Записные книги "всяких дел" в приказном управлении

Размещено на http://www.allbest.ru/

Записные книги «всяких дел» в приказном управлении

Ольга Новохатко

Notebooks of «all sorts of cases» in the orderly management

Olga Novokhatko

(Institute of Russian History, Russian Academy of Sciences, Moscow)

В исследованиях о приказной системе России неоднократно писали о том, что делопроизводство московских приказов отражало принятый в них стиль управления и способы ведения административных дел. Среди множества видов делопроизводственной приказной документации, сложившихся к XVII в., особое место занимают записные книги «всяких дел» («о всяких делех»). Судя по их характеру и эволюции, они вели происхождение от своего рода ежедневников приказного руководства и сохранили эту форму вплоть до середины XVII столетия. С развитием приказной системы записные книги «всяких дел» в большинстве приказов трансформировались из личного, «технического» делопроизводства приказного служащего в делопроизводство официальное, формальное, хотя форма личных «рабочих тетрадей» также сохранилась. Происхождение записных книг «всяких дел», по всей видимости, наложило отпечаток и на их общий характер. Если назначение других книг (боярских, разрядных, окладных, приходных и т.п.), которые велись в приказах, в том числе и записных (указам, памятям, отпискам воевод, челобитным, судным делам и т.д.), вполне прозрачно и понятно, то с записными книгами «всяких дел» не всё так очевидно.

Название -- записные книги «всяких дел» -- не случайно. Значительную, если не превалирующую часть содержания источника представляют собой копии или изложения (сжатые или развёрнутые) различных делопроизводственных документов. В них фиксировались наиболее важные материалы, определяющие деятельность приказа: указы, поступившие от государя или Боярской думы; памяти, отправленные из одного приказа в другие; грамоты воеводам городов, находящихся в ведении данного приказа, отписки от них и другие официальные документы. Так, в записные книги «всяких дел» Устюжской четверти за 1663/64 и 1664/65 гг. внесены царские указы, грамоты городовым воеводам и выборным земским судейкам, таможенным и кабацким головам, отписки воевод, памяти в приказы, челобитные и приставные памяти РГАДА, ф. 137, on. 1 (Устюг Великий), кн. 153.. В другие годы в Устюжской четверти царские указы и исходящие памяти, очевидно, заносились в отдельные книги, потому что в записные книги «всяких дел» включены только грамоты городовым воеводам, отписки таможенных и кабацких голов, челобитные, поручные записи и приставные памяти, в некоторые также -- памяти в приказы Там же, кн. 173, л. 1--227; кн. 207, л. 1--398; кн. 241, л. 1--157.. В Новгородском приказе в записных книгах «всяких дел» фиксировались царские указы, указные памяти, челобитные (например, в книге 1698--1703 гг.) Там же (Новгород), кн. 153, л. 1-90.. В Поместном приказе в записную книгу «всяких дел» записывались, соответственно, царские указы и боярские приговоры о поместьях и вотчинах Там же, ф. 1209, оп. 4, ч. I, д. 3159..

Чем более широкую компетенцию имел приказ, тем более разнообразными и многочисленными были дела, которые фиксировались в записных книгах «всяких дел». Так, в книгах Посольского приказа за 1638--1641, 1645--1647, 1656--1657, 1668, 1669--1672, 1672--1675 гг. были записаны не только царские указы, исходящие памяти, отписки ведавшихся в приказе астраханских и терских воевод, но и челобитные переводчиков, толмачей, подьячих и торговых иноземцев по судным делам, записи о приезде в столицу иноземных послов, гонцов, купцов и духовенства, об отбытии в Англию английских купцов, об отпуске из России мастеров-иностранцев, о покупке в казну товаров у иностранных купцов, о назначении послов в иностранные государства Там же, ф. 138, оп. 2, кн. 1, л. 1-511; кн. 9, л. 1-243; кн. 13а, л. 1-163; кн. 14, л. 1-85; кн. 16, л. 1-269; кн. 17, л. 1-93 и др..

Самой широкой компетенцией обладал, безусловно, Разрядный приказ. Прежде всего через него как думскую канцелярию происходило обнародование распоряжений верховной власти, адресованных как отдельным приказам или их группам, так и всем приказам или всему народу. Например, в 1627 г. из Разрядного приказа в Ямской направили распоряжение о выдаче казённых подвод для представителей разных чинов: «Того ж году 135 марта в 8 день государь царь и великий князь Михайло Федорович всеа Русии и отец ево государев великий государь святейший патриарх Филарет Никитич Московской и всеа Русии указали давати подводы властем, бояром, и окольничим, и думным, и всяких чинов лю- дем по своему государскому уложенью». Далее следовала роспись чинов (от высших церковных иерархов и думных людей до служилых людей низших разрядов, вплоть до выборных, вроде таможенных и кабацких голов) и числа подвод, которые полагалось давать для исполнения обязанностей представителям каждого чина. Под текстами указа и росписи в записной книге отмечено, куда было отправлено из Разряда царское распоряжение: «Такова роспись по государеву указу за приписью думново диака Федора Лихачева послана в Ямской приказ ко князю Дмитрею Михайловичю Пожарскому да к дьяком к Ондрею Подлесову да к Петру [Копнину]» Там же, ф. 210, оп. 6а, кн. 1, л. 277-281..

Через Разрядный приказ транслировались указы царя и Думы, обращённые сразу к нескольким приказам, как, например, регулярные, связанные с ежегодной отправкой войск на южные границы, указы об отсрочке в судных делах. Обычно указ бывал адресован руководству одного приказа, и его использовали как образец для написания таких же распоряжений в другие приказы. В записной книге «всяких дел» 1636/37 г. зафиксирован один из таких указов: «Лета 7145 февраля в 18 день по государеву цареву и великого князя Михайла Федоровича всеа Русии указу память боярину князю Ивану Ондреевию Голицыну да дьяком Тимофею Агееву да Ортемью Хватову. Великий государь царь и великий князь Михайло Федорович всеа Русии указал дворяном и детем боярским замосковных, и украинных, и понизовых городов, и иноземном, и князем, и мурзам, и новокрешоном, и татаром для нынешние летние службы в судных во всяких делах отсрочить до Рождества Христова 146 году... А то дворян ом, и детем боярским, и иноземном, и князем, и мурзам, и новокрешоном, и татаром велено сказати именно, хто к тому к указному сроку к Москве не приедет, и в приказе не объявитца, и челобитья своего не запишет, и тех людей в исцовых искех указал государь тем винити. И они бы все тот государев указ ведали и к указному сроку для вершенья своих дел к Москве ехали безо всякого переводу» Там же, кн. 3, л. 161 об.--162 об.. Этот указ был предназначен для Судного Владимирского приказа; такие же распоряжения отправили в приказы Судный Московский, Разбойный, Холопий, Казанский, Иноземский, Стрелецкий, Челобитный, Пушкарский, Поместный, Ямской, Конюшенный, Большого дворца, Большого прихода, Земский и на Патриарший двор Там же, л. 163..

Наконец, через Разряд обнародовались указы общегосударственного значения, адресованные всему населению, как, например, об отсрочке казни для беременных Там же, л. 218. Там же, л. 167 об., 288-288 об. Там же, кн. 5, л. 85--85 об., о запрещении подавать иски по делам, решённым именным указом, о приведении к вере в трехдневный срок1" и т.п.

В процессе своей деятельности приказы обменивались деловыми документами, памятями, в которых излагались или распоряжения от одного приказа другому (чаще всего из Разряда в другие приказы), или запросы о предоставлении информации из приказных архивов. Разрядный приказ в некоторых случаях также получал указы государя, переданные через другое ведомство. Так, в записную книгу 1640/41 г. внесён указ, полученный из приказа Большого дворца: «149 декабря в 12 день прислана в Розряд из Дворца память такова: Лета 7149 декабря в 7 день по государеву цареву и великого князя Михайла Федоровича всеа Русии указу память диаком думному Ивану Гавреневу да Григорью Ларионову. Государь царь и великий князь Михайло Федоровичь всеа Русии указал во все приказы послати памяти, чтоб поповых и дьяконовых детей, и Гостиные, и Суконные сотен торговых, и чорных сотен посадцких всяких и пашенных людей, и их детей в подьячие не принимали»11.

Столь же обязательной составляющей записных книг «всяких дел» всех приказов были переписанные слово в слово или изложенные с разной степенью полноты отписки воевод тех городов, которыми ведал данный приказ. В записную книгу Разрядного приказа 1626/27 г. внесены сведения об отписке путивльских воевод: «Июля в 3 день писали государю царю и великому князю Михайлу Фе- доровичю всеа Русии из Путивля стольник и воеводы Богдан Нагово да Петр Бунаков, что июня в 25 день приехал в Путивль из Литовские земли путивлец торговой человек Ондрюшка Тубалец, а в роспросе им сказал, что был он в Лубнах с торгом и при нем-де, Ондрюшке, собрались из Лубен... и из Логвицы, из Прилук литовские люди, запорожские казаки, которые отставлены от казачества, полковник Пырской да Ятцка Засульской, а с ними ясаулы и многие литовские люди, человек с тысячю и болыпи, и пошли на государеву землю в Путив- льской уезд на реку на Псел на Новое городище для селитьбы». Далее воеводы сообщали, что они отправили на Псёл ратных людей, чтобы «тех литовских людей с государевы земли сослать без бою и без задору» Там же, кн. 1, л. 19-19 об..

Как известно, для фиксирования входящих и исходящих документов в приказах существовали специальные для каждого вида документа книги -- записные указам, памятям, отпискам воевод, челобитным и т.д. Какой же смысл был записывать те же самые документы ещё и в записные книги «всяких дел»? Следует отметить, что в записные книги «всяких дел» заносились далеко не все входящие и исходящие документы. В наименьшей степени это замечание относится, разумеется, к указам царя и Боярской думы, их распоряжения по ведомству фиксировались в записных книгах «всяких дел» практически в полной мере. Что касается памятей, грамот воеводам и их отписок, а также других видов входящих и исходящих документов, то при сравнении записных книг «всяких дел» с соответствующими специальными записными книгами выясняется, что из документов отбирались наиболее существенные, определяющие для данной сферы государственной деятельности. Например, из воеводских отписок прежде всего переписывались наиболее значимые, в которых сообщалось о важных для государства событиях, фактах. В записной книге «всяких дел» 1659/60 г., например, под 10 декабря 1659 г. зафиксировано, что по отписке воевод кн. И.И. Лобанова-Ростовского «с товарыщи» «декабря ж против 4 числа в ночи... их полку ратные люди город Старой Быхов приступом взяли и изменника Ивашка Нечая, и брата ево, и Самошку Выговсково, и жон их, и шляхту, и казаков, и мещан многих живых поймали» Там же, кн. 10, л. 129.. В записи от 29 декабря того же года изложена отписка воеводы кн. Б.А. Репнина из Смоленска, в которой он сообщает о русских переселенцах в Смоленск, «а которых городов и хто имяны дворяне и дети боярские в Смоленску на житье устроены, и тому под отпискою прислал имяна», после чего в записной книге приведена роспись переселенцев Там же, л. 145-146.. Отписки такого рода присутствуют в записных разрядных книгах «всяких дел» с первых известных нам документов этого вида. административный приказ царь документ

С 1660-х гг. в записные книги «всяких дел» Разряда стали включать отписки, в ответ на которые объявлялся царский указ, отправлялась государева грамота, поступало распоряжение из Разряда. Например, после краткого пересказа отписки епифанского воеводы Федосея Астафьева в книге помечено: «И июля ж в... день по помете на той отписке ево послана к нему, Федосею, государева грамота»; следом сжато изложено содержание грамоты Там же, кн. 11, л. 238.. В записной книге 1696/97 г. после дословно переписанной отписки воеводы А.С. Шеина о движении войск к Азову написано: «На подлинной отписке помета думного дьяка Гаврила Деревинна такова. Великий государь указал к боярину и воеводе к Олексею Семено- вичю Шеину послать свою, великих государей, грамоту с милостивым словом и похвалою. И по тому его, великого государя, указу в Большой полк к боярину и воеводе к Олексею Семеновичю Шеину его, великого государя, грамота послана такова», после чего дословно приводится царский указ Там же, кн. 27, л. 262-263 об..

Учитывая прецедентный характер русского законодательства XVII в., каждый царский указ по отдельным случаям, доводимым до сведения верховной власти отписками государственных чиновников или частных лиц, приобретал значение общего, если только не имел оговорки «а иным то не в образец» (как, например, в указе о пожаловании новгородских помещиков и вотчинников придачами к поместным и денежным окладам за поддержку властей во время «смуты» 1682 г.) Там же, кн. 21, л. 210 об.--211..

То же можно сказать и в отношении челобитных, поступавших в приказ. В записные книги «всяких дел» Разряда челобитные записывали выборочно Там же, кн. 8, л. 173-173 об.; кн. 9, л. 67; кн. 12, л. 186; кн. 22, л. 252-252 об., 291, 195-295 об., что говорит об имевшихся на этот счёт у руководства приказа специальных мотивах. В них переписывали не только текст челобитной, но и пометы дьяков о решении по ним, а иногда и записи об исполнении этого решения. В некоторых случаях такие записи составляли своего рода «блок» переписанных документов, куда входили челобитная, докладная выписка по ней, пометы о царском постановлении и о его исполнении Там же, кн. 25, л. 149-162.. Из этого можно заключить, что для внесения в книгу значение имела не только челобитная, но и принятое по ней определение, а значит челобитные с приговорами по ним включались в записные книги как прецеденты решения тех или иных дел, в частности не предвиденных Уложением.

Записные книги «всяких дел» становились, таким образом, ежегодными (в случае Разряда) или, как в некоторых приказах, составленными за определённый период сборниками подзаконных актов, издаваемых правительством по тому или иному ведомству, т.е. сфере государственных дел. Однако регистрацией входящей и исходящей документации содержание записных книг «всяких дел» далеко не исчерпывается. Этот вид приказных делопроизводственных документов содержал записи не только вторичного, но и первичного характера -- о «всяких делах» приказа, которые нигде, кроме них, не фиксировались.

Наиболее яркие примеры таких записей представляют, естественно, книги Разрядного приказа. Одним из наиболее часто встречающихся видов записей в его записных книгах «всяких дел» была регистрация пожалования в чины, церемония которой происходила (за редкими исключениями) в помещении Разряда Там же, кн. 3, л. 129 об., 256; кн. 4, л. 71 об., 257; кн. 5, л. 188 об., 196; кн. 7, л. 74, 78 об.; кн. 11, л. 36 об., 230; кн. 12, л. 83 об. и др.". Поскольку пожалование, как правило, объявлялось устно, а записи о деталях церемонии (датах, именах лиц, объявлявших чин жалуемому, и т.п.) нигде кроме записных разрядных книг «всяких дел» не встречаются, есть основание предположить, что перед церемонией или в ходе неё эти сведения помечались на отдельных листах, которые после перенесения данных в записные книги не хранили в архиве приказа. Следовательно, записные книги «всяких дел» Разряда становились единственным делопроизводственным документом, содержащим полную информацию о церемонии пожалования в думные и московские чины.

Разрядный приказ контролировал деятельность служилого человека во всех аспектах его службы и, соответственно, фиксировал их. В число перемен в служебном положении входили не только пожалования в чины, верстание поместным и денежным окладом или отставка от службы, но и отпуска, и дисциплинарные взыскания. И если для записи наиболее существенных этапов служебной карьеры имелись специальные записные книги, то фиксация отпусков Там же, кн. 1, л. 2 об., 36 об., 77, 120, 156, 166; кн. 6, л. 105; кн. 7, л. 165; кн. 8, л. 111; кн. 9, л. 66 об.; кн. 25, л. 11. и дисциплинарных взысканий Там же, кн. 1, л. 53 об., 56 об., 155 об.-156; кн. 7, л. 170 об.; кн. 8, л. 38, 127, 136, 148, 156 об.; кн. 10, л. 135 об., 278 об.; кн. 12, л. 258 об. служилых людей осуществлялась только в записных книгах «всяких дел».

Кроме объявления указов, отправки и получения корреспонденции, в военное время на Разряде лежали и другие обязанности -- из его казны или через него из других приказов в полки выдавались знамёна, колокола и другая атрибутика; полковые канцелярии -- разрядные шатры -- снабжались бумагой, чернилами, перьями, походные церкви -- церковной утварью. Выдача и приём военной атрибутики и отправка в полки канцелярских принадлежностей и предметов культа фиксировались и в столбцах, и в записных книгах «всяких дел», но первые служили, скорее, для черновых записей, а вторые стали своего рода книгой учёта наиболее важных предметов из разрядной казны. На это указывает характерная именно для этого вида делопроизводства особенность -- собственноручные расписки в получении соответствующих предметов из приказа. В записной книге 1646/47 г. отмечено: «Декабря в 25 день посланы в Переславль Резанской к стольнику и воеводе к Василью Бутурлину з жильцом с Петром Головниным десять знамен тафтяных, опушки дорогильные, с жильцом с Петром Головниным. Петр знамена взял и руку приложил» Там же, кн. 6, л. 112.. В книге 1659/60 г. записано: «Июля в 19 день прислано в Розряд ис Казенного приказу по розрядной памяти трит- цать знамен сотенных дорогильных новых. Ис того числа 28 знамен отданы из Розряду по приказу окольничего Ивана Офонасьевича Гавренева в полк к боярину и воеводам к Юрью Алексеевичю Долгорукому с товарыщи в прибавку к прежним знаменам, что в тот полк дано из Розряду ж. Те знамена взял дьяк Иван Амирев» Там же, кн. 10, л. 281 об..

В записных книгах «всяких дел» других приказов есть записи такого же характера, фиксирующие не приказную корреспонденцию, а непосредственную деятельность учреждения. Например, в записных книгах «всяких дел» Посольского приказа 1638-1641, 1645-1647, 1656-1657, 1669-1672, 1672-1675, 1677-- 1681, 1688-1692 гг. отмечалась работа с приказным персоналом - определение претендентов на должности переводчиков, толмачей, золотописцев, выплата им денежного жалованья; выдача кормового жалованья подведомственным приказу категориям иностранцев (хивинскому царевичу, шведскому резиденту, послам и гонцам из других государств, иноземным мастерам, донским атаманам и казакам); отправка «поминков» крымскому хану и его приближённым; приём по приезде в Москву и отпуск за границу иностранных офицеров, купцов, ремесленников; приобретение в казну товаров у иностранных торговцев (например, «узорочных товаров» у армянских купцов, шелковых тканей у ливонца Т. Кел- дермана Захаров В.Н. Купцы из Восточной Прибалтики в Москве в XVIII веке // Вестник Московского государственного областного университета. Сер. История и политические науки. 2012. № 5. С. 89.) и продажа казённых товаров иностранным купцам (например, шёлка-сырца на ярмарке в Архангельске) РГАДА, ф. 138, оп. 2, кн. 1, л. 1-511; кн. 9, л. 1-243; кн. 13-а, л. 1-163; кн. 16, л. 1-269; кн. 17, л. 1-93; кн. 19, л. 1-377; кн. 21, л. 1-834..

Поскольку Посольский приказ являлся судебной инстанцией для подведомственных ему категорий людей (как русских подданных, так и иностранцев в России), в тех же записных книгах «всяких дел» фиксировались судебные дела этих лиц. Отмечу, что, как и в Разряде, в записные книги «всяких дел» Посольского приказа судебные дела, которые велись в приказе, заносились выборочно. Для фиксации судопроизводства Посольского приказа существовали и специальные записные книги, как например, записная книга указных памятей и челобитных по судным делам 1692/93 г. Там же, ф. 158, оп. 2, д. 8 (1713 г.), л. 1-97., записная книга челобитных и поручных записей по судным делам европейских купцов, армянских торговцев, подьячих, переводчиков и других подсудных Посольскому приказу лиц 1695--1697 гг. Там же, ф. 138, оп. 2, кн. 22.

Отмеченные особенности записных книг «всяких дел» позволяют определить их как «гибридный», многофункциональный вид канцелярских документов, соединявших в себе функции журналов регистрации входящих и исходящих документов, записей распоряжений приказного руководства по своему ведомству, книг учёта выдачи и приёма казённого имущества и денег, наконец, сборника законов и подзаконных актов, принимавшихся правительством по соответствующему ведомству в течение года или нескольких лет. Записные книги «всяких дел» велись в приказах, судя по дошедшим до нас материалам, в течение всего XVII в. и в начале XVIII столетия, возможно, вплоть до коллежской реформы Петра I (сохранились записные книги «всяких дел» приказов Разрядного за 1700, 1701, 1705, 1707, 1708, 1709гг. Древняя Российская Вивлиофика. Ч. XX. М., 1791. С. 328-330. РГАДА, ф. 137, on. 1 (Новгород), д. 153, л. 1-90; кн. 159, л. 1-451., Новгородского за 1698-1703, 1704гг.3"), т.е. этотвид делопроизводства был актуален и востребован.

Очевидно, что одной из важнейших функций записной книги «всяких дел» являлась контрольно-учётная. Но, что более существенно, это был документ внутреннего, служебного пользования, который обеспечивал единственную возможность для осуществления характерной отличительной особенности в функционировании приказной системы, пользуясь современной терминологией, вытесняющей многозадачности, когда кадровые и материальные ресурсы приказа постоянно перераспределялись, «плавали» между ежедневно возникающими делами разной степени важности, длительности и актуальности в многочисленных сферах его компетенции. Косвенно это подтверждается тем, что до нас дошли записные книги «всяких дел» в основном крупных, государствообразующих, многофункциональных приказов со сложной административной структурой, и что такие книги не велись в городовых приказных избах.

Думается, что причина создания и «живучести» этой формы приказной документации заключается в максимальном соответствии её самой приказной системе -- многофункциональной, не подчинённой жёстким стандартам, а потому чрезвычайно гибкой, адаптивной. А это даёт нам большее понимание того, как было устроено государственное управление в России XVII в.

Размещено на Allbest.ru