Одной из малоизученных проблем отечественной истории является история детства, длительное время не воспринимавшегося как возможный предмет исторического исследования. Между тем именно дети, их положение в обществе, уровень их социальной защищенности, экономическое благосостояние являются одним из важнейших показателей эффективности реализации государственной социальной политики. Исторические события 1920-1930-х гг. лишили многих детей возможности жить и воспитываться в семье. Результатом революции, гражданской войны, репрессий, раскулачивания стало массовое распространение детской беспризорности и безнадзорности. В этих условиях важным стал вопрос организации устройства детей, оставшихся без попечения родителей.

Преимущественной формой устройства детей, оставшихся без попечения родителей, в советский период являлось определение детей в государственные учреждения: дома младенца, дома ребенка, общежития для беспризорных детей, детские дома. Семейным формам воспитания, а именно опеке (попечительству), патронированию, усыновлению (удочерению), уделялось незначительное внимание. Данная статья посвящена изучению деятельности детских домов на территории Бурятии в период 1920-1930-х гг. как одной из форм устройства детей, оставшихся без попечения родителей.

Ввиду национальных особенностей, преобладания традиционного уклада жизни, преимущественно сельского образа жизни, детская беспризорность и безнадзорность в Бурятии не имела такого широкого распространения, как в промышленных регионах Сибири. В начале 1920-х гг. численность беспризорных детей в Бурятии была значительно ниже, чем в Иркутской и Енисейской губерниях, соответственно, количество учреждений для детей, оставшихся без попечения родителей, также было незначительным по сравнению с соседними регионами. Данные Таблицы 1 показывают количество детских домов в разных регионах Восточной Сибири в 1923 г.

Таблица 1. Количество детских домов в регионах Восточной Сибири в 1923 г. [5, д.596, л.21]

Данные Таблицы 1 показывают, что в Бурятии в 1923 г. количество детских домов было в 40 раз меньше по сравнению с Иркутской губернией и в 46 раз меньше, чем в Енисейской губернии. Количество воспитанников детских домов Бурятии было меньше, чем в Иркутской губернии, более чем в 60 раз, а по сравнению с Енисейской губернией - более чем в 70 раз. Однако сравнительный анализ количественных данных зарегистрированных беспризорных в разных регионах Восточной Сибири не показывает настолько существенных отличий. В 1923 г. в Иркутской губернии было зарегистрировано 1800 беспризорных детей, а в БМАССР - 900 беспризорных детей [5, д.596, л.29], то есть количество зарегистрированных беспризорников в Бурятии было в два раза меньше, чем в Иркутской губернии.

Резкий рост детской беспризорности в Бурятии в 1922-1923 гг. был связан с осуществлением эвакуации детей в Сибирь из голодающих районов Поволжья. Главной целью эвакуации являлось спасение детей от голодной смерти, поэтому нередко эвакуация происходила с нарушением установленных норм и правил. Эвакуированные дети должны были размещаться в государственные учреждения, однако ввиду отсутствия детских домов или недостаточного их количества нередко просто выгружались из вагонов на улицу.

Существующая сеть учреждений социального воспитания, в которую в 1923 г. входили детские дома, не удовлетворяла потребности региона, не соответствовала реальному количеству беспризорных детей, и наблюдалась явная потребность в дальнейшем развертывании сети государственных учреждений для беспризорных детей Бурятии.

Ввиду понимания проблемы недостаточного количества учреждений для детей, оставшихся без попечения родителей, центральными и региональными органами власти период первой половины 1920-х гг. стал временем развертывания сети подобных учреждений. Этот процесс нашел отражение на территории Бурятии.

Уже в январе 1924 г. в Бурятии работало пять детских домов, в которых воспитывалось 397 детей. Распределение детей по детским домам, возрастной и половой состав воспитанников показаны в Таблице 2.

Таблица 2. Детские дома БМАССР на 1 января 1924 г. [9, д.80, л.106]

Данные Таблицы 2 показывают увеличение количества детей, размещенных в детские дома Бурятии, по сравнению с данными 1923 г. более чем в девять раз, преобладание детей школьного возраста в детских домах. В июне 1924 г. в Бурятии работало уже шесть детских домов, в которых проживало 429 детей [9, д.309, л.24]. Однако во второй половине 1924 г. был взят курс на объединение мелких детских домов с целью концентрации финансовых и кадровых ресурсов, материально-технического обеспечения. В результате реализации политики объединения детских домов уже в октябре 1924 г. на территории Бурятии действовало пять детских домов, в которых воспитывалось 445 детей [Там же]. В 1924 г. был взят курс на реэвакуацию детей, привезенных с голодающих регионов центральной России в 1922-1923 гг. В связи с проведением так называемой "разгрузки" детских домов число данных учреждений и количество детей в них, начиная с 1925 г., сокращаются, что доказывают данные Таблицы 3.

Таблица 3. Детские дома БМАССР [9, д.309, л.24]

Анализ данных, представленных в Таблице 3, показывает сокращение количества детских домов в период с 1924 г. по 1927 г. в шесть раз и снижение количества воспитанников в детских домах примерно в три раза. Реэвакуация детей должна была осуществляться в соответствии с инструкцией Комиссии по улучшению жизни детей при ВЦИК и Народного комиссариата просвещения РСФСР от 5 января 1924 г. Перевоз детей осуществлялся за счет средств местных органов народного образования. Финансовые средства выделялись на оплату железнодорожного проезда, продуктов питания из расчета удвоенного периода проезда, приобретение необходимой одежды и обуви. Из Бурятии в 1924 г. было отправлено на родину 100 детей. Всего на реэвакуацию детей из Бурятии в 1924 г. было потрачено 5 895 рублей золотом [Там же, д.305, л. 207]. Из 100 детей восемь были отправлены в Москву, восемь - в Казань, 66 - в Уфу, по одному ребенку - в Оренбург, Омск, Петропавловск и Нижний Новгород, по трое детей - в Самару и Вятку, шесть детей - до Челябинска, двое - до Перми [Там же].

Однако организованная реэвакуация детей на родину 1924 г. не решила проблему детской беспризорности в Бурятии. По данным 1925 г. около 40% детей в детских домах Бурятии были из других регионов и должны были быть реэвакуированы. Из них только 80 детей были реэвакуированы организованным способом, остальные - "самотеком" [10, д.29, л.3]. Нередко дети сбегали из детского дома, без железнодорожных билетов проникали в вагоны и пытались добраться домой самостоятельно. Такое "гастролерство" вызвало очередной рост уличной беспризорности. По данным 1925 г. на территории Бурятии насчитывалось уже 954 беспризорных ребенка. Из них 497 детей срочно нуждались в размещении в детские дома: 194 человека занимались бродяжничеством и "питались миром", 303 - были полусиротами, то есть имели в живых только одного родителя, который нередко не справлялся со своими родительскими обязанностями.457 детей нуждались в материальной помощи для приобретения одежды, обуви, продуктов питания [Там же]. За год количество беспризорных детей на улице увеличилось на 120 детей [Там же]. При этом финансовые возможности республики не позволяли открыть дополнительные детские дома, а существующие детские дома были нередко переполненными. В результате дети оставались на улице до освобождения мест в существующих детских домах.

В 1926 г. 282 ребенка нуждались в размещении в детские дома [Там же, д.62, л.10]. Важно отметить, что уличная беспризорность на территории Бурятии была преимущественно русской по национальности. Так, по данным 1926 г. в Верхнеудинске из 60 беспризорников 58 были русскими, в Троицкосавске из 70 беспризорников русскими были 60. В Баргузинском на 13 русских беспризорников приходился только один бурятской национальности [Там же]. Несмотря на наличие уличной беспризорности, в 1926 г. продолжалось сокращение не только количества детских домов, но и числа детей в них, что показывают данные Таблицы 4.

Таблица 4. Сокращение количества воспитанников детских домов Бурятии в 1925-1926 гг. [10, д.62, л.10]

Из данных, представленных в Таблице 4, видно, что сокращение в Верхнеудинском детском доме составило 52,3%, а в Троицкосавском детском доме - 53,2%. На заседании Коллегии Народного комиссариата просвещения БМАССР отмечалось: "Разгрузка детских домов происходила без плана. Дети просто выгружались. Часть из них была передана родителям и родственникам, несколько человек были определены на производство, а некоторые стали беспризорными, правонарушителями, контрабандистами, нищими" [Там же].

В 1927 г. на территории Бурятии работало только два детских дома, в которых воспитывалось

193 ребенка. При этом уличная беспризорность сохранялась, 560 детей оставались беспризорными и безнадзорными [6, д.257, л.12]. В 1929 г. в Бурятии действовало уже четыре детских дома, в которых проживало 260 детей [Там же, л.33].

Анализ жизни детей в детских домах Бурятии показывает фактическое отсутствие условий и возможностей для воспитания и образования детей, подготовки их к самостоятельной жизни. Нередко детские дома размещались в старых, неприспособленных помещениях, которые не соответствовали санитарным требованиям. Мебель обычно была старой, в некоторых детских домах ощущался явный недостаток предметов мебели. Нередко дети спали по двое, а иногда и по трое на одной кровати. Одежда детей была изношена, часто на одного ребенка приходилось только по одной смене белья. Не выполнялись требования по раздельному проживанию мальчиков и девочек. Здоровые дети нередко проживали совместно с детьми, имеющими серьезные отклонения в состоянии здоровья. Мастерские, в которых дети могли получить трудовые навыки, в большинстве детских домов отсутствовали ввиду недостаточного финансирования. Отсутствие своих участков земли, скота, сельскохозяйственного оборудования во многих детских домах делало невозможным обучение воспитанников традиционному для Бурятии занятию сельским хозяйством [9, д.309, л.166].

Акт обследования Троицкого детского дома в 1927 г. показывает типичную для того периода времени картину. Троицкий детский дом располагался в здании бывшего монастыря. Все здания требовали капитального ремонта. Питание детей было явно недостаточным и однообразным. Дневной рацион питания детей был следующим: на завтрак - чай с хлебом и молоком, на обед - суп, на ужин - второе блюдо (каша, картофель, рыба) и чай [10, д.91, л.44]. Стоимость дневного рациона питания воспитанника составляла всего 21 копейку. Результаты обследования детского дома показали полное отсутствие постельного белья, зимней одежды и обуви, недостаточное отопление и освещение. Неудовлетворительные условия жизни детей в детских домах сказывались на состоянии здоровья. Из 54 воспитанников только 15 были здоровыми.21 воспитанник болел чесоткой, 8 - трахомой, 3 - венерическими заболеваниями, 6 - экземой, 2 - туберкулезом. Даже при таком высоком уровне заболеваемости осмотры детей врачом были большой редкостью [Там же].

Кадровый вопрос в детских домах Бурятии оставался нерешенным на протяжении 1920-х гг. Воспитатели со специальным образованием и достаточным уровнем квалификации, позволяющим работать с бывшими беспризорниками, нередко отсутствовали. В течение 1920-х гг. ощущалась нехватка педагогического персонала в детских домах. Так, в 1925 г. из необходимых 35 работников детских домов фактически насчитывалось 27. Из них среднее образование было только у 18 работников [9, д.102, л.15]. Заработная плата педагогических работников в детских домах была существенно ниже, чем у учителей в школах. При этом условия работы в детском доме были значительно сложнее, чем в сфере среднего образования. Ввиду этого завлечь квалифицированного педагогического работника в детский дом было практически невозможно.

Таким образом, детские дома на территории Бурятии в 1920-х гг. стали основной формой устройства детей, оставшихся без попечения родителей. Несмотря на то, что количество детских домов и мест в них не соответствовало потребностям региона, во второй половине 1920-х гг. произошло резкое сокращение сети детских домов. Условия жизни в детских домах, низкий уровень квалификации педагогических кадров, отсутствие эффективно организованного начального профессионального обучения существенно осложняли процесс социализации беспризорных детей.

детский дом бурятия

Список литературы