Эллинские святилища Боспора в VI-I веков до н.э.

Размещено на http://www.allbest.ru/

Эллинские святилища Боспора в VI-I веков до н.э.

Введение

Соблюдение религиозных традиций было важным элементом общественной жизни древних греков, проведение религиозных ритуалов служило неотъемлемой частью отправления культа в Элладе и греческих колониях, именно поэтому святилище играло важнейшую роль в жизни древних греков. Уже не раз предпринимались попытки систематизации сведений об эллинских святилищах. Как и для многих других регионов античной Эллады, ситуация с исследованием святилищ на Азиатском Боспоре складывается не вполне удачно. Обнаружены и исследованы, в основном, лишь части культовых комплексов: либо отдельные культовые сбросы (сброс 1965 г. в Анапе); отдельно стоящие постройки даже без алтарей, интерпретируемые на основании находок или архитектурных особенностей как храмы (апсидальное здание из раскопок Фанагории 1979-1980 гг., объекты 123, 300 из Фанагории, святилище в Кепах). Именно поэтому, актуальным при исследовании святилищ и сакральных комплексов Боспора является привлечение многочисленных аналогий из раскопок святилищ Эллады и греческих колоний. Встречаются высказывания исследователей о том, что «многие современные археологи и историки склонны исключать» вычленение местных элементов в религии северопричерноморских городов из проблематики своих работ, мотивируя это нежелание, в том числе, и политическими причинами.

Несмотря на важность обнаружения и выделения местных влияний на организацию отправления культов боспорянами, более перспективным, учитывая, как неудовлетворительное состояние источников по сакральным традициям боспорян, так и подтверждаемое археологическими источниками заимствование элементов религиозной системы и традиций колонистами из метрополий, является рассмотрение религиозной истории боспорских эллинов и вопросов функционирования святилищ на Боспоре в контексте общегреческих религиозных традиций.

Территориальные рамки диссертационного исследования определены в его названии - территория Азиатского Боспора. Выбор для исследования азиатской части Боспорского царства обусловлен, в первую очередь, несоответствием в степени изученности сакральных памятников Европейского и Азиатского Боспора, а также, необходимостью досконального описания и анализа некоторых памятников Азиатского Боспора (в первую очередь, ряда объектов из раскопок Фанагории и Горгиппии). Для достижения поставленной цели в работе привлекались материалы, найденные на памятниках Северного Причерноморья, материковой и островной Греции, эллинских колоний в Малой Азии, Италии и Африке.

Хронологические рамки исследования ограничиваются периодом с VI по конец I вв. до н.э. Хронологические рамки определяются, в основном, состоянием комплекса источников, его чрезвычайной фрагментарностью, делающей невозможной комплексный анализ функционирования святилищ Азиатского Боспора в более узкий хронологический период.

Целью работы является комплексное изучение, описание и анализ сакральных комплексов (святилищ) Азиатского Боспора с привлечением аналогий из других регионов эллинского мира. Для достижения данной цели должны быть решены следующие задачи:

1. Определены основные термины, использовавшиеся по отношению к эллинскому святилищу, и рассмотрены его функции;

2. Выделены критерии для идентификации античного святилища на основании аналогий с другими регионами эллинского мира;

3. Рассмотрены вопросы организации строительства святилища;

4. Даны описание и анализ сакральных комплексов (святилищ) Азиатского Боспора, основанные на территориальном принципе (святилища Фанагории, и ее окрестностей; святилища Горгиппии; святилище в Кепах; сакральные комплексы Фанталовского полуострова; святилища северо-восточной части Таманского полуострова) - всего пятнадцать комплексов;

5. Рассмотрена современная историография классификации эллинских святилищ;

6. На основе сопоставления различных классификаций, а также, на основе анализа сведений о святилищах Азиатского и Европейского Боспора, предложена типология боспорских святилищ;

7. Охарактеризована роль ритуалов в жизни эллинов и функционировании греческих святилищ Азиатского Боспора как части общегреческого мира.

Источники. Важной задачей стал сбор доступного материала по известным сакральным памятникам Азиатского Боспора, который представлял собой сопоставление данных о музейных коллекциях, сведениях из полевых отчетов и дневников в совокупности с анализом опубликованных результатов полевых исследований. Была проанализирована коллекция материалов из раскопок 1965 г. в Горгиппии на ул. Протапова, хранящаяся в археологическом музее-заповеднике «Горгиппия» в Анапе. Были обработаны коллекции, хранящиеся в ГИМ (из помещения «Д» Резиденции Хрисалиска; из святилища, раскопанного в 1963 г. в Кепах) и ГМИИ им. А. С. Пушкина (материалы из раскопок на Майской горе). Так же были изучены коллекции из раскопок последних лет в Фанагории, хранящиеся в Институте археологии РАН (материалы, относящиеся к т.н. «храму в антах» из раскопок 2002-2004 гг. и комплекс керамики и терракот из раскопок здания 300). В связи с невозможностью получения доступа к ряду необходимых коллекций и отдельных предметов, в исследовании широко используются данные, полученные из полевых отчетов, хранящихся в научном архиве Института археологии РАН. Кроме того, в диссертации широко были использованы данные античной литературной традиции (Геродот, Диодор Сицилийский, Страбон, Плиний Старший, Афиней и др.), эпиграфические источники (КБН; данные т.н. «малой эпиграфики»), по мере надобности привлекались нумизматические материалы (опубликованные коллекции монет из раскопок святилищ на Майской горе и в поселении Береговой 4).

История изучения святилищ Азиатского Боспора. Первой крупной вехой в изучении сакральных древностей Азиатского Боспора стала публикация, найденного в 1804 г. у Рахмановского мыса памятника царицы Камасарии с посвящением Санергу и Астаре (КБН. № 1015) и обнаруженной в 1818 г. надписи о посвящении Ксеноклидом сыном Посия храма Артемиде Агротере (КБН. № 1014). В дальнейшем исследователи связывают данные надписи с остатками здания, обнаруженного в полуверсте к югу от станицы Ахтанизовской и интерпретируемого, как храм Артемиды Агротеры (А. Ашик, К. К. Герц). Еще одним значимым пунктом исследований путешественников и ученых XIX в. стали поиски святилища Афродиты Урании Апатуры. Основным источником данных изысканий явились свидетельства Страбона. Важными вехами в локализации Апатура исследователями XIX в. стали находки в 1853 г. возле хутора П. Семеняки на территории древней Фанагории надписей с посвящениями богине (КБН. № 971, 972). Археологические исследования сакральных памятников юга России в XIX в. носили спорадический характер. Несмотря на важность обнаружения и публикации великолепных памятников античной эпиграфики, назревало понимание необходимости смены методики изучения античных древностей юга России, в том числе, святилищ.

Но систематическое исследование святилищ Азиатского Боспора началось лишь во второй половине XX в. и было связано с обнаружением, археологическим исследованием и публикацией материалов из ряда сакральных комплексов: культового сброса на ул. Протапова в Анапе, исследованного Г. А. Цветаевой в 1965 г.; святилища на Майской горе, изученного в конце 1950 - начале 1960-х гг. под руководством И. Д. Марченко; остатков храма Афродиты II-I вв. до н.э., обнаруженных в ходе исследований Н. И. Сокольского в Кепа; Таманского толоса, остатки которого были открыты в 1970-1973 гг. Н. И. Сокольским, а так же исследованного Н. П. Сорокиной в 1976-1978 гг. вблизи Таманского Толоса на городище «За Родину-7» архетиктурного комплекса с перистильным двором синхронного толосу и, вероятно, имеющего к нему отношение; помещения Д резиденции Хрисалиска, в котором, вероятно, располагалось домашнее святилище. В 1970-1980-е гг. был исследован ряд сакральных памятников Фанагории: т.н. храм «в антах» на Центральном раскопе городища, который М. М. Кобылина сопоставляла с фанагорийским святилищем Афродиты Апатуры; храм хтонических божеств, раскопанный В. С. Долгоруковым. В начале 2000-х годов в Фанагории под руководством В. Д. Кузнецова был исследован храм в антах на центральном плато городища (объект 123) и остатки крупного общественного здания (объект 300). Конец XX - начало XXI вв. ознаменовался систематическим археологическим исследованием и публикацией отдельных групп материала из святилища Элевсинских богинь Береговой 4, остатки которого впервые были обнаружены в ходе раскопок, проводимых в 1986-1988 гг. Б. Г. Петерсом. Впоследствии сакральный комплекс был исследован А. А. Завойкиным, руководившим работами на памятнике в 1999-2002, 2004 гг.

Говоря о месте изучения сакральных комплексов Азиатского Боспора в современной историографии, следует отметить, что до сих пор не издано специальных обобщающих монографий по святилищам этой части царства. Хотя отдельные аспекты данной темы неоднократно затрагивались в публикациях как отечественных, так и зарубежных исследователей (Г. А. Кошеленко, Е. М. Алексеева, Н. И. Сокольский, А. А. Завойкин, М. М. Кобылина, В. Д. Кузнецов, С. Ю. Сапрыкин, Т. А. Ильина, Ф. Зейлер и мн. др.).

Следует отметить, что в последнее десятилетие в отечественной историографии заметно вырос интерес к сакральным комплексам Боспорского царства. Опубликован ряд монографий, частично затрагивающих данную тематику (А. С. Русяева, И. Ю. Шауб). Были проведены конференции, посвященные, в том числе, святилищам Северного Причерноморья и Боспора («Святилища: археология ритуала и вопросы семантики», «Боспорский феномен»: погребальные памятники и святилища, «Боспор Киммерийский и варварский мир в период античности и средневековья. Святилища и сакральные объекты»), по итогам которых были выпущены сборники тезисов и статей. Кроме того, изданы основательные труды по некоторым святилищам Европейского Боспора (А. А. Масленников).

Научная новизна исследования. Данная работа является первой попыткой комплексного обобщения и анализа результатов археологических исследования святилищ Азиатского Боспора VI-I вв. до н.э. В диссертации использованы, как опубликованные материалы по святилищам Азиатского Боспора, так и ряд архивных документов и записей из полевых дневников, еще не введенных в научный оборот (в основном, касающихся сакральных комплексов, раскопанных в Фанагории).

Апробация работы. По теме диссертации было опубликовано 12 печатных работ. Основные положения данного исследования обсуждались на заседаниях Отдела классической археологии ИА РАН и конференциях различного уровня, как в России (Сергеевские чтения в МГУ, Жебелевские чтения в СПбГУ, различные тематические конференции в Саратовском государственном университете, Самарском государственном университете и др.), так и за рубежом (коллоквиум при Семинаре по античной истории Гёттингенского университета). Работа выполнена и обсуждена в Отделе классической археологии Института археологии РАН.

Структура работы определяется поставленными целями и задачами. Она состоит из введения, трех глав (разделенных, в свою очередь, на параграфы и пункты), заключения, списка использованной литературы, списка сокращений и приложений.

Во Введении характеризуются актуальность выбранной темы, цель и задачи работы, обосновываются хронологические и территориальные рамки, дается анализ комплекса источников, а также истории изучения сакральных комплексов Азиатского Боспора.

1. «Святилища Боспора: проблемы идентификации и классификации»

религиозный культ памятник

Первая глава посвящена вопросам организации и функционирования эллинского святилища. На основании работ зарубежных и отечественных исследователей, а также анализа основных элементов эллинского святилища была определена терминология, используемая в диссертации. Важным этапом работы с терминологией было разделение схожих понятий «теменос» («специфические характеристики культового места с четко маркированными границами в определенный отрезок времени») и «святилище» («последовательность различных культовых практик на определенном месте в течение длительного времени»). При анализе структуры эллинских сакральных комплексов были выделены характерные элементы теменосов: пропилеи, алтарь, храм, сокровищница, стоя, элементы благоустройства святилища и т.д.

На основании тезиса о том, что любое святилище это гармоничное сочетание взаимосвязанных символов, места и ритуала, была подчеркнута важность выделения критериев идентификации эллинского святилища. К первостепенным критериям, несомненно, следует отнести: свидетельства литературной традиции; найденные in situ эпиграфические памятники (прежде всего, лапидарную эпиграфику); природно-географический фактор, а так же местоположение и архитектурный облик святилища.

Несомненно, в случае со святилищами Азиатского Боспора наиболее многочисленную категорию источников представляют находки вотивных приношений и культового инвентаря. Несомненно, эта категория источников может быть отнесена лишь к второстепенным, а подобные находки вне рассматриваемого комплекса, вообще, утрачивают свое значение при исследовании святилища. Кроме того, необходимо четко фиксировать места обнаружения находок в святилище, что может помочь с определением особенностей локализации посвятительных даров, а также с реконструкцией несохранившихся элементов святилища.

Еще одним важным рассмотренным методическим вопросом функционирования эллинского святилища является определение его функционального назначения. Святилище, являвшееся, в первую очередь, домом божества (или божеств), имело кроме отправления культа еще ряд важных социальных, экономических и политических функций. Святилища являлись местами убежищ, играли роль гостиниц, на их территории проводились праздники и ярмарки, организовывались лечебницы, они выступали в роли музеев, архивов, библиотек, банков, а при некоторых святилищах существовали различные ремесленные мастерские, как например, при святилище в Кепах и в комплексе с перистильным двором, расположенном недалеко от Таманского толоса и т.д.

Особый интерес представляет изучение организации строительства святилища. Не вызывает сомнение тот факт, что процесс учреждения, постройки и эксплуатации святилищ на Боспоре продолжал традиции, заимствованные из метрополий. Именно поэтому чрезвычайную важность наряду с более поздними римскими свидетельствами (КБН 62, 63 976, 1045 и т.д.) представляет анализ строительной документации из других регионов эллинского мира. В целом, работа по организации строительства культовых сооружений на Боспоре, вероятно, происходила по следующей схеме: члены храмового управления, либо жреческая коллегия, либо правитель или члены народного собрания принимали решение о постройке сооружения.

Затем назначалась специальная строительная комиссия (на Боспоре римского времени ее члены именовались эпимелетами), которая контролировала ход работ, а также подбирались архитекторы и мастера различных специальностей, как боспоряне, так и приглашенные специалисты.

После начала функционирования святилища в нем бережно собиралась документация о финансовых операциях, ремонтных работах и прочих мероприятиях, проводимых на его территории.

2. «Святилища Азиатского Боспора»

Во второй главе исследования собрана информация о пятнадцати сакральных комплексах Азиатского Боспора. При их описании был использован территориальный принцип: сакральные комплексы Фанагории и ее окрестностей, Горгиппии, Кеп, Фанталовского полуострова и северо-восточной части Таманского полуострова.

На территории Фанагории и ее хоры в ходе археологических исследований было открыто шесть сакральных комплексов: постройка апсидальной формы, интерпретируемая, как святилище хтонических божеств; т.н. храм в антах, исследованный на раскопе «Центральный»; т.н. храм в антах, открытый на раскопе «Верхний город» (объект 123); объект 300; остатки монументального здания, исследованные в 1980-х гг. на раскопе «Южный город» и святилище на Майской горе. Часть из них впервые вводится в научный оборот.

Говоря о сакральной топографии Фанагорийского полиса, следует отметить, что святилище хтонических божеств, здания 123 и 300 располагались на акрополе Фанагории, храм в антах («Центральный раскоп») располагался в центральной части нижнего плато городища, условно отождествляемой М. М. Кобылиной с фанагорийской агорой, остатки монументального здания (раскоп «Южный город») располагались на южной окраине городища. Святилище на Майской горе являлось пригородным и располагалось в 1 км от южной границы Фанагории. Хронологически наиболее ранним сакральным комплексом с Фанагории, расположенным в черте города, является монументальная общественная постройка (объект 300), существовавшая в центральной части городища со второй половины VI по V вв. до н.э. и построенная, вероятно, первыми колонистами. В V-IV вв. до н.э. функционировал небольшой храм в антах на нижнем плато городища. В IV в. до н.э. на акрополе Фанагории возводятся еще два святилища: храм в антах (объект 123) и, расположенное неподалеку, небольшое святилище хтонических божеств. Объект 123 функционировал, согласно датировкам клейм, вплоть до 80-50 гг. III в. до н.э. Апсидальное святилище после перестройки в конце IV - начале III вв. до н.э. продолжает функционировать вплоть до середины I в. до н.э. Его разрушения могут быть связаны с землетрясением 63 г. до н.э., о чем свидетельствует наклонное положение кладок стен здания и завалы камней внутри. В третьей четверти III в. до н.э. возводится монументальное общественное здание на южной окраине города, о сакральном назначении которого могут свидетельствовать находки терракотовых статуэток, астрагалов и пр. Данное здание функционировало до II в. до н.э. Пригородное святилище на Майской горе, согласно датировкам терракот из сброса, существовало с конца VI в. до н.э. В IV-II вв. до н.э. на территории святилища функционирует небольшое здание, интерпретируемое И. Д. Марченко как сокровищница. Со второй половины III в. до н.э. святилище приходит в упадок и прекращает свое существование во II в. до н.э. Кроме того, в параграфе о сакральных комплексах Фанагории рассматривается известное по эпиграфическим и литературным источникам, таманское святилище Афродиты - Апатур.

Рассмотрев и проанализировав различные точки зрения о его локализации (рядом Гермонассой, поблизости от Кеп, в глубине Таманского полуострова, на Майской горе, на месте Тамаского толоса и т.д.), можно говорить о том, что на Азиатском Боспоре существовало два святилища Афродиты Апатуры. Первое находилось в одноименном Апатуре и являлось крупным регионально значимым святилищем. Второе монументальное святилище располагалось в Фанагории, что подтверждается находками там посвятительных надписей богине (КБН № 971, 972; посвятительная надпись Аспурга). При этом Г. А. Кошеленко верно отметил, что согласно аналогиям из других областей эллинского мира, Апатур скорее всего располагался на территории хоры фанагорийского полиса.

Во втором параграфе второй главы рассматриваются сакральные комплексы Горгипии: культовый сброс и домашнее святилище, открытое в 1978 г. во время работ на раскопе «Заповедник». В связи с невозможностью полноценного доследования сброса, частично открытого во время охранно-спасательных работ в 1965 г. на ул. Протапова, говорить о том, что данный сброс имеет отношение к святилищу можно лишь предположительно. Подобного рода сбросы могли формироваться также при мастерских коропластов; известны и примеры формирования культовых сбросов при усадьбах аристократов. В данном случае, оба этих варианта вызывают сомнение, так как размер даже открытой части велик для сброса при усадьбе, так же отсутствует производственный брак, характерный для выбросов мастерских коропластов. Поэтому, несмотря на не полную исследованность комплекса, мы склоняемся к точке зрения о том, что в конце IV - первой половине III вв. до н.э. в ближнем пригороде Горгиппии существовало святилище божеств - покровителей земледелия. С середины III по I вв. до н.э. на крайней перед морем северной улице Горгиппии располагался дом, в котором функционировало домашнее святилище. Находки из сырцового завала в исследованном подвале дома, куда после пожара провалился первый этаж сооружения (статуя богини Тихи, набор игральных костей, терракотовые статуэтки и пр.), свидетельствуют о том, что хозяева дома поклонялись божествам Судьбы, получившим особую популярность в эпоху эллинизма.

Третий параграф второй главы посвящен характеристике святилища Афродиты в Кепах. Кроме того, в нем рассматривается гипотеза о существовании на западной части городища еще одного святилища, посвященного Афродите, функционировавшего уже начиная с VI в. до н.э. Об этом свидетельствуют находки там посвятительных граффито, а также своеобразных вотивных приношений - черепков ионийской керамики с просверленными дырочками для подвешивания. На востоке городища во II-I вв. до н.э. находился храм Афродиты, во время раскопок которого были найдены фрагменты скульптур, а также фрагментированная статуэтка Афродиты. Вероятно, божество, почитаемое там, имело целительные функции, доказательством чему являются находки рельефа с изображением руки.

В четвертом параграфе второй главы проанализированы сакральные комплексы Фанталовского полуострова: святилище на поселении Береговой 4 и остатки алтаря с поселения «Каменная батарейка». Святилище Элевсинских богинь на поселении Береговой 4 является сельским святилищем. Особая значимость этого комплекса для изучения сакральной жизни региона заключается, в том, что на месте святилища не обнаружено следов хозяйственной деятельности, либо проживания людей, поэтому все открытые на его территории объекты могут трактоваться как сакральные. Именно благодаря этому, стало возможно проследить особенности отправления культа. На одном памятнике были открыты разные категории сакральных объектов: культовые площадки для сожжений органических приношений, эсхары, каменные и сырцовые алтари и пр. На основании стратиграфии и находок видно, что святилище существовало на протяжении длительного промежутка времени: с конца VI до середины I вв. до н.э. Состав находок, их символические особенности, малое количество граффито, а также отсутствие посвятительных надписей являются свидетельством отправление там культов именно Элевсинских божеств. Территориально не очень далеко от святилища на поселении Береговой 4 на городище «Каменная батарейка» были раскрыты остатки известнякового алтаря, использовавшегося в I в. до н.э., который Т. Г. Шавырина связала с известным по описанию Страбона святилищем Ахилла в поселении Ахиллей. Однако кажется неправомерным столь смело идентифицировать данный памятник, так как из-за плохой сохранности невозможно восстановить структуру теменоса, а несколько фрагментов схематичных граффити с памятника не могут являться доказательством того, что перед нами Ахиллей Страбона.

Последний, пятый, параграф второй главы посвящен святилищам северо-восточной части Таманского полуострова: храму на горе Бориса и Глеба, Таманскому толосу и домашнему святилищу в резиденции Хрисалиска. На горе Бориса и Глеба исследователями локализуется храм Артемиды Агротеры, известный по надписи времени Перисада I (КБН № 1014). Там при исследовании в 1955 г. часовни XIX в. были обнаружены архитектурные детали, возможно, принадлежащие храму Артемиды Агротеры. Учитывая то, что храм IV в. до н.э., упоминаемый в посвятительной надписи, пока не локализован, то можно отметить лишь то, что его можно отнести к категории пограничных (маркировочных) святилищ, выполняющих роль маяков. Другой важный сакральный памятник Азиатского Боспора - Таманский толос, существовавший в III - середине II вв. до н.э., является одним из наиболее загадочных сооружений, открытых на Таманском полуострове. Исследователи предлагали самые различные версии предназначения данного толоса, окруженного перистильным двором. Н. И. Сокольский, Ф. Зейлер и С. Ю. Сапрыкин интерпретировали его в качестве третьего святилища Апатура. Ж. Ру как храм Верховного божества плодородия Азиатского Боспора, Я. Боузек в качестве резиденции приближенного к царю чиновника. В свою очередь, отметим, что, вероятно, данный комплекс являлся автономным храмовым хозяйством, в котором отправлялись ритуалы, проводились ритуальные трапезы, а так же существовало ремесленное и винодельческое производство, о чем свидетельствуют археологические материалы с исследованного неподалеку синхронного и схожего по планировке комплекса с перистильным двором. После окончания существования Таманского толоса на его месте в 20-е гг. II в. до н.э. возникает резиденция царского чиновника Хрисалиска. Она существовала вплоть до времен карательной акции Полемона (14-13 гг. до н.э.). Помещение «Д» резиденции служило домашним святилищем; в нем был найден интересный комплекс терракот и посуды, имеющий прямые аналогии в комплексе из раскопок домашнего святилища на поселении «Полянка» в Крымском Приазовье. Невозможно согласится с Н. И. Сокольским в трактовке комплекса терракотовых статуэток, найденных при раскопках помещения «Д» с культом Апатуры. Однозначно можно отметить то, что он носит характерный для данной эпохи синкретический характер, что связано с интенсивным проникновением восточных божеств в эллинский пантеон.

3. «Анализ сакральных комплексов Боспора»

В третьей главе, в первую очередь, затрагиваются вопросы современной классификации греческих святилищ в зарубежной и отечественной историографии. На основании анализа классификаций, предложенных Дж. Пидли, Н. Маринатос, Де Полиньяком, А. С. Русяевой, А. А. Масленниковым и Н. В. Молевой видно, что классифицировать эллинские святилища можно по территориальной принадлежности (в самом общем виде классификация выглядит так: городские святилища; святилища, находящиеся за пределами городских стен, но управляемые полисной администрацией; междугородние святилища и т.д.), по функциональному назначению почитавшихся в них божеств (святилища, посвященные божествам охранителям полиса; божествам плодородия; святилища божеств природных явлений и пр.), а также на основании стадиально-хронологического принципа, выделенного для святилищ Боспора Н. В. Молевой. Анализ современных классификаций эллинских святилищ подтвердил теорию о преемственности в организации святилищ греческих метрополий и колоний. Во втором параграф третьей главы диссертации предлагается внести некоторые коррективы и дополнения в типологию эллинских святилищ на Боспоре, что связано, в первую очередь, со степенью сохранности источников. Прежде всего, пришлось отказаться от использования категории «панэллинские святилища». На основании имеющихся археологических и эпиграфических источников, а так же данных литературной традиции была предложена классификация сакральных памятников Боспора и выделены следующие категории святилищ:

1. святилища регионального значения;

2. городские святилища (святилища при дворцовых комплексах; святилища, расположенные на акрополе; святилища, расположенные в черте города, но не на акрополе);

3. пригородные святилища;

4. пограничные (маркировочные) святилища;

5. святилища, расположенные на хоре Боспора (сельские святилища);

6. домашние святилища;

7. природные святилища.

В классификацию были включены сакральные комплексы Европейского Боспора с кратким комментарием, а так же святилища Азиатского Боспора. Зольные алтари Европейского Боспора не включены в предлагаемую классификацию, причиной чему послужило то, что, во-первых, данная тема требует отдельного тщательного изучения и разработки критериев отделения культовых сбросов от обыкновенных мусорных свалок; во-вторых, зольные алтари не открыты на памятниках Азиатского Боспора. Наиболее вероятно, что это связано не с кардинальными различиями в религиозных традициях боспорян Таманского и Керченского полуостровов, а с меньшей изученностью сакральных памятников Азиатского Боспора.

В последнем, третьем параграфе третьей главы анализируется роль ритуалов и жертвоприношений в эллинском святилище. На основании известных археологических источников из сакральных памятников Азиатского Боспора, а также широких аналогий со святилищами в Элладе видно, что структура ритуальных действий и организации сакрального процесса на Боспоре ничем не отличалась от его организации в полисах Балканской Греции, Малой Азии, а также других регионах эллинской ойкумены. Хорошим свидетельством этому, наряду с археологическими данными, служит фрагмент устава мистерий, проводившихся во II в. до н.э. в Фанагории (КБН № 1005). В этом документе регламентируется ход проведения подготовительных жертвоприношений, определяется доля божества в трапезе, прописываются приглашаемые на мистерии лица из царской администрации. Несмотря на фрагментарную сохранность, информация этого источника служит хорошим доказательством сохранения привнесенных еще в начале колонизации традиций отправления культа на Боспоре. Таким образом, видно, что любое греческое жертвоприношение, как в метрополиях, так и в колониях, делилось на три фазы:

· ритуалы, совершаемые до жертвоприношения (процессия к алтарю и подготовительные ритуалы);

· жертвоприношение;

· действия, совершаемые после жертвоприношения (ритуальная трапеза).

В Заключении подводятся итоги исследования в соответствии с поставленной целью и задачами работы. На их основе подтверждается теория о преемственности в религиозных традициях между метрополиями и колониями, а также о соответствии религиозных взглядов и отправления ритуалов на Боспоре и в других регионах греческого мира. Это подтверждается, например, сходством организации внутреннего пространства теменоса, набора вотивных приношений, культового инвентаря, а также тем, что на момент освоения греками Таманского полуострова там практически отсутствовало местное население; соответственно, культурные воздействия со стороны меотов и синдов могли быть лишь минимальными. При подведении итогов исследования стало очевидно, что изучение сакральных комплексов Азиатского Боспора представляет собой важный этап в понимании роли полисов Боспорского царства в религиозной жизни эллинского мира. Попытка систематизации имеющихся сведений о сакральных комплексах Азиатского Боспора и соотнесение их с материалами из святилищ других регионов эллинской ойкумены, приведении всей имеющейся разрозненной информации о них в единый порядок и составлении типологии боспорских святилищ показали, что Азиатский Боспор являлся неотъемлемой составной частью греческого мира и, что религиозные традиции его населения были продиктованы не столько влиянием местного населения, сколько традициями религиозной жизни эллинского мира.

В Приложения включены: сводная таблица, основанная на анализе эпиграфических источников, в которых упоминаются святилища и культы Азиатского Боспора; сводная таблица археологических объектов, исследованных во время раскопок святилища Береговой 4; таблица амфорных и черепичных клейм из раскопок объекта 123 в Фанагории. Так же в Приложениях представлены карты Северного Причерноморья и Боспора. Кроме того, отдельным приложением являются таблицы иллюстраций ко второй главе диссертационного исследования (их структура соответствует по порядку структуре второй главы работы).

Литература

религиозный культ памятник

1.Кузьмина Ю. Н. Апсидальное здание из раскопок 1979-1980 года в Фанагории / Ю. Н. Кузьмина // Проблемы истории, филологии, культуры. - Магнитогорск-М., 2010. № 1 - С. 429-439.

2.Кузьмина Ю. Н. Раскопки нового строительного комплекса второй половины IV - середины III вв. до н.э. в центральном районе Пантикапея (предварительные итоги исследования) / В. П. Толстиков, Ю. Н. Кузьмина // Российская археология - М., 2011. № 2 - С. 117-129.

3.Кузьмина Ю. Н. О критериях идентификации античного святилища / Ю. Н. Кузьмина // Российская археология. - М., 2011. № 3. - С. 33-41.

4.Кузьмина Ю. Н. Об истоках храмовой проституции в Элладе / Ю. Н. Кузьмина // «О вы, которых ожидает Отечество…». - Самара, 2006. Вып. 7 - С. 112 115.

5.Кузьмина Ю. Н. Афродита Урания: восточные истоки кипрского культа / Ю. Н. Кузьмина // Наука. Творчество. - Самара, 2007 - С. 29 33.

6.Кузьмина Ю. Н. Синкретичность культа Артемиды Эфесской / Ю. Н. Кузьмина // Antiqvitas iuventae. - Саратов, 2007. Вып. III - С. 63 68.

7.Кузьмина Ю. Н. Восточные корни культа Артемиды в Эфесе / Ю. Н. Кузьмина // Научный молодежный ежегодник. - Самара, 2007. Вып. II. Ч. 1 - С. 43 47.

8.Кузьмина Ю. Н. Культовые изображения Артемиды Эфесии / Ю. Н. Кузьмина // Antiqvitas iuventae. - Саратов, 2008. Вып. IV - С. 24 30.

9.Кузьмина Ю. Н. Заметки о культе Артемиды Эфесии на Боспоре / Ю. Н. Кузьмина // Antiqvitas iuventae. - Саратов, 2010. Вып. V - С. 39-45.

10.Кузьмина Ю. Н. Дискуссии по поводу культового изображения Артемиды Эфесии в зарубежной историографии / Ю. Н. Кузьмина // Восток, Европа, Америка в древности. Сборник научных трудов XVI Сергеевских чтений. - М., 2010 - С. 136 139.

11.Кузьмина Ю. Н. Новый строительный комплекс (объект 123) из раскопок в Фанагории / Ю. Н. Кузьмина // Новые материалы и методы археологического исследования. Тезисы докладов научной конференции молодых ученых. - М., 2011 - С. 37.

12.Kuzmina Yu. Kult der Artemis Ephesia am Kimmerischen Bosporos / Yu. Kuzmina // Altertьmer Phanagoreias. Bd. 1. Phanagoreia, Kimmerischen Bosporos, Pontos Euxeinos. - Gцttingen, 2011 - S. 181-190.

Размещено на Allbest.ru