Феномен Залахтовья В главе детально рассматривается погребальный обряд, материальная культура и хронология крупнейшего на восточном берегу Чудского озера уникального могильника у д. Залахтовье. Его раскопки проводили К.Д. Трофимов (1908-1909 гг.), А.А. Спицын и К.В. Кудряшов (1911 г.). Начиная с 1973 г. в течение десяти полевых сезонов работы продолжались нами. Всего раскопано 148 курганов, 21 дерево-земляное сооружение типа "домиков мертвых", 15 грунтовых трупосожжений, 8 грунтовых трупоположений. На северной окраине могильника находится позднесредневековое кладбище, исследования которого в охранных целях проводил А.В. Михайлов.

Погребальный обряд. Древнейшее ядро залахтовского могильника составляют насыпи культуры длинных курганов. Исследовано 18 насыпей. Их я рассматриваю в одном контексте с длинными курганами псковско-новгородского типа (глава III). Следующий пласт древностей в могильнике относится к XI в. Он никак не связан с населением культуры длинных курганов и представляет именно тот феномен, который выделяет Залахтовье среди всех известных погребальных памятников Восточного Причудья.

Среди погребальных сооружений XI в. выделяется три основных типа захоронений: 1 - грунтовые трупосожжения, 2 - сооружения типа «домиков мертвых» и 3 - грунтовые трупоположения. Все они концентрировались в центральной части памятника. Деревоземляные конструкции представлены двумя вариантами: легкими квадратными дощатыми сооружениями и более внушительными срубами, заполненными песком. Ближайшими аналогиями им являются погребальные сооружения финно-угорского населения Юго-Восточного Приладожья и Молого-Шекснинского междуречья. Эта традиция у финского населения восходит к раннему железному веку и сохранялась вплоть до XIX в. В могильнике раскопано 8 трупоположений в грунтовых ямах. В них нет стабильности в ориентировке. Ямы отличаются значительной глубиной (более 1 м) и наличием деревянных перекрытий.

Следующим этапом развития погребального обряда явилось появление над грунтовыми ямами насыпей. Стены ям обшивались деревом, а погребенных заворачивались в кору. Стабилизируется ориентировка - преобладает восточная с отклонением к югу и северу. Со временем глубина ям уменьшается, и на смену курганам с грунтовыми ямами приходят насыпи с погребениями на горизонте земли. При этом сохраняется восточная ориентировка умерших и традиция заворачивать их в луб. По сравнению с погребальными сооружениями предшествующего периода курганы с захоронениями на горизонте земли отличались скудостью сопровождающего инвентаря. На северной окраине памятника встречены поздние грунтовые погребения с западной ориентировкой.

Материальная культура. Источником для анализа материальной культуры служит погребальный инвентарь. Для каждой половозрастной группы был характерен свой строго определенный набор украшений. Наиболее роскошный убор встречается в захоронениях людей среднего возраста. К устойчивой традиции следует отнести украшение тканей мелкими бронзовыми спиральками и колечками, благодаря окислам которых сохранились сами ткани. В погребениях широко представлены предметы быта, сельскохозяйственный инвентарь, оружие и глиняные сосуды. Материалы погребений, совершенных по обряду кремации, дошли до нас не полностью (многие предметы оплавились). В главе подробно рассматриваются наборы погребального инвентаря разных половозрастных групп.

В целом в могильнике с рубежа X-XI вв. наблюдается развитие единой материальной культуры, которая имеет ярко выраженный прибалтийско-финский облик. Многие элементы, характерные для нее и придающие ей особый колорит, фиксируются во всех типах залахтовских захоронений - от ранних грунтовых трупосожжений до наиболее поздних курганных погребений на горизонте земли. Длительное время у залахтовцев бытовали нагрудные и головные булавки с цепочками, витые гривны, различные типы подковообразных фибул, спиральные, узкомассивные, ленточные и пластинчатые браслеты, усатые, спиральные перстни и перстни с волютами, зооморфные подвески амулеты, грушевидные бубенчики и др. В различных по обряду погребениях встречались массивные ножны единой формы, калачевидные кресала, всевозможные бронзовые и железные цепочки. Этнографической особенностью костюма залахтовских женщин был набор нагрудных украшений.

Хронология могильника. Богатые вещами погребальные комплексы позволяют детально рассмотреть хронологию отдельных групп захоронений. Группа населения оставившая данный памятник жила здесь в течение двух веков XI-XII вв. На протяжении значительной части XI в. господствовал обряд трупосожжения. Наряду с кремациями появляются и первые ингумации в грунтовых ямах. В конце XI в. обряд трупосожжения уступает место обряду трупоположения и над ямами начинают возводиться насыпи. Курганный обряд становится единственным типом обряда в могильнике. В середине XII в. на смену курганам с грунтовыми ямами приходят курганы с погребениями на горизонте земли.

Место Залахтовья среди древностей лесной зоны Восточной Европы. В главе рассматривается численность древнего коллектива, социальный состав жителей, проводится сравнение с близлежащими погребальными памятниками на берегах Чудского озера, определяется этническая принадлежность общины, дается обзор исторических событий, сохранившихся в письменных источниках.

Антропологический материал и состав инвентаря позволяет составить таблицы дожития и расчета численности группы обитавшей в Залахтовье с рубежа X-XI вв. до XIII в. Подсчеты численности популяции произведены аналогично схеме, использованной Н. А. Макаровым для Нефедьевского могильника в Белозерье. Нефедьево и Залахтовье синхронны, сходны по социальной структуре коллективов, расположены в близких природных условиях. Нефедьево является редким примером прекрасно раскопанного памятника, к которому была в полной мере применена современная методика расчета численности населения, опирающаяся на данные антропологии. По нашим подсчетам среднее число захоронений в Залахтовье достигало приблизительно 410. Кладбище существовало примерно в течение двух веков и продолжительность его функционирования составляла от 180 до 240 лет. Численность коллектива, жившего одновременно на поселении, скорее всего, не могла быть менее 50 и более 70 человек. Вероятно, на берегу Чудского озера обитало 7 - 9 семей. Экономика залахтовской общины носило комплексный характер. Население занималось сельским хозяйством, охотой, рыболовством, ремеслом, различными промыслами, участвовало в торговле. Сопровождающий инвентарь в погребениях в полной мере подтверждают это.

Следует отметить социальное равенство древнего коллектива. Лишь в нескольких мужских захоронениях можно отметить некие редкие вещи, которые следует рассматривать как определенные символы власти (меч, боевые топорики, роскошные одежды и пояса). В этих случаях мы, видимо, встречаемся с захоронениями глав семейств или старейшин этого общества.

На восточном побережье Чудского озера и в Понаровье имеется четыре пункта (Сторожинец, Городище, Кунигакюля и Ольгин Крест), где представлены элементы залахтовской культуры, свидетельствующие о пребывании здесь отдельных представителей или маленьких групп такого же населения.

К юго-востоку от Залахтовья, значительный пласт курганных древностей XI-XII вв., находится в бассейнах рек Желчи и Черной. По характеру погребального обряда и инвентаря он коренным образом отличается от культуры Залахтовья. Погребения были ориентированы на запад, отсутствовали грунтовые захоронения и деревоземляные конструкции.

Для женского убора характерны различные типы височных колец. В качестве шейных украшений использовались в основном ожерелья из бус. В редких погребениях найдены гривны, браслеты и фибулы. В мужских захоронениях XI-XII вв. встречались пряжки и простые бронзовые кольца, калачевидные кресала, отдельные украшения. По составу и характеру погребального инвентаря курганы Желчи и Черной сопоставимы с древнерусскими памятниками центральных районов Новгородской земли. В количественном отношении в отдельных залахтовских погребениях обнаружено предметов больше, чем во всех вместе взятых курганах рассматриваемого района. Для каждого женского погребения в Залахтовье обязателен определенный набор украшений, которые ни разу не были обнаружены в древнерусских курганах более южного региона. При этом среди украшений отсутствуют височные кольца. В набор мужских захоронений обязательно входило оружие, а во всех курганах бассейнов рек Желчи и Черной зафиксирован только один топор. Большинство мужских погребений в Залахтовье сопровождались определенным комплексом предметов и украшений: массивные подковообразные фибулы, металлические элементы пояса; инструменты и предметы домашнего обихода, различные типы наручных украшений. В свою очередь население бассейнов рек Желчи и Черной характеризуется бедной и, в основном, безынвентарной культурой. Различия наблюдаются не только в количественном, но и в качественном составе инвентаря. Основу материальной культуры Залахтовья составляли вещи прибалтийско-финского характера, в то время как в курганах более южного района они единичны.

Второе ближайшее к Залахтовью скопление погребальных древностей начала II тыс. н. э. находится в Северо-Восточном Причудье - в бассейнах рек Чермы, Кунести и верхнего течения Нарвы. По материальной культуре население, оставившее их, отличалось от группы древностей в районе Желчи и Черной, но и от Залахтовья. Эти материалы проанализированы в восьмой главе.

В непосредственной близости к Залахтовью находятся памятники расположенные на западном берегу Чудского озера на территории Эстонии. Здесь во второй половине I тыс. н. э. не получили широко распространения каменные могильники, столь характерные для большей части Эстонии. В XI в. тут бытовали грунтовые захоронения (кремации и ингумации). Наиболее яркими памятниками являются Лахепера, Раатвере, Саваствере и Паламыйса. В работе проведено сопоставление их материалов с Залахтовьем. Погребальный обряд (помещение остатков сожжения в грунтовые ямки, трупоположения в глубоких грунтовых ямах) близок ранним погребениям Залахтовья. Полностью тождественен по набору и типам украшений оказался и инвентарь.

Нет сомнения, что Залахтовье, Лахепера и Раатвере имели единую культурную принадлежность на момент перехода от обряда кремации к обряду ингумации. На западном берегу Чудского озера есть памятники не только по материальной культуре близкие Залахтовью, но и аналогичные в динамике развития погребальной традиции. Например, в Раатвере трупосожжения без каменных конструкций сменяются грунтовыми трупоположениями.

Каждый финский народ Балтийского региона, использовавший мелкие бронзовые элементы для декора тканей, создавал свои собственные неповторимые узоры, которые рассматривались как знак связи человека с его племенной группой. Залахтовские узоры однозначно свидетельствуют, что они полностью соответствуют по технике исполнения и по знаковому характеру орнаментов украшениям на тканях древних эстов. К числу эстонских этнических индикаторов относятся головные булавочки, женские массивные ножны, комплекс нагрудных украшений определенные типы фибул, браслетов, перстней. Таким образом, не вызывает сомнения, что Залахтовье оставлено группой эстов. Письменные и этнографические источники указывают на многочисленные случаи перемещения групп населения с одного берега на другой.

В погребальном обряде залахтовцы не смогли сохранить своей этнической чистоты и переняли от древнерусских соседей обычай сооружение курганных насыпей, а в XIII в. их материальная культура теряет свои характерные особенности. Развитие погребальной обрядности на западном берегу Чудского озера пошло другим путем. Курганных могильников здесь не появилось. Жители региона продолжали хоронить умерших в грунтовых ямах без каменных конструкций вплоть до позднего средневековья (Лахепера, Раатвере и Веду).

В диссертации показано, что XI-XII вв. время достаточно напряженных взаимоотношений между новгородцами и псковичами и различными группами эстов, которых принуждали выплачивать дань. В 1030 г. Ярослав Владимирович захватил эстонское укрепление Тарту и основал на его месте крепость Юрьев. На фоне бурных военных событий на новгородско-эстонском пограничье существование общины эстов на восточном берегу Чудского озера весьма примечательно. Жизнь здесь продолжалась непрерывно и шла в обычном русле. Все мужское население было вооружено, определяются захоронения лидеров или старейшин общины. Как эта группа появилась на восточном берегу Чудского озера, объяснить сложно, но то, что она нашла здесь свою жизненную нишу бесспорно.

Памятники до славянского населения южного побережья Финского залива (междуречье бассейнов рр. Нарвы и Коваши). В Северном и Северо-Восточном Причудье большую часть площади занимали низменности и болота, а территории пригодные для развития производящего хозяйства были весьма ограничены. Это отразилось в характере освоения древним населением региона.

Памятники каменного века расположены исключительно по побережью Финского залива и в низовьях р. Нарвы. Основой хозяйства обитателей была промысловая морская охота. Картина не меняется и в эпоху раннего металла. В отличие от прибрежной полосы Эстонии, где в этот период известны городища, территории Северного и Северо-Восточного Причудья, нижнего Полужье и Ижорского плато характеризуются полным отсутствием укрепленных поселений. А ведь именно эпоха раннего железа стала временем появления многочисленных городищ в лесной зоне Восточной Европы.

Население в раннем железном веке, очевидно, размещалось здесь также как в каменном веке. Только в отличие от Эстонии, памятники этой группы прибалтийско-финского населения выявлены хуже. Вероятно, оно было редким, но два важных открытия, сделанные в одном небольшом микрорегионе (примерно на середине расстояния между Копорьем и Усть-Лугой) показывают, что эти территории не пустовали. Первое открытие связано с озерной стоянкой эпохи раннего металла на берегу Хабаловского озера (В.И. Тимофеев). По характеру керамического комплекса М.А. Юшкова относит данное поселение к кругу памятников волховского типа (VIII-VI вв. до н.э.).

Важным открытием явилось обнаружение Е.А. Рябининым в нескольких километрах северо-восточнее Хабаловского озера у дд. Великино и Валговицы каменных могильников, первой половины I тыс. н. э. Данный тип памятников был выявлен случайно при раскопках позднесредневековых грунтовых кладбищ. Каменные кладки находились в их центре, а по характеру и структуре они близки каменным могильникам Эстонии первой половины I тыс. н. э. В их основе лежат прямоугольные кладки. В Великино кальцинированные кости, как и в эстонских могильниках рассыпаны между камней. Среди них найдена железная булавка и коса-горбуша. Е.А. Рябинин датирует Великино III-IV вв. н. э. Валговицы, судя по находке втульчатого железного кельта с ушком и трех браслетов, относится к I-II вв. н. э.

Открытые могильники близкие эстонским не единственные памятники подобного типа в данном регионе. Х.А. Моора указывал ссылаясь на П.П. Ефименко, что один каменный могильник находился в районе Нижнего Полужья (видимо, в окрестностях Котлов). В 2006 г. при случайных обстоятельствах северо-западнее Копорья у д. Кирсино на пашне найдены пять арбалетовидных бронзовых фибул (сообщение П.П. Сорокина). В 2007 г. значительное количество подобных фибул (целых и обломков) встречено на поле в районе Кингисеппа. При осмотре этого места М.А. Юшковой найдены россыпи кальцинированных костей. Начиная со II в. н. э. арбалетовидные фибулы составляют основную часть инвентаря в эстонских каменных могильниках с оградками. Компактное нахождение столь значительного числа этих редких предметов и наличие кальцинированных костей свидетельствует о том, что здесь находились могильники II-III вв. н. э. Итак, по побережью Финского залива восточнее Нарвы в I тыс. н. э., судя по археологическим памятникам, жило близкое эстам прибалтийско-финское население - предки води. Не случайно, здесь же Е.А. Рябининым были найдены и позднесредневековые могильники води (Валговицы, Великино, Вердия, Рассия, Понделово и Маттия). На Ижорском плато ничего подобного не известно, как нет на нём и древностей второй половины I тыс. н. э - длинных курганов или сопок. В главе рассмотрен вопрос о хорошо известных в литературе «каменных фигурах» в имении Извары и д. Лисино, которые никакого отношения к археологии не имеют.

Археологические древности Северо-Запада Новгородской земли в начале II тыс. н. э. На Северо-Западе Новгородской земли в начале II тыс. н. э. были представлены три главные этнические группы - чудь (эсты), водь и славяне, появившиеся здесь во второй половине XI в. На сравнительно маленькой территории переплелись культурные и погребальные традиции трех народов, а несколько позже, к ним присоединилась ижора. Местами, где проживали замкнутые коллективы (подобно залахтовскому) черты самобытных культур сохранялись дольше, в других же районах постоянное взаимоотношение этих народов выражалось в причудливых этнокультурных симбиозах.

Начиная с XI в. и в течение XII в. Новгород выстраивает даннические отношения с чудью (эстами). В результате ряда успешных походов, значительная часть материковой Эстонии оказалась под влиянием древнерусского государства. Непосредственный сбор дани находился в руках местной знати, которая неоднократно привлекалась на службу князьями Древней Руси. Аналогичным образом строились отношения Новгорода с водью. С проникновением во второй половины XI в. славян в зону проживания води, сюда распространяются и новгородские дани. И когда в 1240 г. немцы захватили Копорье и Тесово, Новгород болезненно реагирует на поход, считая эти земли зоной своего влияния. Многообразные взаимоотношения древнерусского населения с местными финнами нашли свое отражение в сложении своеобразной материальной культуры на окраине Новгородской земли. В одних микрорегионах это культура достаточно однородна и в своей основе сходна с древнерусской культурой центрального Приильменья, в других она явно свидетельствует о сохранении обособленных островков финского населения, в-третьих, имеет смешанный характер. Стремление выработать единую модель культурного взаимодействия не представляется продуктивным. В каждом конкретном случае ситуация должна рассматриваться индивидуально.

Грунтовые могильники води. По этнографическим сведениям XVIII в. центром расселения води являлся приход Каттила (нынешние Котлы). Здесь Е.А. Рябининым были найдены и исследованы древние захоронения води (Валговицы, Великино, Вердия). Это - захоронения по обряду ингумации, часто в неглубоких ямах, иногда выделенных на поверхности камнями, с доминирующей западной ориентировкой. Могильники датируются от XII-XIII вв. до XVIII в. В Валговицах и Великино более древние погребения непосредственно примыкали к кладкам эпохи римского времени. Все три могильника оставлены одной культурно-исторической группой населения. В погребальном обряде проглядывают архаические традиции каменных могильников (поверхностные погребения XII-XIII вв., ритуальная порча орудий труда). Специфичен женский этнографический убор. По сравнению с эстами в нем отсутствуют фибулы, ожерелья из бус, браслеты, крайне редко встречаются перстни. Зато в более чем 70% всех инвентарных женских захоронений представлен набор нагрудных украшений, состоящий из одной или двух булавок и цепочки. Большинство булавок изготовлено из железа, были оригинальны и разнообразны по форме, чем отличались от булавок других прибалтийских финнов. В местной среде булавки были популярны вплоть до XVI в. К числу прибалтийско-финских элементов следует отнести широкое использование для оконтуривания деталей одежды небольших бронзовых спиралек и оловянных бляшек.

По вещественным, письменным и изобразительным источникам конца XVIII - XIX вв. нам хорошо известен этнографический водский женский костюм. Он изменялся на протяжении столетий, а поэтому его сопоставление с одеждой, известной по данным археологии, крайне сложно. Однако особые детали в уборе, которые сохранялись неизменно на протяжении длительного времени помогают нам проследить приемственность. К таким специфическим элементам одежды водских женщин относятся нагрудные украшения из двух кусков красного сукна в форме серпа или полумесяца. Одно, более широкое, - мюэци (mьдtsi) - надевалось пониже, другое, более узкое, - риссико (rissiko) - ближе к шее. Эти украшения хорошо видны на гравюре Фр.-Л. Трефурта. Точно такие же нагрудники были обнаружены Е.А. Рябининым в девяти женских погребениях XII-XV вв. Они были покрыты с обеих сторон оловянными бляшками и декорированны по краю спиральками. В более позднее время войлочные нагрудники расшивались бисером, «кораллами» и раковинами каури. Подобный элемент костюма имеет семантическое значение и не был известен ни у одного из прибалтийско-финских народов, кроме води.

Памятники местной чуди (эстов) Письменные источники, как русские, так и западноевропейские фиксируют эстов в XII-XIV вв. в Северном Причудье, Понаровье и восточнее Нарвы вплоть до Копорья. Встает вопрос о характере их памятников. На большей части территорий, занятых эстами в начале II тыс. н. э. обряд кремации сменяется обрядом ингумации. Сначала первые трупоположения появляются в поздних каменных могильниках, а затем умерших начинают хоронить в грунтовых ямах. Иная ситуация прослеживается на западном побережье Чудского озера вне ареала каменных могильников. Здесь на рубеже X-XI вв. фиксируются могильники, где грунтовым погребениям по обряду ингумации предшествуют захоронения по обряду кремации, также помещенные в материковые ямки (Раатвере, Веду). Данные памятники полностью соотносятся с ранним этапом захоронений в Залахтовье. Такие же захоронения выявлены и в Северном Причудье (Йыуга), в Понаровье (Кунингакюля, Ольгин Крест), на северо-восточном побережье Чудского озера (Городище, Сторожинец) и северо-восточнее Кингисеппа (Ополье). В тех случаях, когда захоронения зафиксированы в не потревоженном виде представляли собой остатки кремации на стороне, помещенные в грунтовые ямки. П. Лиги полагал, что часть из них были поверхностные. В состав инвентаря обычно входило оружие и украшения. Вещи прокалены и оплавлены, часто поломаны и воткнуты в землю. Украшения в данных захоронениях являются типично эстонскими и отличными от известных нам древностей води. Погребения отражают проникновение отдельных групп эстов на территории к востоку от Чудского озера.

Курганная культура древнерусского населения. Во второй половине XI в. в Северо-Восточном Причудье на полстолетия раньше, чем на Ижорском плато появляются многочисленные курганы с погребениями по обряду трупоположения. В отличие от более южных районов, где древнерусская курганная культура формируется на основе культуры длинных курганов, здесь это было пришлое население, поскольку более ранних курганных древностей нет. Новое население осваивает побережье Чудского озера, берега Нарвы и нижнее течение р. Плюссы. Первые курганы, относящиеся ко второй половине XI в., немногочисленны. Из нескольких сотен исследованных курганов и жальников 58 датируются второй половиной XI - XII вв. (подсчеты Ю.М. Лесмана). Для 16 насыпей можно сузить дату до второй половины XI - начала или первой трети XII в. Такие ранние могильники тяготеют к озеру и к р. Нарве (Калихновщина, Верхоляны, Павлов Погост, Ольгин Крест, Скарятина Гора, Криуши) и только два - расположены в бассейне Плюссы (Засторонье, Куклина Гора). На территории эстонского Причудья к этому времени относятся отдельные погребения в Кунигакюля, Куремяэ и в Йыуга. П. Лиги отмечал, что это пришлое население с восточного берега р. Нарвы.

Главным привнесенным элементом курганной культуры явился сам обычай сооружать насыпи. Представленный обряд характерен для древнерусской культуры в целом. Курганы содержали по одному захоронению головой на запад. Половина насыпей окружена венцами из валунов.

В главе проведено детальное сравнение женского костюма населения Северо-Восточного Причудья и обитателей центра Новгородской земли. Характерными примерами для обоих районов являются хорошо раскопанные могильники, соответственно Калихновщина в Причудье и Деревяницы близ Новгорода. Убор женщин в Деревяницах составляли височные кольца, ожерелья из бус, нагрудные и поясные цепочки с привесками. Находки перстей и браслетов редки. Металлическое убранство костюма женщин Калихновщины было значительно богаче, но основа его состояла из тех же элементов (височные кольца, ожерелья из бус, подвески). До сих пор остается справедливым заключение А.А. Спицына, о том что важнейшим индикатором славянского костюма являлись височные кольца, а именно они присутствуют как основной элемент в уборе женщин Причудья. В отличие от центрального Приильменья в костюме населения Причудья шире использовались фибулы, гривны, браслеты, перстни. Иногда убор дополнялся цепочками, либо висящими на шее, либо прикрепленными к цепедержателю и украшавшими одну половину груди. Славянки, живущие на пограничье с финским миром, охотно заимствовали у соседей отдельные типы украшений, но приспосабливали их к своему традиционному костюму. Так, нагрудные цепочки использовались иначе, чем у прибалтийских финнов, что объясняется различным покроем одежды. Древнерусской женщине не нужны были булавки. Она вполне довольствовалась красивой бляхой-цепедержателем по которой спускалась цепочка. Финская женщина не использовала цепедержатели без булавок. Они являлись лишь промежуточным звеном в наборе нагрудных украшений, а поэтому иногда вовсе отсутствовали, так как основными деталями финского костюма были именно булавки (или парные фибулы), служившие для скрепления на плечах полотен одежды. На материалах XI-XIII вв. наличие височных колец и отсутствие булавок служит признаком древнерусского костюма, отсутствие колец и наличие булавок - финского. Возникновение курганной культуры в Северном и Северо-Восточном Причудье и на средней Плюссе связано с продвижением сюда древнерусского населения. Поскольку зона нижнего Полужья и районы Котлов оказались вне ареала курганов, то здесь финское население сумело сохранить свою самобытность и продолжало хоронить в грунтовых могильниках. В свою очередь в области распространения курганов выявить островки финского населения много сложнее. С конца XIX в. внимание исследователей привлекли памятники, которые выбивались из общего контекста (Мануйлово - XII - первая половина XIII вв., Войносолово - XIII - конец XV вв.). Правы были А.А. Спицын и Е.А. Рябинин, считая Мануйлово памятником, оставленной группой эстов, воспринявшей, как в Залахтовье курганный обряд. Войносолово памятник другого рода, и оставлен он был, видимо, водским населением, перешедшим к курганному обряду.

археологический древность чудь новгородский

Заключение

Северо-Западный регион Северной Руси представляет собой зону активного взаимодействия трех основных групп населения - эстов (летописной чуди), родственной им води и продвинувшихся сюда с юга славян. В диссертации показана консолидация эстов к рубежу I - II тыс. н. э., чья археологическая культура характеризуется своеобразными погребальными памятниками - каменными могильниками. На протяжении всего этого времени прослеживается развитие одной материальной культуры. Ко второй половине I тыс н э. складывается основа самобытной средневековой культуры эстов, отличной от других финских народов Балтийского региона. Распространение древних поселений и связанных с ними погребальных памятников показывает, что население первоначально концентрировалось по побережью Западной и Северной Эстонии, в гораздо меньшей степени проникая в ее континентальную часть. С ростом плотности населения и развитием агрокультуры, началось более интенсивное освоение новых возвышенных районов.

В восточной части территории Эстонии каменные могильники единичны. Здесь было более редкое население, и несколько иной погребальный обряд. На рубеже X-XI вв. тут фиксируются погребения по обряду кремации в грунтовых ямках, которые сменяются грунтовыми ингумациями. Погребальный инвентарь захоронений типично эстонский.

В слабозаселенные районы Юго-Восточной Эстонии продвигаются носители культуру длинных курганов. Никакой связи с традициями прибалтийских каменных могильников данная культура не имеет и отражает инфильтрацию в Причудье славянского населения. Хронологически этот период может быть определен в рамках VI-X вв.

Группы эстов с запада и с севера от Чудского озера, проникали восточнее него. Некоторые из них уже в XI в. восприняли курганный обряд. Так сформировался уникальный погребальный комплекс у д. Залахтовье. В диссертации показано, что на рубеже I-II тыс. н. э. здесь обитала община из 50-70 человек, материальная культура которой полностью отличалась от культуры населения близлежащих территорий восточного побережья Чудского озера. Прослежена эволюция погребального обряда и его особенности, охарактеризована материальная культура, особое внимание уделено деталям богато расшитой бронзовыми элементами одежды. Обитатели Залахтовья пересекли Чудское озера с запада. Ближайшие аналогии Залахтовью представляют собой могильники Лахепера и Раатвере. К XIII в. яркая залахтовская культура теряет свою самобытность, что свидетельствует о постепенной ассимиляции эстов древнерусским населением.

Родственное эстам прибалтийско-финское племя водь заселяло территории от Северного Причудья и р. Нарвы на западе до окрестностей Копорья на востоке. Его центр находился в районе погоста Катилла (Котлы). Для води в начале I тыс. н. э. были характерны типологически близкие эстонским каменные могильники, для XII-XIII вв. и последующего времени - грунтовые захоронения. В работе выделены присущие только води в сравнении с другими прибалтийско-финскими племенами детали женской одежды - серповидные войлочные нагрудники.

В XI в. в Северо-Восточное Причудье и в бассейн нижней Плюссы из более южных и юго-восточных районов проникает славянское население, потомки носителей длинных курганов. Последние во второй половине I тыс. н. э. заселяли Юго-Восточную Эстонию, бассейны рек Желчи, Черной, среднее и верхнее течение Плюссы и Луги. Курганная культура Северо-Восточного Причудья характеризуется наличием ярких славянских индикаторов - височных колец и полным отсутствием, характерных для прибалтийских финнов парных нагрудных украшений. Основу женского убора составляли те же украшения, что и в самом центре Новгородской земли, хотя он был несколько усложнен включением прибалтийско-финских элементов.

В работе выделены древности, которые можно рассматривать как свидетельства восприятия отдельными группами финского населения (эстами и водью) курганного обряда захоронения (Залахтовье, Мануйлово, Войносолово). Предположение некоторых исследователей, основанное на созвучии загадочного летописного племени «нарова» с рекой Нарвой, не подтверждается археологическими материалами и анализом летописных текстов. Всестороннее изучение материальной культуры населения Северо-Запада Новгородской земли позволяет прояснить процесс интеграции иноязычных племен в многонациональное Древнерусское государство на фоне сложных взаимоотношений между Древней Русью и прибалтийскими финнами, которые нашли свое отражение в русских летописях.

Список опубликованных работ по теме диссертации

Монография

1. Хвощинская, Н.В. Финны на западе Новгородской земли (по материалам могильника Залахтовье) /Н.В. Хвощинская. - СПб.: Изд-во «Дмитрий Буланин», 2004. - 290 с. (30 п.л.)

Статьи, помещенные в изданиях, утвержденных ВАК

2. Хвощинская, Н.В. Население восточного побережья Чудского озера /Н.В. Хвощинская // Краткие сообщения Института археологии АН СССР - 1976. - Вып.146. - С.18-24.

3. Хвощинская, Н.В. О новом типе курганов в могильнике у дер. Залахтовье /Н. В. Хвощинская // Краткие сообщения Института археологии АН СССР - 1977. - Вып.150. - С.62-68.

4. Хвощинская, Н.В. О некоторых различиях курганов северо-запада Новгородской земли /Н.В. Хвощинская // Краткие сообщения Института археологии АН СССР - 1981. - Вып.166. - С. 34-39.

5. Хвощинская, Н.В. К вопросу о древних захоронениях води Краткие сообщения Института археологии АН СССР - 1983 - Вып.175. - С. 43-48.

6. Хвощинская, Н.В. Новые данные о мужской одежде населения западных окраин Новгородской земли /Н.В. Хвощинская // Краткие сообщения Института археологии АН СССР - 1984. - Вып.179. - С. 39-44.

7. Хвощинская, Н.В. Открытие в Хегоме (уникальные данные по истории древнего североевропейского костюма /Н.В. Хвощинская // Археологические Вести -- № 2. - СПб.: Изд-во «Дмитрий Буланин»,1993. - С. 207-209.

8. Хвощинская, Н.В. Контакты между Скандинавией и восточно-балтийскими землями в свете новых исследований Археологические Вести - № 4. - СПб.: Изд-во «Дмитрий Буланин», 1995. - С. 263-266.

9. Хвощинская, Н.В. Могильники Готланда - начало новой серии публикаций /Н.В. Хвощинская // Археологические Вести - № 5. - СПб.: Изд-во «Дмитрий Буланин», 1998. - С. 342-344.

10. Хвощинская, Н.В. Юго-восточная Эстония в эпоху железного века /Н.В. Хвощинская // Археологические Вести - № 12. - СПб.: Изд-во «Дмитрий Буланин», 2005. - С. 228-231.

11. Хвощинская, Н.В. Древние эсты на западе Новгородской земли /Н. В. Хвощинская // Вестник Российской Академии наук - 2006 - Т.76, №4. - С. 325-332.

12. Хвощинская, Н.В. Учебная практика на Рюриковом городище /В.Н. Седых, Н.В. Хвощинская // Вестник Санкт-Петербургского университета. Серия 2 «История». - Вып. 3. - СПб.: «Изд-во СПбГу.», 2007. - С. 245-252.

Публикации в трудах международных конференций

13. Хвощинская, Н.В. О финно-угорском и славянском населении центральных районов Новгородской земли / В.Я. Конецкий, Е.Н. Носов, Н.В. Хвощинская// Новое в археологии СССР и Финляндии. Сборник докладов третьего советско-финлянского симпозиума по вопросам археологии (11-15 мая 1981 г.) - Л.: «Наука», 1984. - С. 161-167.

14. Khvoshchinskaya, N.V. Dress of the Finnish Population of the Early Second Millennium A.D. in the Western Areas of the Novgorod Land /Н.В. Хвощинская // Papers presented by the participants in the Soviet-Finnish Symposium (9-13 May 1983) - Helsinki: ISKOS 4, 1984. - Р.174-178.

15. Khvoshchinskaya, N.V. Evolution of the Burial Rite of the Finnic Population of the Eastern Coast of the Lake Peipus in the Beginning of the second Millennium A.D. /Н.В. Хвощинская // Papers presented by the participants in the Finnish-Soviet archaeological Symposium (10-16 May 1988) - Helsinki: ISKOS 9,1990. - Р. 107-111.

16. Khvoshchinskaya, N.V. New finds of Medieval textiles in the North of Novgorod Land /Н.В. Хвощинская // Archaeological textiles in Northern Europe. Tidens tand. № 5. - Copenhagen, 1992. - P. 128-133.

17. Khvoshchinskaya, N.V. Evidence of Economic Activities in the Burial Rite of the Population of the Novgorod Land // Fenno-Ugri et Slavi 1992. Prehistoric economy and means of livelihood /Н.В. Хвощинская / Papers presented by the participants in the Finnish-Russian archaeological Symposium (11-15 May 1992). Arkeologian osasto julkaisu № o5. - Helsinki, 1994. - P. 23-25.

18. Хвощинская, Н.В. К вопросу о формировании древнерусской культуры на западе Новгородской земли (по материалам могильника Безьва) /Н.В. Хвощинская // Славяне и финно-угры. Археология, история, культура. Доклады пятого российско-финлянского симпозиума по вопросам археологии (Выборг, 1994 г.). - СПб.: «Изд-во Дмитрий Буланин», 1997. - С. 123-138.

19. Khvoshchinskaya N.V. Penannular brooches from Ryurikovo Gorodishche // Fenno-Ugri et Slavi 1997. Cultural Contacts in the Area of the Gulf of Finland in the 9^th - 13^th centuries /Н.В. Хвощинская // Papers presented by the participants in the archaeological Symposium (13-14 May 1997). Arkeologian osasto julkaisuja № o8 - Helsinki, 1999. - С. 60-69.

20. Хвощинская, Н.В. Об этнической атрибуции подвесок с изображением головок быка /Н.В. Хвощинская // Славяне, финно-угры, скандинавы, волжские булгары. Доклады международного научного симпозиума по вопросам археологии и истории (11-14 мая 1999 г., Пушкинские Горы) - СПб.: «Изд-во ИПК Вести», 2000. - С. 246-253.

21. Хвощинская, Н.В. Приладожские курганы в свете финской погребальной обрядности /Н.В. Хвощинская // Ладога и истоки Российской государственности и культуры. Международная научно-практическая конференция, проведенная в Старой Ладоге Лен.обл. под эгидой ООН по вопросам образования, науки и культуры (30 июня - 2 июля 2003г., Старая Ладога). - СПб.: «Изд-во ИПК Вести», 2003. - С. 47-50.

22. Хвощинская, Н.В. Некоторые аспекты изучения кольцевидных булавок на территории Древней Руси /Е.Н. Носов, Н.В. Хвощинская // Славяне и финно-угры. Контактные зоны и взаимодействие культур. Доклады российско-финляндского симпозиума по вопросам археологии и истории (7-10 октября 2004 г., Пушкинские Горы). - СПб.: «Изд-во Нестор-История», 2004. - С.130-140.

Статьи в других изданиях

23. Хвощинская, Н.В. Новые данные о длинных курганах восточного побережья Чудского озера /Н.В. Хвощинская// Новое в археологии Северо-Запада СССР. - Л.: «Наука», 1985. - С. 28-33.

24. Хвощинская, Н.В. Погребальные памятники северного и северо-восточного побережья Чудского озера начала II тыс. н. э. /Н.В. Хвощинская// Новое в археологии Прибалтики и соседних территорий - Таллин: «Изд-во АН ЭССР», 1985. - С. 168-179.

25. Хвощинская, Н.В. Одежда финского населения начала II тыс. н. э. западных регионов Новгородской земли в связи с историей древнего костюма народов Балтийского региона /Н.В. Хвощинская// Финно-угры и славяне (Проблемы историко-культурных контактов). - Сыктывкар, 1986. - С. 67-74.

26. Хвощинская, Н.В. Погребальный обряд финского населения западной окраины новгородской земли в кон. I - нач. II тыс. н.э. /Н.В. Хвощинская// Современное финно-угроведение. Опыт и проблемы. - Л.: «Ленуприздат», 1990. - С. 36-39.

27. Хвощинская, Н.В. Население восточного берега Чудского озера /Н.В. Хвощинская// Финны в Европе VI-XV века. Прибалтийско-финские народы. Историко-археологические исследования. Вып. 2.: Русь, финны, саамы, верования. - М.: «Наука», 1990. - С. 6-14.

28. Хвощинская, Н.В. Культура прибалтийско-финского и русского населения северо-западных районов Новгородской земли на современном этапе ее археологического изучения /Е.А. Рябинин, Н.В. Хвощинская// Финны в Европе VI-XV века. Прибалтийско-финские народы. Историко-археологические исследования. Вып. 2.: Русь, финны, саамы, верования. - М.: «Наука», 1990. - С.41-47.

29. Хвощинская, Н.В. О погребальном обряде населения восточного побережья Чудского озера во второй половине I тыс. н. э. /Н.В. Хвощинская// Новгород и Новгородская земля. История и археология. Вып. 5. - Новгород, 1992. - С. 104-108.

30. Хвощинская, Н.В. Об особенностях костюма населения восточноприбалтийского региона /Н.В. Хвощинская// Древности Северо-Запада России (славяно-финно-угорское взаимодействие, русские города Балтики). - СПб.: «Петербургское востоковедение», 1993. - С. 157-166.

31. Хвощинская, Н.В. Бронзовые украшения на одежде населения Балтийского региона /Н.В. Хвощинская// Проблемы этнической истории и межэтнических контактов прибалтийско-финских народов (памяти Д.В. Бубриха). - СПб., 1994. - С. 44-49.

32. Хвощинская, Н.В. По следам забытой коллекции Новгородского музея (могильник у дер. Кривой Наволок на р. Паше /Е.Н. Носов, Н.В. Хвощинская, И. Янссон// Новгород и Новгородская земля. История и археология. Вып. 8. - Новгород, 1994. - С 103-116.

33. Хвощинская, Н.В. Могильник у деревни Кривой Наволок в Юго-восточном Приладожье (по следам забытой коллекции Новгородского музея) /Е.Н. Носов, Н.В. Хвощинская, И. Янссон// Новые источники по археологии Северо-Запада. - СПб.,1994. - С. 107-129.

34. Хвощинская, Н.В. Новые данные о типологии широких ленточных браслетов /Н.В. Хвощинская// Памятники средневековой культуры. Открытия и версии. - СПб., Псков, 1994. - С. 250-256.

35. Хвощинская, Н.В. Подковообразная фибула со звериными головками с Рюрикова городища /Н.В. Хвощинская// Древности Поволховья. - СПб.: «Петербургское востоковедение», 1997. - С. 176-179.

36. Хвощинская, Н.В. О некоторых типах бронзовых подвесок из могильника Залахтовье /Н.В. Хвощинская// Памятники старины. Концепции, открытия, версии. Том 2. - СПб.-Псков, 1997. - С. 374-378.

37. Хвощинская, Н.В. Подковообразные фибулы Рюрикова городища /Н.В. Хвощинская// Великий Новгород в истории средневековья. К 70-летию В. Л. Янина. - М.: «Русские словари», 1999. - С. 39-50.

38. Хвощинская, Н.В. Финское население западных окраин Новгородской земли /Н.В. Хвощинская// «Прекрасное ведет нас через все мосты». Сборник статей, посвященный русско-эстонским культурным связям. - Извара, 2004. - С. 30-38.

39. Хвощинская, Н.В. Финно-угорские элементы в материальной культуре Рюрикова городища /Е.Н. Носов, Н.В. Хвощинская// Археология, история, нумизматика, этнография Восточной Европы (сборник статей памяти И.В.Дубова). - СПб.: «Изд-во СПбГУ», 2004. - С. 125-133.

40. Хвощинская, Н.В. К вопросу о характере материальной культуры раннего этапа Рюрикова городища /Е.Н. Носов, Н.В. Хвощинская// Восточная Европа в средневековье. К 80-летию В.В.Седова. - М.: «Наука», 2004. - С. 227-233.

41. Хвощинская, Н.В. Новые свидетельства ремесленного производства в ранний период Рюрикова городища /Н. В. Хвощинская// Мастера средневековья. Stratum+№ 5. - СПб., Кишинев, Одесса, Бухарест, 2005. - С. 305-308.

42. Хвощинская, Н.В. Еще раз о загадочном племени «норова» в древнерусских летописях /Н.В. Хвощинская// In situ. К 85-летию профессора А.Д. Столяра. - СПб.: «Изд-во СПбГУ», 2006. - С. 236-248.

43. Khvoshchinskaya, N.V. In the Appearance of Pendants with Bull Head Images in Ancient Rus /Н.В. Хвощинская // Arheologija un Etnogrвfija XXIII. - Rоga, 2006. - P. 113-118.

44. Khvoshchinskaya, N.V. Links of the Population of Western Finland and Estonia with the Central Ilmen Region in the Context of International Trade in the Baltic Sea Region in the 9-th - 10-th Century /Е.Н. Носов, Н.В. Хвощинская // Etnos ja kultuur. Uurimusi Silvia Laulu auks. - Tarty-Tallinn, 2006. - P. 147-158.

45. Хвощинская, Н.В. Связи населения центрального Приильменья с Западной Финляндией и Эстонией в контексте международной торговли в регионе Балтики в IX-X в. /Е.Н. Носов, Н.В. Хвощинская// Северная Русь и народы Балтики. - СПб.: «Изд-во Дмитрий Буланин», 2007. - С. 6-17.

46. Хвощинская, Н.В. Бронзолитейное производство Рюрикова городища в IX-X вв. /Н.В. Хвощинская // Северная Русь и народы Балтики. - СПб.: «Изд-во Дмитрий Буланин», 2007. - С. 123-141.

47. Хвощинская, Н.В. Некоторые итоги изучения Гдовского района (К 30-летию Гдовского отряда ИИМК РАН) /С.Г. Попов, Н.В. Хвощинская // Археология и история Пскова и псковской земли. - Псков, 2007. - С. 199-216.

48. Хвощинская, Н.В. Каменные литейные формочки в коллекции Рюрикова городища и стеатитовые находки на Руси /Н.В. Хвощинская// У истоков русской государственности. К 30-летию археологического изучения Новгородского Рюрикова городища и Новгородской областной экспедиции. - СПб.: «Изд-во Дмитрий Буланин», 2007. - С. 199-202.

49. Khvoshchinskaya, N.V. Some aspects of Studies of Ringed Pins from Rus' /Е.Н. Носов, Н.В. Хвощинская// Cultural interaction between east and west. Archaeology, Artifacts and human contacts in the northern Europe. - Stockholm, 2007. - P. 238-242.

50. Хвощинская, Н.В. Первый ремесленный комплекс X в. на Рюриковом городище /Е.Н. Носов, Н.В. Хвощинская// Труды по русской истории. Сборник статей в память о 60-летии Игоря Васильевича Дубова. - М.: «Изд-ский дом Парад», 2007. - С. 257-263. Тезисы и информации о раскопках

51. Хвощинская, Н.В. Разведка в верховьях р. Плюссы. /Н.В. Хвощинская, З.В. Прусакова// Археологические открытия 1972 г. - М.,1973. - С. 43.

52. Хвощинская, Н.В. Раскопки курганов у дер. Залахтовье /Н.В. Хвощинская, О.М. Прудько// Археологические открытия 1973 г. - М., 1974. - С. 33-34.

53. Хвощинская, Н.В. Раскопки курганов у дер. Залахтовье /Н.В. Хвощинская, О.М. Прудько, В.А. Тюленев, О.И. Тюленева// Археологические открытия 1974 г. - М., 1975. - С. 42-43.

54. Хвощинская, Н.В. Раскопки могильника у деревни Залахтовье /Н.В. Хвощинская, Е.Л. Фридберг// Археологические открытия 1975 г. - М., 1976. - С. 46-47.

55. Хвощинская, Н.В. Погребения в грунтовых ямах в могильнике у дер. Залахтовье /Н.В. Хвощинская// Проблемы истории и культуры Северо-запада РСФСР. - Л.: «Изд-во СПбГУ», 1977. - С. 118-120.

56. Хвощинская, Н.В. Исследование погребальных памятников на восточном берегу Чудского озера /Н.В. Хвощинская// Археологические открытия 1978 г. - М., 1979. - С. 43-44.

57. Хвощинская, Н.В. Финно-угорские элементы в одежде населения восточного побережья Чудского озера (ХI-XIIIвв) /Н.В. Хвощинская// Вопросы финно-угроведения. Этнография, антропология, археология, фольклористика, литературоведение (тезисы докладов на XVI Всесоюзной конференции финно-угроведов) июнь 1979. - Сыктывкар, 1979. - С. 61.

58. Хвощинская, Н.В. О взаимоотношениях славянского и финского населения Новгородской земли в конце I - начале II тысячелетия н.э. /Н.В. Хвощинская// Тезисы докладов советской делегации на 4-ом международном конгрессе славянской археологии. - М., 1980. - С. 27-28.

59. Хвощинская, Н.В. Культурные инновации и этнический процесс (по материалам залахтовского могильника) /Н.В. Хвощинская// Преемственность и инновации в развитии древних культур. Материалы методологического семинара Ленинградского отделения Института археологии. - Л., 1981. - С. 112-114.

60. Хвощинская, Н.В. О связях населения западных окраин Новгородской земли с населением Финляндии и Скандинавии /Н.В. Хвощинская// IX Всесоюзная конференция по изучению истории, экономики, литературы и языка скандинавских стран и Финляндии. - Тарту, 1982. - С. 198-199.

61. Хвощинская, Н.В. Новые данные о погребальных памятниках западных районов Новгородской земли /Н.В. Хвощинская// Археологические открытия 1981 г. - М., 1982. - С. 42-43.

62. Хвощинская, Н.В. Новые данные о погребальном комплексе у дер. Залахтовье // Археологические открытия 1982 г. - М., 1984. - С. 35-36.

63. Хвощинская, Н.В. О финно-угорском населении Северо-Восточного Причудья /Н.В. Хвощинская// Археология и история Пскова и псковской земли. Краткие тезисы докладов к предстоящей научно-практической конференции. - Псков, 1985. - С. 33-34.

64. Хвощинская, Н.В. О работе Гдовского отряда /Н.В. Хвощинская// Археологические открытия 1983 г. - М., 1985. - С. 36-37.

65. Хвощинская, Н.В. Финно-угорское население западных окраин Новгородской земли /Н.В. Хвощинская// Тезисы докладов советской делегации на IV международном конгрессе финно-угроведов. - Сыктывкар, 1985. - С. 130.

66. Хвощинская, Н.В. Встреча археологов в Ленинграде /А.Н. Кирпичников, Н.В. Хвощинская// Известия Академии наук Эстонской ССР, общественные науки, 1987. № 36/1. Таллин, - С. 84-86.

67. Хвощинская, Н.В. Новые данные о развитии погребального обряда в могильнике Залахтовье /Н.В. Хвощинская// Новгород и Новгородская земля. История и археология. - Новгород, 1988. - С. 53-54.

68. Khvoshchinskay, N. Textiles with bronze ornaments of the Eastern Baltic region /Н.В. Хвощинская// Archaeological textiles Newsletter. № 12, May 1991. - Copenhagen, - Р. 5-6.

69. Хвощинская, Н.В. Новгородская областная экспедиция в 1993 году /Е.Н. Носов, В.М. Горюнова, Т.С. Дорофеева, А.В. Плохов, Н.В. Хвощинская// Новгород и Новгородская земля. История и археология. Вып. 8. - Новгород, 1994. - С. 14-17.

70. Хвощинская, Н.В. Исследования Рюрикова городища /Е.Н. Носов, В.М. Горюнова, Т.С. Дорофеева, А.В. Плохов, Н.В. Хвощинская, И. Янссон// Новгород и Новгородская земля. История и археология. Вып. 9. - Новгород, 1995. - С. 17-20.

71. Хвощинская, Н.В. Раскопки на Рюриковом городище /Е.Н. Носов, В.М. Горюнова, Т.С. Дорофеева, К.А. Михайлов, Н.В. Хвощинская // Новгород и Новгородская земля. История и археология. Вып. 12. - Новгород, 1998. - С. 22-24.

72. Хвощинская, Н.В. Раскопки на Рюриковом городище /Е.Н. Носов, Т.С. Дорофеева, К. А. Михайлов, Н.В. Хвощинская, И. Янссон// Новгород и Новгородская земля. История и археология. Вып. 13. - Новгород, 1999. - С. 22-24 (совместно с Е.Н.Носовым, Т.С.Дорофеевой, К.А. Михайловым, И. Янссоном).

73. Хвощинская, Н.В. Славяне и их соседи (археология и ранняя история восточных славян) /Н.В. Хвощинская// Археология мечты. Образовательные и учебные программы. Сектор археологии, этнографии и истории религии отдела краеведения и туризма. Серия: методологическая библиотека. - СПб., 2000. - С. 78-83.

74. Хвощинская, Н.В. О продолжении исследований на поселении Прость под Новгородом /Е.Н. Носов, Б.Д. Ершевский, Н.В. Хвощинская// Новгород и Новгородская земля. История и археология. Вып. 14. - Великий Новгород, 2000. - С. 41-44.

75. Хвощинская, Н.В. Продолжение исследований на поселении Прость под Новгородом /Е.Н. Носов, Б.Д. Ершевский, Н.В. Хвощинская// Археологические открытия 1999. - М., 2001. - С. 33-34.

76. Хвощинская, Н.В. Погребальные деревоземляные сооружения на западе Новгородской земли /Н.В. Хвощинская// Ладога и ее соседи в эпоху средневековья. - СПб., 2002. - С. 114-121.

77. Хвощинская, Н.В. Кольцевидные фибулы с Рюрикова городища /Н.В. Хвощинская// Старая Ладога и проблемы археологии Северной Руси. - СПб., 2002. - С. 98-101.

78. Хвощинская, Н.В. Исследования Рюрикова городища и поселения Шкурина Горка в 2002 /Е.Н. Носов, Т.С. Дорофеева, И.И. Еремеев, М.В. Медведева, Н.В. Хвощинская, М.А. Юшкова// Новгород и Новгородская земля. История и археология. Вып. 17. - Великий Новгород, 2003. - С. 19-23.

79. Хвощинская, Н.В. Новые раскопки Рюрикова городища и Шкуриной Горки /Е.Н. Носов, Т.С. Дорофеева, И.И. Еремеев, М.В. Медведева, Н.В. Хвощинская, М.А. Юшкова// Новгород и Новгородская земля. История и археология. Вып. 18. - Великий Новгород, 2004. - С. 18-22.

80. Хвощинская, Н.В. Работы на Рюриковом городище /Е.Н. Носов, Т.С. Дорофеева, М.В. Медведева, Н.В. Хвощинская, М.А. Юшкова// Новгород и Новгородская земля. История и археология. Вып. 19. - Великий Новгород, 2005. - С. 29-31.

81. Хвощинская, Н.В. Раскопки на Рюриковом городище /Е.Н. Носов, Т.С. Дорофеева, М.В. Медведева, Н.В. Хвощинская, М.А. Юшкова// Археологические открытия 2004 года. - М., 2005. - С. 61-63.

82. Хвощинская, Н.В. Центральное Приильменье в контексте международной торговли с регионом западной Балтики в IX-X вв. /Е.Н. Носов, Н.В. Хвощинская// Современные проблемы археологии России. Т.II. (Материалы Всероссийского археологического съезда). - Новосибирск, 2006. - С. 175-176.

83. Хвощинская, Н.В. Работы на Рюриковом городище в 2005 году /Е.Н. Носов, Т.С. Дорофеева, М.В. Медведева, Н.В. Хвощинская, М.А. Юшкова// Новгород и Новгородская земля. История и археология. Вып. 20. - Великий Новгород, 2006. - С. 14-16.