Акт Ф.Б. Харрисона о наркотиках 1914 года

Размещено на http://www.allbest.ru/

Саратовский государственный университет имени Н.Г. Чернышевского

Кафедра общей и социальной психологии

Акт Ф.Б. Харрисона о наркотиках 1914 года

кандидат социологических наук, доцент

Ставропольский Юлий Владимирович

Аннотация

законопроект лекарство наркотический харрисон

Законопроект столкнулся с ожесточённым противодействием. Особенно возражала Американская медицинская ассоциация, поэтому сторонники законопроекта нехотя согласились пойти на уступки в части обязательной регистрации, смягчить санкции и сохранить торговлю патентованными лекарствами, содержащими небольшие доли наркотических веществ. Законопроект отнюдь не позиционировался в качестве запретительной меры в ответ на чаяния моралистов внутри Соединённых Штатов. В центре внимания дебатов в Конгрессе находился вопрос о выполнении международных торговых обязательств. Акт Ф.Б. Харрисона гласил, что никакие ограничения не должны распространяться на распределение и распространение наркотиков пациентам со стороны терапевтов, дантистов либо ветеринарных врачей, зарегистрированных в соответствии с требованиями настоящего Акта, и занимающихся исполнением только своих профессиональных обязанностей.

Ключевые слова: врач, законопроект, налог, наркотик, полномочие, федеральный

Немедленно после возвращения из Шанхая, Гамильтон Райт постарался зачистить федеральное антинаркотическое законодательство, уповая на предоставленные Конгрессу по конституции налоговые полномочия, и внёс соответствующую законодательную инициативу. Председатель комитета по международным делам палаты представителей депутат от штата Вермонт Дэвид Фостер внёс инициативу Г. Райта на обсуждение в 1910 году. Она получила известность как антинаркотический законопроект Д. Фостера и требовала взимать федеральный налог с любых сделок по наркообороту внутри страны, а также предписывала всем торговцам наркотиками пройти государственную регистрацию и отчитываться обо всех заключённых сделках. Сторонники антинаркоти-ческого законопроекта Д. Фостера взывали к чаяниям широких народных масс и апеллировали к мифам о расовых меньшинствах. Продолжая тему опиума, Г. Райт отмечал, что наиболее драматичным образом привыкание совершалось у многих женщин, сожительствовавших с китайцами в чайнатаунах различных городов [4]. Выступая по вопросу о вреде кокаина, Г. Райт докладывал, что на авторитетном уровне признано, что кокаин часто выступает непосредственным подстрекателем к совершению преступных изнасилований неграми-южанами и другими слоями населения страны.

Однако, в противодействии законопроекту были заинтересованы производители и розничные торговцы наркотиками, возражавшие против всеобъемлющей регистрации и требования подотчётности, и, поскольку широкие народные массы не проявили энтузиазма в деле поддержки общегосударственного антинаркотического движения, возражения со стороны бизнеса и производителей наркотиков возымели давление на Конгресс. Невзирая на призывы Г. Райта и президента Тафта продемонстрировать всему миру, что внутри Соединённых Штатов «полный порядок», накануне второй Международной антиопиумной конференции в Гааге в 1912 году, законопроект был провален.

Не утеряв решимости добиться запрещения наркотиков в Соединённых Штатах, Г. Райт на следующей сессии внёс собственный законопроект. Тогда член палаты представителей Конгресса США от штата Нью-Йорк Фрэнсис Бертон Харрисон, сам бывший с 1913 по 1921 гг. генерал-губернатором Филиппин, дал своё согласие курировать прохождение законопроекта через Палату представителей. Вновь законопроект столкнулся с ожесточённым противодействием. Особенно возражала Американская медицинская ассоциация, поэтому сторонники законопроекта нехотя согласились пойти на уступки в части обязательной регистрации, смягчить санкции и сохранить торговлю патентованными лекарствами, содержащими небольшие доли наркотических веществ. Результатом вынужденного компромисса сторон стало принятие в 1914 году Акта Ф. Б. Харрисона о наркотиках, который обозначил собой водораздел в деле федерального регулирования наркооборота. Закон был подписан президентом США и вступил в силу 17 декабря 1914 года. В официальной преамбуле к Акту Ф. Б. Харрисона было заявлено, что настоящим актом устанавливается регистрация в целях сбора внутренних налогов и обложения специальным налогом всех лиц, которые производят, импортируют, изготавливают, смешивают, сбывают, снабжают, продают, поставляют или иным образом распространяют опиум либо листья коки, а также их соли, производные от них либо препараты из них, в том числе и в прочих целях [3].

Актом Ф. Б. Харрисона требовалось, чтобы все производители и поставщики наркотиков зарегистрировали свою деятельность в федеральных ведомствах, отчитывались о продажах наркотиков и платили налог с каждой продажи [1].

Официально Акт Ф. Б. Харрисона был всего лишь налоговой мерой, но на практике он жёстко ограничил доступ к опиуму и кокаину в немедицинских рекреационных целях. Законопроект отнюдь не позиционировался в качестве запретительной меры в ответ на чаяния моралистов внутри Соединённых Штатов. В центре внимания дебатов в Конгрессе находился вопрос о выполнении международных торговых обязательств, взятых на себя в соответствии с Гаагской антиопиумной конвенцией 1912 года.

Гаагская антиопиумная конвенция стала плодом усилий Г. Райта по вы-работке международного консенсуса в отношении контроля за оборотом наркотиков. Соглашение требовало от подписантов «приложить все свои силы» к подавлению незаконного оборота наркотиков. Однако, прошло несколько лет, и Акт Ф. Б. Харрисона превратился из относительно безобидной налоговой меры в могущественный инструмент федеральных властей по регулированию, а в конце концов и по запрещению различного рода деятельности, связанной с наркооборотом.

Очень умно повели себя те, кто увязали Акт Ф. Б. Харрисона с Гаагской антиопиумной конвенцией, сумев тем самым обойти конституционные ловушки. В 1914 году полномочия Конгресса США по регулированию торговли между штатами считались ограниченными. Доминировало мнение, согласно которому, в соответствии с десятой поправкой, полномочиями осуществлять регулирование на местном уровне обладали штаты. Поэтому федеральный контроль за оборотом наркотиков и медицинскими назначениями воспринимался как неконституционный. Однако, Г. Райт и его соратники намеренно задействовали Гаагскую антиопиумную конвенцию в качестве правомочного международного юридического основания, на котором надлежит возвести антинаркотическое законодательство США. Согласно шестой статье Конституции США, международные договоры США имеют приоритет по отношению к внутреннему законодательству США, поэтому привязка Акта Ф. Б. Харрисона к необходимости следовать Гаагской конвенции наделила сам Акт конституционной легитимностью.

Медицинское сообщество США восприняло Антинаркотический акт Ф. Б. Харрисона прежде всего в качестве закона об упорядочении оборота опиума, морфина, героина и прочих наркотиков в малых дозах из-под прилавка, а в крупных - по рецепту врача. Врачи и аптекари почувствовали себя под защитой закона, к проекту которого они приложили свою руку, в особенности в той части, которая касается ограничения государственного вмешательства во врачебную практику. Акт Ф. Б. Харрисона гласил, что никакие указанные ограничения не должны распространяться на распределение и распространение вышеперечисленных наркотиков пациентам со стороны терапевтов, дантистов либо ветеринарных врачей, зарегистрированных в соответствии с требованиями настоящего Акта, и занимающихся исполнением только своих профессиональных обязанностей [2].

Однако, вместо защиты врачей, формулировки в Акте допускали множественные толкования, и вскоре агенты Минфина США, работающие под прикрытием - прародители современной службы по борьбе с незаконным оборотом наркотиков - стали арестовывать врачей и аптекарей тысячами за прописывание и реализацию наркотиков наркозависимым гражданам. Федеральное упорство в отношении врачей было, в общем, оправдано докладами о дискредитации врачебной профессии, в особенности докладом Флекснера для Фонда Карнеги в 1910 году, который выявил изъяны в профессиональной подготовке медиков и негодную практику медицинских научных исследований. В результате, вся сфера наркологии оказалась криминализованной, а данные научных исследований психоактивных веществ полностью искажёнными [5]. Несмотря на то, что в Акте Ф. Б. Харрисона не уточнялось, что конкретно имелось в виду под словами о том, что терапевты должны действовать только лишь в соответствии с задачами своей профессиональной практики, американский Минфин взял инициативу в свои руки и сформулировал правила, запрещавшие врачам обеспечивать наркотиками зависимых лиц в тех случаях, когда наркозависимость не имела отношения к медицинским показаниям. Возможно, Конгресс намеренно не уточнял ту сторону законодательного документа, которая была связана с явным дефицитом федеральных полномочий в деле регулирования врачебной практики, а также в связи с необходимостью сделать медицинскую поддержку Акту Ф. Б. Харрисона единообразной, прибегнув к расплывчатым формулировкам. Вопрос о том, располагает ли Конгресс необходимыми полномочиями для того, чтобы регулировать врачебную практику и наказывать просто за наличие наркотиков быстро сделался спорным юридическим казусом, а попытки Минфина оказать поддержку Акту Ф. Б. Харрисона как запретительному законодательному документу в отношении врачей и их пациентов поначалу встречали судебный отпор.

Первый крупный юридический бой в защиту конституционности Акта Ф. Б. Харрисона был дан в 1916 году в Верховном суде США, который ограничил юрисдикцию Акта по делу Соединённых Штатов против Джины Фьюи Мой 241 U.S. 394 (1916), отказав Минфину в праве привлечь врача за то, что тот прописывал наркотик наркозависимому, и криминализировать наличие у наркозависимого незаконного наркотика. Верховным судом США было признано, что акт Конгресса обладает юридической силой лишь тогда, когда он издан в соответствии с предоставленными Конституцией США полномочиями, а посему Акт Ф. Б. Харрисона не востребован ни для каких международных договоров, и, следовательно, поскольку данный Акт был принят в силу налоговых полномочий Конгресса, то его юрисдикция ограничивалась сбором налогов. Далее, Верховный суд США постановил, что как воспрепятствование врачу осуществить своё профессиональное намерение прописать наркотик, так и запрещение иметь у себя наркотик, были деяниями, не связанными со сбором налогов, и что федеральное правительство не должно использовать Акт Ф. Б. Харрисона ни для привлечения врачей, прописывающих наркотики, ни для привлечения граждан, имеющих у себя наркотики.

Библиографический список

1. Bertram E., Blachman M., Sharpe K., Andreas P. Drug War Politics: The Price of Denial. Berkeley: University of California Press, 1996. P. 68.

2. Public Law No. 223, 63rd Cong., approved December 17, 1914.

3. United States Statutes at Large, v.36, 63 Cong., 3 Sess, Part I. P. 785 - 790.

4. Wright H. Report on the International Opium Commission and on the Opium Problem as Seen within the United States and Its Possessions // Opium Problem: Message from the President of the United States, Senate Doc. No. 377, 61st Cong, 2nd Sess., 21 Feb. 1910. P. 45

5. Zinberg N. E., Robertson J. A. Drugs and the Public. New York: Simon and Schuster, 1969. P. 69.

Размещено на Allbest.ru