Российская военная эмиграция в период Великой Отечественной войны на оккупированных территориях СССР и Югославии

Во втором параграфе «Участие в боевых действиях на стороне Германии представителей белоэмигрантского казачества» прослеживается история создания различных казачьих воинских формирований. Как и в случае с различными белоэмигрантскими военно-политическими организациями, гитлеровское руководство не желало связываться с аналогичными организациями казаков и на все их предложения о формировании воинских частей отвечало отказом. Однако, в связи с огромными потерями вермахта на Восточном фронте, германское руководство все же пошло на сотрудничество с белоэмигрантскими казачьими организациями и в июле 1942 г. приняло решение о создании т.н. Казачьего корпуса, а в конце того же года - Русского охранного корпуса в Сербии. К этому же времени, как показано в диссертации, относятся и попытки руководства белоказачьих эмигрантских организаций завязать первые контакты и наладить взаимодействие между эмигрантским казачеством и участниками казачьих воинских формирований (в составе вермахта), состоявших из советских граждан. И это дало свои результаты. Уже к середине 1943 г. было создано около 20 казачьих полков численностью от 400 до 1000 человек в каждом, не считая множества более мелких частей. В мае того же года немецкий полковник кавалерии Г. фон Панвиц по поручению Гитлера сформировал 1-ю казачью дивизию, которая в конце сентября прибыла в Югославию для борьбы с партизанами. Как показано в работе, именно эта дивизия стала основным противником югославских партизан, и по признанию немцев, оказалась более эффективной в борьбе с ними, нежели части вермахта. Подобная картина наблюдалась и на Восточном фронте, где созданные немцами казачьи формирования вели борьбу с советскими партизанами. Учитывая подобное рвение, гитлеровское руководство обнародовало 10 ноября 1943 г. обращение к казакам, в котором давались гарантии восстановления и сохранения ими всех прав, преимуществ и т.д. утраченных после 1917 г. В белоказачьих кругах эту дату даже планировали сделать точкой отсчета новой истории казачества.

В августе 1944 г. «для защиты казачьих прав» было учреждено Главное управление казачьих войск (ГУКВ). В первую очередь оно занималось казаками, прибывшими из временно оккупированных районов СССР - их вербовкой на военную службу, сбором всех казаков из германских вооруженных сил для передачи их в казачьи части, и в первую очередь в 1-ю казачью дивизию фон Панвица, избранную Гитлером «сборным пунктом всех казаков». Всего к началу мая 1945 г. по данным ГУКВ за рубежом находилось до 110 тыс. казаков, подавляющее большинство которых (не менее 75 тыс.) составляли бывшие советские граждане. К концу войны наиболее крупным сосредоточением казаков был «Казачий стан» в Северной Италии. Он включал в себя донские, кубанские и терские беженские станицы, а также корпус, в который входили две дивизии, конный полк, конвойный дивизион, части поддержки, офицерский резерв и юнкерское училище - всего более 30 тыс. человек. Не уступал ему по численности и 15-й Казачий кавалерийский корпус фон Панвица (развернутый из 1-й казачьей дивизии в феврале 1945 г.), насчитывавший до 40 тыс. человек. Кроме того, в учебных лагерях на территории Австрии находилось до 2 тыс. человек из состава Казачьего резерва белогвардейского генерала А.Г. Шкуро. Остальные казачьи формирования были рассеяны по различным воинским частям германских вооруженных сил.

Судьба белоказачьих воинских формирований была предрешена еще в феврале 1945 г. на Ялтинской конференции. Исходя из ее решений, все участники казачьих воинских формирований, оказавшиеся на территориях занятых союзниками, были депортированы советской стороне, из них только 1430 человек являлись белоэмигрантами. В январе 1947 г. в Москве состоялся закрытый судебный процесс по делу шести бывших генералов: эмигрантов П.Н. Краснова, А.Г. Шкуро, С.Н. Краснова, Султан Келеч-Гирея, бывшего гражданина СССР Г.И. Доманова и германского подданного Г. фон Панвица приговоривший их к смертной казни. Так закончилась попытка вождей эмигрантского и так называемого «подсоветского» казачества добиться «освобождения» казачьих земель и «возрождением» казачьих войск в союзе с державой-агрессором, целью которой было уничтожение СССР.

Третья глава «Белоэмигранты в боевых действиях на стороне фашистской Германии в оккупированной Югославии в 1941 - 1945 гг.» состоит из двух параграфов. Первый параграф «Русский Охранный корпус в Югославии» посвящен истории создания и боевой деятельности самого большого воинского формирования, созданного из представителей российской военной эмиграции. Создание здесь крупного воинского соединения было обусловлено тем, что именно в Сербии, как уже отмечалось, находилась одна из самых больших колоний белоэмигрантов и действовал один из влиятельных отделов РОВСа. Поначалу, как и в случаях с другими эмигрантскими военными формированиями, германское высшее руководство отнеслось отрицательно к идее создания русской воинской части. Однако, в связи с активизацией партизанского движения в Югославии, и даже, несмотря на отрицательное отношение посольства Германии в Белграде, к идее создания русских воинских формирований, местное немецкое командование издало в начале сентября 1941 г. приказ о создании т.н. «Русского Охранного Корпуса» из представителей русской диаспоры в Югославии. Будущий командир корпуса, бывший белогвардейский генерал М.Ф. Скородумов и представитель германских военных властей в Сербии полковник Кевиш подписали условия создания Русского Охранного Корпуса (РОК). Одними из главных пунктов этого соглашения были: корпус не мог дробиться на части, а его отдельные подразделения не могли быть переданы германским вооруженным силам, и он всегда должен действовать как единое целое. Именно эти условия и позволили создать самое крупное воинское формирование российской военной эмиграции. Вторым важным пунктом являлось обязательство немецких властей, после подавления корпусом партизанского движения в Югославии (которое так и не удалось ликвидировать ни немцам, ни русскому корпусу), отправить его на советско-германский фронт. Вследствие этого корпус до конца войны находился на территории Югославии, что также способствовало, несмотря на боевые потери, бесперебойному пополнению его рядов. В формировании корпуса важную роль сыграл и такой немаловажный фактор, как массовая безработица среди русских эмигрантов. В этих условиях вступление в его ряды было для многих единственным способом спасти себя и своих близких от голода.

Как показано в диссертации, основные кадры корпуса составили российские военные эмигранты. Большинство из них до начала войны состояло в различных военно-политических организациях, главным образом в рядах РОВСа. Лишь около 10% от общего числа добровольцев представляло молодое поколение эмигрантов, выросшие на чужбине - юнкера, студенты, гимназисты, что составило менее 1% от общего количества эмигрантской молодежи. Кроме того, в корпусе служило и небольшое количество бывших военнослужащих Красной Армии, из числа военнопленных. Весь внутренний устав жизни корпуса и обучение первоначально строились по уставам еще царской армии, однако, в связи с изменением тактики ведения боя и появлением новых видов оружия вскоре пришлось перейти на уставы Красной Армии, как отвечающие современному состоянию военного дела. С включением корпуса в состав вермахта в нем были введены немецкие уставы.

В работе показано, что отношение русской диаспоры к созданию и действиям корпуса было весьма противоречивым: от единодушной поддержки до критики его военнослужащих как пособников оккупантов. В связи с тем, что далеко не все российские эмигранты, оказавшиеся в Югославии, вступили в ряды корпуса, его руководство, было вынуждено прибегнуть к вербовке добровольцев-белоэмигрантов из других стран Европы.

С осени 1941 г. до осени 1944 г. корпус выполнял охранные функции на наиболее важных для оккупационных властей объектах в Сербии, Боснии и Герцеговины (охрана шахт, предприятий, путей сообщений и др.), а также участвовал в боях с партизанами. К концу войны в корпусе насчитывалось около 4, 5 тыс. человек. Всего же через это соединение прошло примерно 17 тыс. человек, в том числе около 5 тыс. граждан СССР. За всю войну по одним данным потери корпуса убитыми, ранеными и пропавшими без вести составили более 6, 5 тыс. человек, по другим не менее 11,5 тыс. Капитуляция Германии застала корпус в Словении. Его военнослужащие небольшими группами прорвались в Австрию, где в районе г. Клагенфурта сдались английским войскам и после нескольких лет интернирования в союзных лагерях, навсегда покинули Европу, поселившись в основном в Аргентине и США.

Другим воинским формированием в Югославии была «Особая группа К» (впоследствии Особый полк СС «Варяг»). Также как и Русский Охранный Корпус, полк всю войну дислоцировался в Югославии и нес охранную службу стратегически важных объектов и вел боевые действия против партизан. Основой полка стал сформированный в марте 1942 г. добровольческий батальон из молодого поколения белоэмигрантов, главным образом, бывших кадет из русских кадетских корпусов в Югославии. Разворачивание батальона в полк началось лишь в конце 1944 г. в Словении, при этом в значительной степени, его рядовой и командирский состав состоял уже из бывших советских солдат и офицеров, набранных вербовщиками полка в лагерях. После капитуляции Германии полк с боями пробился к границе Югославии и Австрии, где был разоружен английскими войсками. Часть военнослужащих (из числа советских военнопленных) была выдана СССР, а остальные - югославским партизанам. Лишь небольшая группа (в основном из белоэмигрантов), присоединившаяся в последние дни войны к Русскому охранному корпусу, избежала репатриации. Таков был бесславный конец этих вооруженных формирований.

Таким образом, военно-политическое движение российского зарубежья в Югославии в годы Второй мировой войны, как показано было в параграфе, могло обрести организованную форму лишь при поддержке и в рамках германских вооруженных сил, что ставило его в зависимость от немецкого командования и лишало возможности проводить самостоятельную политику, фактически превращая во вспомогательную часть германской армии, осуществлявшей полицейско-охранительные функции-охрану коммуникаций и карательные рейды против партизан.

Во втором параграфе «Взаимоотношения российской военной эмиграции с власовской «Русской освободительной армией» показано неоднозначное отношение бывших белогвардейцев к власовскому движению. Значительная их часть не желала иметь ничего общего со своими противниками по Гражданской войне. В свою очередь, как показано в работе, и власовские офицеры из бывших командиров Красной Армии относились к белоэмигрантам с предубеждением. В частности, им ставилось в вину приверженность монархическим взглядам и несоответствие их профессионального уровня условиям современной войны.

Одной из причин подобного непонимания был и недостаток объективной информации друг о друге. И здесь не последнюю роль в создании информационной блокады играла гитлеровская администрация, не желавшая военно-политического объединения российской военной старой эмиграции с новой волной - бывшими советскими гражданами.

Однако некоторые лидеры российского военного зарубежья, предлагали А.А. Власову объединить свои усилия по созданию т.н. Русской освободительной армии (РОА), так как считали, что только вместе со всеми антисоветскими движениями можно победить. Осенью 1944 г. с разрешения высшего германского руководства Власовым был создан т.н. Комитет освобождения народов России (КОНР) и началось формирование его вооруженных сил. В этом начинании самое активное участие приняли многие известные деятели российской военной эмиграции. Так, вместе с власовцами в члены КОНР вошли: А.В. Туркул, С. М. Руднев, А.А. фон Лампе, Е.И. Балабин, Ф.Ф. Абрамов, В.В. Крейтер, Г.Н. Жеребков, а один из известнейших царских генералов, профессор Н.Н. Головин даже разработал Устав внутренней службы вооруженных сил КОНР.

По замыслу организаторов КОНР должен был представлять различные слои советского общества и национальностей СССР. Манифест подписали 37 членов, из них только 7 человек являлись представителями российской военной эмиграции. И, несмотря на это, белоэмигрантские лидеры не желали считать эмиграцию частью власовского движения, а напротив - стремились представить КОНР частью Белого движения. Такое «перетягивание каната» продолжалось до конца войны. Полного единения так и не произошло. Одной из главных причин было то, что между прогермански настроенной российской военной эмиграцией и бывшими советскими военнослужащими, двадцать пять лет «раздельного проживания» превратились в глухую, а зачастую и непреодолимую стену непонимания и неприязни. Не было искренности и общих целей, а скорее был лишь временный, хотя и обоюдовыгодный, но не имеющий будущего союз.

В заключении подведены итоги исследования, сформулированы основные выводы и обобщения по каждому из его разделов.

В диссертации установлено, что с самого начала войны, доминирующей в российской военной эмиграции была профашистская идеология. Как и в годы Гражданской войны, она по-прежнему на своем знамени имела лозунг: «Единая и неделимая Россия во главе с диктатором или монархом». Питая глубокую ненависть к Советскому Союзу, члены этой военной эмиграции в своем подавляющем большинстве считали неизбежным его поражение и поэтому стремились достигнуть этой цели только в союзе с Третьим рейхом. Однако, все это никак не соответствовало главным намерениями Гитлера - осуществить массовый геноцид славянства и уничтожить Советское государство.

В тоже время представители германского военного командования понимали, что без услуг белоэмигрантов очень трудно обойтись. Поэтому русские военные эмигранты первоначально использовались в качестве аналитиков спецслужб, инструкторов, резидентов разведки, а также в качестве переводчиков и сотрудников органов полиции на оккупированных советских территориях. Постепенно лидерам российской военной эмиграции удалось добиться разрешения на формирование русских воинских частей. В работе установлено, что основными из них были: Русская национальная народная армия, 1-я Русская бригада СС, русские добровольцы в легионе СС «Валлония», Русский охранный корпус, Особый полк СС «Варяг» и казачьи формирования.

Прозрение у лидеров и многих рядовых белоэмигрантов наступило гораздо позднее, когда армии фашистского блока потерпели сокрушительные поражения на советско-германском фронте и победа антигитлеровской коалиции была предрешена. Все это привело к резкому снижению морального духа этого воинства, привело к дезертирству и стремлению сложить оружие.

В работе подсчитано, что общее число белоэмигрантов в этих воинских частях составило за весь период войны в среднем не более 20 тыс. человек, а вместе с бывшими советскими и югославскими военнослужащими, попавшими во вражеский плен, эту цифру можно увеличить примерно вдвое См. Дробязко С.И. Под знаменами врага. Антисоветские формирования в составе германских вооруженных сил. 1941-1945. М., 2004; Дугас И.А., Черон Ф.Я. Вычеркнутые из памяти: советские военнопленные между Гитлером и Сталиным. Под общей ред. А.И. Солженицына. Париж. 1994.. При такой в масштабах Второй мировой войны, незначительной численности вышеуказанных воинских формирований можно с уверенностью говорить, что заметного влияния на результаты боевых действий они не оказали. Однако, как показано в работе, определенную опасность для СССР и освобожденных районов Югославии в ходе войны российская военная эмиграция все же представляла в качестве идеологического противника. Поскольку под воздействием идеологии «пораженчества» происходила «легитимизация» предательства, как среди советских военнопленных, так и на оккупированных противником территориях СССР. К тому же и власовское движение не могло бы достигнуть некоторых результатов без поддержки белоэмигрантских лидеров.

Капитуляция Германии поставила последнюю точку в истории деятельности российской военной эмиграции на бывшей оккупированной западноевропейской части СССР, а также Югославии. Она прекратила свое существование как организованная военно-политическая сила. Значительная часть военных белоэмигрантов, избежавших репатриации, предпочла покинуть Европу и переселиться на другие континенты и страны и в первую очередь в США.

Список опубликованных работ по теме диссертации

Статьи в ведущих рецензируемых научных журналах, рекомендованных ВАК:

1. Котюков К.Л. Формирование и боевая деятельность Русского охранного корпуса в Югославии в 1941 - 1945 годах. // Отечественная история. 2008. № 3. С. 86-94. (0,8 п.л).

2. Котюков К.Л. Русская военная эмиграция в Югославии в 1942-1945 гг. и ее роль в создании Русского охранного корпуса. // Преподавание истории в школе. 2008. № 1. С. 40-45. (0.6 п.л).

Статьи в других научных изданиях и сборниках:

3. Котюков К.Л. Российская военная эмиграция и «пораженческое» движение в период Второй мировой войны. // История Российского Зарубежья. Эмиграция из СССР - России 1941-2001 гг. М:. ИРИ РАН, 2007. С. 24-44. (1,2 п.л.).

4. Котюков К.Л. Русский охранный корпус в Югославии в 1941 - 1945 гг. // Проблемы Российской истории. Магнитогорск, 2007. Вып. 8. С. 420-421. (0,2. п.л).

5. Котюков К.Л. «Разделение». Русские эмигранты - добровольцы в Гражданской войне в Испании. // Русский колокол. 2005. № 1. С. 82-89. (0,7 п.л).

Размещено на Allbest.ru