Разведывательная деятельность Военно-Морского Флота России в годы Первой мировой войны на балтийском морском театре

Размещено на http://www.allbest.ru/

Разведывательная деятельность Военно-Морского Флота России в годы Первой мировой войны на балтийском морском театре

О.В. Каримов, В.В. Калинов

В статье отражена деятельность органов разведки Военно-морского флота Российской империи в годы Первой мировой войны (1914-1918 гг.). Балтийский морской театр по замыслу Морского генерального штаба, поскольку Германия потенциально угрожала Санкт-Петербургу и здесь мог находиться правый фланг русско-германского фронта, должен был стать основным в ходе войны. Поступавшая летом 1914 года информация от находившихся в Германии, Дании, Норвегии и Швеции агентов русской военно-морской разведки часто дезориентировала командование, создавая видимость активных действий Германии на Балтике. Предполагая, что германский флот войдет в Финский залив, командование Балтийского флота развернуло основные силы для предотвращения прорыва противника в залив. Задача отечественной военно-морской разведки состояла в обнаружении главных сил противника при их приближении. Эту задачу выполняли крейсерские дозоры, береговые наблюдательные пункты, зарождающаяся морская авиация и радиоразведка.

Агентурная разведка в этот период не обладала необходимой оперативностью в передаче выявленных разведывательных данных. На примере деятельности русских военно-морских агентов в Германии, Дании, Норвегии, Швеции, а также агентурных групп в этих странах показаны трудности и успехи отечественной военно-морской разведки в борьбе с противником.

Первая мировая война; Морской генеральный штаб; морской агент; разведывательная деятельность; морские коммуникации; агентурная разведка

INTELLIGENCE-RELATED ACTIVITIES OF THE RUSSIAN NAVY IN THE EARLY YEARS OF WORLD WAR I IN THE BALTIC SEA

The article focuses on intelligence-related activities of the Imperial Russian Navy in the early years of World War I (1914-1918). Since Germany presented a potential threat to St. Petersburg, the Russian Navy General Staff understood the significance of the Baltic Sea in the Russian-German opposition. The intelligence information gathered by the Russian naval intelligence officers in Germany, Denmark, and Sweden in 1914 was often misleading and overestimated German activities in the Baltic region. Believing that the German Fleet would invade the Gulf of Finland, Baltic Fleet Commanders did their best to prevent enemy invasion. The main task of the Russian naval intelligence was to detect enemy forces approaching. The task was performed by cruisers, coastal observation posts, naval aviation and radio intelligence.

During the abovementioned period, intelligence officers had no adequate means of timely transferring collected information. The article analyzes challenges experienced by Russian naval intelligence officers in Germany, Denmark, Norway, and Sweden, their failures and their success.

World War I; Russian Navy General Staff; naval intelligence officer; intelligence activity; naval communication; intelligence

военно морской флот разведка

По замыслу Морского генерального штаба (далее -- МГШ) Балтийский морской театр должен был стать основным в ходе войны. Германия потенциально угрожала Санкт -Петербургу, здесь находился правый фланг Русско-германского фронта. К 1914 году Балтийский флот располагал 4 линейными кораблями, 6 броненосными и 4 легкими крейсерами, 49 эсминцами и 12 подводными лодками. Флот Германии располагал 13 линейными кораблями -дредноутами, 20 додредноутами, 3 линейными, 7 броненосными и 32 малыми крейсерами, 140 эсминцами и 28 подводными лодками.

Предполагая, что германский флот войдет в Финский залив, командование Балтийского флота развернуло основные силы в центральной минно -артиллерийской позиции для предотвращения прорыва противника в залив. Однако Германия сама ожидала наступательных действий Балтийского флота. На этом морском театре противник располагал 7 малыми крейсерами (два новых -- «Магдебург» и «Аугсбург»), 8 миноносцами (три новых), канонерской лодкой, 3 подводными лодками и вооруженными гражданскими судами в качестве минных заградителей и тральщиков © Каримов О. В., Калинов В. В., 2019.

Задача отечественной военно-морской разведки состояла в обнаружении главных сил противника при их приближении к Финскому заливу. Эта задача возлагалась на береговые наблюдательные посты и крейсерские дозоры. Балтийский флот, за исключением крейсера «Новик», не располагал быстроходными крейсерами, миноносцами и подводными лодками, способными вести глубокую разведку в южной части Балтийского моря. Флотской авиации это было еще не по силам, лишь радиоразведка позволяла установить состав, дислокацию и намерения противника.

Агентурная разведка в этот период не обладала необходимой оперативностью в передаче выявленных разведывательных данных. К примеру, 13 (26) июля 1914 года начальник МГШ вице-адмирал А. И. Русин сообщил командующему Балтийским флотом адмиралу Н. О. Эссену: «Сведения тайной разведки в Германии пока имеются лишь 10 дней назад -- все было спокойно; о новых сведениях срочно запрошены агенты, и их сведения немедленно будут сообщены Вам» Алексеев М. Военная разведка России. Кн. 2 : От Рюрика до Николая II. М. : Русская разведка, 1998. С. 378..

В этот же день морской агент в Германии капитан 1 ранга Е. А. Беренс передавал свою должность капитану 1 ранга М. М. Римскому-Корсакову. В отчете начальнику МГШ он писал: «Сдав вчера дела агентства капитану 1 ранга Римскому-Корсакову, я... остался еще в Берлине... ввиду серьезности положения, краткости пребывания в Германии моего заместителя и отсутствия военного агента... По всем внешним признакам настроение здесь надо считать весьма тревожным: пресса. настроена весьма определенно за поддержку Австрии... С мобилизацией флота затруднений быть не может, ибо обученного персонала у них хватает и германские расстояния позволяют ее провести в короткое время» Белозер В. Н. Военно-морская разведка: история создания, становления и развития (1696-1917) : дис. ... канд. ист. наук. М., 2008. С. 243-244..

Разведка велась и с территории Скандинавских стран, где морским агентом был капитан 2 ранга В. А. Сташевский См.: Владимиров О. В., Могильников В. А. Я -- русский, я -- военный, я -- патриот (деятельность отечественной военной разведки на примере службы российского морского агента в Швеции, Норвегии и Дании капитана 1 ранга В. А. Сташевского) // Военно-исторический журнал. 2004. № 4. С. 31-37. (Швеция и Норвегия) и его помощник капитан 2 ранга Б. С. Безкровный (Дания). Одной из первых здесь была создана «тайная наблюдательная постовая служба» (сеть постов в районе датских проливов). 14 (27) июля 1914 года. Безкровный сообщал: «В порту Киле сверх обыкновенного числа мастеровых 200 наняты для приведения в порядок. В субботу [12 (25) июля] днем из Киля через канал в Северное море ушло два угольных транспорта и один с провиантом» Алексеев М. Военная разведка России. Кн. 2. С. 382. См.: Белозер В. Н. Военно-морская разведка ... С. 244.. К 15 (28) июля 1914 года в Киль прибыло около 20 больших кораблей (из них 5 дредноутов), 3 крейсера и 1 миноносец. Данную информацию подтвердил и русский посланник в Гамбурге, сообщив, что эти корабли ночью прошли Данциг в боевой готовности. Поступили сведения об отправке в Вильгельмсгафен трех поездов с боеприпасами и снаряжении 120 тыс. морских мин .

Командующий флотом Н. О. Эссен предложил начальнику штаба вице-адмиралу А. И. Русину срочно минировать подходы к Килю, используя в качестве маскировки гражданский пароход, однако последний не взял на себя ответственность за принятие такого решения. «Ввиду невыясненности нашего взаимоотношения к Германии, едва ли возможно сделать это теперь», -- ответил он, но в то же время с горечью заметил, что «в последующее время, вероятно, будет поздно» и предложил Н. О. Эссену самому принять это решение: «.если бы, однако, Вы находили бы необходимым все же подготовить такую операцию, то подходящий пароход мог бы быть получен...» Золотарев В. А., Зданович А. А., Каримов О. В. и др. Первая мировая война 1914-1918 годов : в 6 т. Т. 4 : Война на море. М. : Кучково Поле, 2017. С. 525..

17 (30) июля 1914 года капитан 2 ранга Б. С. Безкровный проинформировал о сосредоточении в Киле готового выйти в Балтийское море немецкого флота (6 линкоров, 6 броненосцев, 1 линейный крейсер, 10 легких крейсеров и другие корабли). Но это была дезинформация. Накануне войны немецким морякам ставилась задача «создать. видимость подготовки к широкомасштабной операции. Эта мнимая активность должна была заставить русских воздержаться от наступательных действий и заботиться исключительно об обороне» Белозер В. Н. Военно-морская разведка ... С. 245..

18 (31) июля заградители «Амур», «Енисей», «Ладога», «Нарова» и дивизион эскадренных миноносцев вышли в море для постановки минного заграждения. Увеличилось количество постов Службы связи (радиоразведка) и корабельных дозоров. Из Либавы были эвакуированы подводные лодки и плавбаза «Анадырь».

Однако начальник МГШ А. И. Русин не решился приступить к полному выполнению пунктов плана мобилизации. Вот что он писал Н. О. Эссену 18 (31) июля 1914 года: «Пишу. свои впечатления о переживаемом моменте: вчера вечером положение было очень критическое, шансов на мир не больше 5 %; сегодня значительно улучшилось, уже можно считать 10 % на мир: видимо, Германия рассчитывала на нашу уступчивость и миролюбие, почему со своей стороны была несговорчива и поддерживала Австрию. Увидав же, что мы не шутим, всерьез мобилизуемся, дрогнула, пошла на разговоры и сегодня гр. Пурталес [посол Германии в России] сначала обратился к министру иностранных дел, а затем просил быть принятым Государем... У меня сложилось представление, что Германия воевать не хочет и политическое спокойствие восстановится... Считал бы возможным ограничиться поставленным уже минным заграждением и больше уже не ставить, а даже, пользуясь днями штилей, понемногу и осторожно исподволь подымать мины...» .

1 (14) августа 1914 года Б. С. Безкровный сообщал, что на «завтра» из Свинемюнде в Финляндию будет отправлено 50 транспортов с войсками Алексеев М. Военная разведка России. Кн. 2. С. 429. См.: Петров В. А. Морская агентурная разведка на Балтийском театре накануне и в годы Первой мировой войны // Гангут. 1999. № 19. С. 98.. Но эти сведения опять не соответствовали действительности.

Потенциальный сторонник Германии -- Швеция -- привлекала повышенное внимание разведки. Русский посланник в Швеции А. В. Неклюдов информировал: «.шведский флот в количестве 5 броненосцев, 16 миноносцев и 3 подводных лодок вышел из Стокгольма и находится, по слухам, у острова Готланд» Алексеев М. Военная разведка России. Кн. 3 : Первая мировая война. М. : Русская разведка, 2001. Ч. 1. С. 8.. Шведы уверяли, что намерены только соблюдать и охранять свой нейтралитет. Однако морской агент В. А. Сташевский предупредил: «Швеция объявила частичную мобилизацию, на острове Готланд объявлена мобилизация. Есть основание думать, что между Швецией и Германией существует соглашение и выступление Швеции обусловлено участием противной стороны» Там же. С. 12..

Таким образом, поступавшая летом 1914 года информация от находившихся в Германии, Дании и Швеции агентов русской военно-морской разведки нередко дезориентировала командование, создавая видимость активных действий Германии на Балтике. «Теперь особенно нужна была [бы] агентура, а у нас ее, видимо, совсем нет», -- отмечал адмирал Эссен. Об этом писал начальник оперативной части штаба флота капитан 1 ранга А. В. Колчак: «Мы совершенно лишены сведений о противнике. Разведке нашей цена -- ноль. Она ничего путного не делает» См. Алексеев М. Военная разведка России. Кн. 3. Ч. 2. С. 39..

В августе 1914 года Германия поставила перед Швецией задачу о мобилизации и демонстративном сосредоточении своих сил на границе с Россией, что постепенно приносило свои результаты. Так, в декабре 1914 года В. А. Сташевский сообщал: «Военная партия Швеции, пользуясь печатью, постепенно выигрывает почву, и к апрелю война более чем вероятна». Сдержаннее писал 19 декабря 1914 года о «неопределенном отношении Швеции к нам в настоящее время» Золотарев В. А., Зданович А. А., Каримов О. В. Первая мировая война 1914-1918 годов. Т. 4. С. 529. морской министр адмирал И. К. Григорович в адрес министра иностранных дел.

Скорость поступления разведданных не устраивала командование флота. А. В. Колчак 3 (16) сентября 1914 года начальнику Особого делопроизводства (начальнику разведки МГШ) капитану 2 ранга М. И. Дунину-Борковскому писал: «Важнейшей стороной разведочной деятельности. я считаю донесения о движении неприятельских сил, базирующихся, по всем данным, на Киль, в Балтийском море и обратно. Мы получаем, по-видимому, вполне надежные сведения, но, к сожалению, зачастую они запаздывают и мы не имеем возможности их использовать. усмотрите всю важность своевременно получить извещение о проходе неприятельского флота к 081;'у от Борнгольма. Прошу Вас. ускорить и обеспечить всеми мерами передачу сообщений о движении неприятельских судов с датской территории, делая эти сообщения срочными по радио, а не телеграфом» Там же. С. 527..

Развединформация из-за рубежа поступала чаще всего по телеграфу: «датское побережье -- Копенгаген -- Петроград -- штаб Балтийского флота или шведское побережье -- Стокгольм -- Петроград -- МГШ -- штаб Балтийского флота» Владимиров О. В., Могильников В. А. Я -- русский, я -- военный, я -- патриот. С. 33.. На каждом этапе происходил процесс шифрования и дешифрования. Отправка телеграмм из малонаселенных пунктов вызывала подозрения местных властей, поэтому в целях безопасности их требовалось направлять лишь при прохождении большой группы кораблей. Лицо, отправлявшее телеграммы за рубеж, особенно с цифрами, попадало под наблюдение местных контрразведывательных органов (КРО). Поэтому сведения о перемещениях отдельных судов сообщались обычными письмами или маршагентами (курьерами).

Изучив обстановку, М. И. Дунин-Борковский ответил А. В. Колчаку: «Ежедневное и срочное осведомление относительно востока Балтики почти невыполнимо: <...> 1) нет никакой гарантии отправки частных телеграмм из Германии даже в нейтральные страны; 2) отправляющий неизменно попадает под наблюдение; 3) наблюдение... приходится вести посылкой агентов, что требует несколько дней, даже при посылке их из ближайших мест, что мы и делаем; 4) для частого осведомления потребовалось бы чрезмерное количество агентов, что. представляет опасность для дела.» Алексеев М. Военная разведка России. Кн. 3. Ч. 2. С. 43-44.. В подтверждение своих слов он упомянул, что в 1914 году в Германии была арестована полицией одна из разведгрупп: «осведомление велось сложным телеграфным путем и именно телеграфирование и послужило причиной гибели агентов» Там же. С. 44.. М. И. Дунин-Борковский считал необходимым временно прекратить разведку в Данциге до снижения активности КРО.

13 (26) августа группа германских кораблей (бронепалубный крейсер «Аугсбург», легкий крейсер «Магдебург», три миноносца) совершила нападение на дозор русских кораблей в Финском заливе. «Магдебург», наскочив на камни у острова Оденсхольм, начал подавать сигналы бедствия, перехваченные русской морской радиокомпасной станцией (радиоразведкой). Прибывшие в район острова бронепалубный крейсер «Богатырь» и броненосный крейсер «Паллада» подорвали «Магдебург». На крейсере была обнаружена шифровальная книга, что оказало неоценимую помощь российской радиоразведке.

В октябре 1914 года Балтийский флот приступил к постановке мин на германо-шведских морских коммуникациях, обеспечивающих германскую промышленность металлом, рудой, лесоматериалами и целлюлозой из Норвегии и Швеции. С помощью этих коммуникаций снабжались приморские группировки противника. По мнению адмирала Н. О. Эссена, Балтийскому флоту, «обеспеченному надлежащей разведкой», необходимо было появляться на путях сообщений с Мемелем, Кенигсбергом и Данцигом для «попутного выполнения постановок минного заграждения на подходах к ним, уничтожения наблюдательных постов, истребления пароходов» Золотарев В. А., Зданович А. А., Каримов О. В. Первая мировая война 1914-1918 годов. Т. 4. С. 528. Там же. С. 529..

Морская кампания 1914 года не показала преимущества какой-либо из сторон. Германии удалась задуманная еще перед войной тактика «стараться малыми силами, при помощи решения малых задач активного характера, препятствовать намерениям русских вести наступательные действия» .

Планы военно-морской разведки на 1915 год не изменились: основную работу выполняли морские агенты и агентурные группы, продолжились командировки отдельных офицеров МГШ за рубеж. Так, весной 1915 года офицер Особого делопроизводства капитан 2 ранга В. А. Виноградов был направлен в Данию для изучения обстановки на месте.

Для агентурной разведки основным препятствием была деятельность местных КРО. Если на территории Германии противодействие противника было объяснимо, то на территории нейтральных Швеции и Норвегии полиция была, на удивление, лишь немногим менее жестка. В Дании немецкие КРО также создавали большие трудности: при обнаружении российского разведчика немецкая дипломатическая миссия предъявляла претензии правительству нейтрального государства с требованием немедленного ареста или выдворения подозреваемого лица. «Такого рода требования были уже неоднократно предъявлены германскою миссией в Копенгагене к датскому правительству (между прочим, такое требование было предъявлено по отношению к капитану 2 ранга Виноградову, бывшему весною этого года в Копенгагене по делам разведки и вынужденному вследствие этого спешно выехать из Дании)», -- писал М. И. Дунин- Борковский Алексеев М. Военная разведка России. Кн. 3. Ч. 2. С. 47. Там же. С. 365..

В начале 1915 года В. А. Сташевский проинформировал о продолжающихся военных приготовлениях Швеции к выступлению против России. Российский посланник А. В. Неклюдов, тем не менее, отмечал, что это «отнюдь не знаменует желания воевать с Россией. Пока кабинет

Гаммаршельда и Валленберга у власти, мы можем быть совершенно спокойны. военный и

морской агенты вполне разделяют вышеизложенную политическую оценку положения» .

Весной 1915 года Сташевский сообщил «достоверные агентурные сведения о том, что между Германией и Швецией заключено соглашение, по которому последняя взяла на себя обязательство обеспечивать немецкие транспорты охранением в пределах своих территориальных вод» Там же. С. 336.. Германия выгодно воспользовалась тем, что Россия, опасаясь втягивания Швеции в войну на стороне Германии, строго соблюдала ее нейтралитет. Швеция в эти годы превратилась в крупнейшего поставщика Германии и одновременно как нейтральное государство запрещала иностранным подводным лодкам заходить в свои территориальные воды. Разведывательное отделение штаба Балтийского флота располагало данными о том, что шведы передавали Германии сведения о находившихся в их территориальных водах русских и английских кораблях См.: Брыков Д. С. Русско-шведские отношения в период Первой мировой войны: военно-поли-тический аспект (1914 -- март 1917) // Русский сборник. Исследования по истории России. М. : Модест Колеров, 2008. Т. 5. С. 145.. В то же время Швеция была связующим звеном в торговле между Россией и Великобританией.

Летом 1915 года командование Балтийского флота получило информацию о планировании противником прорыва в Рижский залив. Один из агентов в Германии 16 июля телеграфировал капитану 2 ранга Б. С. Безкровному: «...в период с 17 по 28 июля предполагается операция флота против Виндавы и у Рижского залива» Алексеев М. Военная разведка России. Кн. 3. Ч. 2. С. 301.. Силы прорыва включали 7 линкоров, 6 крейсеров, 24 эсминца, 1 заградитель, 14 тральщиков, 12 катеров-тральщиков, 2 прорывателя минных заграждений. Для обеспечения ее действий планировался выход второй группы немецких ВМС: 8 линкоров, 3 линейных крейсеров, 4 крейсеров, 32 эсминцев, 13 тральщиков. Благодаря деятельности разведки, внезапность немецкой операции была сорвана: Рижский залив был перекрыт русскими минными заграждениями, при тралении которых погибло два немецких тральщика, повреждены легкий крейсер «Тетис» и миноносец.

10 августа 1915 года Службой связи Балтийского флота было перехвачено сообщение о повторной попытке прорыва. В результате 16 августа противник потерял один эсминец (поврежден английской подводной лодкой) и линкор «Мольтке».

В августе 1915 г. германский морской атташе в Скандинавских странах Р. фон Фишер - Лосайнен предложил высадить на Аландских островах пятитысячный немецкий десант и финских добровольцев, рассчитывая на национально-освободительное восстание в Финляндии и выступление Швеции. Однако германское командование посчитало, что не располагает войсками для проведения этой операции. Кроме того, шведский король Густав V и премьер-министр вряд ли рискнули бы своим статусом нейтрального государства и вступили бы в войну с Россией и Англией См.: Новикова И. Н. «Между молотом и наковальней». Швеция в германо-российском противостоянии на Балтике в годы Первой мировой войны. СПб. : С.-Петерб. гос. ун-т, 2006. С. 91-94..

Нарушение вражеских коммуникаций на Балтике было важной стратегической задачей Балтийского флота. Но Россия практически не предпринимала никаких попыток к их нарушению или хотя бы блокаде. Российское Министерство иностранных дел опасалось, что объявление подобной блокады затронет шведские интересы и станет поводом для выступления Швеции на стороне Германии. На докладе министра иностранных дел С. Д. Сазонова от 4 (17) ноября 1915 года Николай II написал «Одобряю». Русский морской агент во Франции капитан 2 ранга В. И. Дмитриев сообщил о негативной реакции французов, «крайне огорченных» отказом России в организации блокады Балтийского побережья Германии Алексеев М. Военная разведка России. Кн. 3. Ч. 2. С. 365.. Подобные действия России явились одной из причин того, что в 1916 году интенсивность морских перевозок между Германией и Швецией возросла. По сведениям разведки, между этими государствами постоянно курсировали около 250 германских, шведских и норвежских судов. Шведский флот нес ответственность за их боевое охранение в своих территориальных водах.

К 1916 году на Балтийском морском театре Германия также не планировала каких-либо операций, кроме позиционной войны, однако сохраняла способность перебросить сюда дополнительные силы. Задача русского флота состояла в обороне Нарген-Порккалауддской позиции в Финском заливе и активном минировании.

В январе 1916 года морской агент в Швеции капитан 2 ранга В. А. Сташевский информировал о маловероятном выступлении Швеции на стороне Германии. Он считал, что не стоит опасаться, что часть поставляемых в Швецию продуктов питания окажется в Германии. Зато Россия могла бы получать крайне необходимые станки, хлопок, медикаменты и т. д.: «Если Германия многое получает от Швеции, то только потому, что многое и дает. Только путем компенсаций можно добиться от Швеции уступок, и никаких других путей для этого нет и быть не может» Там же. С. 366-367.. Это письмо Сташевского стало широко известно и дошло до начальника штаба

Верховного главнокомандующего генерала от инфантерии М. В. Алексеева. «Германии удалось втянуть Турцию против нас, затем и Болгарию... Если ей удастся восстановить против нас и Швецию, то задача наша может стать совсем для нас непосильной», -- передал слова Алексеева министру иностранных дел директор Дипломатической канцелярии при Верховном главнокомандующем Н. А. Кудашев Алексеев М. Военная разведка России. Кн. 3. Ч. 2. С. 367.. Однако было и другое мнение. К примеру, командующий войсками Северного фронта генерал от кавалерии П. А. Плеве, узнав, что Швеция занимается реэкспортом российских товаров в Германию, обратился к председателю Совета министров с предложением о прекращении ввоза в эту страну любых товаров. Правительство посчитало, что такое решение «вызовет в Швеции раздражение» и ухудшит снабжение русской армии продукцией, поступавшей из Англии См.: Золотарев В.А., Зданович А.А., Каримов О.В. и др. Первая мировая война 1914-1918 годов. Т. 4. С.

533..

В апреле 1916 года агентурная разведка получила сведения о маршрутах движения немецких конвоев, порядке их охранения, времени прохода различных участков. Сообщалось, что в Гамбурге было выявлено до 200 вооруженных траулеров См.: Флот в Первой мировой войне : в 2 т. М. : Воениздат, 1964. Т. 1. С. 224.. Однако сведения о выходе немецких судов запаздывали, что не давало возможности для нанесения удара, поэтому Балтийский флот активно использовал радио- и авиаразведку. Германское командование в свою очередь стало осторожнее вести радиопереговоры.

В мае 1916 года штаб флота предпринял выход трех подводных лодок для выполнения разведзадач. Необходимо было определить наиболее интенсивные морские коммуникации противника и систему боевого охранения транспортов. 23 мая (5 июня) лодки вернулись в Ревель. Помимо выполнения этих задач, результатом похода было уничтожение трех немецких транспортов общим водоизмещением в 8600 т. Результаты операции были подтверждены данными агентурной разведки. 25 мая состоялся выход пяти подводных лодок, однако противник предпринял меры дополнительной защиты (усилил дозоры, боевое охранение, стал чаще использовать корабли под нейтральными флагами) и лодки смогли повредить лишь один эсминец.

После этого было принято решение отрядами кораблей из 2-3 крейсеров и 7-10 эсминцев организовать нападения на германские конвои после их выхода из шведских портов, о чем должны были сообщать агенты. Так были совершены 3 набега в бухту Норчепинг, маяк Ландсорт -- остров Эланд, Ботнический залив.

В мае 1916 года английская дипмиссия проинформировала МГШ о планируемой отправке из Швеции крупной партии железной руды См.: Козлов Д. Ю. Нарушение морских коммуникаций. С. 293.. Перевозки предполагалось осуществить из Стокгольма на германских транспортах 23 мая (5 июня), 28 мая (10 июня) и 31 мая (13 июня). Российская разведка сообщала, что конвои выходят в основном в светлое время суток и корабли в промежутке с 19 до 20 часов в районе мыса Ландсорт находятся вне территориальных вод Швеции. Штаб Балтийского флота разработал «План операции № 12». Был сформирован «отряд особого назначения» в составе крейсеров «Рюрик», «Олег», «Богатырь», новых эсминцев («Новик», «Победитель», «Орфей», «Гром») и старых эсминцев («Стерегущий», «Страшный», «Украйна», «Войсковой», «Забайкалец», «Туркменец-Ставропольский», «Казанец», «Донской казак»). Отряд двумя группами приступил к поиску противника, двигаясь на встречных направлениях в районе между островом Готланд и побережьем Швеции. Для прикрытия планировалось развернуть две английские и три российские подводные лодки, крейсера «Баян» и «Адмирал Макаров».

31 мая (13 июня) 1916 года отряд эсминцев «Новик», «Победитель» и «Гром» под командованием начальника минной дивизии контр-адмирала А. В. Колчака нагнал в Норчепингской бухте неприятельский караван из десяти транспортов в сопровождении трех вооруженных траулеров. Вместо того чтобы воспользоваться преимуществом в скорости и попытаться оттеснить суда от шведских территориальных вод, А. В. Колчак приказал сделать предупредительный выстрел, опасаясь атаковать нейтральных шведов См.: Золотарев В. А., Зданович А. А., Каримов О. В. и др. Первая мировая война 1914-1918 годов. Т. 4. С.

534.. Была потеряна внезапность. Русский отряд связал себя боем с кораблями охранения, а транспорты ушли в воды Королевства Швеции. Таким образом, три немецких траулера приняли бой с тремя русскими эсминцами. Единственной потерей немцев оказалось «судно -ловушка» «Герман» (пароход- угольщик, вооруженный четырьмя 105-мм пушками), имитировавший отставший транспорт См.: Козлов Д. Ю. Нарушение морских коммуникаций. С. 300-301..

Две недели спустя, 15 (28) июня, после того как штаб флота был предупрежден агентурной разведкой о прохождении вечером следующего дня германским караваном района Ландсорт, был разработан план повторного набега (отряд из 8 эсминцев, крейсера «Громобой» и «Диана» под командованием контр-адмирала А. П. Куроша) на вражескую коммуникацию в районе Ландсорт -- Готланд -- северная оконечность острова Эланд. На следующий день стало известно, что из -за тумана конвой не выйдет, однако начальник отряда принял решение продолжить поход и 17 (30) июня в бухте Норчепинг русский отряд встретил прикрытие из 8 немецких миноносцев. Эффективная стрельба крейсеров не позволила противнику приблизиться на дистанцию точного торпедного выстрела. Немецкие миноносцы начали выходить из боя, а русские корабли прекратили огонь, не добившись ни одного попадания в немецкие корабли См. там же. С. 311..

28 июня (11 июля) эсминцы «Внушительный» и «Бдительный» захватили в Ботническом заливе немецкие пароходы «Вормс» (10 000 т) с грузом железной руды и шедший порожняком «Лиссабон» (5000 т). Захват судов был расценен как «грубое нарушение шведского нейтралитета» и вызвал бурную реакцию в шведской прессе с призывами предпринять «действенные меры». Министерство иностранных дел России оставило без последствий шведские ноты, а захваченные суда были зачислены в состав Балтийского флота в качестве угольщиков. В то же время, чтобы не портить отношения с Швецией, надводные корабли прекратили действия на коммуникациях возле шведского побережья См.: Флот в Первой мировой войне. Т. 1. С. 239.. Боевые операции продолжали лишь подводные лодки. Командующий флотом адмирал В. А. Канин был смещен со своего поста как «неспособный обуздать» своих подчиненных «по отношению к нейтральной Швеции».

3 декабря 1916 года. Особое делопроизводство подготовило доклад «О состоянии тайной морской разведки на Балтийском театре в настоящее время и о ближайших нуждах ее». Согласно докладу морской агентурной разведкой в Центре занимались капитан 2 ранга М. И. Дунин- Борковский, старший лейтенант Р. А. Окерлунд с помощником Шестаковым и двумя гражданскими чиновниками, на местах -- морские агенты в Швеции и Норвегии капитаны 2 ранга

В.А. Сташевский и П. И. фон Вейнмарн, в Дании капитаны 2 ранга Б. С. Безкровный и его помощник В. С. Георгизон; в Голландии А. А. Спешнев и в Риге (Россия) мичман В. Романенко. Таким образом, агентурно-разведывательная деятельность на Балтийском театре осуществлялась шестью агентами-организаторами, находившимися на территории нейтральных государств. В штабе же Балтийского флота в 1916 году был создан Разведывательный отдел под руководством капитана 2 ранга И. И. Ренгартена, который обобщал данные воздушной и радиоразведки.

За годы войны существенные изменения произошли в составе агентурной сети в Германии: несколько раз практически полностью менялся состав тайных агентов морской агентурной разведки, все предвоенные агентурные группы были выявлены контрразведкой Германии и уничтожены. Капитану 2 ранга Б. С. Безкровному пришлось практиковать направление агентов в Германию на небольшие сроки. Возвращение через границу было сопряжено с серьезным риском. Однако, как правило, «агенты возвращались из портов в лучшем случае на 23-й день, а за это время собранные ими сведения успевали устареть» Петров В. А. Морская агентурная разведка на Балтийском театре накануне и в годы Первой мировой войны // Гангут. 1999. № 19. С. 102.. Попытки капитана 2 ранга Б. С. Безкровного создать новые агентурные группы были неудачны -- германская контрразведка выявляла все его непосредственные контакты с агентурой. Тем не менее, Безкровный, благодаря получаемым сведениям от элиты копенгагенского общества, имел возможность информировать МГШ.

Таким образом, руководство морской агентурной разведки пришло к выводу о необходимости введения так называемых «передатчиков» (агентов -- хозяев передаточных пунктов), что полностью исключало непосредственное общение агентов-наблюдателей с морскими агентами. При этом М. И. Дунин-Борковский решил отказаться от услуг иностранных подданных. Он предложил прикомандировать двух знавших немецкий и скандинавские языки флотских офицеров, зачислить не менее пяти капитанов и штурманов коммерческого флота для отправки за границу в качестве вербовщиков, принять на службу не менее двенадцати кондукторов или унтер-офицеров для отправки в Данию и Швецию в качестве наблюдателей. В качестве «передатчиков» планировалось использовать выздоравливавших после ранений офицеров армии и флота, зачисленных в распоряжение МГШ См.: Алексеев М. Военная разведка России. Кн. 3. Ч. 2. С. 49.. Предлагалось организовать новые агентурные сети, посты наблюдения, увеличить количество посылаемых за границу агентов, провести реорганизацию всей разведработы на флотах.

Успешное выполнение заданий агентурной разведки виделось М. И. Дунину-Борковскому в поддержании тесной связи между ее центральным органом и добывающими аппаратами. Для этой цели офицеры Особого делопроизводства должны были не реже одного раза в два месяца посещать агентов в стране их пребывания. При этом должна была происходить обязательная ротация командируемых офицеров, чтобы один и тот же «инспектор» не попал в поле зрения вражеской контрразведки. Помимо слежки за капитаном 2 ранга В. А. Виноградовым, в октябре 1916 года подобная слежка была организована за старшим лейтенантом Р. А. Окерлундом во время пребывания его в Копенгагене. С этой целью Дунин-Борковский надеялся увеличить штаты Балтийского «стола» Особого делопроизводства минимум до четырех человек, так как имевшиеся два офицера не могли слишком часто выезжать в нейтральные страны.

В кампанию 1916 года командование Балтийского флота начало систематически применять подводные лодки после полученных агентурных и радиоразведывательных данных о маршрутах, характере движения и составе германских конвоев, расположении корабельных дозоров противника. В результате в кампанию 1916 года противник потерял 12 грузовых судов. Действия Балтийского флота не парализовали коммуникации противника, но вынудили его прибегнуть к тактике конвоев, что привело к снижению оборачиваемости грузового транспорта. Таким образом, благодаря деятельности разведки впервые с начала войны Балтийский флот смог оказать влияние на интенсивность и объем перевозок противника См.: Козлов Д. Ю. Нарушение морских коммуникаций ... С. 322, 325. См.: Павлович Н. Б. Развитие тактики военно-морского флота : в 4 ч. Ч. 3 : От Первой мировой до Второй мировой войны. М. : Воениздат, 1983. С. 186-187..

В кампанию 1917 года Балтийский флот не вел масштабных операций. Задача оставалась прежней -- не допустить противника восточнее Нарген-Порккалауддской позиции. Задача нарушения морских сообщений оставалась второстепенной. Надводные силы флота в борьбе на коммуникациях не использовались, не было выставлено ни одного минного заграждения. Боевые действия вели только подводные лодки, но и те выходили в среднем один раз в месяц длительностью 5-6 суток .

В январе 1917 года император Германии Вильгельм II приказал развернуть неограниченную подводную войну. О существовании подобных идей в Германии русской военной агентурной разведке в Дании стало известно еще в 1916 году. 5 (16) февраля 1916 года в Ставку Верховного главнокомандующего поступили сведения, что на закрытом заседании бюджетной комиссии рейхстага рекомендовалось правительству учесть, что «спасение государства лишь в покорении Англии путем беспощадной подводной войны, несмотря на протесты Америки» Алексеев М. Военная разведка России. Кн. 3. Ч. 2. С. 373.. В марте сотрудник русской миссии в Копенгагене полковник С. Н. Потоцкий направил подробный доклад по этому вопросу в Петроград. В докладе было приведено высказывание канцлера Т. фон Бетмана - Гольвега: «Если бы у нас была уверенность, что при помощи беспощадной подводной войны мы приведем Англию в течение 6 месяцев в безвыходное положение невзирая на то, что мы вызовем войну

с Соединенными Штатами. К несчастью, уверенности в победе Англии путем подводной войны у нас не может быть, а поэтому мы должны во что бы то ни стало избегать решительного столкновения с Соединенными Штатами» Алексеев М. Военная разведка России. Кн. 3. Ч. 2. С. 374. Петров В. А. Морская агентурная разведка на Балтийском театре накануне и в годы Первой мировой войны. С. 104.. Однако Потоцкий отмечал, что это лишь временный отказ и Германия прибегнет к этой мере в случае, если ей удастся переломить ход войны в свою пользу. Как показало время, в своей оценке он ошибся -- Германия развернула подводную войну тогда, когда победа стала ускользать из ее рук.

28 декабря 1916 года (10 января 1917 г.) для ведения морской агентурной разведки МГШ на неопределенное количество времени было отпущено 200 тыс. рублей. В последующие 6 месяцев денег больше не выделялось, что поставило под угрозу само существование агентуры. В условиях кризиса Временное правительство запретило использовать Морскому министерству средства по статье «секретные расходы». Это сразу же отразилось на агентурной разведке. Руководитель агентурной группы в Риге мичман В. Романенко писал в мае 1917 года: «Людей вербовать почти невозможно ввиду высоких заработных плат на всякого рода работах и совершенно индифферентного отношения к вопросам войны среди здешнего населения, которое желает конца

войны во что бы то ни стало» .

Начальник МГШ капитан 1 ранга А. П. Капнист докладывал 25 июня (8 июля) 1917 года морскому министру адмиралу И. К. Григоровичу: «Принимая во внимание необходимость продолжения морской разведки... прошу Вашего распоряжения о внесении в ближайший перечень расходов из военного фонда суммы в 400 тысяч рублей... За последние дни от многих агентов разведки поступили сведения о полном израсходовании отпущенных авансов, и задержка возобновления этих авансов неминуемо поведет за собой прекращение работы многих организаций, дающих ценные сведения, причем восстановление этих организаций впоследствии уже не представляется возможным» Алексеев М. Военная разведка России. Кн. 3. Ч. 2. С. 59.. В результате в июле и августе 1917 года были выделены соответственно 400 и 200 тыс. рублей, в сентябре было выделено еще 400 тыс. рублей, которые, к сожалению, очень быстро обесценились.

Таким образом, из-за недостаточного и нерегулярного финансирования агентурная разведка России постепенно прекратила добывать необходимые сведения. Уже после революции, в декабре 1917 года старший лейтенант Р. А. Окерлунд писал в МГШ: «Из-за неимения денег теперь даже ликвидация невозможна. Убедительно прошу делать все для сохранения организации для России. Пока работу по северу и югу продолжаю как прежде, до получения Вашего распоряжения. В случае малейшего сомнения для безопасности агентов и сохранения организации прошу уничтожить все организационные телеграммы и дела с фамилиями и названиями, ибо все можно потом восстановить. Остаюсь в Лондоне до получения Ваших срочных распоряжений» Там же. С. 371..

Несмотря на недостаточное финансирование, агентурная разведка своевременно установила подготовку германского наступления на Северном фронте. После взятия 21 августа (3 сентября) Риги противник приступил к подготовке операции по захвату Моонзундских островов, чтобы затем нанести удар по Петрограду с суши и моря. Сведения о планировании операции поступали в МГШ с августа 1917 года от одного из важных источников информации -- руководителя агентурной группы в Германии «Барона», который в течение месяца направлял морскому агенту капитану 1 ранга В. А. Сташевскому несколько телеграмм о выходе транспортов из Данцига, Киля в Либаву и крупных железнодорожных перевозках в этом направлении, о подготовке немецкого флота к крупному выходу в море:

«-3 августа: “Рыбаки: суда в Киле принимают запасы, много офицеров прибыло по

железной дороге. Сообщают о предстоящей операции”.

- 19 августа: “Третий агент пишет из Данцига от 29 июля: ушли в Либаву 10 транспортов с военным грузом и 6 угольных пароходов... Матросы с подводных лодок сообщают: из Либавы предстоит операция флота и подводных лодок на Севере”.

- 25 августа: “Случайно получил сведения, что немцы на днях начнут большое наступление на нашем Северном фронте. Предстоят совместные действия флота и армии”.

- 29 августа: “Третий агент пишет из Данцига от 8 августа: В Нейфарвассере погрузка военного груза для артиллерии на 20 транспортов. По слухам, предстоит большая морская переброска войск в Либаву. В Данциг прибывают войска. Перевозка войск по железным дорогам на Восток”.

- 2 сентября: “По сведениям из штабных кругов, от человека, приехавшего вчера из Берлина, немцы готовят большую операцию армии и флота на Рижском фронте. Граница между Курляндией, Литвой и Германией неделю тому назад закрыта. Большая переброска войск на Восток”» Алексеев М. Военная разведка России. Кн. 3. Ч. 2. С. 369-371..

По словам «Барона», немцы должны были осуществить операцию в полосе Северного фронта. Для проведения операции германская сторона выделила свыше 300 кораблей и судов, 6 дирижаблей, 102 самолета, экспедиционный корпус численностью до 25 тыс. человек. Полученную информацию капитан 1 ранга В. А. Сташевский передал в МГШ.

Кроме того, сведения об операции поступили от морского агента в Великобритании контрадмирала Н. А. Волкова: «Ближайшей задачей германского флота будет занятие острова Эзель и группы Аландских островов для обеспечения входа в Рижский, Финский и Ботнический заливы и для облегчения дальнейших операций на Ригу и через Финляндию на Петроград» Там же. С. 371..

Таким образом, германскому командованию не удалось сохранить секретную информацию о подготовке к высадке десанта и начале операции против Моонзундских островов. Благодаря радиоперехватам и дешифрованию, многочисленным сообщениям агентуры, русское командование определило план и время начала операции противника. Ценность данной информации была отмечена в Ставке Верховного главнокомандующего. Так, в сводке сведений о противнике перед армиями Северного фронта за период с 31 августа по 6 сентября 1917 г. (ст. ст.) сообщалось, что согласно сведениям, поступившим от агентуры Морского генерального штаба, в «течение последней недели отмечалось... необычное оживление германских портов и передвижение боевых кораблей противника. Обращает на себя внимание последнее сообщение о наблюдавшемся у берегов Дании в значительном количестве транспортов с войсками, следовавших в сопровождении боевых судов в восточном направлении.» Там же. С. 359.. Констатировалось, что сообщения о морских перевозках и передвижениях германского флота заслуживают внимания. 28 сентября (11 октября) 1917 года немецкое командование приступило к осуществлению десантной операции. 6 (19) октября русский гарнизон оставил Моонзунд и перебрался в военноморские базы Финского залива. Из-за происходивших беспорядков в русской армии высадка германского десанта прошла почти без потерь.

Кампания 1917 года завершилась подписанием 2 (15) декабря в Брест-Литовске перемирия между РСФСР и державами Тройственного союза. Балтийский флот прекращал боевые действия. Ему запрещалось пересекать демаркационную линию Рогекюль -- западный берег острова Вормс -- Богшер -- Свенска-Хегарне. За период с 1914 по 1917 год Балтийский флот совместно с флотилией английских подводных лодок уничтожил 56 транспортов противника. Часть из них была потоплена благодаря деятельности агентурной разведки и радиоразведки.

Список использованной литературы и электронных ресурсов

1. Алексеев М. Н. Военная разведка России. Кн. 2 : От Рюрика до Николая II. -- М. : Русская разведка, 1998. -- 608 с.

2. Алексеев М. Н. Военная разведка России. Кн. 3 : Первая мировая война. -- М. : Русская разведка, 2001. -- Ч. 1-2. -- 512 с.

3. Брыков Д. С. Русско-шведские отношения в период Первой мировой войны: военнополитический аспект (1914 -- март 1917) // Русский сборник. Исследования по истории России. -- М. : Модест Колеров, 2008. -- Т. 5. -- С. 125-151.

4. Владимиров О. В., Могильников В. А. Я -- русский, я -- военный, я -- патриот (деятельность отечественной военной разведки на примере службы российского морского агента в Швеции, Норвегии и Дании капитана 1 ранга В. А. Сташевского) // Военно-исторический журнал. -- 2004. -- № 4. -- С. 31-37.

5. Золотарев В. А., Зданович А. А., Каримов О. В. и др. Первая мировая война 1914-1918 годов : в 6 т. -- Т. 4 : Война на море. -- М. : Кучково Поле, 2017. -- 848 с.

6. Новикова И. Н. «Между молотом и наковальней». Швеция в германо-российском противостоянии на Балтике в годы Первой мировой войны. -- СПб. : С.-Петерб. гос. ун-т, 2006. -- 450 с.

7. Павлович Н. Б. Развитие тактики военно-морского флота : в 4 ч. -- Ч. 3 : От Первой мировой до Второй мировой войны. -- М. : Воениздат, 1983. -- 424 с.

8. Петров В. А. Морская агентурная разведка на Балтийском театре накануне и в годы Первой мировой войны // Гангут. -- 1999. -- № 19. -- С. 96-104.

9. Флот в Первой мировой войне : в 2 т. -- Т. 1. -- М. : Воениздат, 1964. -- 648 с.

REFERENCES

1. Alekseev M. N. Voennaja razvedka Rossii. Kniga 2. Ot Rjurika do Nikolaja II [Military Intelligence in Russia. Book 2. From Rurik to Nicholas II]. Moscow, Russian Intelligence Publ., 1998, 608 p. (In Russian).

2. Alekseev M. N. Voennaja razvedka Rossii. Kniga 3. Pervaja Mirovaja vojna [Military Intelligence in Russia. Book 3. World War I]. Moscow, Russian Intelligence Publ., 2001, parts 1-2, 512 p. (In Russian).

3. Brykov D. S. Russia-Sweden Relations during World War I: Military and Political Aspects (1914 - March 1917). Russkij sbornik. Issledovanija po istorii Rossii [Russian Collection. Russian History Research]. Moscow, Modest Kolerov Publ., 2008, vol. 5, pp. 125-151. (In Russian).

4. Vladimirov O. V., Mogil'nikov V. A. I am Russian, I am an Officer, I am a Patriot (the Activities of the Russian Military Intelligence at the Example of V. A. Stashevsky, 1st Rank Captain, Russian Naval Intelligence Officer in Sweden, Norway, and Denmark). Voenno-istoricheskij zhurnal [Military Historical Journal]. 2004, no. 4, p. 31-37. (In Russian).

5. Zolotarev V. A., Zdanovich A. A., Karimov O. V. et al. Pervaja mirovaja vojna 1914-1918 godov. V6 tomah. Tom 4. Vojna na more [World War I (1914-1918). In 6 vols. Vol. 4. Naval Warfare]. Moscow, Kuchkovo Field Publ., 2017, 848 p. (In Russian).

6. Novikova I. N. “Mezhdu molotom i nakoval'nej”. Shvecija v germano-rossijskom protivostojanii na Baltike v gody Pervoj mirovoj vojny [“Between the Hammer and the Anvil”. The Role of Sweden in Russia- Germany Opposition in the Baltic Sea Area during World War I]. St. Petersburg, St. Petersburg State University Publ., 2006, 450 p. (In Russian).

7. Pavlovich N. B. Razvitie taktiki voenno-morskogo flota. V 4 chastjah. Chast' 3. Ot Pervoj mirovoj do Vtoroj mirovoj vojny [The Development of Naval Tactics. In 4 parts. Part 3. From World War I to World War II]. Moscow, Voenizdat Publ., 1983, 424 p. (In Russian).

8. Petrov V. A. Naval Intelligence in the Baltic Sea Area before and during World War I. Gangut [Gangut]. 1999, no. 19, pp. 96-104. (In Russian).

9. Flot v Pervoj mirovoj vojne. V 2 tomah. Tom 1 [Navy during World War I. In 2 vols. Vol. 1]. Moscow, Voenizdat Publ., 1964, 648 p. (In Russian).

Размещено на Allbest.ru