Приставства на окраинах Российской империи в XVIII — первой половине XIX в.: от административного лица к системе управления

Размещено на http://www.allbest.ru/

Приставства на окраинах Российской империи в XVIII -- первой половине XIX в.: от административного лица к системе управления

Pristavstva on the outskirts of the Russian Empire in the 18th -- first half of the 19 th century: from a personal position to a management system

Гульбану Избасарова, Сергей Любичанковский

Gulbanu Izbassarova (Lomonosov Moscow State University, Russia),

Sergey Lyubichankovskiy (Orenburg State Pedagogical University, Russia)

По мере расширения территории Российской империи возникала необходимость организовать управление новыми подданными, учитывая конфессиональный состав, хозяйственный тип, географические, социальные и исторические особенности, а также время присоединения тех или иных регионов. В XVIII в. для руководства кочевыми и горскими народами создавались приставства «Пристав -- надсмотрщик, надзиратель, смотритель, вообще должностное лицо, пристав-ленное к чему-либо» (Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. В 4 т. М., 1990. С. 445)., представлявшие целую систему со своим штатом. Как отмечают исследователи, «при- ставская система позволяла, с одной стороны, установить постоянную русскую администрацию у народов, переходивших в российское подданство, а с другой, -- не форсировать политику, направленную на изменение местных форм управления, а, наоборот, проводить её с учётом уровня общественного устройства, традиций и жизненного уклада новых подданных империи» Мальцев В.Н., ЧиргА.Ю. Институт приставства на Кавказе: создание, деятельность, эволюция (вторая половина XVIII века -- 1860 год) // Вестник Адыгейского государственного университета. Сер. 1. Регионоведение: философия, история, социология, юриспруденция, политология, культу-рология. 2012. № 3. С. 2..

В 1715 г. в Астрахань с разных улусов поступали сообщения о готовившемся походе кубанцев против калмыков. Калмыцкий хан Аюка и его сын Чак- доржап неоднократно просили прислать войска для защиты, но остались без помощи и в марте 1715 г. понесли жестокое поражение, а в августе к Аюке был направлен стольник Д.Е. Бахметев Пальмов Н.Н. Этюды по истории приволжских калмыков: Ограничительные мероприятия правительства в отношении к калмыкам. Ч. 3--4. Астрахань, 1929. С. 28, 33.. «Официально, -- пишет Ж.Б. Кун- дакбаева, -- ему было поручено оберегать хана в случае внезапных нападений неприятелей, оказывать помощь калмыцким улусам» Кундакбаева Ж.Б. «Знаком милости Е.И.В...». Россия и народы Северного Прикаспия в XVIII в. М., 2005. С. 108.. Согласно инструкции, стольнику следовало зимой и летом находиться со служилыми людьми при хане, защищая его от нападений башкир, крымцев и кубанцев и не допуская разорения улусов. При необходимости он мог обратиться за помощью к казанскому губернатору. Бахметев должен был давать хану советы и следить, чтобы тот оставался «во всякой верности», не вёл переписки или переговоров с Османской империей, а его люди «не чинили никаких задоров и досад с кубанцами, крымцами и другими турецкими подданными и никакой причины к ссоре не подавали». Про «обиды» от донских казаков писать полагалось непосредственно царю. Вместе с тем в специальной инструкции Бахметеву поручалось секретно собирать сведения о внешнеполитичекой деятельности Аюки и поведении калмыков, сообщая о всех своих наблюдениях и предложениях в государственную посольскую канцелярию, казанскому губернатору и астраханскому обер-коменданту Пальмов Н.Н. Указ. соч. С. 41--42..

В книге Ж.Б. Кундакбаевой Бахметев и его преемники -- В. Беклемишев и Н. Львов -- упоминаются как резидент-советники, «бывшие при калмыцких ханах» Кундакбаева Ж.Б. «Знаком милости Е.И.В....... С. 109, 114.. Н.Н. Пальмов называет их «правительственными агентами» Пальмов Н.Н. Указ. соч. С. 111.. Но фактически они выступали в роли приставов при калмыцком хане Избасарова Г.Б. Имперские механизмы управления окраинами. Башкиры, калмыки, казахи в XVHI--XIX вв. // Вестник Российской нации. 2017. № 2. С. 123.. К.Н. Бестужев-Рюмин употреблял термин «пристав» по отношению к Н.Г. Спицыну, направленному в калмыцкие улусы в 1744 г., во время конфликта между астраханским губернатором В.Н. Татищевым и калмыцким наместником Дон- дук-Даши Бестужев-Рюмин К.Н. Василий Никитич Татищев (1686--1750) (администратор и историк на-чала XVIII в.) // Сборник Русского исторического общества. К истории горного дела. М., 2003. № 6(154). С. 154.. Подполковник Спицын находился при «калмыцких делах» в Ено- таевске и, как ранее Бахметев, Беклемишев и др., собирал сведения о взаимоотношениях местной элиты, её отношении к российскому правительству и т.д. К примеру, в мае 1745 г. он доносил о том, что Дондук-Даши решил уйти со всеми улусами в пределы Персии, испугавшись слухов, согласно которым улус предполагалось отдать вдове Дондук-Омбо В. Дондуковой с детьми, а калмыков -- крестить История Калмыкии с древнейших времён до наших дней. В 3 т. Т. 1. Элиста, 2009. С. 403..

В 1820-е гг. в казахской степи появился пристав П. Карсаков, отправленный МИД к хану Младшего жуза Шергазы Айшуакову. Характерно, что оренбургский военный губернатор П.К. Эссен выступал против подобной меры, опасаясь, что «присутствие пристава при хане произведёт в Орде невыгодное и опасное впечатление». Однако назначенный в 1820 г. председателем Оренбургской пограничной комиссии статский советник В.Ф. Тимковский, который с конца XVIII в. в Азиатском департаменте «заведывал по калмыцким, туркменским и караногайским делам», утверждал, что «пребывание пристава и военного отряда при хане будет иметь значительное влияние на дела ордынские и послужит великим пособием к ея благоустройству» РГИА, ф. 1291, оп. 81, 1820 г., д.73, л. 10а, 13-13 об.. Между тем, как указывал в докладе императору директор Азиатского департамента МИД К.К. Родофиникин, деятельность Тимковского «всегда обращала на себя особенное внимание начальства... по отличным его познаниям, способностям и усердию» Там же, л. 45..

Как и Бахметев при Аюке, пристав, согласно данной ему инструкции, должен был безотлучно находиться при хане и охранять его, содержать орду в тишине и спокойствии, способствовать развитию торговли, добиваться возвращения пленных и прекращения барымты (вооружённого захвата скота и иного имущества в качестве компенсации за нанесённые «обиды» или причинённый ущерб) Государственный архив Оренбургской области, ф. 6, оп. 10, д. 2313, л. 283-284.. Ему предписывалось взыскивать товары у ограбивших купеческие караваны кочевников, отыскивать беглых солдат и татар, содействовать прекращению распрей, самоуправства и взаимных грабежей в орде, подвергать строгому наказанию тех кочевников, которые были уличены в нападении на линейных жителей, захвате пленных, угоне скота. Наблюдая за всем происходящим в жузе, Корсаков был обязан сообщать полученные сведения в Оренбургскую пограничную комиссию, выполнять её распоряжения, «таковые же, коих исполнение зависит от хана или султана или другого кого из ордынцев, представлять приличным образом хану и употреблять свои внушения и домогательства по оным». При этом Шергазы Айшуакову нужно было напоминать о присяге императору, а от его народа требовать беспрекословного послушания хану, ханскому совету и частным родоначальникам (утверждённым правительством), запрещая под каким-либо предлогом нападать на российские границы и проходившие по степи караваны. По инструкции (ст. 19) приставу следовало «стараться всячески, чтобы те из кир- гизцев (как тогда называли казахов. -- Авт.), кои виновны по каким-либо делам прямо противу правительства или линейных жителей, не оставались без наказания от хана или от его совета». Вместе с тем ему поручалось наблюдать, чтобы решения ханского совета были правосудны, не медлительны, соответствовали обычаям народа и российским законам Там же, л. 279 об., 282-284.. Со своей стороны, руководство МИД рекомендовало хану и его совету осуществлять суд и расправу согласно древним ордынским обычаям, по примеру калмыков, которым разрешалось все их дела решать в суде Зарго РГИА, ф. 1291, оп. 81, 1820 г., д. 73, л. 140 об.--143..

Таким образом, главной функцией приставов, состоявших при калмыцких и казахских владетелях, являлась охрана хана, а их безопасность обеспечивал отряд казаков. Появление этих должностных лиц при правителях номадов в период ослабления их власти свидетельствовало о том, что империя пыталась регулировать противоречия, возникавшие в кочевых обществах, и усиливала традиционный для них институт ханства.

Институт приставства получил широкое распространение и на других окраинах Российской империи. В 1769 г. должность пристава была введена в Ка- барде. Первым приставом, назначенным для общего надзора за регионом, стал секунд-майор Дмитрий Таганов, внук ногайского владельца Мусы Мурзы -- «главного над солтанаульскими татарами, составляющими большую часть кубанского народа» Блиева З.М. Становление российского бюрократического аппарата на Северном Кавказе в конце XVIII - первой трети XIX вв. Владикавказ, 2001. С. 76.. В 1793 г. ногайцы, кочевавшие по территории от рек Кумы и Калаусадо Каспийского моря, были объединены в четыре приставства: Ка- лаус-Саблинское, Калаус-Джембайлуковское, Ачикулак-Джембайлуковское, Караногайское. Приставы выполняли распоряжения Коллегии иностранных дел, устанавливали отношения с кочевой знатью, регулировали взаимоотношения коренного населения с русскими переселенцами. По мнению П.И. Магая- евой, система приставств стала первой попыткой создать местную администрацию у народов, подчинившихся Российской империи. Так, непосредственное управление ногайскими ордами, согласно инструкции, утверждённой 28 мая 1802 г., возлагалось на главного пристава и трёх частных приставов. В административном отношении три приставства создавались на закубанской территории, ещё четыре -- в населённых ногайцами степных районах Северного Кавказа Магаяева П.И. Административные и судебные реформы в горских округах Кубанской обла-сти во второй половине XIX в. Автореф. дис. ... канд. ист. наук. Ставрополь, 1998. С. 14..

После того как большая часть калмыков откочевала из пределов России, Екатерина II 19 октября 1771 г. подписала указ астраханскому губернатору, упразднявший звания ханов и наместников. Отныне все владельцы должны были распоряжаться своими улусами самостоятельно и независимо друг от друга. Одновременно все они подчинялись астраханскому губернатору. Тогда же из числа русских чиновников («учеников» и «переводчиков» калмыцкого языка) были назначены приставы, которые должны были постоянно находиться при правителях улусов, наблюдать за ними, координировать их действия с российскими учреждениями и регулярно докладывать об обстановке в улусах. Они не имели полномочий вмешиваться в то, как нойоны управляли своими подвластными, но были обязаны всеми способами склонять их к выполнению распоряжений правительства и местной администрации Батыров В.В., Горяев М.С., Команджаев А.Н., Команджаев Е.А. Изменения в системе управ-ления Калмыкией в конце XVHI -- начале XX века. Элиста, 2014. С. 44, 47.. В 1770-х гг. приставы находились при четырёх правителях: двое у дербетов и в Янды- ковском улусе и один у кочевавших вместе икицохуровских нойонов Асархо и Маши. В 1780-х гг. пристав появился и в улусе стремительно набиравшего политический вес Тюменя История Калмыкии с древнейших времён... Т. 1. С. 459..

августа 1800 г. указом Павла I «Об определении коллежского советника Макарова к управлению делами калмык, кабардинцев, трухменцев и ногайцев и других азиатских народов» была учреждена должность главного пристава, которому подчинялись кочевники Астраханской губ. и находившиеся за Кавказской линией ПСЗ-І. Т. 26. № 19536. С. 280.. Для проезда в Астрахань коллежский советник получил 1200 руб. Первоначально он же рассматривал конфликты и споры между представителями местного населения и русскими. Но прежде ему пришлось ознакомиться с делами калмыцкой канцелярии, прошениями калмыцкой депутации, незадолго до этого побывавшей в Петербурге и добившейся больших успехов: после встречи в Гатчине дербетовского владельца Чучея Тундутова и ламы Собин Бакши с Павлом I калмыкам разрешили избрать себе начальника, был восстановлен закрытый при Екатерине II Зарго, по всем делам разрешалось обращаться в Коллегию иностранных дел и т.д.

сентября главный пристав, подчинявшийся Коллегии иностранных дел, получил инструкцию, подписанную гр. Ф.В. Ростопчиным. В соответствии с нею, Макарову следовало «личным обращением и правдивыми поступками с владельцами кочевых народов, старшинами и с подвластными им людьми, стараясь вникнуть в права их и в обычаи каждого народа, и приноравливаясь к оным сколько можно, снискать доверенность и любовь. Никаких обид, огорчений, насилия никому не чинить, взяток не брать и других к тому не допускать под опасением суда и законного взыскания». Он выступал как «посредник и ходатай в нуждах и делах относительно к здешнему правительству, от коего они яко подданные Е.И.В. имеют право наравне с прочими россиянами требовать нужной себе защиты и ограждения законами» Государственный архив Астраханской области, ф. 1, on. 1, д. 1638, л. 5 об.. Но, являясь в «справедливых требованиях ходатаем» владельцев улусов, старшин кабардинцев, калмык, туркмен, ногайцев перед властями империи, защитником местных обычаев и народного права, Макаров обязан был руководствоваться прежде всего императорскими указами и инструкциями Коллегии иностранных дел. Имея «ласковое обхождение и оказывая пристойную учтивость» местным правителям, главный пристав должен был требовать от них соблюдения российских законов и ежемесячно рапортовать в Петербург и доносить астраханскому военному губернатору о номадах, их владельцах, месте пребывания, численности и т.п. Там же, л. 15-16.

В Астрахани Макарову необходимо было явиться к военному губернатору К.Ф. Кноррингу, получить от него особые письма к «начальникам тех народов», подтверждающие, что коллежский советник послан к ним императором и готов «оказать попечение», а затем выяснить положение дел в регионе и отправиться к месту «удобному и ближнему к тем степным народам», дабы иметь возможность быстро встречаться с их знатью, которую предстояло «отвращать от притеснения и обид дружескими и хорошими советами, склонять к добросовестным поступкам, к послушанию», убеждая «не делать никому обиды, ни у кого собственность не отнимать ни под каким предлогом и вымыслом» Там же, л. 5 об.--6.. Для этого главному приставу важно было установить, где именно расположены кочевья в зимнее время, а летом «успевать и стараться сколько возможно быть всюду с ними» Там же, л. 13 об..

Макарову предоставлялось самому подобрать себе помощников: переводчика, знающего калмыцкий язык, писца и двух толмачей Там же, л. 3 об.. Все они принимались на службу, а их формулярные списки и вся документация отправлялись в Коллегию иностранных дел. Годовое жалованье главного пристава составляло 1200 руб., секретаря -- 415, переводчика -- 400, писца -- 200 руб., двум толмачам полагалось по 100 руб., на канцелярские расходы выделялось 200, а на почтовые -- 300 руб. (суммы выдавались по предписанию государственного казначея барона А.И. Васильева из доходов Астраханской губ.) Там же, л. 13 об.--14. Макарову также нужно было найти переводчиков, владеющих персид-ским и арабским языками, для Коллегии иностранных дел (Там же, л. 14 об.)..

Изучив и подробно описав жизнь и взаимоотношения кочевых народов, Макаров мог представить на рассмотрение Коллегии иностранных дел свои соображения, «если вы что-либо нашли потребным установить или учредить между ими, а паче между соседственными горскими обитателями для вечного их спокойства и блага» Там же, л. 14 об.. Поскольку тогда же у кабардинцев учреждались суды, в которых судьи, избранные из представителей коренного населения, разбирали дела согласно народным обычаям и традициям, Макарову предписывалось следить за справедливостью их решений и принимать жалобы, сообщая о замеченных нарушениях астраханскому военному губернатору Там же, л. 6 об.. В случае возникновения между кочевниками вражды и споров Макаров, с согласия Кнорринга и местных правителей, мог разводить кочевья и размещать их так, «чтоб пастьбою скота и другим потребностями не могли мешать одно другому». К нему же поступали просьбы кочевников, желавших посетить российские города, однако удовлетворялись они только при наличии письменного согласия их правителя Там же, л. 7 об..

В отношениях с кочевой знатью приходилось соблюдать крайнюю осторожность. Если правитель улуса обвинял соседнего владельца или старшину «в недоброжелательности или в злом умысле против правительства» и просил отправить войска для усмирения готовящегося мятежа, главный пристав собирал сведения и требовал доказательств, о которых можно было бы донести императору или в Коллегию иностранных дел (прямые обращения местных начальников в Петербург исключались). Особое внимание уделялось тому, чтобы владельцы и старшины не могли уйти со своими народами за границу. Если главный пристав сообщал о подобной угрозе, Кноррингу надлежало принять меры, чтобы воспрепятствовать переходу и поймать зачинщиков. Следить за обстановкой Макаров мог при помощи приставов, отправленных непосредственно к калмыкам, ногайцам, кабардинцам, туркменам (при необходимости Коллегия иностранных дел готова была по его донесению назначить их и к другим народам края) Там же, л. 9..

Беспокойство вызывали и взаимоотношения кочевников с соседними государствами, прежде всего с турецким султаном и закубанскими племенами. Макарову предстояло обнаруживать засылаемых шпионов и выяснять, не призывает ли Порта к побегу и выходу из российского подданства, незамедлительно ставя в известность о таких случаях астраханского военного губернатора. Соответствующее донесение отправлялось через почту или с особым посланцем, имена информаторов при этом в письме не указывались Там же, л. 9 об.. С персидским двором Россия имела в то время дружественные отношения, и Макарову предписывалось прилагать все усилия, чтобы подданные императора не совершали набеги на владения шаха. Местным начальникам было строго наказано следить за подчинённым им населением и удерживать его «от ссор и неприятельства». Все старые обиды и притеснения предлагалось забыть, а имеющиеся претензии предъявлять дипломатическим путём -- через Коллегию иностранных дел (с извещением астраханского военного губернатора) Там же, л. 10-10 об..

О конфликтах с участием кочевников на торгах в российских городах докладывалось городовым властям и владельцам улусов, в Астрахани -- азиатскому суду и Калмыцкой канцелярии, которые рассматривали мелкие тяжбы. Более сложные дела передавались главному приставу. Если ответчиком являлся представитель номадов, то их начальники рассматривали дело в народном суде, русские судились на основании российских законов. Уголовные процессы велись по согласованию с астраханским военным или гражданским губернатором. Ссоры между представителями кочевых народов и казаками разрешались в Астрахани военным или гражданским губернатором Там же, л. 11--12.. пристав казахский закубанский

Калмыки и ногайцы нередко жаловались на то, что русские не позволяют им ловить рыбу в реках, рубить дрова, пасти скот, насильственно увозят детей и людей из улусов. Главному приставу напоминалось, что все российские подданные имеют равные права пользоваться реками, лесом и вольными местами и возникновение каких-либо препятствий к этому подлежит ведению астраханского военного или гражданского губернатора. Кроме того, о всех подобных случаях докладывалось в Коллегию иностранных дел. Если кто-либо из местных владельцев или старшин жаловался на крещение калмыков в городах, то нужно было разъяснять, что это делается по желанию самого человека Там же, л. 12--12 об..

Главный пристав занимался и согласованием отправки в столицу депутаций и посольств подчинённых ему народов. При желании местных владельцев отправить к императору своих посланцев, главный пристав, узнав цель поездки, доносил об этом в Коллегию иностранных дел. Если при этом усматривались те или иные «излишние требования», то главный пристав «пристойным» образом затягивал дело, уверяя владельцев улусов, что «не оставит приложить старание к доставлению им удовлетворения от военного или гражданского губернатора», дабы не утруждать Высочайший двор Там же, л. 13..

26 октября 1801 г. Александр I подписал указ «О утверждении прав и преимуществ, калмыцкому народу присвоенных; о восстановлении всех сношений по делам сего народа в прежнем их порядке, правам ему данным сообразном, и от внешних начальств, кроме сей Коллегии, независимом». По прошению наместника калмыцкого народа Чучея Тундутова был назначен главный пристав для калмыков -- коллежский советник Н.П. Страхов, ранее служивший в Мануфак- тур-конторе. Являясь директором шелководства на Ахтубе, он часто находился в кочевьях калмыков и был хорошо известен их элите ПСЗ-І. Т. 26. № 20037. С. 808-809.. Как главный пристав Страхов наблюдал за деятельностью наместника, Шажин-ламы, Зарго и нойонов, подчиняясь Коллегии иностранных дел, а позднее -- МВД (Макаров остался главным приставом для ногайцев, туркмен, кабардинцев, абазин и др.). В подчинении главных приставов находились четыре частных пристава, состоявшие при номадах и исполнявшие в своих кочевьях обязанности земской полиции, производившие следствия по уголовным делам, осуществлявшие надзор за исполнением решений окружного суда и иные функции «по сохранению благочиния, охраны и защиты польз и выгод народа». Им поручалось «направление оного к трудолюбию и промышленности, и внушения преимуществ постоянного жительства как средства благонадёжного к лучшему сохранению скотоводства их во время зимнее», но особо оговаривалось, что «сии внушения не должны иметь вида принуждения» Абрамян Л.П. Государственное управление внутренними инородцами Степного Предкавказвя во второй половине XVHI -- первой половине XIX в. (политико-правоввіе и социалвно-кулвтурнвіе аспектві). Дис. ... канд. ист. наук. Пятигорск, 2009. С. 78..

Постепенно для каждого народа назначались свои главные приставы. В 1803 г. кн. П.Д. Цицианов доложил императору о жалобе бештовых ногайцев на их пристава ЕС. Корнилова, который обвинялся в «отягощении их непозволительными работами и всякого рода мздоимствами». По окончании следствия по этому делу Пццианов рекомендовал Александру I ногайского князя Менгли-Гирея, прося «определить его в виде пристава, который подчиняется главному приставу коллежскому] с[оветнику] Макарову, но [является] начальником над бештовскими ногайскими татарами в непосредственной зависимости от главного на Линии начальника». Вскоре он был назначен приставом со званием генерал-майора Там же. С. 112.. Затем главный пристав появился и у караногайцев.

По новой инструкции, утверждённой 18 мая 1802 г., главные приставы были обязаны «составить подробное описание народов и имеющегося управления ими», собрав и систематизировав сведения о законах и обычаях степняков, регулировавших права отдельных лиц, родителей и родственников, духовных особ и начальников, полномочия и организацию суда, употребление присяги, её формы, взыскание долгов, наказания за нарушение правил веры, неповиновение и буйство, кражи, обман и т.д. Потрихалъская А.А. Приставства -- как форма организации управления кочевыми народами Степного Предкавказья // Социально-экономическое развитие Северного Кавказа и местное са-моуправление. Сборник статей. Ставрополь, 2005. С. 104.

В 1810 г. Страхов опубликовал краткую историю калмыков, осветив в том числе и изменения, произошедшие в их судьбе после трагического перехода в Джунгарию в 1771 г. С тех пор, как отмечал главный пристав, калмыки «умалившись в числе, умалились и в духе, отучились от войны» и уже не могли обеспечить безопасность границы. Так, «дербетовская орда всех многочисленнее и простирается до 10000 кибиток, по ней следует торгоутовская, а самая малая хошоутовская» (по мнению автора, основанному на «достоверных разведываниях и примечаниях», общее количество кибиток доходило до 20 тыс.). «Сей народ, -- писал Страхов, -- по справедливости можно назвать переделы- вателями пропадающей травы в живой скот. Миллионы десятин земли, без- плодной и изсушённой солнечным зноем, калмыки обращают в миллионные табуны и стада, обращают пустую степь в надёжный богатый конный и скотный двор для целой России» Страхов Н.И. Нынешнее состояние калмыцкого народа, с присовокуплением калмыцких законов и судопроизводства, десяти правил их веры, молитвы, нравоучительные повести, сказки, пословицы и песни Савардин. СПб., 1810. С. 17--18, 41--44..

Назначенный в 1822 г. главным приставом ногайского народа надворный советник П.С. Балуев и его помощники собрали обширный материал о численности, этнографии и социальной организации ногайцев. В дальнейшем он лёг в основу разработанного в 1827 г. «Положения о кочующих народах» Магаяева П.И. Административные и судебные реформы... С. 15..

Институт приставства получил распространение и в других регионах. В 1802 г. по инициативе Коллегии иностранных дел управление северокавказскими народами было изъято из подчинения начальнику Кавказской линии и передано приставам Мальцев В.Н., ЧиргА.Ю. Институт приставства на Кавказе... С. 3.. В 1807 г. для усиления контроля над чеченской территорией надзор «за поведением» чеченцев и кумыков поручили главному калмыкскому приставу Блиева З.М. Становление российского бюрократического аппарата... С. 95.. В 1817 г. приставство ввели в бывшем Мехтулинском ханстве в Дагестане, в 1818 г. -- у чеченцев, проживавших на правом берегу Терека, и у назрановских ингушей, в 1830 г. -- в Осетии и Ингушетии Блиева З.М. Система управления на Северном Кавказе в конце XVIII -- первой трети XIX вв. Владикавказ, 1992. С. 97, 99.. 10 октября 1848 г. вышел указ Николая I «О учреждении особого приставства над карабулаками и чеченцами» ПСЗ-П. Т. 23. Отд. 1. СПб., 1849. № 22641. С. 640.. В целом в первой половине XIX в. приставская система на Северном Кавказе эволюционировала в сторону переподчинения армейскому командованию и превращения в часть военного аппарата управления регионом Мальцев В.Н., ЧиргА.Ю. Институт приставства на Кавказе... С. 2.. В 1822 г. А.П. Ермолов составил для приставов «Наказ для управления ногайцев и других магометан, кочующих в Кавказской области» (в 1827 г. его положения получили силу закона ПСЗ-П. Т. 2. СПб., 1830. № 877, 878.). В нём уточнялись функции главного и частных приставов, определялись штаты, жалованье и источники финансирования.

1 марта 1827 г. частный пристав был направлен к откочевавшим от своих улусов калмыкам, проживавшим в устье Волги и при главных почтовых и проезжих дорогах. По данным МВД, множество беднейших калмыков со всех улусов избрали местом своего пребывания мочаги -- неприступные места по берегам Каспийского моря (от Волжской дельты почти до Кизляра). Их обитатели нанимались на рыбные промыслы и на другие работы, а также, пользуясь недоступностью и отдалённостью от улусов, делали набеги, грабили, скрывали преступников. При приближении казаков или чиновников они уплывали на лодках и избавлялись от погони и наказания. Для подчинения этих калмыков Астраханская комиссия калмыцких дел, по предложению главного пристава, признала необходимым назначить исключительно для них особого частного пристава с грамотным толмачём и командою из 25 казаков, снабдив его лодкою о четырёх вёслах для разъездов по мочагам и разливам. 25 февраля 1827 г. Николай I утвердил штат частного калмыцкого пристава при мочагах Каспийского моря Там же. № 936.. Учитывая трудность и опасность данной должности, жалованье частного пристава составляло 700 руб., толмачу калмыцкого языка, исправлявшему также должность писаря при приставе, полагалось 400 руб. Для строительства лодки было выделено единовременно 250 руб., а на её ремонт -- по 60 руб. в год. Улусам следовало ежегодно выдавать четыре кибитки для пристава и казаков.

Выполняя в основном посреднические функции, приставы имели постоянный контакт с местным населением и его элитой, изучали быт подвластных народов, собирали и обрабатывали различные сведения этнографического, демографического, социально-экономического характера. Однако они не обладали властными полномочиями, что лишало их необходимого авторитета. Нередко правители кочевых обществ упрекали их в некомпетентности. Так, например, хан казахского Младшего жуза Шергазы Айшуаков 22 декабря 1822 г. жаловался К.В. Нессельроде на то, что радушно принятый им пристав полковник А.З. Го- рихвостов, основной обязанностью которого была охрана хана и сбор информации о Степи, не ознакомившись с законами, народными обычаями и нравами казахов, поступает исключительно по своему усмотрению Материалы по истории Казахской ССР (1785-1828 гг.). Т. 4. М.; Л., 1940. № 136. С. 417-429. Приставы при казахском хане подчинялись Оренбургской пограничной комиссии, оренбургскому военному губернатору..

Так или иначе, институт приставства, формируясь на окраинах Российской империи и пройдя путь от административного лица при ханах до административно-территориальной единицы со своей организацией и штатом, постепенно сложился в определённую переходную систему управления, учитывавшую хозяйственный тип, географические и исторические особенности развития народов.

Размещено на Allbest.ru