"Mы не так глупы, чтобы устраивать бунты и восстания...": попытка массовой эмиграции немецкого населения из СССР в Канаду в 1929 г.

18 ноября 1929 г. германское правительство все же уступило давлению прессы и общественных организаций, объявив о готовности немедленно принять четыре тысячи человек. Вопрос о приеме остальных беженцев должен был решиться на заседании Бюджетной комиссии рейхстага 25 ноября 1929 г. Однако было уже поздно. Начиная с вечера 17 ноября, органы ГПУ начали организованный сбор «немцев-колонистов» для отправки их назад, в свои селения [7, s. 287]. Советское руководство, не считаясь с напряженными дипломатическими отношениями, подкрепленное нерешительностью германского правительства и развернувшейся массовой антисоветской кампанией в прессе, решило больше не затягивать этот вопрос. Уже к концу ноября 1929 г. самые населенные немецкими беженцами поселки Подмосковья были «очищены» от переселенцев. Возвращение беженцев назад, на места их постоянного проживания, служило задаче отбить охоту всем желающим покинуть страну, а главное - пресечь все слухи о возможностях эмиграции из СССР. 18 ноября с подмосковных станций отошли восемь первых железнодорожных составов с «эмигрантами»: четыре - в «восточном» и четыре - в «южном направлении» [21, s. 79-82]. Необходимо заметить, что операции насильственного выселения предшествовала докладная записка Гебхарта от 17 ноября 1929 г. в Секретариат ЦК ВКП(б), в которой он охарактеризовал положение около 15 тыс. скопившихся под Москвой немецких крестьян как «катастрофическое» и требующее «немедленных мер по разгрузке». 18 ноября, в день высылки «подмосковных беженцев», были предприняты санкции и в отношении «РУСКАПА», чья вербовочная переписка с немецкими крестьянами была квалифицирована советским руководством как «правый уклон», а также всех остальных пароходных компаний, обслуживавших эмигрантов из СССР. Отныне им запрещалось субсидированное обеспечение переселенцев-немцев проездными документами, а органы ГПУ приступили к роспуску и ликвидации «всех организаций и обществ» на местах, способствующих эмиграционному движению [14, с. 52-53].

20 ноября представитель НКИД Б.Е. Штейн официально сообщил руководству Германского посольства в Москве о невозможности обсуждать какие-либо технические подробности эвакуации, так как «соответствующие административные власти, не имея возможности ожидать неопределенное время разрешения Германским правительством вопроса о визах, и, принимая во внимание, что пребывание беженцев под Москвой служит стимулом для дальнейшего увеличения их числа, вынуждены были поставить перед правительством вопрос о пересмотре ранее принятого решения и о коренном разрешении всего вопроса в целом». Далее Штейн заявил, что «правительственное решение ожидается не ранее 25 числа и я в настоящий момент не могу сказать ничего позитивного» [5, с. 315].

Однако полемика по вопросу немецкой эмиграции из СССР в Германии не только не прекратилась, а наоборот, получила дополнительный импульс Что касается советских журналистов, то они довольно поздно отреагировали на «колонистский вопрос». Только в 20-х числах ноября 1929 г. в центральных газетах появились первые статьи об антисоветской кампании, развернутой западными средствами массовой информации, в связи с «кулацкой эмиграцией». Журналисты обвиняли германское правительство в клевете и вмешательстве во внутренние дела СССР. 28 ноября 1929 г. в «Правде» появилась статья об атташе Аухагене, который был назван «кулацким идеологом с дипломатическим паспортом», подстрекающим «немецких колонистов» против аграрной программы советского правительства. В начале 1930 г. Аухаген был освобожден от должности атташе Германского посольства и покинул СССР.. Газетные репортажи сместили свой аспект с «немцев-колонистов» на советскую систему, вызвавшую их бегство. Почти вся некоммунистическая пресса оценила действия беженцев как яркий симптом болезни всего советского общества, более того - его возможного конца [20, s. 368-369; 21, s. 74-76].

Рейхспрезидент Германии Гинденбург выделил общественной организации «Братья в нужде» из своего депозитного фонда 200 тыс. рейхсмарок, призвав организации и частные лица помочь в сборе средств для помощи «колонистам» в СССР. Германская почта и частные банки развернули организованный прием пожертвований, а руководство железной дороги осуществляло бесплатную транспортировку собранных вещей. Несмотря на все интенсивные попытки Германского МИД приостановить высылку беженцев, органы ГПУ только за одну неделю, успели вывезти из Москвы около восьми тысяч немецких колонистов [20, s. 366-367].

21 ноября министр иностранных дел Юлиус Куртиус поручил советнику посольства Твардовскому официально заявить Литвинову, «что отказ советского правительства на выезд из страны [немецких беженцев], несмотря на решение Кабинета министров, рассматривается германской общественностью, как недружественный акт по отношению к германскому правительству» [20, s. 367]. Аналогичное заявление прозвучало и в беседе Куртиуса с полномочным представителем СССР в Германии Крестинским [20, s. 367-368].

Решительные действия немецкой общественности и твердая позиция германского правительства вынудили кремлевское руководство пойти на уступки. Политические отношения между двумя странами обострились настолько, что руководство НКИД смогло переломить сопротивление ОГПУ По мнению Н.Н. Крестинского, «колонистская афера» была на руку социал-демократической партии, развернувшей антисоветскую пропаганду в Германии, чтобы дискредитировать коммунистов на коммунальных выборах. [20, s. 368; 14, с. 63-64]. 25 ноября состоялось заседание Политбюро ЦК ВКП(б) [17, с. 321-322], на котором было принято компромиссное решение: разрешить выехать из страны всем беженцам, которых еще не успели вывезти из Подмосковья Из 5671 граждан немецкой национальности, покинувших СССР, 3885 составляли меннониты, 1260 - лютеране, 468 - католики, 51 - баптисты. Семь человек являлись адвентистами. [7, s. 287; 21, s. 137-138]. Посол Дирксен, в свою очередь, обратился к своему руководству с просьбой приостановить нападки германской прессы на советское правительство. Однако затишье продлилось недолго. Прибывшие в Германию беженцы - 5671 чел. - из первых рук поведали журналистам о всех своих тяготах и невзгодах в стране Советов, что тут же выплеснулось на страницы многочисленных германских газет и журналов [20, s. 368].

Таким образом, около 6 тыс. представителей немецкой национальности смогли покинуть «страну рабочих и крестьян», однако большая часть эмигрантов, около 8 тыс. чел., была насильственно отправлена назад. «Возвращенцы», а также все те, кто не смог или не успел приехать в Москву, были взяты «на контроль» органами ОГПУ. «Агитаторы» и активисты, «засветившиеся» в период «американской лихорадки», были арестованы.

Повышенное внимание к проблеме немецкой эмиграции со стороны Политбюро ЦК ВКП(б) объяснялось не столько «переносом» проблемы с периферии в столицу, сколько специфической особенностью «эмигрантов», представлявших нацменьшинства Запада. Причем контингент, организованно выступивший против политики советской власти, совершенно не вписывался в привычную схему «классовых врагов», т.к. большинство из немецких крестьян, желавших покинуть СССР, являлись ее социальной «опорой» - середняками и бедняками [30, л. 20]. «Национальное единство» однозначно превалировало над «классовым самосознанием», что автоматически переводило охваченных «американской лихорадкой» немецких крестьян из статуса «неопределившихся» в статус «классовых врагов» В своем докладе об итогах обследования эмиграционного движения немцев (2.02.1930 г.) инструктор ЦК ВКП(б) Г.А. Козлов процитировал заявление немецкого крестьянина Матиса из села Претория (Оренбургский округ): «Нам развивать свое хозяйство дальше нельзя, дорога в колхоз нам закрыта, мы не так глупы, чтобы устраивать бунты и восстания. У нас есть другой выход: мы свернем полностью наше хозяйство и уедем отсюда в Канаду, там мы сумеем хозяйствовать, как хозяйствовали раньше...». [5, с. 395-405]. Массовое движение немцев за выезд из СССР на фоне кардинальных реформ в деревне было расценено Кремлем как прямая поддержка «правых уклонистов», что придало ему «выраженный антисоветский характер» [30, л. 12об.]. Принадлежность беженцев и их многочисленных сторонников на местах к западной национальности дало возможность органам ГПУ искать «организаторов» эмиграционного движения за пределами советского государства. К подобной ненасильственной форме сопротивления в виде массовой эмиграции из СССР оказалась неготовой ни местная, ни центральная власть. Массовость эмиграционного движения, а также обращение немцев за помощью к зарубежному государству, в данном случае Германии, однозначно определили в глазах большевистского руководства низкую степень лояльности к советской власти как самих беженцев, так и их многочисленных сторонников на местах.

Список использованных источников и литературы

1. Государственный архив Российской Федерации (далее - ГАРФ). - Ф. Р-3316. - Оп. 23. - Д. 1339.

2. Toews J.B. Lost Fatherland. The story of Mennonite emigration from Soviet Russia, 1921-1927. - Scottdale, Pa.: Herald Press, 1967. - 262 р.

3. Джафарли М. Политический террор и судьбы азербайджанских немцев. - Баку 1998. - 314 c.

4. Unger H. Ein paar Worte ьber die Emigration der Ukrainer Mennoniten nach Amerika // Die Arbeit. - 1923. - № 1(20). - S. 471-473.

5. Этноконфессия в советском государстве. Меннониты Сибири в 1920-1930-е годы: эмиграция и репрессии. Документы и материалы / Сост. А.И. Савин. - Новосибирск: Посох, 2009. - 752 с.

6. Ehrt A. Das Mennonitentum in RuЯland. - Langensalza-Berlin-Leipzig: Verlag von Julius Beltz 1932. - 175 s.

7. Detlef B., Savin A. Die Sibiriendeutschen im Sowjetstaat 1919-1938. - Essen: Klartext Verl., 2001. 495 s.

8. ГАРФ. - Ф. Р-3316. - Оп. 17. - Д. 677.

9. ГАРФ. - Ф. Р-3316. - Оп. 16. - Д. 177.

10. ГАРФ. - Ф. Р-3316. - Оп. 13. - Д. 2.

11. «Совершенно секретно»: Лубянка - Сталину о положении в стране (1922-1934 гг.): Сб. док. в 10 т. Т. 5. 1927 г. / Отв. ред. А.Н. Сахаров, В.С. Христофоров. - М.: ИРИ РАН, 2003. - 804 с.

12. Осташева Н.В. На переломе эпох... Меннонитское сообщество Украины в 1914-1931 гг. - М.: Готика, 1998. - 253 с.

13. Євтух В.Б., Чирко Б.В. Німці в Україні (1920-і - 1990-і роки). - К.: Інтел, 1994. - 182 с.

14. Белковец Л.П. «Большой террор» и судьбы немецкой деревни в Сибири (конец 1920-х - 1930-е годы). - М.: IVDK: Лит. агентство Варяг, 1995. - 317 с.

15. ГАРФ. - Ф. Р-3316. - Оп. 42. - Д. 99.

16. Российский государственный архив социально-политической истории (далее - РГАСПИ). - Ф. 17. - Оп. 85. - Д. 289.

17. Этноконфессия в советском государстве. Меннониты Сибири в 1920 - 1980-е годы. Аннотированный перечень архивных документов и материалов. Избранные документы / Сост. А.И. Савин. - Новосибирск; СПб., 2006. - 496 с.

18. «Совершенно секретно»: Лубянка - Сталину о положении в стране (1922-1934 гг.): Сб. док. в 10 т. Т. 6. 1928 г. / Отв. ред. А.Н. Сахаров, В.С. Христофоров. - М.: ИРИ РАН, 2002. - 804 с.

19. Иваненко В.В., Голуб А.И. Голод начала 30-х годов и судьба немецких колонистов // Вопросы германской истории. Немцы в Украине. - Днепропетровск 1996. - С. 150-156.

20. Mick C. Sowjetische Propaganda. Fьnfjahrplan und deutsche RuЯlandpolitik 1928-1932. - Stuttgart: Franz Steinez, 1995. - 490 s.

21. Auhagen O. Die Schicksalswende des ruЯlanddeutschen Bauerntums in den Jahren 1927-1930. - Leipzig: Verlag von S. Hirzel, 1942. - 197 s.

22. Hedeler W., Savin A. Die Deutschen in der UdSSR - eine “fьnfte Kolonne''. Die sowjetischdeutschen Beziehungen Mitte der 1920er Jahre aus der Sicht der OGPU // Internationale wissenschaftliche Korrespondenz zur Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung. - 2006. - № 2(3). - S. 309-310.

23. РГАСПИ. - Ф. 17. - Оп. 163. - Д. 744.

24. РГАСПИ. - Ф. 17. - Оп. 163. - Д. 755.

25. РГАСПИ. - Ф. 17. - Оп. 163. - Д. 757.

26. РГАСПИ. - Ф. 17. - Оп. 163. - Д. 764.

27. РГАСПИ. - Ф. 17. - Оп. 163. - Д. 771.

28. РГАСПИ. - Ф. 17. - Оп. 163. - Д. 772.

29. Klaube M. Die Mennoniten-Dцrfer im Amurgebiet - Verlauf und Entwicklung der letzten grцЯeren deutschen Mennonitenkolonisation in Russland // Forschungen zur Geschichte und Kultur der RuЯlanddeutschen. - 2000. - № 10. - S. 5-62.

30. РГАСПИ. - Ф. 17. - Оп. 113. - Д. 822.

31. ГАРФ. - Ф. Р-3316. - Оп. 42. - Д. 95.

32. РГАСПИ. - Ф. 17. - Оп. 113. - Д. 717.

33. РГАСПИ. - Ф. 17. - Оп. 113. - Д. 719.

34. Судоргина Т.В. Эмиграция оренбургских немцев 1929 г. и ее итоги // Архивы Урала. - 1995. - № 2. - С. 198-200.

35. Документы свидетельствуют. Из истории деревни накануне и в ходе коллективизации 19271932 гг. / Под ред. В.П. Данилова, Н.А. Ивницкого. - M.: Политиздат, 1989. - 525 с.

36. Савин А.И. Эмиграция меннонитов из СССР 1929 г. в свете документов Архива внешней политики РФ // Немцы Сибири: история и культура. Материалы VI международной научнопрактической конференции. - Омск 2010. - С. 312-322.

37. Ruland B. Deutsche Botschaft Moskau: 50 Jahre Schicksal zwischen Ost und West. - Hestia, Bayreuth, 1964. - 502 s.

38. Dirksen von H. Moskau, Tokio, London. Erinnerungen und Betrachtungen zu 20 Jahren deutscher Aussenpolitik (1919-1939). - Stuttgart: W. Kohlhammer Verlag, 1949. - 279 s.

39. Dasdeutsche Elendvorden Toren Moskaus // Hamburger Fremdenblatt. - 1929. - 25 Oktober.

40. Die Sibiriendeutschen vor Moskau. Wird die Ausreiseerlaubnis erteilt? // Kцlnische Zeitung. - 1929. - 26 Oktober.

41. Deutsche Sibirienbauern nach Kanada // VossischeZeitung. - 1929. - 29 Oktober.

42. РГАСПИ. - Ф. 17. - Оп. 113. - Д. 786.

43. РГАСПИ. - Ф. 17. - Оп. 162. - Д. 7.

44. РГАСПИ. - Ф. 17. - Оп. 113. - Д. 791.

45. ГАРФ. - Ф. 1235. - Оп. 124. - Д. 59.

46. Quiring W. Die Urenkel kehren heim. Die Massenflucht der ruЯlanddeutschen Bauern 1929. // Deutschtum im Ausland. - 1935. - № 5(22). - S. 263-277.

47. Quiring W. Die Tragцdie eines Auswanderungsversuchs. // Heimatbuch der Deutschen aus RuЯland: 1985-1989. - Stuttgart, 1990. - S. 100-101.

48. Day D. 90.000 Russian Mennonites May Migrate; Cruel Soviet Policies Have Utterly Ruined Russia's Best Farmers // Mennonite Weekly Review. - 1929. - November13. - P. 1.

49. Den Kulaken wird der Boden zu heiЯ // Rote Fahne (Berlin). - 1929. - 9 November. - 1929.

50. Die Not der Deutschen in der UdSSR ein entlarvter Wahlschwindel // Rote Fahne (Berlin). - 1929. - 14 November.

51. Кичихин А.Н. Советские немцы: откуда, куда и почему? // Военно-исторический журнал. - 1990. - № 8. - C. 33-35.

52. Das Rote Kreuz bei Notstдnden: Deutsche-Russen-Hilfe 1929/30 // Blatt des Deutschen Roten Kreuzes. - 1930. - № 3(9). - S. 119-128.

53. Auhagen O. Die Ursachen der Massenflucht der deutschen Bauern aus SowjetruЯland // Deutsche Post aus dem Osten. - 1930. - № 1(5). - S. 271-273.

54. Rosenberg A. Das deutsche Bauernsterben in SowjetruЯland. // Vцlkischer Beobachter. - 1929. - 29 November.

Размещено на Allbest.ru