Размещено на http://www.allbest.ru/

Н.В. ЧАРЫКОВ О ВЛИЯНИИ ИСЛАМА НА РАЗВИТИЕ СРЕДНЕЙ АЗИИ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIX ВЕКА

О.А. Чернов

10 октября 1883 г. Н.В. Чарыков был назначен чиновником по дипломатической части при Туркестанском генерал-губернаторе, а с 1 января 1886 г. политическим агентом в Бухаре [1. Л. 3]. Помимо собственно дипломатической деятельности [2. Л. 51-75], Н.В. Чарыков проводил большую аналитическую работу, направленную на комплексное изучение социально-экономического, политического, бытового и религиозного уклада Бухары и Туркестана в целом. Немаловажное значение имело изучение им различных аспектов влияния ислама на социально-экономическое, политическое и культурное развитие Средней Азии.

Получив назначение, в январе 1884 г. Н.В. Чарыков прибыл в отряд начальника Закаспийской области генерала А.В. Комарова, выступившего в поход для присоединения Мерва [3. С. 5-8]. И дальше следует с отрядом по маршруту похода [4. P. 165]. В своих мемуарах Николай Валерьевич пишет, что был в отряде в качестве гостя. Однако источники - его послания начальнику Азиатского департамента Министерства иностранных дел И.А. Зиновьеву - свидетельствуют об активном участии Н.В. Чарыкова в присоединении Мерва [5. Л. 5-7]. Так, после того, как Мерв был занят, Н.В. Чарыков допросил вождей антирусского движения Каджар-хана и исламского проповедника Сиях-пуша, объявившего русским войскам джихад. Причём данная ситуация имела ту особенность, что Сиях-Пуш объявил себя наместником исламского пророка Махди, - и на границах России зрело движение, аналогичное суданскому восстанию против Великобритании [6. С. 486].

Данная ситуация осложнялась тем, что Англия вела в этом регионе активную колонизаторскую политику. Поэтому требовались исключительная деликатность и тонкое искусство при решении мервского вопроса. И дипломатические навыки Н.В. Чарыкова были здесь как нельзя кстати. Из донесения полковника Назарова (также участника похода в Мерв) следует, что Чарыков провёл дознание по агитации и прочей антироссийской деятельности, которую вели Сиях-Пуш и Каджар-хан [7. С. 724]. Вспоминая об этом эпизоде, Н.В. Чарыков писал, что, когда исламского проповедника Сиях-пуша привели к нему на допрос, тот «был одет в изношенные черные одежды, но носил их с замечательным простым достоинством. Он был весьма спокоен… хотя он также полагал, что неизбежный смертный приговор ждал его. Немного выше средней высоты … носил длинные, плавные волосы … разделенные в середине, и темную, немного разделенную бороду. Его глаза были черными, как его волосы, но чудесно блестящими и глубокими. Его голос был отмечен необычайной гармонией и очарованием. Это был голос человека, посланного, чтобы внушать веру, убеждать, и командовать» [4. P. 180].

По мнению Николая Валерьевича, восстания, аналогичного суданскому, не случилось потому, что мервские туркмены были в то время «больше грабителями, чем фанатиками», а будь иначе, вера в то, что Сиях-пуш - пророк, «возможно, распространила бы пожар в Средней Азии» [4. P. 181]. Н.В. Чарыков выяснил, что Сиях-Пуш не был английским агентом, хотя выдавал себя за такового Сары-хану - хану иолотанских сарыков (одного из туркменских племён). На самом же деле он служил афганскому правителю Эюб-хану и действовал согласно его плану по подчинению Мерва. Для чего ему и понадобился ранее свергнутый туркменами верховный хан - Каджар [7. С. 722].

Николай Валерьевич Чарыков отмечал, что после присоединения Мерва со стороны мусульманского духовенства отношение к русской власти было достаточно прохладным, хотя главный мулла Мерва был настроен по отношению к русским вполне благожелательно. Однако он не пользовался особым влиянием, так как «туркмены не были, как правило, очень рьяными мусульманами» [4. P. 171], - отмечает Н.В. Чарыков. Изучая транспортную систему Мерва, Н.В. Чарыков повстречал около мусульманской святыни дервиша, который осведомился у туркмен о маршруте его следования. Один из сопровождавших Чарыкова туркмен шутливо ответил дервишу: «К Герату» [4. P. 184]. Каково же было удивление Чарыкова, когда спустя некоторое время, читая перехваченное донесение местного руководителя британской разведки, он обнаружил в нём сообщение, что российские военные были замечены едущими к Герату [4. P. 184]. Таким образом, англичане использовали ислам как прикрытие для своих разведывательных интересов. С различными аспектами мусульманского вопроса Н.В. Чарыков столкнулся и в Бухаре, будучи назначенным туда политическим агентом России [1. Л. 3; 8. С. 52-56]. К моменту назначения в Бухару Н.В. Чарыков уже имел о ней определённые сведения. Ранее он изучал посольство братьев Пазухиных в Среднюю Азию в XVII в. [2. C. 166-169].

В связи с этим российский дипломат отметил, что обычаи, принятые в Бухаре, остались практически в неизменном виде. Бухарское ханство было все еще средневековым исламским государством, которым управляют согласно мусульманскому закону, с неразвитой торговлей и промышленностью и практически полным отсутствием христиан и иностранцев вообще [4. P. 190]. Н.В. Чарыков отметил, что в Бухаре и соседних исламских государствах не было ни одного христианина, с тех пор как «несториане, перед появлением ислама имевшие епископа в Мерве и даже паству в Китае, были все или уничтожены или обращены в ислам их мусульманскими завоевателями в седьмом столетии» [4. P. 214]. А на современный ему момент «единственными христианами в Средней Азии были несколько русских, прибывших жить в Бухаре только после того, как началось пробуждение Средней Азии» [4. P. 214].

Неудивительно, что в этой исламской стране русские промышленники и торговцы не имели соответствующих своей культуре условий существования. Для решения данной проблемы Чарыков принял решение вывести за пределы бухарской столицы русскую резиденцию с целью основания вокруг неё русского поселения [9. С. 283]. Важным поручением, возложенным на Николая Валерьевича, были переговоры с бухарским эмиром по вопросу о строительстве Закаспийской железной дороги через Бухару [5. Л. 39]. Данная проблема также довольно тесно была связана с исламским вопросом. Российский политический агент проанализировал отношение к строительству в Бухаре железной дороги различных слоёв населения, таких как «служилые люди, сельские жители, торговцы и духовные» [5. Л. 10]. Он пришёл к выводу, что всё население Бухары извлекает из строительства железной дороги выгоду, в особенности духовные лица, для которых облегчается возможность совершения хаджа в Мекку.

В связи с этим Н.В. Чарыков обратил внимание российского правительства на возможность усиления здесь радикальных тенденций в исламе. Ибо если до постройки железной дороги мусульмане Бухары и Туркестана были отделены от внешнего мира труднопроходимыми песками и признавали духовное главенство халифа - турецкого султана в принципе, то с постройкой железной дороги сближение, вероятнее всего, примет фактический характер. Николай Валерьевич отметил, что в означенный период «Европа, Азия и Африка переживают эпоху мусульманского брожения, вызванного стремлением к возрождению и объединению» [5. Л. 11-12]. Таким образом, по его мнению, последствия приобщения к данному процессу среднеазиатских мусульман не могут не вызвать определённых опасений [5. Л. 11-12]. Поэтому Н.В. Чарыков рекомендует генерал-губернатору Туркестана Н.О. Розенбаху позаботиться о введении необходимых превентивных шагов.

Н.В. Чарыков боролся за отмену рабства в Бухаре. При этом Николай Валерьевич заметил, что «... рабство в Бухаре, основанное на мусульманском законе, было гораздо человечнее, чем рабство негров в Америке» [5. Л. 41]. Отдельные бухарские рабы добивались высокого положения. Так, современный Чарыкову первый министр Бухары происходил из рабов. Российский политический агент использовал самую малейшую возможность к упрочению русского влияния в Бухаре. Так, во время одной из аудиенций у эмира он, используя данные астрономии, предсказал последнему точное время затмения Луны - светила, особенно почитаемого мусульманами. Эмир Бухары Музаффар-эддин высказал крайний скептицизм по поводу данного прогноза. Тем больший эффект произвело на него всё же случившееся в указанное Чарыковым время затмение. Сам Чарыков подчёркивал, что его предсказание помогло росту престижа России и его личному влиянию [4. P. 195].

Будучи дипломатическим представителем в Средней Азии, Н.В. Чарыков внимательно подошёл к роли исламского фактора в Средней Азии. Российский дипломат выяснил обстоятельства появления и развития ислама в Средней Азии. В результате его исследований и практики было определено, что ислам сыграл определяющую роль в консервации уклада жизни в Средней Азии. Вместе с тем Чарыков полагал, что религиозные убеждения местного населения не носили фанатичного характера. Тем не менее он определял потенциальные факторы дестабилизации существующей ситуации, в качестве которых он усматривал спекуляцию Великобритании на религиозных чувствах местного населения, а также расширение коммуникативных возможностей местного населения в связи с открытием железнодорожного пути и как следствие увеличение влияния мусульманских центров, главным образом Османской империи.

дипломат исламский чарыков государственный

ЛИТЕРАТУРА

1. Российский государственный исторический архив (РГИА) Ф. 1405. Оп. 528. Д. 230.

2. Чернов О. А. Дипломатическая деятельность и исторические взгляды Н. В. Чарыкова. Самара, 2010.

3. Чернов О.А. Из истории присоединения Мерва к России // Исторические исследования: Сборник научных трудов. Самара: СГПУ, 2004. Вып. 5.

4. Tcharykow N.V. Glimpses of high Politics. London, 1931.

5. Центральный государственный архив Самарской области (ЦГАСО). Ф. 143. Оп. 1. Д. 25.

6. Чарыков Н. В. Мирное завоевание Мерва // Исторический вестник. 1914. Ноябрь.

7. Присоединение Туркмении к России: Сб. архивных документов. Ашхабад, 1960.

8. Чернов О.А. Деятельность российского политического агента Н.В. Чарыкова в Бухарском эмирате // Известия Саратовского университета. Новая серия. Серия История. Международные отношения. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2008. Вып. 1, т. 8.

9. Чиркин С.В. Двадцать лет службы на Восток. М., 2006.

Размещено на Allbest.ru