Российско-сирийские отношения в международном аспекте

Размещено на http://www.allbest.ru/

1

РОССИЙСКО-СИРИЙСКИЕ ОТНОШЕНИЯ В МЕЖДУНАРОДНОМ АСПЕКТЕ

Визит в Россию президента Сирии X.Асада5-6 июля 1999 г. стал не только сам по себе заметным событием международной жизни, но и высветил весь комплекс проблем нынешнего этапа российско-арабских отношений, роли и места РФ на Ближнем Востоке - регионе, который до недавнего времени было принято считать «мягким подбрюшьем Советского Союза». С распадом СССР данный постулат не только не утратил свою верность, но и приобрел новую значимость для России. Речь идет об образовании на юге нашей страны новых геополитических реалий, суть которых состоит в расширении рамок региона Ближнего Востока непосредственно до границ России в результате образования независимых государств Закавказья и Средней Азии. В этой связи ближневосточный регион приобретает особо важное значение для реализации российских интересов в южной зоне постсоветского пространства. В то же время складывающаяся сегодня в регионе Ближнего Востока ситуация является для России весьма непростой и даже потенциально опасной, поскольку новые геополитические реалии здесь могут сформироваться без ее участия и должного учета ее интересов.

В последние годы своего существования Советский Союз встал перед необходимостью кардинального переосмысления политики в арабском мире, приведения ее в соответствие с задачами формирования многополюсной системы международных отношений, идущей на смену биполярному конфронтационному миру. Решение этой задачи, унаследованной Россией, заключается, как можно полагать, не просто в восстановлении прежней структуры политических и экономических связей с арабами, а в построении на их основе новой практики взаимного сотрудничества, иного понимания российского национального интереса.

Поскольку Ближний Восток - это зона опасных международных конфликтов, перспектива скорейшего и всеобъемлющего урегулирования которых остается достаточно проблематичной, происходящие там события непосредственным образом затрагивают национально-государствен-ные интересы России, прежде всего на Кавказе. Образование трех самостоятельных закавказских государств, заметный рост политической экономической активности и национального самосознания народов, населяющих Кавказ, где сосредоточена немалая часть мировых стратегических запасов нефти и пролегают международные пути ее транспортировки, превратили этот традиционно конфликтообразующий регион в чрезвычайно важный аспект российской региональной политики.

Поскольку события на Северном Кавказе, грузино-абхазский, армяно-азербайджанский конфликты, как представляется, имеют устойчивую тенденцию к дальнейшей интернационализации, они могут в перспективе оказать самое негативное влияние на процессы политического и экономического развития стран, расположенных в непосредственной близости кавказской зоны нестабильности, а также ближневосточного региона в целом. Выход северокавказских республик из федерального договора приведет к ослаблению роли России на Ближнем Востоке и дальнейшему изменению баланса сил в этом регионе в пользу традиционных геополитических соперников арабов - Израиля и Турции. В этой связи обеспечение прочного мира и безопасности в регионе - основной императив российской политики на Ближнем Востоке. Поскольку снижение уровня конфликтности там будет способствовать нейтрализации аналогичных или схожих деструктивных процессов на территории России и в границах постсоветского геополитического пространства.

Приобретение Россией статуса правопреемницы СССР в международный делах и доставшийся ей таким образом «титул» коспонсора ближневосточного мирного процесса налагает серьезные обязательства, а соответствие этой роли требуется подтверждать активными и достаточно результативными действиями. К сожалению, вплоть до последних нескольких лет уходящего десятилетия Россия не имела четких ориентиров проведения самостоятельной политики на Ближнем Востоке. Ее политические инициативы выглядели спонтанными и плохо просчитанными, усиливающееся расхождение в оценках ситуации в ближневосточном регионе и выборе приоритетов в самой России дезориентировали ее соседей и ослабляли российские позиции на Ближнем Востоке.

Вместе с тем, несмотря на все политические и экономические сложности, в настоящее время у России для активной политики на Ближнем Востоке имеется значительный стратегический простор, а накопленные за последние десятилетия потенциал и традиции в отношениях с арабами в сочетании со всеми необходимыми компонентами для великой державы, в том числевоенной мощью, создают достаточно весомые предпосылки для укрепления роли России врегионе в качестве значимой экономической и политической силы.

В данном контексте визит в Россию президента CAP и его встречи с высшим российским политическим и военным руководством приобретают особое звучание. И дело здесь не только в том, что сирийский лидер впервые посетил нашу страну в качестве независимой и суверенной России, которую сам Х.Асад склонен скорее отождествлять по потенциальной роли и влиянию в регионе и мире в целом с СССР, где он когда-то учился в молодые годы, сколько в связывающих наши страны долгих десятилетиях дружбы, взаимного доверия и сотрудничества, а также совпадении интересов по самым актуальным региональным и международным вопросам. Сегодня без преувеличения можно сказать, что Сирия - одна из ключевых фигур в затянувшемся арабо-израильском противостоянии, в других важных событиях непредсказуемо изменяющих политический облик региона. О Сирии справедливо говорят, что без нее можно начать войну, но добиться мира нельзя. Данная, хотя и парадоксальная оценка - это своеобразное признание особой роли Сирии в регионе, ее возможностей влиять на ход событий на Ближнем Востоке, проводить самостоятельный курс на межарабской арене, активно участвовать в делах мирового сообщества. Статус региональной державы, имеющей эффективные рычаги воздействия на общий ход мирного ближневосточного процесса на ситуацию в регионе в целом и особенно в Ливане, палестинскую проблему, репутация Дамаска как опытного посредника, поддерживающего доверительные контакты с лидерами ряда государств мира и имеющего особые отношения с Тегераном, вынуждает зарубежных политиков, в том числе американских, считаться с позицией Сирии в ближневосточных делах, учитывать ее мнение по основным региональным проблемам.

Такое международное положение Сирии в значительной мере обусловлено беспрецедентным по политическим меркам региона почти 30-летним правлением X. Асада, в период которого страна практически не знала политических потрясений и, несмотря на многочисленные проблемы, связанные в первую очередь с отвлечением огромных ресурсов на нужды обороны и безопасности, смогла добиться серьезных успехов в экономике, во всяком случае оградив себя на наиболее уязвимом направлении - продовольственном. Приход к власти Х. Асада и начало провозглашенного им «исправительного движения» ознаменовали новый этап во внутренней и внешней политике страны. Широкую поддержку новый политический курс получил в результате исправления перегибов, допущенных левыми баасистами. X.Асад подошел к реформаторской деятельности более взвешенно. В области внешней политики он стал проводить более осторожную и сбалансированную линию. Наиболее отчетливо это проявилось после октябрьской войны 1973 г., когда сирийский лидер начал придерживаться тактики уклонения от прямой военной конфронтации с Израилем и перевода основного фронта противоборства с израильтянами на юг Ливана. сирия международная политика асад

Тезис об арабском единстве в те годы для X. Асада был наполнен конкретным содержанием - восстановления антиизраильского фронта арабов при доминирующей роли Сирии. Положение Сирии как страны, непосредственно противостоящей Израилю, вплоть до конца 60-х годов обеспечивало режиму поступления материальных средств от арабского мира, позволяло получать советское оружие на льготных условиях, поднимало его престиж и авторитет на международной арене и внутри страны, расширяло рамки для политического маневрирования. Сегодня можно однозначно утверждать, что сирийский лидер сделал выбор в пользу диалога с израильтянами и руководствуется в повседневной политической деятельности прагматическими соображениями национальных интересов своей страны.

Именно при нынешнем президенте CAP наши двусторонние отношения достигли своего пика, и он не забыл того позитива, который имел Дамаск от особых отношений с Москвой. В Дамаске в целом позитивно воспринимает активизацию российской внешней политики на Ближнем Востоке. Будучи объективно заинтересованы в присутствии сильной России в регионе, в Сирии с пониманием относятся к наличию у России естественных, в том числе и специфических интересов на Ближнею Востоке. В то же время сирийцы настороженно воспринимают стремление США обеспечить себе абсолютное доминирование в регионе. В Дамаске считают, что без России вряд ли возможно добиться действительно всеобъемлющего, прочного и длительного мира на Ближнем Востоке. Как свидетельствует ближневосточная практика, варианты сепаратных соглашений формируют предпосылки к новым конфликтам поскольку не учитывают в полной мере интересы сторон и достигаются, как правило, на основе «компромиссов» с позиции силы и под мощным давлением извне.

Подобные соглашения не решают окончательно ключевые проблемы, затрагивающие основы арабо-израильского конфликта, а могут лишь привести и временному затуханию конфронтации с перспективой нового еще более мощного противостояния в регионе в результате действия долгоиграющих факторов. Стратегические интересы России по обеспечению полосы стабильности на подступах к своим южным рубежам, естественные ее геополитическому положению приоритеты в развитии всестороннего сотрудничества со странами региона диктуют необходимость сконцентрировать усилия России как коспонсора ближневосточного урегулирования (БВУ) на активизации контактов с участниками конфликта, чтобы энергично способствовать выведению мирного процесса из нынешнего критического положения. А без урегулирования на ключевом сирийско-израильском направлении практически невозможно добиться прочного мира и безопасности на Ближнем Востоке. Роль России в качестве коспонсора была бы значительно весомее, если бы Москва задействовала в полной мере потенциал конструктивного сотрудничества с Сирией. Проявление Дамаском конструктивного подхода к переговорному процессу по БВУ, вопросам борьбы с международным терроризмом, контрабандой наркотиков и другими проблемами мировой политики создает благоприятные политические предпосылки к восстановлению взаимовыгодных двусторонних связей с Сирией, что в свою очередь способствовало бы удержанию Дамаска на неконфронтационных позициях в регионе.

В качестве важного «катализатора» сирийско-российских связей в Дамаске рассматривают возможность закупки в России современных видов вооружений. Российско-сирийское сотрудничество в военно-техничес-кой области основывается на положениях Договора о дружбе и сотрудничестве между нашими странами, заключенного в 1980 г. по инициативе сирийской стороны, хотя своими корнями уходит в далекие 50-е годы. Военно-технические связи с Сирией складывались на весьма специфическом историческом фоне, когда СССР был для Сирии и других стран региона примером в борьбе за экономическую и политическую независимость, надежным историческим источником политической, экономической и военно-технической помощи. Экономическая щедрость и подлинный интернационализм, особенно ярко проявившиеся на уровне общения советских специалистов, работавших на многочисленных гражданских и военных объектах, с местным населением, признанная историческая роль СССР как пионера в создании условий политической и экономической независимости, что особенно импонировало политически активным сирийским массам, разработки механизмов государственного регулирования экономики, системы гарантий социальной защищенности обеспечивали ему потенциально ведущую роль надежного партнера, а в критических ситуациях и третейского судьи, мнение которого не должно игнорировать.

Постепенно военно-техническое сотрудничество (ВТС) с Сирией становилось самостоятельным сектором экономических и военно-политических отношений, одним из важных инструментов в обеспечении внешнеполитического курса СССР и было умело встроено в конкретные государственные программы оказания технического содействия в создании национальной промышленности и подготовки национальных кадров.

До 1991 г. ВТС с Сирией носило крупномасштабный характер. За этот период Сирии, по некоторым оценкам, было поставлено специмущества на общую сумму около 30 млрд. долл. Наряду с поставками специмущества осуществлялись командирование наших советников и специалистов, подготовка национальных военных кадров, техническое содействие в создании объектов военного назначения, организация лицензионного производства вооружений и военной техники и т.д.

Однако негативное влияние на состояние и перспективы развития российско-сирийских военных связей оказали как изменения в политических отношениях между нашими странами, так и неурегулированность по вопросам о погашении сирийской задолженности по спецкредитам бывшего СССР. Следствием этого явилось отсутствие прогресса в поиске взаимоприемлемых условий расчетов за военные поставки, а также полномасштабной реализации соглашений и протоколов о сотрудничестве, подписанных сторонами в середине 90-х годов. Новый импульс отношениям в этой области был придан в ходе июльского (1999 г.) визита в Россию президента CAPX. Асада во главе высокопоставленной сирийской делегации. В ходе визита удалось решить ряд спорных вопросов, а часть других вывести за скобки переговорного процесса. Следует констатировать, что определенные перспективы, для расширения военных связей с CAP все же имеются. К тому же ВТС России и Сирии - один из немногих примеров, когда возобновление полномасштабного сотрудничества не нуждается в предварительных «смотринах», не требует обязательного тестирования на прочность партнерских отношений. Долговременность интересов Дамаск по-прежнему рассматривает Россию в качестве основного партнера по ВТС, не отказываясь в то же время от поиска других источников приобретения вооружений, прежде всего, в КНДР, КНР, в странах СНГ.

В перспективе, при условии достижения конкретных положительных результатов на переговорах с Израилем (а ряд позитивных признаков обозначились уже сегодня) наряду с определенными финансовыми трудностями, а также проблемой неконфронтационного решения вопроса преемственности власти в Сирии, политическое руководство CAP неизбежно столкнется с необходимостью существенной перестройки национальных вооруженных сил - их модернизацией и качественным обновлением, сокращением численности личного состава (по некоторым данным на 80-100тыс. человек), с соответствующими изменениями в их организационно-штатной структуре. Учитывая, что в настоящее время вооруженные силы CAP более, чем на 80% оснащены военной техникой российского (советского) производства, только Россия способна обеспечить предстоящую большую работу по дефектации имеющегося парка российского вооружения и военной техники, оценке возможности продления их ресурсов, проведение ремонта и модификации, технологическую преемственность и техническую совместимость. Для России расширение ВТС с Сирией имеет тем более важное значение, поскольку за последние годы значительно ослабили российские позиции на ближневосточном рынке вооружений. Активизация сотрудничества с Сирией в военной области помимо прямой экономической выгоды могла бы способствовать возрождению на принципиально новой основе т.н. «офсетных (компенсационных) программ по оказанию технического содействия в создании национальной промышленности и подготовке национальных кадров, которые в прежние годы в большей или меньшей степени традиционно являлись составной, зачастую «бесплатной» частью советского военного экспорта, что в свою очередь помогло бы активизировать двусторонние экономические связи.

Оказание технического содействия предполагает, как правило, что участвующие в нем стороны объединены большим числом комплексных взаимных обязательств и в отличие от ограниченных по времени отношений типа «покупатель - продавец» вынуждены выстраивать свои взаимоотношения на многолетний период, привлекая многочисленных специалистов, а также большое число государственных и коммерческих организации.

Необходимо подчеркнуть, что российско-сирийское ВТС не изменяет баланса сил на Ближнем Востоке и не создает угроз для соседей Сирии, так как речь идет об удовлетворении оборонных потребностей Дамаска, ориентированных на оказание сдерживающего влияния на потенциального агрессора. Более того, ВТС России и Сирии может внести свой вклад в обеспечение стабильности в регионе и мире, повышение авторитета ООН, борьбу с международным терроризмом и т.д. Восстановление в полном объеме двустороннего ВТС с Cирией могло бы также принести России геополитические дивиденды в форме стабилизации российского присутствия на Ближнем Востоке, позволило бы наполнять дополнительным конкретным содержанием провозглашенный курс на сохранение за Россией статуса великой морской державы, тем более, что средиземноморский интеграционный процесс в различных его формах и преломлениях развивается пока без видимого участия России.

Кажущиеся абстрактными в сегодняшних условиях вопросы свободы прохода через Проливы, гарантированный выход наших судов в Мировой океан через Средиземное море могут легко перейти в практическую плоскость при изменении конъюнктуры или «правил игры» в регионе. Тем более, когда миротворческие операции с участием сил НАТО «прошли обкатку» в том числе на территории бывшей Югославии, а ближневосточный регион с его проблемами явно «вписывается» в круг «нового поколения» озабоченностей руководителей блока. Ставшая ныне реальностью перспектива расширения блока НАТО за счет стран Центральной и Восточной Европы, активизировавшиеся в настоящее время попытки подключения арабских стран Средиземноморья к взаимодействию с натовскими структурами по отдельным вопросам безопасности, в частности по совместной борьбе с международным терроризмом, планы распространения зоны ответственности НАТО в юго-вос-точном направлении непосредственно затрагивают жизненно важные военно-стратегические интересы России.Приближение инфраструктуры НАТО к нашим границам, в том числе и с южного направления при неурегулированности острых международных конфликтов (Балканы, Кипрская проблема, арабо-израильский), а также в условиях перспективы расширения зоны нестабильности в южной и юго-восточной части Средиземноморья под влиянием «исламского фактора» объективно выводит на первый план для России проблему создания условий по предотвращению попыток отстранить ее от активного участия в качестве мировой державы в создании сбалансированной системы региональной безопасности в Средиземном море. В этих условиях особую значимость для России приобретает тот факт, что сирийский порт Тартус - единственный в Средиземном море пункт базирования ВМС России на безвалютной основе.

Не абсолютизируя «сирийский фактор» в ближневосточной политике России, необходимо отметить, что совпадение интересов двух стран по целому ряду вопросов региональной политики объективно открывает возможности совместных действий или активности «на параллельных курсах». Наличие в Cирии относительно большой северокавказской диаспоры, представители которой в своем большинстве выступают с умеренных и в целом выгодных интересам России на Кавказе позиций, настороженное отношение сирийцев к экспансионистским устремлениям Турции, предпринимаемые меры по локализации проявлений исламского экстремизма и ряд других факторов указывают на целесообразность реального повышения внимания России к Сирии.

С учетом того, что в России доминантой становится прагматический подход к вопросам внешней политики было бы наивным считать, что какая-то из великих держав будет добровольно уступать Москве в обеспечении своих экономических, политических и военных интересов на Ближнем Востоке, где политический вакуум заполняется очень быстро или же вовсе отсутствует.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. История Востока. М., 2005

2. Азия и Африка сегодня. №4. М., 2006

3. Азия и Африка сегодня. №3. М., 2006

Размещено на Allbest.ru