Государственная и меценатская деятельность рода Строгоновых в имперский период

В конце 1750-х гг., оглядываясь на приватную Академию художеств И. И. Шувалова, с которым он сблизился еще до поездки, и, желая нравиться новому фавориту, Александр Сергеевич совместно с гр. А. П. Шуваловым решил создать нечто подобное французской Академии литературы в Петербурге. Строгонов открыл свою библиотеку для небольшого круга друзей и знакомых, которых, прежде всего, привлекала возможность получить книги и рукописи Вольтера. Это была высшая точка галломании Александра Сергеевича, который презирал, из-за его низкого происхождения, М.В. Ломоносова и приветствовал его литературного врага А. П. Сумарокова. К концу правления имп. Елизаветы Петровны Строгонов, казалось, абсолютно сформировалась как полноценный «игрок» при российском дворе. Он обладал богатством, домом, связями при дворе, титулом графа, наконец, хотя и не проявил себя как предприниматель и пока не достиг успехов на меценатском поприще (его художник М. Печенев, вернувшийся из Италии в 1758 г. Пучиновым, не проявил себя на родине, причиной чему была, судя по всему, временная индифферентность его покровителя к отечественным талантам).

Четвертый параграф главы II «Попытки самоопределения графа А.С. Строгонова в дворянской элите в период 1760-1770-х гг. и формирование собственных личностных ценностей», прежде всего, характеризует ситуацию, в которой Строгонов утратил то положение при дворе, что он получил при имп. Елизавете Петровне. Уже в начале 1762 г. Александр Сергеевич оказался на стороне имп. Екатерины Алексеевны, результатом чего была ссора с кланом Воронцовых, приверженцами Петра III, и длительный бракоразводный процесс, который не способствовал авторитету Строгонова в общественном мнении. В этот период он интересовал императрицу и просветительские кружки исключительно как владелец большого дома на Невском проспекте, удобный для общественных мероприятий. Он, в частности, был предоставлен для собрания учредителей Публичной библиотеки, а затем для выбора депутата Комиссии по составлению Нового уложения.

В 1771 г. Александр Сергеевич отправился в Париж. В 1772-1773 гг. после рождения сына и наследника Павла в его жизни произошел переворот, который ознаменовался началом покровительства художнику Г. Роберу. Одновременно граф решил создать в российской столице подражание храму Св. Петра в Риме для поднятия статуса Петербурга как имперской столицы. В этом его желании соединились воедино жажда государственной деятельности, стремление поддержать меценатский престиж династии и, наконец, покаяние за неблаговидные поступки прошедших лет, о которых он старался, но не мог позабыть. Граф пробыл в Париже дольше, чем он планировал, полностью использовав шанс собрать картины и другие произведения искусства, которые должны были существенным образом переменить внутренний мир его дома, оказавшийся достойным столицы империи и превратившийся в «мастерскую по созданию Собора». В Париже Строгонов прошел «курс меценатства» и, отчасти следуя корпоративным установкам, вступил в масонское движение, которое приоткрыло ему путь в самые закрытие гостиные аристократов.

Параграф пятый главы II «Интеллектуальная оппозиция графа А. С. Строгонова «Северной Минерве» в 1780-е гг. и его меценатские проекты в 1790-е гг». раскрывает причины перехода Александра Сергеевича в интеллектуальную оппозицию к императрице. Он появился вновь в Петербурге в конце 1770-х гг. с многочисленными картинами. Однако граф не получил места и вообще никак не был использован императрицей Екатериной II, ибо, перейдя из Коллегии иностранных дел в Сенат, не смог завоевать расположение «Северной Минервы». «Ученая деятельность» Строгонова раздражала императрицу, явно проигрывая на фоне «греческого проекта» кн. Г. А. Потемкина - утопии, имевшей, тем не менее, блестящий успех в виде присоединения Крыма. Имея в голове строительство собора, Строгонов занимался алхимической деятельностью, сравнивая деятельность Человека и достижения Природы. Нет сомнения, что эта забава служила дополнительной преградой между ним и императрицей, хотя граф, поскольку в период Просвещения не могло быть опалы, ограничился лишь «литературным порицанием».

В 1790-е гг. Строгонов, намеренно избрав в качестве архитектора многочисленных владений не кого-либо из иностранных мастеров, а своего прежнего крепостного А. Н. Воронихина, перестроил, прежде всего, для расширения «музея» собственный дом, который привлекал многочисленных иностранцев. Он не только стал своего рода «консульством Женевы» и «филиалом посольства Франции», но и своими художественными сокровищами прославлял Россию как просвещенную державу. Таким образом, хотя Александр Сергеевич и не был допущен к политике, он своей просветительской деятельностью всемерно способствовал росту авторитета отчизны. Благодаря познаниям и коллекциям, а также таланту зодчего А. Н. Воронихина, накануне финала екатерининской эпохи граф стал обладателем и других резиденций, посещение которых стало приятной обязанностью самых высокопоставленных гостей российской столицы. Там завершились работы по переустройству дачи, которые начались в 1794 г. созданием архитектурного сада, характерного для эпохи Просвещения.

Глава третья «Строгоновы, как опора самодержавия. 1800 - 1847 гг.» содержит три параграфа. Параграф первый «Государственная и меценатская деятельность графа А. С. Строгонова в первом десятилетии XIX в.» - описывает «министерство графа». Под его началом находились Императорская Академия художеств и Императорская Публичная библиотека - два учреждения, которые решали близкую задачу национального возрождения России. В ту эпоху это понималось как с одной стороны собирание всех свидетельств собственной самобытности, а с другой - создание на использование европейского опыта для создания истинно национальных произведений в разных областях - художествах, литературе, истории. Строгонов всемерно поощрял любое движение в этом направлении, став главой патриотической партии. Дальнейшее развитие «русской линии» следует рассматривать как духовное завещание графа, которое было принято в первый момент Софьей Владимировной, а затем Сергеем Григорьевичем, мужем старшей внучки.

Исполнение мечты графа о создании в России публичной библиотеки, рождение которой относится к 1760-м гг., оказалось в его собственных руках спустя полвека. Став в 1800 г. главным директором граф спас саму идею учреждения, которая оказалась под угрозой при его предшественнике М.-Г. Шуазель-Гуффье. Главной задачей учреждения было создание национальной истории. Однако к такой работе приступил Н. М. Карамзин, который в особом письме всецело поддержал проект графа по созданию Академией художеств произведений искусства на темы национальной истории. С 1800 г. Александр Сергеевич исполнял так же обязанности президента Академии художеств. Под его руководством учреждение было частично реформировано в 1802 г., когда в Устав было внесено положение о преимущественном праве российских художников на получение заказов. В период наполеоновских войн Строгонов воспринимал вверенное ему учреждение как «министерство пропаганды». При покровительстве графа была опубликована книга офицера Семеновского полка А. А. Писарева «Предметы для художников …» Писарев А. Предметы для художников, избранные из Российской истории, Славянского Богословия и из всех русских сочинений в стихах и прозе. СПб., 1807., которая содержала целый ряд конкретных патриотических сюжетов для живописцев. Издание наряду с археологической деятельностью А. Н. Оленина, стало катализатором подъема национального духа, которым характеризуется российское общество 1800-х гг.

Президентство в Академии художеств привело в систему меценатскую деятельность Строгонова, который не жалел личных средств для поддержки таких выдающихся мастеров как О. А. Кипренский и В. И Демут-Малиновский. Они стали знаковыми фигурами учреждения и всей российской культуры начала XIX в. наряду с А. Н. Воронихиным, который определенно имел наибольшее значение для Александра Сергеевича как строитель Казанского собора. Сделанное Александром Сергеевичем для этого человека заставило общественное мнение считать его сыном графа. «Строгоновский собор», стоящий на главной городской улице, был первой попыткой создать на берегах Невы действительно столичный храм. Это был главный успех как государственно-меценатской деятельности Александра Сергеевича, вырастившего талант, так и Академии художеств, добившейся небывалых успехов при его президентстве. Учитывая реформаторскую, дипломатическую и военную активность сына Павла и его троюродного брата Григория Александровича, а также его племянника Н. Н. Новосильцева, можно говорить о «золотом периоде» дома Строгоновых в 1800-е гг. Он совпал с апофеозом Петербурга, а также военно-политическим триумфом Российской империи, сыгравшей главную роль в победе над Наполеоном. Смотр войск в Вертю (1815 г., при вероятном участии П. А. Строгонова) был ее высшей точкой, за которой последовало постепенное обособление России от Европы (это было частью общего процесса самосознания наций в XIX в.) и угасание империи, сопровождаемое апологетикой царской Руси.

В параграфе втором главы III «Хозяйственная и просветительская деятельность графини С. В. Строгоновой» речь идет о причинах, побудивших Софью Владимировну включиться в ведение вотчинных дел. На рубеже XVIII и XIX вв. она осознала, что занятость мужа и свекра государственными делами и отсутствие должного пригляда за хозяйством ведет Строгоновых к банкротству. После Отечественной войны 1812 г. и смерти в 1817 г. Павла Александровича, как и баронесса Мария Яковлевна, жизнь которой была принята за образец для подражания, графиня видела свою главную задачу в сохранении духовных ценностей династии, к которой она принадлежала после замужества, концентрации потерянного в значительной степени земельного владения в одних руках и сплочения семьи, которая с 1820-х гг. представляла собой клан Строгоновых-Голицыных. В 1820-1830-е гг. Софья Владимировна составила ряд документов, регламентировавших ее взаимоотношения с крестьянами имения. Одновременно она составила ряд руководств для организации жизни в вотчине, в частности «Устав экономический». Книгой, которая увенчивала труды в данном направлении, следует признать «Беседы сельские» 1842 г. - анонимный свод правил поведения крестьян во всех аспектах, а также пособие по повседневной деятельности. Важнейшее место во всех руководствах занимала забота о правильном ведении лесного хозяйства. Более того, именно благодаря графине династия, наиболее известная в качестве покровителей искусства, в то же время сыграла значительную роль в развитии лесного дела в России. Ее слава в этой области зиждется главным образом на личности А. Е. Теплоухова - лучшего выпускника строгоновской Школы земледелия, горных и лесных наук. Обнаруженные архивные сведения позволяют утверждать, что в своей деятельности А. Е. Теплоухов опирался на опыт и практику немецкого лесовода А.И. Зандрока, мысли которого отчасти были развиты Александром Ефимовичем. Школа Строгоновой работала в 1824-1844 гг. Ее содержание в течение 20 лет стоило графине почти полтора миллиона рублей. Обучались главным образом крестьяне строгоновской вотчины, но принимались также и крестьяне других помещиков, за которых преимущественно платило Вольное экономическое общество. По этой причине оно пристально следило за программой обучения и условиями проживания воспитанников, публикуя информацию в своих изданиях. Курс наук был рассчитан на три года и завершался на земледельческом отделении практикой в имении Марьино, где также существовали ремесленные мастерские. Предпринимательская прозорливость Софьи Владимировны помогла династии Строгоновых не только остаться в российской элите, но и иметь средства для меценатской деятельности.

Параграф третий главы III «Граф С.Г. Строгонов при государственном правлении императора Николая I: либерал в эпоху консерватизма» дает представление о государственной службе старшего зятя Софьи Владимировны. Сделавший блестящую военную карьеру, он продолжал чувствовать себя на боевом посту, занимаясь, прежде всего, просвещением соотечественников. В 1825 г. открыл в Москве Рисовальную школу по отношению к искусствам и ремеслам. Ее главной задачей было препятствие проникновению в страну заграничных товаров и просвещение среднего класса, который, впрочем, по мнению Строгонова, и не только его одного, нуждался, прежде всего, в формировании нравственной основы личности. Таким образом, Сергей Григорьевич имел иную, чем Александр Сергеевич (и Софья Владимировна) концепцию меценатства. Он считал возможным покровительствовать не отдельным художникам, а художествам вообще, причем упор делался на полезные промышленности прикладные искусства. Граф участвовал в создании новых уставов гимназий и университетов в рамках деятельности специального комитета Министерства народного просвещения.

Строгонов считал, что образование и наука предназначены преимущественно для высшего сословия, которое является основой государства. Занимая, непродолжительное время, губернаторские посты в Риге и Минске, в 1835 г. он получил назначение на пост куратора московского учебного округа и московского университета. Двенадцать лет его службы на этом месте принято называть «золотым временем» учебного заведения. Среди «выдвиженцев» Строгонова следует особо отметить Т. Н. Грановского и С. М. Соловьева. Уход Сергея Григорьевича со своего поста был не только результатом столкновений с министром просвещения С. С. Уваровым, но и объяснялся желанием графа сосредоточиться на управлении нераздельным имением, доставшимся ему в наследство в 1845 г. По свидетельству С. М. Соловьева, он полагал, что государство сильно только аристократиею, которая, в свою очередь, поддерживается богатством. В последующие годы, следуя образцу Аники, Сергей Григорьевич попытался максимально приблизить величину вотчины к былым размерам и испытать себя как предпринимателя.

Одновременно, с 1850 г. Строгонов, получивший по указу императора часть родовых икон из Сольвычегодска (они были достоянием старообрядцев), начал переустройство вотчинных храмов, образцовым среди которых должна была стать церковь при Добрянском заводе.

Глава четвертая «Основные тенденции влияния рода Строгоновых на внутриполитическую жизнь Российской империи. 1859-1917 гг.» имеет три параграфа. В параграфе первом «Граф С. Г. Строгонов при государственном правлении императора Александра II - консерватор в эпоху «великих реформ речь идет о возвращении Сергея Григорьевича на государственную службу. В 1859 г. граф получил возможность прямого воздействие на будущее империи после назначения на пост воспитателя вел. кн. Николая Александровича, наследника престола. Составленная Строгоновым программа, выбор профессоров (Ф. И. Буслаев, С. М. Соловьев и другие) путешествия по России и те разговоры, что зафиксированы в его процессе, не оставляют сомнения в концепции образования: наставник искал политическую программу будущего монарха в допетровской эпохе.

Планы Сергея Григорьевича в некоторой степени были разрушены неожиданной кончиной цесаревича в 1865 г. Хотя имп. Александр III во многом повторил путь, предначертанный графом российскому монарху, влияние династии на двор было подорвано. Во второй половине 1860-1870-е гг. оно могло совершаться почти исключительно через посредство К. П. Победоносцева, который обязан гр. С. Г. Строгонову своим выдвижением.

Параграф второй главы IV «Меценатская деятельность графа П. С. Строгонова в 1860-1870-е гг. и образ «просвещенной империи» Александра II» раскрывает причины обращения потомка гр. А. С. Строгонова к поощрению художников. Во второй половине 1850-х гг. при содействии выпускника Строгоновской рисовальной школы И.А. Монигетти гр. П. С. Строгонов построил дом на Сергиевской улице в Петербурге.

Это здание, которое можно рассматривать как своеобразный монумент Александру Сергеевичу-старшему, было призвано, наряду с другими аналогичными проектами, показать не увядший блеск Российской империи после поражения в Крымской войне, ее возвращение к временам «просвещенной монархии». Граф был едва ли не единственным аристократом-собирателем в эпоху так называемого «буржуазного меценатства». Собрав коллекцию западноевропейских художников, гр. П. С. Строгонов всемерно содействовал становлению национальной школы живописи путем учреждения премии за изображение национального быта и русского пейзажа. В отличие от предка, Павел Сергеевич использовал для продвижения своей идеи Общества поощрения художников, секретарем которого он «поставил» писателя Д. В. Григоровича. Энергичными действиями этой выдающийся художественный деятель XIX в. избавил учреждение от разорительной благотворительности и существенным образом повысил престиж российских мастеров.

Особым покровительством его и графа Строгонова пользовался Ф. А. Васильев, выигравший трижды конкурсы на лучший национальный пейзаж. Внимание, уделенное бездетным Павлом Сергеевичем этому мастеру, сделало последнего, как некогда А. Н. Воронихина, сыном мецената в глазах общественного мнения.

После смерти Ф. А. Васильева Общество поощрения перешло к покровительству художеств в соответствии с концепцией Сергея Григорьевича. В 1870-е гг. Д. В. Григорович не только составил каталог музея «Строгоновки», но и учредил подобное собрание в Петербурге при ОПХ. Этому проекту, получившему название «план 1867 г.» всемерно содействовал не только П. С. Строгонов, но и его младший брат Григорий, а также глава рода Сергей Григорьевич. Кроме того, Д. В. Григорович внес большой вклад в реорганизацию столичной Рисовальной школы, которая оказала существенное влияние на развитие отечественной промышленности. Таким образом, деятельность Сергея Григорьевича, по развитию отечественной художественной промышленности, поддержанная сыном и Д. В. Григоровичем, выпускником «Строгоновки» принесла успех спустя полвека после ее начала. Одновременно, со второй половины 1860-х гг. гр. П. С. Строгонов, сблизившись с М. Н. Муравьевым и К. П. Победоносцевым, все большее внимание уделял богословским вопросам и православной благотворительности, которая, безусловно, поощрялась отцом.

Третий параграф главы IV «Клан Строгоновых-Щербатовых в период государственного правления Александра III и Николая II» описывает обстоятельства снижения роли Строгоновых в жизни империи. Смерть имп. Александра II была событием, которое способствовало победе консервативных кругов над либеральными при российском императорском дворе. На гр. С. А. Строгонова (1852-1923) трагедия оказала большое влияние, слившись со смертями деда и супруги. Все это произошло в течение трех лет (1881-1884) и воспрепятствовало карьере, как на флоте, так и в Комитете Добровольного флота.

В этот же период сложился «третий строгоновский матриархат», который, с одной стороны, имеет черты, сближающие его с двумя предыдущими подобными явлениями, а с другой - обладает рядом особенностей. Главой следует признать Ольгу Александровну Строгонову (1857-1944), которой принадлежала роль посредника между братом и мужем - князем Александром Григорьевичем, видным деятелем сельского хозяйства и идеологом клана в период после первой русской революции XX в. Сергей Александрович первую половину 1880-х гг. преимущественно провел в Волышово, старом охотничьем имении кн. Васильчиковых в Псковской губернии, которое было приданым его матери. Традиционную для Строгоновых любовь к художествам Сергей Александрович не унаследовал, прервав собирательскую традицию династии. Он также не нашел себя и в земской деятельности, заниматься которой стало модно в эпоху имп. Александра III.

Во время русско-японской войны Сергей Александрович попытался оказать помощь отечественному флоту покупкой судна. В это время его сестра Ольга наладила «общинный» уклад жизни в подмосковном имении своего мужа Васильевское, где в частности, существовал ансамбль народных инструментов, в котором играли совместно хозяева и крестьяне. Кн. Г.А. Щербатов, будучи одним из организаторов «Союза русских людей», в ряде брошюр настаивал на сохранении общины как основы самодержавия. Сергей Александрович в период революции 1905-1907 гг. ограничился учреждением премии для матросов за сочинения на патриотическую тему. К 1911 г. относится закрытие целого ряда его заводов на Урале.

При помощи правительства они пережили кризис 1900-1903 гг., продолжали работать в период стагнации, но в конечном итоге не выдержали конкуренции с заводами юга России, которые обладали современным оборудованием и низкой себестоимостью продукции. В 1919 г.

Строгонов, утративший по решению новых властей титул графа и родовой дом, где уже был создан музей, продал свои права на владение нераздельным имением. Таким образом, был завершен исторический круг, который династия прошла за два столетия существования Российской империи.

В заключении подводятся итоги исследования и делаются соответствующие выводы.

По теме диссертации автором опубликована 71 работа общим объемом 116, 81 п. л., в том числе

Монографии

1. Кузнецов, С.О. Дворцы Строгановых. СПб.: Алмаз, 1998. - 5 п. л.

2. Кузнецов, С.О. Пусть Франция поучит нас «танцовать». Создание Строгоновского дворца в Петербурге и своеобразие придворной культуры России первой половины XVIII века. СПб.: [б. и.] 2003. - 32 п. л.

3. Кузнецов, С.О. Не хуже Томона. Государственная, меценатская, собирательская деятельность рода Строгоновых в 1771-1817 гг. и формирование имперского облика С.-Петербурга. СПб.: Нестор, 2006. - 25,1 п. л.

4. Кузнецов, С.О. Дом для бефстрогонова. М., -СПб.: Центрполиграф, Мим-дельта. - 2008. - 17 п. л.

Публикации в изданиях, включенных в Перечень ведущих рецензируемых научных журналов и изданий, рекомендуемых ВАК:

5. Кузнецов, С.О. Новые сведения о работах графини Строгоновой по переустройству лесного хозяйства в имении «Марьино» / C. О. Кузнецов // Известия Санкт-Петербургской Лесотехнической академии. - Вып. 177. - СПб., 2006. - С.207-225. - 1, 25 п. л.

6. Кузнецов, С.О. Вклад представителей рода Строгоновых и Д.В. Григоровича в реформирование Общества поощрения художников в 1860-1870-е гг. / C. О. Кузнецов // Известия Санкт-Петербургской Лесотехнической академии. - Вып. 178. - СПб., 2006. - С.300-317. - 1, 1 п. л.

7. Кузнецов, С.О. Строгоновы и армия. 1745-1814 гг. / C. О. Кузнецов // Военно-исторический журнал. - 2006. - №12. - С.64-67. - 0,5 п. л.

8. Кузнецов, С.О. Граф П.С. Строгонов - рисовальщик, коллекционер и меценат. Опыт краткой биографии / C. О. Кузнецов // Вестник Тамбовского университета. - Серия Гуманитарные науки. - Вып. 4(44). - Тамбов, 2006. - С. 423-426. - 0, 3 п. л.

9. Кузнецов, С.О. «Считаю патриотическим долгом продолжать производство снарядов». Граф С.А. Строгонов как гражданин и промышленник в период Первой мировой войны / C. О. Кузнецов // Научно-технические ведомости Санкт-Петербургского Государственного политехнического университета. - Вып.6 -3. - СПб., 2006. - С.170-174. - 0,4 п. л.

10. Кузнецов, С.О. Дом Строгановых на рубеже эпох. Памятная записка Н.К. Либина. 1918 г. / C. О. Кузнецов // Исторический архив. - 2007. - № 1. - С. 120-128. - 0, 5 п. л.

11. Кузнецов, С.О. Открытие ради спасения. Национализация Строгоновского дома в 1919 г. / C. О. Кузнецов // Вестник СпбГУ. - Серия 2. «История». - 2007 - Июнь - Вып.2. - С.151- 156. - 0,5 п. л.

12. Кузнецов, С.О. Березовское золото и бразильский хрусталь. Минералогическое собрание рода Строгоновых / C. О. Кузнецов // Вестник УрО РАН «Наука. Общество. Человек». - 2007. - № 1(19). - С. 93-102. - 0,8 п. л.

Статьи:

13. Кузнецов, С.О. Собрания живописи дома Строгановых у Полицейского моста / C. О. Кузнецов // Строгановы и Пермский край. Материалы научной конференции. Ред. Н. В. Казаринова. - Пермь, 1992. - С.166-175. - 0,5 п. л.

14. Новейший путеводитель по Строгановскому дворцу (сост., науч. ред., статья «Диалог Франческо Растрелли и Андрея Воронихина в истории Строгановского дворца»). СПб., 1995. - 0,5 п. л.

15. Коршунова, М. Ф., Кузнецов, С.О. Особняк графа Павла Сергеевича Строганова: ул. Чайковского, Д.11 / М. Ф. Коршунова, C. О. Кузнецов // Петербургские чтения 97. Ред. совет под пред. Т. А. Славиной. - СПб., 1997. - C.440-443. - 0,25 п. л.

16. Кузнецов, С.О. Дворец русских Медичи / C. О. Кузнецов // Русская галерея. - 1998. - № 2. - С.84-89. - 0,5 п. л.

17. Кузнецов, С.О. Адам Менелас на российской земле. Возможные пути интерпретации творчества архитектора императора Николая I / C. О. Кузнецов // Философский век. Альманах 6. Россия в николаевское время: наука, политика, просвещение. Отв. ред. выпуска. М. Ф. Хартанович, М. И. Микешин. - СПб., 1998. - C.211-229. - 0, 5 п. л.

18. Кузнецов, С.О. Строгановская Академия / C. О. Кузнецов // Русская галерея. - 1999. - № 2. - С.40-44. - 0,5 п. л.

19. Kouznetsov, S. La collection du comte Alexandre Stroganov / S. Kouznetsov // Hubert Robert et Saint-Petersbourg. Les commandes de la famille Imperiale et des Princes russes entre 1773 et 1802. - Valence, 1999. - S.56-59. - 0,25 п. л.

20. Kuznetsov S. А family chronicle / S. Kuznetsov // Stroganoff: the palace and collections of a russian noble family. General editor Penelope Hunter-Stiebel. New-York, 2000. P.21-46. - 1 п. л.

21. Кузнецов, С.О. Через искусство к святости. Строгоновы в XIX-XX веках / C. О. Кузнецов // Строгановы. Меценаты и коллекционеры. Каталог выставки. Науч. ред. Г.В. Вилинбахов. - СПб., 2003. - С.11-49. - 1,2 п. л.

22. Кузнецов, С.О. История одного фасада российской империи / C. О. Кузнецов // Искусствознание. - 2000. - № 1. - С.376-399. - 1 п. л.

23. Карпова, Е. В., Кузнецов, С. О. Исчезнувшие интерьеры Строгановского дворца / Е. В. Карпова, C. О. Кузнецов // Памятники культуры. Новые открытия. 1999. - М., 2000. - С.480-492. - 0, 5 п. л.

24. Кузнецов, С.О. «… Выставочный материал из ряда вон выходящий». Благотворительная акция 1897 года в Строгоновом доме / C. О. Кузнецов // Пинакотека 12. - 2001. - С.74-78. - 0, 2 п. л.

25. Кузнецов, С.О. Сочинить хорошенький кабинет. Собрание дома Строгоновых / C. О. Кузнецов // История Петербурга. - 2001. - № 2. - С.66-71. - 0,5 п. л.

26. Кузнецов, С.О. Строгоновские fond's d'or. Живопись XIV-XV веков в собраниях Сергея Григорьевича Строгонова и его сыновей - Павла и Григория / C. О. Кузнецов // Судьбы музейных коллекций. Материалы VII Царскосельcкой научной конференции. - СПб., 2001. - C.246- 272. - 0, 5 п. л.

27. Кузнецов, С.О. Из фамильной хроники Строгановых / C. О. Кузнецов // Наше наследие. - 2001. - №59-60. - С.32-33. - 0,5 п. л.

28. Кузнецов, С.О. Дворец и его архитекторы // Наше наследие. - 2001. - №59-60. - С.34-45. - 0,5 п. л.

29. Кузнецов, С.О. Строгановская дача: «Одиссея на Черной речке» // Наше наследие. - 2002. - № 61. - С.15-20. - 0,5 п. л.

30. Кузнецов, С.О. Марьино: несостоявшийся мемориал 1812 году / C. О. Кузнецов // Наше наследие. - 2002. - № 61. - С.31-34. - 0,5 п. л.

31. Кузнецов, С.О. «Я потерял веру в земное счастье». Жизнь графа С. А. Строганова в России (1852-1907) / C. О. Кузнецов // Краеведческие чтения. Порхов-Холомки. Материалы научной конференции 21-23 сентября 2001 г. Сост. Л. Т. Васильева. - Псков, 2002. - С.46-71. - 1 п. л.

32. Кузнецов, С.О. Примерка бабушкиного платья. Строгоновское необарокко / C. О. Кузнецов // Реликвия. - 2003. - № 1. - С.36-43. - 0, 5 п. л.

33. Кузнецов, С.О. Сергей и Ольга Строгоновы. Перипетии жизни аристократических жителей села Волышово. 3. Судьба строгоновского художественного наследия. 4. С берега Шелони на берег Москва-реки. Приложение. «Мое любимое место было Васильевское …». Фрагмент из воспоминаний князя Г. А. Щербатова «Моя жизнь» (пер. и комм. С. О Кузнецова) / C. О. Кузнецов // Краеведческие чтения «Порхов-Холомки». Материалы научной конференции 20-21 декабря 2002 г. Сост. Л. Т. Васильева. - Псков, 2003. - С.159-213. - 1,5 п. л.

34. Кузнецов, С.О. Сергей и Ольга Строгоновы. Перипетии жизни аристократических жителей села Волышово. 5. Последняя драма / C. О. Кузнецов // Краеведческие чтения. Порхов-Холомки. Материалы науч. конф. Сост. Л. Т. Васильева. -Псков, 2004. - С.47-60. - 0,6 п. л.

35. Кузнецов, С.О. Прорубить окно на восток. Алхимический зал Строгоновского дома / C. О. Кузнецов // Реликвия. - 2005. - № 4. - С.44-49. - 0,6 п. л.

36. Кузнецов, С.О. Роскошная ошибка. История приобретения графом А.С. Строгоновым римского саркофага / C. О. Кузнецов // «Золотой осьмнадцатый …». Русское искусство XVIII в. в современном отечественном искусствознании. Сб. статей. Под ред. Т.В. Ильиной и др. - СПб., 2006. - C.144-154. - 0,5 п. л.

37. Кузнецов, С.О. «Порядочных собак очень мало». Охотничьи интересы Сергея и Ольги Строгоновых в течение 1880-1890-х гг. / C. О. Кузнецов // Краеведческие чтения. Порхов-Холомки. Материалы науч. конф. - Псков, 2006. - С.78-112. - 1 п. л.

38. Кузнецов, С.О. Парижский экзамен: второе пребывание графа А. С. Строгонова во Франции (1771-1779 гг.) и процесс становления Российской империи/ C. О. Кузнецов // «Из века Екатерины Великой: путешествия и путешественники». Материалы XIII Царскосельской научной конференции. - СПб., 2007. - С.294-309. - 0,9 п. л.

Статьи в словарях и энциклопедиях:

39. Kuznetsov S. Stroganovs / S. Kuznetsov // Dictionary of art. Ed. J. Turner - Volume 29. - New York, London, 1996. - Р. 778. - 0, 2 п. л.

40. Kuznetsov, S. Count Sergey Stroganov / S. Kuznetsov // Dictionary of art. Ed. J. Turner - Volume 29. - New York, London, 1996. - Р.778-779. - 0, 1 п. л.

41. Кузнецов, С.О. Строгановы / C. О. Кузнецов // Три века Санкт-Петербурга. Энциклопедия: в 3т. Том I. Осьмнадцатое столетие. Книга вторая. Н - Я. - СПб., 2001. - С.355-358. - 0, 4 п. л.

42. Кузнецов, С.О. Казанский собор. Энциклопедия / C. О. Кузнецов // Три века Санкт-Петербурга. Энциклопедия: в 3 т. - Том II. Девятнадцатый век. - Кн. 3. К-Л. - СПб., 2004. - С.36-38 - 0, 5 п. л.

43. Кузнецов, С.О. Марьино / C. О. Кузнецов // Три века Санкт-Петербурга. Энциклопедия: в 3 тт. - Том II. Девятнадцатый век. - Кн. 4. М-О. - СПб.,2005. - С.79-80. - 0, 4 п. л.

44. Кузнецов, С.О. Строганов Александр Сергеевич / C. О. Кузнецов // Словарь Академии Российской. 1789-1794. - Т. 6. Т-V. Ред. совет под пред. Л.В. Тычиной. - М., 2006. - С.52-56 - 0, 5 п. л.

Размещено на Allbest.ru