Религиозная ситуация в послевоенной Югославии через призму советских документов (1945-1948 гг.)

Размещено на http://www.allbest.ru/

2

РЕЛИГИОЗНАЯ СИТУАЦИЯ В ПОСЛЕВОЕННОЙ ЮГОСЛАВИИ ЧЕРЕЗ ПРИЗМУ СОВЕТСКИХ ДОКУМЕНТОВ (1945-1948 гг.)

Т.А. Белякова

В данной статье в первую очередь на основании советских документов рассматривается религиозная ситуация в социалистической Югославии в период с окончания Второй мировой войны по июнь 1948 г., до советско-югославского конфликта [1]. Для этого периода характерныы самые тесные связи между Советским Союзом и Югославией, строившей в этот период, по аналогии с другими государствами Восточной Европыы предложенную СССР модель «народной демократии», рубежом которого стал конфликт Сталин-Тито 1948 г., на многие годы прервавший любые контакты между двумя странами. С точки зрения истории религий в Югославии этот период имел также решающее значение, поскольку именно тогда закладывался фундамент для будущей модели взаимоотношений между социалистическим государством и религиозными организациями.

Ключевые слова: Народная демократия, религиозная ситуация в Восточной Европе, церковно-государственные отношения, Совет по делам религиозных культов, Ватикан.

религиозный куль церковь социалистическая Югославия

Основным вектором развития Югославии в послевоенный период в контексте экономической, национальной и религиозной политики было следование советской модели построения социалистического общества [2, с. 38-40]. В сфере религии это характеризовалось гонениями на церковь и духовенство, экспроприацией церковного имущества, закрытием религиозных учреждении и атеистической пропагандой. Дополнительным фактором, способствовавшим неприязненному отношению к церквям, было непосредственное участие духовенства в событиях гражданской войны и оккупации Югославии. Можно согласиться с позицией американского исследователя П.Мойзеса о том, что период Второй Мировой войны нанес ущерб позициям религии в обществе не только по причине больших материальных и человеческих потерь в церквях, но и моральной и гражданской репутации церквей. Никто из церковных лидеров не осудил открыто оккупацию, несмотря на потери СПЦ в ходе войны, партизаны впоследствии изображали православное духовенство как пассивных или коллаборационистов по отношению к оккупантам [3, с. 142]. Кроме того, поддержка большинством православного духовенства четников - злейших врагов коммунистов- партизан, свидетельствовала об их антикоммунистических настроениях, что проявилась в преследовании и даже убийстве ряда сербских священников в первые послевоенные годы [4, с. 50]. А гонения на католическое духовенство и процесс над архиепископом Алоизием Степинацем недвусмысленно показывали связь хорватского духовенства с фашистским режимом государства НДХ [5, с.111].

В Совете по делам религиозных культов особое внимание уделялось внимание религиозной ситуации в государствах Восточной Европы, к числу которых относилась и Югославия. Особенно много документов имеется о состоянии и настроениях в Сербской православной церкви и о ее предстоятеле патриархе Гаврииле, что было связано как с представлением об особой роли СПЦ в Югославии и возможности наиболее тесных связей с представителями СПЦ, не в последнюю очередь благодаря историческим взаимоотношениям русской и сербской церкви, а так же в контексте подготовки совещания глав православных автокефальных церквей в Москве (на протяжении 1947-8 гг.). Другим направлением деятельности советских представителей было формирование «анти-ватиканской коалиции», таким образом большое внимание уделялось анти-католическим взглядам СПЦ. Отдельное место в ряду документов занимают отчеты о политической ситуации в Хорватии и Словении, где также особо выделяется религиозная ситуация в регионах и анализируется отношение католического духовенства к новому социалистическому правительству, а также взаимоотношение населения и духовенства. Кроме того, в документах особое внимание уделяется контактам высшего духовенства с западными политиками, прежде всего, английскими и американскими как потенциальной угрозе социалистической стабильности, а также с церковными деятелями, находящимися в эмиграции.

Решающим моментом во взаимоотношениях государства и церкви в социалистической Югославии стало возвращение патриарха Гавриила в Белград. Затянувшееся возвращение патриарха Гавриила препятствовало адекватному решению вопроса о статусе СПЦ и всего православного населения Югославии [6, с. 187]. В разговоре с представителями американских церквей 5 августа 1947 г., вскоре после возвращения патриарха (14 ноября 1946 г.), И.Б. Тито заявил, что очень рад этому событию, поскольку это отвечает обоюдным интересам и поскольку лично Тито способствовал его возвращению. По его словам, власти надеются, что с приездом патриарха удастся преодолеть сопротивление «известных элементов в Православной церкви», проявивших себя во время оккупации как крайне ненадежные, наладить порядок в Православной церкви, так чтобы она как минимум «не действовала против государства». Тито заявил, что в общих чертах доволен деятельностью патриарха Гавриила, несмотря на то, что некоторые епископы его не поддерживают [7, с. 38].

Личности патриарха Гавриила, его отношению к социализму, России и РПЦ уделяется большое внимание в советских документах, что связывается с представлением о начале «новой эпохи» во взаимоотношениях двух церквей, учитывая тот факт, что в межвоенный период СПЦ выступала в защиту белоэмигрантов. Так в декабре 1946 г. во время Славянского конгресса в Белграде Г.Г. Карпов (уполномоченный по делам религий) впервые встретился с патриархом и представил подробный отчет об этой встрече для ЦК ВКП(б) и Совмина СССР. Карпов подтверждает активную антифашистскую позицию патриарха в годы войны и его добровольное возвращение в социалистическую Югославию «для полного объединения церковных сил и устроения церковной жизни», подчеркивается верность патриарха «традиционной дружбе с Россией и ее народом» и противостояние «любой ориентации на Запад» [8, с.381]. По словам Карпова, патриарх Гавриил всячески осуждал деятельность «зарубежников» по отделению от РПЦ, а также говорил о необходимости помнить о том, что «Запад по главе с папством всегда был враждебен не только православию, но и всему славянству» [9, с. 381]. Анти-ватиканской и анти-западной риторике уделяется особое внимание в беседах и характеристике патриарха Гавриила. [10, с. 381-2, 420, 449]

Как следует из советских и югославских документов, в первые послевоенные годы ситуация в СПЦ существовали различные течения, и далеко не весь епископат поддерживал лояльное отношение к новому режиму. Так в особенности в отчетах выделяется личность скопского митрополита Иосифа (Цвийовича, 1878-1957 гг.), которого советские наблюдатели считали «главой оппозиции», «приспешником четников» и реакционером. В вышеупомянутой докладной записке Г.Г. Карпова приводится диалог между митрополитом Иосифом и патриархом Гавриилом, где второй выступает апологетом коммунизма, как власти, «избранной народом» [11, с. 383]. Митрополит Иосиф прославился своими жесткими заявлениями о безбожности и недопустимости коммунистической власти [12]. В справке аппарата Совета по делам РПЦ приводится мнение Б. Нешковича (председателя правительства Сербии) о патриархе Гаврииле и митрополите Иосифе, где особенно негативно разоблачается деятельность митрополита как лидера «реакционного духовенства», ставящего перед собой задачу «разжигать национальную вражду». Очевидно, что уже на данный момент велась подготовка для снятия и ареста митрополита, хотя «нужных материалов для его ареста еще нет» [13, с. 550-551, 553]. С 1948 по 1950 гг. Иосиф фактически находился под домашним арестом. В 1950 г. скопский митрополит Иосиф был арестован, некоторое время провел в тюрьме, затем был отправлен в изоляцию в монастырь Жичу.

Вскоре после возвращения патриарха Гавриила в Белград начались переговоры о возможной поездке сербского патриарха в Москву. Со стороны советских властей, поездка была одобрена, И.Б. Тито и Э. Кардель также выражали советским представителям заинтересованность в поездке патриарха [14, с. 588]. Однако, в сентябре 1947 г. патриарх Гавриил начал выражать активное недовольство бедственным положением СПЦ в Югославии и предлагать отложить поездку, пока ситуация не улучшится. «Гавриил подчеркнул, что правительство, осуществляя политику, направленную против православной церкви, тем самым ослабляет свою позицию в борьбе с враждебной деятельностью католической церковью в Югославии, против этого «черного нейтралитета» [15, с. 588]. В Москве также были озабочены изменением отношения патриарха Гавриила к «правительству Югославии и Московской патриархии», которые были приписаны влиянию беседы с английским послом [16, с. 695]. Тогда же возникает в документах возникает «македонский вопрос». В мае 1948 г. в донесении также говорится о некоторой холодности в отношении Московской патриархии намерений созыва собора, проявленной в Сербской церкви и подчеркивается усиление влияния митрополита Иосифа, в свою очередь, находившегося под влиянием «американско-английских агентов» [17]. В Москве положительно оценивали создание Вероисповедной комиссии в Югославии во главе с генералом Л. Джуричем, призванного наладить непосредственный диалог прежде всего между СПЦ и правительством Югославии [18, с.697].

В отличие от православной церкви, отношения с Католической церковью в Югославии изначально складывались по-другому, чем с СПЦ в связи с двумя основными факторами, а именно с анти-коммунистической позицией католичества, а также с подчинением внешнему центру - Ватикану. Немалую роль в этом играли обвинения, в том числе наиболее активные с сербской стороны, в коллаборационизме и геноциде сербов. Судебный процесс против архиепископа Алойзие Степинаца, за которым тщательно следили как с советской, так и с западной стороны, проводился в рамках кампании преследования католического духовенства, однако также должен был продемонстрировать его отрицательную роль в создании и функционировании национального хорватского государства [19, с. 234-5].

По окончании войны существовал политический проект, поддерживаемый частью высшего католического духовенства как в Словении, так и Хорватии по созданию «автокефальной» Католической церкви на территории Югославии, что позволило бы прервать связи с Ватиканом, а властям получить более управляемое духовенство, которое бы полностью зависело от партийной политики и Тито лично [20, с. 236]. Встречаясь с представителями Загребской архиепископии 2 июня 1945 г., Тито объяснил духовенству свою позицию по отношению к Католической церкви, что по его мнению, что «духовенство в Хорватии должно будет более глубоко в национальном плане с народом связано, чем сейчас», поскольку Ватикан гораздо больше заботится об интересах Италии, чем о «нашем народе» и призвал к большей независимости Католической церкви у хорватов от Ватикана [21, с. 40]. В более поздних интерпретациях этой речи Тито, трактовалось, что речь шла не о поддержке «национального» в смысле «хорватского» проекта, но о «национальном» в смысле «югославском», в противовес «международному» или «интернациональному» [22, с. 386].

В советской докладной записке об обстановке в Хорватии и Словении в мае 1947 г. сообщается о снижении «активности антинародной деятельности клера с арестом Степинаца», что объясняется отсутствием единого руководства католическим духовенством. Говорится о том, что католическое духовенство от открытой борьбы против режима перешло к более скрытому протесту, на деле продолжая в первую очередь «неуклонно проводить директивы Ватикана». Сообщается об особом интересе духовенства к международным отношениям и событиям на политической арене, поскольку «основной надеждой клера в смене нового югославского правительства является якобы предстоящий неизбежный вооруженный конфликт между англо- американцами и СССР». Как и в случае СПЦ, четко противопоставляется деятельность прогрессивного и реакционного духовенства в соответствии с их готовности сотрудничать с новой властью в Югославии, в том числе по вопросу об инициативе отделения церкви в Хорватии от Ватикана. Наиболее негативной представляется ситуация в Словении, в связи с активными анти-правительственными выступлениями епископата, а также в Истрии, где итальянское духовенство агитирует итальянское население уезжать в Италию, в целом же сообщается о снижении идеологической активности католического духовенства особенно в провинции [23, с. 473 - 477].

Известно, что июнь1948 г. кардинально изменил взаимоотношения Советского Союза и Югославии. Новая политика по отношению к СССР после резолюция Информбюро означало отказ от всех переговоров, преследование на государственном уровне сторонников просоветской политики. Данный разрыв оказал, безусловно, влияние и на межцерковные взаимоотношения СПЦ и РПЦ. От 5 июля 1948 г. имеется донесение С.К. Белышева о визите и беседе, состоявшейся между Л. Джуричем и сербским патриархом Гавриилом. Патриарху указывали на то, что правительство и народ категорически возражают против поездки делегации СПЦ в Москву. В донесении говорится, что патриарх пытался переубедить генерала, указывая на то, что это было бы проявлением недружелюбия по отношению к Москве, Джурич настаивал на том, что КПЮ, а соответственно и всему югославскому народу нанесено оскорбление и что поездка в такой ситуации недопустима [24, с. 742]. В следующем донесении С.К. Белышева сообщается об итогах архиерейского собора в Сербии, проходившего в мае 1948 г., соответственно итоги собора и ситуация в СПЦ представлены в крайне негативном ключе. Автор подытоживает: «Весь собор прошел под флагом саботажа в надежде, что политическая ситуация скоро переменится, и тогда епископы в глазах реакции будут безответственны. Под влиянием англо-американской пропаганды и писем, которые архиереи получают из-за границы, они уверены в скором перевороте и поэтому не хотят ничего решать, чтобы не скомпрометировать себя в среде элементов, враждебно настроенных по отношению к нынешней государственной власти» [25, с. 725]. При этом представители СПЦ приняли участие в проходившем 8 - 18 июля 1948 г. в Москве Совещании глав и представителей автокефальных православных церквей [26, с. 734].

Наиболее перспективным направлением для представителей Совета по делам религиозных культом было сотрудничество с СПЦ, где ставка делалась на фигуру патриарха Гавриила. Решающими факторами была его антифашистская позиция в годы войны, отсутствие прямых контактов с четниками, активная анти-ватиканская и анти- католическая позиция (основанная в том числе на неприятие к деятельности католической церкви в годы войны в Хорватии). Опасение и особое внимание уделялось контактам представителей СПЦ с иерархами в эмиграции, поскольку в них видели непосредственных противников социалистического строя в Югославии, планировавших реставрацию монархии. Помимо контактов с диаспорой, негативно освещались любые контакты с западными, в первую очередь, английскими и американскими дипломатами и журналистами, которые к 1947 г. из союзников вновь превратились в главных идеологических противников СССР. Деятельность католической церкви и ее представителей в Югославии рассматривалась в более негативном ключе. В Советском союзе активно следили за судебным процессом над Алоизием Степинацем, задача которого была ослабить католичество в Югославии. С советской стороны поддерживали идею противостояния влиянию Ватикана, именно в Югославии наиболее активно в послевоенные годы разрабатывался проект создания «автокефальной» католической церкви в Хорватии, для ослабления внешних связей с западным миром и усилением контроля государства над церковью. Конфликт между Советским Союзом и Югославией в июне 1948 г. стал причиной ослабления и почти полного прекращения связей между представителями СПЦ и РПЦ, что оказало также влияние на дальнейшее развитие религиозной ситуации в Югославии. Отказ от советской модели означал улучшение статуса религиозных организаций, а также перспективу налаживания взаимоотношений с Ватиканом и Западом.

Список использованной литературы

1.См. сборник документов: Власть и церковь в Восточной Европе. 1944 - 1953. Документы российских архивов : в 2-х т. Т. 1 : 1944-1948 / под ред. Т. В. Волокитина, Г. П. Мурашко, А. Ф. Носкова, Д. Н. Нохотович. - М.: РОССПЭН, 2009. - 890 с.; По более позднему периоду о схожей проблематике см. статью: Чумаченко Т. А. Совет по делам Русской православной церкви и внешнеполитическая деятельность Московской патриархии: проблемы взаимодействия с государственными органами стран народной демократии во второй половине 1950-х годов / Т. А. Чумаченко // Государство и Церковь в СССР и странах Восточной Европы в период политических кризисов второй половины XX века. - М.; СПб.: Нестор-История, 2014. - С. 8-27.

2.По словам И.Б. Тито, «КПЮ видела в Советском Союзе, как в первой стране социализма, опору и образец...на создание равноправного содружества наших народов... в направлении создания единой и действительно объединенной социалистической Югославии с правильно решенным национальным вопросом». Тито Б.И. Избранные статьи и речи / Б.И. Тито. - М.: Изд. полит. лит 1973. - С. 38, 40; Obradovic M. „Narodna demokratija“ u Jugoslaviji 1945 - 1952 / M. Obradovic. - Beograd, 2002.

3.Mojzes P. Religious Liberty in Eastern Europe and the USSR. Before and After the Great Transformation / P. Mojzes. - Boulder : East European Monographs ; New York : Distributed by Columbia University Press, 1992. - 473 p.

4.Slijepcevic D. Istorija srpske pravoslavne crkve. Knj. 3 : Za vreme drugog svetskog rata i posle njega / D. Slijepcevic. - Beograd : JRJ, 2002. - S. 50.

5.Buchenau K. Was ist nur falsch gelaufen? Uberlegungen zum Kirche-Staat-Verhaltnis im sozialistischen Jugoslawien / K. Buchenau // Lehmann H. Im Raderwerk des „real existierenden Sozialismus“ : Kirchen in Ostmittel-und Osteuropa von Stalin bis Gorbatschow / H. Lehmann. - Gottingen : Wallstein-Verl., 2003.

6.Alexander S. Church and State in Yugoslavia since 1945 / S. Alexander. - New York : Cambridge University Press, 1979

7.Slijepcevic D. Istorija srpske pravoslavne crkve. Knj. 3 : Za vreme drugog svetskog rata i posle njega / D. Slijepcevic. - Beograd : JRJ, 2002.

8.Власть и церковь в Восточной Европе. 1944 - 1953. Документы российских

архивов : в2-хт.Т.1 : 1944-1948 / под ред.Т. В.Волокитина,Г.П.Мурашко,А.Ф.

Носкова, Д. Н. Нохотович. - М. : РОССПЭН, 2009. - С. 381.

9.Там же.

10.Там же. - С. 381-2, 420, 449 и т.д.

11.Там же. - С. 383.

12.Так в выступлениях в 1946-7 гг. митрополит сравнивал коммунистическую власть в Югославии с эпохой турецкого владычества и предрекал падение коммунизма, а так же, отправляя священников в епархии благословлял их «на бой с безбожниками», «со крестом или на кресте [Электронный ресурс]. -- Режим доступа: http://www.svetosavlje.org/biblioteka/Zitija/StradanjeSPC/Lat_StradanjeSPC07.htm

13.Власть и церковь. - С. 531; Там же. - С. 550-551, 553.

14.Власть и церковь. - С. 588.

15.Там же.

16.Власть и церковь. - С. 597.

17.Там же. - С. 695.

18.Там же. - С. 697.

19.Ramet S. Die drei Jugoslawien. Eine Geschichte der Staatsbildungen und ihrer Probleme / S. Ramet. - Munchen, 2011. - S. 234-235; Zrinscak S. Sociologija religije. Hrvatsko iskustvo / S. Zrinscak. - Zagreb, 1999. - Str. 52; О процессе над кардиналом см. также: Boeckh K. Monolog der Ideologie: der ProzeB gegen Erzbischof Stepinac 1946 in der damaligen jugoslawischen Presse / K. Boeckh // Dialog / hg.v. F. Prcela. - Mainz, 1996. - S. 325-335; Cvitkovic I. Ko je bio Alojzije Stepinac / I. Cvitkovic. - 2. Izd. - Sarajevo, 1986; Alexander S. The triple myth. A life of Archbishop Alojzije Stepinac / S. Alexander. - New York : Columbia Univ. Pr., 1987. - 257 p.

20.Ramet S. Die drei Jugoslawien. Eine Geschichte der Staatsbildungen und ihrer Probleme / S. Ramet. - Munchen, 2011. - S. 236; Perica V. Balkan idols : Religion and Nationalism in Yugoslav States / V. Perica. - Oxford, 2002. - Р. 27. Одним из наиболее активных сторонников отделения от Ватикана в среде духовенства был, например, словенский священник-партизан Метод Микуж, агитировавший за создание независимой Словенской Католической Церкви.

21.Речь Тито приводит хорватский историк церкви Kristo I. Katolicka crkva u totalitarizmu 1945.-1990. : razmatranja o Crkvi u Hrvatskoj pod komunizmom / I. Kristo. - Zagreb, 1997. - S. 40.

22.О комментариях современников и исследователей см. Buchenau K. Was ist nur falsch gelaufen? Uberlegungen zum Kirche-Staat-Verhaltnis im sozialistischen Jugoslawien / K. Buchenau // Lehmann H. Im Raderwerk des „real existierenden Sozialismus“ : Kirchen in Ostmittel-und Osteuropa von Stalin bis Gorbatschow / H. Lehmann. - Gottingen : Wallstein- Verl., 2003. - S. 114. Примерно той же позиции по отношению к «реакционной деятельности Ватикана» придерживались в Москве и инициировали «движение протеста против антицерковной деятельности папизма» на базе Совета по делам РПЦ и Совета по делам религиозных культов, противопоставляя идеал «церкви, неотделимой от народа и поэтому национальной». См.: Власть и церковь... - № 93. - С. 384-388, особенно с. 386.

23.Власть и церковь. - С. 473-477.

24.Власть и церковь. - С. 724. В донесении Г.Г. Карпова от 12 июля также противопоставлялось видение ситуации патриархом Гавриилом мнению официальных властей, всячески подчеркивалось недовольство патриарха политикой Тито в первую очередь в религиозной и национальной сфере, а также проводилось сравнение между Сталиным и Тито не в пользу последнего.

25.Власть и церковь. - С. 725.

26.9 августа 1948 г. митрополит Иосиф посетил советского посла Лаврентьева с тем, чтобы выразить благодарность за радушный прием на совещании в Москве. Власть и церковь. - С. 743.

Размещено на Allbest.ru