Историко-культурная и экономическая специфика шерифского землепользования в Северной Африке (ХVI-ХIХ вв.)

Размещено на http://www.allbest.ru/

Историко-культурная и экономическая специфика шерифского землепользования в Северной Африке (ХVI-ХIХ вв.)

С.А. Кириллина, В.В. Орлов

The article, based on Moroccan and Egyptian examples, offers a historical retrospective of political and economic interactions between the ruling circles of the Arab lands and powerful clans of descendants of Prophet Muhammad (sharifs), which resided in the North Africa since the early Middle Ages. The authors demonstrate the causes of friendly relations between the ruling structures and sharifian families. Typical social and economic conditions for usage of charitable endowments (waqfs) and land grants (azibs), provided to the advantage of sharifs, are also reviewed, as well as historical and cultural background for transformation of waqf and azib lands into private property. The authors trace back the etymology of azib and argue that its semantic content was due to existence of semi-nomad camps on the cattle-pass routes. Special attention is paid to the legal status of population living in waqfs and azibs, as well as factors of economic efficiency of these economic units. The study explores the continuity and stability of their evolution on specific examples. Reasons for development of wakfs into azibs, which remained typical in Moroccan (not Egyptian) history, are also outlined.

Key words: land property assignment; land grants; Egypt; Maghrib; provincial elites; sharifs; Ottoman Empire; Saadi dynasty; Alawi dynasty.

Жизнь арабо-мусульманских обществ с раннего средневековья была наполнена духовным и политическим влиянием локальных исламских деятелей. В наборе традиционных ценностей, окружавших жителя Северной Африки с детства, непротиворечиво сходились полуязыческая вера в сверхъестественное могущество «святого» (мурабита), потомка пророка Мухаммада (шерифа) и суфийского наставника (шейха). Это замечание справедливо как для Османского Египта, так и для Дальнего Магриба (Марокко), где с XVI в. у власти стояли шерифские династии Саадидов (1510-1659) и Алауитов (с 1640-х гг.).

Шерифы традиционно занимали привилегированное положение в североафриканских обществах в силу своего благородного происхождения. Превосходство шерифского достоинства основывалось не на материальном благосостоянии или на месте в социальной пирамиде, а на закрепленной в божественном откровении безоговорочной необходимости благоговейного отношения к персоне основателя ислама. Как следствие, мусульманское общество признавало необходимым почитание его внуков, правнуков и т.д. См.: Кириллина С.А. Шерифы Османского Египта в системе традиционных общественных связей // Восток и Россия: взгляд из Сибири. Материалы и тезисы докладов к научно-практической конференции. Иркутск, 16-18 мая 1996 г. Иркутск, 1996. С. 98-101. Встречающееся в литературе определение шерифов как «религиозной аристократии» (Winter M. The Ashraf and Niqabat al-Ashraf in Egypt in Ottoman and Modern Times // Asian and African Studies. 1985. Vol. 19. № 1. P. 25) грешит преувеличением, поскольку к шерифам могли принадлежать как представители высших слоев, так и лица купеческого звания, ремесленники и феллахи. См.: Кириллина С.А. Исламские институты Османского Египта в XVIII - первой трети XIX века. Lewiston; Queenston; Lampeter, 2000. С. 64-65; см. также: Орлов В.В. Шерифство как фактор общественной жизни Алауитского Марокко (XVII-XIX) // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 13. Востоковедение. 2015. № 1. С. 3-20. Потомки Пророка, лидеры мистических братств и местные «святые» - в сотрудничестве или соперничестве друг с другом - предопределяли динамику политической ситуации в Египте и Марокко Об историографии современных исследований религиозно-общественных явлений в афро-азиатском мире см.: Сафронова А.Л. Традиционные направления и новые тенденции в деятельности исторического отделения ИСАА МГУ // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 13. Востоковедение. 2016. № 2. С. 8-19..

На протяжении XVI-XIX вв., как египетские паши и мамлюкские беи, так и марокканские монархи неизменно поощряли лояльные и союзнические настроения среди потомков Пророка. Шерифские повелители Марокко придерживались стратегии поддержки шерифских семейств Политический успех ранних султанов Алауитской династии основывался главным образом на союзах с влиятельными провинциальными шерифами, служителями ислама и племенными группами. См.: Соловьева Д.В. Джихад в Марокко: инструмент легитимации власти ранних Алауитов (XVII-XVIII вв.) // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 13. Востоковедение. 2017. № 2. С. 48-б2.. Временами марокканские государи даже рассчитывали на финансирование со стороны влиятельных шерифов, которые успешно собирали дань со «своих» территорий Это положение дел в Магрибе XVI-XVIII вв. во многом напоминает эпоху бей- ликов в Малой Азии (XIII-XIV в.), когда основу вооруженных сил бейликов составляли племенные ополчения, а в руках влиятельных родов находились даже частные земельные владения (мулк). См.: Мейер М.С. Турция // Очерки истории исламской цивилизации / Кобищанов Ю.М., Ванина Е.Ю., Дафтари Ф. и др. Коллективная монография: В 2 т. / Под общ. ред. Ю.М. Кобищанова. М., 2008. Т. 2 С. 446, 449.. Впрочем, египетские власти также не были генетически чужды Пророку. Правящая элита Османского Египта в ХУ1-Х1Х вв. нередко пополнялась за счет турко-османских наместников и военно-государственных деятелей шерифского происхождения Winter M. The Islamic Profile and the Religious Policy of the Ruling Class in Ottoman Egypt // Israel Oriental Studies. 1980. Vol. 10. P. 139-140; см. также: Aцамба Ф.М., Кириллина С.А. Религия и власть: ислам в Османском Египте (XVIII - первая четверть XIX в.). М., 1996..

Восприятие рядовыми мусульманами шерифов как заступников перед Аллахом оказало глубокое воздействие на налогообложение и подходы к выдаче земельных угодий в Северной Африке. В Османском Египте шерифы пользовались землями и имуществом духовных мусульманских организаций (вакфами), переданными им с благотворительной или религиозной целями, не подлежащими отчуждению и пользовавшимися налоговыми и правовыми льготами. Существовала даже особая категория египетских вакфов, доходы с которых предназначались для распределения среди носителей шерифского достоинства. Как свидетельствуют изыскания египетской исследовательницы Афаф Лутфи ас-Сейид Марсо по документам об учреждении вакфов (ед.ч. вакфийа), видные шерифы Египта проявляли немалый интерес к земельной собственности. Например, в вакфийу 1803 г., суммировавшую собственность шейха Шамс ад-Дина Мухаммада Абу-л-Анвара ас-Садата (ум. в 1813 г.), входили обширные сельскохозяйственные земли, рассеянные по всему Египту, сады с плодовыми деревьями, пальмовые насаждения, водоподъемное сооружение (сакийа) с колодцем Marsot A.L.S. The Ulama of Cairo in the Eighteenth and Nineteenth Centuries // Scholars, Saints and Sufis. Muslim Religious Institutions in the Middle East since 1500 / Ed. by N.R. Keddie. Los Angeles; Berkeley, 1972. P. 153.. Шерифы в Османском Египте XVIII в. нередко получали значительный доход от земель, налоги с которых находились на откупе (илтизамов). Так, к числу крупных откупщиков-мултазимов относился основатель настоящей «улемской династии» шейх Мухаммад ал-Махди (ум. в 1815 г.). Его обширные поместья раскинулись в провинциях Бухей- ра, Минуфийя, Гиза, Гарбийя и Файюм Ал-Джабарти, Абд ар-Рахман. Египет под властью Мухаммада Али (1806-- 1821) / Пер. с араб., предисл. и примеч. Х.И. Кильберг. М., 1963. С. 519.. Упомянутый выше шейх Мухаммад Абу-л-Анвар ас-Садат был не менее крупным держателем илтизамов, в основном расположенных в Верхнем Египте (ас-Саиде) и провинции Кальюбия.

В раннем шерифском Марокко (XVI в.) сохранялась средневековая схема выдачи якобы служебных земель, когда племенные вожди, добившиеся власти в провинциях де-факто, получали от государства признание де-юре и «обретали» свои земли в пользование под видом икта харадж Араб. букв. «налоговое пожалование», когда держатель пожалования получал фиксированную сумму из казны, а не собирал налоги с пожалованной территории самостоятельно. Это явление в историографии Магриба справедливо называется «племенные икта». См.: Видясова М.Ф. Социальные структуры доколониального Магриба. Генезис и типология. М., 1987. С. 119-128.. Однако начиная с середины XVI в. шерифская верхушка активно пользовалась исключительными привилегиями, утвержденными султаном. Важнейшее место среди них по праву занимали земельные пожалования нового типа (азиб), сопряженные с широким набором прав и преференций.

Этимология понятия «азиб» представляется здесь показательной. Это слово обозначает в арабском языке мелкое селение, отдаленное от деревни (аналог европейской мызы или хутора). Арабский корень `а-з-б содержит семантику отдаленности, разнесения предметов или явлений в пространстве Berque J. Sur un coin de terre marocaine: seigneur terrien et paysans // Annales d'histoire economique et sociale. 1937. № 45. P. 228. Смысловые значения корня mV `а-з-б также свидетельствуют об этом: «быть далеким от...», «быть холостым», «ускользать», «упускать [из вида]» и т.д. В последние годы в историографии ближневосточного региона все больше внимания обращается не только на экономическую значимость, но и на геостратегическую ценность горных и полупустынных земель в арабском мире. См., например: ДербенёвА.С. Международная обстановка в Аравии накануне Второй мировой войны // Локус: люди, общество, культуры, смыслы. 2016. № 3. С. 67-68.. Селение-азиб в своем старинном смысле служило полукочевникам временной стоянкой в ходе перегона скота. В Марокко XVI-XIX вв. это слово стало обозначать земельную собственность, которой владел шериф.

Эта перемена как представляется, предопределялась экономическими причинами. В полупустынных и гористых районах Дальнего Магриба пользователями хуторов-азибов были неженатые молодые люди ('азаба), покинувшие стоянки своего племени¹¹. Стремясь возместить свое приниженное положение чужестранцев, население этих транзитных стоянок обычно просило о покровительстве влиятельных шерифов. Взамен они выплачивали шерифам подати, включая коранические закят иушр. Со временем полукочевые стоянки превращались в стационарные селения (дуары), а их жители оседали на землю и занимались полеводством, огородничеством и т.п. Со времен Саадидов местные шерифы обращались в столицу с целью узаконить свои хозяйственно-финансовые связи с азабами. В ответ султанская канцелярия оформляла для шерифов права пользования азибными владениями и авторизовала их как законных получателей выплат от населения Villes et tribus du Maroc. Documents et renseignements. Rabat et sa rйgion. Т. 4. P., 1920. P. 54..

Наглядным примером крупных шерифских владений может служить «азибная империя» шерифского дома ал-Ваззани. Этот многочисленный и сплоченный клан потомков Пророка, ставший в 70-е годы XVII в. основой суфийского братства ал-Ваззанийа, обладал фактически безраздельной властью в северомарокканском городе Уэззан и его окрестностях По данным колониальных источников, большинство крупных племен Гарба, Рифа, Саиса и других провинций севера Марокко (хлотт, тлик, рхона, гезауа, бени местара, бени месгуилда) почитали завийу Уэззан и объявляли себя ее служителями. Большая часть их владений передавалась султанским правительством в азиб этого влиятельного шерифского семейства (см.: Villes et tribus du Maroc. Rabat et sa region... T. 4. P. 119, 264, 273, 284, 296).. Святость города в значительной степени избавляла население от произвола со стороны султанов, а освобождения от налогов, которыми располагал дом ал-Ваззани, способствовали редкостной для Марокко стабильности экономического развития региона Регион Уэззана считался богатейшей местностью в Марокко XVIII-XIX вв. Испанский разведчик Али-бей ал-Аббасси (Доминго Бадиа-и-Леблих), выполнявший свою миссию в Марокко в 1803-1804 гг., писал об Уэззане: «Я нигде, ни в одном районе страны, не видел такого многочисленного и откормленного скота и столь красивых домов» (см.: [Ali-Bey el-Abbassi]. Voyages d'Ali-Bey el-Abbassi en Afrique et en Asie pendant les annйes 1803, 1804, 1805, 1806 et 1807. T. 1, P., 1814. P. 352-353). Коллега Али-бея, наполеоновский офицер Антуан Бюрель отмечал в 1808 г., что в Уэззане «царила атмосфера святости и достатка, которую нельзя увидеть в местах, открытых капризам суверенов Марокко» (см.: [Burel]. Mйmoire militaire sur l'Empire de Maroc // Caillй J. La mission du capitaine Burel au Maroc en 1808. P., 1953. P. 99).. В первой трети XVIII в. Уэззан стал заметным религиозным и торговым центром. Клан шерифов владел множеством домов, ремесленных мастерских, караван-сараев, мельниц, торговых рядов, бань, складов и прочей недвижимости - как в Уэззане, так и в Фесе, и Танжере. Шерифам также принадлежали соляные копи, приносившие крупные доходы. Главная обитель братства - завийа Уэззан - распоряжалась податями с населения города (8 тыс. человек в начале XIX в.), большими садами, апельсиновыми и оливковыми рощами, виноградниками, посевами пшеницы, пастбищами, лесными массивами, окружавшими город CatE. L'islamisme et les confrйries religieuses au Maroc // Revue des deux mondes. P., 1898. Vol. 149. 2-eme Livr. P. 390..

Сведения об азибах Уэззана позволяют выделить параметры собственности, на которую признавались права держателя азиба. В дахирах в качестве предмета пожалования упоминается земля, а также находящиеся на ней селения, их жители, производимая ими сельскохозяйственная продукция и все налоговые доходы с территории, включая ушр и закят, которые пользователь азиба мог собирать и распределять самостоятельно. Впрочем, азиб был гибким экономическим инструментом: суверен мог также предоставить шерифам ограниченные пожалования. В марокканской практике встречаются дахиры, позволявшие распоряжаться продукцией азиба без права владения его землей и распоряжения делами его жителей. Другие дахиры жаловали только доход от сбора местных и религиозных налогов без пользования землями, а в некоторых случаях султан мог формально пожаловать в азиб жителей земли, уже принадлежащей шерифу Lazarev G. Les concessions foncieres au Maroc. Contribution a l'йtude de la formation des domaines personels dans les campagnes marocaines // Annales marocaines de sociologie. Rabat, 1968. P. 117-118..

В азибных «поместьях», как правило, отсутствовало внешнее регулирование сельскохозяйственной деятельности. Азабы вели хозяйство так, как считали нужным, и выплачивали, согласно личным договорам с пользователем азиба, различные подати (ушр с земли, закят со скота), а также своеобразную арендную плату в полунатуральной форме. Например, по одному из азибных договоров каждый глава семьи азабов обязывался поставлять шерифу одного барана к мусульманскому празднику ал-`ид ал-кабир, должное количество цыплят к каждому маусиму и небольшую денежную сумму ежегодно Berque J. Sur un coin de terre marocaine... P. 230. Маусим - сезонное сельское празднество и ярмарка, посвященные памятным датам жизни местных шерифов, «святых» и суфийских братств..

В Марокко промежуточным звеном между государственным и азибным земельным фондом выступал вакф (в местной традиции хабус). Любопытно, что в роли учредителя вакфа, в дальнейшем переходящего в статус азиба, как правило, выступала община, а не государство. Султаны часто лишь post factum признавали азибом территории и участки земли, обрабатываемые совместным трудом крестьян и добровольно предоставленные в пользу шерифа, суфийского шейха или мурабита. Подобные дарения земли общиной были популярны как по возвышенным, так и по меркантильным причинам, поскольку все служители ислама, а особенно шерифы, считались на селе обладателями магической религиозной силы (барака), благоприятной для урожая и скота О благотворном воздействии бараки на сельскохозяйственные труды и природные явления и соответствующих верованиях магрибинцев см.: Орлов В.В. Поклонение силам природы в магрибинском «народном исламе» (ХУШ-Х1Х вв.) // Человек и природа в духовной культуре Востока. М., 2004. С. 221-242..

Шерифское землепользование явилось неотъемлемым элементом исторического опыта предколониальной Северной Африки. Оно, подобно капле воды, сфокусировало многие аспекты земельной политики как османского, так и саадидского и алауитского государств (соотношение государственного и частного достояния; положение земельного собственника в общественной структуре; возможности защиты подданными собственности от посягательств государства, воздействие общинных традиций на распределение земель и мн. др.). Столетия практики пользования вакфами и азибных пожалований оказали заметное влияние как на экономические структуры Северной Африки, так и на стереотипы сознания простого народа и правящих кругов. Если в Египте османские паши и мамлюкские беи видели в шерифах полезных (хотя и потенциально нелояльных) посредников в управлении подданными, то в Марокко султаны- шерифы основывали на провинциальных кланах сородичей свои неформальные сети влияния. Безопасное существование вакуфных наделов под эгидой шерифского престижа или островков «азибного благоденствия» среди территорий, разоряемых междоусобицами, способствовало стабилизации традиционной экономики и подъему благосостояния отдельных районов Северной Африки. Уникальная позиция шерифов - представителей провинциальной элиты, авторитетных для населения, но внешне не причастных к вертикали власти - дала им возможность сосредоточить в своих руках значительные земельные ресурсы.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Aцамба Ф.М., Кириллина С.А. Религия и власть: ислам в Османском Египте (XVIII - первая четверть XIX в.). М., 1996.

2. Видясова М.Ф. Социальные структуры доколониального Магриба. Генезис и типология. М., 1987.

3. Дербенёв А.С. Международная обстановка в Аравии накануне второй мировой войны // Локус: люди, общество, культуры, смыслы. 2016. № 3.

4. Ал-Джабарти, Абд ар-Рахман. Египет под властью Мухаммада Али (1806-1821). Пер. с араб., предисл. и примеч. Х.И. Кильберг. М., 1963.

5. Кириллина С.А. Шерифы Османского Египта в системе традиционных общественных связей // Восток и Россия: взгляд из Сибири. Материалы и тезисы докладов к научнопрактической конференции. Иркутск, 1996.

6. Кириллина С.А. Исламские институты Османского Египта в XVIII - первой трети XIX века. Lewiston-Queenston-Lampeter, 2000.

7. Мейер М.С. Турция // Очерки истории исламской цивилизации / Кобищанов Ю.М., Ванина Е.Ю., Дафтари Ф. и др. Коллективная монография: В 2 т. Т. 2 / Под общ. ред. Ю.М. Кобищанова. М., 2008.

8. Орлов В.В. Поклонение силам природы в магрибинском «народном исламе» (XVIII- XIX вв.) // Человек и природа в духовной культуре Востока. М., 2004.

9. Орлов В.В. Шерифство как фактор общественной жизни Алауитского Марокко (XVII- XIX) // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 13. Востоковедение. 2015. № 1.

10. Сафронова А.Л. Традиционные направления и новые тенденции в деятельности исторического отделения ИСАА МГУ // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 13. Востоковедение. 2016. № 2.

11. Соловьева Д.В. Джихад в Марокко: инструмент легитимации власти ранних Алауитов (XVII-XVIII вв.) // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 13. Востоковедение. 2017. № 2.

12. [Ali-Bey el-Abbassi]. Voyages d'Ali-Bey el-Abbassi en Afrique et en Asie pendant les annйes 1803, 1804, 1805, 1806 et 1807. T. 1-3. P., 1814.

13. Berque J. Sur un coin de terre marocaine: seigneur terrien et paysans // Annales d'histoire economique et sociale. 1937. № 45.

14. [Burel]. Mйmoire militaire sur l'Empire de Maroc // Caillй J. La mission du capitaine Burel au Maroc en 1808. P., 1953.

15. Cat E. L'islamisme et les confreries religieuses au Maroc // Revue des deux mondes. P., 1898. Vol. 149. 2-eme Livr.

16. Lazarev G. Les concessions foncieres au Maroc. Contribution a l'йtude de la formation des domaines personels dans les campagnes marocaines // Annales marocaines de sociologie. Rabat, 1968.

17. Marsot A.L.S. The Ulama of Cairo in the Eighteenth and Nineteenth Centuries // Scholars, Saints and Sufis. Muslim Religious Institutions in the Middle East since 1500. Ed. by N.R. Keddie. Los Angeles-Berkeley, 1972.

18. Villes et tribus du Maroc. Documents et renseignements. Rabat et sa region. Т. 1-4. P., 1918-1920.

19. WinterM. The Islamic Profile and the Religious Policy of the Ruling Class in Ottoman Egypt // Israel Oriental Studies. 1980. Vol. 10.

20. Winter M. The Ashraf and Niqabat al-Ashraf in Egypt in Ottoman and Modern Times // Asian and African Studies. 1985. Vol. 19. № 1.

REFERENCES

1. Atsamba F.M., Kirillina S.A. Religiya i vlast': islam v Osmanskom Egipte (XVIII -pervaya chetvert' XIXv.) (Religion and Power: Islam in the Ottoman Egypt [XVIII - First Quarter of the XIX c.). Moscow, 1996.

2. Vidyasova M.F. Sotsial'nyie structury dokolonial'nogo Magriba. Genezis i tipologiya (Social Structures of the Pre-colonial Maghrib. Genesis and typology). Moscow, 1987.

3. Derbenyev A.S. Mezhdunarodnaya obstanovka v Araviyi nakanune vtoroy mirovoy voyny (International Conditions in Arabia on the Eve of World War II). Lokus: liydi, obschestvo, kultury, smysly, 2016. № 3.

4. Al-Jabarti, Abd al-Rahman. Egipetpod vlast'yu Muhammada Ali (1806-1821) (Egypt during the Rule of Muhammad Ali [1806-1821]). Per. s. arab., predisl. i primech. Kh. I. Kil'berg. Moscow, 1963.

5. Kirillina S.A. Sherify Osmanskogo Egipta v sisteme traditsionnyh obshchestvennyh svyazey (The Sherif-s of Ottoman Egypt in the System of Traditional Social Relations). Vostok i Rossiya: vzglyad iz Sibiri. Materialy i tezisy dokladov k nauchno-prakticheskoy konferentsii. Irkutsk, 1996.

6. Kirillina S.A. Islamskie instituty Osmanskogo Egipta vXVIII-pervoy tretiXIXveka (Islamic Institutions of Ottoman Egypt in the XVIII - First Three Decades of the XIX c.). Lewiston- Queenston-Lampeter, 2000.

7. Meyer M.S. Turtsiya (Turkey). Ocherki istorii islamskoy tsivilizatsii (The Essays of History of the Islamic Civilization). Kobischanov Yu. M.,Vanina E.Yu., Daftari F. A. i dr. Kollektivnaya monografiya v 2-h tomah. Pod obsch. red. Yu.M. Kobischanova. Moscow, 2008. T. 2.

8. Orlov VV. Poklonenie silam prirody v magribinskom “narodnom islame” (XVIII-XIX vv.) (Worship of the Forces of Nature in the Maghribi “Popular Islam” [XVIII-XIX c.]). Chelovek i priroda v duhovnoy kulture Vostoka. Moscow, 2004.

9. Orlov V.V. Sherifstvo kak faktor obshchestvennoy zhizni Alauitskogo Marokko (XVII-XIX) (Sharifism as a Factor of Social Life in Alawi Morocco [XVII-XIX]). Vestnik Moskovskogo universiteta. Seriya 13. Vostokovedenie. 2015. № 1.

10. Safronova A.L. Traditsionnye napravleniya i novye tendentsii v deyatel'nosti istoricheskogo otdeleniya ISAA MGU (Traditional Trends and New Tendencies in the Activities of Historical Branch of ISAA MGU). Vestnik Moskovskogo universiteta. Seriya 13. Vostokovedenie. 2016. № 2.

11. Solovyeva D.V. Djihad v Marokko: instrument legitimatsii vlasti rannih Alauitov (XVII-XVIII) (Jihad: An Instrument of Legitimizing the Power in Alawi Morocco [XVII-XVIII]). Vestnik Moskovskogo universiteta. Seriya 13. Vostokovedenie. 2017. № 2.

12. [Ali-Bey el-Abbassi]. Voyages d'Ali-Bey el-Abbassi en Afrique et en Asie pendant les annйes 1803, 1804, 1805, 1806 et 1807. T.1-3. P., 1814.

13. Berque J. Sur un coin de terre marocaine: seigneur terrien et paysans. Annales d'histoire economique et sociale. 1937. № 45.

14. [Burel]. Mйmoire militaire sur l'Empire de Maroc. Caillй J. La mission du capitaine Burel au Maroc en 1808. P., 1953.

15. Cat E. L'islamisme et les confreries religieuses au Maroc. Revue des deux mondes. P., 1898. Vol. 149. 2-eme Livr.

16. Lazarev G. Les concessions foncieres au Maroc. Contribution a l'йtude de la formation des domaines personels dans les campagnes marocaines. Annales marocaines de sociologie. Rabat, 1968.

17. Marsot A.L.S. The Ulama of Cairo in the Eighteenth and Nineteenth Centuries. Scholars, Saints and Sufis. Muslim Religious Institutions in the Middle East since 1500. Ed. by N.R. Keddie. Los Angeles-Berkeley, 1972.

18. Villes et tribus du Maroc. Documents et renseignements. Rabat et sa region. T. 1-4. P., 1918-1920.

19. Winter M. The Islamic Profile and the Religious Policy of the Ruling Class in Ottoman Egypt. Israel Oriental Studies. 1980. Vol. 10.

20. Winter M. The Ashraf and Niqabat al-Ashraf in Egypt in Ottoman and Modern Times. Asian and African Studies. 1985. Vol. 19. № 1.

Размещено на Allbest.ru