Размещено на http://www.allbest.ru/

Гаврилов С.О.

Древняя семья

Адрес статьи: www.gramota.net/materials/1/2007/2/127.html

Статья опубликована в авторской редакции и отражает точку зрения автора(ов) по рассматриваемому вопросу.

Источник

Альманах современной науки и образования

Тамбов: Грамота, 2007. № 2 (2). C. 278-280. ISSN 1993-5552.

Адрес журнала: www.gramota.net/editions/1.html

Содержание данного номера журнала: www.gramota.net/materials/1/2007/2/

© Издательство "Грамота"

Информация о возможности публикации статей в журнале размещена на Интернет сайте издательства: www.gramota.net

Вопросы, связанные с публикациями научных материалов, редакция просит направлять на адрес: almanaс@gramota.net

Явление промискуитета, свойственное человеческим общностям, находящимся на ранних стадиях исторического развития, в антропологических исследований нередко ассоциируется с полным господством чувственных половых инстинктов и, соответственно, с абсолютно неограниченной свободой половых отношений. Безусловно, при отсутствии каких бы то ни было определений брачно-семейных отношений, связь между мужчиной и женщиной могла ограничиваться и однократным удовлетворением чувственности. Тем не менее, мы скорее разделяем мнение, впервые высказанное Ч. Дарвином, согласно которому общим типом половых отношений в первобытном обществе являлся союз между мужчиной и женщиной, имевший некоторую продолжительность, ограниченную определенным временем года, либо периодом кормления ребенка грудью матери Дарвин, Ч. Происхождение человека. Т.2. С.399. .

Кроме того, на наш взгляд, заслуживает внимание и точка зрения Мак-Леннана, согласно которой уже в глубокой древности промискуитет получает, особенно с внешней стороны, т.е. по отношению к лицам, не принадлежащим к данной родоплеменной структуре, некоторую юридическую определенность. С этой точки зрения, явления экзогамии и эндогамии, воспринимающиеся антропологами права в качестве исторически первой формы табу, могут рассматриваться как первые свидетельства перехода от классического промискуитета к общинному браку.

Общие характеристики общинного брака термин «первобытная родовая община», используемый некоторыми исследователями, в известном смысле, может рассматриваться как синоним данного понятия [Прим. автора]. ³ а чаще всего и фактически [Прим. автора]. даны в работах исследователей XIX столетия [Леббок 1876: 71,75; Пост 1901: 123]. Несмотря на некоторые различия их научных концепций, все они сводятся к следующему: в небольшой общине, члены которой родственны между собой, все мужчины формально³ находятся в супружеских отношениях со всеми женщинами. При этом мужчины такой общины не допускают, чтобы человек посторонний относился к их женам с теми правами, какие они сами имеют относительно последних.

С другой стороны, женщины, принадлежащие к тому социуму, где господствует брак общинный, как на мужей смотрят только на мужчин своей общины. Так, о туземцах острова королевы Шарлотты архипелаг у побережья Канады [Прим. автора]. известно, что у них женщины, считая своими мужьями мужчин своего племени, с мужчинами других племен очень строги и осторожны.

При этом женщины являются достоянием всей общины и не могут отказывать никому из ее членов в брачных преимуществах. Так, у жителей Андаманских островов, всякая женщина, которая решила бы противиться супружеским требованиям, какого бы то ни было мужчины своего племени, подлежит строгому наказанию. Мужчины представляют, своего рода, «коллективного супруга» и никто из них не может «присвоить» исключительно себе одну из общих жен. По мнению членов общины, мужчина мог присваивать себе в исключительное обладание только женщину из чужой общины, приобретенную им посредством кражи или военного захвата, поскольку личный брак его с женщиною своей общины должен был представляться нарушением прав общинных. Поэтому один из известных антропологов прошлого А.Г. Пост, скорее всего, прав в своем утверждении, что началом личного брака является традиция похищения женщин.

С другой стороны, есть и немалые основания к тому, чтобы предполагать возможность возникновения личного брака и в среде самой общины. Действительно, что такое индивидуальный брак? Более или менее тесный, более или менее продолжительный союз мужчины и женщины. И если, например, у жителей Андаманских островов мужчина и женщина живут вместе, пока ребенок не будет отнят от груди, то очевидно, связь их могла бы быть и продолжена. Едва ли будет справедливо предположить, что более продолжительная связь между мужчиной и женщиной могла встречать достаточно сильное сопротивление со стороны общественного мнения, с учетом того, что все социальные отношения находились в состоянии случайности и неопределенности.

Некоторые исследователи считают, что индивидуальный брак первоначально зародился внутри самой общины [Смирнов 1877: 23]. В пользу такого предположения свидетельствует тот факт, что у многих традиционных народов, индивидуальные браки заключаются между родственными лицами, а где-то это даже возведено в принцип (эндогамия). Лишь с течением времени появляется стремление избежать губительных последствий кровосмесительных браков и заключать браки с не родственными лицами, и последние браки постепенно вытесняют первые. Если бы индивидуальные браки в общинах с самого своего начала представляли собой союзы с инородными женщинами, то понять происхождение указанного явления было бы достаточно сложно.

Наконец, главенствующее положение в общине, нравственное влияние, физическая сила, - могли всегда служить в древнейшие времена достаточными основаниями исключительных притязаний мужчины на женщину своего племени. Так, по Страбону и Диодору, у африканского племени троглодитов Устаревший термин. Так древние греки именовали один из народов Эфиопии [Прим. автора] все жены и дети были общей собственностью общины, но у главы общины была и отдельная жена, и если кто-либо из членов общины посягал на ее честь - он обязывался уплатить штраф [Пост 1901: 20].

Нередко переход к индивидуальному браку принимал достаточно жесткие формы. Так, у некоторых традиционных общностей, мужчины одного племени вступали между собой в поединок за право исключительного обладания той, или иной женщиной. У индейцев в районе Гудзонского залива, к примеру, еще в XIX веке сохранялся обычай, согласно которому мужчины дрались за женщину, которая им нравилась, и «добыча», разумеется, доставалась сильнейшему. Иногда исключительное обладание женщиной могло быть узаконено предварительным временным признанием общинных прав.

Что же побуждало первобытного человека к индивидуальному браку, и насколько велико участие мужчины и женщины в его установлении? И.Я. Бахофен, в своем сочинении приходит относительно этого предмета к следующим выводам. Против безразличного смешения полов впервые восстала женщина, а не мужчина. Возмущаемая таким порядком, она стремилась к браку индивидуальному и установила его, заняв в нем преобладающее положение. Муж находился в подчинении у жены, родство определялось по материнской линии, по ней же передавалось и наследство. При этом женщины играли главную роль в политической жизни. Только с течением времени духовное влияние отца начинает брать верх над идеей материнства: мужчина заявляет о своем праве на преобладание и становится в браке и общественной жизни на первое место. К таким же выводам приходит и Жиро-Телон в своем сочинении «Les origins de la famille».

Иной точки зрения придерживаются исследователи Лебок и Пост. Они предполагают, что общества с преобладанием женщины могли быть только редким исключением, и что теория И.Я. Бахофена, поэтому, не выдерживает критики. А.Г. Пост в своем сочинении рассматривает как несостоятельную гипотезу о периоде гинайкократии. Факты, которые, по-видимому, указывают на гинайкократию, объясняются, по его мнению, первобытной системою родства, при которой, при совершенной неизвестности отцовства, господствовал принцип материнства. О том, как мало это значит, свидетельствует хотя бы тот факт, что в тоже самое время женщины отстраняются от наследования прав состояния и имущества, и только мужчины имеют право наследования. Женщины, таким образом, являются лишь посредниками в мужском наследовании. Встречавшиеся случаи наследования женщинами при отстранении мужчин, по мнению исследователя - исключительные явления.

В российской научной литературе представителем данной традиции являлся профессор В.Н. Лешков; он так же отвергал саму возможность для женщин иметь преимущественные права в первобытный период [Лешков 1873: 12]. По мнению исследователя едва ли можно ставить первоначальное установление индивидуального брака в зависимость от деятельности женщины, или, по крайней мере, считать такую ее роль развитии института брака явлением общим и нормальным. С другой стороны несомненно, что и в древнейший период времени мужчина стремился к заключению индивидуального брака: физиологическое влечение к определенной женщине, и, особенно, потребность в работнице для домашнего хозяйства, были достаточно сильными мотивами, чтобы заставлять его стремиться к исключительному обладанию женщиной. Если независимая женщина древности не подчинялась добровольно желаниям мужчины, что, должно думать, бывало нередко, то последний, как представитель сильного пола, был, несомненно, в состоянии подчинить ее своей власти. Естественно поэтому, что мужчина всегда занимал первое место в брачном союзе.

То же следует сказать и о положении мужчины в общественной жизни. С течением времени фактическое преобладание мужчины над женщиной, главным образом под влиянием руководителей племен, фактически определяющих общественное мнение (также мужчин), получает значение нравственного и юридического принципа. Именно такое положение мужчины в брачном союзе и общественной жизни действительно обычное и нормальное. исторический общинный брак

Главенствующее положение женщины, повторимся, является только исключением из общего правила и объясняется главным образом тем простым фактом, что в первобытном (традиционном) обществе из лиц, вступающих в брак, не мужчина, а женщина могла иметь жилище, хозяйство и вообще экономическую самостоятельность, так что не жена шла в дом мужа и становилась, таким образом, в зависимость от мужа, а наоборот муж шел в дом жены и потому становился в зависимость от неё. Также и в более поздние эпохи, иногда, жена могла принимать в свой дом мужа, а иногда родители могли принимать к себе в дом зятя - мужа своей дочери. В таком случае муж всегда находится в большей или меньшей зависимости от жены или ее семьи.

Но и здесь, по утверждению А. Смирнова, чаще отношения между мужем и женой в традиционном обществе бывают совершенно обратными: не муж в качестве своего рода «законного любовника», или даже раба входит в дом своей жены, а, наоборот, он приобретает жену, как средство удовлетворения животной страсти и как рабыню, которая должна заботиться о его удобствах и беспрекословно повиноваться ему [Смирнов 1877:27].

В заключении остановимся на характеристике таких специфических особенностей древнего брака как полиандрия и полигамия. Брак общесемейный (в том случае, когда у нескольких братьев одна общая жена), - это одна из форм полиандрии, как союза нескольких мужчин с одной женщиной. Что же касается другой формы полиандрии - союза одной женщины с несколькими посторонними мужчинами, то такая форма брака, по мнению ряда исследователей, не укладывается в обычный, нормальный ход развития идей и отношений брачного союза [Пост 1901: 26]. Полигамия же (или полигиния) встречается у многих, почти у всех первобытных и традиционных народов, а зачастую сохраняется и в условиях более развитых форм быта и общественных отношений.

Так, по свидетельству Нестора, радимичи, вятичи и северяне имели по две, либо три жены. Владимир, по утверждению летописца, имел пять законных (водимых) жен. Лишь с принятием на Руси христианства, духовенство, заботясь о водворении христианских начал семейной жизни, стало восставать против многоженства. Не случайно в древней России дела о двоеженстве (многоженстве) были подсудны духовенству, которое определяло церковные взыскания за брачное сожительство с несколькими женщинами как за преступление. В Сибири, тем не менее, многоженство существовало еще в XVIII веке [Серафимович 1867: 685].

Переходом от полигамии к моногамии является ограничение количества законных жен, которых может иметь мужчина. Так, по мусульманскому и иудейскому праву, количество законных жен ограничивается четырьмя. Кроме того, осознание большего соответствия моногамии свойствам человеческой природы и высшего ее нравственного значения выражалось и в том, что у некоторых народов при сохранении полигамии идеалом брака считалось единоженство, которое и предписывалось как единственно возможный вид брачного союза лицам, которые по своим нравственным качествам должны стоять выше народной массы. Например, в Египте каждый жрец, а по Моисееву праву - первосвященник, мог иметь только одну жену. Тенденция перерастания полигамного брака в моногамный выражается и в том, что очень часто одна из жен, как правило - первая, считалась главной, другие же - второстепенными. Так или иначе, с течением времени обычай единоженства все более и более вытеснял из жизни социумов полигамию, единственным напоминанием о которой оставался институт наложничества, состояния более или менее определенного юридически.

Список использованной литературы

1. Леббок, Дж. Начало цивилизации.- СПб, 1876.- 361с.

2. Лешков, В. Н. Разбор статьи проф. Буслаева «Сравнительное изучение народного быта и поэзии» // Юридический вестник.

3. 1873. №12.

4. Пост, А. Г. Зачатки государственных и правовых отношений.- М., 1901.- 281с.

5. Серафимович, С. Очерки русских нравов в старинной Сибири // Отечественные записки. 1867. №20. С.685-689.

6. Смирнов, А. Очерки семейных отношений по обычному праву русского народа.- М., 1877.- 259с.

Размещено на Allbest.ru