемые депонируемыми акциями, делали возможным сильное влияние финансовых институтов.

Случай, ставший международной сенсацией, был связан с использованием ключевого права голоса производителем шин «Континенталь» - в качестве оборонительной стратегии против взятия предприятия под контроль итальянским производителем шин Пирелли. Пирелли попытался обойти предписание, и в это время они разбили блок акций «Континенталя» на несколько мелких пакетов. Однако, противостояние вокруг ключевого права голоса продолжалась также с помощью судебных процессов, что, в конце концов, способствовало тому, чтобы ликвидные средства отошли к Пирелли. Когда АО «Континенталь» было атаковано концерном Пирелли, немецкие предприятия сильно помогали крупному производителю шин. Так, Немецкий банк, Альянс, Северогерманский земельный банк, Даймлер-Бенц, БМВ и Фольксваген скупили почти 25% акций «Континеталя» и таким образом составили блокировочное меньшинство. Затем в Италии это привело к сильным реакциям в парламенте. Немецкие предприятия упрекали в экономическом национализме - хотя это же происходит в многих странах Земли постоянно и считается положительным, если происходит умеренно.

1.1.2 Правления и наблюдательные советы

Фирмы тесно связаны друг с другом также контрольными органами предприятий, отмеченных в германском индексе акций (DAX). В то время как демонтаж отношений взаимного владения востребован в «акционерном обществе Германия», напротив, декартелизация личных отношений продвигается медленно. Многие инвесторы, прежде всего, заграничные, рассматривают продолжение этих неформальных связей критически. По мнению критиков, множество непосредственных связей между правлениями и наблюдательными советами не создали оптимального контроля менеджмента на благо акционеров.

Анализ плотности сети 15-ти сильнее всего интегрированных предприятий (из DAX-30) показывал в итоге, что плотность интеграции наблюдательных советов и правлений даже несколько возрастает. В 1995 она составляла 1,28; это значит, каждое предприятие сети было связано с другим предприятием сильнее, чем отдельные лица. Плотностьснижалась в 2001 до 1,04 и выросла в 2004 до 1,06.

На многих немецких предприятиях руководители предприятия признаются, что они после окончания их активной карьеры почти автоматически переходят на пост председателя наблюдательного совета. В других странах это запрещено, но в больше чем половине 30-ти ведущих концернов германского индекса акций (DAX), напротив, это распространенная практика.

2. Переустройство «акционерного общества Германия»

2.1 Первое определение направления развития

В апреле 2000 года было осуществлено законное взятие под контроль концерна Маннесмана британским обществом мобильной телефонной связи «Vodafone Airtouch». Это взятие под контроль, стоившее 372 млрд. марок и до сих пор считающееся самым дорогим в истории мировой экономики, не только потрясло прежнюю немецкую экономическую систему, но и имело далеко идущие последствия для политики и общества. После взятия под контроль концерна Маннесмана концерном «Vodafone» внезапно стало ясно, что биржевой стоимости предприятия также в Германии нужно было придавать больше значения, чем это предписывали старые традиции.

Если еще при взятии под контроль «атакованного» Круппом ОА «Тиссен» в марте 1997 года удалось организовать защитный блок, прежде всего, мобилизацией рабочих, общественности и политиков, которые публично выражали протест против американских приемов менеджмента и осуждали инструмент враждебного взятия под контроль как аморальный и достойный осуждения, то при взятии под контроль Маннесмана, осуществленного «Vodafone», это средство уже не могло использоваться. Управление концерна Маннесмана рассматривало взятия под контроль как легитимное действие среди конкурентов. Федеральный канцлер Герхард Шредер высказывался во времена борьбы за это взятие под контроль, за то, что возросшая культура предприятия не должна быть разрушена в ходе враждебных взятий под контроль. Затем последовали просьбы управления концерна Маннесмана к политикам и профсоюзам воздерживаться от таких высказываний, так как они контрпроизводительны. Оборонительный бой, так по меньшей мере это должно было выглядеть, был направлен только на защиту интересов и доходов акционеров Маннесмана. Профсоюзы и производственные советы подчинились этому требованию, но вместо призыва преодолевать американские приемы управления, стали скорее предъявлять промышленно-политические требования, как например получение частей конгломерата Маннесмана.

Этими событиями отмечен важный поворотный пункт в истории «акционерного общества Германия»: принципиальная приемлемость инструмента враждебного взятия под контроль на предприятиях, в политике и профсоюзах Германии.

Общества взятия под контроль не должны больше опасаться критики со стороны общественности за аморальность их действий. Торговля контрольными пакетами предприятий теперь подпадает под понятие «экономически рациональное действие».

2.2 Роль банков

Немецкие банки долгое время служили важным защитным средством перед враждебными взятиями под контроль. По причине их мультифункционального положения как смотрителей предприятия, кредиторов и акционеров они поддерживают до сегодняшнего дня особенно тесные отношения с промышленными предприятиями.

Тем не менее, при попытке взятия под контроль крупного производителя «Континенталя» со стороны Пирелли Немецкий банк с начала взятия под контроль был согласен с происходящим. Тогдашний банкир Ульрих Вайсс был одновременно председателем наблюдательного совета при «АО Континенталь». Со стороны Немецкого банка взятие под контроль виделось важным для внедрения во внешне непроницаемую итальянскую промышленную сеть. Доходило до конфликтов между «Континенталем» и Немецким банком, в которых побеждали, однако, противники взятия под контроль.

В случае Тиссен/Группа Немецкий банк играл роль холдинг-банка обоих концернов. В наблюдательном совете Тиссен был представлен глава Немецкого банка Ульрих Картеллиери. Ситуация казалась тупиковой: с одной стороны, консультировали Тиссен, с другой стороны, однако, хотели показать, что у могли бы успешно управлять враждебным взятием под контроль. Банкиры-инвесторы выигрывали все более выгодные позиции по сравнению с традиционалистами и побеждали в правлениях немецких крупных банков. В битве за взятие под контроль Маннесман/Vodafone банковские представители так и непришли ни к какому заключению.

С изменением ролей банков связан еще один важный поворотный пункт в «акционерном обществе Германия»: немецкие крупные банки не являются больше защитниками перед враждебными взятиями под контроль и более не склонны использовать свою власть как холдинг-банков для оборонительных боев.

Атаки взятия под контроль могут напротив находить поддержку банков, если им поручают роли банков-инвесторов.

Традиционно тесное личное взаимодействие между промышленными предприятиями и частными банками, которые часто исполняли контрольную функцию при наблюдательных советах, сильно ослабло. Еще в 1980 году Немецкий банк отозвал своих представителей из правления в 40 из 100 самых больших предприятий. Через 10 лет остались только 35 наблюдательных советов, в 1998 - только 17 (тенденция заметна и далее).

Кроме того, концерны открывают альтернативные источники финансирования и ослабляют вместе с тем также старые отношения холдинг-банков. Банки теряют вместе с тем ее стратегический интерес к интеграции предприятий, который первоначально состоял в том, чтобы минимизировать риск предоставления кредита.

Дальнейшая причина, почему финансовые институты начали расставаться с долями в индустрии, была в недостаточной доходности этих долей.

Во времена биржевого понижения курса финансовые институты страдали от сильных колебаний курсов своих долей и должны были поэтому нести довольно большие убытки. В 2005 году HypoVereinsbank, к примеру, объявлял о необходимости предпринять ценностные исправления в размере миллиардов, после чего мюнхенский Рюк [страховая компания], имевший долю в HypoVereinsbank'е, снизил прогноз относительно прибыли.

2.3 Общие экономико-политические условия

Правительственная коалиция социал-демократов и «зеленых» создавала с ее начала в 1998 году общие условия, которые скорее облегчают враждебные взятия под контроль.

Рыночные эксперты замечали, что министр финансов Айхель не привлекая большого внимания, с 2002 года поднял налог на прибыли с долей. Он составлял до 53% и был одни из самых высоких по всем мире. Этот налог стал подлежащим уплате, если предприятие реализовало прибыль из долевых участий в акционерном капитале в других предприятиях посредством продажи долей.

То, что прибыли с продаж долей начиная с 1 января 2002 года не облагались налогом в акционерных компаниях, нацелено, в том числе, и на демонтаж капитальной интеграции и способствует тому, чтобы число предприятий, враждебно взятых под контроль, увеличивалось. Таким образом, акционерные компании, если они продают доли, могут получить реализованные при этом прибыли без вычета налогов.

До этого времени скрытые резервы, которые накапливались на предприятиях в течение десятилетий, должны были активироваться и подлежать налогообложению при продаже. Это удержало много предприятий от продажи долей.

Однако, продажа промышленных долей интересна для предприятий только тогда, если за это дают хорошие деньги. Если акционерные курсы выглядят низкими, прикупаются дополнительные доли. Исследование консультационного совета по проблемам менеджмента Accenture в сотрудничестве с университетом Мюнстера показало, что почти две трети 100 самых больших немецких предприятий не видят смысла расставаться с долями в связи с освобождением от уплаты налогов. Однако, только 7% опрошенных менеджеров полагают, что налоговая реформа вообще облегчает продажу.

Чтобы использовать налоговые преимущества, многочисленные предприятия перепродавали нерентабельные пакеты долей в дочерних обществах, чтобы получать освобожденные от налога прибыли продажи независимо от политического развития, и тем не менее, сохранить влияние свои доли.

Последующая налоговая реорганизация имела место в области прав на принятие под контроль, которые существенно способствовали тому, чтобы продажи предприятий и взятия предприятий под контроль были привлекательнее в Германии. Новый закон должен позволять крупным акционерам с долей больше чем 95 расстаться с неприятными младшими партнерами без возмещения.

2.3.1 Последствия экономической политики

При полной отмене налога на прибыли с долей правительство освободило финансовые институты от надоедливых обязательств и освободило долгожданные средства для более агрессивной борьбы против конкуренции из-за моря в доходном деле участия и объединения. Налоговые послабления превосходили самые смелые ожидания экономических субъектов. От шефов предприятия выдвигалось требование относительно снижения налогов на 20%, как это принято во Франции и других европейских странах. Отдел исследования акций в банке Метцлера во Франкфурте высказывался, что это снижение могло бы увеличить прибыли самых больших банков и страховых компаний в пределах от 10 до 20%. В биржевых кругах предложение по налогам было чем-то вроде революции. Эйфория, с которой немецкая биржа едва ли была знакома ранее, оставляла германский индекс акций (DAX) после распространения сообщения на уровне около 4,46% - новый мировой рекорд. Акции АО «Мюнхенская страховая компания Рюка», одного из самых больших страховщиков мира, выросли около более чем на 20%, акции Альянса - почти на 15%, Немецкого банка - почти на 14%.

3. Причины спада интеграции

Тесные отношения в «акционерном обществе Германия», все же позволяли в прошлом регулировать экономические и социальные проблемы, ограничивать в определенной степени собственную конкуренцию и держать иностранную конкуренцию на дистанции. Однако при условиях глобализации они чувствуются большими финансовыми концернами все больше и больше как корсет, который мешает соответствовать принципу ценности пайщиков - политики предприятия, которая, по словам критиков, ориентирована исключительно на краткосрочное повышение акционерных курсов. Крупные банки и страховые компании уже давно стремятся отказываться от менее прибыльного участия, чтобы иметь возможность инвестировать в быстрее растущие и более доходные отрасли. Таким образом у банков можно наблюдать особенно сильное равнение на признанных лидеров банковского инвестирования. В том числе высокие налоги до сих пор удерживали их от отказа от старых долей.

3.1 Стоимость фирмы

Биржевая стоимость всех немецких акционерных обществ имела экспоненциальный прирост в течение прошедших лет: от 826 млрд. марок в 1995 году до 2,8 блн. марок в 1999 году. Так же биржевые обороты утроились в тот же самый период. Число акционеров выросло в Германии до более чем 5 млн.

Акционерная культура была долгое время признаком американской и британской экономики. Однако, роспуск «акционерного общества Германия» усилят ориентацию на ценность пайщиков больших немецких предприятий. Следствия - более высокие ожидания дохода от процесса производства и оживленной активности при объединениях и взятиях под контроль.

Мысли о враждебном взятии под контроль приводят предприятия к тому, чтобы их стоимость уавеличивалась. С доходами из продаж долей, к примеру, Немецкий банк выкупает собственные акции и увеличивает таким образом собственный акционерный курс. Также Мюнхенский HypoVereinsbank форсирует продажу долей, главным образом инвесторам, которые готовы платить также стратегическую цену - так как они оценивают стоимость пакета акций на долгий срок выше, чем актуальную рыночную стоимость.

3.2 Ориентация на пайщиков (акционеров)

Все больше предприятий ориентируются с середины 1990-х годов на доход акционера, ценность пайщика. Вырастающая из этого власть капиталистов-участников изменяет вместе с тем также тактику фирм относительно враждебных взятий под контроль и защитных стратегий. Вопреки мажоритарной воле акционеров Маннесмана шеф правления «Vodafone» Крис Гент не смог бы осуществить свой план взятия под контроль. Перемена является таким образом реакцией на измененную конкуренцию: прежде всего, такие предприятия, которые успешно конкурируют на рынках с иностранными продавцами и оперируют на международных финансовых рынках, ориентированы на рынок долгосрочных капиталов. Предприятия, ориентирванные на рынок краткосрочных вложений, как правило, напротив не выражают заинтересованности в интересах пайщиков. Таким образом давление на фирмы возникает из-за рынка долгосрочных капиталов, что отражается на политике предприятия.

Также немецкие предприятия видят свои растущие шансы все более на международном уровне. Они больше не скупают преимущественно в Европе. Альянс, например, имеет доли также в компаниях «Нокия», «Интел» и «Дженерал Электрик».

3.3 Последствия для рынка долгосрочных капиталов

Распад «акционерного общества Германия» представляет интерес, прежде всего, для инвесторов из США и Великобритании. Средствами иностранных инвесторов вкладчики приобретают либо доли (более традиционно) немецких фирм, либо принимают их полностью под свой контроль.

По исследованию аудиторов «Эрнста и Янга» количество иностранных взятий под контроль в Германии выросло в 2003 году на примерно 16% и достигло количества 85. Объем капиталовложений возрос по объему примерно на две трети и в 2003 году достиг 22,5 млрд. евро. На последующие годы также прогнозировался высокий уровень взятий под контроль.

4. Частные акции

Иностранные инвесторы действуют не только в обществах, акции которых котируются на биржах, но и в таких, чьи акции не имеют биржевых котировок; они действуют главным образом в области частных акций. Такие инвесторы заинтересованы, как правило, только в краткосрочном или среднесрочном сотрудничестве с предприятиями. Многочисленные предприятия германского индекса акций (DAX) продают частным инвесторам области предпринимательства концерна, которые, как правило, позже приводятся на биржу собственниками-инвесторами. Частные инвесторы работают, в том числе, с деньгами крупных пенсионных фондов, которые добиваются хозяйственной деятельностью пенсий для своих членов и поэтому ожидают высоких доходов. Для этого вводится внебиржевой собственный капитал.

То, что вкладчики капитала происходят преимущественно из англосаксонского пространства, является результатом в том числе того факта, что немецкие пенсионные фонды не владеют слишком большими финансовыми возможностями (также это обусловлено структурой системы пенсий). Немецкие акционерные компании ориентируются в большинстве случаев только на региональный уровень в противоположность американским или британским фирмам из области частных акций.

Если доля перепродается, финансовые инвесторы должны увеличить стоимость сделки. Это может происходить разнообразными способами: либо фирма достигает своими силами успехов, либо общества вкладчиков капитала используют низкие расценки в определенной отрасли и приводят полученную фирму на биржу.

Покупная цена за фирму должна определяться согласно точке зрения инвесторов и по возможности сообразно истинному капиталу фирмы, то есть, должно происходить самофинансирование.

Финансовые вкладчики капитала держат свои доли как правило несколько лет (обычно от 3 до 7). Если продажа не удается на бирже, они просто передают предприятие конкуренту. АО «Hoechst» продало в середине девяностых годов, к примеру, обществу инвесторов «CVC Capital Partners» висбаденское предприятие Kalle Nalo GmbH (производитель колбасных оболочек и хозяйственных тряпок из целлюлозы) с 750 сотрудниками, а в 2004 году CVC продало фирму дальше частному акционерному обществу «Montagu». То же проиошло с фирмой ATU («Автозапчасти Unger»).

Немецкий рынок частных акций по экспертным оценкам будет развиваться и дальше. Требование больших концернов концентрироваться на основных предприятиях форсируется их международной структурой акционеров. Также вопрос поколений в среднем сословии и Базеле II помогают в делах иностранным инвесторам. Частные акционеры рассматривается биржевиками как возможные покупатели; ведь перекупка области предпринимательства таких фирм, как Даймлер или Бош, была бы невозможна еще 10 или 15 лет назад.

Риск таких сделок велик для всех участников. Инвестиции финансируются в среднем на две трети банковскими кредитами. Также случается, что частные фирмы-акционеры иногда изымают капитал из-за долгов предприятий, чтобы обслуживать их собственных вкладчиков. Если такие стратегии срываются, помогает только продажа в фондах, которые специализированы на работе с оцененными или неплатежеспособными предприятиями (так называемые фонды-коршуны).

Если сделка успешна, это сулит двойные доходы.

В 2004 году финансовые инвесторы вложили 22,5 млрд. евро в Германии по расчетам общества ревизии «Эрнст и Янг» - на 9 млрд. больше чем в 2003 году и примерно на 15,6 млрд. больше чем в 2002. Показатели относятся только к сделкам, стоимость которых объявлялась. Фактическая сумма инвестиций могла бы быть значительно выше.

Цены, уплаченные иностранными инвесторами за немецкие фирмы, кажутся экспертам сильно преувеличенными. Это относится, прежде всего, к так называемым секундариям, при которых предприятие от одного финансового инвестора передается следующему. Так как едва ли можно приводить доли на биржу в экономически слабые времена, перепродавание является одним из излюбленных путей к тому, чтобы «озолотиться».

Аналитики придерживаются точки зрения, что есть опасность образования «пузырей», что не означает конец рынка частных акций в Германии, но все-таки приводит к некоторым убыткам.

Нет уверенности в том, что инвесторы, действительно получат ожидавшие доходы. Неслучайно выражения «частные акции» и «рискованный капитал» употребляются как синонимы. Инвестор Клейтон из «Dubilier и Райс» (CD&R) должен был расставаться весной 2004 с полученной в 1997 году за символическую плату в 1 евро торгово-строительной фирмой Шульте. До этого «CD&R» должен был принять конкурс дочернего предприятия авиастроителя Dornier. Точно так же произошло с частным акционером «Apax» при участии долей «Ufa-Kino». Федеральная типография, которую также инвестор «Apax» приобрел за примерно 1 млрд. евро, передалась позже за 1 евро, что представляло фактически тотальную потерю назначенного капитала.

4.1 Последствия для фирм

Все области деятельности и устройства предприятия постоянно проверяются на предмет добавленной стоимости и при случае продаются. Предприятие осуществляет вместе с тем все более трезвое рассмотрение инструментов, которыми пользуются экономические субъекты, чтобы достигать своих целей. При этом исчезает симбиоз держателей контрольных пакетов акций, руководителей и холдинг-банков. Роль бирж, аналитиков и банкиров-инвесторов, наоборот, возрастает.

Признак декартелизации состоит в том, что все меньшими предприятиями владеют в Германии собственники контрольных пакетов акций. Так, участие немецких предприятий, акции которых котируются на бирже, с акционером, который обладает по меньшей мере блокировочным меньшинством, снизилось согласно результатам анализа Boston-Consulting-Group в период с 2001 по 2004 на 9,7% до 74,5%. На предприятиях с акционером-участником большинства в тот же период показатели снизились даже примерно на 18,8% до 52,1%.

В покупке фирм, относящихся к среднему слою, заинтересованы только определенные предприятия-держатели частных акций: они не отмечены на бирже, имеют стоимость с 100 млн. евро и уже прибыльны. Они должны иметь потенциал чтобы соответствовать группе лучших в своей отрасли или быть лидером на рынке. Чтобы получить ожидавшиеся доходы, применяются различные методы: сюда относится в первую очередь снижение затрат - увольнения, дополнительная работа при той же самой или более низкой зарплате а также усиленное использование наемных рабочих являются главными признаками.

Также относящиеся к среднему слою фирмы должны открываться все больше навстречу инвесторам, так как даже вполне стабильные фирмы среднего звена больше не получают так легко заемный капитал, в котором они нуждаются для увеличения.

По американскому образцу давно возникли также немецкие финансовые инвесторы. Так, самый большой частный банк Европы - банк Оппенгейма образовывал в Кельне в начале 2004 года финансового инвестора «Аргантис». Он концентрируется на применении «учрежденных семейных предприятий, относящихся к среднему слою, и спинов (т.е., дочерних компаний, отделившихся от материнской компании путем выпуска акций) от концернов с оборотами между 30 и 250 млн. евро». Цикл применения составляет от 3 до 7 лет, при ожидании ежегодных прибылей в 20% и более.

4.2 Последствия для рынка рабочей силы

Социальные последствия демонтажа «акционерного общества Германия» находятся в центре дискуссии. Соединение акционерных обществ идет почти всегда при потере рабочих мест, так как ликвидация рабочих мест предлагает самый большой ресурсосберегающий потенциал. В рамках еще не осуществившегося объединения Немецкого банка и Дрезденского банка речь шла о ликвидации 16.000 рабочих мест. Под давлением желания более высоких доходов ликвидация рабочих мест увеличилась также в индустрии.

Однако, потеря рабочих происходит не только из-за враждебных взятий под контроль иностранными инвесторами. Это же происходит и из-за самих «членов акционерного общества Германия» - в результате тех же слияний и взятий под контроль - так, например, сегодняшней реалией была потеря рабочих мест при слиянии «Карштадт» и «Квелле», а также Hypobank'а и Vereinsbank'а. В относящихся к среднему слою фирмах этот принцип также действует при продаже предприятия: они продаются заинтересованному лицу за наиболее подходящую цену, часто вопреки воле назначенных собственниками коммерческих директоров и соответственно коллективов. В Германии после воссоединения предприятия принимались под контроль, кроме того, по всей стране только с целью реализовывать доход предприятия и ликвидировать остаток.

Критика о том, что рабочие часто блокируют предпринимательские решения, кажется далекой от реальности - по подробным экспертным исследованиям, все наоборот. Следовательно, производственные советы готовы к необходимым приспособлениям, которых требуют менеджмент и рынок долгосрочных капиталов. Представители рабочих предприятия не исключают для себя ориентации на пайщиков. Причиной этого являются среди прочего коллективные договоры.

Кроме того, научные исследования в итоге показали, что в ходе интернационализации право голоса не ставилось под сомнение. На всех исследованных предприятиях производственные советы имелись в наличии, диалог между производственным советом и руководством предприятия интенсифицировал себя в большинстве случаев в течение прошедших лет.

Многие производственные советы также не противостоят концентрации на основной сфере деятельности, которая сегодня форсируется на большинстве предприятий: больше двух третей производственных советов целиком или частично поддерживают такие изменения структуры, так как они обещают укрепление их позиций в тех частях предприятий, которые могут быть связаны с наибольшими потерями. Представители находящихся под угрозой пограничных областей напротив выступают гораздо менее согласованно. Критически, вплоть до недоброжелательности, реагируют производственные советы, если предприятие достигает заданных величин дохода и сообщает о них во вне. Очевидно, рабочие боятся отрицательных последствий для предприятия, если формулируются слишком высокие ожидания дохода и определенный сберегательный курс, и если эти цели не достигаются.

Однако, динамика интернационализации изменяет пути карьеры немецких экономических лидеров; развивается новый тип менеджера. Как показывают исследования карьеры 90 председателей правления, «домашняя карьера» постепенно теряет значение. Каждый второй шеф правления прибыл на предприятие «снаружи» (в большинстве случаев, в результате перевербовки); это обуславливает помимо прочего и такой побочный эффект, что связи внутри правления все более распадаются.

5. В контексте экономического кризиса

В Германии предприятия и недвижимость из-за экономического кризиса можно получить относительно дешево. Это является одним из самых больших стимулов для акционерных компаний. При этом роль банков в течение прошедших лет находится в центре внимания. Они выдавали в течение долгих лет дешевые кредиты и несут теперь большие потери. Риски теперь пытаются освобождаться от банков как можно скорее.

Это известно из США: когда в восьмидесятые годы многие американские банки находились в шатком положении, появились первые фонды, которые покупали предприятие с высокой скидкой и после этого разбивали на части. Известность тогда приобрело общество инвесторов KKR, которое приняло в управление концерн табака и продуктов питания «RJR Nabisco» за почти 31 млрд. долларов и разделило. То же повторилось в Японии, где много банков оказались в глубоком кризисе. Однако, деловые перспективы представлялись поэтому для частных инвесторов блестящими.

Что касается Германии, то внутри страны имеется в ассортименте по оценкам примерно 300 млрд. евро «ленивых» кредитов. Только в Японии эта стоимость еще выше. Эти кредиты должны выходить по возможности из баланса. Остаточные ущербы предъявляют чрезмерные требования к персоналу, слишком сильно связывают собственный капитал и давят на акционерные курсы. Со скидками до 50% эти проблемные случаи продаются тогда американским инвестиционным обществам. Акционерная компания «Lone Star» застраховало в октябре 2004 года портфолио кредитов для среднего уровня вместе с недвижимыми кредитами в номинальном размере в целом 1,2 млрд. евро. Деньгами таких учреждений как Международный банк реконструкции и развития или Bostoner Renommieruni MIT «Lone Star» покупал пакеты кредитов в Германии с номиналом в размере 6,2 млрд. евро. Следующая дополнительная покупка запланирована с заемным капиталом. С передачей этих кредитов от банков к акционерным компаниям часто возникают частные должники. Как правило американские общества инвесторов настаивают тогда на быстрых решениях; кредиты должны выплачиваться или же страховка реализовываться.

6. Шансы и мнения

Защитники реконструкции «акционерного общества Германия» придерживаются точки зрения, что немецкие концерны стоят в глобальной экономике перед вызовами, с которыми не справиться при помощи старых структур. Взаимное участие блокирует капитал, в котором предприятия нуждаются срочно, чтобы оставаться конкурентноспособными на мировом рынке.

Новые растущие импульсы ожидаются для экономики от декартелизации в «акционерном обществе Германия». По словам аналитиков, владение долями немецких финансовых концернов в многих случаях блокируется до сих пор существующими связями предприятия, которые могли бы извлекать пользу из общего ноу-хау и освобождать промышленную синергию. С предпринимательской точки зрения, к примеру, долевое участие в производстве грузовиков подошло бы лучше к портфолио автомобильного концерна, чем к портфолио страховой группы. Продажей долевого участия меньшинства в чужих отраслях у отчуждателей освобождаются ликвидные средства, которые могут использоваться для приобретения родственных отраслевых предприятий. Возрастающая вследствие этого концентрация на основной сфере деятельности позволяет предприятиям лучше позиционировать себя в международной конкуренции. Продолжительная готовность к новым инвестициям была бы следствием удачных трансакций такого рода. Критики приписывают якобы слишком слабую инвестиционную деятельность иностранного капитала также ограждению и соответственно интеграции «акционерного общества Германия».

BCG опубликовывал в исследовании, что процесс декартелизации отражается положительно на всей экономике. Предприятия эффективнее, если их менеджеры концентрируются на своих силах. Поэтому некоторые экономисты исходят из того, что объединенные реструктуризации могут содействовать в том, чтобы увеличивать продуктивность в Германии.

С роспуском «акционерного общества Германия» наступает и перемена стратегий фирм. Конгломераты концентрируются все больше на свсвоей осноной компетенции и отталкивают пограничные сферы деятельности. Банки расстаются со своими долями в промышленности.

Большее значение придается акциям коллектива. В многих фирмах, акции которых котируются на бирже, работники могут вкладывать до 10% своей зарплаты по льготным ценам в акции фирмы. Запланированное федеральным правительством укрепление частных предварительных пенсионных накоплений непосредственно исходит из содействия биржи. Чтобы предотвращать враждебное взятие под контроль, Немецкий банк ускоряет декартелизацию, и в то время избавляется от принадлежащих ему дополнительных средства, вложенных в промышленность и не принадлежащих к основной сфере деятельности.

7. Проблемы и риски

С выходом немецких крупных акционеров для индустрии растет опасность враждебного взятия под контроль. Концерны, перешедшие в управление, теряют свое постоянное местопребывание. Так, американское общество инвесторов «Blackstone» после взятия под контроль химического концерна «Celanese» перевело местонахождение концерна в США.

В то время как в случаях «Континенталь»/Пирелли, Тиссен/Крупп и Маннесман/Vodafone господствовала промышленная логика, в Германии могло бы дойти также до спекулятивных взятий под контроль и разрушения, как в Соединенных Штатах в 1980-х годах.

При взятии под контроль концерна Маннесмана премьер-министр Баварии Эдмунд Штойбер требовал внедрения защитных оговорок, которые в том числе в том числе «должны гарантировать корректное обращение с рабочими после взятия под контроль». Так же профессора-экономисты напоминали, что при взятиях под контроль не должны забываться социальные аспекты. Профсоюзы выступают как правило против враждебных взятий под контроль, так как при этом учитываются лишь интересы акционеров.

Кроме того, постоянно выдвигаются требования регулировать взятия под контроль - как на национальном, так и на европейском уровне. При этом интересы народного хозяйства и рабочих, такие, как, например, получение рабочих мест, должны были бы играть определенную роль.

Что касается инвестиций, едва ли немецкая конкуренция имеется со стороны покупателей, которые скупают доли фирм в США. Для этого не хватает фондовых инвесторов - таких, как сильные в финансовом отношении пенсионные фонды или учреждения. Немецкая инвестиционная культура очень рискоопасная, что могло бы измениться только в течение долгого срока при изменении частного обеспечения старости.

На веб-странице Министерства финансов было в свое время опубликовано: «Налоговая реформа предприятий содействует как гибкости в секторе предприятия в целом, так и образованию эффективных структур предприятия. Иностранные инвесторы получают возможность участвовать в немецких предприятиях, так как на рынок прибывают пакеты акций, которые не были проданы раньше по налоговым причинам. Организующе-политический побочный эффект - это шанс коррекции сложившейся в Германии концентрации долей у немногих крупных концернов».

Тем не менее, с распродажей технических фирм связан риск продажи технических ноу-хау. Как в случае производителя привода МТУ, так и в случае с «Рейнским металлом» федеральное правительство опасалось распродажи немецкой стратегической техники.

Кроме того, при роспуске «Акционерного общества Германия», существенная проблема состоит в том, что биржевая капитализация международной конкуренции является частью целого в соответствующей отрасли. Немецкие фирмы, оцененные в валюте объединения, т.е., в акциях, можно, таким образом, получить за дешево. Следовательно, опасность враждебного взятия под контроль существует особенно для предприятий с широким акционерным рассеиванием. «Красно-зеленое» федеральное правительство в том числе и поэтому начало «турбо-программу» по урегулированию акционерных курсов (налоговая реформа, отсутствие налогообложения для продажи долей).

Размещено на Allbest.ru