Несломленный народ: от общей победы к общей исторической памяти

Размещено на http://www.allbest.ru/

Несломленный народ: от общей победы к общей исторической памяти

Вадим М. Шнейдер

Российский государственный гуманитарный университет Москва,

Инна С. Кондрашова

Российский государственный гуманитарный университет Москва,

Аннотация

В статье предпринимается аналитический обзор коллективной монографии «Несломленный народ. От общей победы к общей исторической памяти», подготовленной в рамках работы Совместной рабочей группы историков Российской Федерации и Республики Казахстан. Авторами книги стали историки, архивисты и музейные работники из России, Казахстана, Узбекистана и Кыргызстана. Монография разделена на семь глав, каждая из которых включает статьи, объединенные общей тематикой. В первой главе представлены статьи, посвященные различным источникам информации о Великой Отечественной войне. Вторая глава включает в себя статьи исследователей, изучающих положение на фронтах. Третья глава объединяет статьи, в которых рассматривается положение жителей территорий, находившихся в годы войны под нацистской оккупацией. В четвертой главе представлены статьи, посвященные эвакуации людей и предприятий из западной части СССР в центральноазиатские республики и Татарскую АССР. Статьи, включенные в пятую главу, посвящены широкому кругу вопросов, связанных cтылом в годы войны. Статьи шестой главы затрагивают темы восстановления городов, пострадавших во время войны, возрождения советской экономики и проблемы, связанные с системой проверки военнопленных, возвращаемых в Советский Союз после освобождения. Особенностям исторической памяти жителей различных регионов России и Казахстана посвящены статьи седьмой главы рассматриваемой книги.

Издание коллективной монографии «Несломленный народ. От общей победы к общей исторической памяти» стало важным событием для исторического сообщества России, Казахстана и других стран, входивших в годы войны в состав СССР. Отличительной характеристикой книги является детальное и объективное изучение как трагических, так и героических событий, повлиявших на ход войны. Статьи, входящие в сборник, свидетельствуют о том, что Великая Отечественная война занимает особое место в памяти жителей стран постсоветского пространства, поскольку трагедия войны коснулась каждой семьи. Коллективная монография «Несломленный народ. От общей победы к общей исторической памяти» представляет собой пример успешного взаимодействия исследователей из государств постсоветского пространства и может быть востребована в качестве учебно-методического пособия, а также использоваться при подготовке курсов по отечественной истории для студентов гуманитарных вузов. несломленный народ война нацистская оккупация

Ключевые слова: монография, Великая Отечественная война, Вторая мировая война, историческая память

“Unbowedpeople: fromthecommonvictorytothecommonhistoricalmemory”

Vadim M. Shneider

Russian State University for the Humanities, Moscow

Inna S. Kondrashova

Russian State University for the Humanities, Moscow

Abstract. The paper provides a review on the collective monograph “Unbowed рeople: from the common victory to the common historical memory”, which was prepared within the framework of the joint working group of Historians of the Russian Federation and the Republic of Kazakhstan. The authors of the book are historians, archivists and museum workers from Russia, Kazakhstan, Uzbekistan and Kyrgyzstan. The monograph is divided into seven chapters, each of them includes scientific articles, united by a common theme. In the First chapter, articles that are concerned with various sources of information about the Great Patriotic War are presented. The Second chapter includes articles studying the situation on the fronts of the war. The Third chapter unites the articles which show the situation in the occupied territories during the war. The Fourth chapter presents articles about the process of evacuation of people and industrial enterprises from the western part of the USSR to the Central Asian republics and the Tatar Autonomous Soviet Socialist Republic. The Fifth chapter brings together articles on a wide range of issues related to the rear and home front workers. The Sixth chapter includes articles, touching on the theme of rebuilding cities damaged during the war, the revival of the Soviet economy and issues associated with the system of checking prisoners of war returned

to the Soviet Union after liberation. The Seventh chapter brings together the articles of researchers dedicated to the key features of the historical memory of the inhabitants of various regions of Russia and Kazakhstan.

Publication of the collective monograph “Unbowed рeople: from the common victory to the common historical memory” became an important event for the historical community of Russia, Kazakhstan and other countries that were part of the USSR during the war. A distinctive characteristic of the book is a detailed and objective study of both the tragic and heroic events that influenced the course of the war. The articles indicate that the Great Patriotic War holds a special place in the memory of the inhabitants of the post-Soviet countries, because the tragedy of the war touched every family. Collective monograph “Unbowed people. From a common victory to a common historical memory” is an example of successful interaction of researchers from the post-Soviet states and it can be relevant as a schoolbook, as well as used in the preparation of courses on Russian history for students of humanitarian universities.

Keywords: monograph, Great Patriotic War, World War II, historical memory

Великая Отечественная война занимает особое место в исторической памяти народов бывшего Советского Союза. Советские республики потеряли огромное количество мирного населения, которое стало жертвой не только боевых действий, но и массового террора, развязанного нацистами на временно оккупированных территориях. Память о войне отразилась в многочисленных исторических исследованиях, воспоминаниях непосредственных участников военных событий, художественной литературе и кино. Подробный и объективный анализ трагических и героических страниц Великой Отечественной войны (далее - ВОВ) способствует сохранению памяти о периоде 1941-1945 гг.

Важным событием научной жизни стало издание коллективной монографии «Несломленный народ. От общей победы к общей исторической памяти», которая была подготовлена в рамках работы Совместной рабочей группы историков Российской Федерации и Республики Казахстан. Авторами книги стали историки, архивисты и музейные работники из России, Казахстана, Узбекистана и Кыргызстана.

Монография разделена на семь тематических частей. В первой главе «Историография и источниковедение» представлены статьи, посвященные источникам информации о Великой Отечественной войне: архивным материалам, научным изданиям, а также визуальным и письменным источникам (в частности, фотографиям и письмам).

А.А. Михайлов выделяет и подробно анализирует основные этапы развития советской и российской историографии ВОВ. В частности, он отмечает, что период правления Н.С. Хрущева характеризовался ростом интереса историков к мемуарам и письмам участников войны [Несломленный народ 2021, с. 11] Далее ссылки на это издание даны в тексте в круглых скобках.. Кроме того, А.А. Михайлов напоминает, что, начиная с периода перестройки, историки стали активно обсуждать такие малоизученные проблемы, как причины неудач Красной армии в начале войны, репрессии против командного состава армии накануне и в годы ВОВ, размеры человеческих потерь, понесенных СССР (с. 18).

Д.А. Аманжолова обращается к казахстанской историографии Великой Отечественной войны, отмечая проблемы, которые вызывают наиболее упорные споры среди казахстанских историков. Это, например, проблема использования терминов «советский народ» и «Великая Отечественная война» (с. 23-28).

В свою очередь, А.Н. Кашкимбаев констатирует, что период независимости Казахстана «отличается резким ростом исторического сознания населения, выраженного в стремлении познать истинный смысл многих исторических явлений периода войны 1941-1945 гг.» (с. 38). Так, активно изучаются судьбы защитников Брестской крепости, военнопленных и представителей народов, депортированных в Казахскую ССР.

К.С. Дроздов и В.В. Тихонов на примере 201-й Латышской стрелковой дивизии исследуют историю национальных формирований Красной армии. В своей статье они приводят уникальные воспоминания латышских стрелков, участвовавших в освобождении Латвии от нацистской оккупации. Авторы отмечают, что «в ходе войны дивизия пополнялась уже не только латышами, но и представителями других национальностей», что свидетельствовало о формировании «военной корпоративной идентичности» (с. 64-65). Таким образом, пример 201-й Латышской стрелковой дивизии показывает, что.несмотря на серьезные трудности, РККА времен Великой Отечественной войны представляла собой по-настоящему интернациональную армию (с. 65).

Е.Л. Киселева изучает материалы о лагерях военнопленных на территории бывшего СССР. Основными источниками данных о трагической судьбе советских военнопленных являются для нее документы Чрезвычайной государственной комиссии по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков (ЧГК), которые включают в себя, в частности, протоколы допросов военнопленных и свидетельства очевидцев, проживавших на оккупированных территориях. Исследовательница приходит к выводу, что потенциал ЧГК как важного источника для изучения темы советского военного плена далеко не исчерпан (с. 67).

Э.Л. Коршунов и Н.Ю. Бринюк описывают историю создания и развития Центрального архива Министерства обороны Российской Федерации (ЦАМО) и его филиалов. Авторы отмечают, что, учитывая большой интерес историков к событиям Второй мировой войны, в начале ХХ! в. ЦАМО провел активную работу по экспертизе документов для их рассекречивания (с. 86). Важным этапом развития архива стало и создание электронных баз данных об участниках ВОВ. В 2015 г. эти базы данных были объединены в единый портал «Память народа» (с. 87). Не менее значима и деятельность филиалов ЦАМО в Гатчине и Санкт-Петербурге. В настоящее время в гатчинском филиале хранится обширная коллекция документов Военно-морского флота, а в Петербурге - архив Военно-медицинского музея.

К.Ш. Алимгазинов и Е.В. Чиликова исследуют работу Архива Президента Республики Казахстан (АП РК), в котором хранится обширная база документов, относящихся к периоду Великой Отечественной войны. АП РК регулярно публикует сборники рассекреченных документов, содержащих информацию о различных сторонах политической, экономической и общественной жизни Казахской ССР в годы войны, а также визуальные источники - как из фондов архива, так и из личных архивов жителей Казахстана (с. 99). Исследование приводит авторов к заключению, что

...введение в научный оборот малоизвестных и ранее не доступных архивных документов способствует переосмыслению прошлого, формирует содержание исторической памяти нации (с. 106).

Р.Р. Хисамутдинова обращается к уникальному источнику военного времени - фронтовым письмам: в ее статье приводятся отрывки из писем, которые были написаны в разные годы войны ушедшими на фронт жителями Южного Урала. Автор справедливо замечает, что личные письма

...являются наиболее ценными для изучения внутреннего мира человека на войне, психологии солдата, для воссоздания военной повседневности (с. 107). Несмотря на тяжелейшие условия и трагические обстоятельства, в письмах солдаты, как правило, старались поддержать своих близких и вселить в них веру в скорое окончание войны.

Вторая глава «Фронт» объединяет статьи исследователей, изучающих военные действия. Авторы рассматривают роль женщин на войне, особенности функционирования медицинской службы, значение восточного оборонительного рубежа и вклад поставок по ленд-лизу в победу союзников во Второй мировой войне.

А.Ю. Безугольный исследует национальные формирования Среднеазиатского военного округа в 1941-1942 гг. По его мнению, главной проблемой формирования национальных соединений в округе стало укомплектование личным составом (с. 131). Например, существовал языковой барьер, связанный с тем, что рядовой состав был представлен преимущественно жителями центральноазиатских республик, многие из которых не владели русским языком в достаточной степени. Вместе с тем в статье А.Ю. Безуголь- ного отмечается, что участие национальных частей в боях за малую родину имело большое моральное значение как для военнослужащих, так и для местного населения (с. 136).

Статья Б.Г. Аягана посвящена проблеме участия войсковых формирований из Казахстана в сражениях ВОВ. Констатируя, что казахстанцы принимали участие во всех ключевых сражениях войны, в том числе в сражении под Ржевом, битве за Сталинград, боях под Харьковом и битве за Берлин, автор делает вывод о значительном вкладе, внесенном воинами из Казахстана в дело Победы. Кроме того, Б.Г. Аяган акцентирует значимость фондов ведомственных архивов для изучения данной темы. По архивным материалам военных ведомств современные казахстанские историки изучают участие казахстанцев в отрядах Сопротивления в европейских странах, выясняют судьбу пропавших без вести и военнопленных.

З.Г. Сактаганова в своей работе обращается к вопросу об участии в Великой Отечественной войне женщин из Казахстана. Желание защитить свою землю, стремление быть рядом со своей семьей, чувство долга, желание принести пользу обществу - вот основные мотивы, которые приводили женщин на фронт. До сих пор неизвестно точное число женщин, принимавших участие в боевых действиях, однако изучение фондов АП РК позволило автору установить, что, по официальным данным, в ВОВ приняли участие 5250 женщин из Казахской ССР, но эти данные очевидно занижены (с. 161). Автор отмечает, что не все мобилизованные женщины принимали участие в боевых действиях, но все они приближали победу своим ежедневным героическим трудом (с. 169).

Л.В. Курас и Б.Ц. Жалсанова исследуют участие в ВОВ жителей Бурятии. Авторы сообщают, что уже в первые дни войны в военкоматы Бурятии поступили тысячи заявлений от добровольцев с просьбой направить их на фронт (с. 170). Уроженцы Бурятии принимали участие во всех значимых операциях Красной армии в 1941-1945 гг., а их подвиг остается в памяти жителей республики и по сей день.

М.Н. Супрун изучает северный маршрут поставок по ленд-лизу. Он справедливо отмечает, что

...одним из источников победы союзников во Второй мировой войне стал огромный военно-экономический потенциал стран Антигитлеровской коалиции, многократно превысивший потенциал противника (с. 177).

Механизмом эффективного использования этого потенциала был ленд-лиз. Северные конвои стали наиболее важным и самым коротким маршрутом поставок союзных стратегических грузов в СССР Рискуя жизнью, участники северных конвоев внесли значимый вклад в общую победу.

Функционирование советской военной медицины в годы войны исследует О.А. Крючков. По его данным, уже в начале войны проявилась существенная нехватка квалифицированных специалистов. Помимо этого, медицинская служба Советской армии несла значительные потери, общее число которых к концу войны превысило 210 тыс. чел. Врачи, прибывавшие из запаса, как правило, не имели необходимого опыта оказания медицинской помощи на передовой (с. 189). Несмотря на сложную ситуацию и трагические потери, сотрудники медицинской службы, работавшие, в том числе, в военно-полевых госпиталях, не раз проявляли героизм. О.А. Крючков приходит к выводу, что «военные врачи не допустили развития в войсках эпидемий, что является беспрецедентным случаем в мировой истории войн» (с. 193).

В фокусе внимания Г.А. Ткачевой находится восточный оборонительный рубеж СССР в годы войны. Формирование пояса военно-стратегической безопасности в условиях угрозы со стороны милитаристской Японии было для советского государства задачей высокой стратегической важности. Функционирование сухопутных формирований и соединений военно-морского флота стало существенным сдерживающим фактором для противника. По мнению автора, «отвлечение крупной группировки японских сухопутных сил позволило США и Великобритании выиграть время для развертывания военного производства и мобилизации людских и материальных ресурсов для войны на Тихом океане» (с. 208). В конечном итоге это стало одним из факторов поражения Японии во Второй мировой войне.

Третья глава «Оккупация» объединила статьи исследователей, описывающие положение жителей оккупированных территорий. Представленные здесь исследования посвящены участию граждан СССР в партизанских отрядах, особенностям нацистской политики по отношению к местному населению, проблеме коллаборационизма и трагедии Холокоста.

В.И. Мусаев подробно рассматривает особенности оккупационной политики нацистов на примере Ленинградской области и выясняет, что оккупационные власти активно вывозили жителей области в Германию в качестве рабочей силы; жителей, оставшихся в городах, оккупанты выселяли на окраины, а здания в центре города занимали немецкие штабные учреждения и офицерский состав (с. 210). В сельской местности нацисты пытались проводить идеологическую обработку населения, и, по мнению автора, некоторые мероприятия «оказывались в известной мере эффективными» (в особенности это касается аграрной реформы и религиозной политики) (с. 221). Однако нацистская идеология, отличавшаяся расизмом и русофобией, а также жестокая политика в отношении местных жителей сводили на нет эффективность нацистской пропаганды. На перемену настроения населения оккупированных районов Ленинградской области оказали влияние и военные поражения нацистов (с. 221).

К проблеме военного коллаборационизма на территории Крыма в период оккупации полуострова обращается в своем исследовании О.В. Романько. Привлечение местного населения или военнопленных в коллаборационистские формирования являлось одной из характерных особенностей политики нацистов на оккупированных территориях. Не стал исключением и Крымский полуостров, некоторые жители которого в годы войны вошли в нацистские формирования охранно-полицейского характера и оказались замешаны в преступлениях против человечности (с. 222). Анализируя мотивацию коллаборационистов, О.В. Романько приходит к выводу о том, что по этому признаку их можно разделить на три группы. К первой группе относились люди, служившие «за идею», веря, что немцы освободят их от большевиков и затем передадут им власть. Ко второй группе относились те, чья лояльность была связана с военными успехами нацистов на первом этапе войны. Поэтому со временем многие из них пытались перебежать на сторону советских партизанских формирований или покинуть полуостров. Наконец, к третьей группе автор относит тех людей, которые стремились улучшить свое материальное положение и служили, пока этому положению ничего не угрожало. По мнению автора, большую часть коллаборационистов можно отнести именно ко второй и третьей группам (с. 226).

Ф.Л. Синицын обращается к проблеме противоборства советской и германской пропаганды в горских районах Северного Кавказа. Справедливо указывая на то, что Северный Кавказ является уникальным регионом по сложности этнополитической и этнорелигиозной ситуации, автор подчеркивает, что при этом к началу войны уровень вовлеченности населения ряда горных районов в общественно-политическую жизнь оставался невысоким (с. 230). Во время войны советские органы власти пытались вести пропаганду на оккупированной территории Северного Кавказа, однако сталкивались с существенными трудностями. Основной идеей нацистской пропаганды стало создание иллюзии «союзничества» кавказских народов и рейха (с. 233). Для этого оккупанты пытались проводить лояльную религиозную политику и демонстрировать уважение к местным обычаям, а идеологической основой нацистской пропаганды была русофобия. Однако после освобождения Северного Кавказа от оккупации антисоветский настрой был выявлен у незначительной части населения. Советские органы власти объявили призыв добровольцев, а жители региона оказывали материальную помощь фронту. Автор отмечает и трагическую сторону советской политики на Северном Кавказе - депортации карачаевцев, чеченцев, ингушей и балкарцев в 1943-1944 гг. Эти народы подверглись депортации по надуманным причинам и лишились своей родины до второй половины 1950-х гг., когда были воссозданы Чечено-Ингушская АССР, Кабардино-Балкарская АССР и Карачаево-Черкесская АО (с. 240).

В центре внимания В.В. Коровина находятся проблемы организации партизанского движения на территории российского Центрального Черноземья. Автор приходит к выводу о том, что наиболее подходящими для боевой деятельности добровольческих формирований стали северо-западные и юго-восточные районы Черноземья, в которых расположены крупные лесные массивы (с. 249). Препятствием для деятельности партизан был жестокий характер оккупационной политики нацистов, включавший запугивание и массовые казни жителей региона. В то же время эта жестокость вызывала у населения ненависть к оккупационному режиму и активизировала вступление местных жителей в ряды народных мстителей (с. 250). Действия партизанских формирований в Черноземье нанесли значительный урон живой силе и материально-техническому обеспечению противника (с. 256).

К.А. Енсенов изучает участие казахстанцев в партизанском движении. Несмотря на то что территория Казахской ССР не находилась под оккупацией, сотни уроженцев республики вошли в состав добровольческих формирований и участвовали в боевых действиях на оккупированных нацистами территориях. В статье К.А. Енсенова приведены выдержки из документов (личные дела, наградные листы), свидетельствующие об участии жителей Казахской ССР в партизанских отрядах. Автор приходит к выводу о том, что важными проблемами остаются составление полного списка уроженцев Казахстана, сражавшихся в партизанских отрядах, а также установление точного количества награжденных (с. 267).

К проблеме участия казахстанцев в движении Сопротивления в странах Европы обращается Г.М. Мендикулова. В своем исследовании она использует материалы из зарубежных и личных архивов, многие из которых стали доступны в последние годы. На основании этих материалов исследовательница приходит к выводу о том, что европейская география участия казахстанцев в борьбе против фашизма очень широка: это территории Франции, Бельгии, Италии, Польши, Чехословакии, Югославии, Греции и Болгарии. В своей работе Г.М. Мендикулова приводит таблицу с указанием личных данных участников движения Сопротивления в европейских странах (с. 272).

И.А. Альтман исследует трагедию Холокоста на оккупированной советской территории. На первом этапе Великой Отечественной войны свыше 80% еврейского населения СССР оказались под нацистской оккупацией, на захваченных территориях нацистами было создано свыше тысячи гетто и мест принудительного содержания евреев (с. 290). По мнению автора, политика нацистов в отношении советских евреев была во многих отношениях беспрецедентной, поскольку предусматривала их полное уничтожение (с. 295). Антисемитская пропаганда, проводимая нацистами, стала одной из причин массового участия жителей оккупированных территорий в Холокосте. Однако были и обратные примеры - тысячи граждан СССР, несмотря на смертельную опасность, спасали евреев и впоследствии получили звание «Праведники народов мира». Акцентируя значимость сохранения памяти о жертвах Холокоста, И.А. Альтман отмечает, что в современной России уже многое сделано для реализации этой непростой задачи. В частности, еще в 1992 г. был создан специализированный Научно-просветительный центр (с. 302).

Четвертая глава «Эвакуация» объединяет статьи, посвященные процессу эвакуации людей и предприятий из западной части СССР в центральноазиатские республики и Татарскую АССР. Основными сюжетами главы являются особенности бытовой жизни и деятельности эвакуированных детей, научных работников, представителей художественной интеллигенции, высококвалифицированных специалистов.

Работа И.Н. Ильиной посвящена эвакуации учреждений Академии наук (АН) СССР. Наиболее крупными и значимыми центрами эвакуации стали столицы среднеазиатских республик - Ташкент, Алма-Ата и Фрунзе (ныне - Бишкек). Большую известность также получил курорт «Боровое» на севере Казахской ССР, куда эвакуировали многих выдающихся советских ученых (с. 304-305). Приводя выдержки из писем сотрудников АН СССР, в которых они делятся впечатлениями от жизни в новых условиях, а также о контактах с местными жителями и республиканскими учеными, исследовательница констатирует, что АН СССР.многократно выражала признательность населению союзных республик за приют и человеческое участие в судьбе ученых в тяжелый военный период (с. 314).

Э.Ф. Шафранская рассматривает применение термина «ташкентский фронт», который появился в годы войны и активно использовался в послевоенное время. Этот термин имел негативную коннотацию и применялся в отношении людей, находившихся в эвакуации и не принимавших участия в боевых действиях (с. 316). Однако, по мнению автора, глубинный смысл этого термина гораздо шире. О его неоднозначности может свидетельствовать, например, повесть «Двадцать дней без войны», автор которой К.М. Симонов подробно описывает чувства героя, эвакуированного в Ташкент и находящегося вдали от событий, разворачивавшихся на фронте.

А.А. Волков и М.С. Тухтаева исследуют быт и творчество художников, эвакуированных во время войны в Узбекскую ССР (центрами эвакуации здесь стали Ташкент и Самарканд). В своей статье авторы приводят воспоминания и письма народного художника СССР академика И.Э. Грабаря и одного из основоположников художественной школы Узбекистана А.Н. Волкова. Источники свидетельствуют о том, что художники жили в тяжелых условиях и регулярно сталкивались с бытовыми проблемами и нехваткой продовольствия. Выживать им помогал Художественный фонд, образованный в 1940 г. (с. 330). В годы войны художники были активно задействованы в культурной жизни. Важной частью их творчества в тот период было создание антифашистских плакатов и агитационных листовок (с. 334). По мнению авторов, в ходе совместной творческой работы художников.усилилось взаимообогащение культур народов Союза, повысился творческий уровень художественных коллективов (с. 338).

Объектом интереса И.И. Ханиповой является опыт эвакуации в Татарскую АССР Значительную часть эвакуированных составляли дети, 70% из которых не достигли 12-летнего возраста. По воспоминаниям очевидцев, местные жители встречали эвакуированных очень радушно, помогали одеждой и продуктами, хотя сами испытывали нужду в течение многих лет (с. 340). Большая часть эвакуированных детских учреждений находилась в неудовлетворительном состоянии - не хватало одежды, обуви, необходимого оборудования. Автору удалось установить, что многие жители Татарской АССР усыновляли или брали под опеку детей, лишившихся в ходе войны родителей (с. 344). В своей статье И.И. Ханипова приводит воспоминания детей, которые находились в эвакуации в Татарской АССР, отмечая при этом, что память о тех событиях сохраняется у жителей республики до сих пор.

К.А. Енсенов исследует деятельность промышленных предприятий, эвакуированных в Казахскую ССР. В начале войны в города Казахстана были переведены многие предприятия из Москвы, Ленинграда, городов Черноземья, Украинской, Белорусской и Молдавской ССР. Размещались они в основном в Алма-Ате, Уральске, Петропавловске, Чимкенте, Семипалатинске, Караганде и Актюбинске (с. 357). Эвакуированные высококвалифицированные специалисты активно привлекались к работе в научно-исследовательских учреждениях республики. Автор подчеркивает, что предприятия, перебазированные из западной части СССР, способствовали росту и развитию производства в Казахской ССР (с. 359).

В пятую главу «Тыл» входят статьи, посвященные широкому кругу вопросов. Это и формирование медицинской и транспортной инфраструктуры, и трагедия блокадного Ленинграда, и социальная повседневность военного времени, и благотворительная помощь фронту от жителей советских республик, и особенности взаимодействия руководства СССР с религиозными организациями, и вклад деятелей культуры и искусства в Великую Победу.

Блокаде Ленинграда, подвигу и трагедии города посвящена работа И.А. Карпенко. Автор отмечает, что в начале войны важной задачей для властей стали эвакуация детей, промышленных предприятий и учреждений культуры, в том числе музеев. Блокада города началась 8 сентября 1941 г. К этому времени в городе оставалось почти 2,5 млн жителей (с. 365). Самым страшным испытанием во времена блокады был голод - начиная с ноября 1941 г. в Ленинграде ежедневно умирали тысячи людей. Спасением для сотен тысяч ленинградцев стала ледовая переправа через Ладожское озеро, известная как «Дорога жизни» (с. 367-368). При этом в течение долгого времени граждане СССР, не видевшие блокаду, не имели представления о повседневной жизни ленинградцев в годы войны и об ужасах, которые пережил город. Переломным моментом стало издание «Блокадной книги» Алеся Адамовича и Даниила Гранина. В этой книге зазвучали голоса людей, которые говорили не то, что предписывала официальная историография, а то, что они помнили про войну (с. 360).

С.И. Линец анализирует формирование и развитие госпитальной базы Северного Кавказа в годы войны. Формирование эвакогоспиталей наиболее активно проходило в Сочи, Кисловодске, Пятигорске, Ессентуках и Железноводске. Согласно данным автора, создание госпитальной базы на Северном Кавказе было связано с необходимостью проведения широких подготовительных ремонтно-строительных работ (с. 374). В 1942 г. оккупационные войска стали занимать территорию Северного Кавказа, что привело к необходимости эвакуировать лечебные учреждения еще дальше от линии фронта. На оккупированной территории нацисты разрушали объекты городской инфраструктуры, включая санаторно-курортные учреждения. Учитывая большое количество раненых, особое значение приобрело донорское движение, которое развернулось среди населения Северного Кавказа. После освобождения региона от нацистов и окончания войны госпитали продолжали осуществлять лечение раненых и больных воинов (с. 386).

М.Я. Мирзабеков рассматривает историю функционирования транспортного комплекса Дагестана в годы войны и приходит к выводу о том, что железнодорожные и автомобильные дороги и Махачкалинский морской порт имели исключительно важное значение для обеспечения связи Закавказья и Средней Азии с крупнейшими промышленными центрами СССР (с. 388). Также в кратчайшие сроки была построена железнодорожная ветка Кизляр - Астрахань. Через территорию Дагестана регулярно проходили эшелоны с эвакуированными людьми, а также грузовые вагоны. Особое внимание уделялось перемещению составов с нефтепродуктами. Бакинская нефть также поставлялась в республику через Махачкалинский порт. Резюмируя, М.Я. Мирзабеков отмечает, что, несмотря на значительные трудности, работники транспорта

Дагестана внесли весомый вклад в обеспечение фронта вооружением и продовольствием (с. 400).

Статья Л.И. Сумарокова основывается на материалах, связанных с историей Киргизского пограничного округа в годы войны. Пограничные части, входившие в состав округа, осуществляли охрану границ с Китаем и Афганистаном. Помимо этого, летом 1941 г. пограничники из Киргизии были направлены на фронт. Автор отмечает, что киргизские пограничники принимали участие во всех сражениях Великой Отечественной войны, многие из них были награждены орденами и медалями за проявленное мужество (с. 405).

К социальной повседневности военного времени обращается М.Ш. Калиева, исследующая ее на примере Казахской ССР. Автор приходит к выводу о том, что во время войны появились новые социальные группы, которым было необходимо адаптироваться к новым условиям. В первую очередь это эвакуированное население и инвалиды войны. Важной задачей для руководства республики стало обустройство их быта и включение в жизнь общества. В качестве одной из характерных практик социальной повседневности М.Ш. Калиева отмечает введение нормированной карточной системы снабжения продовольствием (с. 419). Целью этой системы было поддержание минимального уровня жизнеобеспечения человека. Также М.Ш. Калиева обращает внимание на то, что бесперебойное функционирование заводов и учреждений в республике было напрямую связано с принятием неотложных мер и решений в социальной сфере (с. 421).

А.Ж. Габдуллина исследует вклад деятелей культуры и искусства Казахстана в победу над фашизмом. Констатируя, что в ряды Красной армии были призваны многие деятели культуры и искусства из Казахстана, которые героически сражались на фронтах войны, автор напоминает о том, что, в свою очередь, на территорию Казахской ССР были эвакуированы многие учреждения культуры из центральных районов Советского Союза, включая ведущие музеи, театры и киностудии. Продолжая работать в тылу, композиторы, писатели и художники своим искусством воодушевляли бойцов на фронте (с. 427).

С. Атанова подробно описывает помощь фронту, которую оказывала Туркменская ССР. Жители республики передавали в созданный Фонд обороны свои денежные средства, драгоценности и продовольствие, которые шли, в том числе, на производство боевой техники. Значительную долю составляли женские серебряные украшения, которые хранились в каждой семье и передавались по наследству из поколения в поколение (с. 430). Туркменские женщины также ткали и вязали теплую одежду для солдат

Красной армии, среди которых были сотни тысяч выходцев из Туркменской ССР.

Ю.С. Флыгин и Е.Е. Озмитель анализируют особенности религиозно-патриотической деятельности Русской православной церкви в Средней Азии и Казахстане в годы войны. К началу 1940-х гг. религиозная организация на большей части СССР была фактически уничтожена, что стало следствием репрессивной политики воинствующего атеизма. Однако нападение нацистской Германии всколыхнуло не только патриотические, но и религиозные чувства многих жителей СССР. В первый же день войны к православным обратился глава канонической церкви митрополит Сергий (Старгородский), призвав православный народ к защите Отечества (с. 438). Руководство СССР не стало препятствовать церковной деятельности, а антирелигиозная кампания пошла на убыль (с. 439). Одной из важнейших составляющих патриотической деятельности верующих стала благотворительность: общая сумма денежных средств, собранных верующими в годы войны, превысила 300 млн руб. (с. 439). В республиках Центральной Азии постепенно восстанавливалась церковная структура и открывались новые приходы. Впрочем, сразу же после окончания войны социальную активность верующих стали ограничивать, а начало 1950-х гг. ознаменовалось новой волной гонений на церковь со стороны руководства СССР (с. 447).

В.А. Ахмадуллин исследует патриотическую активность советских мусульман в годы войны. В первую пятницу после нападения нацистской Германии мусульмане организовали коллективные молитвы в крупных городах среднеазиатских республик. Отношение руководства СССР к патриотическому подъему советских мусульман было схожим с отношением к православной церкви: на время религиозные структуры были фактически легализованы. В 1943 г. было создано Духовное управление мусульман Средней Азии и Казахстана, а в 1944 г. состоялись съезды Духовного управления мусульман Закавказья и Духовного управления мусульман Северного Кавказа (с. 451-452). По мнению автора, Великая Отечественная война стала решающим фактором для пересмотра отношений между руководством СССР и советскими мусульманами.

В шестую главу «Освобождение и восстановление» входят статьи, посвященные восстановлению городов, пострадавших во время войны, возрождению советской экономики, возвращению музейных ценностей, похищенных во время оккупации, и проблемам, связанным с репатриацией военнопленных.

Н.Д. Борщик исследует освобождение Ялты в 1944 г. и описывает последствия оккупационного режима, подчеркивая, что после

освобождения Ялта была достаточно быстро восстановлена в качестве курорта всесоюзного масштаба. Тем не менее тяжелые последствия оккупации давали о себе знать: недоставало продовольствия, многие здания оказались разрушены. Также следует учитывать, что за годы войны Ялта потеряла более 70% населения - значительная часть жителей эвакуировалась, однако многие люди умерли от голода, болезней или были замучены в гестапо (с. 459).

Статья И.В. Никитиной посвящена восстановлению еще одного крымского города - Севастополя. К моменту освобождения большая часть города была разрушена. Севастополь получил право первоочередного восстановления, что было обусловлено как героизмом, проявленным жителями города, так и его стратегическим статусом. Автор выделяет два этапа восстановления города. Первый этап длился с 1944 по 1948 г. - в эти годы были восстановлены ключевые объекты инфраструктуры и возобновлена работа промышленных предприятий. Начиная с 1948 г. в Севастополе реализовывался Генеральный план восстановления города. Основные восстановительные работы в Севастополе были завершены к 1954 г. (с. 464-465). За это время в городе были построены жилые дома, дороги, увеличены мощности электростанций, появились необходимые социальные объекты.

М.В. Кирпичникова обращается к послевоенной истории Гатчинского дворца-музея и парка. В годы войны часть реликвий была вывезена из города, однако многие ценности приходилось прятать в специальных хранилищах или тщательно маскировать. Многие из сотрудников музея большую часть блокады Ленинграда провели в подвалах Исаакиевского собора, сохраняя в тяжелейших условиях музейные реликвии (с. 481). Гатчинский дворец в годы войны был занят нацистами, которые устроили там общежитие, а остававшиеся экспонаты вывезли в Германию. Гатчина была освобождена в январе 1944 г., однако перед отступлением оккупанты заминировали и подожгли дворец, а также осквернили памятники и статуи в парке. После войны начался длительный процесс возвращения экспонатов в дворцово-парковый ансамбль. Важной отправной точкой для возвращения культурных ценностей стало принятие ряда международных документов (с. 481). Многие экспонаты вернулись в Гатчину уже после распада СССР, а последний значительный возврат экспонатов состоялся в 2018 г. (с. 494).

С.В. Аристов фокусируется на истории освобождения узников нацистских концлагерей войсками Красной армии. В его статье приводятся сведения о том, что концлагеря, находящиеся на оккупированных территориях СССР, к моменту освобождения были практически пустыми, поскольку при отступлении нацисты либо

уничтожали узников, либо отправляли их в Германию (с. 496). Продвигаясь на запад, советские солдаты освободили заключенных крупнейших концлагерей, находившихся на территории оккупированной Польши, - Майданека и Аушвица. Воспоминания солдат, участвовавших в освобождении, стали важным свидетельством о страшных преступлениях нацистского режима.

Ю.В. Кононов исследует систему фильтрации военнопленных и угнанных на принудительные работы в Германию, действовавшую в 1945-1946 гг. На каждого из этих людей заводилось фильтрационное дело, проводились допросы, и осуществлялась проверка личных данных. По итогам анализа рассекреченных документов автор делает вывод о том, что часть уголовных дел в отношении военнопленных была сфальсифицирована (с. 511). К арестованным применялись меры физического воздействия, использовались лжесвидетели. По мнению автора, эти факты были следствием сложившейся в органах госбезопасности практики улучшения показателей своей работы за счет сфальсифицированных уголовных дел (с. 511).

Проблему проведения государственной фильтрации советских военнопленных подробно рассматривает и В.С. Христофоров, который отмечает, что судьбы сотен тысяч военнопленных и лиц, пропавших без вести, по-прежнему не установлены. Это, по мнению автора, означает, что важной задачей остается открытие российских и зарубежных архивов и предоставление доступа исследователям ко всему комплексу источников, касающихся проблемы плена (с. 525). В своем исследовании В.С. Христофоров обращает особое внимание и на нарушения прав бывших военнопленных в ходе проведения государственной проверки. Он указывает, что восстановление прав советских граждан, оказавшихся во время войны на вражеской территории, произошло лишь после принятия соответствующего указа президента России в 1995 г. (с. 525).

А.А. Будко, Н.Ю. Бринюк и Г.А. Грибовская обращаются к проблеме медицинского обслуживания граждан, освобожденных из плена, в том числе - к такой малоизученной проблеме, как процесс и условия перевозки людей, возвращаемых в СССР На территории дислокации советских войск были созданы специальные лагеря, куда отправлялись все освобожденные. Сначала люди проходили медосмотр, затем в течение 14 дней находились в основной части лагеря, а в случае выявления инфекционных заболеваний отправлялись в карантинное отделение (в статье приводится подробная статистика заболеваний, выявленных у освобожденных). По данным авторов, медицинское обслуживание освобожденных советских граждан осуществлялось в условиях неблагополучной эпидемиологической обстановки, поэтому важнейшей задачей было создание строгой системы организации санитарно-гигиенических мероприятий в пунктах сбора бывших военнопленных и по пути их дальнейшего следования (с. 539).

Процесс восстановления разрушенной экономики СССР после окончания войны рассматривается в статье Е.И. Пивовара, М.Ю. Мухина и О.В. Солоповой. В ней указывается, что, несмотря на тяжелейшие последствия войны, включавшие колоссальные человеческие потери, материальные и продовольственные трудности, благодаря самоотверженности советских граждан в рекордно короткие сроки были заново отстроены сотни городов, восстановлены заводы, дороги, мосты и другие объекты инфраструктуры. При этом восстановление некоторых областей, в частности сельского хозяйства, шло тяжело. Особое значение имел вопрос форсированного восстановления разрушенной экономики западных земель СССР, находившихся в годы войны под нацистской оккупацией. Еще одной важной задачей была социальная реабилитация лиц с ограниченными возможностями и использование их труда на производстве (с. 546). Авторы отмечают, что наряду с быстрыми темпами восстановления экономики послевоенные годы ознаменовались новыми репрессиями против представителей науки и интеллигенции, а также проводилась кампания против космополитизма, носившая антисемитский характер (с. 555). Не следует, по их мнению, забывать и о том, что строительство и функционирование крупных военно-промышленных объектов в послевоенные годы стало возможным, в том числе, благодаря принудительному труду узников ГУЛАГа.

В седьмую главу «Историческая память о войне» вошли статьи, посвященные особенностям исторической памяти жителей различных регионов России и Казахстана о событиях Великой Отечественной войны.

К.С. Дроздов и В.В. Тихонов исследуют особенности исторической памяти народов России и Казахстана о подвиге панфиловцев. Приводя примеры увековечивания памяти о панфиловцах в городах России и Казахстана, упоминая, в том числе, мемориал «Героям-панфиловцам», который был создан в 1975 г. в Московской области, авторы приходят к выводу о том, что память о событиях октября-декабря 1941 г. и о героизме панфиловцев сложилась во многом благодаря четырем повестям А.А. Бека (с. 571-572). В статье также приводятся воспоминания бойцов 316-й стрелковой дивизии об Иване Панфилове и Бауыржане Момышулы.

Н.С. Лапин анализирует представления современных казах- станцев о ВОВ и приходит к выводу о том, что празднование Дня Победы объединяет всех жителей Казахстана, независимо от их национальной принадлежности. Это подтверждается, в том числе, данными социологических опросов, которые свидетельствуют о том, что жители Казахстана выделяют Великую Победу в качестве одного из важнейших для страны исторических событий, наряду с получением Казахстаном независимости в 1991 г. (с. 593).

Н.П. Космарская исследует коммеморацию ВОВ в современном Казахстане на примере студенческой молодежи. Используя материалы исследования 2016-2017 гг., в ходе которого были записаны подробные интервью с казахстанскими студентами, Н.П. Кос- марская обнаруживает, что многие студенты считают День Победы праздником, по-прежнему объединяющим жителей всех государств, входивших в годы войны в состав СССР. Значимым фактором остается и обращение к семейной истории, поскольку у многих молодых людей предки в годы войны принимали участие в боевых действиях. По данным автора, многие студенты стремятся осмыслить войну с точки зрения цены, которой была оплачена победа над нацизмом, и подчеркивают необходимость во время праздника в первую очередь сконцентрироваться на материальной помощи ветеранам (с. 603).

Особенности исторической памяти о Великой Отечественной войне на примере жителей Татарстана исследует И.И. Ханипова. В данном случае основным источником являются материалы устной истории (воспоминания добровольцев, ушедших на фронт, узников концлагерей, тружеников тыла) - уникальный источник и важная составная часть духовного наследия России (с. 616). По мнению автора, воспоминания очевидцев свидетельствуют о сочувственном отношении жителей Татарстана к людям, прибывавшим на территорию республики в эвакуацию.

К воспоминаниям о событиях Великой Отечественной войны женщин Дагестана, участвовавших в боевых действиях и трудившихся в тылу, обращаются в своем исследовании Г.Ш. Каймаразов и Л.Г. Каймаразова. Авторы особо выделяют воспоминания жен- щин-врачей, в которых подробно описываются особенности работы медико-санитарных батальонов, отражающие наряду с героическими моментами и тяжелую военную повседневность, и трагизм военных будней (с. 630).

Р.Е. Жигун анализирует проблему репрезентации Холокоста в советском кинематографе. Он справедливо отмечает, что кинематограф как один из самых массовых и зрелищных видов искусства обладает способностью оказывать существенное влияние на представления людей о событиях прошлого (с. 633). Первые художественные фильмы, посвященные трагической судьбе немецких евреев, появились в СССР в конце 1930-х гг. Работа над этими картинами велась в условиях предвоенной конфронтации Советского Союза и Германии, которая усилилась после начала Гражданской войны в Испании в 1936 г. Во время войны также снимались фильмы, затрагивающие трагедию Холокоста. Однако после развертывания «борьбы с космополитизмом» в 1948 г. любые упоминания евреев как жертв нацизма оказались фактически под запретом (с. 643). В период оттепели еврейская тема снова стала появляться в картинах, однако глубокое осмысление трагедии Холокоста на экране последовало уже в годы перестройки.

В качестве примера памяти о войне А.С. Новиков изучает проект «Стена памяти», реализуемый Калининградским областным историко-художественным музеем. Суть проекта заключается в том, что каждый человек может передать фотографию своего родственника- участника Великой Отечественной войны. Таким образом, посетители музея сами создают его новую экспозицию. В статье А.С. Новикова описываются судьбы людей, увековеченных в экспозиции, акцентирована специфика ведения боевых действий на территории Восточной Пруссии. Автор приходит к выводу о том, что главным механизмом сохранения памяти о войне является устная память, которая передается в семье из поколения в поколение (с. 649).

В исследовании Л.С. Холтобиной анализируется сохранение памяти о детях - участниках ВОВ. Обращаясь к опыту военноисторического музея «Юные защитники родины», который работает в Курске уже более 50 лет и является центром по сохранению и научному исследованию историко-культурного наследия детей и подростков военной поры (с. 652), автор приходит к заключению о том, что дети внесли важный вклад в победу над нацизмом как в качестве участников боевых действий, так и трудясь в тылу.

О.С. Мишкина изучает опыт работы музея «Битва за оружие Великой Победы», который входит в состав музея-заповедника «Прохоровское поле». Музей «Битва за оружие Великой Победы» был открыт в 2020 г., а его экспозиция посвящена подвигу людей, которые в годы войны в тяжелейших условиях трудились на промышленных и сельскохозяйственных предприятиях (с. 661). Большую помощь музею в сборе экспонатов оказали промышленные предприятия, расположенные в различных регионах России. Главным экспонатом стали истории и воспоминания людей, жизнь которых разделилась на периоды до и после войны.

Е.А. Косован и Е.И. Пивовар исследуют вопрос монументальной коммеморации подвига воинов-казахстанцев в годы войны на территории Российской Федерации. Согласно авторской трактовке, «монументальная коммеморация» представляет собой сохранение, поддержание и трансляцию памяти о событиях и персонах в виде архитектурных или скульптурных памятников (с. 664). Авторы установили, что инициаторами установки монументов воинской славы могут быть не только государственные структуры, но и общественные объединения. В частности, большую роль в создании многих памятников сыграли поисковые движения - как российские, так и казахстанские. В своем исследовании авторы особое внимание уделяют архитектурным памятникам в рамках пяти мемориальных объектов: «Синявинские высоты» (Ленинградская область), «Героям Сталинградской битвы» (г. Волгоград), Ржевский мемориальный комплекс (г. Ржев, Тверская область), Мона- ковский мемориальный комплекс (Псковская область) и мемориал «Роща пятисот» (г. Кингисепп, Ленинградская область). Анализ структуры этих объектов показывает, что память о погибших казах- станцах чаще всего увековечивается в форме мемориальных плит или мемориальных стен, встроенных в пространство существующих мемориальных комплексов. Авторы приходят к заключению о том, что работа поисковых отрядов в странах постсоветского пространства крайне важна для сохранения памяти о войне. Задачи предания земле погибших на войне, а также увековечивания их имен и памяти об их подвигах объединяют жителей стран постсоветского пространства, в том числе России и Казахстана.

Мы можем констатировать, что издание коллективной монографии «Несломленный народ. От общей победы к общей исторической памяти» стало важным событием для исторического сообщества России, Казахстана и других стран, входивших в годы войны в состав СССР. Отличительной характеристикой книги является детальное и объективное изучение как трагических, так и героических событий, повлиявших на ход войны. Статьи, вошедшие в монографию, посвящены различным темам, события рассматриваются с различных ракурсов, однако их объединяет важная особенность: в качестве главного объекта исследования авторы рассматривают конкретных людей, их чувства и переживания, трагические обстоятельства и героические поступки.