Значение урбанизации в истории человечества чрезвычайно велико. Общеизвестно, что города являются своеобразными локомотивами интеллектуального и технологического прогресса, в них, а не в сельской местности, концентрируется научный и культурный потенциал современного общества, они оказывают огромное влияние на все остальную территорию, заселенную негородским населением.

Однако в изучении отечественной историографией этой проблемы имеется серьезный недостаток, существенно искажающий преставления о характере, масштабах и локальных проявлениях этого феномена. Он заключается в том, что исследователи, рассматривая урбанизацию как социальное явление, как правило, руководствуются административными критериями определения города и городского населения.

Принцип наделения правительством того или иного поселения статусом города был основан в первую очередь на удобстве управления окружающей местностью. Остальные критерии не имели большого значения. По этой причине село могло неожиданно стать городом, а поселение, чьи жители являлись вполне сформировавшимися горожанами, так и остаться сельским. Зачастую эти изменения не были связаны со значительной трансформацией образа жизни жителей населенных пунктов. Вместо разработки научных критериев города отечественные авторы руководствуются в своих исследованиях официальным перечнем городов, что зачастую искажает картину процесса урбанизации, ее динамику и конкретные проявления. Рассмотрим, как это проявляется на материалах Южного Урала.

Строительство городских поселений в этом регионе было продолжением аналогичных процессов в Среднем Поволжье, начавшихся в XVI в. и связанных с экспансией Русского государства на восток. Если экстраполировать официальные городские населенные пункты Уфимской губернии на территорию современного Башкортостана (что обычно и делается в отечественной историографии), то получается, что к началу 1920-х гг. на ней располагалось лишь 4 города: Уфа (основана в 1586 г.), Белебей (основан в 1757 г.), Бирск (основан в 1663 г.), Стерлитамак (основан в 1781 г.). При этом исследователями не учитывается, что Уфимская губерния и БАССР (в постсоветское время Республика Башкортостан) - это различные в политическом и социальном отношениях территории.

До революции существовали определенные законодательные ограничения, препятствовавшие отдельным типам населенных пунктов приобрести статус городов. В частности, не могли стать городами частные владения (таковым, например, в XVIII в. был Белорецкий завод - по всем признакам, в том числе по численности населения, - настоящий город, но официально он им не был), хотя, например, многими современниками горнозаводские поселки воспринимались как настоящие города. В частности, уже В.Н. Татищев в разработанном им "Горном уставе" предложил называть уральские заводы "горными городами" [5, с.12]. Фабричный труд способствовал выработке у жителей заводских поселков особого типа культуры, который проявлялся сразу, стоило лишь войти в дом мастерового или работного человека: в XIX в. там имелись отсутствовавшие тогда в крестьянских семьях шторы, зеркала, стулья, кровати. В обиходе горнозаводского населения использовались вещи, характерные для горожан, например, подсвечники. Причем уже в XVIII в. быт работников горных заводов существенно отличался от крестьянского: в частности, в списках пропавших у местного населения во время пугачевского восстания предметов утвари значатся вилки, "кострюли" и металлическая посуда [3, с.141], т.е. предметы, которые были неизвестны крестьянству вплоть до конца XIX в. В горнозаводских поселениях было гораздо больше грамотных людей, чем в сельской местности [Там же, с.259].

Таким образом, города-заводы наряду с официально признанными городскими населенными пунктами были частью городской культуры в Башкирии в конце XVIII - первой половине XIX в., а в случае сохранения функционирования предприятий - и позднее. Упадок многих металлургических заводов в связи с сокращением производства или полной остановкой предприятий в XIX в. привел к тому, что значительная часть этих поселений превратилась в села (с соответствующим перепрофилированием основных занятий их жителей), повторив судьбу городов-крепостей. Таковыми являются нынешние сельские населенные пункты Узян, Кага и Авзян в юго-восточной Башкирии. Напротив, сохранившиеся заводы продолжили свое эволюционное развитие в направлении современных городов, хотя формально не являлись ими вплоть до Октябрьской революции. Придание им городского статуса после 1917 г. формально увеличило численность городского населения региона.

В процессе урбанизации Башкирии были периоды подъема и упадка городской традиции, но она никогда не пресекалась. История развития крепостей, горнозаводских населенных пунктов и других поселений городского типа в рассматриваемом регионе свидетельствует, что формы его урбанизации были различными: большая часть крепостей XVII-XVIII вв. и заводских поселков XVIII-XIX вв. превратились в села и деревни или исчезли, а меньшая - стали городами [4, с.124].

Еще один важный вывод, который следует из вышеизложенного, состоит в том, что используемая в исторических и демографических исследованиях методика анализа численности городского населения носит не академический, а административный характер и не отражает объективной реальности. За рамками статистических подсчетов остаются группы людей, которые, будучи горожанами по своим занятиям и образу жизни, включаются в состав иных категорий населения. Это, в свою очередь, приводит исследователей к неверному выводу о резком скачке урбанизации региона после 1917 г., об "интенсивной урбанизации" русских Башкирии в советское время [2, с.41, 45]. Конечно, отрицать массовое переселение жителей сельской в местности в города в период осуществления индустриализации страны нельзя. Но надо учитывать и то, что части населенных пунктов именно в это время был придан городской статус. Поэтому темпы урбанизации региона на самом деле были более "сглаженными".

Отдельные российские экономисты и географы осознавали эту проблему еще в позапрошлом веке. В частности, В.П. Семенов-Тян-Шанский предложил дополнить численность так называемых "официальных" городов Российской империи "истинными" городами, т.е. городскими населенными пунктами, формально не имеющими этого статуса. На территории в границах современного Башкортостана применительно к концу XIX - началу XX в. к "официальным" городам того времени (напомним, что это были Уфа, Стерлитамак, Белебей и Бирск) этим ученым было добавлено несколько "истинных" городских поселений. В частности, он отнес к средним "истинным" городам уже упоминавшийся нами Белорецкий завод (по переписи 1897 г. он насчитывал 12,8 тыс. жителей, на момент выхода книги В.П. Семенова-Тян-Шанского - приблизительно 15,1 тыс. жителей, доля промышленности в торгово-промышленной деятельности составляла 43%), к малым - Тирлянский (его показатели были соответственно 8,0, 9,3 и 67%) и Кагинский заводы (соответственно 5,8, 6,5 и 79%), к "истинным городкам" - Архангельский завод (2,6, 3,0 и 78%) и село Темясово (1,3, 1,5 и 2%) [6, с.168-172]. Кроме того, несколько поселений на территории Башкортостана этот исследователь отнес к так называемым "будущим городам": это были Авзяно-Петровский (до 15 тыс. жителей), Воскресенский (до 4Ѕ тыс. жителей), Узянский (ок.6,7 тыс. жителей) и Кана-Никольский (до 3 тыс. жителей) заводы [Там же, с.173]. Заметим, что прогнозы В.П. Семенова-Тян-Шанского в отношении них не оправдались и городами эти населенные пункты так и не стали, а село Темясово некоторое время являлось фактической столицей Малой Башкирии (формальным административным центром был Стерлитамак).

Теория "истинных городов" была в определенной степени использована в ходе проведения Всесоюзной переписи населения 1926 г. На территории Башкирской АССР было выделено 23 городских поселения: Уфа, Благовещенский завод, Красный Ключ, Чишмы, Шингак-Куль, Аргаяш, Белебей, Аксаково, Давлеканово, Нижнетроицкий завод, Раевка, Бирск, Янаул, Зилаир, Баймак, Кувандык, Тубинский рудник, Месягутово, Стерлитамак, Красноусольский завод, Белорецк, Зигазинский завод, Тирлянский завод. При этом в итогах переписи было оговорено, что административно признаны городами только Уфа, Белебей, Бирск, Стерлитамак и Белорецк [1, с.310-311]. Такой подход был более объективным в научном плане и несколько увеличивал степень урбанизации республики по сравнению с имеющимися в литературе данными. Однако опыт использования в 1926 г. теории "истинных городов" не учитывается современными исследователями.

Так, согласно подсчетам уфимского социолога Р.Р. Галлямова, доля городского населения Башкирской АССР в 1926 г. составляла 9,0% [2, с.42]. Автор учитывал только официальные города и к тому же проигнорировал город Аргаяш, отошедший после 1926 г. к Челябинской области и превращенный затем в село. Но в 1926 г. территориальная и, соответственно, демографическая конфигурация республики была именно такой, какой она зафиксирована в материалах Всесоюзной переписи населения. Искусственно исключать из нее считавшийся на тот момент времени городом Аргаяш, подстраивая свои расчеты под позднейшие административные границы региона, нельзя, поскольку тогда необходимо исключить из учета все население Аргаяшского кантона. С учетом вышеупомянутых в итогах переписи 1926 г. "истинных" населенных пунктов доля городского населения республики составляет 9,4%.

В последующие годы при переписях населения теория "истинных городов" уже не применялась. Это привело к искусственному занижению масштабов урбанизации и численности городского населения как в рассматриваемом регионе, так и по стране в целом.

урбанизация теория истинный город

Таким образом, для правильной характеристики процесса урбанизации к городам следует относить, с учетом региональной специфики, не только официально признанные таковыми населенные пункты, но и (на разных этапах истории) крепости, горные заводы, села и поселки, городами формально не считавшиеся, но фактически ими являвшиеся.

Список литературы