Дисциплина в 431-м пехотном Тихвинском полку в 1915-1916 гг.

Размещено на http://www.allbest.ru/

Тихвинский историко-мемориальный и архитектурно-художественный музей 187550, Россия, Ленинградская область, г. Тихвин, ул. Тихвинская, 1

Дисциплина в 431-м пехотном Тихвинском полку в 1915-1916 гг.

Бондарева Вера Викторовна

Директор

Аннотация

проступок офицерский полк побег

Объект исследования: 431-й пехотный Тихвинский полк 108-й пехотной дивизии. 431-й полк был создан из дружин ополчения 11 июня 1915 года (полк третьей очереди). Предмет исследования: дисциплина в полку в течение первого года существования части. Ставятся задачи: охарактеризовать дисциплину в 431-м полку, назвать виды проступков нижних чинов, установить их причины, рассмотреть проблему дисциплины офицерского состава, выявить факторы, влиявшие на дисциплину в полку. Исследование построено на основе анализа хранящихся в РГВИА комплекса документов 431-го полка (Ф. 2980) и материалов корпусного суда 43-го армейского корпуса (Ф. 16142). Материалы 431-го пехотного Тихвинского полка открыты впервые. Впервые поставлена задача исследования дисциплины ополченской части на основе её подлинных документов. Рассмотрены основные виды проступков нижних чинов (отлучки, продажа имущества, побеги), названы их причины. Показана проблематика исследования дисциплины офицерского состава полка. Выявлены факторы, влиявшие на дисциплину. Результаты исследования могут использоваться в обобщающих работах по истории русской армии в годы Первой мировой войны.

Ключевые слова: Первая мировая война, Русская армия, 431-й Тихвинский полк, Ополчение, Нижние чины, Офицеры, Дисциплина, Побеги, Самовольная отлучка, Неуставные отношения

Abstract

The object of this research is the 431st Tikhvin Infantry Regiment of 108th infantry division. The 431st Tikhvin Infantry Regiment was created from the militia troops on June 11, 1915 (regiment of 3rd class). The subject this research is the discipline in the regiment during the first year of its existence. The goal is to characterize discipline in the 431st regiment, name the types of offences committed by the lower ranks, establish their causes, consider the problem of discipline of the officer corps, determine the factors that affected discipline in the regiment. The research is based on the analysis of documents of the 431st regiment (F. 2980) preserved in the Russian State Military Historical Archive, as well as the materials of corps court of the 43rd army corps (F. 16142). The materials of the 431st Tikhvin Infantry Regiment are revealed for the first time. The author is firs to set a task for studying the discipline of militia based on its genuine documents. The types of offences committed by the lower ranks, such as absence, disposition of property, desertion, and their causes are analyzed. The problematic of examination of discipline of the officer personnel of the regiment is demonstrated, so are the factors that affected the discipline. The research materials can be used in the generalized work on the history of Russian Army during the World War I.

Keywords: Escapes, Discipline, Officers, Lower rank, Militia, 431-th Tikhvin regiment, Russian army, world war I, unauthorized absence, non-statutory relations

Проблема и предмет исследования.

О русской армии в годы Первой мировой войны написано огромное количество работ, но вместе с тем, некоторые темы остались практически не исследованными. Одна из них - полки третьей очереди формирования, являвшихся особым сегментом русской армии. Если полкам второй очереди ещё уделялось внимание ^[1], то полки третьей очереди ожидают специальных исследований. Эти подразделения создавались в годы войны из дружин ополчений и начинали свою службу в отрыве от армейских полков. Многие ополченцы до войны не служили в армии. Воинский устав предусматривал, что ополчения будут нести сторожевую службу ^[2], но они внесли огромный вклад в боевую работу войск.

В настоящей статье мы ставим задачи на основе подлинных документов охарактеризовать дисциплину в 431-м полку, назвать виды проступков нижних чинов, установить их причины, рассмотреть проблему дисциплины офицерского состава, выявить факторы, влиявшие на дисциплину в полку.

431-й пехотный Тихвинский полк 108-й пехотной дивизии был сформирован 11 июня 1915 г. из 311-й, 318-й и 321-й пеших дружин. Абсолютное большинство нижних чинов являлось крестьянами Новгородской и Петербургской губерний. С августа 1914 г. по май 1915 г. дружины проходили начальную военную подготовку в военном лагере Выбора, после чего были переведены в Лифляндию. 431-й Тихвинский полк расположился в городке Гайнаш и в течение года, до мая 1916 г. охранял побережье Рижского залива. Этот период мы и возьмём для нашего исследования.

Проступки нижних чинов

Незначительные провинности чинов полка разбирал полковой суд, заседания которого проводились в полковой канцелярии в Салисмюнде ^{[3, Л. 153]}.

Например, 15 июля суд рассматривал дело рядового 2-й роты Александра Филиппова. Солдат увидел проходившего мимо гардемарина и откозырял ему как старшему по званию (отдавать честь -- это первое, чему учили и настоятельно требовали от ополченцев с начала службы). Гардемарин прошел мимо и не ответил исправному служаке. Тогда вдогонку рядовой выкрикнул: «Ваше Высокоблагородие, отчего вы не принимаете отдавшему вам честь?». Дело нарушителя оканчивалось предписанием полковника Власова: «Такой поступок выказывает полное непонимание рядовым Филипповым воинской дисциплины» ^{[3, Л. 12]}. Рядовой был поставлен на 15 суток под ружье. На командира 1-го взвода и на фельдфебеля 2-й роты наложено взыскание, что должно было обеспечить их длительное воспитательное воздействие на провинившегося рядового.

Надо отметить, что среди нижних чинов попадались люди своевольные и крайне упрямые, которых необходимо было подчинить армейской дисциплине. Таким был, например, рядовой 1-й роты Яков Татариков. В начале июня в увольнении в Петрограде, он был задержан патрулем в нетрезвом виде. За проступок Яков был поставлен на шесть суток под ружье ^{[3, Л. 67 об.]}. 31 июля в Салисмюнде на заседании полкового суда Татариков обвинялся в пренебрежительном отзыве о начальнике и о девяти своих сослуживцах ^{[3, Л. 153 об.]}. 8 сентября командир полка предписал подвергнуть рядового Якова Татарикова «за дурное поведение телесному наказанию 25 ударами розгами» ^{[4, Л.13 об.]}.

Но подобные инциденты были самыми редкими проступками нижних чинов. Самые распространённые виды нарушений дисциплины - это продажа имущества, отлучки и побеги.

Продажа нижними чинами своего обмундирования получила большое распространение в армии. Пара сапог, штаны или шинель были вожделенным товаром для любого латышского крестьянина. Нижние чины могли продать вещь, затем сказать, что она износилась и получить со склада новую. Ротные командиры предостерегали своих чинов от продажи имущества. Например, в начале марта 1916 г. сообщалось, что в одном из запасных батальонов в одной роте из 243 нижних чинов 168 человек продали вторые шаровары, за что и понесли наказание ^{[5, Л. 24]}.

Даже на передовой нижние чины всегда имели возможность потратить деньги. Во время затишья на Северном фронте зимой 1915/1916 г. в лавки Всероссийского земского союза усиленно поставлялись табак, спички, сахар, селедки, сало, масло, шоколад. Спрос значительно превышал предложение: после поступления товара солдаты разбирали его за 2-3 дня ^{[6, С. 79]}.

Для остановки солдатской распродажи приходилось вводить усиленные меры: с 8 марта 1916 г. командир полка предписывал клеймить вещи батальонными и ротными клеймами прочной краской любого цвета, не портя внешнего вида вещи, а чтобы затруднить продажу нижними чинами армейских вещей, принято намерение усилить наказание скупщиков ^{[5, Л. 20]}. При выдаче новой вещи, каптернамус обязывался требовать с нижнего чина старую, поношенную вещь.

Отлучки являлись самым распространённым нарушением дисциплины. Через месяц после создания полка, 19 июля 1915 г. «Список нижних чинов 431-го пехотного полка, находящихся в бегах» содержит 36 фамилий, что составляло 0,9 % от общего числа чинов полка ^{[3, Л. 21]}. Когда нижний чин не оказывался на утренней или вечерней перекличке, его исчезновение автоматически считалось побегом, о чем делалась отметка в строевых документах, например: «Самовольно отлучившегося 3-го января рядового 12-й роты Ивана Третьякова полагать в бегах и исключить с провиантского, приварочного и чайного довольствия с 4-го января, а с денежного, мыльного и табачного с 1-го января» ^{[7, Л. 15]}.

В течение года охраны Тихвинским полком Рижского побережья практически каждую неделю отмечались отлучки, но следует различать их виды.

Более половины случаев -- это невнимательность и разгильдяйство, когда одиночный или группа нижних чинов попросту заблудились. Причин могло быть много: оказавшись на работах или с поручением за пределами расположения части, чины пошли не в ту сторону, свернули не на ту дорогу, отстали от команды и в результате не вернулись вовремя в расположение роты. Во многих случаях солдат мог доказать уважительность причины, задержавшей его в отлучке, например, болезнь, трудности с транспортом, дополнительные поручения, задержание и т. п. В этом случае на рядового не налагалось взыскание и восстанавливалось денежное жалование.

Например, 16 июля в г. Везенберг отправилась команда для приемки лошадей, при возвращении в составе команды не оказалось рядового нестроевой команды Василия Николаева. 25 июля он был доставлен в полк под конвоем, как беглец. Но дознание установило, что Василий не находился в бегах, а отстал от команды неумышленно, зайдя на станции Тапс в другой поезд ^{[3, Л. 151]}.

Нередки были и настоящие самовольные отлучки, когда нижние чины, не спросив разрешения, уходили по личным делам: в гости, отдохнуть от службы, в лавку за продуктами, продать пару сапог и т. п., а через некоторое время сами возвращались в полк.

Например, 22 июня при возвращении 3-го батальона на его квартиры на станции Зонеп оказалось отставших двенадцать нижних чинов 9-й и 12-й рот. Этот случай командир полка полковник Власов счел столь вопиющим, что следующий абзац был им отчеркнут карандашом по вертикали:

«Совершенно не допускаю, чтобы на походе могли быть отставшие нижние чины, кроме только внезапно заболевших и признанных доктором не в состоянии продолжать движение. Очевидно, нижепоименованные чины осмелились самовольно оставить строй своих рот и куда-нибудь заходить по дороге» .

За «такой тяжкий проступок» нижние чины на 6 суток были поставлены под ружье ^{[3, Л. 35-35 об.]}. Командир полка неоднократно напоминал господам батальонным командирам осведомлять всех нижних чинов «об угрожающей за самовольную отлучку из частей суровой каре». Полковым судом суровые наказания применялись лишь в крайне редких исключительных случаях. Обыкновенно он присуждал за самовольные отлучки тюремное заключение на 1-2 месяца ^{[3, Л. 183-192]}.

Также имелись случаи дезертирства, когда солдат убегал из полка. Дела тихвинских дезертиров рассматривал военный корпусный суд 43-го армейского корпуса. В РГВИА в фонде суда (16142) имеются одиннадцать дел (2535, 4668, 4701, 4742, 4743, 4745, 4752, 4753, 4754, 4755, 4756), датированных 1915 г., по осуждению более двадцати рядовых 431-го полка. В полк приходила телеграмма с запросом о преступниках и требованием доставить их в корпусный суд, где происходил разбор дел.

Каковы же были причины побегов, называемые самими беглецами на суде?

Михаил Иванов и Семен Богданов 22 сентября 1915 г. в местечке Гайнаш по предварительному соглашению самовольно отлучились из своей роты и вернулись в свою часть 10 октября. Иванов бежал ввиду получения письма о болезни дочери, а Богданов «потому что в это время дома был годовой праздник и он хотел узнать, что дома делается». За самовольную отлучку получили по два месяца тюрьмы ^{[8, Л. 2]}.

Рядовой Иван Соколов (30 лет) бежал 3 октября и добровольно вернулся в часть 14 октября. На дознании объяснил, что отлучился после получения от малолетней дочери известия, что жена больна и лежит в постели. Осужден за побег на один год в дисциплинарную часть ^{[9, Л. 2]}.

Рядовые Иван Алексеев (27 лет), Александр Филиппов (26 лет), Егор Петров (24 года) и Александр Феофанов (24 года) 11 октября 1915 г., сговорившись между собою, по дороге из города Пернова в местечко Гайнаш отстали от команды, свернули на хутор, где оставили ранцы, а сами самовольно отлучились на родину. Феофанов и Филиппов для обновления износившегося белья, обуви и для свидания с родными, Петров -- для обновления белья и чтобы выхлопотать паек, не получаемый его больным отцом и матерью, а Алексеев, чтобы навестить больного старого отца и запастись бельем и сапогами. 22 октября беглецы вместе вернулись в свою часть. За побег солдаты получили один год дисциплинарной части ^{[10, Л. 2]}.

Приказом по военному ведомству № 29 от 14 января 1916 г. были изменены законоположения, определяющие ответственность военнослужащих. Если раньше главным показателем считался срок отлучки, то новым законом вводились вышеописанные виды дезертирства: неявка в срок на службу, самовольная отлучка и побег. Побег отличается от самоволки не числом дней, а целью: «уклониться вовсе от военной службы или только от участия, хотя бы и временно, в военных действиях» ^{[11, С. 39]}.

Таким образом, в документах Тихвинского полка с лета 1915 по лето 1916 гг. нарушения дисциплины упоминаются редко. Ежемесячно взыскания делались 20-30 солдатам, что составляло до 1% от общего числа чинов полка.

Несомненно, многие проступки разбирались офицерами в рабочем порядке и не фиксировались в документах.

Проступки офицеров

Эффективным средством поддержания дисциплины в армии являлось рукоприкладство. Ротный и взводный офицеры или фельдфебель вполне могли ударить или избить рядового, но эти факты совершенно не упоминаются в полковых документах. Пример неуставных отношений офицеров Тихвинского полка мы находим в воспоминаниях Я. Ф. Кравченко, офицера 429-го Рижского полка, также входившего в 108-ю дивизию: «Первый день Пасхи ознаменован „происшествием“. По Рыцарской [улица в г. Пернов - авт .] шли 4 пьяных прапорщика 431-го полка. Встретили солдата, и он им не отдал чести… Подозвали к себе. Один начал ругать, а другой бить. Это больше понравилось, и потому все ударили по несколько раз. Потом заставили маршировать по Рыцарской, останавливали и опять били. Наконец отвели душу, отпустили» [12. С. 161].

Здесь упоминается грубое нарушение дисциплины офицерами: во время войны строго запрещалось употребление спиртного.

Но проступки офицеров практически не находили отражения в документах. Зато об этом свидетельствуют воспоминания.

Офицеры 108-й пехотной дивизии нередко пьянствовали, о чем многократно сообщает Я. Ф. Кравченко: «Один из самых пьяных полков -- 430-й. Прошлым летом [т.е. в 1915 г. - авт .] то и дело из офицерского собрания слышались музыка, пение и пьяное „ура“. То праздники, то именины, то фантастические победы -- все это давало повод к разудалым пиршествам. Пили до потери сознания» ^{[12, С. 140]}. Полковые документы ни слова не говорят о пьянстве начальства полков. Узнать о пьяных дебошах офицеров с рубкой шашками телеграфных столбов, приставаниями к женщинам и драками на улицах можно только из воспоминаний.

Документы Тихвинского полка содержат буквально единицы взысканий, наложенных на офицеров. Например, 26 июня во время полкового праздника -- дня явления Тихвинской иконы Божией Матери, в 3-м батальоне произошел конфликт. Во время отсутствия командира батальона подполковника Свидерского, его обязанности выполнял капитан Пашков. Командир 12-й роты штабс-капитан Головачев сделал ему «возражение в неуместной форме». За проступок штабс-капитан был арестован подполковником Свидерским на трое суток домашним арестом с исправлением служебных обязанностей ^{[3, Л. 41]}.

Несомненно, это была внутренняя политика командира полка - проступки начальствующего состава разбирались неофициально и взыскания своим офицерам командир полка делал в крайнем, исключительном случае.

Факторы, влиявшие на дисциплину

Какие факторы влияли на уровень дисциплины (и в конечном итоге на боеспособность) войсковых частей? А. А. Керсновский, скрупулезно разбиравший состояние русской армии в годы Первой мировой войны, обращает внимание на состав войск и отделяет собственно армейские части от дивизий 2-й очереди (все же близких к армейским) и от дивизий 3-й очереди. Он подчеркивает важность таких критериев, как воинские традиции, воинский дух, способность офицеров «переварить» необученное пополнение, сделать из разрозненной массы крестьян дисциплинированных и исполнительных рядовых ^[13]. Многие военные писали об этом же, процитируем полковника А. А. Свечина: «…успешным действиям 6-го Финляндского полка благоприятствовали объективные условия, и прежде всего -- выдающиеся качества самого полка и его традиций» ^{[14, С. 9]}.

Тихвинский полк, созданный из ополченских дружин, не имел старых армейских традиций, и вся тяжесть его подготовки легла на офицеров полка. Командирами Тихвинского полка были старые военные: полковники Власов и Бологовский, а также подполковники -- командиры дружин/батальонов, начали свою службу еще в ХIХ в. Значительный вклад в подготовку Тихвинского полка сделал полковник Власов. Командование Власова было близко к жесткому стилю, описанному полковником А. А. Свечиным: «Бесконечная требовательность, безжалостная строгость, соблюдение всех статей устава на 100 %, жесточайшая муштра, энергия и настойчивость при ведении строевых занятий и обучении стрельбе... [такие командиры] оставляют своим преемникам богатейший вклад. После их грузного прижима каждый начальник будет казаться очаровательным и сможет долго жить на накопленный капитал дисциплины» ^{[14, С. 11]}.

Дальнейшая история боевого пути полка показывает, что командиры вполне справились со сложной задачей подготовки из дружин боеспособной части. В 1916 г. Тихвинский полк принимал участие в Брусиловском прорыве и находился в непрерывных сражениях с июня по ноябрь, а в июне 1917 г. участвовал в последнем наступлении русской армии.

Вывод

В итоге можно заключить следующее: дисциплина в 431-м Тихвинском полку в течение первого года его существования поддерживалась на достаточно высоком уровне. По документам полка можно установить, что нарушающих дисциплину нижних чинов было до 1% от общего числа чинов. При этом, многие случаи нарушений дисциплины разбирались офицерами в рабочем порядке и не фиксировались в документах. Из проступков нижних чинов были распространены короткие самовольные отлучки, отмечалась продажа обмундирования, в единичных случаях - дезертирство. Проступки офицерского состава (пьянство, хулиганство, неуставные отношения) практически не находили отражения в полковых документах, и для их исследования необходимо привлечение воспоминаний современников.

Библиография

1.Гильчевский К. Л. Боевые действия второочередных дивизий в мировую войну, 1928. 131 с.

2.Устав о воинской повинности, высочайше утвержденный 1 января 1874 года. М., 1874. 197 с.

3.РГВИА. Ф. 2980. Оп. 1. Д. 7.

4.РГВИА Ф. 2980. Оп.1. Д. 31

5.РГВИА. Ф. 2980. Оп. 1. Д. 28

6.Всероссийский Земский Союз. Комитет Северного фронта. Обзор деятельности Комитета Северного фронта Всероссийского земского союза. Псков, 1916. 135 с.

7.РГВИА. Ф. 2980. Оп. 1. Д. 27.

8.РГВИА. Ф. 16142. Оп. 1. Д. 4701

9.РГВИА. Ф. 16142. Оп. 1. Д. 4742

10.РГВИА. Ф. 16142. Оп. 1. Д. 4743

11.Сборник руководящих приказов и приказаний командующего 7-й армией. С объявлением распоряжений начальника Штаба Верховного главнокомандующего, главнокомандующего армиями Юго-Западного фронта, главного начальника снабжений Юго-Западного фронта, прик. по воен. вед. и пр. С 19 ноября 1915 года по 1 января 1917 года. Для руководства частями пехоты, артиллерии и кавалерии, вновь сформированными в армии. [Б. м.], 1917. 515 с.

12.Кравченко Я. Ф. Записки. 20 февраля - 7 июля 1916 г. // Первая мировая война 1914-1918 гг. в дневниках и воспоминаниях офицеров Русской императорской армии: Сборник документов. М.: Политическая энциклопедия, 2016. С. 119-200.

13.Керсновский А. А. История Русской армии. В 4 т. Т. 4. Гл. XV. Мировая война (продолжение). Начало второй зимней кампании. М.: Голос, 1992. [Электронный ресурс]. URL: http://militera.lib.ru/h/kersnovsky1/index.html.

14.Свечин А. А. Искусство вождения полка по опыту войны 1914-1918 гг. Т. I. М.; Л.: Государственное издательство. Отдел военной литературы, 1930. 216 с

Размещено на Allbest.ru