Княгиня Анна Тайшина - первая правительница ставропольских крещеных калмыков, 1737-1742

Размещено на http://www.allbest.ru/

Княгиня Анна Тайшина - первая правительница ставропольских крещеных калмыков, 1737-1742

Степан Джунджузов

Аннотация

Рассматривается вовлеченность калмыцкой княгини Анны Тайшиной в процесс встраивания крещеных калмыков в экономическое, политическое и административно-правовое пространство России. Основываясь на обширной документальной базе, автор отмечает, что образование обособленного калмыцкого княжества на Средней Волге стало следствием российской политики христианизации и целенаправленного поселения крещеных калмыков за пределами Калмыцкого ханства. Передача территорий с особым административным статусом в единоличное женское управление, пусть и под строгим правительственным контролем, является единственным примером в истории царской России. Отмечается, что в хрониках середины 20-х - 30-х гг. XVIII в. Анна Тайшина упоминалась исключительно в связи с активной политической деятельностью ее мужа Петра Тай- шина и заинтересованностью в его услугах российских властей. Выявлено, что наделение Тайши- ной властными полномочиями произошло не только в силу случайного стечения обстоятельств: неожиданная смерть ее мужа и отсутствие высокородных отпрысков среди калмыков, принявших крещение, но и стремлением российского правительства поселить крещеных калмыков на удаленной территории. Исследование показало, что за короткий период княжения Тишиной были заложены основы административно-территориального устройства калмыцкого поселения, его властной структуры и порядка управления, хозяйственного и социального развития; о высоком правовом статусе калмыцкой княгини свидетельствовала передача калмыцкого поселения в ведомство Коллегии иностранных дел. Подтверждается, что все нововведения, поддержанные правительством, осуществлялись по инициативе Анны Тайшиной либо ставропольского коменданта, но обязательно со ссылкой на ее мнение. Сделан вывод: сложившийся при жизни Анны Тайшиной порядок задал вектор развития калмыцкого поселения вплоть до его упразднения в 1842 г.

Ключевые слова: Коллегия иностранных дел, крещеные калмыки, Ставрополь-на- Волге, Оренбургская экспедиция, Оренбургская комиссия, Российская империя, управление

Princess Anna Taishina, the First Ruler of the Stavropol Baptized Kalmyks, 1737-1742

Stepan Dzhundzhuzov

Abstract: The involvement of Kalmyk princess Anna Taishina in the process of baptized Kalmyks fitting into the economic, political and administrative-legal space of Russia is examined. Based on extensive documentary data, the author notes that the formation of a separate Kalmyk principality on the Middle Volga was the consequence of the Russian policy of Christianization and purposeful settlement of baptized Kalmyks outside the Kalmyk Khanate. The transfer of territories with a special administrative status to a sole female administration, albeit being under strict government control, is the only example in the history of Tsarist Russia. In the chronicles of the mid-1720-1730s Anna Taishina was mentioned solely in connection with the active political activities of her husband, Pyotr Taishin, and the interest of the Russian authorities in his services. A. Taishina was granted authority not due to coincidence: it was not only the unexpected death of her husband and the absence of highborn off-spring among the baptized Kalmyks, but also the desire of the Russian government to settle baptized Kalmyks in the remote territory. Within the short period of A. Taishina's reign, there were laid the foundations of the administrative-territorial structure of the Kalmyk settlement, its power structure and order of administration, economic and social development. The high legal status of the Kalmyk princess was evidenced by the transfer of the Kalmyk settlement to the Collegium of Foreign Affairs. It is confirmed that all innovations supported by the government were carried out on the initiative of Anna Taishina, or the Stavropol commandant, but always considering her opinion. The conclusion is that the order that took shape during the life of Anna Taishina set the vector for the development of the Kalmyk settlement until its abolition in 1842.

Keywords: Anna Taishina, Department of Foreign Affairs, baptized Kalmyks, Stavropol-on- Volga, Orenburg expedition (commission), the Russian Empire, management

Введение

С именем калмыцкой крещеной княгини Анны Андреевны Тайшиной связано образование калмыцкого поселения на Средней Волге, основание города-крепости Ставрополя-на-Волге, формирование этноконфессиональной сословной группы ставропольских крещеных калмыков. В отличие от своих воинственных современниц, вдов Аюки хана и Дондук-Омбо, ханш Дармы-Балы и Джан, Анна не плела заговоры, не участвовала в мятежах, не подстрекала калмыков к откочевке за пределы России. Своим возвышением она обязана браку с калмыцким крещеным нойоном Петром Тайшиным и амбициозному плану российского правительства передать под ее правление всех крещеных калмыков.

В исторической литературе персона княгини А. Тайшиной в основном упоминается в контексте исследования христианизации калмыков Зудина В.Н., Перла Н.Ю. Ставропольские калмыки и буддизм в пространстве юго-восточного фронтира Европейской России в XVIII-XIX вв. (К вопросу о сохранении традиционной веры) // Вестник Самарского государственного университета. 2012. № 8/2. С. 87-100; Комиссаренко А.И. Миссионерская деятельность Русской православной церкви в XVIII в. // Документальный источник в историческом ис-следовании по истории науки: опыт использования, современные проблемы и задачи: к 100-летию со дня рождения А.А. Зимина. Материалы международной научной конференции. Архив РАН-РГГУ. М., 2020. С. 478-479; Орлова К.В. История христианизации калмыков: середина XVII - начало XX в. М., 2006. Цюрюмов А.В., Курапов А.А. Христианизация калмыков в российско-калмыцком взаимодействии в конце XVII - середина XVIII вв. // Вестник Калмыцкого университета. 2020. № 4 (48). С. 40-41. и административного устройства, отведенной для их поселения, территории Кузнецов В.А. Иррегулярные войска Оренбургского края. Самара; Челябинск, 2008; Шовунов К.П. Калмыки в составе российского казачества (вторая половина XVII-XIX вв.). Элиста: Союз казаков Калмыкии, Калмыцкий ин-т. общественных наук, 1992. С. 50-56.. Цель данной статьи -- рассмотреть вовлеченность калмыцкой правительницы в процесс встраивания крещеных калмыков в экономическое, политическое и административно-правовое пространство России. Эпистолярные и иные источники, исходившие от А. Тайшиной, в которых находили выражения ее помыслы и желания, позволяют судить взаимоотношениях княгини с правительственными чиновниками, заботе о благополучии вверенных ей калмыков, ее бытовых предпочтениях и нуждах.

Письма Анны Тайшиной, адресованные императрице Анне Иоанновне, вицеканцлеру графу А.И. Остерману и начальнику Оренбургской комиссии В.Н. Татищеву представлены в документах фонда «Ставропольская канцелярия» Российского государственного архива древних актов (РГАДА). Часть документов, относящихся к периоду княжения А. Тайшиной, вошли в первый том сборника документов «Волжские ставропольские калмыки: середина 30-х гг. XVIII в. - первая половина XIX в.», изданный в 2011 г. Волжские Ставропольские калмыки: середина 30-х гг. XVIII в. - первая половина XIX в. Документы и материалы / отв. ред. А.С. Ряжев; сост.: С.В. Джунджузов, А.В. Тепикин, Л.Б. Четырова. Ростов н/Д., 2011. Т. 1. Ссылки на волеизъявление калмыцкой княгини, выраженные в виде прошений или донесений, содержатся в указах и других документах, опубликованных в «Полном собрании законов Российской империи» или обнаруженных в ходе исследования в фондах центральных и региональных архивов. коллегия иностранных дел крещеный калмык

Выявленные к настоящему времени архивные источники не позволяют установить ряд существенных биографических фактов, относящихся к периоду жизни А. Тайшиной в Калмыцком ханстве. В них нет указаний о ее возрасте, вступлении в брак, количестве детей. Пробелы в биографии А. Тайшиной объясняются отсутствием метрических книг в калмыцких улусах. Для российского правительства важна была не столько личность будущей княгини, сколько ее статус жены и особенно вдовы принявшего христианство видного представителя ханской династии.

Данное исследование в определенном смысле является продолжением опубликованной в 2019 г. статьи, посвященной жизненному пути и политической деятельности Петра Тайшина. В ней упоминаются события, связанные с семейной жизнью православного калмыцкого нойона, однако А. Тайшина была представлена в них лишь как сопутствующий персонаж своего властолюбивого мужа Джунджузов С.В. Перепиши судьбы калмыцкого владельца Петра Тайшина: от принятия хри-стианства до создания поселения крещенных калмыков в Среднем Поволжье (1724-1737 гг.) // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: История России. 2020. Т. 19. № 3. С. 525-543..

Заложница политических интриг

Церен-Янжи, так звали Анну до перехода в православие, происходила из знатного рода дербетских нойонов. Ее отец Четерь-тайши оказывал большое влияние на расклад политических сил в Калмыцком ханстве. Женитьба внука Аюки хана на дочери дербетского нойона должна была содействовать укреплению авторитета Четеря в кругу представителей высшей калмыцкой знати.

Решающее влияние на судьбу Церен-Янжи оказали события, связанные с восприятием ее мужем Баксадаем Доржи христианства и его десятилетним участием в политической борьбе за верховную власть в Калмыцком ханстве. Будучи вторым внуком от старшего сына Аюки хана Чакдорджаба, Баксадай, став христианином, надеялся обрести в лице Российского императора сильного покровителя и при его поддержке занять ханский престол. Предпринятая в 1724-1725 гг. поездка Баксадая Доржи для принятия крещения в Москву и Санкт-Петербург, как ему казалось, оправдала все его ожидания. Сам император Петр I пожелал стать восприемником калмыцкого нойона и нарек его своим именем - Петром Архив внешней политики Российской империи (далее - АВПРИ). Ф. 119. Оп. 1. 1725-1736. Д. 14. Л. 68-68 об.. Однако у имперской власти были в отношении него другие планы.

После некоторых колебаний царское правительство, согласуясь с волей умершего в 1724 г. хана Аюки, настояло на утверждении нойонами наместником Калмыцкого ханства младшего сына Аюки, Церен-Дондука Бакунин В.М. Описание калмыцких народов, а особливо из них торгоутского, и поступков их ханов и владельцев. Сочинение 1761 года. Элиста, 1995. С. 41-45.. Петру Тайшину, если можно так выразиться, отводилась роль «агента российского влияния». Его пример, как надеялся Петр I, призван был «склонять владельцев и законников их (калмыков. - С.В.) в христианство» Полное собрание законов Российской империи (ПСЗРИ). Изд. 1. Т. VII. СПб., 1830. С. 207.. Для закрепления успеха в деле распространения христианства среди калмыков в 1725 г. была учреждена православная миссия, прикомандированная к улусу Петра Тайшина. До 1734 г. ею руководил иеромонах Никодим (Ленкеевич).

В первые месяцы после возвращения в Калмыцкие степи П. Тайшин, по крайней мере, публично, старался представляться защитником крещеных калмыков. Он не возражал против крещения жены и детей. 20 сентября 1726 г. Ленкеевич уведомил архимандрита Гавриила, что через П. Тайшина Церен-Янжи объявила ему о согласии перейти в христианство. Ее восприемником чета Тайшиных хотела видеть астраханского губернатора Артемия Волынского. А. Волынский уклонился от участия в обряде крещения, сославшись на отсутствие полномочий. Неделю спустя Церен- Янжи от своего имени, минуя губернатора, отправила на высочайшее имя прошение, в котором подтвердила желание перейти в православие и просила на то императорского дозволения. Содержание письма было доведено до сведения Екатерине I. Императрица дала согласие и пожелала Тайшиной принять крещение «где пожелает или в Петербурге» Там же. Л. 27.. Так имя будущей калмыцкой княгини стало известно в высших правительственных кругах.

Обращение Церен-Янжи к Екатерине I соответствовало интересам П. Тайшина. По возвращении из Санкт-Петербурга Петр, уверовавший в покровительство царского двора, поссорился не только с наместником ханства, но и со своими братьями, видавшими в нем сторонника принудительной христианизации калмыков. Конфликт между братьями перерос в вооруженную борьбу, в результате которой Нитар Доржи со своими людьми напал на кибитки, принадлежавшие П. Тайшину, захватил в плен Церен-Янжи и членов православной миссии Джунджузов С.В. Перепетии судьбы... С. 534.. После примирения со старшим братом Дасангом П. Тайшин перестал поддерживать православную миссию. В 1728 г. он уведомил Коллегию иностранных дел, что желал бы прибыть к императорскому двору для проведения обряда крещения Церен-Янжи. Поездка была отложена из-за начавшейся в Царицыне эпидемии моровой язвы АВПРИ. Ф. 119. Оп. 1. 1731. Д. 1. Л. 54-54 об..

Настоящей трагедией для Церен-Янжи обернулся сговор П. Тайшина с двоюродным братом Дондук-Омбо и инициированное ими в 1731 г. вооруженное выступление против хана Церен-Дондука. Поражение ханского войска в районе озера Сасыколи дало повод России для поддержки своего ставленника и законного правителя направить в Калмыцкую степь воинскую команду во главе с генерал- лейтенантом князем И. Ф. Барятинским. Дондук-Омбо со своим улусом успел уйти на Кубань. П. Тайшин был задержан и арестован И. Ф. Барятинским в городке Красный Яр. Возможно, нерасторопность мятежного владельца объяснялась беспокойством о семье, посаженной под караул в Астрахани Джунджузов С.В. Перепетии судьбы. С. 537-539..

До 1734 г. Петр и Церен-Янжи содержались в Царицыне. Улус П. Тайшина был отдан в управление нойону Дондук-Даши, а принадлежавший ему и его людям скот передан казакам в награду за участие в походе АВПРИ. Ф. 119. Оп. 1. 1725-1736. Д. 14. Л. 129.. За без малого два года, проведенных

в неволе, умерли дети Тайшиных - сын и две дочери, что стало в скором будущем причиной пресечения первой династии православных калмыцких князей .

В конце февраля 1734 г. П. Тайшин обратился к Анне Иоанновне с двумя покаянными письмами. В первом из них Петр описывал невзгоды, обрушившиеся на него в связи с монаршей опалой, уверял императрицу, что «никогда не причинял вреда русским людям» Орлова К.В. История христианизации калмыков. С. 54. ^{Там же. С. 54.}. Во втором письме он уже ставит вопрос о возвращении отобранного улуса и выделении указанного для кочевания месте: между Волгой, Доном и Донцом. Оба письма завершались клятвенными уверениями в верности Там же. С. 55..

Указ, адресованный астраханскому губернатору И. Измайлову и полковнику В. Беклемишеву об отправке Петра Тайшина в Санкт-Петербург, стал стечением нескольких обстоятельств:

- необходимость вывода из Калмыцкого ханства крещеных калмыков, подвергавшихся репрессиям со стороны некрещеных нойонов и подпадавших под влияние буддийского духовенства;

- умиротворение калмыцкой элиты путем передачи верховной власти в Калмыцком ханстве Дондук-Омбо. Одним из условий своего возвращения с Кубани Дондук-Омбо называл освобождение от наказания П. Тайшина;

- раскаяние самого П. Тайшина позволяло передать под его управление, созданное в отдалении от Калмыцкого ханства, поселение крещеных калмыков.

Формальным актом прощения раскаявшегося крещеного нойона стала аудиенция у императрицы, состоявшаяся 29 августа 1734 г. после которой в Петербург было велено доставить жену П. Тайшина Церен-Янжи. По прибытии в российскую столицу она была удостоена высочайшего приема и после необходимой подготовки, 3 июня 1735 г., была крещена под именем Анна. Ее восприемницей стала сама императрица Анна Иоанновна, а восприемником - один из влиятельнейших сановников того времени, вице-канцлер, граф Андрей Иванович Остерман Там же. С. 56-57..

В 1736 г. начался поиск территории, подходящей для поселения крещеных калмыков. Забота о размещении крещеных калмыков была отнесена к компетенции начальников Оренбургской экспедиции, в апреле 1737 г. переименованной в Комиссию. 23 декабря 1736 г. от начальника экспедиции И.К. Кирилова последовало предложение разместить крещеных калмыков в радиусе полутора сотен верст, выше города Самары, на реке Ток. Степное пространство этого места было удобно для разведения скота. Однако отсутствие крепостей, которые еще только предполагалось построить вдоль Самарской линии, оставляло калмыцких поселенцев без надежной защиты от набегов казахов и их некрещеных соплеменников Государственный архив Оренбургской области (далее - ГАОО). Ф. 2. Оп. 1. Д. 1. Л. 7-8..

Княжение

Смерть Петра Тайшина, случившаяся в начале 1737 г., никак не сказалась на процессе создания поселения крещеных калмыков. Так как после П. Тайшина не осталось наследников, и среди крещеных калмыков на тот момент не было отпрысков знатных нойонских родов, управление крещеными калмыками решено было передать вдове П. Тайшина, Анне. 20 июля 1737 г. Анна Иоанновна подписала Жалованную грамоту, на основании которой повелела «имяновать и писать» Анну Андреевну Тайшину княгиней и «поручить в ведение и управление [ее] всех крашеных калмык» Волжские Ставропольские калмыки... Т. 1. С. 55.. Жалованная грамота была призвана официально закрепить возведение А. Тайшиной в княжеское достоинство. Княгиней она стала титуловаться раньше. Так, уже в названии Указа Коллегии иностранных дел от 7 апреля 1737 г. И.К. Кирилову содержалась формулировка:

О скором отправлении княгини Анны Тайшиной с людьми из Саратова к месту постоянного жпребывания и необходимости строительства там крепости Там же. С. 46..

Дарованию Грамоты предшествовала присяга, данная калмыцкой княгиней 1 июня 1737 г. Наряду с обещанием «быть верным, добрым и послушным рабом е. и. в.» Анна клялась быть истинной христианкой и подчиненных ей калмыков в православной христианской вере утверждать. В конце текста присяги указаны имена 9 крещеных калмыков из окружения Анны Тайшиной Там же. С. 51-52..

Жалованная грамота на ближайшие восемь лет, а в отдельных своих положениях и до самого его упразднения в 1842 г., определяла основы административного устройства и порядок управления калмыцким поселением. На начальном этапе поселение крещеных калмыков имело монархическую форму правления и административно-правовое устройство, выстроенное по примеру Калмыцкого ханства. Ближайшими помощниками и советниками княгини становились зайсанги. В Жалованной грамоте перечислены крещеные зайсанги, находившиеся при А. Тайши- ной в Петербурге: Иван Шора, Кирил Шарап, Матвей Бату Менка и Иван Чидор Там же. С. 55.. Позднее к ним присоединились зайсанги, переселившиеся из Калмыцкого ханства и к концу 1737 г. этот список увеличился до 19 фамилий Ряже в А. С. Судьба печати калмыцкого хана: этноконфессиональные процессы на юго- востоке России в 30-60-е гг. XVIII в. // Былые годы. Российский исторический журнал. 2020. № 58 (4). С. 2355-2356.. Предполагалось, что каждый зайсанг будет управлять собственным аймаком - административной единицей, объединявшей определенное количество калмыцких семей (кибиток).

На отведенной крещеным калмыкам территории дозволялось заниматься охотой, рыболовством, разведением скота, заготовкой сена и хлебопашеством. В периоды проведения земледельческих работ допускался наем «русских мужиков с пас- портами» Волжские Ставропольские калмыки... Т. 1. С. 55..

В круг обязанностей княгини А. Тайшиной входил контроль за соблюдением калмыками общественного порядка и спокойствия, недопущения с их стороны ссор с соседними поселянами, угонов скота и лошадей. В случае конфликта крещеных калмыков с другими российскими подданными суд и судебное решение должны были производиться и приниматься по российским законам. Княгиня и зайсанги должны были следить, чтобы в их владениях не селились некрещеные калмыки.

Для надзора за калмыками вводилась должность командира и военного коменданта строящейся для калмыков крепости. Первым исполняющим эту должность был назначен полковник Андрей Иванович Змеев. Особым Указом ему вменялось в обязанность вместе с княгиней через зайсангов осуществлять общее руководство калмыками. При этом он должен был выстраивать в отношениях с калмыцкой правительницей такую линию поведения, чтобы оную княгиню иметь в почтении и, не озлобляя ее, к пользе интересов Ее императорского величества к доброму порядку калмыков приводить рассуждением ПСЗРИ-1. Т. X. С. 125..

Как представитель российской власти, А.И. Змеев при калмыцкой княгине был одновременно и советником, и надзирателем. Прежде всего он должен был оградить княгиню от недостойных и неспособных к административной деятельности зайсангов. В соответствии с секретной инструкцией Кабинет-министров от 30 июня 1737 г. о деловых качествах зайсангов учитывалось мнение, как самой правительницы, так и рядовых калмыков. Если полковник А.И. Змеев находил кого-то из них недостойным, то должен был «советом своим ею склонить, чтоб такова недостойного, другим достойным переменить» Волжские Ставропольские калмыки... Т. 1. С. 62..

Составители «Инструкции» учли даже такой свойственный калмыкам обычай, как безвозмездная раздача нуждающимся своего имущества, что могло привести к разорению самого благотворителя. А.И. Змеев обязался следить и отговаривать княгиню от обременительных пожертвований, следить:

чтоб она в расходах своих имела сама смотрение и порядочную экономию и потому довольствие себе и ни в чем недостатка не имела Там же. С. 68..

Анне дозволялось обращаться с прошениями к императрице и членам правительства и направлять в столицу своих доверенных посланцев. В свою очередь, адресованные ей правительственные указы, предписывалось объявлять через начальника Оренбургской комиссии В.Н. Татищева и генерал-майора Л.Я. Соймонова Там же. С. 56.. Как «передаточное звено» полковник Змеев должен был руководствоваться правилом:

О чем надлежит ведать княгине Анне Тайшиной и другим, о том сообщать, а что надлежит до тайности, оное содержать в секрете только для собственного своего известия Там же. С. 68..

В соответствии с секретной инструкцией Кабинета-министров от 30 июня 1737 г. А. Тайшиной в сопровождении полковника А. Змеева следовало выехать в Саратов, там соединиться с отправленными из нижневолжских городов крещеными калмыками и вместе с ними двигаться к определенному для их поселения месту Там же. С. 60.. Из донесений А.И. Змеева следует, что кампания по сбору крещеных калмыков и поиск подходящего для их поселения места, затянулись на более продолжительное, чем предполагалось, время.

Полковник А.И. Змеев с княгиней А. Тайшиной прибыли в Саратов 18 сентября. 29 сентября Змеев принял от саратовского воеводы полковника В.П. Беклемишева 300 кибиток, в которых насчитывалось 2104 человека, из них - 1092 - мужского пола и 1 012 женского Витевский В.Н. И.И. Неплюев и Оренбургский край в прежнем его составе до 1758 г. Казань, 1897. Т. 2. С. 515.. Собранные в Саратове крещеные калмыки составляли менее 40 % от их общего количества. По сведениям, собранным в Коллегии иностранных дел на 1736 г., в низовьях Волги проживало не менее 5,5 тыс. крещеных калмыков РГАДА. Ф. 248. Оп. 3. Кн. 140. Л. 13 об..

В 1738 г. А. Тайшина обратилась к императрице за содействием в выводе из Калмыцкого ханства крещеных калмыков. Она напомнила, что согласно указу все крещеные калмыки должны находиться в ее владении. К маю 1738 г. в ее ведомстве состояло 700 кибиток. По мнению княгини, в собственном улусе ее мужа состояло до 1 тыс. кибиток, и все они отошли к хану Дондук-Омбо. Разоренными оказались и состоявшие при ней зайсанги, лишившиеся имущества и скота РГАДА. Ф. 819. Оп. 1. Д. 6. Л. 4 об..

Правительство не располагало действенными средствами, способными принудить укрывателей возвращать беглых крещеных калмыков в определенные для их поселения места. Обращения по этому поводу к калмыцким правителям русских чиновников выглядели скорее не требованиями, а просьбами. Последние клятвенно заверяли, что не принимали и не будут принимать в своих улусах вероотступников. Хан Дондук-Омбо уведомлял своего «верного друга бригадира Юнгера», что «с теми кривцами и ворами не советовался и им к себе приходить не велел». Но обещал, если они к нему прикочуют, то сообщит в тот же день НАРК. Ф. 36. Оп. 1. Д. 90. Л. 99-99 об., 102..

С местом под строительство крепости для княгини А. Тайшиной удалось определиться только с третьего раза. В.Н. Татищев, назначенный начальником Оренбургской комиссии после смерти И.К. Кирилова, 24 сентября 1737 г. уведомил Коллегию иностранных дел, что для строительства крепости выбрано урочище Кунья Волшка, окрестности которого богаты лесом и лугами. Через месяц, 31 октября, предложение начальника Оренбургской комиссии получило законодательное за- крепление Витевский В.Н. Неплюев и Оренбургский край... С. 512.. 14 мая 1739 г. по инициативе коменданта А.И. Змеева вверенная ему крепость стала называться Ставрополем - городом Святого Креста. До того времени ее именовали по географическому названию - Кунья Воложка ПСЗРИ-1. Т. 10. С. 773..

Ко времени прибытия калмыцких поселенцев в указанное В.Н. Татищевым место строительство жилья для них еще даже не начиналось. Княгиня А. Тайшина с зайсангами и служителями из Самары были отправлены зимовать в Саратов Волжские Ставропольские калмыки. Т. 1. С. 73.. В декабре 1737 г. комендант А.И. Змеев просил своих непосредственных начальников - тайного советника В.Н. Татищева и генерал-майора Л.Я. Соймонова направить для завершения строительства потребное число мастеровых людей и определить на постоянное поселение в крепости для поддержания ее сохранности и ремонтных работ 29 мастеров разных специальностей. Запрос коменданта был удовлетворен лишь частично. За недостатком ремесленников ему разрешалось привлекать к строительным работам отставных солдат приписанного к Куньей Воложке ландмилицкого батальона, а также живших в окрестных селениях их отцов и братьев Там же. С. 71-72..

Из-за ведомственной несогласованности и нерасторопности чиновников в Кунью Воложку не было завезено достаточного количества продовольствия, а предлагавшиеся подрядчиками цены оказались слишком завышенными. Положенных А. Тай- шиной пятисотрублевого годового содержания и пятисот четвертей хлеба было недостаточно, так как значительная часть этих средств шла на благотворительность. К началу зимы еще не было определено ведомство, ассигнующее расходы на содержание калмыцкой княгини. А. Тайшина постоянно напоминала коменданту А.И. Змееву о положенном ей денежном и хлебном жаловании Там же. С. 9-70.. В.Н. Татищев распорядился до получения ассигнований из Казанской губернии, провиант княгине выдавать из

продовольственных поставок в Кунью Воложку, а деньги: «сколько потребно можно для необходимой нужды» - из средств Оренбургской комиссии Волжские Ставропольские калмыки. Т. 1. С. 71-72..

На формирование военно-административной структуры калмыцкого поселения было направлено совместное Определение В.Н. Татищева и Л.Я. Соймонова от 18 декабря 1737 г., оно устанавливало штатное расписание и должностные оклады калмыцких чиновников. По представлению А. Тайшиной зайсангам присваивались казачьи звания, что придавало крещеным калмыкам особый военно-сословный статус. Отныне правовое положение зайсанга определялось не только знатностью происхождения, особое значение стало придаваться званию и занимаемой должности. В таблице представлены звания и должностные оклады, установленные для крещеных калмыков совместным определением начальника Оренбургской комиссии В.Н. Татищева и астраханским вице-губернатором, начальником Башкирской комиссии Л.Я. Соймонова 18 декабря 1737 г.

Звания и должностные оклады, установленные для крещеных калмыков / Ranks and official salaries established for baptized Kalmyks

Образование обособленного калмыцкого княжества на Средней Волге стало следствием российской политики христианизации и целенаправленного поселения крещеных калмыков за пределами Калмыцкого ханства. Передача территорий с особым административным статусом в единоличное женское управление, пусть и под строгим правительственным контролем, является единственным примером в истории царской России. В исторических хрониках середины 20-х - 30-х гг. XVIII в. Анна Тайшина упоминалась исключительно в связи с активной политической деятельностью ее мужа, Петра Тайшина, и заинтересованностью в его услугах российских властей. К их числу относились переписка о крещении будущей калмыцкой княгини и ее арест в связи с обвинением П. Тайшина в государственном преступлении. Наделение А. Тайшиной властными полномочиями произошло не только в силу стечения ряда обстоятельств (неожиданная смерть мужа, отсутствие высокородных отпрысков среди калмыков, принявших крещение), но и в результате стремления российского правительства поселить крещеных калмыков на территории, отведенной для освоения Оренбургской экспедиции. За короткий пятилетний период княжения А. Тишиной были заложены основы административно-территориального устройства калмыцкого поселения, его властной структуры и порядка управления, хозяйственного и социального развития. О высоком правовом, по сути вассальном, статусе калмыцкой княгини свидетельствовала передача калмыцкого поселения в ведомство Коллегии иностранных дел. Все нововведения, поддержанные правительством, осуществлялись по инициативе Анны Тайшиной либо ставропольского коменданта, но обязательно со ссылкой на ее мнение. Сложившийся при жизни Анны Тайшиной порядок задал вектор развития калмыцкого поселения в качестве самоуправляемого, этнического и военно-сословного территориального образования вплоть до его упразднения в 1842 г.

References

1. Bakunin, V.M. Opisanie kalmytskikh narodov, a osoblivo iz nikh torgoutskogo, i postupkov ikh khanov i vladel'tsev. Sochinenie 1761 goda. Elista: Kalmykskoe knizhnoe izdatel'stvo Publ., 1995 (in Russian).

2. Dzhundzhuzov, S.V. “The revelations of the fate of the Kalmyk owner Pyotr Taishin: from the adoption of Christianity to the creation of a settlement of baptized Kalmyks in the Middle Volga region (1724-1737).” RUDN Journal of the Russian History 19, no. 3 (2020): 525-543 (in Russian). Dzhundzhuzov, S.V. Kalmyki v Srednem Povolzh'e i na Iuzhnom Urale: imperskie mekhanizmy ak- kul'turatsii i problema sokhraneniia etnicheskoi identichnosti (seredina 30-kh godov XVIII -- pervaia chetvert'XX veka). Orenburg: OGAU Publ, 2014 (in Russian).

3. Guriy (Stepanov). “The first Orthodox mission among Kalmyks and its practical life.” Orthodox interlocutor, no. 2 (1914): 271-327 (in Russian).

4. Komissarenko, A.I. “Missionerskaia deiatel'nost' Russkoi pravoslavnoi tserkvi v XVIII v.” In Doku- mental'nyi istochnik v istoricheskom issledovanii po istorii nauki: opyt ispol'zovaniia, sovre- mennye problemy i zadachi: k 100-letiiu so dnia rozhdeniia A.A. Zimina. Materialy mezhdu- narodnoi nauchnoi konferentsii. Archive of RAS-RSUH, 476-485. Moscow: Archives of the Russian Academy of Sciences Publ., 2020 (in Russian).

5. Kuznetsov, V.A. Irregulyarnye voiska Orenburgskogo kraia. Samara; Chelyabinsk: [S.n.], 2008 (in Russian).

6. Orlova, K.V. Istoriia khristianizatsii kalmykov: seredina XVII -- nachalo XX v. Moscow: Vostochnaia literatura Publ., 2006 (in Russian).

7. Ryazhev, A.S. “The fate of the seal of the Kalmyk khan: ethno-confessional processes in the south-east of Russia in the 30-60s. XVIII century.” Bylye gody 58, no. 4 (2020): 2356-2364 (in Russian).

8. Rychkov, P.I. Topografiia Orenburgskoi gubernii. Orenburg: Orenburgskoe otdelenie Imperatorskogo Russkogo geograficheskogo obchshestva, 1887 (in Russian).

9. Shovunov, K.P. Kalmyki v sostave Rossiiskogo kazachestva (vtoraia polovina XVII--XIX vv.). Elista: Soiuz kazakov Kalmykii, Kalmytskii in-t. obshchestvennykh nauk Publ., 1992 (in Russian).

10. Tsyuryumov, A.V. Kalmytskoe khanstvo v 1724--1741 gg.: khroniki dinastiinykh usobits. Elista: Dzhangar Publ., 2005 (in Russian).

11. Tsyuryumov, A.V., and Kurapov, A.A. “Christianization of Kalmyks in Russian-Kalmyk interaction in the late 17^th - mid-18^th centuries.” Vestnik of Kalmyk University 48, no. 4 (2020): 38-45 (in Russian).

12. Vitevskiy, V.N. 1.1. Nepliuev i Orenburgskii krai v prezhnem ego sostave do 1758 g., vol. 2. Kazan: Tipo-Litografiya V.M. Klyuchnikova, 1897 (in Russian).

13. Zudina, V.N., Perla N.Y. “Stavropol Kalmyks and Buddhism in the Southeastern Frontier of European Russia in the 18^th-19^th centuries. (On the issue of preserving traditional faith).” Bulletin of the Samara State University, no. 8/2 (2012): 87-100 (in Russian).

Размещено на Allbest.ru