Опыт создания модели освоенности земельных угодий на основании данных писцовых книг конца XV–XVI вв. и материалов Генерального межевания XVIII в.

Размещено на http://www.allbest.ru/

14

8

Опыт создания модели освоенности земельных угодий на основании данных писцовых книг конца XV-XVI вв. и материалов Генерального межевания XVIII в.

Л.Г. Степанова

При решении конкретной исторической задачи получить дополнительную информацию помогает модельный подход. Несомненно, модель является упрощенным представлением о действительности. Но при наличии определенных пробелов в надежном источнике или при неэффективности использовавшихся ранее методов исследования она позволяет отразить протекавшие в реальности явления и, свою очередь, понять многие исторические процессы. Применение методов моделирования особенно эффективно при изучении социально-экономической истории [Ковальченко, 1987; Милов, 1997; Бородкин, 1996; Бородкин, 2007; Мазур, 2011].

Интересные результаты приносит опыт моделирования при сопоставлении данных нескольких эпох в том случае, если имеется определенный пробел в исторических сведениях, но достаточно точны исходные сведения по предшествующему и последующим столетиям. Мы попытались применить модельный подход при работе с данными писцовых книг конца XV - середины XVI вв. и материалами Генерального межевания XVIII века. В последние годы в российской историографии возрос интерес к использованию в исторических исследованиях геоинформационных систем (ГИС), выступающих в качестве эффективного средства анализа информации [Владимиров, 1996; Пиотух, 1996; Владимиров, 2005; Шредерс, Лялля, 2012]. В качестве основы для построения нашей модели мы взяли ГИС Деревской пятины Новгородской земли, разработанную А. А. Фроловым и Н. В. Пиотух, которая помогает визуализировать населенные пункты конца XV века и выявить определенные взаимосвязи с последующим освоением данной территории. Благодаря сведениям новгородских писцовых книг XV-XVII вв. и материалов Генерального межевания XVIII века исследователи смогли локализовать 63 % поселений Деревской пятины, существовавших в конце XV века [Фролов и др., 2008, с. 58-59]. Мы перед собой ставим несколько иную задачу: отталкиваясь от имеющейся ГИС, создать модель освоенности земли в данном регионе, чтобы ответить на вопрос, имелись ли в середине XVI века здесь земли, которые можно было еще потенциально вовлечь в пашню.

Применение модельного подхода при решении данной задачи вполне оправдано, поскольку при имеющейся локализации поселений конца XV века и наличии уездных планов последней четверти XVIII века у нас есть лакуна, охватывающая период между этими столетиями. Прояснить этот вопрос помогают исходные данные, содержащиеся в писцовых книгах конца XV века, ставшие основой для создания ГИС по Деревской пятине, конечные данные, содержащиеся в материалах Генерального межевания, и промежуточные данные, находящиеся в писцовых книгах XVI века. Материалы Генерального межевания предоставляют большие возможности для исследователей, занимающихся изучением актуальных проблем в XVII-XIX вв. [Хитров и др., 2011; Апонасенко, 2011; Смирнов и др., 2011; Акманов, 2012; Голубинский и др., 2012]. Они также позволяют нам при помощи моделирования заглянуть и в более позднюю историю.

Напомним, что хозяйственная освоенность земли каждой размежевывающейся территории играла важную роль, поскольку большое значение для методов проведения Генерального межевания имела исторически сложившаяся система крестьянского землепользования [Милов, 1965, с. 21]. Анализ древнего землеустройства позволил С. З. Чернову прийти к выводу, что уездные планы Генерального межевания фиксируют реликтовую систему землеустройства XIV-XVI вв., связанную с существовавшей в то время рассредоточенной системой расселения малодворными деревнями. Некогда освоенный людьми земельный участок, несмотря на превращение его в пустошь, мог жить столетиями [Чернов, 2012, с. 61]. Исторически сложившуюся систему землевладения в материалах Генерального межевания фиксировала служащая их границей межа, конфигурация которой нередко совпадала с межевыми описаниями XV-XVII вв. [Фролов, 2008, с. 363]. Определенные земли в течение веков стабильно использовались в районах старого расселения. Сами поселения могли превратиться в пустошь или разрастись, но разработанные земельные участки, даже забрасываемые на какое-то время, стабильно находились в землепользовании.

Их размеры и конфигурация зависели от природно-географических особенностей местности [Степанова, 2011].

Данные ГИС, новгородских писцовых книг конца XV и середины XVI вв., сопоставленные с материалами Генерального межевания XVIII века, позволяют ответить на вопрос, были ли перенаселены изучаемые территории в XVI веке, имелись ли здесь резервы для вовлечения в оборот новой пашни. Ранее нами была составлена модель освоенности земли в первой половине XVI века в Яжелбитском погосте Деревской пятины [Степанова, 2012]. Попытаемся проделать такую же работу по Березайскому погосту Деревской пятины.

На территории Березайского погоста, площадь которого составляла 303 кв. км, авторы «Исторического атласа Деревской пятины Новгородской земли» смогли локализовать 77 % поселений, описанных в писцовой книге Деревской пятины 1495 / 1496 гг. письма Прокофия Зиновьевича Скурата и Петра Волка Борисова [НПК], что является достаточно высоким показателем. Всего в Березайском погосте Деревской пятины по данным писцовой книги части Деревской пятины письма Василия Калитина было описано 112 деревень, в том числе 23 пустых, 1 пустошь, 9 усадищ, 1 сельцо. По старому письму в погосте значилось 109 деревень, в том числе 20 пустых, 8 усадищ, 1 сельцо, 1 рядок, 5 пустошей. Причем 5 обеж после предыдущего описания были перенесены в Никольский погост, о чем свидетельствует следующая запись: «Да по старому письму писано деревня Заборовье да деревня Лычник Липовица, (дрв.) Наумово, и те три деревни перенесены на реку на Березаю против Березайского ряду на пашню тех же старых деревень, 17 дворов, стал рядок, дворы Феклинские, а людей в них 17 (ч.), 5 обеж» [ПКНЗ, с. 231].

Оценить освоенность земли в Березайском погосте можно на основании создания соответствующей модели, которая отображает исторически сложившийся ландшафт местности, имитируя пашен ную освоенность территории. Данный подход базируется на уже имеющихся электронных картах в «Историческом атласе Деревской пятины Новгородской земли» и основан на извлечения латентной информации. Первоначально мы должны создать модель освоенности земли Березайского уезда в XVIII веке. Для этого необходимо выделить его территорию из Валдайского уезда, отображенного в уездных планах Генерального межевания, а затем отметить на карте все распаханные участки земли.

Попытаемся теперь создать модель освоенности земли погоста в первой половине XVI века. Для наложения новых данных мы используем предыдущую созданную модель. Благодаря сведениям «Исторического атласа Деревской пятины Новгородской земли», составленного А. А. Фроловым и Н. В. Пиотух, мы можем определить точное расположение поселений, а на основании плана Валдайского уезда - их приблизительные хозяйственные ареалы. Более точные данные о хозяйственном ареале поселений дает нам сравнительный анализ данных новгородских писцовых книг конца XV - начала XVI вв. и данных Генерального межевания конца XVIII века. Поскольку в писцовых книгах XVI века не все деревни описывались отдельно, для определения их местоположения целесообразно обращение к сведениям писцовых книг конца XV века. Несомненно, за многие столетия на этой территории произошли изменения в системе расселения. Но поскольку перед нами стоит задача определения потенциальных земельных ресурсов, когда-либо вовлеченных в пашню, при создании модели мы будем учитывать и реально существовавшие, и запустевшие деревни.

При использовании только электронного атласа из ГИС у нас оказываются невыясненными границы разработанной пашни. В данном случае необходимо использовать ретроспективный подход при работе с данными Генерального межевания, поскольку землемеры при межевании дач учитывали естественные или административные границы земельных владений и межевали разработанную землю к селениям и пустошам. Этот подход позволяет нам определить естественные границы пашенных угодий, поскольку под «пашенною землею» землемеры подразумевали землю, которая на тот момент потенциально могла быть таковой: и поля трехпольного севооборота, и перелог. Состав пашенных угодий определялся при межевании как итог практической деятельности крестьянства за целый ряд лет [Милов, 1965, с. 169]. Поскольку к 70-м гг. XVIII века в старых освоенных районах Российского государства резервы для обновления фонда пашенных угодий практически исчезли [Милов, 1965, с. 191], несомненно, что пашенные угодья этого времени были результатом практической деятельности русского крестьянина за предшествующие столетия.

Сравнительный анализ данных писцовых книг и материалов Генерального межевания показывает, что пашенные угодья многих однодворных деревень, описанных в писцовых книгах конца XV - XVI вв., в XVIII веке были объединены в единые массивы «пашенной земли». В земельные угодья дачи № 1130 Валдайского уезда вошла пашня 10 поселений, известных по писцовой книге конца XV века: д. Олушково, д. в Ечиковиках, д. в Чикове, д. Погост, д. Населищено, д. Ортюхово, д. Угрев, д. у Тершевич, д. Осташево, починка Утершово. К XVIII веку две деревни стали усадищами (д. Угрев и д. Погост), остальные - пустошами. В Приправочной писцовой книге письма Василия Калитина отдельно описаны деревни Угрев, Олушково, Онисимово и Утершево, земля которых признается писцами доброй. В дачу № 709 вошли также угодья 10 деревень (д. Скоково, д. Деленое, д. на Мошне, д. Еросимово, д. Глинеха, д. Грезна, д. Демихово, д. Грязивое, д. у Клочихи, д. Гостьница). По данным писцовой книги XVI века, в д. Скоково и д. Деленое земля считается доброй, в деревне на Мошне - средней. В XVIII веке 8 деревень из этих деревень значатся пустошами, пашенные угодья д. Ероси мово относятся к д. Волкова, деревня на Мошне идентифицируется с сельцом Машенка.

Дача № 1128 объединила в себе угодья четырех малодворных деревень, описанных по писцовой книге XV века, в том числе д. Малин, д. Отдыхалово, д. Лисье и д. Лисье же, три из которых стали пустошами. Деревня Отдыхалово, угодья которой по писцовой книге XVI века значатся добрыми по плодородию, стала усадищем. Деревни Лисье и Лисье же с средней по качеству землей превратились в пустошь Лисье. Пашня ранее нескольких малодворных деревень (д. Болакирево, д. Веретея, д. на Солодоже) отнесена к даче № 1197. На ее земельных угодьях зафиксированы две пустоши и сельцо Балакерева, земля в котором в первой половине XVI века писцами оценена как средняя. В дачу № 1502 вошли земельные угодья шести старых поселений, среди которых оказались описанные в писцовой книге XV века д. Заболотье, д. Ловница, д. Рамение, д. Раменье же, д. Крутець, д. Липинья. На момент межевания на этой территории находились четыре пустоши и две деревни Раменье и Ловница. В Приправочной писцовой книге XVI века зафиксировано среднее качество почвы в деревне Заболотье, которая к XVIII веку стала пустошью.

Пашня шести старых деревень составила основу земельных владений дачи № 1531. По писцовой книге конца XV века здесь располагались д. Карповичи, д. Карбутово, д. Лошаково, д. Ельмовичи, д. Ситное, д. Туровица. В XVIII веке на этой территории находятся три пустоши, деревня Карповицы и два сельца Лошаково и Филимоново. По писцовой книге XVI века отдельно плодородие почвы у этих деревень не оценено.

В Березайском погосте Деревской пятины по данным Переписной писцовой книги письма Василия Калитина к живущим писцы отнесли 142, 83 обжи, к запустевшим - 69, 9 обжи. Общий процент запустения земли в погосте к середине XVI века составлял 33 %. Писцы смогли охарактеризовать плодородие у 99 % земли, что является по сравнению с другими описанными погостами очень высоким показателем. Из 127 живущих обеж 38, 5 оказались добрыми, 86, 5 - средними и 2 - худыми. В целом у 68 % живущих обеж земля признавалась средней по плодородию, у 30, 3 % она характеризовалась как добрая. В массиве запустевшей земли 19, 7 обжи (30 %) приравнивались писцами к средним и 46, 5 обжи (70 %) - к худым. О причинах запустения этих земель сведений практически нет. В Приправочной писцовой книге имеются только отдельные записи о запустении земель после письма Григория Морозова, запустении за 30 лет до описания, а также запустении накануне нового письма [ПКНЗ, с. 224, 225, 228].

В отличие от писцовой книги Деревской пятины конца 1495 - 1496 г. письма Прокофия Зиновьевича Скурата и Петра Волка Борисова в Приправочной писцовой книге части Деревской пятины письма Василия Иванова сына Калитина 1550-1551 гг. имеются названия только 55 деревень Березайского погоста, что составляет всего 39 % деревень из 141 описанных отдельно поселений. Из них исследователям не удалось локализовать 19 деревень (34, 5 %). Если проанализировать плодородие земли в нелокализованных поселениях, то выясняется, что только в 2 из этих деревень (10, 5 %) земля была худой по плодородию, в 12 деревнях (63 %) - средней, в 4 деревнях (21) - доброй и только в 1 деревне (0, 5 %) качество земли не было охарактеризовано.

Следует констатировать, что по сравнению с моделью освоенности земли в Яжелбицком погосте модель освоенности земли в первой половине XVI века в Березайском погосте оказывается менее информативной. Это связано с тем, что в Приправочной писцовой книге письма Василия Калитина при описании Березайского погоста не всегда указывались названия деревень. Писцы, называя поместье и количество находящихся в нем деревень и обеж, нередко ограничивались словами: «А земля в том поместье половина середняя, а другая половина пуста и худа» [ПКНЗ, с. 227], «А земля в том поместье в дву деревнях, в Онисимове да в Труфанове, добра, а в дву деревнях, в Мошне да в Михееве, земля середняя, а во шти деревнях земля худа» [ПКНЗ, с. 229]. Поскольку писцы достаточно часто указывали качество почвы в нескольких поселениях, локализовать на карте все участки земли по плодородию оказалось практически невозможно.

Тем не менее, поскольку электронная карта Березайского погоста содержит сведения о локализации 77 % поселений конца XV века, созданная модель позволяет нам увидеть потенциальные возможности освоения данной территории в будущем. Судя по ГИС, в XV веке основная масса населенных пунктов Березайского погоста располагалась в восточной и в юго-восточной его частях. Естественной границей их компактного расположения выступала р. Березайка. Созданная модель освоенности земли показывает, что именно в этой части погоста, поскольку здесь было достаточно много близко расположенных друг от друга малодворных деревень, имелись как массивы освоенных земель, так и отдельные островки пашни. По другую сторону от реки Березайка, в северной и западной частях погоста земля была разработана только вблизи поселений, разбросанных по его территории. В XVIII веке мы уже имеем более освоенные для пашни южный и северный углы погоста. Увеличились и пашенные угодья в западной части погоста.

Сравнительный анализ моделей освоенности земли показывает, что в промежуток с XVI века по XVIII век на землях Березайского погоста произошло выравнивание в распашке земель в различных его частях. Если раньше поселения явно тяготели к естественной водной дороге, связывавшей их через р. Березайка с р. Мстой, то после появления дороги Москва - Санкт-Петербург лучше осваиваются юго-западные земли погоста. Таким образом, полученный опыт создания модели освоенности земельных угодий на основании данных писцовых книг и материалов Генерального межевания позволяет нам сделать вывод об имеющихся в Березайском погосте в XV- XVI вв. ресурсах вовлечения в сельскохозяйственный оборот новых пашенных угодий.

освоенность земля крестьянин писцовый

Источники и принятые сокращения

1. НПК - Новгородские писцовые книги, изданные императорской Археографической комиссией: Т. I: Переписная оброчная книга Деревской пятины, около 1495 года: Первая половина. - Санкт-Петербург: типография В. Безобразова и комп., 1859. - Л. 455 об.-497.

2. ПКНЗ - Приправочная писцовая книга части Деревской пятины письма Василия Иванова сына Калитина // Писцовые книги Деревской пятины 1550-1560-х гг.: Т. 5 / Составитель К. В. Баранов. - Москва: Древлехранилище, 2004. - С. 223-233.

Литература

1. Акманов А. И. Организация измерений башкирских межевых дач Оренбургской губернии в конце XVIII - начала XIX века / А. И. Акманов // Русь, Россия: Средневековье и Новое время: Вторые чтения памяти академика РАН Л. В. Милова: Материалы к международной конференции. - Москва, 17-19 ноября 2011 г. - Москва, 2011. - С. 251-255.

2. Апонасенко А. Н. К вопросу о локализации сети поселений XVI- XVIII вв. на карте Петербургской губернии (по материалам писцовых книг и межевых документов) / А. Н. Апонасенко // Русь, Россия: Средневековье и Новое время: Вторые чтения памяти академика РАН Л. В. Милова: Материалы к международной конференции. - Москва, 17-19 ноября 2011 г. - Москва, 2011. - С. 274-277.

3. Бородкин Л. И. Измерение и моделирование динамики неравенства в оплате труда промышленных рабочих в России в начале ХХ в. / Л. И. Бородкин, Т. Я. Валетов // Компьютер и экономическая история: сборник научных трудов / Алт. гос. ун-т ; ред. Л. И. Бородкин и В. Н. Владимиров. - Барнаул: [б. и.], 1997. - С. 8-32.

4. Бородкин Л. И. Нелинейная динамика социально-политических процессов пошлого: методологические проблемы моделирования неустойчивого развития / Л. И. Бородкин // История и математика: анализ и моделирование социально-исторических процессов. - Москва: Изд-во КомКнига, 2007. - С. 8-48.

5. Владимиров В. Н. История, карта, компьютер... (о возможностях исторического компьютерного картографирования) / В. Н. Владимиров // Круг идей: модели и технологии исторической информатики труды конференции / Ассоциация «История и компьютер» ; Московское городское объединение архивов ; ред. Л. И Бородкин [и др.]. - Москва: Изд-во Московского городского объединения архивов, 1996. - С. 297-305.

6. Владимиров В. Н. Историческая геоинформатика: геоинформационные системы в исторических исследованиях: монография / В. Н. Владимиров. - Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2005. - 192 с.

7. Голубинский А. А. Городское землепользование на Европейском Севере России в конце XVIII - первой половине XIX в. / А. А. Голубинский, Д. А. Хитров, Д. А. Черненко // Актуальные проблемы аграрной истории Восточной Европы X-XXI вв.: источники и методы исследования: материалы XXXII сессии симпозиума по аграрной истории Восточной Европы. - Рязань, 2012. - С. 168-176.

8. Голубинский А. А. Характеристика земельных угодий городов Черноземья конца XVIII - начала XIX в. / А. А. Голубинский, Д. А. Хитров, Д. А. Черненко // Ежегодник по аграрной истории Восточной Европы 2012: типология и особенности регионального аграрного развития России и Восточной Европы X-XXI вв. - Москва-Брянск, 2012. - С. 191-202.

9. Ковальченко И. Д. Методы исторического исследования / И. Д. Ковальченко.- Москва: Изд-во Наука, 1987. - 440 с.

10. Милов Л. В. И. Д. Ковальченко: труды и концепции / Л. В. Милов. // Материалы I Научных чтений памяти И. Д. Ковальченко (МГУ, 2-3 декабря 1996 г.). - Москва, 1997. - С. 12-19.

11. Милов Л. В. Исследование об «Экономических примечаниях» к Генеральному межеванию (К истории русского крестьянства и сельского хозяйства второй половины XVIII в.) / Л. В. Милов. - Москва: Изд-во МГУ, 1965. - 310 с.

12. Мазур Л. Н. Методы исторического исследования: учебное пособие / Л. Н. Мазур. - Екатеринбург: Изд-во Уральского ун-та, 2011. - 606 с.

13. Пиотух Н. В. О возможностях компьютерного картографирования при работе с данными писцовых книг начала XVII и материалами Генерального межевания второй половины XVIII в. / Н. В. Пиотух // Круг идей: модели и технологии исторической информатики труды конференции / Ассоциация «История и компьютер» ; Московское городское объединение архивов ; ред. Л. И Бородкин [и др.]. - Москва: Изд-во Московского городского объединения архивов, 1996. - С. 306-327.

14. Смирнов Г. С. Социальный портрет провинциального землемера 60-80-х годов XIX в. (на материалах Оренбургской губернской чертежной) / Г. С. Смирнов, С. С. Смирнова // Русь, Россия: Средневековье и Новое время: Вторые чтения памяти академика РАН Л. В. Милова: Материалы к международной конференции. - Москва, 17-19 ноября 2011 г. - Москва, 2011. - С. 287-291.

15. Степанова Л. Г. Материалы Генерального межевания XVIII в. как источник по истории крестьянского землепользования в России предыдущих столетий / Л. Г. Степанова // Русь, Россия: Средневековье и Новое время: Вторые чтения памяти академика РАН Л. В. Милова: Материалы к международной конференции. - Москва, 17-19 ноября 2011 г. - Москва, 2011. - С. 264-268.

16. Степанова Л. Г. Картографический метод и модельный подход при работе с писцовыми книгами XV-XVI вв. и материалами Генерального межевания XVIII в. / Л. Г. Степанова // Актуальные проблемы аграрной истории Восточной Европы X-XXI вв.: источники и методы исследования: материалы XXXII сессии симпозиума по аграрной истории Восточной Европы. - Рязань, 2012. - С. 79-88.

17. Фролов А. А. Дополнительные возможности использования материалов Генерального межевания для изучения исторических ландшафтов русского Средневековья / А. А. Фролов // Сельская Русь в IX-XVI веках / Рос. акад. наук, Ин-т археологии. - Москва: Наука, 2008. - С. 363-372.

18. Фролов А. А. Исторический атлас Деревской пятины Новгородской земли (по писцовым книгам письма 1495-1496 гг.) / А. А. Фролов, Н. В. Пиотух. - Москва ; Санкт-Петербург: Изд-во Альянс-Архео, 2008. - Т. 1: Исследование и таблицы. - 2008. - 368 с.

19. Хитров Д. А. Центр России в материалах Генерального межевания / Д. А. Хитров, А. А. Голубинский, Д. А. Черненко // Русь, Россия: Средневековье и Новое время: Вторые чтения памяти академика РАН Л. В. Милова: Материалы к международной конференции. - Москва, 17-19 ноября 2011 г. - Москва, 2011. - С. 255-259.

20. Шредерс А. М. Практика применения ГИС в историко-культурных исследованиях / А. М. Шредерс, Е. В. Лялля // Историческая информатика: информационные технологии и математические методы в исторических исследованиях и образовании. - 2012. - № 1. - С. 72-79.

21. Чернов С. З. Рекомендуемые формы исторических карт земельных дач средневековой России XIII-XVII вв. (по материалам древнего Радонежа) / С. З. Чернов // Актуальные проблемы аграрной истории Восточной Европы X-XXI вв.: источники и методы исследования: материалы XXXII сессии симпозиума по аграрной истории Восточной Европы. - Рязань, 2012.- С. 58-78.

Размещено на Allbest.ru