Советское уголовное право. Фабричное законодательство начала ХХ в.

Размещено на http://www.allbest.ru//

Размещено на http://www.allbest.ru//

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

ФГБОУ ВПО РОСТОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ

ЭКОНОМИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ (РИНХ)

Юридический факультет

Кафедра теории и истории государства и права

КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА

по дисциплине «История отечественного государства и права»

Выполнила: Лях А.П.

студент 1 курса, группы ЮРZS-615

Проверил: Орлова Наталья Евгеньевна

кандидат исторических наук, доцент

Ростов-на-Дону 2016

План

Становление советского уголовного права (Руководящие начала по уголовному праву РСФСР 1919 г., Уголовный кодекс РСФСР 1922 г.)

Становление и развитие фабричного законодательства по второй половине ХIХ - начале ХХ в.

В ноябре 1941 г. работниками милиции Москвы был задержан гражданин С. Трусов, распространявший среди граждан слух, что в город вступили немецко-фашистские войска, и призывавший их не подчиняться представителям советской власти. К какой ответственности должен быть привлечен Трусов?

советский уголовный ложный слух ответственность

Становление советского уголовного права (Руководящие начала по уголовному праву РСФСР 1919 г., Уголовный кодекс РСФСР 1922 г.)

В первые годы существования советского государства (октябрь 1917 - 1919 гг.) источниками уголовного права России были постановления Съезда Советов, декреты, наказы местных Советов рабочих, крестьянских и солдатских депутатов, инструкции Наркомюста, судебная практика. В уголовном праве того времени устанавливалась ответственность за наиболее тяжкие, с позиции интересов молодого социалистического государства, преступления: контрреволюционные деяния, спекуляцию, взяточничество и др. Ответственность за целый ряд преступлений была предусмотрена в декретах о суде и революционных трибуналах.

Рассмотрим лишь наиболее значимые уголовно-правовые акты той эпохи.

Уже в Декрете "О земле" от 26. 10. 1917 г. содержались нормы уголовного права, согласно которым тяжким преступлением объявлялась "какая бы то ни было порча конфискованного имущества, принадлежащего отныне всему народу". В числе декретов II Всероссийского Съезда Советов 26. 10. 1917 г. был также декрет "Об отмене смертной казни" [В феврале 1918 г. смертная казнь была восстановлена ].

В течение нескольких месяцев после революции Декретами о суде № 1 от 24. 11. 1917 г. и № 2 от 7. 03. 1918 г. судам разрешалось применять "законы свергнутых правительств", т. е. дореволюционное уголовное законодательство, если оно не было отменено революционными актами и не противоречило революционному правосознанию.

В Циркуляре Наркомюста от 19. 12. 1917 г. "О революционном трибунале, его составе, делах, подлежащих его ведению, налагаемых им наказаниях и о порядке ведения его заседаний" судам предлагалась следующая система наказаний за тяжкие преступления: денежный штраф; лишение свободы; удаление из столицы, из отдельных местностей, из пределов Российской республики; общественное порицание; объявление врагом народа; лишение всех или части политических прав; конфискация имущества; обязательные общественные работы.

Руководящие начала по уголовному праву РСФСР, принятые в марте 1919 г. Наркомюстом и содержавшие положения Общей части уголовного права, включали преамбулу и восемь разделов: об уголовном праве и его задачах; о правосудии; о преступлении и наказании; о стадиях осуществления преступления; о соучастии; виды наказания; об условном осуждении; о пространстве действия уголовного права.

С принятием Руководящих начал были заложены основы новой правовой системы - системы социалистического права, имеющего глубокое социально-классовое содержание. Главной задачей уголовного права провозглашалась охрана государства рабочих, крестьян и солдат.

В этом юридическом документе содержалось формально-материальное определение преступного деяния. Согласно п. 5 Руководящих начал преступление представляет собой "нарушение порядка общественных отношений, охраняемого уголовным законом". В следующем пункте, шестом, понятие преступления детализировалось: "преступление как действие или бездействие, опасное для данной системы общественных отношений, вызывает необходимость борьбы государства с совершившими такие действия или допустившими такое бездействие лицами (преступниками)".

Специальный раздел Руководящих начал был посвящен институту соучастия. При этом выделялись такие формы соучастия, как групповое совершение преступления, пособничество и подстрекательство. В п. 21 рассматриваемого нормативного акта говорилось о том, что "за деяния, совершенные сообща группой лиц (шайкой, бандой, толпой), наказываются как исполнители, так и подстрекатели и пособники".

Руководящие начала предложили достаточно обширную систему наказаний, позволяющую индивидуализировать уголовную ответственность. Эта система включала следующие виды: внушение; выражение общественного порицания; принуждение к действию, не представляющему физического лишения (например, пройти курс обучения); объявление бойкота; исключение из объединения временно или окончательно; возмещение причиненного ущерба; отрешение от должности; запрещение занимать определенную должность или выполнять определенную работу; полная или частичная конфискация имущества; лишение политических прав; объявление врагом революции или народа; принудительные работы без помещения в места лишения свободы; лишение свободы на непродолжительный срок; лишение свободы на неопределенный срок ("до победы мировой революции" и т. п.); объявление вне закона; расстрел. Как видно из перечня, некоторые наказания имели сугубо идеологический характер.

К недостаткам Руководящих начал следует отнести: отсутствие в них отдельной нормы, определяющей вину и ее формы. Кроме того, наказуемость покушения связывалась не с опасностью или тяжестью содеянного, а с опасностью покушавшегося лица.

УК РСФСР 1922 г. - первый российский уголовный кодекс - был принят на пленарном заседании ВЦИК 23. 05. 1922 г. и вступил в действие 1. 06. 1922 г.

Это был самый краткий УК в мире, поскольку насчитывал всего 218 статей, из которых примерно 1/4 приходилась на Общую часть. Последняя включала пять разделов: пределы действия Уголовного кодекса; общие начала применения наказания; определение меры наказания; роды и виды наказаний и других мер социальной защиты; порядок отбывания наказаний. Из названий разделов Общей части видно, что главное место в ней занимали нормы о наказании.

Вместе с тем, регламентировались и другие вопросы.

Задачей УК объявлялась защита рабоче-крестьянского государства и общества от преступных посягательств (ст. 5).

В определении преступления акцент также делался на классовой сущности деяния. Так, преступлением признавалось действие или бездействие, опасное для рабоче-крестьянского правопорядка.

В УК 1922 г. была включена норма об аналогии. Статья 10 устанавливала правило, согласно которому при отсутствии в УК прямых указаний на отдельные виды преступлений наказания или меры социальной защиты применяются в соответствии со статьями УК, предусматривающими наиболее близкие по важности и роду преступления, с соблюдением правил Общей части УК.

Пределы применения аналогии были установлены в Циркуляре Наркомюста от 8. 07. 1922 г., предписывавшем судам: "По общему правилу наказания и другие меры социальной защиты могут применяться судом лишь в отношении деяний, точно указанных в УК. Изъятие из этого правила допускается лишь в тех исключительных случаях, когда деяние подсудимого, хотя точно и не предусмотрено УК, но суд признает его явно опасным с точки зрения основ нового правопорядка, установленного рабоче-крестьянской властью, но не законом свергнутого правительства".

К достоинствам УК 1922 г. следует отнести нормы о формах вины - умысле и неосторожности, о ненаказуемости приготовительных действий, о дифференциации ответственности соучастников преступления, об обстоятельствах, исключающих уголовную ответственность (необходимой обороне и крайней необходимости).

Минимальный возраст уголовной ответственности был установлен в 14 лет. Однако, в соответствии с внесенными в УК изменениями, наказание несовершеннолетним в возрасте от 14 до 16 лет подлежало сокращению наполовину, лицам в возрасте от 16 до 18 лет - на одну треть - относительно верхнего предела наказания. К несовершеннолетним лицам смертная казнь не применялась. Она не могла быть назначена и беременным женщинам.

Система наказаний, не включавшая смертную казнь, носившую исключительный характер ("вплоть до отмены ВЦИК"), состояла из следующих видов: изгнание из пределов РСФСР на определенный срок или бессрочно; лишение свободы со строгой изоляцией или без таковой; принудительные работы без содержания под стражей; условное осуждение; полная или частичная конфискация имущества; штраф; поражение в правах; увольнение от должности; общественное порицание; возложение обязанности загладить вред.

Максимум лишения свободы составлял 10 лет. Запрещалось заменять штраф в случае его неуплаты лишением свободы.

Поражение в правах предполагало лишение активного и пассивного избирательного права, права занимать ответственные должности, быть народным заседателем, опекуном или попечителем и т. д.

Условное осуждение необоснованно включалось в систему наказаний, хотя его сущность состоит в условном неприменении назначенного судом наказания.

В отступление от принципа законности, УК 1922 г. основанием уголовной ответственности признал, помимо совершения преступления, и некую "социальную опасность" лица в связи с его прошлой судимостью или отношениями с "преступной средой". Такое основание уголовной ответственности имело самостоятельный характер и позволяло привлекать к ответственности независимо от совершения лицом преступления. При этом характер уголовно-правовых последствий совершения преступления также был двойственным: помимо наказания допускалось применение мер социальной защиты. Последние могли быть назначены за деяния, не являющиеся преступлением, и в качестве дополнительной меры - за совершение преступления. К мерам социальной защиты относились высылка, принудительное лечение, запрещение заниматься определенной деятельностью.

Статья 49 УК 1922 г. о высылке социально опасных лиц была широко использована в период сталинских репрессий.

Основные начала уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1924 г. - первый общесоюзный уголовно-правовой акт образовавшегося СССР - также не был лишен недостатков.

Термин "наказание" был в них заменен термином "меры социальной защиты". Последние делились на три вида: меры судебно-исправительного характера (собственно наказание); меры медицинского характера и меры медико-педагогического характера. Первые применялись за преступления, вторые - к лицам, признанным невменяемыми, третьи - к несовершеннолетним в случае замены наказания.

Нечеткими были формулировки соучастия, неоконченного деяния. Была сохранена норма о ссылке и высылке лиц, не совершивших преступления, но признанных судом социально опасными по своей прошлой деятельности или связи с преступной средой. Кроме того, эти меры могли быть применены к лицам, привлеченным к уголовной ответственности, но впоследствии оправданным судом. При этом срок ссылки и высылки был увеличен с трех до пяти лет.

Объявление врагом народа совмещалось с изгнанием из пределов СССР. Такая мера социальной защиты, как предостережение, выносилась судом при оправдательном приговоре.

УК РСФСР 1926 г., объявленный преемником УК 1922 г., вместе с тем, развивал положения последнего. Так, в УК 1926 г. появилась норма о малозначительном деянии, т. е. деянии, формально подпадающем под признаки какого-либо преступления, предусмотренного в Особенной части УК, но в силу явной ничтожности (малозначительности) и отсутствия вредных последствий лишенном общественной опасности.

В некоторых вопросах УК 1926 г. отступил от положений своего предшественника. Так, приготовление к преступлению было признано уголовно наказуемым. Условное осуждение было исключено из системы наказаний УК, однако в нее было включено предостережение. Было упразднено такое наказание, как возложение обязанности загладить причиненный вред.

Для лиц, "представляющих общественную опасность по прошлой деятельности или связи с преступной средой", теперь не предусматривалось каких-либо специальных мер социальной защиты. Ссылка и высылка рассматривались как основные или дополнительные виды наказаний как для лиц, совершивших преступления, так и для "социально опасных элементов".

Становление и развитие фабричного законодательства по второй половине ХIХ - начале ХХ в.

До отмены крепостного права 1861 г. российская промышленность была развита слабо, поэтому законодательства о труде как такого не существовало. В.И. Миронов полагает, что отрасль трудового права возникла в конце XIX в. и связывает это с законом 3 июня 1886 г. «Об утверждении проекта правил о надзоре за заведениями фабричной промышленности, о взаимных отношениях фабрикантов и рабочих и об увеличении числа чинов фабричной инспекции», поскольку принятие этого закона сформировало предмет трудового права и метод правового регулирования. Необходимо отметить, что после Октябрьской революции дореволюционное законодательство «фактически оказало определенное и притом немалое влияние на последующее развитие трудового законодательства в нашей стране, в частности, на первые советские декреты о труде, советские кодексы законов о труде, особенно на КЗоТ РСФСР 1922 г. …».

Напротив, А.М. Куренной придерживается другого мнения и оппонирует к тому, что «в России первые законодательные акты, регулирующие трудовые отношения, появились в конце XIX в., однако в то время вряд ли можно было говорить о появлении самостоятельной отрасли права. Государство пыталось как-то регулировать отдельные аспекты отношений, связанных с трудом, эти попытки выходили из сферы частного регулирования, но это еще не было трудовым правом в его современном понимании». По его мнению, трудовое право как отрасль появилось в России после 1917 года. И, действительно, именно Кодекс законов о труде РСФСР 1918 г. был первой кодификацией трудового права.

По сравнению с европейскими странами, в России трудовое законодательство начало развиваться позже. Основу фабрично-трудового законодательства составляют законы принятые в 80-х гг. XIX в. Первым был закон от 1 июня 1882 г. «О малолетних, работающих на заводах, фабриках и мануфактурах», запретивший применение труда детей в возрасте до 12 лет на фабриках, заводах и мануфактурах. Также он установил специальные правила по охране труда малолетних от 12 до 15 лет (ограничение продолжительности рабочего дня, запрет ночной работы, работы в воскресные и праздничные дни, привлечения малолетних и подростков от 15 до 17 лет к вредным и опасным работам).

Указанный закон обязал фабрикантов предоставлять малолетним рабочим, не имевшим образования, возможность посещать народные училища. Фабриканты были обязаны регистрировать малолетних рабочих в особой книге. Согласно закона была создана специальная фабричная инспекция (20 человек), которая находилась в ведении министра финансов и была призвана наблюдать за исполнением правил и запретов, установленных в данном законе, составлять при участии полиции протоколы о нарушениях законодательных норм и передавать их в суд, поддерживать там обвинение против нарушителей. За нарушение владельцами или руководством фабрик данных правил была установлена ответственность (арест или штраф). Закон не применялся на казенных предприятиях, но мог быть распространен на ремесленные заведения, если такое распространение власти находили возможным и полезным.

Закон от 12 июня 1884 г. «О школьном обучении малолетних, работающих на фабриках, заводах и мануфактурах, о продолжительности их работы и о фабричной инспекции» рекомендовал владельцам фабрик, заводов и мануфактур открывать при своих предприятиях школы, порядок посещения которых и программы преподавания должны были определяться директорами народных училищ по соглашению с фабричной инспекцией.

Закон от 3 июня 1885 г. «О воспрещении ночной работы несовершеннолетним и женщинам на фабриках, заводах и мануфактурах» запрещал привлекать женщин и подростков, не достигших 17 лет, к ночным работам на хлопчатобумажных, полотняных и шерстяных фабриках, предоставив министру финансов по согласованию с министром внутренних дел право распространить этот запрет и на другие промышленные предприятия.

Закон от 3 июня 1886 г. «По проекту Правил о надзоре за заведениями фабричной промышленностью и о взаимных отношениях фабрикантов и рабочих и об увеличении числа чинов фабричной инспекции» представлял собой сводный комплексный акт, содержавший положения, относившиеся к самым различным институтам фабричного законодательства:

- регулированию договора трудового найма (общие положения, форма, срок, прием на работу, увольнение),

- охране заработной платы,

- внутреннему трудовому распорядку и дисциплине труда,

- регламентации штрафов,

- ответственности работников за самовольный отказ от работы до истечения срока найма,

- за участие в забастовке и ответственности нанимателей за нарушения закона.

Положение от 12 июня 1886 г. «О найме на сельские работы» регулировало трудовые отношения в сельском хозяйстве и содержало нормы, касавшиеся трудового договора, рабочего времени, времени отдыха, дисциплины труда. Условия труда для сельскохозяйственных рабочих, нормы по охране их труда, установленные в указанном Положении, были, как правило, хуже, чем в промышленности.

Закон от 24 апреля 1890 г. «Об изменении постановления о работе малолетних, подростков и лиц женского пола на фабриках, заводах и мануфактурах и о распространении правил о работе и обучении малолетних на ремесленные заведения» придал закону 1885 г. о воспрещении ночной работы несовершеннолетним и женщинам постоянный характер, но одновременно скорректировал его содержание в пользу фабрикантов, расширив возможности применения труда малолетних, в том числе в ночное время, в выходные и праздничные дни, а также допустив в ряде случаев ночную работу для женщин.

Закон от 2 июня 1897 г. «О продолжительности и распределении рабочего времени в заведениях фабрично-заводской и горной промышленности» заложил основу регламентации рабочего времени и времени отдыха для работников наемного труда. Этим законом в России была впервые установлена максимальная продолжительность рабочего дня для рабочих, предусмотрено сокращение продолжительности рабочего времени в ночные смены, по субботам, в канун праздников, допущены при определенных условиях сверхурочные работы и определена их максимальная продолжительность; установлены дни еженедельного отдыха и нерабочие дни. Закон 1897 г. не содержал положений о ежегодных отпусках. В нем отсутствовало указание о санкциях за его нарушения.

Закон от 2 июня 1903 г. «О вознаграждении потерпевших вследствие несчастных случаев рабочих и служащих, а равно членов их семейств в предприятиях фабрично-заводской, горной и горнозаводской промышленности» ввел материальную ответственность владельцев предприятий за вред, причиненный здоровью работников в результате производственной травмы. Право на возмещение получили также члены семьи работника, погибшего в результате несчастного случая на производстве.

Закон от 10 июня 1903 г. «Об учреждении старост в промышленных предприятиях» предусмотрел образование на предприятиях представительств работников (фабричных старост), призванных быть посредниками между работниками и администрацией и представлять работников в их отношениях с властями.

Первая русская революция показала, что пренебрегать рабочими требованиями далее нельзя. До революции, не только власть, но и буржуазия отрицала его существование, доказывая, что в России нет рабочего класса, а есть всего лишь «сословие фабричных людей», вчерашних крестьян, готовых в любой момент бросить завод, чтобы вернуться в деревню. Первая русская революция доказала утопичность этого взгляда.

В Особом журнале Комитета министров от 28 и 31 января 1905 г. было отмечено, что «существовавший тогда взгляд на существо рабочего вопроса в России, будто условия фабричной жизни у нас и на Западе совершенно между собой различны. Число рабочих, занятых на наших фабрично-заводских предприятиях, весьма незначительно; благодаря счастливым условиям землепользования большая часть русских рабочих тесно связана с землей и на фабричные работы идет как на отхожие промыслы, ради подсобного заработка, сохраняя постоянную, живую связь с деревней; никакой систематической борьбы рабочих с предпринимателями в России нет; нет в ней и самого рабочего вопроса, а потому и не приходится создавать по западным образцам фабричного законодательства. Возражать против этого взгляда в настоящее время, после январских событий, нет более надобности».

В январе 1905 г. была образована комиссия по рабочему вопросу, получившая в обиходе название «комиссия Коковцова», по имени ее председателя, тогдашнего министра финансов. Программа, выработанная комиссией, уже целиком исходила из посылки, что в России рабочий вопрос носит такой же характер, как и на Западе, и, следовательно, решать его надо так же, как, скажем, решил его Бисмарк в Германии, В соответствии с этим была разработана программа, сводившаяся к четырем основным пунктам: 1) обязательная организация больничных касс на базе совместных взносов и хозяев, и рабочих; 2) создание на фабриках и заводах смешанных органов из представителей администрации и рабочих «для обсуждения и разрешения возникающих на почве договора найма вопросов, а также для улучшения быта рабочих»; 3) сокращение рабочего дня с 11,5 часа до 10, ограничение законом количества сверхурочных работ; 4) пересмотр статей закона, карающих забастовки и досрочные расторжения договора о найме. По поводу забастовки Комитет министров высказал следующее: «в сущности, всякая забастовка... -- то, что на Западе было давней очевидностью, -- есть явление чисто экономическое и при известных условиях отнюдь не угрожающее общественному порядку и спокойствию». Конечно, «преступные учения» находят дорогу в рабочую среду, «но вместе с тем также верно и то обстоятельство, что подавляющее большинство забастовок проистекает из-за чисто экономических... и, если можно так выразиться, кровных причин, ничего общего с преступной пропагандой не имеющих».

Согласившись с такой постановкой вопроса, Комитет министров указал, что «для правильного разрешения вопросов о забастовках, возникающих исключительно на экономической почве, необходимо, чтобы рабочие были надлежащим образом организованы и знали точно свои права и обязанности, и что посему поставленный Комитетом вопрос об изменении действующих о стачках постановлений должен быть разрешен, по существу, лишь по обсуждении и выяснении всех прочих мер, определяющих внутренний быт рабочих».

Насколько ведомство П.А. Столыпина оказалось чутким к требованиям и пожеланиям Совета объединенного дворянства, настолько комиссия Коковцова оказалась предупредительной к позиции и точке зрения на рабочий вопрос представительных организаций крупной буржуазии. Последние отнеслись к программе, выработанной комиссией, резко отрицательно. В записке «Петербургского общества для содействия улучшению и развитию фабрично-заводской промышленности» от 12 мая возражения против проекта о сокращении рабочего дня до 10 часов сводились к двум основным доводам: 1) сам факт государственного вмешательства в нормировку рабочего времени неприемлем; 2) сокращение приведет к тому, что русская промышленность «будет устранена навсегда от какой-либо роли в международном соревновании». В специальной записке подробно доказывалось, что 10-часовой рабочий день и сокращение сверхурочных работ погубят промышленность. Ссылаясь на большое число праздников, заводчики утверждали, что русские рабочие работают гораздо меньше европейских, что было прямой ложью.

Общее заключение записки сводилось к ряду требований, в том числе таких: 1) «признавая в принципе излишней законодательную нормировку рабочего времени, сохранить нормы его продолжительности, установленные законом 1897 г. (т. е. 11,5-часовой рабочий день) ввиду того, что таковые уже существуют»; 2) сохранить сверхурочные работы с таким расчетом, чтобы общее число обязательных и необязательных рабочих часов не превышало 75 часов в неделю. Последний, шестой пункт требовал «распространить закон о нормировании рабочего времени не только на частные, но и на казенные промышленные заведения, а в том числе военного и морского ведомств». Этот пункт был обусловлен тем, что на казенных предприятиях рабочий день, как правило, был короче, чем на частных, что, естественно, затрудняло капиталистам их борьбу с рабочими, добивавшимися сокращения продолжительности рабочего дня и сверхурочных. Единственное, на что авторы записки соглашались, и притом очень охотно, -- это свобода стачек и организаций рабочих -- пункт, по которому русская буржуазия в принципе заняла последовательно буржуазную позицию. Законопроект комиссии об обеспечении рабочих врачебной помощью на случай болезни вызвал у заводчиков бурю негодования. Этот законопроект, говорилось в записке, «представляет беспримерное явление... удовлетворять свои потребности за чужой счет -- глубоко развращающий принцип».

Столь же решительно промышленники выступили и против законопроекта о государственном страховании рабочих. «В Германии, -- жаловались петербургские заводчики, -- государственное страхование зародилось и постепенно выросло на тучной почве, удобренной французскими миллиардами, в период расцвета промышленной жизни... в России же замышляется провести в жизнь внезапно целый ряд чрезвычайной важности мер в такое время, когда и без того слабая и неокрепшая промышленность испытывает вследствие исключительных обстоятельств тяжелый, затяжной кризис».

Все это имело место до 15 мая 1905 г., когда в заседании комиссии приняли участие приглашенные представители промышленного мира. Здесь разногласия приняли форму открытого и резкого конфликта. Открывая заседание, В.Н. Коковцов признал, что возглавляемая им комиссия обязана своим рождением революции, -- «обстоятельства эти, с их прискорбными сторонами, хорошо известны присутствующим». Главной его целью было рассеять подозрения заводчиков и фабрикантов, что правительство намеревается свою рабочую программу осуществить за их счет. «Мы все настолько взволнованы, настолько нервны, что наше последнее совещание нас убедило в невозможности продолжать наши занятия». Уговоры не помогли, и на этом комиссия Коковцова фактически прекратила свое существование

Тем не менее, несмотря на провал, определенный итог все же был достигнут. Он состоял в том, что власть под влиянием революции твердо взяла курс, так же как и в аграрной политике, на буржуазную политику в рабочем вопросе. В свою очередь и буржуазия, несмотря на политический примитивизм, в силу уже самой своей природы осознала, что иного пути в решении рабочего вопроса нет. Общей платформой правительства и промышленников было признание права рабочих на стачку и свои профессиональные организации.

23 июня 1912 г. увидели свет законы «Об учреждении присутствий по делам страхования рабочих», «Об учреждении совета по делам страхования рабочих», «Об обеспечении рабочих на случай болезни», «О страховании рабочих от несчастных случаев». Этим комплексом законодательных актов был заменен закон 2 июня 1903 г. При всех предприятиях учреждались больничные кассы (мелкие, до 200 участников, объединялись в общие при нескольких предприятиях). В больничные кассы в обязательном порядке вступали все рабочие и служащие со сроком найма не менее одной недели. Рабочие -- участники касс -- страховались по новому закону не только от несчастного случая, но также и на случай болезни. Владелец предприятия был обязан обеспечить первую врачебную помощь и амбулаторное лечение, а также предоставить или оплатить больничное лечение и все медикаменты (в том числе роженицам) до выздоровления, но не более 4 месяцев. При этом больным выдавалось денежное пособие (от Ѕ до ? заработка -- имеющим иждивенцев, от ј до Ѕ заработка -- остальным) с четвертого дня болезни до выздоровления, но не долее 26 недель в течение одной болезни и не долее 30 недель в течение года, а при временной утрате трудоспособности в результате увечья -- с момента несчастного случая до выздоровления, но не долее 13 недель.

В случае родов выдавалось пособие от Ѕ до полного заработка -- за 2 недели до родов и 4 недели после родов, но только тем участницам кассы, которые состояли в ней не менее 3 месяцев до родов. По случаю смерти выдавалось пособие на погребение. В случае несчастного случая работник -- участник больничной кассы получал пособие -- первые 13 недель из больничной кассы, затем -- в размере ? заработка из страхового капитала до восстановления трудоспособности или до назначения пенсии. Порядок исчисления пенсии был разобран более тщательно, чем в законе 2 июня 1903 г., но основные принципы остались теми же. Как и по закону 1903 г., пособия и пенсии пострадавшим от несчастного случая полностью выплачивались владельцем предприятия.

Средства же больничных касс комплектовались в первую очередь из обязательных взносов самих рабочих -- от 1 до 3% заработка; взнос же владельца предприятия составлял только ? от этой суммы (т.е. владелец вносил в кассу 2/5 всех средств). Также возможны были доходы с имущества больничных касс, случайные пособия и пожертвования и -- в экстренных случаях -- увеличение размера взносов. Законы вводились только в европейской России и на Кавказе, на остальных территориях империи продолжал действовать закон 2 июня 1903 г.

И, наконец, 19 октября 1915 г. был издан законодательный акт «О допущении некоторых отступлений от правил о работе женщин, подростков и малолетних, а также о продолжительности и распределении рабочего времени». До окончания войны министру торговли и промышленности предоставлялось право разрешать отступления от соответствующих законов на предприятиях, работающих на оборону.

Таким образом, вышеперечисленные акты действовали (с корректировкой) до февраля 1917 г. Все изданные законодательные акты были включены в Устав о промышленности. В 1913 году «фабричные» законы были выделены из Устава о промышленности в особый Устав о промышленном труде. С выпуском Устава о промышленном труде он стал главным источником фабрично-трудового законодательства, и с этого момента юридическая наука и практика стали ссылаться не столько на Полное Собрание Законов Российской империи и на тексты соответствующих актов, сколько на статьи Устава о промышленном труде. Можно считать, что Устав о промышленном труде подготовил почву для кодификации трудового права в России после октября 1917 г.

В ноябре 1941 г. работниками милиции Москвы был задержан гражданин С. Трусов, распространявший среди граждан слух, что в город вступили немецко-фашистские войска, и призывавший их не подчиняться представителям советской власти. К какой ответственности должен быть привлечен Трусов?

Согласно Указу Президиума Верховного совета СССР от 6 июля 1941 г. «Об ответственности за распространение в военное время ложных слухов, возбуждающих тревогу среди населения определяется, что за распространение ложных слухов виновные караются по приговору военного требунала тюремным заключением на срок от 2 до 5 лет, если это действие по своему характеру не влечет за собой по закону более тяжкого наказания.

Размещено на Allbest.ru