Институты гражданского управления Карачая в первой половине XIX века

Размещено на http://www.allbest.ru/

УДК 394.0(471.632)

Исторические науки и археология

ИНСТИТУТЫ ГРАЖДАНСКОГО УПРАВЛЕНИЯ КАРАЧАЯ В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XIX В.©

Абайханова Патия Исмаиловна, к.и.н, доцент

Карачаево-Черкесский государственный университет имени У. Д. Алиева Patiya_@mail.ru

В статье представлен результат исследования специфики традиционного гражданского управления в карачаевском обществе в первой половине XIX века. В ходе исследования автор выявляет основные функции народного собрания (джамаата), народного суда (тере), верховного правителя (олия) и их управленческую деятельность. Актуальность статьи обусловлена неослабевающим интересом современных исследователей к различным властным структурам и институтам, в том числе функционировавшим в прошлом. Автор приходит к выводу о том, что управление в Карачае в первой половине XIX века осуществлялось через три властных института (органы непосредственной демократии, представительные органы, должностные лица).

Ключевые слова и фразы: традиционные институты; власть; гражданское управление; органы непосредственной демократии; народное собрание; представительные органы; тере (суд); должностные лица; олий (правитель); адат; шариат.

джамаат тере олий гражданский

CIVIL ADMINISTRATION INSTITUTIONS OF KARACHAI IN THE FIRST HALF OF THE XIXTH CENTURY

Abaikhanova Patiya Ismailovna, Ph. D. in History, Associate Professor

Karachay-Cherkessia State University named after U. D. Aliev

Patiya_@mail.ru

The article presents the research results of the specificity of traditional civil administration in Karachai society in the first half of the XIXth century. In the course of the study the author reveals the basic functions of the People's Assembly (Jamaat), the People's Court (There), the Supreme Ruler (Oliy) and their administrative activity. The article topicality is conditioned by modern researchers' continuing interest to various authorities and institutions, including those that functioned in the past. The author concludes that administration in Karachai in the first half of the XIXth century was carried out through three government institutions (organs of direct democracy, representative bodies, and officials).

Key words and phrases: traditional institutions; power; civil administration; organs of direct democracy; People's Assembly; representative bodies; There (court); officials; Oliy (ruler); adat; Sharia.

Как известно, традиционной организацией, руководившей жизнью карачаевцев в первой половине XIX в., была сельская община, которая обозначалась арабским словом «джамаат», употреблявшимся по отношению к обществу и народному собранию. Последнее указывало на то, какое большое значение в жизни общины имело народное собрание.

Авторитет народного собрания и старейшин был так велик, что в первой половине XIX в. все важнейшие вопросы решались народным собранием и старейшинами.

Глубокое уважение к старикам у карачаевцев подчеркивал В. Я. Тепцов: «Уважение старших - это основной закон карачаевского нравственного кодекса» [17, с. 97]. Ему вторит современный исследователь К. И. Чомаев: «Горское этническое сознание еще в сильной степени сохраняло культ старшинств и семейной патриархальности. Это было отражением неразвитых социальных отношений и остатком тех времен, когда отсутствие государства и наличие родоплеменных связей вело к господству авторитарной власти старейшин, опирающихся на возникший по этому случаю нравственный закон почитания старшинства» [19, с. 130].

Именно оно - народное собрание как высший орган власти общины - решало вопросы войны и мира, разрешало конфликты между родами, земельные и имущественные дела, избирало судей, могло принудить даже феодальных владельцев к выполнению своих обязанностей. В компетенцию народного собрания входили сроки перегона скота и сенокоса, дела, связанные с землей и оросительной системой, а также обязанность следить за нравственностью населения. Оно могло принять решение об изгнании из общества человека, опозорившего себя предательством или другим тяжким преступлением.

Однако дальнейшее развитие карачаевского общества не могло не отразиться на деятельности этого древнего законодательного органа. Он постепенно стал терять черты патриархального демократизма. Несмотря на сохранявшийся авторитет старейшин, горская знать постепенно начинала играть все бульшую роль на собраниях и влиять на принятие решений, часто предопределяя их. С этого времени стали назначаться аульные старшины, и только из княжеских родов. Первыми такой чести удостоились старейшины из фамилии Крымшамхаловых (а. Карт-Джурт) и Дудовых (а. Хурзук).

К середине XIX века народное собрание перестало быть общекарачаевским и действовало только в рамках отдельных селений. Выборы в народное собрание проводились в открытой форме, из-за чего осложнялась их объективность.

Органов принуждения, которые заставляли бы членов общин выполнять решения совета старейшин или народного собрания, не было, их власть была основана на авторитете и поддерживалась общиной в целом. Решения старейшин и народного собрания проводились в жизнь с большей точностью, чем позже решения государственной власти, владевшей мощным аппаратом принуждения.

Кроме народного собрания и совета старейшин, органом общинного управления являлся суд. При отсутствии писаного права суд у карачаевцев был словесным примирительным разбирательством, основанным на обычном праве - адате. Суд у кавказских горцев по их древним обычаям, читаем в документе, есть «словесное примирительное разбирательство спорящих лиц по добровольному согласию их через избираемых ими судей или посредников их» [16, с. 73].

Судебный орган в Карачае назывался тере. Он являлся одновременно органом административного, гражданского и уголовного регулирования.

Согласно В. Ф. Миллеру и М. М. Ковалевскому, тере не знал строгого иерархического деления, он состоял из самых опытных и влиятельных представителей всех сословий [12, с. 570-580]. Редко приглашавшиеся на его собрания представители низших сословий (например, при разборе крестьянских дел) присутствовали на суде без права голоса. Тере заседал в составе от трех до семи человек. Члены тере - теречи - ценились, прежде всего, за свои личные качества. X. X. Малкондуев отмечает, что «главные качества теречи - безупречность поведения и суждений, весомость мнения на основе хорошего знания народных обычаев и традиций. Сила теречи коренилась в его высочайшем авторитете среди населения…» [11, с. 57].

Выборы в Тере проходили один раз в семь лет и отличались высокой демократичностью. Каждый аул выдвигал пять или семь наиболее достойных кандидатур, которые после тщательного обсуждения на сельской площади (ныгыш) утверждались сельским сходом. В разные периоды членами Тере были такие незаурядные личности, как Бедене Байчоров, Алий-Хаджи Крымшамхалов и другие.

Избранники общины выбирали из своей среды одного представителя в местный совет или Гитче тере - Малый тере (местный суд). Местные суды рассматривали более мелкие дела, касающиеся не общины в целом, а частных провинностей общинников.

В свою очередь Малые тере выбирали по одному представителю в Общенародный тере - Халкъ тере. Общенародный тере собирался раз в два-три месяца по мере накопления вопросов в сельских общинах или из-за тревожной гражданской и политической ситуации.

Раз в несколько лет или в десятилетие, по случаям исключительным, созывался Уллу тере (Верховный тере).

В его заседании принимали участие члены как Народного тере, так и Малых советов.

В XIX веке в общинном судопроизводстве исследователи фиксируют черты сословности. Кроме Народного тере функционировал еще Бий тере (Княжеский суд). В Бий тере могли принимать участие только две категории «белой кости» - бии и чанка, причем последнее слово оставалось за биями. Этот орган имел еще одно название «туру с?злю Тере», что в переводе с карачаевского языка означает «Тере истинного слова».

Заседало Княжеское тере сначала в ауле Къарт-Джурте, впоследствии - в Хурзуке.

Одновременно с княжеским судом у карачаевцев функционировал Княжеский совет - Бий кенгеш.

Существенным отличием Княжеского совета от Княжеского суда является его демократичность. Княжеский совет допускал, чтобы на его заседаниях присутствовали не только представители первых двух социальных категорий «биев» и «чанка», но и «первостепенные» уздени (сырма-уздени, т.е. «чистые» или «почетные» уздени); другие категории узденей не допускались.

На княжеском совете обсуждались вопросы, касавшиеся только аристократов. В прошлом такие советы были у таких столь знаменитых фамилий, как Абаевы, Урусбиевы, Крымшамхаловы. Бий тере были семейными советами, но на них, по желанию князя, могли приглашаться и другие лица. При этом власть княжеских династий не была неограниченной: важнейшие дела решались ими не единолично, а при участии и совета старейшин.

Важно заметить, что при Тере действовал отряд стражников (мыртазакъ аскер), выполнявший особо важные указания совета. «Они охраняли Тере в период работы» [10, с. 245], - отмечает Ф. И. Леонтович.

Стражники могли использоваться и для приведения в исполнение решений Тере.

Место судебного разбирательства называлось «мехкеме» [7, с. 462]. После принятия ислама, в связи с усилением позиций мусульманской религии, в Тере стал присутствовать и духовный судья - кадий, что подтверждает «Пояснительная записка о личных правах туземного населения Кубанской области», где в разделе о карачаевцах говорится: «Суд и расправа находились в руках двух сословий биев и уллу узденей, т.е. членами суда могли быть лица этих двух сословий, но с непременным участием народного эфенди» [4, д. 9, л. 44]. Как верховный судебный и законодательный орган, Тере мог отменять устаревшие адаты. После окончательного решения того или иного вопроса глашатаи, обычно из простого народа, оповещали все население о вердикте Тере.

Когда Тере рассматривал вопросы судебного характера, в качестве адвоката (екюля) обвиняемый мог нанимать любого человека на свое усмотрение [6, с. 96-104]. Обычно подбирали для такой роли человека авторитетного, честного, с острым умом, который мог бы ответить на самые неожиданные вопросы и успешно защищать своего подопечного.

Важно отметить, что в условиях тревожной военной и политической обстановки Тере обеспечивал стабильность в горских обществах Карачая. Им же определялись территориальные границы и границы пастбищных угодий. «Споры между общинами из-за границ, - писал М. М. Ковалевский, - также входили в компетенцию народного собрания и тере» [8, с. 77].

Решение Тере исполнялось беспрекословно всеми членами карачаевского общества, не исключая и представителей высшего сословия - биев. Старейший и достойнейший из биев, он же фактически правитель народа, выносил решение.

Верховным правителем или высшим должностным лицом в Карачае мог быть только старший из князей, носивший титул «олий» (араб. - «уали», турец. - «вали», что означает «правитель»).

Карачаевцы «имеют свое дворянство и князей, из коих старший ими управляет», - писал А. М. Буцковский [14, д. 6231, л. 125 - 126 об.]. Этот же титул присваивался правителям других народов Северокавказского региона. К примеру, у балкарцев «Старейший и достойнейший из таубиев носил звание Їолий? и он правил всем народом» [18, с. 30]. Главный князь Кабарды назывался «олием», старшины Осетии именовались «оулий» [13, с. 80].

Сосредоточение в руках олия высшей исполнительной власти и обладание правом управления Большим, Народным и Княжеским тере (судом) значительно усиливало его положение в обществе. В подчинении олия находились некхуд - старшина аула и бегеулы - исполнители распоряжений верховного правителя. Каждое должностное лицо отвечало за определенный круг деятельности: командование ополчением; управление аулами, отправление правосудия и т.д. Именно эти лица, как правило, обращались к карачаевскому народу на сходках с различными указаниями и распоряжениями. Указы верховного правителя сообщались исключительно в устной форме и выполнялись беспрекословно всеми членами общества.

Вполне допустимо, что первоначально верховный правитель избирался специальным уполномоченным народным собранием или в крайнем случае Народным тере и только после обряда инаугурации того времени получал высшие полномочия в карачаевском обществе. С этого времени вступление в данную должность стало прерогативой представителей только княжеского сословия. Если учесть то, что еще в 1639 г. князей Крымшамхаловых упоминали русские послы, можно предполагать, что власть верховного правителя передавалась по наследству от отца к сыну [2, с. 305-318].

Олий нередко совмещал судебные функции с административным управлением. На всех должностных лиц, находившихся в подчинении олия, установленные законы распространялись в равной степени. Единственное отличие заключалось в том, что претенденты на более весомую должность избирались в народное собрание путем голосования, а в остальных случаях - методом жеребьевки. Голосование (чеб атыу) происходило открытым путем. «Урну заменяло обычное ведро - темирли. Вместо избирательных бюллетеней применялись орехи или камешки, которые опускались в ведро, а затем подсчитывались» [18, с. 20].

Следует подчеркнуть, что должность олия была бессрочной, и лишали его этого сана только при неизлечимой болезни или недееспособности. Помимо занимаемой им высокой должности, олий являлся лицом народа и гарантом стабильности в обществе.

Осуществление военного командования было пререготивой только олия. Именно верховный правитель командовал народным ополчением, осуществлял повседневное руководство горскими обществами. В период тревожной обстановки князья и уздени по первому зову верховного князя собирались в поход. Главной опорой власти олия являлись дружинники. В случае ослушания дело передавалось на рассмотрение Народного тере, решение которого могло быть самым суровым, вплоть до физического истребления.

Важно отметить, что законы олия действовали только в период его правления, и на следующего верховного князя не распространялись. Все гражданские, военные и уголовные дела рассматривались лично верховным правителем, и только после его окончательного решения постановление суда обретало законную силу.

В Карачае известным правителем (олием) был Ислам Крымшамхалов. С его правлением связаны самые крупные политические события в истории Карачая. К примеру, именно он согласился на османское подданство и дал присягу турецкому правительству, подтвердив свое решение выдачей двух аманатов (заложников - П. А.) турецкому паше. «В 1826 году, еще до прибытия Емануеля в Кавказскую область, - гласит архивный документ, - они (карачаевцы - П. А.) присягнули турецкому правительству и дали ему аманатов в противность мирному нашему договору с этой державой…» [5, д. 708, л. 24]. Почему Ислам Крымшамхалов принял такое решение и повел за собой весь карачаевский народ, судить сегодня сложно. Возможно, такому решению способствовало несколько причин. Это, прежде всего, «экономическая блокада военного командования, доводившая до отчаяния карачаевцев… принудившая подписать мирный договор о нейтралитете» [1, с. 86-87]; это попытка правителя Карачая И. Крымшамхалова обезопасить свою территорию от русских войск, это заметное влияние Османской империи и вера в нее некоторой части карачаевских владельцев, это желание соблюдать законы шариата и т.д.

Вторым важным историческим моментом в период правления И. Крымшамхалова можно считать подписание 23 октября 1828 г. в а. Карт-Джурт акта принесения присяги на верность России и вхождения Карачая состав Российской империи [3, с. 193-194]. «22-го числа все старшины и весь народ карачаевский, - сообщает газета ЇСевенрая пчела, - с их правителем вали Ислам Крымшамхаловым, предстали пред генералом Емануелем и от лица всех владельцев и простого народа Карачаева подали прошение о принятии их в подданство России» [15].

«Последним из документально отмеченных олиев Карачая, - пишет Р. Т. Хатуев, - был Ислам Крымшамхалов из клана Ачахматовых, живший во второй половине XVIII - первой трети XIX в.». «…в XVII - начале XIX в. именно Крымшамхаловы, - утверждает автор, - носили в наследственном порядке звание олия. Принцип выборности в таком случае носил формальный характер» [9, с. 62].

Таким образом, анализ общественного строя карачаевцев позволяет сделать вывод о том, что в первой половине XIX века гражданское управление в Карачае осуществлялось через три формы организации управления: Народное собрание - Джамагъат, Народный суд - Тере, Верховного правителя - Олия.

В народное собрание входили все взрослые мужчины, способные нести воинскую службу. Собрание обладало правом наделять избранного аульного старшину властью и утверждать законы аульного тере.

Тере в указанный период являлся высшим представительным органом Карачая, выполнявшим и судебные функции.

Олий являлся высшим должностным лицом в Карачае. Он распоряжался дружинниками и управлял горскими обществами. Все управление строилось в строгой соподчиненности. Это означало, что все нижестоящие должностные лица должны были подчиняться вышестоящим, а вышестоящие имели право решать все вопросы на свое усмотрение. Народный тере и главенствующий князь могли упразднять старые законы и принимать новые.

Список литературы

1. Алиев У. Д. Карачай. Черкесск: Карачаево-Черкесское полиграфическое объединение, 1991. 320 с.

2. Белокуров С. А. Посольство Федота Елчина и священника Павла Захарьева в Дадианскую землю (1639-1640) // Чтения в обществе истории и древностей Российских при Московском университете. М., 1887. Кн. II. С. 257-376.

3. Голицын Н. Б. Жизнеописание генерала от кавалерии Емануэля. СПб., 1851. 202 с.

4. Государственный архив Краснодарского края (ГАКК). Ф. 348. Оп. 1.

5. Государственный архив Ставропольского края (ГАСК). Ф. 249. Оп. 3.

6. Иванюков И., Ковалевский М. У подошвы Эльбруса // Вестник Европы. СПб., 1886. С. 96-104.

7. Карачаево-балкаро-русский словарь. М., 1989. 520 c.

8. Ковалевский М. М. Закон и обычай на Кавказе. М., 1890. Т. 1. 410 с.

9. Лайпанов К. Т., Хатуев Р. Т., Шаманов И. М. Карачай с древнейших времен до 1917 года. Черкесск: Аланский Эрмитаж, 2009. 270 с.

10. Леонтович Ф. И. Адаты кавказских горцев: материалы по обычному праву Северного и Восточного Кавказа. Одесса: Изд-во Одесского университета, 1882. Т. 2. 342 с.

11. Малкондуев Х. Х. О балкаро-карачаевском Тере // Мир культуры. Нальчик, 1990. С. 52-60.

12. Миллер В. Б., Ковалевский М. М. В горских обществах Кабарды // Вестник Европы. 1884. Т. 2. Кн. 4. 640 c.

13. Налоева Е. Дж. К вопросу о государственно- политическом строе Кабарды в первой половине XVIII века // Вестник КБНИИ. Нальчик. 1972. Вып. 6.

14. Российский государственный военно-исторический архив (РГВИА). Ф. ВУА.

15. Северная пчела. СПб., 1828. № 140. 22 ноября.

16. Социально-экономическое, политическое и культурное развитие народов Карачаево-Черкесии (1790-1917): сборник документов. Ростов-на-Дону: Изд-во Ростовского университета, 1985. 256 с.

17. Тепцов В. Я. По истокам Кубани и Терека // СМОМПК (Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа). Тифлис, 1892. Вып. 14. С. 85-106.

18. Хатуев Р. Т. Карачай и Балкария до второй половины XIX в.: власть и общество // Карачаевцы и балкарцы. М.: Координационно-методический центр «Народы и культуры» Института этнологии и антропологии РАН, 1999. 287 с.

19. Чомаев К. Дореволюционные черты этнической психологии горских народов Северного Кавказа // Вопросы национальной психологии. Черкесск, 1972. С. 130-135.

Размещено на Allbest.ru