Роль спецификации прав собственности в экономических кризисах: пример "запустения" 70-80-х годов XVI века в Центральной и Северо-Западной Руси

Размещено на http://www.allbest.ru/

Роль спецификации прав собственности в экономических кризисах: пример «запустения» 70-80х гг. XVI в. в Центральной и Северо-Западной Руси Автор выражает глубокую признательность своему научному руководителю С.Б. Авдашевой, ставшей вдохновителем настоящей работы, организаторам и участникам Российской летней школы институционального анализа (2008), на которой обсуждались первоначальные задумки автора, в частности, М.М. Юдкевич и В.М. Полтеровичу, участникам секции «Экономическая история» X Международной конференции по проблемам развития экономики и общества (2009), в частности, О.И. Ананьина, А.М. Маркевича, а также А.Е. Шаститко и О.И. Шкаратана.

Вдовин М.С.,

ГУ-ВШЭ, Москва, аспирант

Настоящая работа посвящена анализу поземельных отношений в России в XV-XVII вв. Этот период является своего рода водоразделом, разделяющим историю России на два совершенно разных периода - удельный и московский, для которых были свойственны несовместимые и конкурирующие между собой типы земельных отношений.

Автор исследует роль спецификации прав собственности в экономических кризисах на примере «запустения» 70-80х гг. XVI в. в Центральной и Северо-Западной Руси. Статья ставит целью интерпретировать выводы российской исторической школы в контексте современных институциональных представлений о зарождении институтов, их конкуренции и влиянии на экономическое развитие. На основе анализа трудов российских историков делается предположение, что негативные явления в экономике того времени (резкое увеличение числа запустевших деревень, уменьшение площади запашки, использование низкоэффективных способов обработки земли, отток населения из центральных районов) были связаны с особенностями спецификации прав собственности.

Развитие права собственности на землю в период Московского царства демонстрирует крутой поворот. Постепенный процесс спецификации прав собственности сменяется резким ослаблением прав собственности на уровне отдельного пользователя, формированием режима, который впоследствии получает название режима «власти-собственности» [Нуреев, 2001] и института «сдач-раздач» [Бессонова, 1999].

Примерно к XV в. увеличение населения постепенно приводит к появлению конкуренции за землю. Причина не в недостатке самой земли, а в ограниченности земли, пригодной для ведения сельско-хозяйственной деятельности. Это приводит к появлению более прогрессивных типов обработки земли (трехполья) и становлению институтов собственности на землю. Спецификация прав собственности на землю появляется, когда возрастает количество участников, претендующих на обработку земли в условиях коммунальной собственности. В плотно населенных районах издержки ведения такого хозяйства оказываются слишком велики; переход к вотчинной системе за счет ограничения доступа к ресурсу позволяет уменьшить их.

Наоборот, в XVI в. противовес вотчинному землевладению доминирующим типом землепользования становятся поместные земли, которые предоставляются владельцу на время службы. Поместье возникает в процессе децентрализации крупных вотчин. Пытаясь «наполнить» пустующую землю, вотчинник мог предоставить своим дворовым, находящимся в зависимом положении, землю на время несения ими службы или выполнения каких-либо обязательств в пользу вотчинника. По истечении срока службы собственность могла быть отобрана и передана другому. В случае поместья не передавался весь пучок прав собственности; несвободный, находящийся в услужении господину получал лишь право временно распоряжаться землей. Перестают действовать рыночные механизмы координации, направленные на создание стимулов для эффективного хозяйствования и перераспределение собственности в сторону более эффективных собственников. Владение собственностью в новой системе обуславливается не экономической эффективностью собственника, а лояльностью агента (помещика) своему принципалу (Великому князю). Уход от принципа «невидимой руки» и появление редистрибутивной экономики означает появление новых транзакционных издержек, например, оппортунистического поведения агентов.

Проблема неспецифицированности прав собственности уже неоднократно затрагивалась в исторических, историко-экономических и историко-политических исследованиях. Отправной точкой данного направления стоит считать работы российских историков конца XIX века, которые первыми стали подробно исследовать особенности поземельных отношений на основе писцовых книг и поместных сказок. Российские историки в конце XIX - начале XX века выпускают большое количество работ, посвященных исследованиям отечественного экономического быта, феодальным и поземельным отношениям, торговле и промышленности. Институт собственности на землю был исследован в работах С.В. Рождественского, А.С. Лаппо-Данилевского, Н.А. Рожкова, Ю. Готье, Е.Д. Сташевского и других представителей исторической науки этого периода. К данному направлению примыкают и некоторые представители юридической науки, например, В.И. Сергеевич, М.А. Дьяконов.

Н.А. Рожков в своей работе «Сельское хозяйство в Московской Руси…» отмечает следующие тенденции развития землепользования, характерные для XVI века [Рожков, 1899]:

распространение условной системы землепользования (поместного и монастырского землевладения) за счет вотчинного и черного землевладения;

менее эффективное хозяйствование на таких землях в связи с более высокой мобилизацией поместий, т.е. наличием риска отъема собственности либо перехода поместья к непрямым наследникам.

В результате отсутствия гарантий прав собственности рациональным поведением для любого помещика, который не был полноправным владельцем земли, была хищнической стратегия, направленная на максимальное извлечение прибыли из поместной земли, пока тот «испомещен» в ней:

«Служилый человек как в XVI, так и XVII столетий едва ли мог считать принадлежавшее ему имение, будь это отчина или поместье, своей неотъемлемой собственностью, которой он, действительно мог распоряжаться как ему угодно, в которой он мог оставаться или из нее уезжать по своему усмотрению, куда он мог вкладывать свой труд и свое старание и от этого ожидать успешных хозяйственных результатов» [Готье, 1906, с. 421].

Е.Д. Сташевский отмечает, что отрицательная сторона поместного землевладения заключается «в отсутствии прав против злоупотреблений и насилии в области имущественных прав, злоупотреблениях, чинимых сильными людьми… Там, где «насильство» являлось обычным явлением, трудно ожидать сколько-нибудь правильного течения хозяйственной жизни»:

«Федор Пушкин, перечисляя свои беды, отмечал, что у него «отнят двор московский и отдан Федору Дурову», «брата его родного Ивана убили на службе немецкие люди, а поместье его, что было за отцом, 500 человек., взято и отдано Никите Боборыкину», «да дано нам при боярах за службу на Алатаре деревня…, отобрана и отдана» [Сташевский, с. 27].

Недостатки поместной системы приводят к серьезнейшему экономическому и демографическому кризису в 70-80х гг. XVI в. в Центральной и Северо-Западной Руси, для которого было характерно:

- резкое увеличение числа запустевших деревень;

- уменьшение площади запашки;

- использование низкоэффективных способов запашки;

- сокращение сбора податей;

- отток населения из центральных районов на север (колонизация Русского Севера) и юг (освоение степи).

Историки рисуют безрадостную картину всеобщего запустения:

«Старейшие области русской земли оказались заброшенными, запустевшими, население исчезло. Землевладельцы вслед за своим крестьянином, а может быть и вместе с ним, «худели» и разорялись в конец; помещики не были в состоянии нести положенную на них службу; церкви находились также в плачевном состоянии: большая их часть стояла пустыми - «без пенья» [Яницкий, 1915]. собственность вотчинный землевладение поместный

В целом, этот период характеризуется как аграрный кризис. В работах XIX - начала XX вв., посвященных кризису, нет консенсуса по вопросу о причине, вызвавшей его. Отмечаются такие причины как переход от товарного к денежному рынку [Яницкий, 1915], «размножение непроизводительных классов: служилого дворянства и духовенства» [Огановский, 1909], рост налогов, вызванный ведением военных действий и литовским разорением [Рожков, 1899; Готье, 1906], освоение новых территорий на юго-востоке [Дьяконов, 1908]. Однако большинство историков сходятся во мнение, что одну из главных ролей сыграла именно поместная система:

«… служилый человек чувствовал себя вполне прочно только в своей вотчине, поместье продолжало быть по общим воззрениям владением чисто условным; поэтому в эпоху разорения… поместья пустели и забрасывались гораздо чаще и легче, нежели чем вотчины [Готье, 1906, с. 252.].

Большинство историков сходятся во мнении, что устойчивость института поместной собственности обусловлена его связью с служилым характером формирования элиты в интересах верховного правителя. Поместная система могла гарантировать создание и поддержание мощной армии и материальное обеспечение ее участников. В условиях недостатка денежных средств именно эта система лучше справлялась с задачами обеспечения безопасности и роста числа земель и имела определенный эффект масштаба: большее количество земель влекло за собой большее число слуг и увеличение войска и т.д. В условиях колонизации и присоединения новых земель выгоды от экспансионной политики, пусть и с неэффективными институтами, превосходили все негативные внешние эффекты. В результате именно Московское княжество смогло включить в свой состав земли княжеств-конкурентов - Твери, Рязани, Новгорода, а потом и победить внешних врагов - Казанское ханство и Литву.

Как же в рамках институционального анализа может быть интерпретирован процесс перехода от вотчинной к поместной системе?

В условиях значительных транзакционных издержек функционирования рынка земли, вызванных неразвитостью денежной экономики и товарного рынка и большими пространствами княжества, московские правители находят, что государство оказывается более эффективным регулятором, чем рынок. Государство в лице князя берет на себя регулятивные функции, обеспечивая минимизацию транзакционных издержек. Взамен вотчинной системы, основанной на рыночном механизме и гарантии прав собственности, модель Ивана III и Ивана IV предполагает установлении поместной системы, способной устранить «провалы» рынка посредством интервенции государства и ограничений прав собственности. Функции рынка по перераспределению земли берет на себя бюрократический аппарат в лице Поместного приказа, отмечавшего за раздачу земель. Верховная собственность позволяет более эффективно реализовать как общественные задачи (поддержание обороноспособности государства), так и максимизировать полезность верховного правителя (за счет увеличения территории государства, а значит и ренты правителя).

Однако в различных исторических ситуациях транзакционные издержки рынка и государственной интервенции могут быть различны. Например, в условиях большой территории государства и ведения постоянных войн издержки рынка существенно увеличиваются. Наоборот, с развитием денежного хозяйства происходит увеличение издержек государственного регулирования. Все это означает, что в рамках исторического процесса может существовать несколько равновесий.

По мере развития денежных отношений в Московской Руси издержки поместной собственности, связанные с отсутствием стимулов для хозяйствования, начинают превышать транзакционные издержки, присущие рынку. Интересы верховного правителя начинают противоречить интересами других классов общества (прежде всего, земельной аристократии и церкви). Появляются группы давления, которые придерживаются идеи частной собственности на землю и вовлечения аристократии в процесс управления государством. Для них переход к частной собственности желателен и означает интериоризацию внешних эффектов и повышение эффективности хозяйствования.

Какое влияние эта борьба имеет на общественное благосостояние? Политическая противоборство бояр и Царя, окончившаяся победой последнего - это борьба за установление тех институциональных норм, которые соответствуют интересам данных группировок и обеспечивают максимизацию их экономических интересов. Группа царя (включавшая в себя дворянство) - сторонники государственного регулирования и неограниченной власти государя - борется со сторонниками «рынка» и ограниченной власти верховного правителя (бояре и церковь). Оптимизационная задача общества заключается в выборе между 2 неидеальными альтернативами (провалами рынка либо провалами государства). Выбор поместной системы землевладения в Московской Руси, для которой характерны более высокие транзакционные издержки - типичный пример, когда под давлением властной группировки был осуществлен неоптимальный выбор, впоследствии приведший к сельскохозяйственному и экономическому кризису середины XVI в.

Институциональный анализ объяснений утверждения поместного режима землепользования в Московском царстве в российской исторической литературе позволяет сделать несколько выводов. Во-первых, в полном согласии с современным институциональным анализом российские историки практически единодушно считали режим прав собственности, сложившийся в XVI в., важной причиной сельскохозяйственного кризиса. Во-вторых, их работы позволяют еще раз показать, что само формирование режима собственности было не изолированным от системы институтов, а напротив, происходило в тесной связи с формированием политического режима. В известном смысле, историки рассматривали недостатки поместной системы в качестве отрицательного внешнего эффекта контракта, заключенного между царем и служилым дворянством. В-третьих, обращение к истории формирования режима собственности еще раз демонстрирует, какими экономическими потерями может обернуться ослабление прав собственности, осуществляемое для достижения сиюминутных политических и экономических целей. Наконец, следует еще раз подчеркнуть, что обращение к российским историческим исследованиям может обогатить современного экономиста не только фактами, но и методами их анализа.

Список литературы

1. Благовещенский Н.А. Четвертное право. М.: Типо-литография товарищества И.Н. Кушнерев и Ко, 1899

2. Бессонова О.Э. Раздаток: институциональная теория хозяйственного развития России. Новосибирск: ИЭиОПП РАН, 1999.

3. Владимирский-Буданов М.Ф. Обзор истории русского права. М.: Издательский дом "Территория будущего", 2005.

4. Блюменфельд Г.Ф. К вопросу о землевладении в Древней Руси. Одесса: Типография П.А. Зеленого, 1884.

5. Готье Ю. Замосковный край в XVII в. М.: Типография Г. Лисснера и Д. Собко, 1906.

6. Дьяконов М.А. Очерки общественного и государственного строя Древней Руси. СПб.: Издание Юридического книжного склада "Право", 1908.

7. Загоскин Н. П. Очерки организации и происхождения служилого сословия в допетровской Руси, Казань: Университетская типография, 1875.

8. Кулишер И.М. История русского народного хозяйства. Челябинск: Социум, 2008.

9. Лакиер А. Б. О вотчинах и поместьях, СПб: Типография книжного магазина П. Крашенинникова и комп., 1848.

10. Лаппо-Данилевский А.С. Разыскания по истории прикрепления владельческих крестьян в Московском государстве XVI-XVII вв. СПб.: 1898.

11. Нуреев Р.М. Социальные субъекты постсоветской России: история и современность. Мир России, 2001, №3.

12. Огановский Н.П. Закономерность аграрной эволюции. Ч. II. Очерки по истории земельных отношений в России. Саратов, 1909 - 1911.

13. Переписка Ивана Грозного с Андреем Курбским, Л., 1979.

14. Пичета В.И. Введение в русскую историю (Источники и историография), Государственное издательство, М., 1922

15. Платонов С.В. Очерки по истории Смуты в Московском государств XVI-XVII вв. C-Петербург, типография И.Н. Скороходова, 1901.

16. Рождественский С.В. Служилое землевладение Московском государстве XVI века. С-Петербург, Тип. В. Демакова, 1897.

17. Рожков Н.А. Сельское хозяйство Московской Руси в XVI в., М.: Университетская типография, 1899.

18. Сергеевич В.И. Древности русского права. Том 3. Землевладение. Тягло. Порядок обложения. М.: Зерцало, 2006

19. Сташевский Е.Д. Землевладение Московского дворянства в первой половине XVIII в. М., Т-во «Печатня С.П. Яколева», 1911

20. Яницкий Н. Экономический кризис в Новгородской области XVI в. Киев, типография Императорского университета Св. Владимира, 1915.

Размещено на Allbest.ru