Размещено на http://www.allbest.ru/

Индоевропеизация Кавказа (по данным лингвистики, археологии)

Н.А. Николаева

Доказывается присутствие «древнеевропейцев» (предков славян. балтов, германцев, кельтов, италиков) на Северном Кавказе, начиная с середины III тыс. до н.э., на основании сравнительной типологии форм инвентаря новосвободненской и кубанотерской культур Кавказа и культур воронковидных кубков, шаровидных амфор и шнуровых керамик Центральной Европы, а также древнеевропейской лингвистической атрибуции последних, исходя из концепции В.А. Сафронова о 4 прародинах индоевропейцев. Этот вывод поддерживается индоевропеизмами в картвельских и осетинском языках, по Г.А. Климову и В.И. Абаеву.

Ключевые слова: индоевропейские прародины, миграции, зооморфные скипетры, новосвободненская культура, кубанотерская культура, Северный Кавказ, картвело-индоевропейские и скифо-европейские изоглоссы.

индоевропеизм осетинский инвентарь новосвободненский

Индоевропеизация Северного Кавказа началась во второй половине III тыс. до н.э. По данным археологии, предгорные районы западной и центральной части Северного Кавказа были заселены в указанный период носителями центральноевропейской культурной традиции. В начале III тыс. до н.э. в Центральной Европе формируются новые культурные группы на основе культуры воронковидных кубков (КВК), культуры шаровидных амфор (КША) и позже культуры шнуровых керамик (КШК), этнолингвистическая атрибуция которых определена как индоевропейская. Эти археологические культуры, согласно проведенному анализу [1], получают статус «индоевропейских» на основе 70% совпадения с керамическим комплексом «материнской» индоевропейской пракультуры (КВК+Лендьел), поскольку керамика составляет основное содержание культур рассматриваемой эпохи IV-III тыс. до н.э. и является их главной этнической характеристикой. В.А. Сафронов [1; 2; 3] разработал концепцию 4 прародин праиндоевропейцев (далее ПИЕ), очертил их ареалы и определил археологические культурыэквиваленты каждой значимой хронологической фазе развития индоевропейского праязыка, которые кратко могут быть охарактеризованы следующим образом [4].

Карпато-Полесская прародина евразийцев /праиндоевропейцев на территории ЮгоВосточной Польши, Белоруссии; дата - XII- IX тыс. до н.э. [2]; (лингвистический источник - бореальный язык [5. С. 3-10]; археологический эквивалент - свидерская культура [6].

Малоазийская/ восточносредиземноморская прародина ранних праиндоевропейцев; дата VIII- V тыс. до н.э (лингвистический источник - раннепраиндоевропейский праязык [7]; археологиче- ский эквивалент - тахунийская культура; Иерихон Б и восточный холм Чатал Гуюка [3. С. 118-140].

Балкано-дунайская прародина праиндоевропейцев среднего периода; дата - вторая половина V-V/IV тыс. до н.э.; лингвистическая база - индоевропейский праязык [8. С. 1117-1247]; археологический эквивалент - древнейшая цивилизация Старого Света: Винча А/В, Боян Болинтяну; Дудешти; Градешница С; Триполье А-Прекукутени, Гумельница).

Центрально-европейская прародина праиндоевропейцев позднего периода; дата - вторая половина V-V/IV тыс. до н.э.; лингвистическая база - позднеиндоевропейский праязык [8. С. 1117-1247]; археологический эквивалент, культура Винча С/D и Лендьел I, II-Триполье В; производная от Лендьел - КВК А/В) [9. С. 3-5; 1. С. 71-93].

Распад ПИЕ общности определяется всем IV тыс. до н.э., по данным лингвистов [8]. Последнее разделение поздней ПИЕ общности сопровождалось продвижением праиндоевропейцев КВК на север. Поскольку область распространения северной ветви позднеиндоевропейской общности совпадает с ареалом индоевропейской гидронимии от Рейна до Вислы, для которого Г. Крае ввел термин «древнеевропейский», поэтому «древнеевропейской» стали называть лингвистическую общность IV-III тыс. до н.э. в этом ареале, а «древнеевропейскими» народами - кельтов, италиков, иллирийцев, германцев, балтов, славян, проживающих на этой территории в исторические времена.

«Древнеевропейская» прародина носителей диалектов ИЕ праязыка - прародина исторических кельтов, германцев, италиков, иллирийцев, балтов, славян; лингвистическая база - древнеевропейские гидронимы рек, впадающих в Балтийское море, по Г. Крае; дата - III тыс. до н.э. (археологический эквивалент - культура воронковидных кубков, культура шаровидных амфор, культура шнуровых керамик).

В связи с аридизацией климата земледельческое население севера Центральной Европы (КВК) продвигается на юг и смешивается с южной ветвью ПИЕ. Появляются новые культуры (КШК и КША) и складываются временные вторичные ареальные союзы носителей индоевропейских диалектов. Одним из таких стал и грекоиндоиранский союз, который просуществовал, вероятно, некоторое время в Потисье.

Греко-индоиранская прародина в Потисье, в Среднем Подунавье; время первая половина III тыс. до н.э. [1. С. 179-217]; (лингвистическая база - реликты индоарийского в Северном Причерноморье [14]; арио-уральские изоглоссы [13]; археологический эквивалент - горизонт ДЯК- Болераз-Баден). Это объединение занимает территорию от Судет до Балкан и от Альп до Восточных Карпат, территорию культуры Винча и ее производных. ДЯК - условное обозначение подкурганных погребений по древнеямному обряду в могилах, перекрытых плахами.

Носители «древнеевропейских» и индоиранских диалектов пришли в движение во второй половине III тыс. до н.э., достигли Северного Кавказа к XXIII в. до н.э. и дали импульс к формированию бронзового века в этом регионе. Археологическая концепция происхождения и периодизации бронзового века Северного Кавказа изложена монографически автором [10].

Первыми мигрантами из Европы на Северном Кавказе стали пастухи-скотоводы, символом которых стали «конеголовые» скипетры. Центр исхода этого населения установить трудно, поскольку по мере движения они смешивались с автохтонами, и по этой причине комплекс их культуры неустойчив. Для керамики, орнаментированной выдавленными изнутри «жемчужинами», на поселениях «предмайкопского» горизонта можно усматривать аналогии и в культуре Михельсберг (вариант КВК), и в нарвской культуре, и в лесостепных культурах Восточной Европы (среднестоговскохвалынская КИО и репинская культура) [11].

Происхождение из районов Центральной Европы и «древнеевропейскую» атрибуцию Новосвободной определяет сходство по 30 признакам керамики, погребального обряда КША и дольменов Новосвободной [1. С. 217-242]. К такому же результату приводит и сравнительно-типологический анализ керамики, погребального обряда, могильных конструкций кубано-терской культуры (КТК) Северного Кавказа и КША, КШК Польши и Прикарпатья. Происхождение КТК мы установили по 23 элементам погребального обряда, по 35 формам керамики, имеющим аналогии в основных типах керамики КША и КШК.

Древнеевропеизмы в картвельских языках, о существовании которых можно судить благодаря лингвистическому анализу [12], по нашему мнению, являются несомненным доказательством присутствия на Кавказе «древнеевропейцев», к тому же по соседству с индоариями. В работе Г.А. Климова «рассматриваются 15 параллелизмов, претендующих на общекартвельский характер (т.е. датированных ранее XIX в. до н.э.); 40 параллелизмов грузинско-занского хронологического уровня; 40 параллелизмов более позднего, но все еще «доисторического» уровня, т.е. до появления армян, греков, персов». Существование общекартвельского (южнокавказского) языка Г.А. Климов датирует IV-III тыс. до н.э., распад праязыка- XIX в. до н.э.

Из 15 параллелизмов между пракартвельским и индоевропейскими языками корнесловы `сердцевина, ядро плода' имеет продолжение в германских, балтских и славянских языках; корнеслов`четыре' отражает развитие, имеющее место в кельтских и германских языках [12. С. 62]; корнеслов `игла, колючка' находит продолжение в кельтских, балтских, славянских языках [12. С. 93]; картвельская основа `стоять' (о засухе, жаре) имеет аналогичное продолжение в кельтских и германских языках. Эти лингвистические данные позволяют датировать появление «древнеевропейцев» на Северном Кавказе не позже XIX в. до н.э., поскольку соответствующая древнеевропейцам культурно-историческая общность КВК, КША, КШК сохранялась в Европе до XX в. до н.э., после которого выделяются фатьяновскобалановская диния КШК+КША, прикарпатская КШК, линия развития КША+КШК+катакомба (Злота, раннекатакомбный горизонт).

В отмеченных 40 параллелизмах грузинскозанских и индоевропейских языков наиболее близкие аналогии для грузинско-занской основы `бурдюк, сума' зафиксированы в германских языках. Другой грузинско-занский архетип `безрогий бык' имеет аналогии в балтийских диалектах.

Грузинско-занский корнеслов `виноградная лоза' сопоставляется непосредственно с диалектным славянским корнесловом [12. С. 108]. `Самец, баран' в формальном и семантическом плане сопоставим с продолжением индоевропейского архетипа в латинском и балтийских языках [12]. `Жаба' представлена балто-славянскими, германскими соответствиями (по выражению Г.А. Климова, «является диалектным североевропейским соответствием картвельскому архетипу») [12. С. 111]. `Поросенок' в грузинско-занском имеет соответствия в литовских и славянском языках; `тина' имеет аналогии в литовском; `лиса' - в германском и кельтских языках [12. С. 124]. `Пыль' имеет аналогии в германских языках [12. С. 126]. `Медь' имеет отчетливые параллели с латинской и литовской формами, которые переводятся как `светить, сверкать' [12. С. 133].Особого внимания заслуживает грузинскозанская основа `обух топора', имеющая аналогии в кельтских, италийских, германских и балтославянских ветвях индоевропейского праязыка [12. С. 156], а `журавль' в грузинско-занском языке фонетически и семантически особенно близок к славянскому, а также к латинскому и балтийским языкам [12. С. 163].

Таким образом, 18 из 40 параллелизмов между грузинско-занским и индоевропейскими языками находят точные аналогии в кельтских, италийских, германских, балтийских, славянских языках, т.е. языках, выделившихся из «древнеевропейской» лингвистической общности. Эти индоевропеизмы были усвоены грузинско-занским языком не позже конца II тыс. до н.э., по Г.А. Климову. Остальные индоевропейские корнесловы грузинско-занского языка представлены в иранских, индоарийских, греческих и хеттском языках.

Существование древнейших индоевропеизмов в грузинско-занском языке эквивалентно появлению куро-аракских форм сосудов в кубанотерской культуре и, наоборот, кубано-терских артефактов в куро-аракских памятниках (Дзуарикау 1/15, 2/2) [10. С.469, 472], поскольку куроаракская культура рассматривалась как эквивалент картвельской лингвистической общности и занимала среднегорье в центральной части Северного Кавказа.

Индоевропеизмы в осетинском языке, названные «скифо-европейскими изоглоссами» [13], являются исключительно важным доказательством присутствия на Северном Кавказе «древнеевропейцев», среди которых были будущие славяне. В.И. Абаевым подчеркивается обособленное положение осетинского языка в иранской группе индоевропейских языков и считается, что осетинский язык противостоит всем индоиранским языкам и по ряду признаков - лексических, фонетических, грамматических - порывает с другими иран121

скими языками и смыкается с европейскими языками: германскими, балтскими, италийскими, кельтскими, славянскими. Это выражается более чем в 40 лексических изоглоссах, 3 фонетических и 2 грамматических изоглоссах [13. С. 3-4]. Эти индоевропеизмы (а точнее, «древнеевропеизмы»), в которых доминируют аналогии из славянских языков, относятся к разным аспектам деятельности человека, элементам окружающего мира. Это слова, связанные с климатом и ландшафтом («непогода», «снег», «мерзнуть», «таять», «море», «гора», «ложбина», «долина»); это - словесная характеристика растительного и животного мира («ольха», «кабан», «поросенок», «кобель», «щенок», «лосось», «блоха», «моль»); сельскохозяйственная терминология и описание продуктов земледелия («серп», «ярмо», «болт между ярмом и дышлом», «пара упряжных быков», «спица в колесе», «зерно», «колос», «овес», «пиво»). Об уровне металлургии и о ремесленной деятельности можно судить по термину «кузнец». Социальная терминология представлена словами «незнатный, простой», «муж», «судилище, суд, суждение». Некоторые обозначения частей тела, таких как «рука», «горло», «мошонка», относятся к категории слов, которые нет необходимости заимствовать из другого языка. Если устанавливается древнеевропейская этимология 40 слов осетинского словаря, то следует сделать вывод, что они принадлежат группе населения, попавшего на Кавказ в результате миграции из Древней Европы III тыс. до н.э. и дожившего до появления в начале I тыс. н.э. алан, предков осетин, пришедших на Кавказ из Средней Азии. По мнению В.И. Абаева, «особенно многочисленны и значительны изоглоссы, связывающие осетинский со славянскими языками. Здесь мы имеем не только лексические, но и некоторые важные грамматические связи, что указывает на особую длительность и интимность контактов» [13. С. 4]. Например, ос. tajan примыкает к ст.слав. tajo, русск. таять, а на индоиранской почве корень *ta- не распознается [13. С. 15]. Другой пример: ос. tarxon «обсуждение, «судилище» неотделимо от ст.-слав. tъlkъ, русск. толк, толковать. Имеет параллели в литовском, германских, древнеиндийском, хеттском, возможно, этрусском, но иранских соответствий не отмечено. Другое слово осет. kur сопоставляется с элементом kur в русском кур-носый, кургузый, корнать («обрезать»). Слово в осет. kurd «кузнец» В.И. Абаев сближает с древнерусским кърчии [13. С. 19, 20, 23].

Следовательно, данные сравнительно-исторического осетинского языкознания подтверждают европейскую атрибуцию памятников кубанотерской культуры Северного Кавказа и показывают древнеевропейскую основу в сложении осетинского этноса.

Таким образом, на основании индоевропеизмов в картвельских и осетинском языках, имеющих общие корни во всех «древнеевропейских» языках, мы делаем единственно возможный вывод, что следует говорить не о миграции отдельных племен-носителей диалектов древнеевропейских языков германцев, балтов, славян, кельтов, а о сдвиге из Малополыши, Прикарпатья на Северный Кавказ части массива слабо дифференцированных «древнеевропейцев» как еще некоего целого. Такая формулировка отвечает нашему предположению, что кубано-терская культура складывалась во времени на Северном Кавказе из нескольких групп, мигрировавших из западных районов Восточной Европы, и в дальнейшем принимала миграционные импульсы из тех же районов Центральной и Восточной Европы.

Литература

1. Сафронов В.А. Индоевропейские прародины. Горький: Волго-Вятское изд-во, 1989. 402 с.

2. Николаева Н.А., Сафронов В.А. Истоки славянской и евразийской мифологии. М.: Белый волк. 1999. 310 с.

3. Сафронов В.А., Николаева Н.А. История Древнего Востока в Ветхом Завете. М.: Русская панорама, 2003. 423 с.

4. Николаева Н.А. Четыре прародины индоевропейцев в концепции В.А. Сафронова // Индоевропейская история в свете новых исследований. М.: Изд-во Моск. гос. обл. ун-та, 2010. С. 58-73.

5. Андреев Н.Д. Гипотеза о бореальном праязыке // Лингвистические исследования 1988. Проблематика взаимодействия языковых уровней: Сборник научных трудов Ленинградского отделения Института языкознания АН СССР. Л., 1988. С. 3-10.

Размещено на Allbest.ru