Государство и Церковь в Советском Союзе. Мотивы и последствия Архиерейского Собора Русской Православной Церкви 1961 года

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Государство и Церковь в Советском Союзе. Мотивы и последствия Архиерейского Собора Русской Православной Церкви 1961 года

церковь приход устав

Трагическим для жизни Русской Церкви в ХХ веке историки называют Поместный собор 1961 года, особо акцентируя, что Собор был созван по инициативе и под нажимом государственной власти для утверждения решения о радикальном реформировании приходского управления.

Чтобы глубже вникнуть в суть произошедшего, нам, живущим более чем за полсотни лет после тех событий, необходимо понять мотивы, цели и задачи людей, которые проводили церковные реформы, оценка которых и по сию пору остается неоднозначной. Однозначно одно - Церковь выстояла, выдержав беспрецедентный натиск государственного аппарата, выстояла, несмотря на тактическое отступление, которое многие восприняли как поражение. Триумфом и победой Церкви над ее недругами стал поместный собор 1988 года вернувший приходам церковную власть. Собор принял Устав Русской Православной Церкви, тем самым вернув ей легальный статус в государстве.

Конец 50-х начала 60-х гг. вошли в историю как период последних масштабных попыток советского руководства покончить с Церковью. Наступление антирелигиозных сил на Церковь в данный период существенно отличалось от прежних гонений, при которых власть путем раскола среди руководства Церкви пыталась уничтожить ее физически, находя поводы для обвинений церковников в антисоветской, контрреволюционной деятельности, к уничтожению церковных кадров (расстрелы, ссылки, концлагеря), закрытию монастырей и храмов. Власть. С самого своего существования, с 1917 по нач. 40-х годов, хотела покончить с Церковью раз и навсегда. Но желание покончить с Церковью потерпело фиаско. Дальнейшие события показали новую форму церковно-государственных отношений, в результате которых была выстроена модель полулегального существования Церкви в советском государстве.

После смерти Сталина, в результате захвата власти, к руководству страной пришла идеологизированная партийная (в отличие от сталинистов-государственников) верхушка во главе с Н.С. Хрущевым, которая поставила задачу «очищения страны от тоталитарного наследия сталинизма», своей идеологической программой посчитала путь возврата к идеологии «чистого ленинизма» и построению коммунизма, при котором «пережиткам тоталитарного прошлого», напр., в виде религии, не имеется место ни в государстве, ни в обществе.

Пропаганда широких возможностей естественнонаучных знаний, возможное внедрение их в жизнь, пропаганда расширяющихся при новых перспективах возможностей человека, так повлияла на умы, что действительно, многие, и среди них партийное руководство, были искренно убеждены в том, что в то время, когда люди «осваивают космос» и исследуют прежде не открытые миры, «вера неграмотных бабушек и необразованных людей» - так они называли Православие, должна исчезнуть. Естественнонаучное мировоззрение должно вытеснить религию. Надо лишь усилить пропаганду «прогрессивных идей» среди населения, просветить темных и безграмотных людей сведениями о великих передовых достижениях науки, объяснить им, что следуя по пути прогресса (ленинский лозунг - советская власть плюс электрификация - прим. автора), они будут счастливы. Иллюзии руководства разделяли и многие граждане страны, которые равнодушно отнеслись к гонениям на Церковь, и были искренни в своих заблуждениях.

К компании по уничтожению Церкви можно отнести два направления: первое - давление государственных органов на церковный аппарат с целью «самоуничтожения» Церкви, путем введения государственного управления ею, внешне лишь прикрытого церковным управлением; второе - административное давление на местах с целью воспитания поколения «новых людей», сознание которых будет не связано с «религиозными предрассудками».

В государственном наступлении на Церковь в первую очередь стал реализовываться партийный лозунг - «Кадры решают все!» В ход был запущен уже испытанный ранее метод чистки и давления на руководящий аппарат Церкви. Благо, что большинство правящих архиереев на местах составляли люди либо «перевоспитанные» в советских лагерях, и научившиеся молчать, либо «новое поколение» людей прошедших послевоенные духовные школы, людей не протестных, и не представлявших иную действительность, чем, советская. Начал работать принцип «подбора кадров» для нового поколения священнослужителей через духовные школы, через практику назначения на епископские вакансии людей лояльных к идеологической политике государства, практику перемещения в дальние епархии и отправления на покой неугодных.

Все началось с идеологического обоснования гонения на Церковь. 9 января 1960 г. было принято постановление ЦК КПСС «О задачах партийной пропаганды в современных условиях», 13 января постановление «О мерах по ликвидации нарушений духовенством советского законодательства о культах», в котором было особо отмечено, что: «вопреки советскому законодательству о культах, предоставлявшему право управления религиозными общинами органам, выбранным из числа самих верующих, церковнослужители сосредоточили все руководство приходами в своих руках и используют это в интересах укрепления и распространения религии».

16 марта 1961 года Совет Министров СССР принял закрытое постановление «Об усилении контроля за выполнением законодательства о культах», которая запрещала церковные кружки, паломничества, благотворительность, библиотеки, разрешала принудительно взыскивать сборы, применять к верующим меры принуждения и наказания, разрешение закрывать молитвенные здания по решениям областных (ранее только решением Совета Министров союзных республик) при условиях согласования с советом по делам РПЦ и религиозных культов.

После выступления речи Патриарха 16 февраля 1960 г. на конференции советской общественности за разоружение, 21 февраля был снят и отправлен на пенсию председатель совета по делам РПЦ «сталинский сокол» Г.Г. Карпов, видевший задачу своего ведомства в нахождении путей взаимодействия государства и Церкви. Вместо него назначен партийный функционер В.А. Куроедов, который сразу начал свою деятельность с заявления о «слишком густой сети церковных учреждений не вызванных никакой практической необходимостью».

4 мая 1960 г. Патриарх был вынужден согласиться с предложением В. Куроедова закрыть Киевскую, Саратовскую и Ставропольскую семинарии. Минская и Волынская находились в стадии закрытия, под вопросом существования находилась Ленинградская духовная академия и семинария. Задача по зачистке кадров ставилась глобальная. Следствием политики смены кадров явилась, как многие считают, смерть 13 декабря 1961 г. при странных обстоятельствах в Боткинской больнице смещенного со всех занимаемых им постов в результате давления на Патриарха руководства Совета по делам РПЦ второго человека в Церкви - митрополита Николая (Ярушевича). Знаковой фигуры, которая являлась катализатором церковно-государственных отношений послевоенного периода. Кадровым перестановкам предшествовали консультации руководства Совета по делам РПЦ с Патриархом и обработка правящих архиереев на местах.

31 марта 1961 года В. Куроедов заявил руководству Патриархата о необходимости проведения «церковной реформы», целью которой было отстранение священнослужителей от руководства приходами. Суть реформы заключалась в следующем - возглавлять общину доложен приходской совет - исполнительный орган, которому передавалась вся финансовая и хозяйственная деятельность. Ответственность перед гражданской властью за сохранность здания и имущества храма возлагалась так же на него. Священнослужители по новой реформе становились нанимаемыми общиной по трудовому договору людьми, которые в связи со своим статусом, не допускались на собрание избирающее церковный совет, избрание которого находилось под контролем властей. Фактически, власть руководством приходской общины передавалась старостам, назначавшихся райисполкомами из числа людей, посредством которых можно было бы впоследствии полностью контролировать всю деятельность прихода. Без согласия церковного совета священник не имел права делать какие-либо распоряжения административного, хозяйственного, финансового характера. Патриарх и епископ не имели законной формы влияния на приходскую жизнь и на назначения духовенства на приход.

18 апреля того же года состоялось заседание Священного Синода, в неполном составе, которое приняло подготовленное постановление «О мерах по улучшению существующего строя приходской жизни». В нём разграничивались обязанности клира и настоятеля прихода, с одной стороны, и исполнительных органов - с другой. Настоятелю и клиру вменялось в обязанность сосредоточить свое внимание на духовном руководстве и на богослужении, клирики освобождались от участия в хозяйственно-финансовой деятельности.

Постановление стало незамедлительно проводиться в жизнь под жестким контролем уполномоченных Совета по делам РПЦ, что вызвало тревогу епископов. Свое несогласие с этой реформой высказали архиепископы Ташкентский исповедник Ермоген (Голубев), Симферопольский святитель Лука (Войно-Ясенецкий), Винницкий Симон (Ивановский), а также епископы Новосибирский Донат (Щёголев) и Черниговский Андрей (Сухенко). Несогласие выражали также зарубежные православные архиереи, в частности - Болгарский патриарх Кирилл. Подготовка Собора, призванного по замыслу государственной власти, утвердить решение Синода, велась под жестким контролем Совета по делам РПЦ. Для многих участников Собора его открытие явилось неожиданностью, т.к. архиереи были приглашены в Троице-Сергиеву Лавру на празднование памяти преподобного Сергия Радонежского. Тех епископов, от кого можно было ожидать возражений, на Собор не пригласили, а исповедник Ермоген (Голубев), явившийся без приглашения, не был допущен на заседание как не управляющий кафедрой.

Многим было ясно, что навязанная Церкви реформа по замыслу ее действительных инициаторов должна была привести к развалу приходской жизни и была направлена с целью подрыва влияния Церкви в обществе. Одним из рычагов разрушения местной религиозной организации был подрыв ее финансовой относительной самостоятельности. В тесной связи с задачами задуманной реформы в отношении Церкви, несмотря на многочисленные попытки повлиять на ситуацию со стороны Патриархии, было оставлено налогообложение, по которому облагалось духовенство.

Одновременно с реформой приходского управления, на повестке дня Собора стали перемены в церковной жизни, в которых государственные органы не решались проводить политику стагнации Церкви.

С усиливавшимся давлением светской власти на Церковь, всё большее внимание уделялось контактам с международными христианскими организациями. Вступление во Всемирный совет церквей, которое было принято на Соборе, было вынужденной мерой, одним из аргументов в пользу этого решения была надежда приобрести поддержку и защиту для гонимой Русской Церкви со стороны влиятельных церковных сил Запада и всего зарубежного мира. Решение о «своевременности и желательности» вступления в ВСЦ было принято на заседании Священного Синода от 30 марта 1961 года и изложено в послании патриарха Алексия на имя генерального секретаря ВСЦ д-ра В.А. Виссерт-Хуфта с заявлением о вступлении и изложением позиции по экуменическому движению.

В повестке дня Собора было 4 вопроса: «Об увеличении числа постоянных членов Священного Синода»; «Об изменениях в Положении об управлении Русской Православной Церкви, касающихся раздела IV («Приходы»)»; «О вступлении Русской Православной Церкви во Всемирный совет церквей»; «Об участии Русской Православной Церкви во Всемирном общехристианском конгрессе в защиту мира в Праге 13-18 июня 1961 года».

Последствия реформы не замедлили сказаться на всем строе церковной жизни. Сначала в центральных городах - Москве и Ленинграде, а затем и на местах, стали проводить чистки противников реформы среди епископата и духовенства, ликвидация монастырей. Установлен запрет на совершение треб на дому, дано разрешение посещать лишь в случае крайней нужды тяжело больных.

В октябре 1961 года состоялся XXII съезд партии, который принятием новой программы КПСС провозгласил построение коммунизма в ближайшие 20 лет, поднял антирелигиозную компанию на новый уровень. В декабре 1961 г. на Всесоюзном совещании по идеологическим вопросам секретарь ЦК Л.Ф. Ильичев утверждал, что формирование научного мировоззрения и коммунистической морали невозможно без борьбы с религиозной идеологией, чем провозгласил нетерпимость по отношению к верующим. Следствием чего в конце года по всей стране прошла единовременная акция по учету религиозных объединений, молитвенных зданий и находящегося в пользовании религиозных организаций имущества.

Но, несмотря на беспрецедентное давление государственного аппарата, Церковь выстояла. Выстояла, подтверждая слова своего основателя о том, что «врата ада не одолеют ее» (МФ. 16:18). Выстояла еще и потому, что в желании уничтожить Церковь советское руководство не было единодушным. Выстояла потому, что желая уничтожить Церковь, в основу всей антицерковной политики партийным руководством была заложена как двусмысленность, противоречия, так и чисто меркантильные интересы.

Что касается двусмысленности и противоречий антирелигиозной компании, то это видно из того, что с одной стороны, внутри страны, власть делал все возможное, чтобы уничтожить Церковь, а с другой, с внешней стороны, власть не могла не учитывать мнение «мирового сообщества», чутко реагировавшего на свободу совести в стране развитого социализма, на международной арене власть вынуждена была использовать авторитет Церкви для создания благоприятного имиджа советского государства на всех уровнях и в первую очередь, на встречах борцов «за мир во всем мире», в диалоге «за разоружение и разрядку напряженности», поддержке борцов с «расизмом и неоколониализмом», в сохранении мира от ядерной угрозы (вступление в ВСЦ, ХМК).

И церковная власть эти противоречия и двусмысленность учла, развивая международные контакты и выстроивая ситуацию так, что советские органы не могли обходиться без поддержки Церкви на международной арене.

Не могла партийная верхушка не учитывать и настроения людей, вставших на защиту своих святынь, а также фактора растущей религиозности населения, который показал провал политики жесткого администрирования в отношении Церкви. Возникло протестное движение, причем, не только среди духовенства, но и мирян. Многие из которых были репрессированы. Участились случаи, когда общины присоединялись к ИПЦ и Катакомбной Церкви. «Распространенная в Русской Церкви фраза: «Надо молчать, не то снимут с регистрации»» - написанная о. Глебом Якуниным в открытом письме направленном в адрес Святейшего Патриарха Алексия I, была не применима ко всем священникам РПЦ.

Оправившись от первого шока, духовенство на местах, услышав слова Патриарха «об умном настоятеле», применилось к новым условиям, и в отдельных местах не сдало позиций, несмотря на конфликты, которые стали повсеместным явлением в общинах.

В ситуации государственной «антирелигиозной борьбы с пережитками прошлого» нельзя было не учитывать то обстоятельство, что среди партийной верхушки были не только коммунистические романтики, но и прагматики, которые разработали план, по которому, государство борясь с Церковью, «сломив сопротивление церковников» не считали зазорным запускать руку в церковный карман: пополнять бюджет за счет грабительского налогообложения Церкви, в приказном порядке принуждать церковников делать отчисления в советский Фонд мира, средства которого, как мы теперь знаем, в том числе, шли на поддержку национально-освободительных движений, а так же… на финансирование атеистической, антицерковной пропаганды. Говоря о финансовой составляющей гонений, скажем и о том, что контролирующие Церковь органы на всех уровнях неплохо «питались» подношениями и подарками, которые они не брезговали брать от церковников.

Поэтому, провозглашая политику «борьбы с пережитками прошлого», борьбы с религией, властная вертикаль со временем приходила к выводу, что полностью Церковь она уничтожить не может, и Церковь, на время уступив позиции, обрела свою свободу уже в новых государственных образованиях, получивших свое право на жизнь на обломках империи, которая ставила своей задачей уничтожение Церкви.

Торжеством Церкви, ее победой над гонителями, стал Поместный собор 1988 года, главным деянием которого стал Устав Русской Православной Церкви, вернувший настоятеля к управлению приходом, вернувший свободу Церкви, подготовивший законодательную базу 90-х и 2000-х годов в отношение церковно-государственных отношений.

Размещено на Allbest.ru