Театры и кино в повседневной жизни горожан Енисейской губернии в начале 1920-х годов

Размещено на http://www.allbest.ru/

Красноярский государственный аграрный университет, г. Красноярск, Россия

Театры и кино в повседневной жизни горожан Енисейской губернии в начале 1920-х годов

Светлана Вячеславовна Бершадская

Аннотация

драматический театр досуговый губерния

В статье исследуется роль драматических театров и кинотеатров в диверсификации досуговых практик горожан Енисейской губернии в начале 1920-х гг. В указанный период одной из решающих предпосылок коренных преобразований в сфере общественно-политических отношений стала деятельность, направленная на формирование нового, советского социокультурного пространства. Показана повседневная жизнь людей, в том числе традиционные формы досуговой деятельности, например, посещение театров и кино, которому уделялось особое внимание со стороны государства. В этой связи источниковую базу исследования составили нормативно-правовые акты того времени и текстовые материалы региональной прессы (газета «Красноярский рабочий», издававшаяся в г. Красноярске в период 1920-1925 гг.), представляющие интерес для понимания ситуации того времени. В условиях недостатка материалов личного происхождения (дневников, писем, воспоминаний) материалы местной периодики следует рассматривать как один из важных источников информации о повседневных, в том числе и досуговых, занятиях городских жителей губернии. Обращение к истории раннесоветского общества является востребованной темой, при этом региональный аспект исследования позволяет охарактеризовать особенности проведения культурного досуга в условиях территориальной удалённости от центра, катастрофического экономического состояния и уровня культурного развития населения. Раскрываются территориально-хронологические рамки данного исследования, что, в свою очередь, определяет его актуальность и новизну. Используются междисциплинарный, системный, социокультурный подходы и анализ исторических источников по проблеме досуговой сферы.

Ключевые слова: досуговые практики, городское население, Енисейская губерния, начало 1920-х гг., драматический театр, кинотеатр

Abstract

By examining the role of theaters and cinemas in daily life of the Yenissei province townspeople, the paper aims to analytically reconstruct their leisure activities in the early 1920s. During the period, one of the decisive factors in fundamental changes of socio-political relations was formation of a new Soviet sociocultural space and everyday practices of people, including leisure ones, fell into the sphere of dedicated state regulations. The sources the author has relied upon are primarily Siberian newspaper publications (Krasnoyarsky Rabochyi, published during the period 1920-25), previously unused, and legal sources of that time. Given the lack of the materials of personal origin, textual evidence of local periodicals should be considered as one of the important sources of information on everyday, including leisure, practices of townspeople. Although history of early Soviet society has been at the core of attention recently, the findings of the paper seek to contribute to a more complete understanding of the processes at work from the regional perspective of Siberia and analyze some features of cultural leisure practices at the grassroots level of Soviet society. This is what determined the choice of the territorial and chronological framework of the paper and, in turn, determined its relevance and novelty. The author has applied interdisciplinary, systemic, sociocultural approaches and analysis of historical sources on leisure.

Keywords: leisure practices, townspeople, Yenissei province, early 1920s, drama theater, cinema

Контент доступен по лицензии Creative Commons "Attribution" («Атрибуция») 4.0 Всемирная The content is available under the Creative Commons "Attribution" 4.0 International

Введение

В начале 1920-х гг. жители городов России, в том числе и Енисейской губернии, оказались в тяжелейших экономических условиях. Тем не менее, наступление относительно мирного времени активизировало культурные процессы не только в столичных, но и в провинциальных российских городах. В повседневную жизнь горожан возвратились такие традиционные формы проведения досуга, как посещение драматических театров и кинотеатров. Поскольку социокультурные преобразования стали одной из важнейших задач новой власти, то и повседневным досуговым занятиям людей уделялось особое внимание государства [1; 6; 10; 11]. Исследователи раннесоветского общества отмечают «небывалый масштаб вторжения государства в повседневную жизнь обычных людей» и рассматривают быт и досуг как арену борьбы «старого» и «нового» [2; 3; 7; 14]. При этом некоторые зарубежные исследователи повседневности постепенно отказываются от тезиса социального контроля над сферой досуга, от идеи о том, что «государство манипулирует досуговыми практиками людей с целью подчинения их установленному государственному строю» [16]. Рассматривая досуг в качестве «культурного агента» [Там же, с. 2], они исследуют досуговые практики как «сложный процесс достижения консенсуса между властями, непосредственными организаторами досуговой деятельности и её потребителями» [13, с. 715]. В условиях современной России, сопровождающихся неоднозначными трансформациями социокультурной среды, повлекшими за собой изменения повседневных практик, действенные в целом результаты трансформаций России начала 1920-х гг. не остаются без внимания. Исследование досуга как «культурного агента» и как процесса достижения согласия между участниками досуговой сферы в контексте провинциального региона на материалах региональной периодической печати указанного периода остаётся актуальной темой.

Методология и методы исследования. Одним из ключевых методов данного исследования, проведённого в рамках изучения истории повседневности, является системный, позволивший проанализировать досуговую практику (посещение драматических и кинотеатров) горожан Енисейской губернии в начале 1920-х гг. как единую, объединённую причинно-следственными связями совокупность. В исследовании использованы элементы социокультурного и междисциплинарного подходов [8].

Результаты исследования и их обсуждение. Советское государство уже в первые годы своего существования осуществило ряд инициатив, направленных на реформирование деятельности культурно-досуговых учреждений, в соответствии с которыми они стали превращаться в идеологическое оружие воспитания «нового советского человека». Одним из первых законодательных актов новой власти, принятым в ноябре 1917 г., был Декрет об учреждении Государственной комиссии по просвещению, реорганизованной годом позже в Народный комиссариат просвещения РСФСР, в полномочии которого вошло «дело общего руководства народным про- свещением»¹. Для руководства театральным делом в 1918 г. при комиссариате был создан Театральный отдел, а в 1920 г. на правах Главного управления в Наркомпрос вошёл Главный политико-просветительный комитет, в состав которого был включён и художественный отдел Декрет об учреждении государственной комиссии по просвещению. - URL: http://www.hist.msu. ru/ER/Etext/DEKRET/kompros.htm (дата обращения: 19.02.2020). - Текст: электронный. История театра. - URL: http://istoriya-teatra.ru/ theatre/item/f00/s09/e0009474/index.shtml (дата обращения: 17.02.2020). - Текст: электронный.. Нормативно-правовыми актами, определившими место драматических театров и кинотеатров в развитии новой советской культуры, стали декреты СНК РСФСР «Об объединении театрального дела» Декрет СНК РСФСР «Об объединении театрального дела» от 26 августа 1919 г. - URL: http:// istmat.info/node/38476 (дата обращения: 25.02.2020). - Текст: электронный. и «О бесплатном снабжении государственных учреждений кино-картинами» Декрет СНК РСФСР «О бесплатном снабже-нии государственных учреждений кинокартинами» от 20 мая 1921 г. - URL: ГіПр5:/Л«ГІ.Іота5т.ш/русский.декреты_ссср_1917-1992/декрет_снк_рсфср_от_20.05.1921_о_бесплатном_снабжении_государственных_учреждений_кино-картинами (дата обращения 22.02.2020). - Текст: электронный.. Так, в начале 1920-х гг. правовые механизмы трансформационных процессов социокультурной сферы на общероссийском пространстве являлись сферой ответственности органов центральной власти, практическое осуществление было возложено на местные органы власти. На территории Енисейской губернии организация досуговой сферы находилась в ведении отдела народного образования Енисейского губернского исполнительного комитета¹, а также 21 профессионального союза Государственный архив Красноярского края (ГАКК). - Ф. Р-93. - Оп. 1. - Д. 39. - Л. 71. Страницы истории профсоюзов Красноярского края. - URL: http://www.fpkk.ru/read.рЬф?а|1ю1еа1^=1200753883. (дата обращения: 03.02.2020). - Текст: электронный..

В исследуемый период в г. Красноярске, административном центре Енисейской губернии, работали два драматических театра (I Советский театр, или в терминологии современников «Государственный театр», и II Советский театр) и три кинотеатра (АРС, ПАТЕГРАФ и КИНЕМО), не считая организовывавших досуговые мероприятия общественных объединений, кружков при рабочих клубах и учебных заведениях. Посещение драматических театров и кинотеатров, участие в деятельности художественных кружков и секций приобщали горожан к культурному времяпровождению и диверсифицировали их досуговую сферу. На страницах местных средств массовой информации регулярно печатались анонсы спектаклей, кинокартин, различных зрелищных мероприятий. В 1923 г. в газете «Красноярский рабочий» появились специальные разделы «Театр и музыка», «Новости кино», ставшие источником информации не только репертуарной политики культурно-досуговых учреждений губернии в исследуемый период, но и, что особенно важно, в контексте трансформационных процессов социокультурной сферы региона, отношения самих горожан к форме и содержанию досуговых практик [4].

«Красноярским культработникам нужно использовать опыт «Синей Блузы». Посещение драматических театров для горожан Енисейской губернии в начале 1920-х гг. было популярным, но не самым дешёвым и доступным удовольствием. Так, например, спектакль «Карьера министра» в Государственном театре, собравший 800 чел. в декабре 1923 г., был организован специально для подписчиков газеты «Красноярский рабочий», при этом сообщалось «...где бы нам без этого в театр попасть? Он теперь рабочему не по карману». Однако досуговые новации, имеющие непосредственное отношение к делу воспитания «нового советского человека» - например, так называемые «интернациональные вечера» («со спектаклями и концертным отделением на разных языках - латинском, эстонском, польском, татарском и украинском») или «митинг-концерты» (посвящённые, например, выступлению тов. Гашека, «представителя революционных чехов», призывавшего горожан «принести помощь больным и раненым красноармейцам» или «4-й годовщине убийства эсерами тов. Урицкого и покушения на тов. Ленина»⁶) были бесплатными. Билеты распространялись местными Губпрофсоветом или Райкомами РКП(б) и оказались своего рода «изобретённой традицией» новой власти [15, с. 264]. Тем не менее, посещение драматических театров стало атрибутом наступившей мирной жизни горожан губернии и было более популярно, чем посещение кинотеатров, так, например, зимний сезон 1923-1924 гг. Государственного театра «дал свыше 10000 р. зол. дефицита. Кино АРС в то же время дал 6000 р. прибыли».

Поскольку в самом начале 1920-х гг. органы центральной власти ещё не полностью контролировали «идеологическую» ситуацию на местах [12, с. 193], репертуар драматических театров Енисейской губернии не отражает идеологический посыл её законодательных инициатив о превращении театров в идеологическое оружие, являясь одним из свидетельств «более позднего начала культурного строительства в Сибири по сравнению с европейской частью России» [11]. Примерный репертуар Красноярского государственного театра за один месяц (конец 1923 г. - начало 1924 г.) представлен следующими постановками: оригинальная комедия в четырёх частях Айзмана «Консул Гранат»⁸, весёлая комедия в переводе с немецкого «Хорошо сшитый фрак»⁹, комедия в четырёх действиях «Генеральша Матрёна»¹⁰, мелодрама Бернарда Шоу «Ученик дьявола»¹¹, пьеса из японской жизни «Тайфун»¹², пьеса в четырёх действиях «Шерлок Холмс - из последних приключений знаменитого английского сыщика»¹³ и представление «сенсационной столичной новинки, пользующейся громадным успехом» «Закон» (трагедия материнства)¹. Во II Советском театре в это же время проходили выступления «знаменитого иллюзиониста, чревовещателя и гипнотизёра м-ра Де Лори. Гипноз - сила внутри нас. Усыпление, внушение, самовнушение, каталепсия... Поющие и говорящие автоматы (чревовещание)» Красноярский рабочий. - 1923. - № 6. - С. 4. Там же. - № 50. - С. 4. - популярное зрелищное мероприятие столь живо и ядовито представленное М.А. Булгаковым. Некоторые жители города видели в подобном репертуаре местных театров «погоню за средства- ми» Детский спектакль // Красноярский рабочий. - № 29. - С. 4.. Однако сложившаяся на территории губернии катастрофическая экономическая ситуация даёт основания рассматривать и другие причины: с одной стороны, “show must go on” - театр без зрителей перестаёт быть театром; с другой, работникам театра тоже нужно было на что-то жить. И местная театральная интеллигенция, не имея материальной возможности соответствовать идеологическим требованиям центральной власти, вынуждена была восстанавливать свои дореволюционные постановки, предоставляя горожанам возможность вернуться к досуговым практикам мирного времени.

Значительное влияние на повышение качества культурного досуга горожан оказали гастроли столичных художественных коллективов. Весной 1924 г. в Красноярском государственном театре состоялись гастроли Ленинградской государственной оперетты с операми «Сильва» и «Жрица огня» Гастроли Ленинградской государственной оперетты // Красноярский рабочий. - 1924. - № 79. - С. 4.. Однако горожане критично отнеслись к выступлениям ленинградцев, мотивируя своё отрицательное отношение «полным отсутствием ансамбля» и «неумением артистов танцевать» Ленинградская оперетта // Красноярский рабочий. - 1924. - № 85. - С. 4.. Гастрольные четыре спектакля («Свадьба Кречинского», «Призраки», «Лев Гурыч Синичкин» и «Завоёванное счастье») «коллектива артистов столичной драмы», прошедшие летом того же года, оказались поводом для более благосклонного настроения: «Постановка, безусловно, была хороша». Ещё более восторженные эмоции горожан вызвал состоявшийся 1 января 1925 г. «единственный концерт возвращающегося после годичной поездки за границу одного из крупных современных артистов оперной сцены А.И. Мозжухина». Жители с горечью отмечали: «Не часто красноярцам удаётся услышать такие концерты». О том, что горожане смогли по достоинству оценить выступление «большого сильного» артиста, свидетельствовали «несмолкаемые аплодисменты, бесчисленные вызовы и просьбы о повторении»⁸.

Возможно, благодаря визитам столичных коллективов и знаменитостей, а также начинающим доходить до сибирской глубинки идеологических усилий центральной власти, горожане начали высказывать недовольство в адрес «театральных работников», указывая на «погоню за средствами», отсутствие мероприятий, нацеленных на организацию досуга детей: «...за весь театральный сезон текущего года не было ни одного детского спектакля»⁹. Идеологическая составляющая повседневной жизни постепенно начинала набирать обороты и «отсталость работников искусства» становилась объектом особой критики.

На страницах местной периодики появляется серия полемических статей о роли и месте театра и «работников искусства» в повседневной жизни красноярцев: «Возьмём репертуар. В отдельности было много хороших постановок. Но не было связи между ними, не было “направления”. В будущем, мы надеемся, что новая труппа учтёт полученный опыт и не повторит промахов своих предшественников»¹⁰. Настаивал на использовании «опыта» и автор другой статьи: «Будем надеяться, что трудовой коллектив в дальнейшем справится со своей работой и даст публике художественные постановки, избавив её от многих практиковавшихся до сего времени халтур»¹¹. Содержание очередной статьи под знаковым заголовком «Каким должен быть театр» предлагало помощь представителями местной художественной интеллигенции в попытке «осознать себя в пространстве создающейся заново культуры в Сибири» [9, с. 284]: «.сама жизнь заставила всех убедиться в очевидной нелепости “аполитичности” науки, работники просвещения стали теперь близки к рабочей и крестьянской массе. Работники искусства в этом отношении являются более отсталыми»¹.

Среди новаций, постепенно появлявшихся в практиках посещения театров, необходимо отметить начинающиеся складываться ритуалы нового театра [17], отвечающие требованиям исследуемого периода: «Перед началом спектакля со вступительным словом выступил зав. секрабисом тов. Давидович, рассказавший о процессе формирования трудового коллектива. После поднятия занавеса участники спектакля под оркестр исполнили “Интернационал”, и после паузы оркестр приступил к исполнению самой оперы» Каким должен быть театр // Красноярский рабочий. - 1925. - № 42. - С. 5. Первые шаги удачны. Открытие оперного сезо-на // Красноярский рабочий. - 1924. - № 297. - С. 6.. Можно предположить, что требованию времени, оказавшему влияние на пожелания горожан об изменениях содержания и формы театральных практик, соответствовал «близкий и понятный массам» театр «Синяя блуза»: «Первое же выступление синеблузников явилось их крупным успехом. Со сцены партклуба раздались живые, такие не привычные для Красноярска в театре слова. “Синяя Блуза” ...следует традициям театральной Москвы» Мы - «синеблузники» // Красноярский рабочий. - 1925. - № 42. - С. 5.. «По удешевлённым ценам для членов профсоюзов» обществом «Безбожник» спектакль-гастроль «Синей Блузы» был устроен в Клубе железнодорожников им. Карла Либкнехта Красноярский рабочий. - 1925. - № 44. - С. 6..

Местным представителям художественной интеллигенции горожане настоятельно рекомендовали использовать «традиции театральной Москвы»: «Красноярцы наглядно убедились, что громоздкая постановка не нужна, что вопрос о костюмах. может быть разрешён очень просто». Подобная реакция горожан на «синеблузников» может служить дополнительным подтверждением того, что «отсталый» репертуар местных драматических театров объяснялся «финансовой стороной дела». Таким образом, несмотря на более чем традиционный репертуар местных театров, уровень театральных постановок, их явную недостаточность и высокую цену билетов, театральная традиция горожан губернии,

в том числе благодаря стараниям средств массовой информации, продолжила своё существование в новых условиях и постепенно стала обретать новые черты, соответствовавшие вызовам исследуемого периода.

«Нельзя же забрасывать Красноярск американскими скулодробительными картинами». Практика посещения кинотеатров «в досуге горожан губернии во многом схожа с театральной, представляет собой сферу деятельности, в которой “завоевание” культурного пространства происходило в столкновении экономического и идеологического факторов» [5, с. 10]. Ситуация, сложившаяся в репертуаре местных кинотеатров, была аналогичной репертуару драм- театров. Формируя киновкусы городских жителей губернии, в нём, по вполне понятным причинам, в основном преобладали «шедевры» зарубежного и дореволюционного производства. Так, например, в кинотеатрах «Арс» и «Патеграф» демонстрировались американские «картины»: «.грандиозный боевик “Мацист освободитель” по роману Габриэль Д'Аннуцио»; «“Цыганка Зара” (зов её народа). интригующий сюжет из жизни кочевого народа». «Зрителям предлагалась “Белая пустыня” - драма из жизни далекого севера, с участием Карла Фогта и Э. Винтерштейна (борьба с “господами” заставила составителей рекламного объявления убрать из фамилий зарубежных актёров приставки “де” и “фон”)⁸ или “Тарзан” по роману Эдгара Перроузо»⁹. Показывали не только «шедевры» американской киноиндустрии. Кинотеатр «Кинемо» в феврале 1924 г. демонстрировал снятый в 1919 г. «новый шведский боевик “Тайна Сандомирского монастыря”, трагедию из старопольской жизни в пяти громадных частях. Потрясающий своим трагизмом сюжет. Всюду колоссальный успех»¹⁰.

В кинотеатре «Арс» демонстрировался «шедевр грузинской кинематографии “Разбойник Арсен”, кинолегенда в семи частях. Масса трюков! Захватывающие моменты»¹¹. В статье газеты «шедевр грузинской кинематографии» был признан «крупным достижением нашей молодой развивающейся пролетарской кинопромышленности», так как сюжет фильма был построен на противопоставлении так называемого «благородного» класса дворян с разбойником Арсеном и давал зрителям «возможность определить, кто из них в действительности является разбойником». По мнению автора статьи, фильм «Разбойник Арсен» являлся «хорошим агитационным оружием в руках рабочих в их борьбе с угнетателями», и поэтому автор настоятельно предлагал «эту фильму пропустить специально для членов союзов по удешевлённым ценам»¹.

«Праздником русской кинематографии» для красноярских зрителей стала «картина-боевик» «Псиша»: «Грандиозный успех в России и за границей. Редкое сохранение стиля и эпохи. Жуткая правда в семи частях. С историко-бытовой стороны - это непреувеличенная иллюстрация ужасов пережитого русским народом крепостничества» «Разбойник Арсен» // Красноярский рабочий. -- № 233. - С. 4. Красноярский рабочий. - 1923. - № 278. - С. 4.. В газете отмечалось: «100 % посетителей кино восхищались картиной» Там же. - № 280. - С. 4.. Достоинства фильма были аргументом красноармейцев, апеллировавших к Отделу народного образования увеличить для них количество билетов в кинотеатры Наробраз, для тебя! // Красный боец. - 1923. - № 9. - С. 3.. В начале 1924 г. красноярские зрители посмотрели высокохудожественную русскую картину «Поликушка» - «жуткую драму из крепостной жизни по повести Л.Н. Толстого» с И.М. Москвиным в главной роли Красноярский рабочий. - 1924. - № 47. - С. 4. и великолепную русскую картину «Немой страж» с участием И. Мозжухина Там же. - № 48. - С. 4..

Особые надежды на изменения содержания своего досуга горожане возлагали на кинозал «Наука и жизнь» при Доме работников просвещения: «В нём, наверное, не будет американских захватывающих душу трюков, а пойдут научные картины и иллюстрации к всевозможным литературным произведениям» Надеемся // Красноярский рабочий. - 1924. - № 6. - С. 3.. Своё мнение горожане аргументировали следующим образом: «Нельзя же забрасывать Красноярск американскими скулодробительными картинами». Требования горожан в отношении репертуара были услышаны и в декабре

1924 г. «Арс» демонстрировал «новинки советской кинематографии: “Четыре и пять”, “Аэлита”, “Красный газ” и “Тёплая компания” ^{9 Новые кинокартины // Красноярский рабочий. - 1924. - № 297. - С. 6.}

¹⁰ Красноярский рабочий. - 1925. - № 8. - С. 4., а кинозал «Наука и жизнь» - «киноповесть “Красные дьяволята” (Махновщина) в двух сериях и двенадцати частях. Действие развивается на Екатеринославщине, с живописнейшими видами Крымского побережья»¹⁰. Обращает внимание на себя ещё тот факт, что протесты горожан в отношении засилья шедевров американской кинематографии начинают звучать одновременно с появлением на страницах местной периодики статей о тех перспективах, которые открывались для Сибири в связи с признанием СССР за границей Сибирь и заграница // Красноярский рабочий. - 1924. - № 50. - С. 1.

¹² Экономят на воде // Красноярский рабочий. - 1924. - № 124. - С. 3.. Кроме того, не только «художественная сторона» зарубежных картин вызывала негодование горожан. Желание горожан проводить досуг культурно и комфортно заставляло требовать от администрации кинотеатров соблюдение хотя бы минимальных гигиенических норм¹² и снизить цены.

Выводы. Таким образом, в начале 1920-х гг. с наступлением относительно мирного времени горожане Енисейской губернии смогли вернуться к традиционным досуговым практикам посещения драматических театров и кинотеатров. Несмотря на то что посещение драмтеатров для горожан губернии было не самым дешёвым и доступным удовольствием, а также несмотря на «изобретённую традицию» проведения мероприятий, не имеющих к театру непосредственного отношения, люди с желанием возвращались к традиционным формам досуга, тем более что репертуар местных культурно-досуговых учреждений явно не отражал нового идеологического посыла новой власти. Досуговые практики горожан губернии самого начала 1920-х гг. ещё не представляли собой арену борьбы «старого» и «нового», скорее, оставались «культурным агентом» возврата к мирным повседневным занятиям.

Однако объявленная новой властью война «опороченным традициям» и государственная практика регулирования всех сфер повседневной жизни людей активизировали процессы культурного строительства «на социалистических началах» на территории губернии уже к средине 1920-х гг. Государство начало максимально использовать возможности драматических театров и кинотеатров для организации пропаганды и агитации на региональном уровне. Со страниц местной периодики транслировалось «недовольство горожан репертуарной политикой» и «отсталостью культработников». Досуг людей, освещаемый в средствах массовой информации постепенно приобретал новые черты. Местные культурно-досуговые учреждения начинали предлагать не только новый репертуар (в виде «праздников» советского театра и кинематографии), но и ритуалы (обращение к зрителям руководителей театров и исполнение интернационала), отвечающие требованиям исследуемого периода. Горожанам стали предлагать, например, бесплатные или «удешевлённые» билеты. Характерной особенностью досуговых практик горожан Енисейской губернии в исследуемый период стало также то, что контент досуга эволюционировал, в том числе, под влиянием столичной культуры, оказавшейся более «близкой к рабочей и крестьянской массе», и средств массовой информации. Тематические доминанты, отмеченные в периодической прессе как одни из важнейших в городском дискурсе, полноценно представляют спектр вкусовых предпочтений, специфику коллективной ментальности горожан и динамику социокультурных процессов в сфере досуга российской периферии.

Список литературы

1. Глущенко И.В., Куренной В.А. Время, вперёд! Культурная политика в СССР М.: Высшая школа экономики, 2013.

2. Дворецкая А.П. Секуляризация в Приенисейском регионе в первой трети ХХ века // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. 2015. Вып. 1. С. 50-56.

3. Демчик Е.В., Боровец Н.К. Досуг советской семьи в 20-30-е годы XX века (на материалах Алтая) // История повседневности населения Западной Сибири и сопредельных регионов как форма цивилизационной идентичности Евразии: материалы Всерос. науч. конф. с междунар. участием (г. Бийск, 21-23 июня 2018 г.) / отв. ред. А.В. Литягина. Бийск, 2018. С. 71-74.

4. Жданкова Е.А. Кинотеатры в СССР глазами зрителей: ожидания и повседневность в период нэпа (на материале анкетирования и социологических опросов, проведённых в кинотеатрах) // Вестник Пермского университета. Серия «История». 2013. № 3. С. 136-143.

5. Жданкова Е.А. Частные кинотеатры в годы нэпа как «свободное» культурное пространство // Время, вперёд! Культурная политика в СССР М.: Высшая школа экономики, 2013. С. 210-222.

6. Лебина Н.Б. Советская повседневность: нормы и аномалии от военного коммунизма к большому стилю. М.: Новое литературное обозрение, 2015. 483 с.

7. Орлова И.В. Реализация социальной политики Советского государства в годы НЭПа: по материалам Енисейской и Иркутской губерний: автореф. ... канд. ист. наук: 07.00.02. Иркутск: ИГУ, 2007. 21 с.

8. Пушкарева Н.Л. Предмет и методы изучения истории повседневности // Этнографическое обозрение. 2004. № 5. С. 3-19.

9. Рыженко В.Г. Интеллигенция в культуре крупного сибирского города в 1920-е годы: вопросы теории, историографии, методов исследования. Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та; Омск: Омск. гос. ун-т, 2003. 370 с.

10. Рыженко В.Г Пространство советского города (1920-1950-е гг.): теоретические представления, региональные социокультурные и историко-культурологические характеристики (на материалах Западной Сибири). М.: Наука, 2004. 291 с.

11. Соскин В.Л. Культурная жизнь Сибири в первые годы новой экономической политики (19211923 гг.). Новосибирск: Наука, 1971. 350 с.

12. Wood Allan. Russia's Frozen Frontier: A History of Siberia and the Russian Far East 1581-1991. (ebook PDF). UK. London: Bloomsbury Academic, 2011.289 p. ISBN 978-1-84966-438-7.

13. Clark Anna. Introduction: The Politics of Leisure // The Journal of British Studies. 2006. Vol. 45. Pp. 715-717.

14. Fitzpatrick Sheila. Everyday Stalinism: Ordinary Life in Extraordinary Times: Soviet Russia in the 1930s. New York; Oxford: Oxford University Press, 1999. 288 p.

15. Hobsbawm Eric. The Invention of Tradition. Cambridge: Cambridge University Press, 2000. 320 p.

16. Milcoy Katharine. When the Girls Come Out to Play, Teenage Working-Class Girls' Leisure between the Wars. URL: https://play.google.com/books/reader?id=tucxDwAAQBAJ&hl=ru&pg=GBS.PA2 (дата обращения: 11.02.2020). Текст: электронный.

17. Stites Richard. Revolutionary Dreams. Utopian Vision and Experimental Life in the Russian Revolution. New York; Oxford: Oxford University Press, 1989. 340 р.

References

1. Glushchenko, I.V., Kurennoy, V.A. (eds). Time, Go Ahead! Cultural Policy in the USSR. M: Nats. issled. un-t “Vshe”. 2013. (In Rus.).

2. Dvoretskaya, A.P. Secularization in the Yenisei Region in the first third of the twentieth century. Historical, philosophical, political and legal sciences, cultural studies and art criticism. Questions of theory and practice, vol. 1, pp. 50-56, 2015. (In Rus.).

3. Demchik, E.V., Borovets, N.K. Leisure of the Soviet Family in the 1920s-1930s (based on Altai materials). The history of everyday life of the population of Western Siberia and neighboring regions as a form of civilizational identity of Eurasia. Materials of the all-Russian scientific conference with international participation, 2018: 71-74. (In Rus.).

4. Zhdankova, E.A. Cinemas in the USSR through the Eyes of the Audience: Expectations and Everyday Life during the NEP (based on questionnaires and opinion polls conducted in cinemas). Bulletin of Perm University, no. 3, pp. 136-143, 2013. (In Rus.).

5. Zhdankova, E.A. Private Cinemas during the NEP as a “Free” Cultural Space. Time, go! Cultural policy in the USSR. M: Nats. issled. un-t “VSHE”: 22. (In Rus.).

6. Lebina, N.B. Soviet Everyday Life: Norms and Anomalies from Military Communism to Great Style. M: Novoye literaturnoye obozreniye, 2015. (In Rus.).

7. Orlova, I.V. Implementation of Social policy by Soviet state during the NEP: based on materials from the Yenisei and Irkutsk Provinces. Cand. sci. diss. abstr. Irkutsk, 2007. (In Rus.).

8. Pushkareva, N.L. The Subject and Methods of Studying History of Everyday Life. The ethnographic review, no. 5, pp. 3-19, 2004. (In Rus.).

9. Ryzhenko, V.G. The intelligentsia in Culture of a Siberian City in the1920s: questions of theory, historiography, research methods. Yekaterinburg: Izd-vo Ural'sk. un-ta; Omsk: Omsk. gos. un-t, 2003. (In Rus.).

10. Ryzhenko, V.G. The space of the Soviet city (the 1920s - 1950s): theoretical concepts, regional sociocultural and historical-cultural characteristics (based on materials from western Siberia). M: Nauka, 2004. (In Rus.).

11. Soskin, V.L. Cultural life of Siberia in the Early Years of the New Economic Policy (1921-1923). Novosibirsk: Nauka, 1971. (In Rus.).

12. Wood Allan. Russia's Frozen Frontier: A History of Siberia and the Russian Far East 1581-1991. ISBN 978-1-84966-438-7 (ebook PDF). UK. Bloomsbury Academic. 2011. (In Engl.).

13. Clark Anna. Introduction: The Politics of Leisure. The Journal of British Studies, vol. 45, pp. 715-717, 2006.

14. Fitzpatrick Sheila. Everyday Stalinism: Ordinary Life in Extraordinary Times: Soviet Russia in the 1930s. New York, Oxford: Oxford univ. press, 1999. (In Engl.).

15. Hobsbawm Eric. The Invention of Tradition. Cambridge: Cambridge University Press, 2000. (In Engl.).

16. Milcoy Katharine. When the Girls Come Out to Play, Teenage Working-Class Girls' Leisure between the Wars. URL: Web. 11.02.2020. https://www.play.google.com/books/reader?id=tucxDwAAQBAJ&hl=ru&p-g=GBS.PA2. (In Engl.).

17. Stites Robert. Revolutionary Dreams. Utopian Vision and Experimental Life in the Russian Revolution. New York; Oxford: Oxford University Press, 1989. (In Engl.).

Размещено на Allbest.ru