Специфика окружения Петра I в свете концепции харизматического господства

Размещено на http://www.allbest.ru/

Томский государственный педагогический университет

Кафедра всеобщей истории

Специфика окружения Петра I в свете концепции харизматического господства

канд. ист. наук, доцент О.Н. Мухин

Аннотация

В статье сопоставляются определения, применяемые при описании окружения харизматического правителя М. Вебером и Н. Элиасом. Предлагается уточненное понимание функционирования этого окружения, основанного на двухступенчатой иерархической модели. В качестве конкретно-исторической опоры для теоретических построений используется пример окружения Петра I.

Ключевые слова: Пётр I, М. Вебер, Н. Элиас, харизматическое господство, управленческий штаб, харизматическая группа

Несмотря на то, что понятие харизмы прочно вошло как в обыденный, так и в научный язык, в отечественной историографии довольно редко можно встретить его последовательное применение при исследовании биографий великих личностей. В связи с этим остается открытой возможность (и, как представляется, необходимость) корректировки научного содержания этого понятия для повышения его эвристической ценности. Такая корректировка возможна лишь при сопоставлении теоретического инструментария с конкретным историческим материалом (без чего, собственно, и не имеет смысла). харизматический господство окружение петр

Пожалуй, ни у кого не вызовет возражений утверждение, что Пётр I являлся харизматическим правителем. Однако в специальной литературе, посвященной царю-реформатору, едва ли не единственное краткое упоминание об этом можно встретить у Е. В. Анисимова¹. В любом случае, историки не уделяют специального внимания этому понятию, обычно даже не ссылаясь на М. Вебера, введшего его в широкий научный оборот (по его определению, «“харизмой” следует называть качество личности, признаваемое необычайным, благодаря которому она оценивается как одаренная сверхъестественными, сверхчеловеческими или, по меньшей мере, специфически особыми силами и свойствами, не доступными другим людям»²). Автору данной статьи уже доводилось писать об основаниях и некоторых характерных чертах петровской харизмы, а также делать ряд замечаний по поводу самого понятия³. Ниже речь пойдет еще об одном уточнении исторического наполнения понятия харизмы, порожденном сопоставлением положений концепции харизматического господства М. Вебера с рядом наблюдений другого известного немецкого социолога Н. Элиаса.

Согласно М. Веберу, становлению и поддержанию харизмы правителя способствует так называемый управленческий штаб - эмоциональная общность, подбираемая не по профессиональным качествам, но по принципу личной преданности без учета происхождения⁴. Это определение вполне соответствует ближайшему окружению Петра, метко названному А. С. Пушкиным «птенцами гнезда Петрова».

Н. Элиас вместо понятия «управленческий штаб» употребляет другое - «харизматическая группа». Однако характеристики, присваиваемые двумя исследователями этим понятиям, наводят на мысль о возможности их разведения для более лучшего понимания функционирования окружения харизматического лидера. По Веберу, «штаб подбирается не с учетом сословной принадлежности, не с точки зрения происхождения или личной зависимости, он подбирается по харизматическим качествам: “пророку” соответствуют “ученики”, “военному князю” - “свита”, “вождю” вообще - “доверенные люди”. Не существует ни “устройства на службу” или “смещения с должности”, ни “карьеры”, ни “продвижения”. Есть только призвание, соответствующее интуиции вождя на основе харизматического качества призываемого. Не существует никакой “иерархии”, но только содействие вождя в случае, если обнаруживается харизматическая недостаточность управленческого штаба для задачи, к решению которой он призван. Не существует не только никакой “служебной епархии” и “компетенции”, но также никакой апроприации должностной власти посредством “привилегии”»⁵.

Что касается версии Н. Элиаса, то он пишет, что «в харизматической группе устанавливается собственная иерархия составляющих ее людей. Правда, в каждом случае она в той или иной степени обусловлена структурой социальной иерархии и способом дифференциации сферы правления, которую следует завоевать и в которую предстоит проникнуть. Но выбор в пределах этой иерархии осуществляется по иным законам и в других формах, чем выбор в самой сфере господства. Иными словами, харизматическая группа предлагает совершенно специфические возможности продвижения. Здесь могут повелевать такие люди, которые прежде ничем повелевать не могли. И не только это: одна лишь принадлежность человека к подобной группе даже на низшей позиции представляла собою возможность продвижения для людей, устремляющихся к ней из окружающего социального поля. Тем самым они уже оказываются выделенными из всей массы в более узкий, а значит, элитарный круг группы, ощущающей себя чем-то особенным»⁶.

Таким образом, налицо явное расхождение с определением М. Вебера в плане выстраивания внутренних отношений в окружении харизматического лидера, которые у создателя теории харизматического господства обозначены как более статичные и унифицированные. Это не означает необходимости выбрать из двух определений более правильное. Скорее, можно говорить о двух уровнях этого самого окружения. Первый - более узкий (то есть штаб), включавший небольшое число наиболее приближенных и нагруженных ответственностью лиц, которые, как правило, при возвышении своего лидера занимают ведущие посты в государстве, при этом между собой сохраняя формальное равенство перед его лицом, несмотря на обязательное в таких случаях соперничество. В первую очередь в окружении Петра I следует назвать А. Д. Меншикова, Ф. М. Апраксина, Г. И. Головкина. Второй - более широкий (харизматическая группа) - состоявший из гвардии Петра (конечно, часть «принципалов» также вышла из ее числа, но, тем не менее, их социальные позиции сильно отличались от массы рядовых гвардейцев).

Лейб-гвардия - Преображенский и Семеновский полки - выросшая к началу 90-х гг. XVII в. из так называемых «потешных», являлась первой формой сплочения сподвижников Петра. Как пишет Н. Элиас о харизматическом лидере, «пока ему и его сторонникам еще приходится бороться за право восхождения к вершинам власти, он должен более или менее сознательно направлять процесс целеполагания тех людей, которые в итоге составят основу его господства. Тем самым он сможет объединить в пределах значительно ослабленного и утратившего социальное равновесие поля некоторое число людей так, чтобы их социальное давление устремилось и действовало в определенном направлении»⁷. Действительно, ситуация системного кризиса, сложившаяся в России в последней четверти XVII в., ослабляла позиции прежде всего властной элиты. Более того, в годы правления царевны Софьи последняя оказалась расколотой на два противоборствующих лагеря. Таким образом, Пётр, отстраненный от реальной власти, нуждался в опоре на группу людей, которая, благодаря приближенности к юному царю, оказывалась исключенной из имеющейся социальной структуры. Потешные полки имели довольно пестрый социальный состав - «охочие люди», придворные служители, а также дворяне, часто довольно знатного происхождения, как, например, М. М. Голицын, И. И. Бутурлин и др., явившиеся к Петру в качестве «добровольцев», то есть формировались по принципу личной преданности. При дворе Софьи к этим новоявленным солдатам относились презрительно, именуя их совокупно «потешными конюхами». К тому же, именно с момента появления потешных полков, царевна и ее сторонники начинают опасаться «петровской партии»⁸. Таким образом, приверженцы юного царя теряли возможность сделать успешную государственную карьеру при тогдашнем режиме. И чем дольше эта группа оставалась рядом со своим лидером, тем менее возможным становилось включение ее членов в эту традиционную структуру. Конечно, поворотным пунктом стали события 1689 г., когда потешные в полном составе последовали за Петром, готовые встать на его защиту с оружием в руках.

Однако и после победы их лидера в борьбе за власть, гвардия продолжает играть роль особой социальной группы, внеположной базовой структуре общества. Так, вполне в согласии с определением Н. Элиаса, можно заметить, что перед гвардейцами, даже рядовыми, часто оказывались в подчиненном положении самые высокопоставленные сановники государства, которые в целом также являлись соратниками царя. Особенно ярко это проявилось в деятельности так называемых майорских канцелярий во второй половине петровского царствования. Это были следственные органы чрезвычайного характера, создаваемые Петром для расследования злоупотреблений в среде высшей аристократии (в том числе, и представителей «штаба»). Не менее, если не более показательный пример - присутствие гвардейских офицеров в Сенате в качестве наблюдателей за порядком. Помимо этого, Пётр постоянно «использовал для получения быстрейшего результата эмиссаров-гвардейцев, наводивших ужас на чиновников»⁹.

Речь шла о том, что гвардейцы, будучи полностью зависимы в своем материальном благополучии и карьере лично от царя, являлись самой надежной силой, находившейся в распоряжении государя, в отличие от сановников, обросших связями, клиентами и доходами, выходившими за пределы сферы непосредственного его контроля. Н. Элиас поясняет: «В связи с этой функцией харизматической группы (как механизма социального продвижения), которой, по меньшей мере отчасти, противостоит ближайшее окружение короля (в качестве элитарного механизма сохранения и защиты), происходит значительный переворот в установке и характере выдвигающихся таким образом людей. Идентификация индивида с тем социальным слоем или группой в сфере правления, из которых он происходит - будь то деревня, город или род, будь то профессиональная или сословная группа, - постепенно ослабевает или угасает совсем. Вместо нее на передний план выходит новая идентификация с харизматической группой, которая начинает исполнять теперь в восприятии входящих в нее людей функцию их социальной родины»¹⁰.

При этом, несмотря на некоторые различия, касавшиеся в основном принципов организации (хотя, как можно догадываться, могла отличаться и степень иррациональности в отношении к лидеру¹¹, управленческий штаб и харизматическая группа имели общие интересы, активно способствуя идейному оформлению и трансляции харизмы своего лидера. Речь идет, в терминологии М. Вебера, о рутинизации харизмы. После смерти первого российского императора его харизма сохраняется путем поддержания и распространения его персонального мифа, а также (такой способ описан М. Вебером) путем выбора наследника, угодного штабу¹². Избрание на престол Екатерины I стало возможным благодаря слаженным действиям представителей обоих уровней окружения покойного императора, совместно противостоявших крупной аристократии, против которой и призваны были поддерживать своего лидера.

Таким образом, представляется возможным при изучении окружения харизматического правителя выделять два иерархически выстроенных уровня: управленческого штаба, как более узкого и обладающего ключевыми руководящими позициями, и харизматической группы, более широкой, обеспечивающей прочность положения лидера в качестве механизма «текущего» осуществления властных функций. Наличие этих уровней окружения делает харизматического лидера более независимой и могущественной фигурой (что очень важно для поддержания его экстраординарного по характеру авторитета), благодаря возможностям манипулирования, как показывает опыт использования Петром I гвардии для контроля за высшими сановниками.

Литература

1. Анисимов Е. В. Время петровских реформ. - Л.: Лениздат, 1989. С. 55.

2. Вебер М. Харизматическое господство // Социологические исследования. 1988. № 5. С. 139.

3. Мухин О. Н. Пётр I - царь-харизматик: изменение сакрального образа правителя в России раннего Нового времени (статья) // Политическая культура в истории Германии и России. - Кемерово, 2009. С. 373-385; Он же. Пётр I - Царь-Учитель (истоки и смысл образа) // Материалы VIII международной научно-практической конференции «Дни науки - 2012». 27 февраля - 5 марта 2012. - Прага, 2012. С. 75-77.

4. Вебер М. Указ. соч. С. 140.

5. Там же.

6. Элиас Н. Придворное общество: Исследования по социологии короля и придворной аристократии. - М.: Языки славянской культуры, 2002. С. 154.

7. Там же. С. 152.

8. Устрялов Н. История царствования Петра Великаго. Том второй. Потешные и Азовские походы. - СПб.: Типография II-го Отделения Собств. Его Имп. Вел. Канцелярии, 1858. С. 330.

9. Анисимов Е. В. Государственные преобразования и самодержавие Петра Великого в первой четверти XVIII века. - СПб.: Дмитрий Буланин, 1997. С. 288.

10. Элиас Н. Указ. соч. С. 145-146.

11. Мухин О. Н. Пётр I - царь-харизматик… С. 383.

12. Вебер М. Указ. соч. С. 143.

Размещено на Allbest.ru