Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Часто говорят о том, что связи с Западом, более обширные и продвинутые, России следует дополнять и уравновешивать, поднимая на более высокий уровень отношениям с Востоком. Иногда дело представляют таким образом, что от кого-то скрыта значительная часть глобуса, и стоит его развернуть в нужном направлении, как искомая сбалансированность восстановится, а в сторону России польются финансовые потоки, а в обратную - товарные. На самом деле, при всех упущениях, связи России с СВА и АТР в общем и целом именно таковы, какими они могут быть при существующей расстановке сил, и подъем их на более высокий уровень либо труднодостижим, либо будет носить искусственный характер. Каких-то вопиющих нарушений или недосмотров, устранив которые можно прочно утвердиться в АТР, не обнаруживается. Это первое. Второй момент состоит в том, что, если мы признаем необходимость наработки какого-то нового modus vivendi между западным и восточным направлениями, то, сделав следующий шаг, должны поставить и вопрос о большей сбалансированности внутри каждого из них. И для этого нет ни малейшей необходимости жертвовать теми позитивными сдвигами, которые произошли в российско-китайских отношениях.

Однако чрезмерный крен в сторону Пекина, не говоря уже о заключении с последним военно-политического союза, вызовет отрицательную реакцию и будет почти наверняка расцениваться как предоставление карт-бланша Китаю в ЮВА и АТР (предположим, в обмен на признание, или подтверждение прежнего признания, особых интересов России в СНГ) или как принесение в жертву интересов малых и средних стран. Впрочем, описанный сценарий, лелеявшийся левой частью политического спектра России, становится все менее вероятным. Поставки российского оружия и боевой техники Китаю поддерживают жизнеспособность целых сегментов российского ВПК. Особой или острой озабоченности со стороны его восточных и южных соседей, они, впрочем, не вызывают. Нет признаков того, чтобы военно-техническое сотрудничество Москвы с Пекином подстегивало воинственность лидеров КНР, да к тому же неизвестно, в какую сторону это оружие может быть направлено, если рассуждать чисто гипотетически. В то же время заказывать и оплачивать поставки российских боевых самолетов не возбраняется и другим странам, что некоторые из них и делают, например, Малайзия, Южная Корея, Вьетнам.

Тем не менее, оснащение НОАК российской боевой техникой, по-видимому, отчасти сокращает возможности ее сбыта в других странах Азии. Последние предпочтут в большей степени полагаться на американское оружие, чтобы иметь точки соприкосновения с Вашингтоном на случай кризисов, в ходе которых Москва - еще одно умозрительное суждение - может взять сторону своего “квазисоюзника” Orbis, Summer 1999. р.252.. Периферийное, в географическом и экономическом смысле, положение России оборачивается плюсом - она стоит в стороне от тлеющих и потенциальных конфликтов. И нам не нужно искать приключений в данном районе или прилагать усилия к тому, чтобы радикально перекраивать сложившийся порядок.

Американоцентризм устраивает некитайскую Азию

А состоит он в том, что для многих стран АТР, включая Японию, но исключая КНР, Соединенные Штаты - наиболее удобный, если не единственно возможный на сегодняшний момент, союзник, партнер и гарант безопасности. Позиция США в данном отношении выглядит как почти монопольная. Многие политики в АТР против нарушения сложившегося статус-кво и внедрения здесь многополярности, поскольку другие державы, которые долго перечислять, по целому ряду причин не вызывают у них аналогичного приятия и доверия. Рабочие отношения с Вашингтоном, конечно, далеки от идиллических, изобилуют проблемами и коллизиями. Но само наличие таковых - следствие тесного взаимодействия и переплетения интересов. В регионе скорее опасаются ухода США из Азии, что оставляет азиатов наедине друг с другом См. Survival, Autumn 1997. p. 85-106.. Конечно, многие в АТР согласились бы разбавить американское военно-политическое доминирование объединенной Европой, но та по большому счету выступает союзницей Америки. Хотя процессы глобализации и интернационализации подрывают идеологию американских изоляционистов, последние все же могут поставить вопрос: какую же выгоду Соединенные Штаты извлекают из своего доминирования.

Военное присутствие сопряжено с затратами и, обеспечивая общий порядок и психологическое спокойствие, не дает прямых экономических преимуществ, а дивиденды зарабатываются в экономической области. Япония, как всем памятно, совершила свой знаменитый рывок благодаря низким расходам на оборону и американскому зонтику.

Каким же образом господство США, близкое к тому, чтобы считаться абсолютным, проявляется и во что трансформируется, например, в отдельно взятых субрегионах, в частности, в ЮВА. Почему при все нарастающем доминировании Вашингтон, как утверждают некоторые пропагандисты и журналисты, не может заполучить якобы необходимые ему военные базы в Индонезии?. Далее, почему США все же допустили, что их попросили с филиппинских баз, создание инфраструктуры которых обошлось в свое время американскому налогоплательщику в 12 млрд. долл. После отзыва американского персонала с территории Филиппин по требованию местных властей в 1992г. (при том что договор о взаимной обороне оставался в силе) филиппинские вооруженные силы, привыкшие ранее во всем полагаться на американцев, деградировали и теряли боеспособность до такой степени, что “корабли не выходили в море, а самолеты не были в состоянии подняться в воздух”. Ф.Эстрада, ранее бывший ярым сторонником ухода американцев, стал выступать за возобновление более тесных военно-политичсеких связей с США. Потребность в них особенно обострилась после финансового кризиса 1997-1998 гг. Еconomist, 24.04.1999. p.65-66. . Почему, наконец, США не обеспечили полной поддержки своей военной акции против Югославии со стороны стран АСЕАН, чье благополучие и развитие, как никогда, зависит сейчас от займов МВФ и ВБ, внутри которых американцы имеют решающее слово. Есть также труднообъяснимые с точки зрения “антигегемонистов” примеры явного ущемления интересов американских ТНК в Индонезии в период и после кризиса 1997г. Заданные вопросы носят риторический характер, а ответ на них заключается в том, что термины “господство” или “гегемония” плохо вписываются в современную эпоху. Сегодня требуются уже не постоянные базы, находящиеся вне национальной юрисдикции и под прямым управлением заокеанской державы, а право захода в местные порты, где американские военные корабли обслуживаются на коммерческих основаниях, как и любые другие. И между странами ЮВА развертывается настоящее соревнование за привлечение такой платежеспособной клиентуры.

Оспаривает господство США и набирающий силу Китай, лидерам которого не чужда, возможно, идея стать главной силой тихоокеанской Азии. По какой именно модели станут в случае реализации таких намерений строиться отношения между “срединной империей” и остальной Азией? Ответ неизвестен. Весомая роль США в АТР не представляет угрозы интересам России и последней незачем растрачивать свои ограниченные ресурсы на надуманные антиамериканские цели. Хотя во внешнеполитических узорах Москвы проскальзывают иногда поползновения насолить Вашингтону, в том числе в ходе контактов с КНДР, претерпевая даже вызывающее обращение со стороны Пхеньяна, который получает гуманитарную помощь и ведет серьезные переговоры с другими державами Akiyama N. Japan -US- China framework critical for stability on Korean Peninsular (Hiroshima Research News, № 2, Spetember 1999. p. 6).. Создается впечатление, что поездка в Пхеньян виделась для окружения российского министра иностранных дел как редкая оказия ускользнуть от “дидактических наставлений” М.Олбрайт и отчитаться об укреплении позиций России в СВА. Предложения, делавшиеся в ходе планирования визита В.Путина на Японские острова, завернуть по пути и в Пхеньян, преследуют ту же цель ценой экономических уступок и оказания политического внимания Пхеньяну приобрести влияние по крайней мере в Северной Корее, если не удается сделать это где-либо еще, в более благополучной стране. Но встают три вопроса: достижимо ли это вообще, учитывая своенравие северокорейских лидеров; для чего это нужно; и во что обойдется?

Насколько, однако, способствует налаживанию российско-американского взаимодействия в АТР провозглашение - некоторыми российскими политиками - Юго-Восточной Азии “самостоятельным центром силы, противостоящим американоцентризму”? Тем более, в тот период, когда лидеры повергнутых в кризис стран региона были озабочены не геополитическими построениями, а животрепещущими проблемами экономической стабилизации, решаемыми, кстати говоря, при опоре на международные финансовые институты и крупнейших доноров в лице США и Японии. Приоритетная задача России в том и должна состоять, чтобы стимулировать приток финансовых, технологических и иных ресурсов высокоразвитых государств тихоокеанского бассейна на российский Дальний Восток и в Восточную Сибирь. Ибо по нашему мнению сотрудничество и соседство с Китаем не играет решающей роли в деле подъема экономики названных районов.

Японский резерв

Существует немало возможностей для динамизации российско-японских отношений, выведения их из тени прошлого. Сколь бы существенными ни были присутствующие здесь риски, всегда найдутся способы застраховать их. Континентальный Китай давно уже имеет свое лобби в России, в том числе в некоторых ключевых министерствах, например, топливно-энергетическом, и даже Тайвань имеет определенные выходы на российские властные структуры, чем Япония, насколько нам известно, похвалиться не может. (Мы даже и не заикаемся о российском лобби в Японии). Одна из причин: не было практической необходимости. Экономическая мощь и всесокрушающая поступь Японии говорили сами за себя. Но неуклонный подъем сменился стагнацией, уверенность в своих силах - пониманием необходимости импортировать не только иностранный капитал, но и зарубежный менеджмент.

В данном контексте, между прочим, приходит на память, что договор об установлении дипломатических и консульских отношений между СССР и Японией был подписан 75 лет назад не где-нибудь, а в Пекине. И тогда Китай был ближе, а Япония - дальше. Российско-японские отношения весь этот период не могут служить образцом конструктивизма и динамизма. Тем не менее, начиная примерно с 1996 г. отмечается умеренное, но вполне позитивное их развитие по ряду направлений.

Итоги выборов в России в 2000 г. только укрепили уже созревшее у японцев убеждение, что Россия небезнадежна и перспективы партнерства наших стран заметно улучшаются. Уже произошедшие и намечающиеся новые позитивные сдвиги в российско-японских отношениях приобретают более устойчивую опору благодаря постепенному укоренению и развитию институтов рыночной экономики в России, что делает последнюю все более подходящим партнером. Вопрос о простом выживании России, включая самые удаленные ее регионы и уголки, для японцев уже не стоит. Встречное движение происходит по многим линиям. Впервые Белая книга по вопросам обороны, выпущенная в Японии, не указывала на российские войска, дислоцированные на Дальнем Востоке, как на фактор нестабильности Независимая газета, 14.09.1999.. Наступила определенность с ратификацией Соглашения о поощрении и защите капиталовложений, подписанном на встрече Ельцин-Хасимото в Красноярске в 1998 г., - оно было ратифицировано японским парламентом в июне 1999 г., и, наконец, весной 2000 г. - вновь избранным российским парламентом.

В октябре 1999 г. японские представители встречались с американскими в Санкт-Петербурге, чтобы перенять опыт ведения дел в России и отстаивания здесь экономических интересов, что не без успеха делает Американская торговая палата (Amcham - American Chamber of Commerce) Коммерсант-Daily, 22.10.1999..

Действуют и другие факторы, которые, так или иначе, подвигают Токио к более конструктивным и близким отношениям с Москвой, невзирая на территориальную проблему. Это, прежде всего, становящийся более жестким и властным тон китайских лидеров в общении с японскими. Цзян Цземинь в ходе поездки в Японию в 1999 г. дал почувствовать японцам, что новый, уверенный в своих силах, восходящий на вершину могущества Китай, не становится более великодушным и философски настроенным в трактовке прошлого. В отличие от периода советско-китайской конфронтации, Пекин стал резко выступать против расширения сферы действия американо-японского договора безопасности, что создает новые проблемы во взаимоотношениях Японии и КНР. Токио внимательно отслеживает и эволюцию российско-китайских отношений, отдавая себе при этом отчет о встроенных в них ограничителях.

Строительство нового каркаса российско-японских отношений, похоже, начинается с верхнего яруса. Здесь и первая зарубежная поездка премьер-министра Иосиро Мори в конце апреля 2000 г., которая пришлась на Россию (Санкт-Петербург) визит В.Путина на Окинаву в июле 2000 г., а также в Токио для проведения двусторонних переговоров.

Двустороннее сотрудничество как фрагмент региональной экономики. Можно припомнить, что еще в отодвинувшемся от нас в глубь истории 1991 г. японские политики и исследователи видели “откат реформ и колебания М.Горбачева” и отмечали необходимость для США и Японии перехода от политики сдерживания СССР к его интеграции, превращению российского Дальнего Востока (который должен, по словам японского исследователя, “вписаться во взаимозависимый рынок”) в “лабораторию многостороннего сотрудничества СССР, США, Японии и Китая” Tomoharu Vashio. The Retreat from reforms and development of the Russian Far Еast. International Institute for Global Peace. Tokyo, 1991. p. 910.. Тогда фраза о “лаборатории” и “интеграции” только и была фразой, хотя и продиктованной благими пожеланиями. На сегодняшний день прорабатываются с различной степенью интенсивности и конкретизации проекты и планы переброски энергоресурсов из Восточной Сибири в Китай, а также некоторые другие страны АТР, в чем видится один из перспективных путей достижения такой интеграции.

В той или иной форме японская сторона принимает участие в совместной разработке в общей сложности семи проектов, как то: завершения строительства Бурейской ГЭС, строительства газопровода на Камчатке (под кредит ЕБРР) и других. Но с практической точки зрения данный процесс еще не запущен и ничего похожего на деятельность Японии в странах ЮВА, где работа над совместными проектами поставлена на конвейер, не наблюдается. Из реализованных проектов крупнейшим японским инвестиционным начинанием в России в области высоких технологий стало производство телекомуникационного оборудования на ЗАО “НЭК Нева” с персоналом в 50 человек и уставным капиталом в 6 млн.долл. Были еще и поставки в кредит так еще и не оплаченного и не установленного оборудования для Камаза. Японию останавливают, разумеется, подобные неудачи, включая убытки банков, игравших на российском рынке ценных бумаг. Но не для оправдания, а в порядке констатации отметим, что японские компании несли еще более значительные потери в ЮВА. Правда, здесь у японских корпораций были не одни только провалы.

Многие в России надеялись на то, что японцев так или иначе подстегнет инвестиционная активность южнокорейцев на российском Дальнем Востоке и других регионах. Произошло скорее обратное - японцы полагают, что их осторожный и осмотрительный подход оправдал себя. Смелость или венчурность - это не главные качества японского бизнеса, который отличается методичностью и медлительностью в принятии ключевых решений, что, конечно, может оборачиваться не только плюсами, но и минусами.

К чему японцы охотно подключились, так это к реализации проекта по строительству в Турцию газопровода по дну Черного моря. Правительственный Японский банк международного сотрудничества и частный Fuji Bank предоставляют кредит Газпрому на сумму в 626 млн. долл., который на самом деле пойдет на оплату поставок и работ японского консорциума, участвующего в строительстве, в составе Mitsui, Sumitomo, Ituchu. Здесь сыграли свою роль следующие факторы: высокая международная репутация Газпрома, который успешно выполняет долгосрочные контракты на поставку газа зарубежным контрагентам; гарантированный рынок сбыта и сырьевых источников; участие итальянского концерна ENI; необходимость продвижения японской продукции.

Известно, что Япония увязывала размораживание кредитных линий России с решениями МВФ и достижением Москвой договоренностей с Лондонским и парижским клубами кредиторов (в отношении межгосударственных и частных кредитов СССР и РФ). Поэтому игра на противопоставление Японии другим странам Запада не даст эффекта. Токио в прошлом обусловливал свое подключение к тем или иным проектам непременным участием в них американцев. Определенные шаги в отношении России Япония, впрочем, готова предпринимать на самостоятельной основе.

Весьма дальновидным шагом со стороны японского правительства стало, на наш взгляд, решение оказать широкомасштабное содействие переподготовке российских управленческих кадров. Один из аспектов программы предусматривает командировку японских специалистов для помощи российским коллегам в разработке промышленной политики; другой заключается в организации стажировок российских представителей в Японии, где им предстоит изучать, под патронажем Японского банка развития, опыт поддержки частного сектора экономики со стороны государства. Кроме того, будут предоставляться консультации российской стороне в области поддержки малого и среднего бизнеса, введении эффективной системы страхования от несчастных случаев на производстве Nikkei Weekly, 05.07.1999.. Японские корпорации наверняка смогут воспользоваться приобретенными знаниями и наработанными контактами для реализации в дальнейшем коммерческих проектов в России. Пока что те же японские страховые компании, аккумулирующие колоссальные финансовые ресурсы, на российский страховой рынок совершенно не выходили, а изучали его из офисов своих лондонских представительств. Между тем в России - невзирая на не устоявшиеся условия и малую емкость рынка - функционирует около десятка крупных западных страховщиков, а некоторые из них очень хорошо знают, как лоббировать свои интересы в коридорах Думы.

Актуальная практическая задача - это недопущение нарушения или ущемления прав японских собственников и совладельцев ряда совместных предприятий. Нередко бывало так, что сначала их вовлекали в расходы, а затем выживали из совместного бизнеса. Один из примеров - СП по строительству и эксплуатации гостиницы Сантаризо в Южно-Сахалинске Время новостей. 28.04.2000.. У японской стороны есть в связи с этим вопросы к региональным администрациям. Впрочем, российская судебная система в данном плане, как показывают последние события и прецеденты, оставляет шанс для защиты интересов нерезидентов.

Пытаются подвигнуть Японию к более энергичному взаимодействию и отдельные российские предприниматели, например, известный своей политической активностью и уже реализуемыми планами экономической экспансии за рубежом О.Дерипаска, глава группы “Сибирский алюминий”, экспортирующей этот металл в Японию Daily. 22.10.1999.. Попутно заметим, что в различных мероприятиях и двусторонних контактах нередко российскую сторону представляют бизнесмены, все предпринимательство которых сводилось к импорту и растаможиванию полутора десятков подержанных японских машин.

Для лучшего управления рисками Япония могла бы устанавливать и культивировать особенно тесные отношения с некоторыми российскими регионами. Сахалин - чем не кандидат №1? Но пока что даже в сахалинских нефтегазовых проектах ни японский банковский капитал, ни японские компании не доминируют. Мы больше знаем о деятельности Экссон, крупных кредитных вложениях голландского ABN AMRO, консультационных услугах (по оценке активов Роснефти) Dresdner Kleinwort Benson, чем японских участников. Подробнее об этом речь пойдет ниже.

Крупнейшие российские корпорации, продемонстрировавшие свою жизнеспособность и показавшие себя в деле, должны внушить чувство большего уважения к новой России.

На подступах к решению территориального вопроса. Ободренный прогрессом двусторонних отношений и удачно сложившимися личными отношениями с премьер-министром Р.Хасимото, первый президент России в свое время обещал Токио найти решение территориального вопроса уже к 2000 г. Нового российского лидера считают способным на большую осмысленность заявлений и на большую результативность. В начале 2000 г. в период, когда уже развернулась подготовка поездки В.Путина на Окинаву, японцы еще только искали аппаратную тропу к тогда еще и.о. президента. Они высказывали предположение, что, как сильному и обладающему решимостью, пользующемуся широкой поддержкой, ему по плечу задача освобождения российско-японских отношений от того балласта, который отягощает их десятилетиями.

Другое дело, и какое место будет отведено японской проблематике в иерархии российских государственных и президентских приоритетов. Тем не менее, нам представляется, что многое можно сделать в области расширения и динамизации российско-японских отношений уже сегодня, в рабочем порядке, демонстрируя российскую готовность решать конкретные задачи и добиваться поставленных целей, создавая более благоприятный фон для урегулирования самой серьезной проблемы двусторонних отношений. А таковой, с японской точки зрения, была и остается судьба “северных территорий”, которая отбрасывает длинную тень на весь комплекс российско-японских связей. Выдвигались самые различные способы и рецепты нейтрализации данного фактора.

Часто звучал, например, аргумент, что японцы, энергично расширяющие экономические связи с Россией и инвестирующие в ее экономику, продемонстрирует практические выгоды от дружбы с Японией, способные расположить к ней русских и смягчить их сердца. Согласно этой логике, Токио, совершенно не напрягаясь, мог бы помочь снятию некоторых острейших проблем жизнеобеспечения дальневосточного региона, улучшению участи его жителей. И создать тем самым более благоприятный для нее настрой общественного мнения в России, которое, в отличие от японского, далеко не монолитно по вопросу о спорных островах. Японцев такие призывы и утверждения задевали как недооценивающие и игнорирующие то, что Япония уже сделала и делает для России на протяжении всего пореформенного периода. Здесь и помощь в преодолении последствий землетрясения на Сахалине, открытие пяти центров по переподготовке российских управленческих кадров, обещание выделить 120 млн. долл. на утилизацию списанных атомных подводных лодок Тихоокеанского Флота, и 20 млн. - на создание международного научно-технического центра в Москве и многое другое, не относящееся к коммерции как таковой, что следует помнить и ценить.

Нередко приводился также небезосновательный сам по себе аргумент о том, что территориальный вопрос в гораздо меньшей степени влияет на состояние торгово-экономических связей соседних стран, чем отсутствие такого инвестиционного климата, такой законодательной, институциональной и гуманитарной среды в России, которые благоприятствовали бы ведению бизнеса и совместному предпринимательству в широких масштабах. На это в Токио отвечают, что, как только российская сторона в принципе признает “потенциальный суверенитет” Японии над четырьмя южнокурильскими островами, без установления временных рамок их практической передачи (или, как предпочитают говорить японцы, возвращения) Японии, то японские власти сделают все от них зависящее, чтобы подвигнуть своих предпринимателей на более активное сотрудничество с Россией. С одной стороны, опыт взаимоотношений Японии с рядом стран Юго-Восточной Азии, которые пережили травматический период японской оккупации в годы второй мировой войны, как будто подтверждает немалые возможности японского госаппарата. С другой напрашивается возражение, что бизнес самостоятельно просчитывает свои риски и возможные приобретения, хотя не откажется от поддержки и гарантий, например, японского Эксимбанка, недавно переименованного в Банк международного сотрудничества, если таковые гарантии будут доступны для не особенно крупных проектов.

Встречному движению сторон помогут новые импульсы. Не очень сложно было бы, например, воздерживаться от шумовых эффектов и заявлений, адресованных вовсе даже не Токио, а определенной внутриполитической аудитории, именно для которой демонстрируется несгибаемая патриотичность. Тихая и умелая дипломатия бывает более полезной. Далее, как представляется, нас не должна особенно беспокоить новая трактовка американо-японского договора о безопасности, который на протяжении десятилетий сдерживал милитаризацию Японии. Не решен в существующих предложениях российских коллег по Академии наук вопрос о конструктивном участии и вовлеченности в достижение территориального урегулирования региональных властей Сахалина. Предлагаемый вывод из состава Сахалинской области четырех островов автоматически делает эти власти оппонентами соглашения. С другой стороны, государство, допуская свободу дискуссий и обсуждений, должно иметь только единую и только одну внешнюю политику, не допускающую региональной “самостийности”.

Многое может быть сделано для укрепления доверия к российской стороне как на федеральном, так и региональном уровнях, без каких-либо чрезвычайных затрат, в ходе проведения рутинной работы, открывающей перед российско-японскими отношениями перспективу перерастания из созидательного партнерства в партнерство стратегическое, нацеленное на ХХI в., коль уж нам так полюбилась эта формула и коль скоро она оказалась приемлемой и для японской стороны. При этом отношения с Японией, другими восточными странами предпочтительно, на наш взгляд, не рассматривать через узкую призму противовеса или простого дополнения к евроатлантическому направлению. В наших интересах задействовать все резервы и возможности для подъема РДВ и Восточной Сибири, как и остальной России.

российский японский китай американский

Российское участие на уровне субрегионов и микрорегионов. Тихоокеанский регион - это практически 50% земного шара. В данной части света, где проживает практически половина человечества, неизбежно вырисовываются и вычленяются субрегионы. Региональное сотрудничество, впрочем, из-за разнообразной повестки дня, множества занимающихся им организаций и различной степени географического охвата, не знает четко очерченных границ. Сам регионализм как течение и тенденция на рубеже столетий приобрел новую направленность. В 60-х и 70-х годах он служил во многом способом и каналом установления связей между близлежащими развивающимися странами, которые ранее были замкнуты на географически далекие метрополии, в известном смысле - средством преодоления их обособленности. Регионализм нес изрядную идеологическую нагрузку, в одних случаях - антикоммунистическую, в других - антиколониальную. Сейчас региональные группировки в АТР, не подчиняя себе национальные хозяйственные механизмы, выполняют координирующие функции и обеспечивают выход стран-членов на глобальный уровень. Собственно, и финансово-экономический кризис, поразивший некоторые восточноазиатские экономики в 1997-1998 гг., имел общемировой масштаб, а средства его преодоления также находились за пределами региона.

Тихоокеанский бассейн дает богатейший материал для изучения разнообразных ипостасей регионализма - открытого или мягкого, структурированного и т.д. См. подробнее Suisheng Zhao. Soft Versus Structured Regionalism: Organisational Forms of Cooperation in Asia-Pacific. The Journal of East Asian Affairs. October 1999. P. 96-134.. Как пишет германский экономический журнал, “региональная и субрегиональная интеграция - это путь к обеспечению политической стабильности, более устойчивого развития,…способ увеличения притока прямых иностранных инвестиций”, поступающих, естественно, главным образом из-за пределов субрегиона. Кроме того, регионализация стимулирует конкуренцию между местными производителями, особенно в ценовой области, ослабляет укоренившиеся олигополии, “наносит удар по искателям ренты и картельным соглашениям” Intereconomics. July - August 1998. p.169..

Вместе с тем, итоги развития одной из самых авторитетных организаций - Ассоциации государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН), с которой РФ уже ряд лет поддерживает политический диалог, показывают весьма ограниченные возможности для глубокой и, тем более, всеобъемлющей интеграции развивающихся и новых индустриальных стран, то есть интеграции без участия старых индустриальных демократий и именно на субрегиональной основе. Сам регионализм, если говорить конкретно о тихоокеанской зоне, претерпевает метаморфозы и трансформации. Собственно “Тихоокеанский патриотизм” (принадлежность к самому динамичному региону - предмет гордости, фирменный знак) уже не так акцентируется как прежде, в силу известиных причин, и все больше переплетается с глобализмом. Особенно сейчас, когда восточноазиатские страны АСЕАН борются с последствиями кризиса, опираясь на МВФ, Всемирный банк и другие “носители глобализма”, а не на партнеров по группировке, которые оказались в лучшем положении.

Россия, понятно, хотела бы принадлежать к процветающему региону и служить достойной его частью и не только географической. Институционально, данная задача частично решена с принятием РФ в состав АТЭС - пантихоокеанской организации. В то же время наши Дальний Восток и Восточная Сибирь, являясь составной частью АТР, примыкают к Северо-Восточной Азии (СВА) Некоторые исследователи помимо СВА называют в качестве самостоятельного субрегиона и Северную часть Тихого океана.Это определение, пожалуй, делает роль России, хотя бы в географическом отношении, более выпуклой., где какой-либо региональной организации еще не было создано, как не было достигнуто и каких-либо ограниченных соглашений о либерализации двусторонней торговли, в частности, между Южной Кореей и Японией, которые, казалось бы, весьма для того подходят. Таким образом, открываются возможности для участия России в региональном строительстве. Подход к созданию региональных организаций в СВА может быть в принципе двояким, политическим или рыночным. Первый предполагает учреждение новой региональной организации по решению государственных органов власти, второй - первоочередное развитие взаимной торговли, инвестиций и только на основе уже создавшейся экономической общности - оформление некой политической надстройки. АСЕАН пошла по первому пути, АТЭС - по второму. К созданию региональной организации для СВА дополнительно подталкивает то обстоятельство, что из стран - членов ВТО только Япония, Корея и Гонгконг не являются участниками какого-либо соглашения о внутрирегиональной торговле.

Сразу создавать многофункциональную и разветвленную субрегиональную организацию, в состав которой войдут Россия, Китай, Япония, два корейских государства, а также Монголия, на наш взгляд, нецелесообразно. Решение такой амбициозной задачи выльется в трудоемкий и дорогостоящий процесс, отвлекающий от более насущных вопросов. Имеет смысл сосредоточиться на формировании более сфокусированных организаций, в первую очередь субрегиональных энергетических, экологических и иных подобных форумов, которые могут вобрать в себя или опереться на организации, занимающиеся данными проблемами весьма профессионально. Для России “сцепление” с более широким тихоокеанским экономическим пространством будет обеспечиваться главным образом через СВА. Тем временем международное взаимодействие в указанном районе может базироваться на двух столпах: трансграничном сотрудничестве и на проектной основе.

Как (микро)регион с (микро)регионом. Трансграничное сотрудничество приграничных регионов соседних государств получило широкое распространение в мире и стало проявлением убывания экономической роли политических границ. Данное явление характеризуется как прогрессирующий, растущий снизу регионализм (incremental regionalism) Pacific Review, vol.11, №1, 1998. p. 21. или как “естественные экономические территории”. Упомянем также такие конструкции, как “треугольники роста”, которые по мере внедрения компьютерной терминологии стали чаще называть “кластерами роста”. Один из самых ярких и успешных примеров - это связка Шеньчжэнь/Гонгконг, о которой нам уже доводилось писать. Интеграционное сотрудничество не только на макро, но и микроуровне стало одно время приживаться как в Юго-Восточной, так и в Северо-Восточной Азии.

Южнокорейский ученый призывает “поразмышлять” об общих проблемах с точки зрения Севера Тихоокеанского бассейна. “Если смотреть в XXI-й век, то национальная повестка дня (national statement), национальные интересы приобретают меньшее значение, а соседские общины - большее. С точки зрения Хоккайдо и Саппоро, Чонгджин, Владивосток или Британская Колумбия более важны, чем Симоносеки или Фукуока. Названия Токио и Япония, Москва и Россия, вызывают много предубеждений, Саппоро и Хоккайдо звучат лучше” Bon Ho Koo. Cross border co-operation. (North Pacific International Forum. The Fifth Hokkaido Conference For North Pacific Issues -NorPac Regions). October 1993. p.83-84.. Разумеется, степень экономической зрелости приграничных регионов весьма различна, как и опасения по поводу возможности провоцирования центробежных тенденций. Бывший руководитель Тайваня Ли Дэн-хуэй придавал данной идее сугубо политическую окраску, которая может как раз оказаться губительной для ее воплощения. В своей книге “Позиция Тайваня” он призывал Пекин отказаться от политики “Великого Китая”, с его “гегемонизмом” и “национализмом” и разделить его на семь регионов - Тайвань, Тибет, Синьцзян, Монголию, Северо-Восток, Юг и Север. Они бы “мирно сосуществовали друг с другом, развиваясь в соответствии со своими этническими, политическими и экономическими характеристиками” Цит по: Время. 28.05.1999. .

Регионализм имеет многообразные внешние и внутренние проявления. Так, по заключению западных исследователей, рост регионализма в самом Китае во многом является следствием неприятия политики Пекина, проявлением недовольства централизующими функциями КПК, будь то на Севере или Юге страны. Представляет интерес и следующее суждение о том, что “растущее участие китайской армии в коммерции и предпринимательстве, ее (армии) коррумпированность заставляют провинции отдаляться от Пекина” Оrbis. Summer 1997. p. 405.. Подрывная функция регионализма здесь кажется преувеличенной, недовольство центром проявляется во все странах, а в Китае, где принцип федерализма не признается, в особенной степени. Однако Пекин не только не препятствует, но и поощряет межрегиональное сближение, когда речь идет об образовании устойчивых “региональных китайско-российских пар”. Упор на регионы не обязательно равнозначен какому-то дроблению и мельчанию. Напротив, как писал журнал “Орбис”, “концепция глобализации означает такой новый мировой порядок, который базируется не на государствах, а регионах” Orbis. Summer 1999. p. 455..

Эти теоретические выкладки не подменяют и не исчрпывают, конечно, живой практики и живого творчества на местах. А на основе последних позднее наверняка появятся новые обобщения и новые теории. В данном плане Россия следует общемировым тенденциям как на своем Западе, так и Востоке.

В то время как поезда по Транссибу идут сейчас с большими интервалами, против шести минут в прежнее время, а транспортные тарифы отдаляют Восточную Сибирь, российский Дальний Восток от более населенных и развитых районов РФ, выручают другие связи, такие, например, как прямой бартер, с более близкими зарубежными соседями. Чтобы убедиться в этом, достаточно бросить взгляд на развивающиеся контакты Сахалина с Хоккайдо, сотрудничество Хабаровского края и Амурской области с Китаем. Предпринимаются попытки оживить работу по созданию свободной экономической зоны в Находке, и продвижению инвестиционных проектов в зоне экономического развития Туманган - на стыке Китая, Приморского края и КНДР. Достигнуто здесь пока немногое.

Туманганский проект предуматривает развитие смежных территорий - юга Приморского края, Корейского автономного округа в Северо-Восточном Китае, района Ранджинг-Сонгбон в КНДР, а также восточной Монголии. Проект осуществляется под эгидой Программы развития ООН, спонсорами, помимо ООН выступают Южная Корея, финляндия и другие североевропейские страны. Официальными участниками Проекта являются Россия (с 1992 г.), КНР, Монголия, Республика Корея и КНДР. Явно недостает участия Японии, и ее приглашают присоединиться. По настоянию российской стороны в состав зоны включен и географически отдаленный от нее район Находки.

Сама идея зоны претерпела важные изменения за минувшее десятилетие. Концептуальное созревание проделало эволюцию от сверхамбициозного плана создания в зоне Туманган местного аналога Гонконга, с направлением 30 млрд. долл. на инфраструктурное освоение территории, которая должна была быть предоставлена в аренду Приморским краем, КНР и КНДР. С российской стороны последовали решительные возражения против передачи земель в аренду. Позже Туманганский проект стал ориентироваться на решение более практичных задач - и достижение конкретных результатов. Таковые должны быть получены при создании единой транспортной системы, поощрении взаимных инвестиций, развитии туризма, различных трансграничных контактов, более свободного перемещения людей и капиталов, сотрудничества в экологической об- ласти. Россия (в лице Приморского края) первоначально не видела для себя особых выгод в превращении южной оконечности Приморья в транзитную зону, поскольку это уводило экспортные потоки в сторону от Владивостока. Едва ли не единственный достигнутый результат для России - это сооружение железнодорожного перехода между Приморьем и КНР, модернизация нескольких железнодорожных станций.

Японская сторона предлагала провести модернизацию порта Хасан (на юге Приморского края) для организации, в частности, транспортировки через него соевых бобов и другой продукции из северо-восточных районов Китая в Японию, но от более системой вовлеченности в Туманганский проект Япония воздерживается, поскольку он не дал видимых результатов и “добавленной стоимости”. По существу, речь чаще шла об отдельно взятых проектах развития национальных территорий, а не о зоне совместного развития, не о целостном экономическом регионе. Сказывается и различный экономический вес участников проекта, и их разнонаправленные устремления, и тот факт, что в него вовлечены небольшие и отдаленные участки земли таких крупных стран, как Россия и КНР.

Находка. Еще до принятия нового закона о создании специальной экономической зоны (СЭЗ), здесь в середине 90-х годов приступили к обустройству российско-южнокорейского технопарка, где предполагалось разместить сотни предприятий по изготовлению мебели, переработке рыбы и т.д. Межправительственные соглашения между РФ и Республикой Корея, подписанные в мае 1999 г., предусматривают передачу южнокорейской стороне в аренду на 50 лет территории площадью в 330 га для производственного строительства. Соглашение, однако, требует ратификации Государственной Думой. Земельные участки могут быть переданы в субаренду. В идеале предусматривается тройная защита южнокорейского бизнеса - от российской бюрократии, мафии и чрезмерного налогового бремени, поскольку предусматривает пятилетнее освобождение от налога на прибыль с момента получения первой прибыли, освобождение от налогов средств, направляемых на капиталовложения и т.д.

Освоение Находки (вместе с прилегающим Партизанским районом) началось еще в 1990 г., без видимых позитивных результатов. Потребовались большие, чем предполагалось вначале, инвестиции в связи с неподготовленностью инфраструктуры и отсутствием устойчивого тепло- и электроснабжения и т.д. Вложения в Находку поэтому не сулят быстрой отдачи. Выявлены обескураживающие злоупотребления, нецелевое использование средств. Администрация Находки не расчиталась с собственными кредиторами за муниципальный заем, выпущенный еще в 1995 г., ввиду чего ей будет крайне трудно выступать в качестве гаранта по привлечению дополнительных финансовых ресурсов, остро необходимых для развития города и СЭЗ. Самая актуальная задача для Находки - это перестроить систему водоснабжения, используя японский заем. Китайский вклад - это возведение в Находке двух небольших гостиниц, расчитанных на приток китайских соотечествеников. Таковых оказалось не так много, что подорвало рентабельность проекта.

Что касается приграничного сотрудничества в других районах, то в него вовлечены неравновесные участники - малонаселенные российские территории и их демографические противоположности с другого берега Амура. Разумеется, наличие обширных территорий сейчас не единственный и, может быть, даже не самый главный фактор могущества государства: высокоразвитые страны и территории покоряют пространство и народы средствами торгово-экономической экспансии. Тем не менее, наличие огромных земельных ресурсов - это ключевой ресурс государства, которое заинтересовано оберегать его и иметь на своей земле экономически активное население. Трудно вообразить массовый наплыв японских переселенцев и “колонистов”, или исход в Сибирь жителей Сингапура и Гонконга. Китай же, напротив, порождает стихийный экспорт менее квалифицированной и неприхотливой живой силы, которая имеет свойство устремляться именно в Россию.

Еще одно важное обстоятельство заключается в том, что на противоположной стороне Амура и Уссури находятся не самые развитые китайские провинции, а китайский Север в целом слывет более отсталой частью страны, что объясняется высоким удельным весом тяжелой промышленности, особенно сильными позициями здесь госсектора, трудно поддающегося реформированию. Для наших приграничных областей поэтому особую привлекательность должна иметь идея многостороннего сотрудничества стран СВА, что позволяло бы приобщаться к наиболее передовому опыту.

Каждый российский регион вместе с тем пытается по-своему приспособиться к ситуации, у каждого собственные активы и пассивы, хотя везде просматривается прежде всего общий энергетический знаменатель.

Взять для примера Амурскую область. С ее стороны есть стремление подняться над пассивной ролью рынка сбыта произведенных по ту сторону товаров. При этом даже сам такой рынок не назовешь особенно емким, учитывая состояние большинства предприятий, малонаселенность и низкие доходы населения. Более или менее благополучное положение здесь только в энергетическом секторе. Зейская ГЭС хорошо зарабатывает за счет экспортных поставок в Китай. Пуск в эксплуатацию Бурейской ГЭС заметно укрепит энергетический и экспортный потенциал области. Но для него требуются огромные инвестиции! Инвестиции и заинтересованный инвестор - первичны, а распределение энергии между внутренними и зарубежными потребителями - вторично, хотя о нем начали спорить уже сегодня. Введение в строй новых энергетических объектов позволило бы снизить тарифы для промышленных предприятий, повысить конкурентоспособность их продукции (для начала - на внутреннем рынке), расширить производственную программу, а в дальнейшем - и увеличивать потребление электроэнергии, повышая рентабельность объектов энергетики. Амурские власти отводят ключевую роль в плане активизации взаимных связей с провинцией Хэйлунцзян строительству постоянного моста через Амур в районе Благовещенска; в отличие от российской, китайская сторона способна мобилизовать финансовые ресурсы и готова оплатить свою долю расходов, но не весь проект в целом Судаков Г. Топливно-энергетический комплекс Амурской области: налоги, тарифы, неплатежи, проблемы финансирования (Промышленность России. октябрь-ноябрь 1998. с.37-40). .

Совершенно особый случай представляет собой южнокурильский микрорегион - обездоленный даже на суровом фоне российского Дальнего Востока. К нему уже активно примеряют концепцию “совместного хозяйствования” и кондоминиума. Учитывая соотношение экономических потенциалов, впрочем, можно заранее сказать, что здесь будет преобладать японский капитал. Регулярно проходят заседания российско-японской подкомиссии по совместной хозяйственной деятельности на Южных Курилах. Сахалинская администрация едва ли легко согласится на уход из-под ее юрисдикции названных островов, тем более, что от разработки шельфовых месторождений нефти и газа она получает значительные бонусы и отчисления, которые могут быть направлены на удовлетворение первоочередных нужд южнокурильцев, в глазах которых сам Сахалин выглядит континентом. Сам губернатор Сахалина, поддержав в целом идею СЭЗ на южнокурильских островах, выступил за ее распространение на весь Сахалин Коммерсант-Dailly. 20.01.1999. .

Бывшее министерство по делам регионов и национальной политики подготовило план создания “специальной экономической зоны” на территории южнокурильских островов, согласно которому здесь отменялись бы все экспортные и импортные тарифы, а земля и водные акватории, богатые рыбой сдавались бы в аренду, в том числе и иностранным предпринимателям, сроком на 99 лет Japan Times. 25.12.98.. Пока что любые проекты СЭЗ в России не реализовались во что-либо стоящее, а предоставленные им льготы и послабления не привели к какой-либо созидательной деятельности, что радикально отличает российскую практику от китайской.

Снятие застарелой политической проблемы в российско-японских отношениях, а все знают, в чем она состоит, не совершит какого-то чудесного поворота в экономике (для этого потребуется сделать еще очень и очень многое), но, бесспорно, улучшит климат двусторонних отношений, повлечет увеличение японских инвестиций во весь дальневосточный регион, создавая и умножая там точки роста. Между тем российский министр иностранных дел счел необходимым в завуалированной форме предостеречь жителей Южных Курил от чрезмерных упований на японское пришествие. Он пишет: “Абсолютно ясно, что экономическое сотрудничество с Японией, даже самое активное, не решит всех проблем Южных Курил. Рассчитывать следует прежде всего на свои собственные силы” Независимая газета. 23.02.1999.. У тех, кому адресованы эти слова, такой “абсолютной” убежденности скорее всего нет. Речь идет, конечно, об общественности.

Сахалин - Хоккайдо: не подозревая о теории. Диктуемое практическими нуждами сотрудничество между Сахалином и Хоккайдо развивается и растет как на уровне межрегиональном, так и межмуниципальном, между отдельными городами. Улучшается сообщение - действует паромная переправа, четырежды в неделю - авиарейсы. При этом территориальная проблема Южных Курил как бы переадресовывается центральным властям в Москве и Токио, развязывая руки местным органам власти.

Пример успешного взаимодействия между Сахалином и Японией может подтолкнуть другие регионы к более решительным действия. Экономический подъем Восточной Сибири, Забайкалья, РДВ, одним из слагаемых которого станет, как хочется надеяться, японское участие, привлечет туда дополнительные людские ресурсы из европейской части России, русскоязычных переселенцев из стран СНГ, многие из которых трудились на РДВ в советский период. Китайские страхи - реальные или преувеличенные - будут ослаблены. Между тем, успешная реализация даже небольших по масштабам проектов дает кумулятивный эффект самоподдерживающегося экономического процесса, цепной реакции проектов, создает более благоприятный психологический настрой. В принципе можно даже предвидеть соревнование между российскими регионами за благорасположение Токио, подобное аналогичному соперничеству американских штатов, которые в лучшие для Японии времена имели обыкновение демонстрировать японцам преимущества ведения бизнеса именно у них. Межрегиональные связи не ограничиваются сопредельными областями. Мэр Москвы совершал поездку в Японию в конце 1998 г. именно в качестве “регионала”. Южная Корея имеет специальное соглашение с территориально отдаленной от нее, но цивилизационно близкой Бурятией.

Россия и Юго-Восточная Азия. После СВА наибольший интерес для России представляет Юго-Восточная Азия, причем во многом из-за давних и прочных связей с Вьетнамом, которые имеют все возможности отвечать критерию долговременной взаимовыгодности. Членство Вьетнама в АСЕАН не отдалило эту страну от России. На шельфе СРВ в Вунгтау российско- вьетнамское СП Вьетсовпетро ведет добычу нефти, и это самый успешный зарубежный проект не только объединения Зарубежнефть, но, пожалуй, и всей России. Сейчас с участием Петровьетнама и Зарубежнефти (соучредителя Вьетсовпетро) реализуется проект Вьетросс, предусматривающий строительство в СРВ нефтеперерабатывающего завода мощностью 6.5 млн.т Независимая газета. 03.12.1999.. Осуществление проекта окажет серьезное влияние на торговлю нефтепродуктами внутри АСЕАН, избавив Вьетнам от необходимости импортировать их в значительных объемах из Сингапура. В 1999 г. российский бюджет получил от СП 280 млн. долл. дохода Эксперт. 21.02.2000. С. 40.. Помимо добычи нефти, во Вьетнаме ведется сборка нефтяных платформ с использованием российских компонентов и технологий. Прорабатывался также и вопрос об освоении Газпромом вьетнамских месторождений газа с прицелом на азиатские экспортные рынки. Соответствующие планы основывались, однако, на той оптимистической и не подтвержденной геологическими изысканиями предпосылке, что в СРВ имеются достаточные запасы газа Ведомости. 14.12.2000. . Если десятилетие назад в российско-вьетнамских отношениях доминировали военно-стратегические факторы, то сейчас существуют предпосылки превращения Вьетнама в экономический плацдарм РФ в Юго-Восточной Азии.