Френсис Роберт Бонэм и изменения в электоральной организации партии тори-консерваторов в первой половине 30-х гг. XIX в.

Размещено на http://www.allbest.ru//

Размещено на http://www.allbest.ru//

Донской государственный технический университет

Френсис Роберт Бонэм и изменения в электоральной организации партии тори-консерваторов в первой половине 30-х гг. XIX в.

Клочков Виктор Викторович

к.и.н., доцент

В исторической науке существуют проблемы, внимание к которым не ослабевает с течением времени. Меняются установки сознания и историографические предпочтения, возникают новые способы описания и даже речевые конструкции, употребляемые для реставрации прошлого. Всякий раз, когда постепенное накопление фактического и историографического материала дает возможность иначе подойти к осмыслению устоявшихся исторических концепций, исследователи предпринимают очередную попытку создать новый умопостигаемый образ прошлого в конкретной области исторического знания.

Конституционная история Великобритании и история партийно-политической системы страны конца 20-х - середины30-х гг. XIX в. в этом отношении является достаточно традиционным объектом исследования. Нужно обладать большой долей самоуверенности, чтобы заявлять об открытии чего-то принципиально нового в предметной области, исследованием которой профессионально занимались поколения выдающихся специалистов. Еще сложнее обстоит дело тогда, когда столь широкое историческое полотно становится фоном для создания политической биографии. Их написание всегда оказывается делом гораздо более трудным, нежели кажется на первый взгляд. Но вдвойне сложным это оказывается в случае, когда речь идет о политических деятелях, оставивших свой заметный след в истории, но, несмотря на это, традиционно относимых к персонажам «второго плана».

Биография Френсиса Роберта Бонэма - выдающегося организатора консервативной партии Великобритании в 30-50-е гг. XIX в. - весьма показательна в этом отношении.Это вполне объяснимо - кому, кроме историков, интересна скучная рутина профессионального юриста. Но и потомки, как представляется, не слишком продвинулись в этом понимании, поэтому обращение к политико-биографическому жанру в данном случае вполне оправдано. консерватор партия бонэм тори

Френсис Роберт Бонэм (1785-1863) родился 6 сентября 1785 г. Его отец, Френсис Уоррен Бонэм, был средней руки протестантским лендлордом в местечке Баллинтагарт в ирландском графстве Килдейр. Он с успехомокончил колледж св. Троицы в Дублине, и в 1764 г. стал барристером (владельцем адвокатской практики). В1767 г. Френсис Уоррен удачно женился на дочери епископа Лимерика Мэри Энн Лесли. Рано овдовев, Френсис Уоррен в 1776 г. повторно женился на Доротее Герберт, дочери лендлорда из Макросса в графстве Клэр. Семья его новой супруги была тесно связана узами патроната с аристократическим семейством Пемброков. Ее отец, Эдвард Герберт, был членом ирландского парламента с 1749 по 1770 г., а затем - членом палаты общин от местечка Лудлоу. Будучи достаточно обеспеченным, в начале 90-х гг. он переехал в Англию и обосновался сначала в Клифтоне в Глостершире, а затем в Ричмонде в графстве Саррей, где прожил до самой смерти в 1810 г. Сводный брат Френсиса Роберта Джон вел вполне респектабельную жизнь лендлорда вБаллинтагарте, а в 1835 г. стал, благодаря протекции тогдашнего премьер-министра, лидера консерваторов сэра Роберта Пиля, шерифом графства Килдейр [2, p. 126].

В 1804 г. Френсис Роберт Бонэм был прият на обучение в Корпус Кристи Колледж Оксфордского университета. В 1808 г., следуя по стопам отца, он выбрал для себя юридическую карьеру и в январе поступил вЛинкольн Инн. По смерти отца в 1810 г. Френсис Роберт, будучи младшим наследником, получил Ј 5 000 и земельные владения в графстве Миэт. Кроме того, он получил единовременное вознаграждение в Ј 5 000 вкачестве трасти с имущества его старшей сводной сестры. Таким образом, в возрасте 25 лет Френсис Роберт был неплохо образован и прилично обеспечен, что позволяло ему вести обычную для того времени жизнь представителя своей социальной группы. На его политические взгляды существенное влияние оказал его близкий друг Р. Пиль. Когда в 1822 г. последний стал министром в правительстве лорда Ливерпуля, именно с его подачи Френсис Роберт впервые задумался о политической карьере. Старт ее был типичен для представителей круга Ф. Р. Бонэма: в 1830 г. он стал членом палаты общин от местечка Рэй в западном Сассексе. Протекцию ему составил тогда Р. Пиль, и два десятка обладателей права голоса в этом классическом «гнилом местечке» охотно поддержали протеже министра короны [Ibidem, p. 128]. Когда в 1831 г. Ф. Р. Бонэм лишился места в парламенте, Р. Пиль и лорд Элленборо, откровенно недолюбливавшие партийную рутину, предложили Френсису Роберту работу по формированию новых структур консервативной партии. Именно здесь он проявил свой, как оказалось, недюжинный административный талант [Ibidem, p. 123].

Эта работа оказывалась еще более значимой, если принять во внимание ряд особенностей системы политического представительства в том виде, как она сложилась в Великобритании начала 30-х гг. XIX в. Эта система была основана на корпоративных связях, органично дополняясь развитыми механизмами патронажа внутри парламента. К началу XIX в. пэры контролировали до трети мест в нижней палате, а половина членов палаты общин была связана с пэрами клиентскими узами. Таким образом, всегда имелсяопределенный резерв «гнилых местечек», который можно было использовать, тщательно формируя парламент [4, p. 71].

Следует помнить, что политическая традиция того времени предусматривала именно «формирование», а не избрание парламента в том смысле, как мы понимаем это сегодня. Политическая система первой трети XIX в.предполагала наличие зависимости палаты общин от пэров точно так же, как парламентарии, получившие свои полномочия в «гнилых местечках», были зависимы от политических предпочтений местных лендлордов.Конечно, не следует думать, что клиентские связи и политическая зависимость - синонимичные понятия, но отрицать наличие определенных «интенциональных привязок» между ними не следует. Политическая система Великобритании первой трети XIX в. базировалась на убеждении, что парламент является институтом политической власти, представляющим политическую элиту. Политическое представительство не было ориентировано на мнение избирателей и было устроено так, что давало возможность политическому классу из нескольких тысячсемей определять весь курс внутренней и внешней политики [Ibidem, p. 74].

Сегодня принято акцентировать внимание исключительно на недостатках описанной выше системы. Однако современники были склонны оценивать ее скорее положительно, поскольку считалось, что политическое представительство, гарантирующее консенсус в стенах парламента, справедливо и потому жизнеспособно.

Аргументы в пользу того, что парламент является единственным образом народа и должен представлять его, хотя и были известны в английской политической теории с середины XVII в., но никогда не получали широкой поддержки. В Англии вплоть до парламентской реформы 1832 г. пропорциональное представительство в нижней палате парламента не считалось серьезной проблемой. В английских дискуссиях о месте и роли парламента в политической системе страны на первом месте всегда оказывались вопросы, связанные с формированием и поддержкой правительства, а не представительства «отсутствующего народа» [Ibidem, p. 80].

Наконец, следует помнить, что электоральная непропорциональность, привычно воспринимаемая сегодня как серьезное отклонение от демократического принципа равенства, для Англии «долгого XVIII в.» по определению не могла быть масштабной проблемой благодаря особенностям общего права страны и конституционного устройства, характерного для английского варианта ограниченной монархии. В этой конституционной системе, как было показано выше, представительство общественных интересов возложено одновременно на короля и обе палаты парламента. При этом предполагается, что именно их совместное действие, а не одно лишь парламентское представительство, обеспечивают должное внимание ко всем общественным интересам.

Поэтому неудивительно, что уже в ноябре 1830 г. группа влиятельных тори - Уильям Холмс, Джозеф Планта, лорд Элленборо, Джон Херрис, Чарльз Арбетнот и Генри Хардинг - пришла к выводу о необходимости создания партийных организаций [Ibidem, p. 68]. Происходят регулярные встречи консервативного «актива», и на ужине 2 февраля 1831 г. принимается решение приобрести специальное помещение для нужд зарождающейся организации [3, p. 228]. Таким образом, к середине июня 1831 г. была сформирована первая внепарламентская организация консервативной партии, иронично названная вигами «бандой с Чарльз Стрит» (The Charles Street Gang) [4, p. 72].

Первоначальная ирония в прессе, высмеивающей новую структуру консерваторов, довольно скоро сменилась на более сдержанное и уважительное отношение. На ужине 10 марта 1832 г. лидеры консерваторов решают приобрести дом на Карлтон Террас, и центральная консервативная организация получила официальное наименование Карлтон Клуб (The Carlton Club) [2, p. 132]. Вступительный и ежегодный взнос для членов организации были определены в л10, а их число, первоначально составлявшее около 500 человек, кначалу парламентской сессии достигло, по разным оценкам, 800-820 человек [9].Чрезвычайно полезным сэтой точки зрения приобретением для Карлтон Клуба оказалось именно назначение на пост одного из ведущих партийных «кнутов» Френсиса Роберта Бонэма [1, f. 100].

Именно Ф. Р. Бонэм поощрял инициативы сторонников консервативной партии по организации партийных организаций на местах, и период с ноября 1834 по апрель 1835 гг. был отмечен интенсивным ростом региональных консервативных ассоциаций. В конце апреля 1835 г. «Таймс»с «огромным удовлетворением» отмечала быстрое распространение во всех регионах страны «этих полезных и важных институтов» [5]. Карлтон Клуб и лично Френсис Роберт Бонэм много сделали для того, чтобы обеспечить поддержку начинаниям консерваторов в газетах и журналах, хотя сделать это было очень непросто [6, p. 468].

Результаты парламентских выборов в январе 1835 г. для консерваторов нельзя оценить однозначно. С однойстороны, они не сумели добиться своей главной цели - завоевания парламентского большинства. С другой стороны, получив 279 мест из 658, консерваторы увеличили свое представительство в нижней палате на четверть по сравнению с парламентскими выборами 1832 г. Надежды консерваторов на благоприятный исход выборов 1835 г. демонстрируют и некоторые слабые стороны консервативной тактики. По всей видимости, соратники Ф. Р. Бонэма полагали, что успешная работа Карлтон Клуба и местных консервативных ассоциаций способна если не принести консерваторам победу, то, по крайней мере, свести их парламентское меньшинство к относительно приемлемому минимуму, который можно было бы компенсировать, используя накопленный за время пребывания в оппозиции тактический арсенал [2, p. 129]. Сказалось недостаточное внимание лидера консерваторов к рутинной стороне работы партийных организаций: он был одним из признанных авторов самой идеи их создания и разработчиков их организационных форм, но никогда не был склонен тщательно отслеживать текущее положение дел в этой сфере. Возможно, Р. Пиль также недооценивал ее важность в быстро меняющейся политической ситуации, хотя, по сравнению со своими оппонентами, консерваторы имели здесь явный приоритет [4, p. 93].

После парламентских выборов 1835 г. Френсис Роберт вновь попадает в палату общин, будучи избран от карманного местечка Харвич в Эссексе. Однако уже в 1837 г. новые выборы поставили крест на парламентской карьере Френсиса Роберта. В 1841 г., когда к власти пришел второй кабинет Р. Пиля, Ф. Р. Бонэм получил в нем малозначительную должность. Со смертью Р. Пиля в 1850 г. политическая карьера Ф. Р. Бонэма окончательно идет на спад. В 1853 г. в качестве признания прошлых заслуг Френсис Роберт получил пост уполномоченного правительственной комиссии по налогообложению. Это позволило ему поселиться в доме 13 на Альберт-Террас в лондонском районе Найтсбридж, в котором он прожил до самой смерти в апреле 1863 г. [2, p. 132].

Эпистолярное наследие Френсиса Роберта Бонэма также ждала весьма интересная судьба. Его сестра Сьюзан продала его письма первым биографам Р. Пиля - пятому графу Стенхоупу и виконту Эдварду Картвеллу. Весьма неприятным для сегодняшних историков является то обстоятельство, что сохранилась лишь часть бумаг Ф. Р. Бонэма, но, увы, о его коллегах - партийных организаторах тори в 30-40-х гг. XIX в. - известно и того меньше. В собственно историографическом смысле биография Ф. Р. Бонэма интересна тем, что, несмотря на обилие источников, является едва ли не единственным жизнеописанием партийного «кнута» первой трети XIX в.

Тем не менее именно в политической биографии Ф. Р. Бонэма самым причудливым образом переплелись традиционный политический патронаж и потрясающее стремление к поиску новых направлений деятельности,

недюжинный административный талант и желание формировать первичные организации консервативной партии так, если бы руководящие должности в них были вполне обычными для более ранней политической практики синекурами. Ф. Бонэм являлся одним из авторов нового подхода к проблеме обеспечения единства консервативной партии в первой половине 30-х гг. XIX в., главным организатором центрального офиса консерваторов - Карлтон Клуба, а также множества местных консервативных ассоциаций. Он предоставил коллегам по партии неизвестные для этого времени в британской политической практике инструменты мобилизации избирателей и обеспечения политической поддержки как в стенах парламента, так и вне его. Не будет преувеличением сказать, что в деле становления электоральной организации консерваторов, близкой к современному типу, Ф. Бонэм сыграл не меньшую роль, чем признанный консервативный лидер Р. Пиль в разработке идеологических принципов консерватизма.

Список источников

1.British Museum Add. MS.40403.2.Gash N.Bonham and Conservative Party // Pillars of Government, and Other Essays on State and Society, 1770-1880. L.,1986. 312 p.

Lord Ellenborough.Political Diary,1828-1830 /ed. by Lord Colchester. L., 1881. Vol. II. 614 p.

Stewart R.The Foundation of the Conservative Party, 1830-1867. L.: Longman, 1964. 402 p.

The Times.1835. 23 April.

Wellington to Lord Mahon, 1831, 17 September// Aspinall A.Politics and the Press, 1780-1850. L., 1949. 506 p.

Размещено на Allbest.ru