Военное совещание по поводу снятия осады Иревана

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

УДК 94(479.24)

Сумгаитский Государственный Университет (Азербайджан)

Военное совещание по поводу снятия осады Иревана

Алиева Л. Э.,

elmarmaharram@mail.ru

Аннотация

военный совет осада иреван

Осада Иревана, начатая 24 июля 1804 г. под руководством Цицианова, продолжалась до 2-го сентября. Отсутствие за этот период каких-либо военных операций с обеих сторон было на руку страдающей от недостатка провианта русской армии. 31 августа, для обсуждения вопроса о продолжении осады, Цицианов созвал Военный совет. На нем обсуждались сложности продолжения осады при сложившихся неблагоприятных условиях. Князь Чавчавадзе, отправивший первоначально обнадеживающее письмо о посылке провианта для русской армии, впоследствии сообщил о невозможности его доставки. Цицианов предложил Военному совету обсудить два предложения -- атаковать крепость или отступить. За исключением Цицианова и Портягина, Военный совет поддержал предложение снять осаду и отступить. Так как Цицианов не мог принять решение об отступлении, он написал царю письмо о причинах отступления и сообщал о сложившейся ситуации. В письме также отмечалось что, наиболее благоприятным временем для похода в Иреванское ханство является зима. Однако ни зимой, ни осенью совершить этот походЦицианову не довелось.

Ключевые слова: осада, Военный совет, письмо, Иреван, крепость, штурм.

Annotation

AUyevaL. E., SumgaitState University (Azerbaijan), elmarmaharram@mail.ru

The military advice on the lifting of the siege oflravan

The siege oflravan started on .July 24, 1804 under the leadership of Sisianov lasted till September 2. The absence of any military operations from both sides in this period suited Russian army that was sufferingfrom a lack of supplies. On August31 Sisianov caHedMilitary Council to discuss the continuation ofthe siege. It was discussed there the complexity to continue the siege at the unfavorable conditions. Prince Chavchavadze, 'who initially sent a hopeful letter about sending food supplies to the Russian army, later said about the impossibility of delivery. Sisianov suggested the Military Council to discuss two proposals -- to attack the fortress or retreat. Sisianov and Rortyagin being exception the Military Council supported the proposal to lift the siege and retreat. Since Sisianov could not decide to retreat, he 'wrote a letter to the tsar about the reasonsfor the retreat and reported the situation. The letter also noted that the mostfavorable timefor the campaign on the Iravan khanate was winter. However, Sisianov could make this campaign neither in 'winter nor in autumn.

Keywords: siege, military advice, letterlravanfortress, assault.

Анотація

АлієваЛ. E., СумгаїтськииДержавнии Університет (Азербайджан), elmarmaharram@mail.ru

Військова нарада з приводу зняття облоги Іревана

Облога Ірееана, розпочата 24 липня 1804 р. під керівництвом Цицианова, тривала до 2-го вересня. Відсутність за цей період будь-яких військових операцій по обидва боки було на руку страждаючої від нестачі провіанту російської армії. 31 серпня, для обговорення питання про продовження облоги, Цицианов скликав Військову раду. На ній обговорювалися складності продовження облоги при сформованих несприятливих умовах. Князь Чавчавадзе, який відправив спочатку обнадійливий лист про посилку провіанту для російської армії, згодом повідомив про неможливість його доставки. Цицианов запропонував Військовій раді обговорити дві пропозиції -- атакувати фортецю або відступити. За винятком Цицианова і Портягіна, Військова рада підтримала пропозицію зняти облогу і відступити. Так як Цицианов не міг прийняти рішення про відступ, він написав цареві лист про причини відступу і повідомляв про ситуацію, що склалася. У листі також зазначалося що, найбільш сприятливим часом для походу в Іреванське ханство є зима. Однак ні взимку, ні восени здійснити цей похід Цицианову не довелось.

Ключові слова: облога, Військоварада, лист, Іреван, фортеця, штурм.

Вопросу Военного совещания по поводу снятия осады Иревана коснулся д.и.н. М. Сулейманов в монографии «Из истории присоединения Иревана к России» [1], однако здесь подробных сведений не даются, и лишь поверхностно затрагивается рассматриваемый нами вопрос. За период осады Иревана с 24 июня по 2 сентября 1804 г., осуществляемой войсками Цицианова, ни одна из сторон не предпринимала каких-либо серьезных действий. Так, русские организовали батареи, предпринимали различные меры с целью укрепления осады крепости, а каджары не осуществляли каких- либо операций, за исключением периодических вылазок из крепости. Баба хан также иногда показывался на ближайших высотах, однако русские отряды не атаковал. Он возвращался то в Шарур, то в Гарничай, то продвигался в сторону реки Гарабулаг. Его такого рода маневры были на руку русским, страдавшим от нехватки провианта. Безрезультатная длительная осада изнуряла русских. В связи с этим, для обсуждения вопроса о дальнейших действиях в сложившейся ситуации, Цицианов созвал Военный совет.

В анонимном письме об Ереванском походе русских войск, возглавляемых Цициановым, говорится, что 31 августа 1804 г., с целью обсуждения вопроса о продолжении Ереванского похода, Цицианов созвал Военный совет с участием всех полковых командиров. В обсуждениях приняли участие главнокомандующий генерал, князь Цицианов, командир Кавказского гренадерского полка, генерал-майор Тучков, генерал- майор Леонтьев, командир Еарвского драгунского полка, генерал-майор Еортнягин, командир 9-го егерского полка, полковник Майков, командир Кавказского гренадерского полка, полковник Симонович, артиллерийский инженер, подполковник, барон Клот- фон-Юргенбург.

Главнокомандующий представил собравшимся имеющиеся у него документы: рапорты Чавчавадзе, обнадеживающий по поводу доставки провианта и затем о невозможности доставки продуктов; рапорт майора Ходжаева об уничтожении команды майора Монтрезора, посланной за провизией; письмо Мухаммеда хана Ереванского [5, с. 617-618], в котором он обещал сдать город, однако сообщал о том, что вынужден отложить это на неопределенное время. Цицианов также довел до сведения участников Военного совета, что прерваны все связи с Грузией и по этой причине не осталось никакой надежды на получение провизии, что в армии запасов еды хватит на 3 дня, и то - с выдачей по полпорции (за исключением 40 центнеров зерна в Учкилисе [в армянской литературе - Эчмиадзин, образованный от Учкилисе - Учмаззин]). Затем он задал вопрос: «Так как членам совета уже известны все причины невозможности продолжения осады, определитесь: будем осуществлять штурм или отступим». Затем Цицианов покинул заседание, предоставив обсуждение этого вопроса членам Совета [2, с. 336].

В протоколе заседания Военного совета, созванного в связи со штурмом крепости Ереван, по поводу сведений, доведенных до внимания членов совета Цициановым, отмечается следующее:

1) по имеющимся точным сведениям, 3 тыс. пуд. продуктов, собранных с населения отправленным по поручению Цицианова в Казах князем Чавчавадзе для русских частей, осаждавших крепость Ереван, до сих пор не отправлены, несмотря на то, что рапорт командующего от 22 июля об отправке собранной провизии, князь Чавчавадзе получил 26 июля. Еривезенные из Еембека капитаном Кавказского гренадерского полка Спетковым 239 четв. сухарей и собранные в форштадте 63 четв. зерна и 3 четв. муки, а также полученные в августе из Эчмиадзинского монастыря 188 четв. зерна уже поделены на неполные (половинчатые) пайки и он заменен мясной порцией, чего хватит до 6 сентября;

Еосле того, как отправленный для сбора продовольствия майор Саратовского полка, дислоцированного в Еембеке, Ходжаев не прислал продовольствие, а также после бездействия в этом направлении отправленного 2 августа с этой же целью в Тифлис продовольственного комиссионера Дурнова, главнокомандующий командировал в Пембек 19 августа майора Тифлисского мушкетёрского полка Монтрезора с отрядом в 100 пехотинцев, 3-мя офицерами и 3-х фунтовой пушкой. Однако майор Ходжаев в своем рапорте главнокомандующему от 22 августа сообщил, что в 10 часов вечера того же дня к нему пришел раненный армянин (Тони Аганов, отправленный меликом Абовом), который принес весть о том, что отряд Монтрезора при выходе из Иревана был атакован отрядом в 500 человек. И хотя майор до пункта Сарал подавлял их наступление, здесь он столкнулся с грузинским принцем Александром. В бою отряд Монтрезора был полностью разбит, он сам был убит, пушка и несколько солдат попали в руки каджаров. Этот армянин в то же время отметил, что по сведениям из Тифлиса продовольствие для осаждавших крепость Иреван русских солдат отправлено еще 15 августа, однако о его местонахождении ничего не известно и с целью выяснения этого отправлены 3 армянина [6].

В связи с ликвидацией отряда майора Монтрезора Цицианов сообщил, что, несмотря на данное майору указание перейти имевшийся на пути узкий переход ночью, он при переходе его днем подвергся атаке 5- тысячного иранского и татарского (азербайджанского - Л. А.) отряда. Сохраняя верность военной службе, царю, Монтрезор, не желая отдавать врагу пушку, решил биться со своим отрядом до конца;

2) В рапорте майора Ходжаева от 27 августа говорится, что 25 августа Александр с 6-тысячной военной силой атаковал Гаракилисе, однако, ничего не добившись, к вечеру отступил и, по сообщению вышеуказанного армянина, на следующий день после получения известия о продовольствии из Тифлиса, 26 августа предпринял против него наступление;

3) А зерно вокруг Эчмиадзина было сожжено иранской конницей и главнокомандующий, не имея в своем распоряжении конные войска, ничего не смог предпринять против этого;

4) В ответном письме на требование Джафаргулу хана сдать крепость 30 августа - в день рождения императора, - Мухаммед хан дал неопределенный ответ [5,с. 617-618].

Главнокомандующий довел до сведения участников совета, что отступление представляет собой большую сложность, так как Иреван находится от Абарана в Пембеке на расстоянии 6 дней пути. В то же время отметив, что у населения Грузии, которое все еще не до конца привязано к русским, а также у других народностей есть опасность возникновения негативного отношения к русским, Цицианов предложил членам Совета два пути - штурм крепости, или отступление [3, с. 254-255].

Генерал-майор Тучков, как старший по званию, потребовал, чтобы каждый член совета высказал свои соображения. Полковник, барон Клот-фон-Юргенбург основываясь на том, что перед ними сильный гарнизон крепости, а позади - многочисленное войско соперников, что делает невозможным штурм крепости, предложил снять осаду. Полковник Симонович выступил с таким же предложением, обосновав это крайним ослаблением сил; он утверждал, что если вычесть рабочих, переносивших лестницы и опиравших крепостные стены, для боя оставалось очень мало людей. Подполковник Майков также согласился с ними, т.к. по имевшимся у него сведениям относительно положения в Грузии, туда необходимо вскоре вернуть войска, и в связи со сложившейся ситуацией, по его мнению, отступление считалось самым оптимальным вариантом.

Генерал-майор Портнягин говорил о трудностях отступления, препятствиях, о многочисленных больных и раненых, для перевозки которых нахватало лошадей, и предложил штурмовать крепость. Генерал-майор Леонтьев предложил снять осаду и объяснил это тем, что штурм был невозможен.

Генерал-майор Тучков заявил, что снятие осады крепости является более выгодным вариантом, нежели ее штурм, обосновав это фактами. Когда он доложил об этом главнокомандующему, Цицианов заявил, что он лично является сторонником штурма, и отметил, что в случае отступления усилится угроза потери Грузии, подчеркнул сложность отступления и, в то же время, указал на способы штурма крепости. Вместе с тем, он выразил согласие с мнением большинства. Однако, по общему согласию, подписание протокола, решили отложить до получения ответного письма Ереванского хана. Дело в том, что Цицианов незадолго до этого послал хану и населению Еревана письмо, содержащее соблазнительные предложения, потому и решили отложить подписание протокола до получения ответа от хана. Одновременно решили начать дырявить крепостные стены.

Вечером того же дня Цицианов получил письмо от хана, в котором Ереванский хан вновь ничего конкретного по поводу сдачи крепости не говорил и просил дать ему отсрочку на 10 дней, в течение которых Баба хан должен был вернуться в Еран.

Цицианов, поверив в искренность хана в этом письме, в ответном послании просил, по мере возможности, послать ему из крепости продукты.

Однако члены совета не соглашались на помещение в письме последнего требования, так как не хотели тем самым раскрывать факт нехватки провизии в русской армии, указывая на слабые стороны.

Еа Совете Цицианов для доставки последнего продовольственного запаса из Эчмиадзина -40

четвертей провизии, предложил отправить отряд из 100 чел. Ео Тучков от имени всех членов совета выступил против этого предложения, считая, что этот отряд может постигнуть та же участь, что и отряд Монтрезора. Тем самым, русские потеряли последнюю надежду на получение провианта. А с имеющимся у них запасом продуктов питания, при их экономном использовании, можно было дойти до Еембека [3, с. 276-277].

Таким образом, следует отметить, что на Военном Совете, созванном для обсуждения предложенных Цициановым вариантов дальнейших действий, Еортнягин и Цицианов выступили за штурм крепости, а большинство (5 человек) были за снятие осады и отступление. В результате, большинством голосов было принято решение отступить, приступив к осуществлению этого решения через два дня подготовки - 2 сентября, а за это время предполагалось время от времени обстреливать крепостные стены, чтобы создать видимость подготовки к штурму [4, с. 155]. 2 сентября отряд, состоявший из нескольких пушкарей и минометчиков, обстрелял из 3 пушек 10-ю снарядами крепостные стены, серьезного урона крепости нанесено не было [3, с. 277].

Стремясь сбросить с себя вину за неудачу на подступах к Иревану, Цицианов в своем письме об этом к императору неподобающим офицеру образом сваливал свою вину на своих боевых товарищей. В этом письме к императору, затрагивая вопрос о принятии Военным Советом большинством голосов решения о снятии осады крепости, Цицианов отмечал: «Подчиняясь закону, отпускаю на Ваш суд, как я мог только с генерал-майором Портягиным, против 5-ти человек, осмелиться на вынесение о штурме крепости Иреван». Цицианов в письме к императору, обвиняя генералов и офицеров (2 генерала - Тучков и Леонтьев, 3 офицера), проголосовавших за отступление, заявлял, что ему стыдно за них. Он также отмечал, что, если бы среди его соратников были Карягин и Цехановский, их решимость повлияла бы и на других членов Военного Совета. Он утверждал, что Военный Совет, принявший решение об отступлении большинством голосов, этим решением обрекал на смерть часть из 800 чел., заболевших за время осады. Так, из приложения к приводимым им сведениям становится известно, что за 10-дневный период отступления, длившегося с 4 по 14 сентября, заболели 450 человек, из которых 5 офицеров и 140 нижних чинов умерли. Цицианов считал, что, если бы не отступление, они были бы живы. Он даже отмечал, что в случае штурма крепости число павших не могло быть больше. В письме к царю он писал о том, что ему стыдно быть вторым за все 30 лет его военной службы генералом, который, не захватив крепость, снял его осаду (первым таким генералом считался не сумевший захватить в 1769 году Хотынь князь Голицын) [4,с. 156].

В письме к императору Цицианов виновником снятия осады крепости Иреван считал также управляющего Грузией генерал-лейтенанта, князя Волконского, который не доставил русским частям провизию и не справлялся со сбором продуктов питания для армии. Затем Цицианов в письме пишет: «Наказание предателя хана, который после захвата Иревана и приближения сына Баба хана (Аббаса Мирзы) позвал меня на помощь, однако затем пустыми поводами затягивавшего дело, будет уже на пользу наших дел в этом крае, и стало необходимостью для защиты славы русского оружия, о чем считаю своим долгом довести до Вашего сведения».

Для осуществления этого Цицианов считал важным усилить свои войска дополнительно, минимум, 2-мя пехотными и 2-мя казацкими полками, а наиболее благоприятным временем для захвата Иревана считал зиму. Несмотря на то, что русским частям будет сложно продвигаться через заснеженные горы между Грузией и Иреваном, в это время иранцы не смогут оказать помощь Иревану. Цицианов утверждал, что если поход на Иреван организовать весной, то появится необходимость привлечения к этому делу и Каспийской флотилии. Так, расположив Каспийскую флотилию в море перед Энзели, можно вынудить Баба хана, перед лицом опасности потерять Решт, остаться в Тегеране. Цицианов в то же время считал важным для комплектации полков в Грузии собрать 1000 солдат запаса [2, с. 344].

Для успокоения главнокомандующего, император в ответном письме, со свойственными ему словами утешения, отмечал, что, несмотря на все сложности, известие об отступлении русских частей из окрестностей Иревана не может его разочаровать. Так как своим возвращением они разгромили отряд вокруг принца Александра, разрушили замыслы татар (азербайджанцев - Л. А.). «В этом деле меня печалит лишь Ваше подавленное состояние, - писал царь. - Вы за период одной кампании малыми силами выполнили очень большую работу». В то же время, царь выразил свое согласие с мыслью Цицианова о том, что «на местное население и иранцев, считавших свои случайные успехи важными победами, эта неудача будет иметь серьезное влияние; чем быстрее будет подчинен Иреван, тем полезнее это будет для дела» и предоставил главнокомандующему полную свободу в определении благоприятного времени, даты очередного похода на Иреван. В письме император обещал Цицианову, что по его просьбе будут предприняты необходимые меры по упорядочению русских частей на Кавказе, по их комплектации; с этой целью Белевский мушкетерский полк с артиллерийским подразделением и 6 пушками будет отправлен в Менгрелию для комплектации расположенных там сил; кроме того, 6 рот Казацкого мушкетерского полка, 3 роты Волгадонского полка, 2 артиллерийских подразделения и 3 тыс. рекрутов, да еще, по просьбе Цицианова, 2 полка и необходимое количество рекрутов будут направлены для комплектации русских частей в Грузии. Относительно требуемых Цициановым 2-х казацких полков император дал распоряжение генерал-лейтенанту Глазенапу. А до этого Глазенап отправил в Грузию еще 2 полка и 100 казаков [2, с. 349].

В то же время император дал необходимые инструкции морскому департаменту во время нового похода в Иреван, разместить Каспийский флот перед Энзели, как это было отмечено в письме Цицианова. Император отозвал генерал-лейтенанта Волконского, которого Цицианов обвинил в неудаче Иреванского похода, так как тот не справился с делом обеспечения русских войск, осаждавших Иреван, провизией. Его полномочия были возложены временно на Цицианова, и от него требовалось представить кандидатуру соответствующего человека для утверждения в этой должности [2, с. 350]. За поход на Иреван Цицианов получил орден Святого Владимира I степени и арендное место стоимостью в 8 тыс. рублей [4, с. 157].

В переписке Цицианова с другими высокопоставленными чиновниками содержатся те же мысли. Снятие осады Иревана, по мнению Цицианова, стало причиной возрастания значения этой крепости в глазах местного населения. Об этом он писал заместителю министра иностранных дел империи Чарторийскому: «Завоевание Иревана и уничтожение хана-предателя уже превратилось в необходимость и, не откладывая надолго, есть намерение захватить Иреван зимой». Он считал, что зимой заснеженность гор, отделявших Иреван от Грузии, затрудняет продвижение русских войск, однако во время осады им уже не будет противостоять, как это было ранее, 40-тысячное вражеское войско, что облегчит им задачу и можно будет завоевать Иреван за короткий срок. Но если осуществление похода против Иреванской крепости задержится до весны, по мнению Цицианова тогда придется использовать и Каспийский флот: к этому времени захватив Баку, флот должен создать угрозу для Энзели и Решта, что заставит Баба хана держать основные силы по ту сторону Араза в Иране.

Однако Цицианову ни зимой, ни весной не довелось совершить поход. Комплектация полков в Грузии не была завершена (для этого нужно было дополнительно 5 тыс. человек), а с малочисленными силами такой ответственный поход был невозможен, что сорвало намечавшийся на зиму поход. А весной поход каджаров на Южный Кавказ стал причиной отсрочки похода, планируемого на это время [4, с. 158].

3-го сентября, после того, как стемнело, началось отступление от позиции передовых караульных отрядов и пушек. Это движение началось с левого фланга, за которым должен был отступить правый фланг и, наконец, после полного завершения отступления этих частей, занимавший центральные позиции генерал- майор Тучков также должен был начать отступление. Он, составляя арьергардный отряд, должен был собрать все силы караульных пунктов.

За час до рассвета русские силы покинули Иреван. Передовые части, хоть и натолкнулись на караульный пункт противника, после нескольких залпов, без серьезного столкновения, миновали его. Перейдя через р. Занги, русские разбили лагерь. А рано утром следующего дня началось продвижение в сторону Эчмиадзинского монастыря. Планировалось пробыть в монастыре один день. За этот период каджары направили на другой берег реки Занги отряд, снабженный несколькими пушками. Этот отряд на протяжении всего пути русских к Эчмиадзину беспокоил их атаками, пушечными и ружейными залпами [2, с. 345].

Таким образом, отправившиеся в путь из Иревана рано утром 4 сентября русские дошли до Эчмиадзина на следующий день - 5 сентября. Цицианов расположился в самом монастыре, а войска разбили лагерь вокруг него. Весь день нахождения здесь Цицианов занимался подготовкой к вывозу с собой имущества монастыря. Весь день осуществлялся сбор золотых и серебряных изделий, которые не смогли вывезти патриархи Данил и Давид. Тучкову было приказано собрать, запечатать это имущество монастыря и под охраной вместе с архиепископом Поганом, который был при русских, организовать его доставку в Тифлис. Собранные ценности на 11 повозках под конвоем Кавказского гренадерского полка были отправлены в Тифлис [2, с. 346].

Заслуживает внимание доложенное Тучковым событие, произошедшее во время сбора имущества монастыря. Он пишет, что во время сбора имущества монастыря его внимание привлекла стоявшая в углу перед иконой Иисуса, украшенная ценными камнями золотая лампа-светильник. Когда Тучков приказал взять и ее, бывший с нами архиепископ Поган попросил не трогать ее и сказал, что, если каджары, придя в монастырь после нас, не увидят эту лампу на месте, они разрушат монастырь. При этом Поган сдвинул мраморную плиту под иконой, достал и показал Тучкову фирман Надир шаха о том, что он дарит эту лампу монастырю с условием, что она всегда будет находиться под этой иконой, а также о передаче монастырю в собственность 12-ти сел [2, с. 35].

В селе Сарал Цицианов посетил могилы майора Монтрезора и его товарищей. Он приказал на этих могилах возвести каменный щит в виде столба и сам сделал надпись на надгробном камне.

Утром 7 сентября русская армия, выстроившись в виде 3-х каре, начала продвижение. 8 и 9 сентября происходили атаки каджаров против отступавших русских. А 10 числа, воспользовавшись тем, что русские продвигались по полю с высокой высохшей травой и ветер дул в сторону русских частей, для усложнения их продвижения, каджары подожгли поле. Тучков отвел свои войска в сторону, на обгоревший уже участок и переждал пожар. Во время отступления после снятия осады Иревана, на пути от Иревана до Пембека - села Гаракилиса с 3 по 14 сентября, в результате различных столкновений с противником, потери русских были следующие: ранены - 2 офицера, из рядовых - 3 убитых, 15 раненых и один попал в плен [2, с. 347].

15 сентября русская армия достигла Гаракилисе. Отсюда Цицианов обратился к мусульманскому населению Пембека. В обращении он призывал население в течение 5-ти дней вернуться на свои места проживания и, если они раскаиваются в измене России и сожалеют о содеянном и будут впредь сохранять верность, то им обещали помилование.

Несмотря на беспорядки в Грузии, а также необходимость преследования принца Александра, собравшего в Самхети вокруг себя азербайджанцев, Цицианов пробыл в Гаракилисе 4 дня. Цицианов для обороны пограничной провинции Пембека, где во временном госпитале были размещены больные и раненые всех полков, оставил здесь Саратовский мушкетерский полк, а сам с остальными войсковыми частями продолжил продвижение к Тифлису.

После отступления русских из Иревана, Баба хан, вместе с патриархом Данилом и принцем Александром перешел Араз и отошел в свои владения, а Келбалы хана оставил в Иреване.

Список использованных источников

1. Suleymanov М. Irovan xanliginin Rusiyaya birb§dirilmosi tarixindon. - Baki: НэгЫ ns§riyyat, 1997.

2. Дубровин H. Ф. Закавказье от 1803-1806 г. - СПб., 1866.

3. Присоединение Восточной Армении к России. - Издательство Академии Наук Армянской ССР, 1978.

4. Утверждение русского владычества на Кавказе. T.I. - Тифлис, под ред. В. А. Потто. Тип. Я. И. Либермана, 1901. - 309 с.

5. Письмо Мухаммед хану Эриванскому, Келб-Али хану Нахичеванскому, ахундом, муллам и всему народу, от 1-го сентября 1804 года, №363. - АКАК. - Тії. - Д.1240.

6. Донесение майора Монтрезора кн. Цицианову, от 4-го мая 1804 года. - АКАК. - Тії. - Д.1222. -612 с.

Размещено на Allbest.ru