Церковная реформа патриарха Никона (1654-1666) и эволюция религиозных представлений

Размещено на http://www.allbest.ru//

Размещено на http://www.allbest.ru//

Томский государственный педагогический университет

Церковная реформа патриарха Никона (1654-1666) и эволюция религиозных представлений

Сазонова Н. И.

Причины церковного раскола, явившегося результатом церковной реформы патриарха Никона, находятся в центре внимания как полемистов, так и ученых с момента раскола. В частности, общим мнением старообрядческих полемистов начиная с XVII в. является точка зрения о догматическом характере реформы. По их мнению, реформа представляла собой введение вместо прежней некоей «новой» веры (не случайно и определение себя многими противниками реформ Никона как «староверов», а не «старообрядцев»). Точка зрения эта неоднократно опровергалась полемистами с расколом как несостоятельная.

И все же преобладание в последние годы культурологического и семиотического подхода к старообрядчеству заставляет обратиться к точке зрения участников событий XVII века и рассмотреть подробно как сами аргументы сторон, так и сам объект полемики - церковную реформу, задавшись вопросом, не являлось ли изменение обряда» следствием эволюции религиозных представлений, и, если да, то в каком направлении эта эволюция происходила.

Реформа началась, как известно, как личная акция патриарха Никона. В 1653 г., перед началом Великого Поста в церквях была получена “память” Никона, в которой было сказано, что “не подобает метания творити на колену, но в пояс бы вам класть поклоны, еще же и трема персты бы есте крестились” Именно троеперстие стало первым, наиболее болезненным для верующих, нововведением [Аввакум 1991: 36]. С 1654 г. начинается масштабная реформа богослужебных книг: В 1655 по 1666 гг. вышли в свет новые редакции всех богослужебных книг, употребляемых в церкви. Одновременно множилось и число противников реформы, рос накал полемики.

Безусловным центром полемики стал вопрос перстосложения. До реформы принято было осенять себя «двоеперстным» крестным знамением, символизировавшим единство Божественной и человеческой природы во Христе, в то время как три других соединенных перста символизировали св. Троицу. Реформой было введено «троеперстие» - три первых соединенных перста обозначали Троицу, два наклоненных трактоавлись как символизирующие два естества Христа. По мнению старообрядцев данное изменение привело к уничижению роли Воплощения Христа, в связи с чем они обвинили своих оппонентов в «искоренении имени Христова» «в сложении перст, и в молитве, и на жертве» [Аввакум 1900: 27]. Другим обсуждаемым вопросом была форма креста, изображаемого на просфорах. По мнению противников реформы, на просфорах должен изображаться только восьмиконечный крест, поскольку именно эта форма Креста связана с Распятием [Федор 1878: 213-214] - верхняя короткая «доска» исторически содержала «надписание вины» Христа («Иисус, Царь иудейский»), нижняя перекладина, к которой распятым прибивали ноги, также связана с конкретной казнью. Реформой же введено изображение на просфорах четарехконечного креста.

Рассмотрим теперь возражения, высказываемые реформаторами на аргументы противников реформы. Одним из ключевых высказываний, проясняющих позицию реформаторов, является высказывание Иверского архимандрита Дионисия, возражавшего старообрядцам по поводу формы Креста: «Крест именуется прямое древо и впреки» [Дионисий 1909: 34]. В данном случае мы видим явное расхождение в понимании самого Распятия Христа - если для противников реформы это - прежде всего конкретное событие, конкретная казнь, отсюда - и внимание к ее атрибутам, деталям («доска с надписанием», нижняя перекладина), то для реформаторов символика Креста более обширна, будучи тесно связана не только с кокретной казнью, но и с событиями Ветхого Завета, прообразовавшими спасение людей через жертву Бога. Таким же образом «троеперстие» как форма перстосложения, вместе с введенным изображением четырехконечного креста на просфорах подчеркивает близость Бога к людям и связь с Крестной жертвой не одного Христа, но всей Св. Троицы и, как видим, представляет выход на более обобщенный и глубокий уровень понимания основ веры, своего рода переход от восприятия религии через призму конкретных событий к более обобщенному. То, что формирование такого понимания догматов было одной из целей реформы, подтверждает и анализ дониконовских и никоновских богослужебных текстов.

В частности, часто повторяющейся является замена в никоновской редакции аористных форм прошедшего времени глаголов на перфектные, в особенности там, где речь идет о евангельских событиях. «Аорист выражает простое действие, предшествовавшее моменту повествования, без какой-либо характеризации действия, т.е., без обозначения длительности или недлительности или временной отдаленности действия». «Перфект выражает ретроспективную направленность говорящего, то есть, воззрение назад... поставляет процесс, им обозначаемый вне основного контекста, составляющего действие рассказа и отражающего живое участие говорящего. Таким образом, говорящий пользуется перфектом для выражения тех или иных действий и фактов, которые в его сознании имеют объективное значение... значение объективности в перфекте можно было бы перефразировать словами “это неоспоримый факт ”или “как всем это хорошо известно» [Алипий 1991: 200 - 204]. Замена аористных форм на перфектные применительно к евангельским событиям существенно меняет акценты в тексте: так, тропарь в дониконовской редакции Часослова со словами «Спасение содея посреде земли, Пречистеи Твои руце простер» [Часослов 1640: 49] (речь идет именно о Распятии) в никоновской редакции выглядит как «Спасение содеял еси посреди земли, Пречистеи Твои руце простерл еси» [Часослов 1656: 238]. В данном случае в никоновской редакции Распятие предстает как завершенное во времени событие, а в дониконовской редакции - как совершающееся «в данный момент». Такая трактовка евангельских событий, с одной стороны, поднимает уровень понимания события Распятия «на высоту птичьего полета», но в то же время приводит к тому, что само событие воспринимается менее конкретно и предметно и потому - менее остро. Для сохранения остроты восприятия основ веры, очевидно, необходимы были серьезные духовные усилия, связанные с выходом на обобщенный уровень понимания и новозаветных, и ветхозаветных событий. Этот уровень понимания фактически предполагает неискретное, то есть целостное восприятие Бога, мира, себя, «молчание ума в молитве» и, по сути, является уровнем личной святости. Таким образом, патриарха реформа Никона представляла собой аккумулирование религиозного опыта, предшествовавших столетий христианства на Руси и в России и попытку выйти на новый уровень понимания религии и «подтянуть» под этот уровень верующих путем введения новой обрядности с несколько другим, как мы видели, содержанием, а также путем реформирования богослужебного текста в том же направлении.

Однако переход на уровень личной святости не мог произойти одномоментно для всех верующих. Более того, столь революционный переход нес в себе и опасности. Так, переход с уровня глубокого личного покаяния на уровень обобщенного понимания религии сопровождался, в частности, масштабными сокращениями богослужебного текста с удалением элементов «чрезмерной» покаянности, «затемнявшей» «высокое» понимание веры. Более чем в 4 раза было сокращено, например, таинство исповеди, из служб удалялись целые тропари, молитвы и даже каноны (как в Чине погребения мирян в Требнике, где из двух канонов остался один). В случае, если верующий не усвоил «высокого» понимания веры такие сокращения могли восприниматься как общее снижение требований к личной покаянности и в целом к духовной жизни и вести к общему ослаблению религиозного чувства, либо к активному протесту носителей «конкретного» понимания религии (зачастую - наиболее благочестивых в дониконовском понимании - то есть «пропускавших» религию лично через себя), как произошло со старообрядцами.

раскол церковный никон старообрядчество

Список литературы

Аввакум 1900: Аввакум. Послание к некоему Ионе // Бороздин А.К. Протопоп Аввакум. - СПб., 1900. - Приложение. - С. 26-27.

Аввакум 1991: Житие протопопа Аввакума // Житие протопопа Аввакума и другие его сочинения. - М., 1991. - С. 132-178.

Алипий 1991: Алипий (Гаманович). Грамматика церковнославянского языка. - М., 1991. - 272 С.

Дионисий 1909: Сочинение иверского архимандрита Дионисия // Каптерев Н.Ф. Патриарх Никон и царь Алексей Михайлович. - Сергиев Посад, 1909. - Т. 2. - С. 14-60.

Федор 1878: Федор. Послание из Пустозерска к сыну Максиму // Материалы для истории раскола за первое время его существования. - М., 1878. - Т. 6. - С. 90-250.

Часослов 1640: Часослов. - М.: Печ. двор, 1640. - 528 лл. Томский областной краеведческий музей 7904/38.

Часослов 1656: Часослов. - М.: Печ. двор, 1656. - 234 лл. - Государственный Исторический музей. Син. собр. № 265.

Размещено на Allbest.ru