Исторические аспекты формирования государственной миграционной политики России

Размещено на http://www.allbest.ru/

Орловский государственный технический университет

Кафедра "Философия и история"

Аронов Дмитрий Владимирович

д.и.н., доцент

г. Орел, Россия

Аннотация

Статья посвящена определению общих тенденций формирования миграционной политики российского государства в дореволюционный период. Сделана попытка определить факторы, оказывавшие воздействие на ее формирование и основные этапы развития.

Clause is devoted to definition of the general tendencies of formation of migratory policy of the Russian state during the pre-revolutionary period. Attempt to define the factors affected its formation and the basic stages of development is made.

Для общества, находящегося на стадии поиска будущих путей развития и стоящего перед выбором нескольких возможных альтернатив характерно обращение к своему прошлом в котором, зачастую, пытаются находить если не готовые рецепты, то, по крайней мере, некую систему критериев, позволяющих судить об истинности или ложности реалий дня сегодняшнего. Характерно для подобных поисков прежде всего то, что их процесс как правило крайне политизирован и каждая из политических сторон этого процесса, нередко находит в одном и том же историческом периоде, событии подтверждения именно правоты именно своей позиции.

Однако изложенная выше тенденция, на наш взгляд, не должна выступать в качестве императивного запрета на обращение к анализу исторического прошлого своей страны. Как нам представляется, к подобным случаям в полной мере относится и опыт формирования и реализации в России государственной миграционной политики, таких ее аспектов как социально-политический, правовой и организационно-технический.

Актуальность для современной России данной проблематики вряд ли вызывает сколь-нибудь серьезные возражения. Острота миграционной проблемы в России предопределена прежде всего тем, что миграционные процессы в современной России выступают средством решения демографической проблемы (по состоянию на 2007 г. население страны сокращалось со скоростью 700 тыс. человек в год). Однако с другой стороны характер миграции (внешней) объективно ведет к размыванию титульных этносов в традиционных исторических районах страны, определявшие характер государственности в предшествующие исторические периоды. Эти обстоятельства и ложатся в основу обращения как политиков, так и ученых-историков к нашей истории.

В этом контексте представляется необходимым изначально определиться с хронологическими рамками периода, коррелируемого с современными процессами по своим базовым параметрам и, соответственно, подходящим для научно корректного сравнительного анализа. По понятным причинам вряд ли целесообразно рассмотрение процессов, происходивших на ранних стадиях развития отечественной государственности (по понятным основаниям догосударственный период истории страны не включается в сферу нашего анализа). При всей его важности для формирования российского государства и общества, его ментального типа, особенностей государственной организации миграционные процессы той эпохи были в гораздо большей степени стихийны, чем организованы. Они представляли по отношению к государственным механизмам действие скорее "непреодолимой силы", чем поддающегося контролю явления.

Своеобразной разновидностью внутренней миграции населения (но прежде всего трудовых ресурсов) был процесс переселения крестьян в ходе становления такого базового института российского средневековья как крепостное право. В его контексте целый ряд памятников российского средневекового права может быть определен как корпус источников, содержащий нормы, регламентирующий миграционные процессы. Однако, на наш взгляд, подобное выделение носит весьма искусственный характер, т.к. вряд ли целесообразно изучение совокупности соответствующих норм вне контекста социально-экономической ситуации в стране в целом. Дополнительным основанием для подобной трактовки может стать и такое, принципиально важное на наш взгляд обстоятельство, что носители государственной идеологии не выделяли совокупность соответствующих норм, как отдельное направление политики. Определенным исключением выступает период, связанный с освоением Сибири. Он имеет многие черты как организованной миграции, но во многом опосредован военно-политическим характером этого масштабного мероприятия, а также растянутостью его во времени.

По мере развития государства, обретение им собственной идеологии, осознания своих сущностных задач, постановки им перед собой определенных геополитических целей, требующих для своего достижения мероприятий, охватываемых современным понятием миграционной политики, мы можем говорить о первых осознанных шагах в этом направлении. Прежде всего речь идет о налоговых преференциях которые государство предоставляло переселенцам, для стимулирования освоения пустующих по разным причинам земель. Определенные группы мигрантов могут быть идентифицированы по социально-политическим мотивам. Применительно к Орловской губернии это переселение нескольких тысяч молдаван во главе с Дмитрием Кантемиром, извечная борьба Центра и окраин, заселенных казаками, начало освоения Сибири при Иване Грозном, переселение при Иване IV нескольких тысяч представителей высших слоев новгородской знати на собственно московские земли и т.п.

Отдельного исследования, как нам представляется, заслуживает переселение российскими царями и императорами на коренные земли государства представителей местной знати народов, проживавших на территориях, присоединенных к России. Примером может служить формирование сотен российских княжеских родов из числа родовой знати народов Поволжья (прежде всего татар), попадание в орбиту российской политики Грузии (Георгиевский трактат) добавило в эту специфическую волну аристократической миграции многие известные фамилии. Последней волной в этом отношении можно считать процессы, связанные с покорением Кавказа и Средней Азии, когда в российскую аристократию влились местные властные элементы. Однако при всей научной значимости этой проблемы, присущего ей несомненного интереса, нельзя не отметить, что в полном смысле слова она имеет достаточно опосредованное отношение к миграционной политике.

Общим для всех этих процессов были не только их сравнительно малые масштабы, но прежде всего их императивность по отношению к самим мигрантам, которые зачастую не были заинтересованы в самом процессе миграции. Соответственно вряд ли целесообразно рассматривать движение населения связанное с крепостническими отношениями, которое имеет те же корни. Примером может служить переселение крепостных на новые земли, полученные их хозяином за службу в другом регионе страны.

В качестве базовых критериев для появления миграционной политики как самостоятельного государственно-политико-правового явления, как нам представляется, выступают следующие обстоятельства: 1) наличие лично свободного населения; 2) отсутствие государственного принуждения; 3) целенаправленный характер государственной деятельности, преследующий стратегически значимую цель; 4) использование государством законодательства в качестве основного инструмента реализации поставленных целей.

Исходя из вышесказанного мы можем выделить в истории дореволюционной России сравнительно небольшой период, когда возможно говорить о наличии в России с одной стороны сообщества лично свободных людей, а с другой, государственную миграционную политику имеющую конкретную цель, и проводимую как составной элемент реализации определенной модели реформирования общества. Исходя из данных граничных условий речь идет о периоде широкомасштабных реформ начала ХХ в., связанных с деятельностью П.А. Столыпина.

Роднит этот период с современным еще и то обстоятельство, что состояние страны вековой давности вполне справедливо оценивалось как современниками, так и исследователями последующих поколений как состояние системного кризиса. Не входя в подробности интеллектуального поиска оптимальной для страны модели реформирования, отметим, что в итоге был выбран консервативный вариант решения назревших перед страной проблем. На практике это привело к тому, что в решении важнейшего для России крестьянского (земельного) вопроса, в конечном итоге и разрушившего российскую государственность, власть не пошла по пути перераспределения земельного фонда Центральной России, опасаясь потерять поддержку дворянского сословия. В качестве решения был избран путь разрушения общины, с целью формирования класса "крепких сельских хозяев", а для снижения плотности населения развернута широкомасштабная программа переселения крестьян из Центральной России в Сибирь и Среднюю Азию. миграционный власть переселение народ

Нельзя не отметить, что этому сюжету отечественной истории в его восприятии массовым историческим сознанием не повезло. Общая негативная оценка периода, его изучения с позиции предопределенности будущего социального взрыва и победы социалистической революции, не оставляла место серьезным исследованиям и адекватным ситуации выводам. В основном период стал ассоциироваться с пронзительно щемящей картиной "Смерть переселенца" и пресловутой надписью на т.н. "столыпинском" вагоне "сорок человек, восемь лошадей". Дополнительным символом в этом ряду стал и "столыпинский галстук".

Однако современные исследования, основанные на сохранившихся статистических данных, показывают, что в общей сложности проводимая реформа содействовала переселению около 3 млн. человек. Подобная цифра тем более заслуживает уважения, что это было осуществлено за сравнительно короткий период при транспортной инфраструктуре очень и очень сильно отличающейся от современной. Важным было и то, что в своей миграционной политике правительство руководствовалось необходимостью решения двуединой задачи, пытаясь не только снизить уровень аграрного перенаселение в центральных областях России, но и одновременно создать новый центр развития сельскохозяйственного производства в ранее слабоосвоенных районах страны.

Хотя в целом, политика П.А. Столыпина не привела к решению основной поставленной им задачи глубинной модернизации страны, но переселенческая политика относится, пожалуй, к одной из наиболее развитых и успешных ее составляющих. Что же касается иных ее сторон, то они весьма наглядно показали, что проблема масштабного реформирования общества, говоря языком современной экономико-управленческой науки, осуществления стратегического антикризисного маневра, не решается успешным решением одной или даже нескольких поставленных в ее рамках задач. Только комплексная, полноценная реализация модели общественного реформирования, позволит обществу решить стоящие перед ним задачи адекватно постулируемым целям.

В полной мере это относится и к миграционной политике, которая в современных условиях также призвана одновременно решать ряд взаимосвязанных задач, предполагающих, в частности, решение проблем трудовой миграции, связанных с задачами резкого рывка в области развития промышленности, инновационных технологий, сохранение сельского хозяйства, на уровне, как минимум, обеспечивающего продовольственную безопасность страны, с одновременным выполнением столь масштабной геополитической задачи как сохранение государствообразующего этнического ядра титульной нации.

Решение последней задачи далеко не всегда может быть экономически эффективным, т.к. в качестве доминирующего фактора миграционный процесс предполагает культурную и национальную общность мигрантов с населением центра страны, а не их потенциальный вклад в создание национального богатства. В этом отношении опыт предшествующих поколений вряд ли может быть использован, т.к. данная проблема стала перед Россией только во второй половине ХХ в. вследствие ряда весьма специфических процессов, в частности таких как "демографическая яма" Великой Отечественной войны, переход России в число стран с развитой экономикой, формирование цивилизации "городского типа" и т.п.

Еще одним важным вопросом является миграционная политика советского государства, результаты которой сказываются вплоть до настоящего времени. Однако ввиду того, что они развивались в весьма специфических условиях, при абсолютном доминировании государственных интересов, здесь необходимо, как нам представляется, специальное исследование.

Размещено на Allbest.ru