Религия и власть в России: роль наместника Кавказа М.С. Воронцова в реализации религиозной политики Российской империи на Кавказе в середине XIX в.

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Религия и власть в России: роль наместника Кавказа М.С. Воронцова в реализации религиозной политики Российской империи на Кавказе в середине XIX в.

Кулиев Ф.М.

Аннотация

Автор на основе архивных материалов в статье показывает, что Кавказ остро нуждался не только в социально-экономическом, цивилизационном развитии в сложных геополитических условиях, когда мировые державы боролись за влияние на данный регион, но и в нравственном обновлении при сохранении устоявшихся социальных отношений между русскими и коренными (горскими) народами.

В процессе преобразования системы управления и экономических изменений на Кавказе правительство начинает осуществлять с учетом специфики края религиозные реформы с целью ускорения процесса интеграции Кавказа в состав Российской империи.

Автор особо обращают внимание на тот факт, что правительство, учитывая геополитическую ситуацию в регионе, было заинтересовано в создании эффективной системы управления и скорейшем включении данного региона в цивилизационное пространство России.

В работе отмечается роль М.С. Воронцова наместника на Кавказе в реализации конфессиональной политики Российской империи на Кавказе в середине XIX в.

Ключевые слова: институт наместничества, Российская империя, Кавказ, религиозная политика, цивилизационное пространство России, интеграция, горские народы, личностный фактор, геополитическая ситуация, набеги, система управления, государственная политика, Северный Кавказ, Кавказский наместник, поликонфессиональная среда.

Kuliev F.

RELIGION AND POWER IN RUSSIA: THE ROLE OF THE GOVERNOR OF THE CAUCASUS M.S. VORONTSOV IN THE IMPLEMENTATION OF THE RELIGIOUS POLICY OF THE RUSSIAN EMPIRE IN THE CAUCASUS IN THE MIDDLE OF THE 19TH CENTURY

Abstract

The author, on the basis of archival materials in the article, shows that the Caucasus was in dire need not only of socio-economic, civilizational development in difficult geopolitical conditions, when world powers fought for influence on this region, but also of moral renewal while maintaining established social relations between Russians. and indigenous (mountain) peoples.

In the process of transforming the management system and economic changes in the Caucasus, the government begins to implement, taking into account the specifics of the region, religious reforms in order to accelerate the process of integrating the Caucasus into the Russian Empire.

The author pays special attention to the fact that the government, taking into account the geopolitical situation in the region, was interested in creating an effective management system and the soonest inclusion of this region into the civilizational space of Russia.

The work notes the role of M.S. Vorontsov viceroy in the Caucasus, in the implementation of the confessional policy of the Russian Empire in the Caucasus in the middle of the 19th century.

Keywords: institute of governorship, Russian Empire, Caucasus, religious policy, civilizational space of Russia, integration, mountain peoples, personal factor, geopolitical situation, raids, control system, state policy, North Caucasus, Caucasian governor, polyconfessional environment.

Российская империя в XIX веке являлась многонациональным и поликонфессиональным государством, где имело место правовое неравенство конфессий, что отражалось в существующей иерархической соподчиненности государственным структурам.

Самодержавная власть, всемерно поддерживая как одного из своих устоев, обеспечивала защиту ее интересов, а введенные новшества иногда ущемляли права существующих религиозных конфессий, пытаясь приспособить их функционирование к своим нуждам, но и контролируя право подданных на веросповедальное самоопределение [1, с. 32-32].

Наряду с преобразованием системы управления и экономических взаимоотношений в данном регионе правительство начинает осуществлять, с учетом специфики края, религиозные реформы с целью ускорения процесса интеграции Кавказа в состав Российской империи, объявляет и «веротерпимую» политику по отношению к существующим конфессиям и религиозным объединениям, течениям и направлениям в государстве, так как предстояло урегулировать взаимоотношения с большим множеством религиозных групп.

Царское правительство в процессе укрепления своего влияния смогло установить контроль над деятельностью мусульманских подданных империи и избежать конфронтации с ними. Одна из основных задач, стоящих перед наместниками на Кавказе, заключалась в том, чтобы отношения между русскими и кавказскими народами, горцами ввести в русло мирного и созидательного сосуществования. Наряду с этим следует отметить, что основными задачами в деятельности российской администрации в регионе, а также Русской Православной Церкви и Священного Синода были распространение, укрепление православной веры, как среди русских казаков (в особенности староверов), так и среди горцев, а также создание эффективной системы управления и скорейшее включение данного региона в цивилизационное пространство России.

По мере роста численности населения региона возрастала роль и значение РПЦ как нравственного воспитателя народных масс, прибывавших на Северный Кавказ из различных регионов. Царская власть в лице церкви видела основного помощника внедрения в регионе, в первую очередь, идеологических основ российской государственности и монархизма. С образованием в начале XIX в. Римско-католической духовной коллегии правительство начало активно вмешиваться в церковные дела, связанные как с имущественными проблемами, так и институтом монашества [2, с. 18].

Царское правительство, уделяя большое внимание духовной жизни колонистов, преследовало свои цели по обращению колонистами в христианство местного населения. Начиная с конца 1840-х гг. для лучшего надзора за лютеранами было признано прекратить вызов иностранных проповедников в колонии и заменить все должности «русскоподанными» [3, с. 900].

И в этом процессе следует отметить роль наместника Кавказа князя М.С. Воронцова.

Князь М.С. Воронцов, являясь приверженцем православия, прекрасно понимал, что, противопоставив религии друг другу, непременно произойдет вражда между народами. В процессе осуществления религиозной политики он не делил религии на правильные и ложные. Но при этом он активно поддерживал и многое делал для укрепления и распространения именно православной веры на Кавказе. Именно на православное вероисповедание российские власти делали упор в процессе осуществления религиозной политики в данном регионе. В первой половине XIX века успехи в процессе освоения и упрочения своего влияния на Кавказе позволили Российской империи с одной стороны восстанавливать, а с другой расширять православное пространство. А это в свою очередь способствовало ослаблению сопротивления со стороны горцев и упрочению мира в этом регионе.

В период наместничества М.С. Воронцов всегда открыто, публично показывал свое почтение к представителям духовенства всех конфессий и стремился поддержать с ними дружественные и партнерские отношения.

Исходя из важности религиозных вопросов в общественной жизни народов Кавказа, М.С. Воронцов всегда старался учитывать данный факт в процессе взаимоотношений между людьми и в деле достижения позитивных результатов осуществляемой политики.

Наместник Кавказа поддерживал дружеские отношения с представителями всех конфессий: с грузинским, армянским, айсорским, католическим духовенством и т.д., очень теплые отношения были с патриархом всех армян (каталикосом) Нерсесом V Аштаракеци. Каталикос был для М.С. Воронцова не только очень важным, авторитетным духовным пастырем, но и как большой знаток Кавказа. Воронцов М.С. рассчитывал на его помощь в реализации многих своих экономических преобразований путем привлечения армянских предприимчивых людей к их реализации [4, с. 896].

Государственная религиозная политика Российской империи на территории Грузии преследовала следующую цель упразднить независимость Грузинской Православной Церкви с последующим подчинением Святейшему Синоду. Однако единовременное упразднение грузинских епархий не представлялось невозможным и тогда принимается решение присоединить их с соседними епархиями после смерти правившего архиерея.

Следующей задачей российских властей в реализации религиозной политики на территории Грузии было изъятие церковного имущества. Данная политика должна была способствовать, по мнению властей, освобождению духовенства от «тяжелой ноши» управления хозяйством, поскольку это «отвлекает его от основных обязанностей» [5, с. 321-351].

Сложность религиозной ситуации в Грузии заключалась в том, что после перехода ГПЦ в ведение Святейшего Синода глава ГПЦ каталикос терял свое звание. И вместо каталикоса учреждается Грузинский экзархат. Таким образом, глава ГПЦ стал теперь именоваться экзархом, которого не избирало местное население, а назначали из Петербурга. Необходимо отметить, что на данный пост назначали русского человека по происхождению архиереи [6, с. 215-217]. Такая политика привела к недовольству среди населения.

Князь Воронцов М.С. в период своего наместничества предпринимал попытки сгладить этот неприятный осадок от решения имперских властей раннего периода и искал возможности для перехода к более плодотворному сотрудничеству с местным сообществом.

В 1843 г. помощником Воронцова М.С. стал архиепископ Исидор, сменивший экзарха Евгения. Экзарх Исидор, возглавивший ГПЦ, был поборником православия в Закавказье и при котором деятельность Грузинского экзархата была плодотворной и миролюбивой. В 1840 начале 1850-х годов были восстановлены и построены новые православные церкви, храмы в Кутаиси, Баку, Дербенте и т.д. Учреждались церковные приходы для поддержания «ослабевающего там (в Осетии) христианства» [7, с. 124] и подчинить их Осетинской духовной комиссии. С помощью экзарха Исидора местные, кавказские, власти возвращали в лоно православия бывших христиан, «совращенных в магометанство».

Во Владикавказском округе, в частности в Осетии, где многие люди из числа дворян и старшин исповедуовали ислам, российские власти для восстановления и утверждения христианства предприняли следующую политику: 1) стали отделять, где это представлялось возможным, христианских старшин от магометанских и 2) назначали по выбору экзарха верных, лояльных, знающих местные языки священников.

В целях осуществления дальнейшей христианизации местного населения, посовещавшись с экзархом Исидором, Воронцов М.С. принимает решение и отправляет в Осетию штаб-ротмистра Толстого В.С. и благочинного Колиева А., перед которыми была поставлена задача по предотвращению перехода осетинхристиан в ислам [8, л. 1-1об.].

Посланцы наместника должны были разъяснить осетинам, что имперское правительство и власти не будут препятствовать магометанам свободно отправлять обряды своего вероисповедания, но строго запрещают по законам российской империи и по духу православной религии обращать христиан в магометанство. При этом было также отмечено, что родившийся в христианстве или единожды получивший крещение не может обратиться в мусульманство.

Воронцов М.С., исходя из сложившейся ситуации, содействовал появлению Высочайшего утверждения от 1846 г. об открытии в Ставрополе Кавказской семинарии, где духовное образование могли получить выходцы из горских народов грузины, абхазы, осетины, посредством которых власти планировали распространять православие на Кавказе. Наместник твердо, но осторожно продвигал вместе с религиозными христианскими пастырями в горскую среду православную веру. В этом деле он большие надежды возлагал на хороших священников из числа туземцев, воспитанников Ставропольской или Тифлисской семинарий.

Воспитанники семинарии наряду с духовными науками, изучали местные языки осетинский и татарский (турецкий) для осуществления миссионерской деятельности. Власти выделяли большую сумму денег ежегодно на содержание штата семинарии, так как возлагали на миссионеров большие надежды в процессе христианизации Кавказа. Наместник был уверен в том, что распространение православной веры с помощью миссионеров положительно скажется и на политическом поприще, так как будет способствовать усилению социальной поддержки царской власти на Кавказе. Но главное он считал в этом деле это избежать половинчатых и ошибочных мер.

Воронцов М.С. принцип веротерпимости последовательно отстаивал в кавказских условиях, где основная масса населения исповедовала ислам. Осуществляя имперскую политику по скорейшему включению данного региона в цивилизационное пространство России и невраждебному расположению местного горского общества, наместник настаивает и добивается возведения мечети в чеченском ауле Чухкери вблизи укрепления Воздвиженского [9, с. 452].

Серьезную политическую силу в середине XIX века на Кавказе представляло мусульманское духовенство. Об этом свидетельствуют следующие данные: в Чечне было 317 мечетей, в Кабарде 113, в Дагестане 1628 мечетей и 4500 чел. мусульманского духовенства [10, с. 58]. Наместник прекрасно понимал и отдавал себе отчет, что игнорировать и настраивать против себя эту силу никак нельзя. Для привлечения на свою сторону последователей ислама царская и кавказские власти применяют различные приемы. За лояльность и содействие русским властям предоставлялись определенные льготы, выделялись земельные участки, награждали ценными подарками, а также назначались большие жалования. В 1849 г. было принято решение и открыто 8 духовных училищ, где готовили высокообразованных и лояльно к России настроенных мулл, хорошо знающих местные нравы и русский язык.

В целом следует отметить, что в середине XIX века, в условиях сложной геополитической и внутренней ситуации, религиозная политика в деятельности наместника и всей кавказской администрации занимает одно из важных мест. Суть религиозной политики заключалась не только в том, чтобы восстановить, укрепить православную веру, но и в том, чтобы не допустить столкновений с представителями и приверженцами иных верований, доказать, что российские и кавказские власти не против и не будут создавать препятствия их обычаям и правам. Помимо вышесказанного следует также отметить и тот факт, что власти стремились к созданию эффективной системы управления и скорейшего включения данного региона в социокультурное, экономическое, политическое и правое пространство Российской империи.

Наместник Воронцов М.С., реализовывая на практике социально-экономические, политико-административные, конфессиональные, культурные преобразования, проводил и эффективные военные мероприятия, которые привели к улучшению социально-экономической, политической обстановки.

наместник кавказ воронцов религиозный

Библиографический список

1. Кулиев Ф.М. Государственно-конфессиональные отношения на Северном Кавказе в конце XIII нач. XX вв. Автореферат дисс.... док. ист. наук. Владикавказ. 2013. С. 32-32.

2. Задворный В., Юдин А. История Католической церкви в России. Краткий очерк. М., 1995. С. 18.

3. АКАК Акты, собранные Кавказской археографической комиссией: [В 12-ти т.] / Под общ. ред. А.Д. Берже. Тифлис, 1873. Т. V С. 900.

4. АКАК. Тифлис, 1885. Т. Х. С. 896.

5. Грузинский экзархат РПЦ // Православная энциклопедия. М.: Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», 2006. Т. XIII. С. 321-351.

6. Казаков С.В. Грузинский гамбит // Загадки и легенды русской истории. Ростов-на-Дону: Феникс, 2007. С. 215-217.

7. Эсадзе С.С. Исторические записки об управлении Кавказом. Тифлис, 1907. Т. 1. С. 124.

8. РГИА. Ф. 1268.Оп. 3. Д. 46. Л. 1-1об.

9. Левый фланг Кавказской линии в 1848г. // Кавказский сборник. СПб., 1886. Т. X. С. 452.

10. Авксентьев А.В. Ислам на Северном Кавказе. Ставрополь: Кн. изд-во, 1984. С. 58.

Bibliographic list

1. Kuliev F.M. State-confessional relations in the North Caucasus at the end of XIII-beginning of XX centuries. Abstract of diss.... doc. ist. Sciences. Vladikavkaz. 2013. S. 32-32.

2. Zadvorny V., Yudin A. History of the Catholic Church in Russia. Brief essay. M., 1995. P. 18.

3. AKAK Acts collected by the Caucasian Archaeographic Commission: [In 12 volumes] / Ed. ed. HELL. Berger. Tiflis, 1873. T. V. P. 900.

4. AS. Tiflis, 1885. T. Kh. S. 896.

5. Georgian Exarchate of the Russian Orthodox Church // Orthodox Encyclopedia. M.: Church-Scientific Center “Orthodox Encyclopedia”, 2006. T. XIII. PP. 321-351.

6. Kazakov S.V. Georgian gambit // Riddles and legends of Russian history. Rostov-on-Don: Phoenix, 2007. P. 215-217.

7. Esadze S.S. Historical notes on the management of the Caucasus. Tiflis, 1907. V. 1. P. 124.

8. RGIA. F. 1268. Op. 3. D. 46. L. 1-1ob.

9. The left flank of the Caucasian line in 1848. // Caucasian collection. St. Petersburg, 1886. T. X. S. 452.

10. Avksentiev A.V. Islam in the North Caucasus. Stavropol: Prince. publishing house, 1984. P. 58.

Размещено на Allbest.ru