Основные тенденции социально-экономического развития сельского населения Южного Урала в XIX - начале XX вв.

Размещено на http://www.allbest.ru/

ОСНОВНЫЕ ТЕНДЕНЦИИ СОЦИАЛЬНОЭКОНОМИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ СЕЛЬСКОГО НАСЕЛЕНИЯ ЮЖНОГО УРАЛА В XIX - НАЧАЛЕ XX ВВ.

южный урал политика аграрный

А.А. Даутов,

помощник вице-президента, Академия наук Республики Башкортостан

В статье раскрывается ряд аспектов, связанных с социально-экономическим развитием населения Южного Урала и направлениями аграрной политики Российского правительства на Южном Урале в XIX - начале XX в., представлен анализ тенденций в мероприятиях правительства по регулированию экономической жизни на территории края применительно к указанному периоду. В XIX - начале XX в. произошли принципиальные преобразования в стране, которые повлияли на темпы хозяйственного развития и социальной структуры региона. Главной стратегической задачей властей являлось дальнейшее укрепление царским правительством в регионе своих позиций и создание условий для стабильного развития сельского хозяйства и промышленности. Массовое переселение крестьян из центральных губерний на территорию Башкортостана в определенной мере соответствовало этим задачам. Значительная часть земель края находилась во владении башкир, и царское правительство стремилось регулировать земельные отношения между башкирами-вотчинниками и их припущенниками, а также другими категориями переселенцев в регионе. Действия правительства имели двойственное значение. Власти, с одной стороны, признавали наличие вотчинного права башкир на землю, с другой стороны, они содействовали колонизации края переселенцами из центральных губерний России.

Таким образом, противоречивые тенденции характерны были для территории Башкортостана в XIX - начале XX в. С одной стороны, происходило обогащение части населения края за счет концентрации материальных ресурсов в их руках, с другой стороны, происходил спад финансово-экономических возможностей для значительной части населения края. Эти двойственные тренды власти не успевали учитывать и реализовывать в повседневной жизни.

Ключевые слова: правительство, земля, башкиры, вотчинное право, хозяйство, крестьяне, переселенцы, реформа

A.A. Dautov

MAJOR TRENDS OF SOCIO-ECONOMIC DEVELOPMENT OF THE RURAL POPULATION OF THE SOUTH URALS IN THE 19TH AND EARLY 20TH CENTURIES

The article reveals a number of aspects related to the socioeconomic development and trends in the agricultural policy of the Russian government to regulate the economic life in the South Urals in the 19th and early 20th centuries. During this period some fundamental changes occurred in the country, which affected the pace of economic development and social structure of the region. The main strategic objective of the tsarist authorities was to further strengthen their positions in the region and create conditions for stable development of agriculture and industry. Mass peasant migration from the central provinces to Bashkortostan met these tasks to a certain extent. A significant part of the lands was in possession of the Bashkirs and the tsarist government sought to regulate land relations between the Bashkir landowners and their renters (pripushchenniks), as well as with other categories of immigrants in the region. The government's actions had a dual relevance. On the one hand, the authorities recognized the existence of patrimonial rights of the Bashkirs to land; on the other hand, they encouraged the colonization of the region by immigrants from the central provinces of Russia.

Thus, contradictory tendencies were typical for Bashkortostan in the 19th and early 20th centuries. Part of the people in the region enriched themselves due to the concentration of material resources in their hands, and the larger part of the population experienced a decline in financial-economic opportunities. The authorities did not have enough time to take into account these contradictory trends and implement them in everyday life.

Key words: government, land, Bashkirs, patrimonial law, agriculture, farmers, immigrants, reform

В XIX - начале XX в. на территории Башкортостана происходили значительные изменения в административном устройстве. Уфимское наместничество, которое просуществовало около 15 лет, было преобразовано в Оренбургскую губернию 12 декабря 1796 г. Новая административная единица включала в себя 10 уездов. В 1804-1851 гг. в Оренбургскую губернию входили Оренбургский, Уфимский, Стерлитамакский, Белебеевский, Бирский, Мензелинский, Верхнеуральский, Троицкий, Челябинский, Бугульминский, Бугурусланский, Бузулукский уезды.

Во главе губернии были военный и гражданский губернаторы. Резиденция военного губернатора находилась в г. Оренбурге, откуда осуществлялось управление военно-служилым населением края. В юрисдикцию данного губернского правления входили, наряду с территорией собственно Оренбургской губернии, земли Уральского казачьего войска и башкирские угодья в Пермской, Вятской и Саратовской губерниях. Гражданский губернатор с резиденцией в г. Уфе подчинялся военному руководству края и контролировал вопросы местного управления крестьянским населением.

В 1865 году из состава Оренбургской губернии была выделена территория вновь образованной Уфимской губернии. Первая теперь состояла из Оренбургского, Верхнеуральского, Троицкого, Челябинского, Орского, а вторая - из Уфимского, Стерлитамакского, Бирского, Белебеевского, Мензелинского, Златоустовского уездов. Уезды были разделены на волости [1, с. 229-230; 6, с. 8-9].

Введение кантонной системы управления в Башкортостане стало одним из крупных социально-политических мероприятий царского правительства на территории края в XIX в. По указу Павла I от 10 апреля 1798 г. был осуществлен перевод башкир и мишарей в служилое сословие и сформировано Башкиро-мещерякское войско. Данное мероприятие было проведено с целью укрепления юго-восточных границ России и усиления контроля за населением башкирского края. В местах проживания башкир и мишарей создавались особые административно-территориальные единицы - кантоны. Было образовано 12 башкирских и 5 мишарских кантонов. Площадь и численность населения кантонов были неравномерны. Население башкирских кантонов могло охватывать от 4 до 22 тысяч, мишарских от 1,5 до 6,6 тысяч человек мужского пола (далее м.п. - примечание автора). Кантоны, в свою очередь, делились на юрты (команды) с населением от 100 до 1000 человек м.п., включающие в себя несколько деревень. Во главе кантонов находились начальники, которые непосредственно подчинялись военному губернатору. Как правило, должностные лица комплектовались из представителей башкирской и мишарской знати. Юрты возглавлялись старшинами, которых назначали начальники кантонов. Сотский, десятский и деревенский начальники контролировали на соответствующих территориях исполнение правительственных распоряжений, земских повинностей, санитарных и противопожарных мероприятий [2, с. 277]. В судебном отношении, помимо кантонных властей, башкиры и мишари подчинялись земской полиции и гражданским учреждениям.

Основной обязанностью башкир и мишарей являлась военно-сторожевая служба - охрана южных границ России с Казахстаном и участие в войнах страны с другими государствами. Они должны были выполнять службу полностью за свой счет. Таким образом, башкиры и мишари обязывались самостоятельно обеспечить себя вооружением, лошадьми, обмундированием и питанием. Кроме того, на них возлагались трудовые, земские и другие повинности. В частности, трудовая повинность заключалась в их участии в строительных работах, перевозке грузов внутри губернии, работе на казенных поташных и кирпичных заводах, заготовке сена, в благоустройстве государственных и общественных зданий края. Для содержания земской полиции, судебных и административных органов, образовательных и медицинских учреждений они обязывались оплачивать земские сборы. Периодически могли платить и иные денежные налоги.

С переводом башкир и мишарей в военное сословие их повседневная жизнь оказалась жестко регламентированной. В частности, были запрещены традиционные башкирские съезды (йыйыны), ограничивалось самовольное переселение башкир в пределах волостей и свободное передвижение по территории края. Этим действием путем перевода башкир и мишарей в военное сословие царское правительство стремилось решить некоторые важные политические и социально-экономические проблемы в регионе. Оно попыталось направить боевую энергию башкир, мишарей, яицких казаков в нужное для себя русло, обязав их охранять границу с Казахстаном и участвовать во всех войнах России. Такая политика позволила властям установить достаточно жесткий контроль за башкирами, мишарями, казаками и представлялась выгодной в финансово-экономическом плане [2, с. 278].

Введение кантонного управления способствовало дальнейшему укреплению позиций России на Южном Урале и окончательно сформировало плацдарм для завершения присоединения Казахстана и последующего наступления на Среднюю Азию. Таким образом, политика царского правительства создала условия для усиления темпов колонизации и государственного регулирования хозяйственного развития территории Башкортостана. Об этом свидетельствует проводимая Российском государством аграрная политика в XIX - начале ХХ в.

Во второй половине XIX в. произошли важные события для последующей истории края. Так, отмена крепостного права, перевод башкир и мишарей из военного в податное сословие, буржуазные реформы 60-70-х гг. повлияли на политическое и социально-экономическое развитие региона. Освобождение различных категорий крестьян России от крепостной зависимости оказало воздействие на масштабы колонизации и содержание аграрных отношений в крае. Согласно «Положению о башкирах» от 14 мая 1863 г. и Высочайше утвержденному мнению Государственного Совета «О передаче управления башкирами из военного в гражданское ведомство» башкиры и мишари были переведены из военного в гражданское состояние [3, с. 149]. Отныне военная служба и трудовые повинности заменялись денежными налогами. Тем не менее башкиры и мишари, как и прежде, выполняли земские, мирские и другие платежи [4, с. 442-464]. Следует отметить, что денежные платежи в пользу государства для башкир оказались достаточно затруднительными, так как имелись определенные проблемы в организации хозяйственной деятельности.

Очень важным для коренного населения края являлось решение земельного вопроса. При переводе башкир в гражданское состояние правительство сохранило за ними их угодья на основе вотчинного права. Однако следует отметить, что данная привилегия была ограниченной. Тем не менее царское правительство пыталось проводить политику сохранения за башкирами-вотчинниками необходимого количества земли для ведения скотоводческого хозяйства, но фактически власти распоряжались башкирскими землями по своему усмотрению.

Согласно переписям 1795 и 1897 гг., в XIX в. происходил значительный рост численности населения Оренбургского края.

За XIX в. население региона увеличилось с 762 тысяч душ обоего пола до 3 827 076 человек, то есть в 5 раз. Башкирское население Оренбургской, Уфимской, Вятской, Пермской, Самарской и Саратовской губерний увеличилось с 203 тысяч до 1300 тысяч человек, то есть в 6,5 раз; русское население с 352 тыс. - до 1960 тыс. человек, или в 5,5 раза; нерусское население из числа переселенцев с 245 тыс. - до 712 тыс. человек, или в 2,9 раза [5; 7].

В течение XIX - начале XX в. в регионе продолжалась реализация прежнего курса социально-экономического развития, которая началась еще с середины XVIII в. Основное содержание хозяйственной жизни для коренного населения того времени - это переход от полукочевого скотоводства к оседлому земледелию. Этот неоднозначный процесс проходил достаточно быстро из- за изъятия значительной части башкирских земель дворянами, купцами, крестьянами- переселенцами. Соседство коренного населения края с крестьянами-переселенцами, с одной стороны, давало положительное значение, так как башкиры активно перенимали приемы ведения земледелия.

Тем не менее царское правительство было недовольно темпами перестройки башкирского хозяйства и предпринимало принудительные меры, чтобы ускорить переход башкир к земледелию. Так, в 1845 г. оренбургский генерал-губернатор В.А. Обручев приказал жителям некоторых кантонов, имеющим в среднем на душу от четверти до половины пуда засева зерновых культур, впредь довести этот показатель до двух пудов на душу. В 1850 г. последовало аналогичное его распоряжение об увеличении посевов на душу до трех пудов. Однако такие действия не принесли ощутимых результатов. Именно поэтому очередной губернатор В.А. Перовский в письме к императору Николаю I вышеуказанные поступки своего предшественника назвал невероятной легкомысленностью и недобросовестностью [6, с. 55].

Процесс перехода башкир к земледельческому укладу шел относительно медленно и заметно отличался в разных частях края.

Юго-восточные башкиры к середине XIX в. преимущественно занимались полукочевым скотоводством, которое сочетали с бортничеством, охотой, земледелием. Жители центральных и юго-западных кантонов в этот период также занимались скотоводством, но у большинства башкир этой части края имелись посевы, с которых они собирали достаточный урожай для собственного употребления. У северо-западных башкир главной отраслью хозяйства являлось земледелие.

Перестройка башкирского хозяйства во второй половине XIX в. проходила в сложных условиях. В результате резкого увеличения потока переселенцев из центральных губерний страны коренное население края теряло значительные площади своих вотчинных земель [2, с. 280; 8]. В результате этого происходило уменьшение масштабов полукочевого скотоводства и обозначилось заметное сокращение поголовья скота. Например, в 60-х гг. XIX в. на 100 башкир Уфимской губернии в среднем приходилось 94 головы крупного скота, а в конце 90-х гг. - 54 головы. За этот период башкиры-скотоводы стали иметь в среднем меньше скота, чем русские крестьяне-земледельцы. Процентное соотношение хозяйств, которые не имели скота, было следующим: башкирские - 19%, русские - 7%, представители других народов - 8,6% [6, с. 177].

Несмотря на неоднозначность вышеуказанных процессов, переход башкир к земледелию продолжался и к концу XIX - началу XX в. Их основным занятием стало хлебопашество, которое сочеталось со скотоводством, пчеловодством, охотой. Однако для некоторых жителей юго-восточных волостей края и в это время скотоводство продолжало иметь определяющее значение.

В XIX в. башкирское общество переживает процесс дальнейшего углубления феодальных отношений. Введение кантонной системы управления, перевод башкир в военное сословие относительно благоприятно повлиял на экономическое и политическое укрепление позиций башкирских феодалов. Последние заняли различные должности военных и гражданских чиновников, укрепили свое привилегированное положение в обществе. Должностным лицам кантонного управления присваивались звания казачьих офицеров, в исключительных случаях - армейских офицеров и чинов гражданской службы от 14-го до 12-го класса. При этом некоторые из них могли получить дворянское звание. Из башкир к середине XIX в. было 590 дворян, в конце века - 964, которые стали надежной опорой царского правительства в регионе [6, с. 299].

Несмотря на отмену кантонной системы управления в середине XIX в., башкирские феодалы смогли сохранить свое привилегированное положение. Отныне они занимали должности волостных старшин, сельских старост, судей, сборщиков налогов, сосредоточили за собой экономическую и политическую власть на местах. Зажиточные башкиры покупали земли, распоряжались общинными вотчинами, являлись владельцами конных, поташных, кожевенных заводов, мельниц, эксплуатировали рядовых общинников, используя как традиционные, так и новые формы.

Положительными явлениями перехода рядовых башкир из военного в гражданское состояние стало избавление от детального регламентирования повседневной жизни, появление условий для более свободной хозяйственной деятельности. Однако утрата больших земельных площадей, изменение форм традиционного скотоводческого хозяйства, медленный переход к земледелию, большой объем государственных и земских налогов привели во второй половине XIX в. к существенному ухудшению положения значительной части башкир.

К концу XIX в. в Уфимской губернии 42% башкирских хозяйств не имели крупного рогатого скота, 30% - лошадей. Среди русского крестьянства в это время крупного рогатого скота не имело 12% дворов, безлошадными являлись 18%, представителей других народов без вышеуказанных видов домашнего скота было соответственно 25,8% и 13,8% [6, с. 177-178]. После потери части пастбищ и скота многие башкиры искали другие источники дохода. Данная категория коренного населения сдавала свои земли в аренду зажиточным башкирам или переселенцам, а значительная часть людей нанималась в батраки или уходила на заработки в города. Здесь они устраивались в качестве вспомогательных работников на заводах, фабриках либо сезонными рабочими на золотых приисках, стройке. В то же время зажиточные башкиры занимались расширением объемов хлебопашества, становились крупными землевладельцами. Из них постепенно к началу ХХ в. формируется сельскохозяйственная буржуазия.

Массированная колонизация территории Башкортостана для правительства была выгодной, так как с ее помощью власти укрепляли свои позиции в регионе, ускоряя его экономическое освоение и при этом сохраняя помещичье землевладение в центре страны. На протяжении XIX в. царское правительство стремилось содействовать переселению людей из центральных губерний страны на территорию Башкортостана.

Основным занятием русского и нерусского крестьянства края являлись земледелие и скотоводство. При этом земледелие развивалось более быстрыми темпами. В качестве примера можно указать, что площади посевов Уфимского наместничества в 1786 г. составили 382 тысячи десятин, а в 1897 г. на одноименной территории, которая административно охватывала Оренбургскую и Уфимскую губернии - до 3,1 млн десятин [6, с. 192]. Основными зерновыми культурами для посева являлись рожь, овес, пшеница. В конце XIX в. в крае начала преобладать трехпольная система земледелия, которая вытеснила переложную систему, господствовавшую в XVIII в. С этого времени наблюдается заметный рост урожайности зерновых культур. Существенное значение для развития хозяйства края имело и скотоводство. По сравнению с другими губерниями обеспеченность скотом у населения края была в среднем больше. Динамично развивались коневодство, разведение крупного рогатого скота и овцеводство [2, с. 282].

В сельское хозяйство постепенно начали проникать товарно-денежные отношения. Крестьяне и помещики поставляли на рынок зерно и другие продукты своего хозяйства. Основная доля производства товарного хлеба приходилась на государственных, помещичьих, удельных крестьян. За первую половину XIX в. Оренбургский край стал регионом развитого товарного земледелия.

Аналогичные тенденции в сельском хозяйстве края наблюдались во второй половине XIX в. При этом происходило заметное усиление социального расслоения крестьянства, его верхушка расширяла свои посевные площади путем покупки или аренды земли у башкир и помещиков, увеличивала поголовье скота. Некоторые крестьяне беднели, поэтому им приходилось работать по найму у богатых односельчан и помещиков, заниматься отходничеством. К концу XIX в. среди крестьян края 23% не имело лошадей, 30% - сеяли не более 2 десятин зерна на двор, 30% засевали 6,5 десятин и больше [6, с. 188, 301].

В результате отмены крепостного права помещикам приходилось перестраивать свои хозяйства по капиталистическому образцу. В 90-е гг. XIX в. наблюдается заметный рост применения помещиками наемного труда и сельскохозяйственных машин. Однако большинство мелких и среднепоместных помещиков вело хозяйство по-старому, используя отработки и испольщину. В то же время помещики сдавали в аренду 40% от площади своей пашенной земли.

В условиях аграрной реформы начала XX в. продолжалась перестройка сельского хозяйства. Площадь посевных угодий в крае по сравнению с концом XIX в. к 1913 г. увеличилась до 5 млн десятин, то есть в 1,6 раз. Существенно выросла и товарность продукции сельского хозяйства Оренбургского края [6, с. 372-373].

Ведущую роль в промышленности края в XIX в. занимает горнозаводское производство, которое в первой половине столетия находилось в кризисном состоянии, а с 70-х гг. этого века наблюдается его оживление. Подъем горнозаводской промышленности был связан с расширением железнодорожного строительства в стране. В этот период растет роль финансового капитала в горно-металлургической и горнодобывающей промышленности Башкортостана, начинается ее акционирование и монополизация. В промышленность края начинается инвестирование со стороны бельгийского, английского и французского капиталов. Во время Первой мировой войны происходит дальнейшее развитие горной промышленности из-за резкого роста военных заказов.

После отмены крепостного права также заметной стала роль золотодобывающей и лесной промышленности, фабрично-заводских предприятий. Во второй половине XIX в. в этих отраслях существенно увеличилось производство, стали применяться более совершенные технологии. Золото добывалось из россыпей и коренных месторождений, но Первая мировая война негативно отразилась на развитии золотодобывающей промышленности. В результате этого заметно сократилась добыча золота.

В этот период быстро развивается освоение лесных ресурсов края. В больших масштабах заготавливаются бревна, доски, растет производство поташа, древесного угля для горных заводов, речных судов. Изготавливались мочало, рогожа, канаты, веревки и другие изделия. Продукция лесной промышленности вывозилась за пределы региона. Были и отрицательные стороны развития этой отрасли - сокращались лесные запасы края из- за хищнической вырубки деревьев.

К фабрично-заводской промышленности относились кирпичные, мыловаренные, салотопенные, винокуренные, водочные, кожевенные, мукомольные, крупяные, суконные предприятия. Они в течение 60-90-х гг. XIX в. увеличили производство своей продукции в 5-6 раз.

Результатом развития промышленности стал рост городов и городского населения, которое за вторую половину XIX в. увеличилось почти в 2,5 раза и достигло 260 тысяч человек. Численность рабочих составила 103,5 тысяч человек, в том числе из башкир - 19 тысяч [6, с. 215-216, 218].

Итак, в XIX - начале XX в. на территории Башкортостана произошли значительные социально-экономические изменения. Край превратился в один из развитых земледельческо-скотоводческих и промышленных регионов страны. Основным занятием большинства башкир стало оседлое земледельческо-скотоводческое хозяйство. Коренное население выбрало единственно возможный вариант изменения своего экономического состояния в положительную сторону для этого периода. Крестьяне-переселенцы заметно улучшили свою хозяйственную жизнь, освоившись в Оренбургском крае. Теперь российское правительство стало более активно распоряжаться всеми ресурсами края. Переселенческая политика правительства несколько разрядила аграрную обстановку в центральных губерниях. За помещиками сохранились их земельные владения в центре и на окраинах. Однако царским властям не удалось полностью учесть интересы всех слоев населения, об этом говорят крестьянские волнения в XIX - начале XX в. Все эти события влияли на основные тенденции аграрной политики правительства этого периода.

Л И Т Е Р А Т У Р А

1. Полное собрание законов Российской Империи. Собрание Первое. Т. 24. СПб.: Тип. II Отделения Собственной Его Императорского Величества Канцелярии,1830. 872 с.

2. Акманов А.И. Земельные отношения в Башкортостане и башкирское землевладение во второй половине XVI - начале XX в. Уфа: Ки- тап, 2007. 358 с.

3. Межевание башкирских земель в конце XVIII - начале XX вв. / Акманов А.И., Сулейманова Л.Ш., Юсупов Р.Г., Габдулхаков Р.Б., Даутов А.А. Уфа: Педкнига, 2019. 200 с.

4. Полное собрание законов Российской Империи. Собрание Второе. Т. 38. СПб.: Тип. II Отделения Собственной Его Императорского Величества Канцелярии, 1867. 976 с.

5. Кузеев Р.Г. Численность башкир и некоторые этнические процессы в Башкирии в XVI-ХХ вв. // Археология и этнография Башкирии. Т. 3. Уфа: Изд-во БФАН, 1968. С. 339-360.

6. Очерки по истории Башкирской АССР. Т. 1. Ч. 2 / Под ред. А.П. Смирнова, Н.В. Устюгова, А.И. Харисова. Уфа: Башкирское книжное изд-во, 1956. 536 с.

7. Абсалямов Ю.М., Кулбахтин Н.М. Численность, этносословный состав и размещение населения Южного Урала в конце XVIII - начале XIX века // Очерки социально-экономической истории Южного Урала в XVI-XX вв. Уфа: БашГУ, 1994. С. 109, 112.

8. Даутов А.А. Правовое обеспечение земельных измерений в конце XVIII - первой половине XIX вв. (по материалам Оренбургской губернии) // Русь, Россия. Средневековье и Новое время. 2019. № 6. С. 381-385.

R E F E R E N C E S