Формирование политии везиготов на нижнем Дунае в III–IV вв.

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Формирование политии везиготов на нижнем Дунае в III-IV вв.

В третьей четверти III в. Римская империя, вследствие структурного кризиса фактически утратив политическое единство, была вынуждена противостоять усилившемуся давлению извне. Восточным границам империи угрожало недавно возникшее на развалинах Парфянского царства государство Сасанидов ? Эраншахр. На севере угроза исходила от народов Барбарикума, в первую очередь - от достаточно масштабных союзов варварских племён Подунавья и Причерноморья, у грекоязычных авторов обобщённо называемых «скифами», в которых ведущую роль играют переселившиеся на рубеже II-III вв. на территорию геродотовой Скифии готы. Информации о внутренней организации этих союзов мы имеем мало: в источниках обыкновенно перечисляются племена, входящие в их состав, а также имена некоторых, преимущественно готских вождей (Острогота, Книва, Аргаит, Гунтерих [12, c. 84]; Респа, Ведук, Тарвар [Там же, с. 107], Каннабауд [7, с. 87]). Помимо пиратских рейдов небольших групп варваров (как правило, по морю, с опорой на Тиру на западе и на боспорские города - на востоке Причерноморья, в Меотиде), «скифы» предприняли в 250-251 и 268-269 гг. и два крупных вторжения, отражать которые с разным успехом пришлось лично императорам. В первом случае войско варваров могло включать римских военных специалистов из числа армии сторонников узурпатора Пакациана, ранее распущенной по приказу Деция [12, с. 84]: оно было способно осаждать римские города в Мёзии с применением сложной осадной техники [25, p. 22-26] и эффективно сражаться против римских императорских армий, разгромив, между прочим, и самого Деция при Абритте в 251 г. [2, XXIX, 2-5]. Во времена второго вторжения воинская удача сопутствовала уже римлянам: в 269 г. Клавдий II разбил «скифов» при Наиссе [7, с. 85-86], а его преемник Аврелиан, в 271 г. выступив в поход против пальмирских сепаратистов, по пути на Восток уничтожил 5 тыс. готов Каннабауда во Фракии [Там же, с. 87]. В 275 г. усилиями императоров Тацита, Проба и боспорского царя Тейрана было покончено и с меотийским пиратством [14, c. 119]. Римская империя вышла из «Скифских» войн III в. победительницей, впрочем, оставив варварам Траянову Дакию к северу от Дуная, которая по новым обитателям впоследствии получила название Gotia [12, с. 143], гот. Gutthiuda [31, p. 163].

В панегирике Мамертина 291 г. соправителю Диоклетиана Максимиану, где описаны, помимо прочего, бушующие в Барбарикуме межплеменные войны, мы встречаем указание на разделение готской общности на две группы, ведущие самостоятельную политику [20, XVII, 1]: это первый синхронный источник, упоминающий этноним «тервинги», впоследствии использованный Аммианом для обозначения готов Подунавья. В «Гетике» Иордана дунайские готы фигурируют под искусственным этнонимом Vesegothae, «вези + готы» (вези - самоназвание, гот. wisi «знатные» [31, p. 406]), созданным по аналогии с остроготами [7, с. 42-46]. В эпоху первой тетрархии мы встречаем несколько эпиграфических указаний на войну римлян с готами: это попадающаяся в надписях в Дуросторе и Гальмирисе титулатура Gothicus maximus [35, S. 230], а также надпись опциона Аврелия Гая с упоминанием Готии в числе стран, где побывал этот офицер I Юпитерова легиона [26, p. 171]. Кроме того, Лактанций упоминает «победы готов и сарматов» [16, с. 156], панегирик Констанцию Хлору 297 г. говорит о принуждении готов к миру как об одном из достижений тетрархов [19, X, 4], а Иордан свидетельствует об участии готов в римско-персидской войне 296-298 гг. [12, с. 88], что позволяет предполагать заключение римлянами федератского договора (foedus) с готами по итогам сарматских войн Галерия (293-296 гг.).

Во время гражданских войн тетрархов готы упоминаются в составе армий Востока империи. Титул Gothicus maximus, впервые присвоенный Константину в Ситифисской надписи Флавиана в Мавретании 315/16 гг. [30], возможно, указывает на присутствие готов среди войска августа Востока Лициния, разбитого Константином в 314 г. на Цибаленских и Мардийских полях: после заключения мира между августами-соправителями этот титул на некоторое время пропадает из инскрипций. Иногда предполагают, что и «скифы» Равсимода, разорявшего Фракию в 323 г. и побеждённого Константином, действовали в интересах кого-то из соперничающих императоров [23, с. 41]. Наконец, в войне 324 г. готы «царственного Алики», выступившего на стороне Лициния, составили основную часть разбитого у Хрисополя войска императора Востока, потерявшего 25 тыс. воинов только убитыми [4, I, V, 27]. Лициний был детронизирован, выслан в Фессалонику и вскоре казнён.

В 332 г. римляне выступили против тервингов, напавших на сарматов [6, с. 60]. По итогам войны, закончившейся победой цезаря Константина II и гибелью сотни тысяч готов [4, I, VI, 31], варвары признали своё подчинённое положение и заключили очередной договор, действовавший практически всю вторую треть IV в. и подразумевавший предоставление готами воинов по запросу Рима в обмен на выплаты стипендий и право торговли готов с приграничными провинциями [7, с. 95-96]. Со стороны варваров его подписал вождь Ариарих, предоставив римлянам заложника ? своего сына. Атанарих, правитель тервингов в 360/61-375 гг., также был сыном заложника, которого в этой связи часто отождествляют с Аорихом «Гетики» [7, с. 199; 12, с. 88]. Экономическое влияние Романии на Гуттиуду сложно переоценить: по мнению ряда археологов, черняховская культура, атрибутируемая, в первую очередь, готам, в IV в. практически вышла на провинциально-римский уровень по плотности населения, уровню развития ремесленного производства и агротехники, а объёмы римских импортов и монеты в её ареале не получается объяснить только взаимовыгодной торговлей [10, с. 120-122, 170, 269; 22, с. 200-206].

Потестарная организация везиготской политии на нижнем Дунае подробно в источниках не описана, её можно лишь реконструировать с опорой на спорадические упоминания некоторых готских реалий в античной литературной традиции и в единственном в своём роде собственно готском источнике - Библии епископа Ульфилы [34]. О конфедеративной природе этой политии возможно говорить, исходя из обозначенной Аммианом потребности готов объединяться перед нападением на римские рубежи в 364 г. [3, с. 394], из его же намёка на отсутствие такого единства племён во время действий Атанариха против гуннов в 375 г. [Там же, с. 543], наконец, просто из многочисленности известных античным авторам имён представителей готской знати: Атарида, сына Ротестея [29, p. 107], Вингуриха, Гааты и её сына Аримира [7, с. 125, 194], Фритигерна, Алавива [3, с. 545], Сферида, Колии [Там же, с. 550], Мундериха и Лагаримана с «другими оптиматами» [Там же, с. 543] и др. Тем не менее, в тех случаях, когда тервинги выступают как единое целое, в особенности в вопросах готскоримских контактов, их возглавляет верховный вождь, титулуемый в ряде источников «судьёй», iudex [24, col. 708] или дйкбуфЮт [29, p. 39]. Этот титул точно принадлежал Атанариху в 360-375 гг. и его предшественнику, правившему около 348 г. [1, с. 110]. Звался ли «судьёй» Ариарих, неизвестно. Высказывались различные точки зрения относительно причин такого титулования главы везиготской конфедерации в источниках: это объясняли наместнической ролью «судьи» в зависимой от римлян Готии [15]; отсутствием военных или полного объёма регальных полномочий в готском союзе (обычно приписываемых вместо «судьи» кому-то ещё, в частности, остроготскому королю Эрманариху) [22, с. 207], наконец, просто созвучием латинского слова iudex с готским thiudans, «народный [король]», «правитель народа», этнарх [32, p. 39]. Последнее кажется наиболее вероятным: и военная власть, и сравнительная независимость в вопросах внешней политики у Атанариха определённо были, а официальные римские акты, утверждающие за ним этот титул в духе политики imitatio imperii, нам неизвестны. Передача власти в Гуттиуде происходила, похоже, независимо от Рима, в рамках правящего рода, реконструируемого с опорой на обычную для германцев аллитерацию в именах королевских династий: Алика, затем Ариарих, Аорих и Атанарих, наконец, Алавив и Аларих - первый король, прямо соотнесённый Иорданом с родом Балтов [12, с. 96], к старшей ветви которого, т.о., возможно и принадлежали готские «судьи» IV в. [7, с. 57]. Тем не менее, сам титул «судьи» после миграции везиготов за Дунай в империю более не используется.

Институт народного собрания у готов IV в. прослеживается слабо ? либо на уровне поселения [29, p. 105-106], либо в экстраординарной ситуации [12, с. 91-92]. Вся власть принадлежит вождю, который вправе навязать подданным даже непопулярные решения (например, гонение на христиан 372 г.). Вождь опирается на совет старейшин (gafaurds, букв. «почтенные»), состоящий из «старейших» sinistans [31, p. 304] и «знатнейших» maistans [Ibidem, p. 241]. Соответствующий уровень социополитической организации, на котором индивиды и их группы внутри общества различаются своим социально-экономическим и правовым статусом в зависимости от степени их родства с правящим наследственным вождём, этнологами неоэволюционистской школы именуется вождеством (chiefdom) [33, p. 71] ? простым или, при наличии двух уровней иерархических надстроек над общиной, сложным [13, с. 84-94].

Политическая история Гуттиуды на ранних этапах политогенеза в источниках практически не отражена. Тем не менее, некоторые процессы во взаимодействии этносов разного цивилизационного уровня носят универсальный характер и могут быть прослежены нами и в данном случае. Концепция М. Фрида [27, p. 231-242] подразделяет государства на первичные (pristine), оформление которых связано в основном с внутренними причинами, и вторичные (secondary), возникающие на периферии сложившихся первичных государств как реакция на их существование и внешнюю активность. Исследование Т. Барфилда [5], посвящённое т.н. «кочевым империям», несмотря на масштабы и мощь, достаточно примитивным образованиям, позволяет распространить эту модель и на догосударственные политии. Т. Барфилд связывал существование «имперских конфедераций» кочевников монгольских степей, Маньчжурии и китайских государств (ханьских и маньчжурских) в единый цикл, за два тысячелетия повторявшийся трижды. Целью существования кочевых «имперских конфедераций» внутренней Азии обычно являлось получение субсидий от ханьского Китая, который тем самым покупал мир и отсутствие набегов. С кризисом в Китае рушилась и кочевая империя в степи, лишённая привычного источника прибавочного продукта. Кочевые племена Маньчжурии, более развитые в силу тесной связи с оседлыми сообществами Китая, покоряли север последнего и, пока удерживали власть, эффективно боролись с кочевниками Монголии, предотвращая создание теми новой кочевой империи. С падением их власти под ударами ханьских мятежников цикл замыкался [Там же, c. 20-21].

С.В. Цирель предполагает, что подобный ответ на исторический вызов со стороны более развитой политии характерен не только для кочевников, но и для племён с иной преобладающей формой хозяйственной деятельности [21]. Вторичная полития формируется вследствие потребности противостоять более сильному соседу или желания получить от него материальные блага, при наличии возможности противопоставить армии соседа примерно равное по силе войско. Если культурный уровень соседей резко различен, уступающие политии, успевшие осознать угрозу, встают перед выбором - подчиниться более развитому соседу на его условиях или пытаться оказать сопротивление, объединившись вокруг харизматического лидера одной из них против общего врага. Формы надлокальной организации в этом случае могут изобретаться или прямо заимствоваться у развитого соседа [Там же, с. 124-125].

В случае с готами и Римской империей III в. можно наблюдать как первый, так и второй мотив взаимодействия. При этом прямой корреляции между циклами могущества Рима и варваров, как в модели Т. Барфилда, нет - напротив, присутствует обратная. Это объясняется тем, что при взаимодействии кочевников с оседлой цивилизацией (ханьский Китай) первые трудноуязвимы для неё на своей собственной территории. Оседлые же варвары, живущие вблизи от границ таких цивилизаций, подвергаются встречной угрозе со стороны сильного соседа. Римляне, отражая варварские рейды, регулярно преследовали отступающих варваров на их земле по «маньчжурскому» сценарию: так было в 170-е гг. в Маркоманнские войны, в 250-е гг. при Эмилиане в Мёзии [11, I, 28], в 270-е гг. при Аврелиане [7, с. 277].

Л.Е. Гринин и А.В. Коротаев [8] анализируют причины генезиса государственности варваров в рамках собственной концепции мир-системного анализа, которая, в отличие от исходной схемы И. Валлерстайна, подразумевает существование единственной Мир-Системы, развивавшейся в течение нескольких тысячелетий циклично. Периоды расширения и сокращения зоны влияния цивилизации сменяют друг друга [Там же, с. 256]. В процессе экспансии цивилизационный центр воздействует на периферию, вынуждая её реагировать на вызов. Её ответом становится ускорение процесса технологического обмена, обычно в отношении технологий военного назначения, а также рост коллективного самосознания варваров, именуемого исследователями арабским термином «асабиййа», в результате чего периферия заимствует политические и социальные формы, аналоговые цивилизации, стремясь установить военный паритет и паритет престижа с последней [Там же, с. 277]. Поскольку варварское общество менее дифференцировано, его мобилизационный потенциал при прочих равных выше, чем у высокостратифицированного общества центра цивилизации. Заимствование приёмов и тактик военного искусства при невысоком технологическом уровне, позволяющем варварам самостоятельно воспроизводить их, может обратить процесс экспансии цивилизации вспять.

Для организации отпора цивилизационному центру возникали ситуативные объединения варварских общностей вокруг фигуры харизматического вождя; при ослаблении потребности в таком союзе его власть уменьшалась или исчезала вовсе [Там же, с. 320]. Но экономическое развитие периферии, сопутствующий демографический рост и военно-политические процессы, происходящие в зоне контакта, способствуют политогенезу - малые племена интегрируются в более крупные этнополитические общности, ранние государства или их аналоги. Готские политии авторами ассоциируются со 2-м типом аналогов - большим племенным союзом с сильной властью верховного вождя. Везиготская Гуттиуда соотносится с 1-м его подтипом (устойчивый племенной союз), остроготская держава Эрманариха - со 2-м (крупная полития, созданная завоевательным путём) [Там же, с. 423-424]. Аналоги, в отличие от догосударственных форм, не имеют препятствий к трансформации в раннее государство, а при большой (35-50 тыс. чел.) численности населения крупные вождества нестабильны и со временем распадаются или превращаются в государство [Там же, с. 463]. Гуттиуда, судя по 200 тыс. только переселившихся в Романию везиготов [25, p. 75-76], соответствовала аналогам среднего либо среднекрупного государства.

Итак, вернёмся к истории готов. В начале III в., когда те появляются у границ империи, готско-римские отношения складываются неоднозначно, не являясь исключительно враждебными. После набегов на римскую территорию варварские отряды gentiles активно поступают на службу Риму: присутствие готов в римской армии этого периода отмечено надписями в Хауране и Накше-Рустаме [22, с. 91-92] и письменными источниками [12, с. 83; 25, p. 124-125]. После вхождения империи в кризис середины III в. более выгодной для готов становится агрессивная стратегия. На данном этапе Риму противостоят союзы германских и местных причерноморских племён, в которых ведущую роль играют готские вожди. После организации иллирийскими императорами должного отпора варварам единство союза исчезает. По итогам войны 238-275 гг. часть готской общности ? тервинги ? переселяются в Молдавию и на Дунай.

В конце III в. доминат начинает организовывать варварскую периферию империи, формируя вдоль лимеса пояс клиентских царств, связанных федератскими отношениями с Римом [9]. Тактика федерирования варваров, инициатива которого в IV в. уже принадлежала римлянам, подразумевала реальную или имитируемую капитуляцию (deditio) варваров перед императором с последующим дарованием им федератского статуса на более щадящих условиях, чем предусматривало обычное после deditio лэтство [28, p. 296]. В это же время в ходе межплеменных войн на Дунае консолидируется везиготская общность, вынужденная искать способы сосуществования с Римом. Её внутренняя организация, очевидно, уже с начала IV в. могла иметь черты сложного вождества, состоящего из малых племён, объединённых институтом верховного вождя ? thiudans. Единая координация и руководство были необходимы дунайским готам как для борьбы с другими варварами, отмеченной в источниках [12, с. 83, 89; 20], так и в вопросе взаимоотношений с Империей, причём если военный аспект полномочий верховного вождя был востребован лишь время от времени, то в области дипломатии Рим нуждался в более-менее стабильном статусе своего контрагента. Это закрепляло верховную гражданскую и чрезвычайную военную власть, права дипломатического представителя, арбитра и, возможно, также и хранителя традиции за вождями сильнейшего из малых племён Дунайской Готии, способного гарантировать соблюдение прочими варварами их части договорённостей. Впрочем, власть thiudans везиготов опиралась скорее на консенсус местных элит, чем на принуждение, и была в значительной степени ограничена правами сравнительно независимой знати. При этом статус «судьи» сильнее зависел от его авторитета у подданных, чем от благорасположения римлян, в силу чего политика Гуттиуды в отношении Империи была неоднозначна. Хотя готы и участвовали в римских войнах с Персией в правление наследников Константина, в 348 [17, с. 419-421] и 362 гг. [18, с. 204-205] они предпринимали попытки пересмотреть условия foedus 332 г., в 365 г., возможно, с той же целью поддержали рискованную авантюру Прокопия [3, с. 420-421], и, наконец, в 369 г., по итогам войны Валента с Атанарихом, союз с Романией был окончательно разорван [29, p. 41-46], что в 372 г. повлекло начало гонений на готских христиан как агентов римского влияния [7, с. 106].

Таким образом, мы приходим к выводу, что готская полития на Дунае с самого момента образования в конце III в. находилась под мощным воздействием «римского фактора», хотя рассматривать её как клиентскую от начала до конца едва ли правомерно. Нужда римлян в посреднике и гаранте федератских соглашений со стороны варваров была внешней опорой власти везиготских «судей», но внутри конфедерации их власть опиралась на традиционные племенные институты. Союз с империей позволил везиготам восстановить силы, подорванные поражением 332 г., и в 360-е гг. противоречия между варварами и римлянами вновь выступили на первый план, приведя «судей» к курсу на конфронтацию с Римом и к разрыву федератского договора. Симптоматично, что дунайская Гуттиуда лишь ненадолго пережила foedus Константина. После разгрома Атанариха гуннами в 375 г., главы проримской оппозиции «судье» Фритигерн и Алавив в 376 г. добились от Валента согласия на расселение большей части тервингов к югу от Дуная, в границах империи, в обмен на возобновление призыва готских федератов в римские ауксилии [3, с. 534]. Везиготская конфедерация как единое целое перестала существовать.

Список литературы

везигот потестарный федератский полития

1. Авксентий Доросторский. О вере, жизни и кончине Ульфилы / вступ. ст., пер. и комм. Г.Е. Захарова // Вестник ПСТГУ. II: История. История Русской Православной Церкви. 2011. Вып. 4 (41). С. 106-116.

2. Аврелий Виктор. О Цезарях [Электронный ресурс]. URL: http://ancientrome.ru/antlitr/aur-vict/caesar-f.htm (дата обращения: 26.02.2015).

3. Аммиан Марцеллин. Римская история / пер. с лат. Ю.А. Кулаковского, А.И. Сонни; науч. ред., вступ. ст. Л.Ю. Лукомского. 3-е изд-е. СПб.: Алетейя, 2000. 558 с.

4. Аноним Валезия. Извлечения [Электронный ресурс]. URL: http://www.vostlit.info/Texts/rus17/Anon_Valez/text.phtml?id=10726 (дата обращения: 26.02.2015).

5. Барфилд Т.Дж. Опасная граница: кочевые империи и Китай (221 г. до н.э. ? 1757 г. н.э.) / пер. с англ. Д.В. Рухлядева, В.Б. Кузнецова; науч. ред. и предисл. Д.В. Рухлядева. СПб.: Филол. фак-т СПбГУ; Нестор-История, 2009. 488 с.

6. Вдовиченков Е.В. Ардараганты и лимиганты (к вопросу об отношениях зависимости у сарматов) // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. Тамбов: Грамота, 2012. №11 (25). Ч. II. C. 59-61.

7. Вольфрам Х. Готы. От истоков до середины VI века (опыт исторической этнографии) / пер. с нем. СПб.: Ювента, 2003. 653 с.

8. Гринин Л.Е., Коротаев А.В. Социальная макроэволюция: генезис и трансформация Мир-Системы. 2-е изд-е. М.: ЛИБРОКОМ, 2013. 568 с.

9. Дьяков Н.А. Взаимоотношения Римской империи и варваров в Европе в конце III ? IV в.: автореф. дисс. … к.и.н. М., 2009. 22 с.

10. Зиньковская И.В. Королевство Эрманариха: история и археология. Саарбрюккен: LAP, 2011. 444 с.

11. Зосим. Новая история. Книга Й [Электронный ресурс]. URL: http://www.vostlit.info/Texts/rus17/Zosim/text1.htm (дата обращения: 26.02.2015).

12. Иордан. О происхождении и деяниях гетов (Getica) / вступ. ст., пер., коммент. Е.Ч. Скржинской. 2-е изд-е. СПб.: Алетейя, 2001. 505 с.

13. Карнейро Р. Процесс или стадии: ложная дихотомия в исследовании истории возникновения государства // Альтернативные пути к цивилизации. М., 1999. С. 84-94. 14. Лавров В.В. Готы и Боспор в III в. н.э. // Античный полис. Проблемы социально-политической организации и идеологии античного общества. СПб., 1995. С. 112-122.

15. Лавров В.В. О характере власти у готов в IV в. н.э. [Электронный ресурс]. URL: http://centant.spbu.ru/centrum/ publik/confcent/1996-11/lavrov.htm (дата обращения: 16.02.2015).

16. Лактанций. О смертях преследователей / пер. с лат., коммент., указатели и библ. список В.М. Тюленева. СПб.: Алетейя, 1998. 279 с.

17. Либаний. Речи Либания / пер. С. Шестаков. Казань: Типолитография Императорского Университета, 1914. Т. 1. 511 с.

18. Либаний. Речи Либания / пер. С. Шестаков. Казань: Типолитография Императорского Университета, 1916. Т. 2. 572 с.

19. Панегирик императору Констанцию Цезарю [Электронный ресурс]. URL: http://ancientrome.ru/antlitr/panegyrici/ transl4-f.htm (дата обращения: 26.02.2015).

20. Панегирик Мамертина, произнесённый в день рождения августа Максимиана [Электронный ресурс]. URL: http://ancientrome.ru/antlitr/panegyrici/transl3-f.htm (дата обращения: 26.02.2015).

21. Цирель С.В. Классификация путей к государственности и демократии // Общественные науки и современность. 2011. №4. C. 122-130. 22. Щукин М.Б. Готский путь. Готы, Рим и черняховская культура. СПб.: Филол. фак-т СПбГУ, 2005. 575 с.

23. Ярцев С.В. Варвары Северного Причерноморья в борьбе Константина и Лициния // Проблемы истории, филологии, культуры. 2010. №4. С. 34-46.

24. Ambrosius Mediolanensis Sanctus. De Spiritu Sancto Libri Tres Ad Gratianum Augustum. Lib. 1 // Patrologia Latina. P., 1845. T. XVI. Col. 703-742. 25. Dexippi, Eunapii, Petri Patricii, Prisci, Malchi, Menandri Historiarum quae supersunt / rec. I. Bekker, B.G. Niebuhr.Bonn, 1829. 657 p.

26. Ermatinger J.W. Daily Life of Christians in Ancient Rome. Chicago, 2007. 201 p.

27. Fried M.H. The Evolution of Political Society: an Essay in Political Anthropology. N.Y., 1967. 270 p.

28. Heather P. Foedera et Foederati of the Fourth Century // From Roman Provinces to Medieval Kingdoms / еd. by Thomas F.X. Noble. N.Y., 2006. P. 292-308.

29. Heather P., Matthews J. The Goths in the Fourth Century. Liverpool, 1991. 211 p.

30. Last Statues of Antiquity. LSA Database [Электронный ресурс]. URL: http://laststatues.classics.ox.ac.uk/database/detailbase.php? record=LSA-2553 (дата обращения: 26.02.2015).

31. Lehmann W.P. A Gothic Etymological Dictionary. Leiden, 1986. 712 p.

32. Norr S. To Rede and to Rown: Expressions of Early Scandinavian Kingship in Written Sources. Uppsala, 1998. 253 p.

33. Service E.R. Origins of the State and Civilization: The Process of Cultural Evolution. N.Y., 1975. 224 p.

34. Ulfilas Moeso-Gothorum Episcopus. Die Gotische Bibel / hg. W. Streitberg. Heidelberg, 1919. B. 1. Der Gotische Text und seine griechische Vorlage. 488 S.

35. Zahariade M. The Halmyris Tetrarchic Inscription // Zeitschrift fьr Papyrologie und Epigraphik. 1997. №119. S. 228-236.

Размещено на Allbest.ru