Механизм фашистских диктатур в Германии и Японии

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Оглавление

Введение

Глава 1. Понятие «фашизм» и его черты

Глава 2. Механизм фашистских диктатур в Германии

2.1 Организация фашистского государства в Германии. Армия. Система карательных органов

2.2 Роль партии в государственном механизме. Способы организации общества корпоративного государства

Глава 3. Механизм фашистских диктатур в Японии

3.1 Организация фашистского государства в Японии. Армия в системе власти

3.2 Организация общества. Роль «Ассоциации помощи Трону». Новая экономическая структура

Заключение

Список использованной литературы

Введение

Понятие фашизма стало одним из ключевых понятий ХХ века, имеет собственную историю и влияние на ход истории. Вторая Мировая Война, которую спровоцировали фашисты, является одним из самых трагичных и кровопролитных вооруженных столкновений в истории человечества, унесших не менее 55 миллионов человеческих жизней, причем солдаты составляют лишь десятую часть от общего числа жертв войны. На протяжении шести военных лет в столкновение было вовлечено 61 государство.

Актуальность курсовой работы обусловлена тем, что фашизм до сих пор представляет опасность для современного общества. Хотя он и формировался как итальянско-немецко-японский проект, заразились фашистскими идеями и многие другие. Например, наши ближайшие соседи… В современном литовском учебнике истории, написано: «Литовцы войну встретили с радостью, ибо она спасла их от русского террора». В соседней Латвии даже зловещий концентрационный лагерь в Саласпилсе, в котором казнено около 100 тысяч людей, историческая литература называет «исправительно-трудовым», уточняя, что в нём пребывали «уголовники, дезертиры, бездомные, евреи и остальные». В тоже время, с другой стороны, нацистских «Латышских легионеров отличала великая выдержка, умение и отвага». А в Эстонии сделали следующий шаг. Их бывший премьер, нынешний министр обороны, историк по образованию Март Лар пишет, что «надежда на освобождение появилась 22 июня 1941 года, когда немецкие войска перешли границу СССР»... [7] Учитывая то, что фашизм, очевидно, вновь оживает, существует потребность заняться его изучением.

Цель данной работы исследовать механизм фашистских диктатур Германии и Японии, выполняя при этом ряд следующих задач:

- раскрыть понятие «фашизм» и его черты;

- исследовать организацию фашистского государства в Германии, его армию и систему карательных органов;

- раскрыть роль партии в государственном механизме фашистской Германии и способы организации общества корпоративного государства;

- исследовать организацию фашистского государства в Японии и роль армии в системе власти;

- проанализировать организацию общества фашистской Японии и роль «Ассоциации помощи Трону» и Новой экономической структуры.

Предмет исследования: основные характеристики государственного механизма фашистских диктатур гитлеровской Германии и милитаристской Японии.

Объект исследования: государственно-правовой механизм фашистских диктатур Германии и милитаристской Японии.

При работе над выбранной темой использовалась научная и учебная литература (например, «Всеобщая история государства и права» З.М. Черниловского, «История государства и права зарубежных стран» Н.И. Ильинского, «Всеобщая история государства и права зарубежных стран» Д.Е. Тагунова и В.В. Сажиной) и Интернет-ресурсы.

При работе с литературой использовались различные принципы и методы исследования, логические приемы, а именно:

- анализ;

- сравнительно-аналитический метод;

- историко-системный метод;

- обобщение.

Глава 1. Понятие «фашизм» и его черты

Фашизм возник в Италии в 1919 г. после Первой мировой войны из глубокого разочарования её результатами. Тогда в Европе демократические космополитические силы одержали победу над консервативными, монархическими, но победа демократии не принесла обещанных благ, а разразился сильнейший кризис: хаос, инфляция, массовая безработица. И против такой демократии началась реакция. К 1930-м. гг. половина европейских парламентов прекратила существование, везде возникли диктатуры - это явление было примечательно для тех лет.

Фашизм происходит от слова «фашина», это пучок, связка прутьев - символ ещё древнеримского государства, который Муссолини использовал как символику «нового Рима», так он называл своё государство. И, в общем, в фашизме на первый взгляд было много привлекательного.

Фашизм как связка провозгласил единство нации в противоположность марксистскому тезису о борьбе классов и в противоположность либерально-демократическому партийному принципу. Фашизм провозгласил корпоративное государство, построенное не на партийном принципе, когда партии участвуют в выборах, набирают голоса, а построенное на корпорациях - это естественная демократия, вырастающая снизу вверх, на основе производственной, профессиональной общности людей. Корпорации могут быть, скажем, работников металлургической промышленности, медицины, сельского хозяйства, причем каждая корпорация включает в себя как руководящий персонал, так и врачей, бухгалтеров, электриков, короче говоря, всех людей, которые задействованы в ней.

Чем же привлекал фашизм? Почему так много людей поддались этому соблазну - увидеть в фашизме что-то действительно новое, преображающее всю Европу на фоне этого хаоса? Вот пример из «Доктрины фашизма» Муссолини: «Фашизм - ... это духовная позиция, возникшая из общего движения нашего столетия против обессилевшего материалистического позитивизма XIX столетия... Это религиозное воззрение, рассматривающее человека в его внутренней связи с высшим законом, объективным духом, который превосходит отдельный индивидуум и делает его сознательным членом духовного сообщества... Народ - не раса или географическая область»...[7]

Здесь цитату стоит прервать, чтобы подчеркнуть, что в первоначальном фашизме не было расизма, который был в гитлеровском режиме; итальянцы не считали свой народ лучше других и высшей нацией, которой должен принадлежать мир, который нужно покорять. Продолжим: [7]

«Народ - не раса или географическая область, а непрерывно сохраняющаяся в историческом развитии общность, ... личность, духовное явление» [7].

И дальше о том, какие требования фашизм предъявлял к человеку: «Человек фашизма подавляет в себе инстинкт эгоистичного желания, чтобы вместо этого в чувстве долга укоренить высшую жизнь нации, не ограниченную рамками пространства и времени: жизнь, в которой индивидуум путем самоотречения и пожертвования личных интересов, даже через смерть - осуществляет предельно духовное бытие, на котором основывается его человеческое достоинство... Ни одно действие не ускользает от моральной оценки. Поэтому жизнь в понятии фашиста - серьезна, строга, религиозна. Он создает из самого себя инструмент построения достойной жизни...» [7].

Как мы видим, вот это дисциплинирующее, собирающее, орденское начало в фашизме на фоне хаоса, безработицы - оно привлекло очень многих людей. И даже нужно отметить, что католическая церковь очень горячо поддерживала фашистские реформы и само движение фашизма, потому что оно соответствовало социальному католическому учению, именно в его основе лежит корпоративное устройство общества.

Это не было какое-то преступное явление. Во всех европейских странах возникли партии, которые можно назвать фашистскими, даже в демократических странах, например, во Франции, в Англии.

Совершив поход на Рим в октябре 1922 года, фашизм овладел государственной властью и приступил к перевоспитанию народа и реорганизации государства, в порядке основных законов которые окончательно закрепили форму фашистского государства. В ходе этой борьбы вырабатывалась и доктрина фашизма. В уставе фашистской партии, в постановлениях партийных и профсоюзных съездов, в резолюциях Большого Фашистского Совета, в речах и статьях Бенито Муссолини постепенно формулировались основные положения фашизма.

В 1932 году Муссолини посчитал своевременным дать своему учению законченную формулировку, что он сделал в своей работе «Доктрина фашизма», помещенной в 14 том итальянской энциклопедии. Для отдельного издания этой работы он дополнил ее примечаниями [7].

Почти все сегодня осознают недостаточность и неполноту всех ранее существовавших определений «фашизма». Это понятие трактуется часто либо слишком широко (и подчас вообще как синоним всего «плохого»), либо слишком узко (как локальный политико-идеологический феномен Италии 1919-1945 годов).

Из современных определений фашизма мне кажется наиболее приемлемым определение в одной из западногерманских энциклопедий «Фашизм - политическая система, для которой характерны антипарламентарные, часто антисемитские, тоталитарные тенденции вождистского государства и которая преимущественно пользуется социал-революционной терминологией... От других... авторитарных режимов фашизм отличается своим широким базисом власти, который достигается посредством управляемых из центра массовых организаций. Эта массовая поддержка исходит прежде всего от мелких представителей среднего слоя, который чувствует угрозу и от крупного капитала, и от коммунистического движения...» (Das Neue Taschen-Lexikon, Bertelsmann, 1992) [7].

Левые исследователи стремятся сместить феномен фашизма вправо (сталинское определение фашизма как проявления буржуазного империализма весьма характерно в этом смысле). Консерваторы, напротив, указывают на революционный, социальный его аспект.

Сами наследники этой идеологии, которые сегодня, впрочем, находятся в подавляющем меньшинстве, чаще всего не вдаются в политологический анализ и принимают фашизм как нечто цельное и самодостаточное, не правое и не левое.

В этом контексте всякая попытка точной и объективной классификации фашизма, холодный и документированный анализ, свободный от политических симпатий или антипатий, безусловно, представляет собой исключение. К этому разряду относится исследование немецкого историка Армина Мелера, автора сотен статей и уникальной книги «Консервативная Революция в Германии 1918-1932», которая вошла в разряд классических трудов по политологии сразу же после ее появления. Мелер в брошюре «Фашистский «стиль» предложил свою модель понимания фашизма, объективную и отстраненную. Сегодня эта модель принята в большинстве академических кругов Европы.

Выделим наиболее важные аспекты работы Армина Мелера, чтобы приблизиться к пониманию того, что же такое фашизм как явление.

Во-первых, фашизм как таковой следует отличать от тоталитаризма в чистом виде, так как фашизму свойственен скорее индивидуализм, персонализм, а не диктатура бюрократических институтов, подчиняющих себе волю конкретной личности. В отличие от классического тоталитаризма фашизм персоналистичен [7].

Во-вторых, фашизм не тождественен национал-социализму как идеологии, а не только как немецкой политической реальности 1933-1945 года. Здесь основное различие состоит в том, что национал-социализм всегда делает основной акцент на нации, народе, расе или обществе, то есть на коллективном субъекте, (что может приводить к тоталитаризму, а может и не приводить) [7].

Национал-социализм предполагает интенсивное и планомерное национальное строительство, осуществляемое в рамках строгой коллективной дисциплины.

Фашизм, напротив, тяготеет к авангардным и стремительным решениям, к индивидуальному героизму и ничем не ограниченному поиску. В эстетике национал-социализм тяготеет к сочетанию романтизма и классицизма, тогда как фашизм неразрывно связан с авангардом и модернизмом.

В-третьих, фашизм предельно далек от классического консерватизма, так как фашистский пафос состоит, прежде всего, в революционном ниспровержении привычных норм. Сами фашисты всегда рассматривали свое движение как параллельное коммунизму, т.е. как революционное, обновляющее, преобразующее действие, направленное против старых общественно-политических и социальных форм, против «реакции» [7].

В-четвертых, реальность фашизма не имеет ничего общего с социализмом, построенным в СССР, так как для него не характерны ни индустрия массового подавления, ни перемещение народов, ни героика «строек века», ни национализация средств производства. В отличие от «сталинской модели» фашизм всегда сохраняет корпоративный, синдикалистский характер, и обобществление всегда ограничено в нем пределами конкретной и обозримой профессиональной общности - артели, предприятия, отрасли и т.д. [7].

В-пятых, в сфере этнической политики для фашизма совершенно не характерен расизм в любых его формах. Среди интегрирующих народ факторов фашизм всегда выделяет государство, профсоюз, артель, военное подразделение и т.д., а этническому или расовому фактору отводится либо сугубо второстепенная, либо вообще не отводится никакой роли [7].

И, наконец, в-шестых, фашизм не только не является буржуазным явлением, но, напротив, воплощает в себе политико-идеологический полюс, прямо противоположный «буржуазной идеологии». Нет ничего более отвратительного для фашиста, чем «дух капитализма», чем «протестантская этика», из которой этот дух проистекает. Фашистская идея может иметь пролетарский или аристократический полюса, но и тот и другой обязательно противостоят «капитализму» [7].

Таким образом, фашизм в начале первой половины 20-го столетия - это новое мировоззрение, новая философия, новая корпоративная экономика, новое государственное учение. Отвечая на все вопросы человеческого общежития, фашизм вышел за рамки национальной Италии. В нем выработались и нашли свою формулировку общие положения, определяющие нарождающийся общественный уклад 20-го столетия, которые приобрели универсальное значение. Другими словами, идейное содержание фашизма сделалось общим достоянием.

Глава 2. Механизм фашистских диктатур в германии

2.1 Организация фашистского государства в Германии. Армия. Система карательных органов

В наиболее концентрированном виде, хотя и в самых крайних своих проявлениях, родовые признаки и характерные черты фашизма получили воплощение в нацистской Германии, где расизм, массовый террор и агрессия были обоснованы в идеологии, легализованы в законодательстве и реализованы в преступной политике и практике государства.

С первых дней прихода к власти Гитлер начал осуществлять свою программу, в соответствии с которой Германия должна была добиться нового величия. Ее осуществление предполагалось провести в два этапа. На первом - ставилась задача сплотить немцев в некую «народную общность», на втором - превратить ее в «общность боевую» [6].

Для сплочения немцев в единую общность необходимо было очистить арийскую расу от «чужой крови», преодолеть классовые, конфессиональные, идеологические противоречия, что достигалось путем устранения политических партий, кроме Национал-социалистической рабочей партии Германии (далее НСРПГ), чуждой идеологии, общественных организаций, кроме нацистских, верных «фюреру и рейху», а также путем «унификации государственного аппарата» и пр.

Проделав эту «внутреннюю работу», Германия, по плану Гитлера, могла приступить к работе «внешней», важнейшей задачей которой являлось завоевание жизненного пространства, вытеснение живущих там народов, главным образом народов Восточной Европы, путем беспощадной, кровопролитной войны.

Смена гитлеровских «этапов» нашла непосредственное отражение в законодательстве и изменениях в механизме фашистской диктатуры.

Непосредственная перестройка государственных органов проводилась с конца марта 1933 г. до начала 1935 г. В это время создавались главные звенья государственного аппарата и определялись все основы его деятельности.

24 марта 1933 г. рейхстаг принимает Закон «Об устранении бедственного положения народа и государства», на основании которого правительство получает законодательные права, в том числе и по вопросам бюджета. Допускалось также, что нормы законов, принятых правительством, могут прямо уклоняться от норм Конституции 1919 г., формально продолжавшей действовать (с одной упраздненной вскоре оговоркой - «если они не имеют объектом рейхстаг и рейхсрат»). В законе специально подчеркивалось, что договоры с иностранными государствами и их исполнение не нуждаются в утверждении парламентом. Формально закон был принят как временный до 1 апреля 1937 г., фактически он стал постоянно действующим основным законом фашистского государства. Непосредственное участие в подготовке всех имперских законов отныне принимала канцелярия национал-социалистской партии, подчиненная Гитлеру. Это был конец Веймарской республики с ее представительными учреждениями [6].

После смерти президента Гинденбурга 1 августа 1934 г. по постановлению правительства должность президента была упразднена, а вся власть сконцентрирована в руках Гитлера - «вождя» и пожизненного рейхсканцлера, которому было предоставлено право не только назначать имперское правительство, всех высших должностных лиц империи, но и своего преемника.

Нацистская верхушка поставила своей целью создание самой сильной армии в мире. В 1935 г. в Германии была введена всеобщая воинская повинность для мужчин от 18 до 45 лет. Срок службы был определен сначала в 1 год, затем в 2 года. Версальский договор был попран, а вместе с тем сняты все препоны для роста вермахта, солдаты которого воспитывались в духе неприкрытого антикоммунизма, презрения к другим народам, поклонения силе.

Еще в 1934 г. вместе с полномочиями президента к Гитлеру перешли полномочия главнокомандующего Германской империи, которые непосредственно осуществлял военный министр (министр рейхсвера, а с 1935 г. - министр вермахта). Гитлер ввел клятву верности каждого солдата и офицера вермахта в личной верности ему и готовности пожертвовать собой ради безусловного ее соблюдения. В 1934 г. эта клятва была введена для всех государственных служащих. Военно-политическому управлению министерства принадлежали командно-координационные функции в отношении штабов различных войск: сухопутных, воздушных, морских [1].

В целях дальнейшей концентрации военной власти в своих руках Гитлер ликвидировал в 1938 г. военное министерство как промежуточную инстанцию между ним и армией, превратив его из военно-политического управления в свой личный штаб верховного командования вооруженных сил (ОКВ), центральным органом которого стал штаб оперативного руководства [1].

Нацисты создали мощный террористический аппарат, который начал складываться еще до прихода их к власти. В 1920 г. возникли первые вооруженные отряды - «служба порядка» фашистов, которой отводилась роль охраны фашистских сборищ. Использовались, однако, эти отряды чаще всего для создания беспорядков на митингах левых сил, для нападения на рабочих ораторов и пр. В 1921 г. «служба порядка» получила название «штурмовых отрядов» (СА). В отряды СА привлекались деклассированные элементы, уволенные из армии солдаты и офицеры, разорившиеся лавочники, которым импонировала нацистская пропаганда [12].

Наряду с погромной деятельностью отрядам СА отводилась не последняя роль в распространении фашистской идеологии. В 1932 г. в СА были созданы специальные моторизованные пропагандистские отряды. К лету 1933 г. количество штурмовиков превысило 4 млн. человек. По мере усиления рейхсвера штурмовые отряды СА были превращены в армейский резерв, официально провозглашенной задачей которого стала с лета 1940 г. военная подготовка населения. Гитлер пожертвовал своей «партийной армией», чтобы привязать к себе рейхсвер, но одновременно с этим предоставил особые полномочия собственной «партийной полиции», усилив ее специальными отрядами СС, которым было поручено истреблять «внутренних врагов» [12].

В состав СС (Службы безопасности) входили «общие отряды», включающие руководство нацистской партии, представителей крупного капитала, юнкеров, военщины, верхушку фашистской интеллигенции, а также вооруженные «специальные отряды», созданные для выполнения особых задач фюрера. Их основой стал полк личных телохранителей Гитлера и подразделений «мертвая голова», осуществляющих разнообразную деятельность по подавлению противников фашистского режима [12].

Войскам СС вверялась и охрана концлагерей. Всего фашистами было создано 23 концлагеря и 2 тыс. их филиалов. С 1936 по 1945 г. в них было брошено 18 млн. человек. В одном только Освенциме, построенном в 1939 г., было истреблено около 4 млн. человек из многих стран. Гитлеровцы применяли газовые камеры и другие технические средства, дающие им возможность безграничного уничтожения людей. Они использовали геноцид, освященный их оккультной верой в свое расовое и духовное превосходство над людьми, как средство достижения своих политических целей, достижения мирового господства [6].

В апреле 1933 г. в Пруссии была создана тайная государственная полиция (гестапо), которая в 1936 г. была объединена с уголовной полицией (КРИПО) в полицию безопасности (ЗИПО). Полиция безопасности вместе с полицией порядка (ОРПО), включающей охранную полицию и жандармерию, а также со специальной службой порядка (СД) находились в ведении рейхсфюрера СС Гиммлера [12].

В 1939 г. было создано Главное управление имперской безопасности, подведомственное Гиммлеру, как рейсхфюреру СС, который вместе с министром внутренних дел Фликом планировал осуществление террористических акций, как в своей стране, так и на оккупированных территориях. Так, летом 1940 г. Фликом и Гиммлером было издано постановление об уничтожении «бесполезных для военных целей» душевнобольных, калек, престарелых. Во исполнение его было создано Имперское общество лечебных и попечительских учреждений, в которых было умерщвлено 275 тыс. немцев. Перед нападением на СССР войсковые соединения СС были увеличены до 600 тыс. человек (35 дивизий), проведено вооружение общих отрядов СС. Войскам СС, введенным в зону действующей армии, была отведена главная роль в «расово-идеологической войне на уничтожение» СССР [12].

Значительным изменениям подверглась и судебная система Германии. В своей деятельности фашистские судьи исходили из принципа полного отрицания личных прав немецких граждан. Обвинение в государственной измене следовало за любой вид оппозиционной режиму деятельности. Кроме обычных судов в каждом судебном округе еще в 1933 г. были созданы особые суды для расправы с противниками фашистского режима. В 1934 г. сложилась еще одна форма исключительного суда, так называемый Народный трибунал по вопросам государственной измены, на котором не требовалось даже обязательного предварительного следствия. Приговоры трибунала не подлежали обжалованию, защитников обвиняемому назначал сам трибунал. В армии действовали военно-полевые суды. Только в сухопутных войсках, например в 1944 г., военно-полевые суды ежемесячно выносили по 10 тыс. приговоров. В последние месяцы перед поражением Германии военно-полевые суды были заменены военными трибуналами, в которых заседали одни офицеры. Расстреливали всех подозреваемых в измене и дезертирстве, суровым репрессиям подвергали и их родственников [13, с.551].

Таким образом, государственная власть фашистской Германии сосредоточилась в правительстве, а правительственная власть - в особе фюрера. Упразднилась должность президента, а его правомочия передали фюреру, который одновременно являлся главой правительства и партии. Ни перед кем не ответственный фюрер пребывал в этой роли пожизненно и мог назначить себе преемника. Рейхстаг сохранялся, но только для парадных демонстраций. Придя к власти, германские фашисты выдвинули расовую теорию, которая провозглашала немцев господствующей над миром нацией. Эта теория послужила идеологическим основанием «большой войны», в которой «великая Германия» завоюет себе «достойное жизненное пространство». В целях дальнейшей концентрации военной власти в своих руках Гитлер ликвидировал в 1938 г. военное министерство как промежуточную инстанцию между ним и армией, превратив его из военно-политического управления в свой личный штаб верховного командования вооруженных сил (ОКВ). Нацисты создали мощный террористический аппарат, состоящий из «штурмовых отрядов» (СА), «службы безопасности» (СС), «полиции безопасности» (ЗИПО), «специальной службы порядка» (СД). Судебная система Германии в своей деятельности исходила из принципа полного отрицания личных прав немецких граждан.

2.2 Роль партии в государственном механизме. Способы организации общества корпоративного государства

Став главой правительства и партии Гитлер начинает планомерное уничтожение всех возможных путей оппозиции, что было прямым воплощением программных установок нацистов и основного внедряемого ими требования - фанатичного, слепого подчинения воле «фюрера германского народа».

Вслед за запрещением Коммунистической партии в марте 1933 г. в мае того же года были распущены все профсоюзы, в июне 1933 г. вне закона была объявлена Социал-демократическая партия. Другие действовавшие до прихода к власти Гитлера партии «самораспустились». В июле 1933 г. было запрещено законом существование каких бы то ни было политических партий, кроме фашистской и руководимых ею организаций. «В Германии, - провозглашал закон, - существует только одна партия, НСРПГ, все другие запрещаются». Попытки «поддержать организационные структуры какой-либо другой политической партии» наказывались тюремным заключением до трех лет [6].

Проводя «интеграционную политику государства и партии», нацисты «унифицировали» не только партии, но и прессу. Органы печати, кроме нацистских, либо ликвидировались, либо включались в систему фашистской пропаганды. Законом от 24 марта 1933 г. «О защите правительства национального возрождения от коварных посягательств» уголовной ответственности в виде тюремного заключения до двух лет подлежали все лица, которые допускали «грубое искажение действительности, высказывали суждения, могущие причинить тяжелый ущерб благополучию империи или отдельным германским землям, или авторитету правительства империи или - отдельных земель и правительственных партий». Каторга грозила тому, кто своим деянием наносил «тяжелый ущерб империи».

В декабре 1933 г. издается Закон «Об обеспечении единства партии и государства», объявляющий фашистскую партию «носительницей немецкой государственной мысли». В соответствии с этим законом лично Гитлером формировался и фашистский рейхстаг (на основе списков, «одобренных» плебисцитом), а на посты министров и другие должности назначались только лица из нацистской партийной верхушки. Более того, впоследствии было предписано, что любое назначение на государственную должность, произведенное без согласия соответствующего органа фашистской партии, будет считаться недействительным [6].

В целях дальнейшей концентрации власти, или «унификации политического режима в империи и областях», Законом от 7 апреля 1933 г. «О слиянии областей с империей» во все земли стали назначаться, как правило, из гауляйтеров нацистской партии, наместники (штатгальтеры), облеченные всеми властными полномочиями. 30 января 1935 г. был принят новый Закон «Об имперских наместниках». Имперские наместники, согласно этому закону, являлись на подведомственных им территориях «представителями имперского правительства», в задачу которых входило «наблюдение за выполнением политических директив фюрера и рейхсканцлера». Фюрер и рейхсканцлер (в одном лице) мог возложить на имперского наместника руководство земельным правительством, но право назначения и увольнения чиновников земель он сохранял за собой, так же, как и полномочия имперского наместника в Пруссии.

Ландтаги земель сначала были отстранены от формирования земельных правительств, а 30 января 1934 г. были законодательным путем ликвидированы. Правительства земель были подчинены имперскому правительству, а наместники перешли в ведение министерства внутренних дел. Законом «О ликвидации рейхсрата» от 14 февраля 1934 г. был упразднен и орган представительства земель в имперском парламенте - рейхсрат. Земли были вообще лишены статуса субъектов федерации. В 1935 г. положением «О германских общинах» были ликвидированы последние остатки местного самоуправления. Все бургомистры городов стали назначаться министром внутренних дел на 12 лет из кандидатов, выдвигаемых местными партийными организациями нацистов. Ему же вверялось право верховного надзора за всеми общинами [6].

Превращение рейхстага в бесправное, марионеточное учреждение, так как его новый состав формировался исключительно на партийной основе, ликвидация органов местного самоуправления были тесно связаны с общей бюрократизацией государственного аппарата. Проводились чистки государственного аппарата от «несоответствующих лиц», от всех тех, кто начал работать в аппарате после 1918 г., от лиц «неарийского происхождения», запрещались браки чиновников с «неарийками» и пр. [6].

Функции партийных и государственных органов тесно переплетались. Это переплетение между тем не означало их полного слияния. Управленческий аппарат фашистской Германии был многочисленным, чрезмерно громоздким, он перестраивался по воле Гитлера, совмещавшего в своем лице функции президента, рейхсканцлера, фюрера фашистской партии и верховного главнокомандующего. Так, наряду с продолжающим существовать имперским правительством в фашистской Германии были созданы Совет министров по вопросам обороны империи, Тайный кабинет, Коллегия трех уполномоченных, в которую входили начальник партийной канцелярии, начальник имперской канцелярии, начальник штаба верховного командования вооруженных сил, в задачу которого входило проведение тотальной мобилизации и решение с этой целью обширного круга экономических и военных вопросов. Все эти учреждения, подчиняющиеся непосредственно Гитлеру, обладали законодательными полномочиями.

Германия была разделена на 32 партийные области во главе с партийными гауляйтерами, но сохранялось и старое административное деление на земли и провинции, администрация которых продолжала существовать и играть большую роль в проведении в жизнь нацистских планов.

Важным звеном механизма фашистской диктатуры стали органы, осуществляющие широкомасштабную идеологическую обработку немецкого народа. В марте 1933 г. было создано министерство общественного просвещения и пропаганды, руководимое Геббельсом, которому подчинялись пресса, радио, книжные издательства и пр. В ведении министерства общественного просвещения и пропаганды была «имперская палата культуры», контролирующая музыку, изобразительное искусство, театр.

Культурная политика «Третьего рейха» была направлена на создание «идейно однородного общества в расовом и мировоззренческом плане», на превращение литературы и искусства «в боевое оружие партии». При этом специальный надзор устанавливался «за духовным и мировоззренческим обучением и воспитанием партийных кадров», с этой целью в 1934 г. было создано даже специальное государственное ведомство. Из академии литературы изгонялись либерально и демократически настроенные лучшие представители немецкой культуры, а также «расовонедостойные» лица, получившие впоследствии название «недочеловеков». Одной из первых акций «имперской палаты культуры» была реорганизация немецкой академии литературы с повальной проверкой ее членов, когда каждый член академии должен был дать ответ на вопрос, намерен ли он «участвовать в решении национальных культурных задач». Все члены академии должны были также заполнить специальную анкету, как профессиональные чиновники, в которой одно из требований заключалось в предоставлении доказательств «арийского происхождения». В мае 1933 г. была проведена публичная акция сожжения книг противников национал-социализма и «расовочуждых» авторов [6].

Особое внимание уделялось обработке в духе милитаризма, шовинизма и расизма молодежи, контроль над умонастроением которой осуществлялся фашистскими молодежными организациями (Юнгфольк, «Гитлерюгенд» и др.). Лидер «Гитлерюгенда» официально именовался «лидером молодежи Германского рейха» и нес персональную ответственность перед Гитлером как фюрером и как рейхсканцлером. После 1937 г. участие в гитлеровских молодежных организациях стало обязательным. Эти организации включались в разветвленную систему разнообразных нацистских организаций, охватывающих все стороны жизнедеятельности страны.

Агрессивные цели установления мирового господства требовали сосредоточения всех материальных ресурсов страны, что могло быть достигнуто только путем непосредственного вмешательства фашистского государства в экономику. Интересы господствующих группировок фашистской партии и магнатов немецкой промышленности в осуществлении этих целей полностью совпадали. В 1933 г. был создан Генеральный совет немецкого хозяйства, на который возлагалась обязанность определять общие направления развития экономики Германии. Это был первый шаг к установлению тоталитарной формы правления в сфере экономики, просуществовавшей с середины 30-х до середины 40-х гг.

Закон «О подготовке органического построения народного хозяйства» от 27 февраля 1934 г., воплотивший нацистские идеи «фюрерства» и «самоуправления» в промышленности (как и в других сферах экономики), предписывал образование хозяйственных объединений, которые становились единственными представителями соответствующих отраслей хозяйства. Все отрасли хозяйства были разделены на «имперские группы», число которых сначала было 12, а затем сократилось до 6: промышленности, банков, торговли, страхования, энергетики, ремесленного производства. Параллельно создавалась территориальная структура управления хозяйством - окружные группы промышленности в хозяйственных округах. И отраслевые, и территориальные промышленные группы возглавлялись «фюрерами» - представителями монополистического капитала, которые были наделены широкими полномочиями. Общее руководство промышленностью осуществлялось сначала Министерством имперского хозяйства [3].

С 1935 года началась массированная милитаризация немецкой экономики, что выражалось не только в росте производства вооружения, но и в подчинении многих промышленных отраслей, прежде всего химической, авиационной, металлургической, задачам подготовки к войне. Поскольку первоочередной задачей в деятельности хозяйственных групп стала подготовка к войне, в их руководство вводились и представители военного министерства. В 1935 г. на основе секретного Закона «Об имперской обороне» был учрежден Совет имперской обороны и особое ведомство - Управление генерального уполномоченного по военной экономике.

В 1936 году было создано ведомство по выполнению четырехлетнего плана перевода всей экономики Германии на военные рельсы, во главе которого встал Геринг. Централизованное планирование затрагивало распределение ресурсов, ограничивало предпринимательскую свободу и образование новых предприятий, устраняло конкуренцию.

Уже в годы войны было создано имперское Министерство вооружения и боеприпасов, которое формировало применительно к своим целям новые промышленные объединения, существующие параллельно с имперскими. Новое министерство в соответствии с общей линией всеобъемлющей милитаризации государственного аппарата постепенно поглотило большую часть функций Министерства хозяйства, Министерства труда и др. Расширение военного производства проходило за счет колоссального роста государственного долга, увеличения налогов, сокращения народного потребления [3].

Таким образом, функции партийных и государственных органов в фашистской Германии тесно переплетались. Это переплетение между тем не означало их полного слияния. Германия была разделена на 32 партийные области во главе с партийными гауляйтерами, но сохранялось и старое административное деление на земли и провинции, администрация которых продолжала существовать и играть большую роль в проведении в жизнь нацистских планов. После прихода к власти Гитлера было запрещено законом существование каких бы то ни было политических партий, кроме фашистской и руководимых ею организаций. Проводя «интеграционную политику государства и партии», нацисты «унифицировали» не только партии. Культурная политика «Третьего рейха» была направлена на создание «идейно однородного общества в расовом и мировоззренческом плане». Все отрасли хозяйства были разделены на «имперские группы»: промышленность, банки, торговля, страхование, энергетика, ремесленное производство. Параллельно создавалась территориальная структура управления хозяйством - окружные группы промышленности в хозяйственных округах. И отраслевые, и территориальные промышленные группы возглавлялись «фюрерами».

3. Механизм фашистских диктатур в японии

3.1 Организация фашистского государства в Японии. Армия в системе власти

Постановка вопроса о японском «фашизме» может вызвать возражение, поскольку в научной и политической литературе давно утвердился термин «японский милитаризм». На мой взгляд, этот узкий термин существенно обедняет и явно недостаточно объясняет сущность и содержание процессов, происходивших в этой стране в 20-40 гг. двадцатого столетия.

При наименьших по сравнению с другими воюющими странами военно-материальных затратах, японский империализм получил в ходе первой мировой войны едва ли не наибольшие выгоды и приобретения (германские владения в Китае и Тихом океане, уступки от Пекина по 21 японскому требованию, источники сырья и рынки сбыта японских товаров в Азии в связи с отвлечением западных конкурентов из этого региона на период войны в Европе). За годы войны резко вырос экономический потенциал Японии (ВНП с 13 до 65 млрд. иен, металлургия - в 2 раза, машиностроение - в 7 раз) [11].

Только после окончания первой мировой войны выяснилось, насколько сильно экономический скачок разбалансировал сложившуюся в стране социально-экономическую и политическую структуру и соотношение сил Японии с другими державами на Дальнем Востоке. Резко изменилось в пользу буржуазии соотношение сил внутри буржуазно-помещичьего блока. Изменился баланс сил внутри буржуазного класса: «старые» концерны, экономическая мощь которых покоилась на легкой и обрабатывающей промышленности, оттесняются на второй план «молодыми» концернами, мощь которых резко выросла на базе развития военно-промышленного комплекса (ВПК) и тяжелой промышленности. Старые концерны выступали за осторожно «негативную» внешнюю политику и экспансию в традиционном северном направлении на материк (Манчжурия, Монголия, Сибирь). Новые концерны предпочитали экспансию в Китай и страны южных морей.

Внутрибуржуазная борьба по определению направления экспансии проявилась в размежевании в вооруженных силах на «старых» офицеров (в основном сухопутных войск) и «молодых» офицеров быстро растущих военно-воздушных сил (ВВС) и военно-морских сил (ВМС). Молодое офицерство пропагандировало активную, «позитивную» внешнюю политику в южном направлении, которая неизбежно должна была привести к столкновению Токио с ведущими империалистическими западными Державами (США, Англией, Францией, Голландией) [11].

В обстановке экономических потрясений, роста классовых противоречий и усиливающихся разногласий в самом правящем лагере финансовая олигархия делает ставку на сильную власть, на рвущуюся к установлению открытой диктатуры военщину, которая резко критикует парламентские буржуазно-помещичьи партии - Минсэйто и Сэйюкай - за неспособность навести в стране «твердый порядок».

В 1927 г. главой правительства Японии стал близкий к «молодым» офицерам генерал Танака, попытавшийся проводить «позитивную» внешнюю политику. На так называемой Восточной конференции представителей Армии, монополий и дипломатов в 1929 г. был принят «меморандум Танака» - план завоевания Японией мирового господства в 7 этапов (Манчжурия, Монголия, Китай, советский Дальний Восток, страны Южных морей, Европа, США). В нем содержалась программа покорения Японией всего мира. «Для того чтобы завоевать Китай, писал Танака, - мы должны сначала завоевать Маньчжурию и Монголию; для того чтобы завоевать мир, мы должны сначала завоевать Китай. Если мы сумеем завоевать Китай, все остальные азиатские страны и страны Южного моря будут нас бояться и капитулируют перед нами. Мир тогда поймет, что Восточная Азия наша, и не осмелится нарушить наши права... Имея в своем распоряжении все ресурсы Китая, мы перейдем к завоеванию Индии, Архипелага, Малой Азии, Центральной Азии и даже Европы». Важным аспектом «меморандума Танаки» был его антисоветский тон. «В программу нашего национального роста, - продолжал Танака, - входит, по-видимому, необходимость вновь скрестить наши мечи с Россией на полях Монголии в целях овладения богатствами Северной Маньчжурии. Пока этот скрытый риф не будет взорван, наше судно не может пойти быстрее» [11].

В конце 20-х годов эта программа казалась настолько экстремистской, что до сих пор высказываются сомнения в подлинности этого текста, но уже в 1931 г. Япония захватила Маньчжурию, и с тех пор любое действие любого японского правительства было направлено на осуществление концепции мирового господства. Правда, между различными группировками в японском руководстве существовали разногласия, принимавшие порой острую форму, но касались они не конечной цели, а путей ее осуществления. В перемене японских предвоенных правительств можно уследить некое качание маятника: к власти приходили то «бешеные», то «умеренные»; однако политика «умеренных» становилась все более агрессивной, а агрессивные правительства никак не умеривали свою агрессивность. Роль катализатора играли молодые офицеры национал-социалистского типа. Убивая своих противников и запугивая «умеренных», эти, казалось бы, независимые и не получавшие официального одобрения в высших армейских кругах экстремисты последовательно выполняли свою историческую роль: после каждого бунта, устроенного молодыми офицерами, Япония делала еще один шаг к войне [11].

Борьба самурайства против «умеренных» достигла апогея в феврале 1936 г., сразу же после всеобщих выборов, на которых убедительно победили «умеренные». Буржуазная партия «Минсэйто» почти удвоила число депутатов (205 вместо 127), а милитаристы, взгляды которых в парламенте выражала партия «Сэйюкай», получили лишь 174 места вместо 242. Результаты выборов свидетельствовали об антивоенных настроениях в стране. За три года до этого в Германии нацисты пошли на грандиозную провокацию - поджог рейхстага, так как поняли, что волна мирового кризиса, который вынес их на поверхность разоренной Германии, миновала и с ней теряются голоса избирателей. Японские фашисты, не обладавшие властью, но имевшие сильных покровителей, в похожей ситуации решились на мятеж [14].

Японская «ночь длинных ножей» выдалась снежной и холодной. Незадолго до рассвета группа лейтенанта Курихары подъехала к дому премьер-министра адмирала Окады, разоружила полицейских и принялась разыскивать главу правительства. Вместо него по ошибке был убит его секретарь, самому же адмиралу удалось отсидеться в чулане, куда его спрятали служанки, а затем бежать. Судьба смилостивилась и над ближайшим советником императора принцем Сайондзи, которому тогда было уже 96 лет и который был последним из остававшихся в живых деятелей революции Мэйдзи. Местные полицейские (принц жил в загородном дворце), чтобы спасти Сайондзи, закутали его в ковер и носили из дома в дом, чтобы сбить убийц со следа [14].

Однако далеко не всем из намеченных жертв удалось спастись. Погибли, в частности, генеральный инспектор армии Ватанабе, лорд-хранитель печати адмирал Сайте, министр финансов Такахаси, был тяжело ранен главный камергер Судзуки [14].

В общей сложности в путче 1936 г. участвовало около полутора тысяч солдат и офицеров. Взяв под контроль центр Токио, они в дальнейшем вели себя пассивно. Ими был выпущен манифест, в котором говорилось о продажности японского руководства и необходимости защитить императора и спасти японский дух, но что делать потом, было неясно. Однако сочувствие заговорщикам в генеральской среде было настолько сильным, что, несмотря на бездействие мятежников, поначалу никто не решался выступить против них. Устранился от вмешательства в эту историю даже военный министр. Лишь на третий день, раздраженный неспособностью генералитета справиться с мятежом, направленным, в частности, и против его ближайшего окружения, император приказал армии предпринять немедленные действия.

Мятеж удалось подавить, воспользовавшись соперничеством между армией и флотом. (Во время мятежа было убито по крайней мере три адмирала.) Объединенный флот вошел в Токийскую бухту и объявил о своем намерении высадить десант. И тогда армейскому руководству пришлось переменить тон. 29 февраля был издан приказ о том, что армия намерена подавить мятеж. Когда приказ дошел до участвовавших в путче солдат, они начали расходиться по домам, и к полудню мятежные офицеры остались без армии. Им было предложено покончить с собой, однако по здравом размышлении они предпочли пойти под суд, мотивируя это тем, что на суде смогут изложить свою позицию.

Следующее японское правительство было куда менее умеренным, чем предыдущее. Военным министром в нем был генерал Тераути, известный своими консервативными взглядами. Он не одобрял решительных действий молодых радикалов, но в то же время был вынесен на поверхность именно этими действиями. Правительство, хотя мятежники и были арестованы, начало активно проводить в жизнь некоторые из их требований. Были, например, запрещены демонстрации и забастовки.

Как уже отмечалось, хотя общий курс на войну в японском руководстве не вызывал сомнений, шли горячие споры относительно объекта этой войны. Командование Квантунской армии, отражавшее точку зрения монополий, стояло за скорейшую войну с Китаем, будучи убеждено, что китайские армии небоеспособны, а с ресурсами Китая, а затем и Юго-Восточной Азии можно будет приступить к реализации планов мирового господства. «Токийская» группа полагала, что настоящим и единственным врагом Японии является Советский Союз. Война с ним, отмечали участники группы, не вызовет противодействия со стороны бывших союзников Японии по Антанте, не исключено, что они даже будут помогать Японии. Агрессия же против Китая и Юго-Восточной Азии неизбежно приведет к войне с западными державами, а к этому Япония еще не готова. Лишь освоив ресурсы Маньчжурии и превратив ее в кузницу империи, т. е. примерно к концу 40-х годов, можно будет осмелиться на войну с Западом [11].

Отражением этой борьбы мнений были частые перестановки в правительстве и борьба внутри армейского руководства. Наконец, император и армия сошлись на кандидатуре принца Коноэ, председателя палаты пэров японского парламента, человека, с одной стороны, близкого к императорской фамилии, с другой - тесно связанного с концернами. Приход Коноэ к власти означал, что время споров прошло. Победила точка зрения Квантунской армии - сначала быстро разгромить Китай, а затем, опираясь на его ресурсы, приступить к дальнейшим завоеваниям [11].

На четвертый день своего существования кабинет Коноэ единодушно одобрил принципы новой национальной политики, которая должна была позволить Японии достойно встретить «беспрецедентное испытание» в ее истории. Целью политики объявлялось достижение всеобщего мира, но путь к нему лежал через установление «нового порядка в Великой Восточной Азии», т. е. через войну. На первом этапе создавалось новое объединенное государство в составе Маньчжурии (Маньчжоу-Го), Японии и Китая под предводительством Японии. Вся нация должна была быть мобилизована для достижения этих целей, и каждый гражданин должен был помнить, что его усилия и его жизнь принадлежат государству.

Вслед за тем начинается создание так называемой новой политической структуры.

Таким образом, фашистский режим в Японии не был следствием государственного переворота, не сопровождался существенной перестройкой государственного аппарата. Он был введен конституционным правительством путем создания «новой политической структуры». В это время не только сохранялась сильная монархическая власть, такие феодальные атрибуты японской монархии, как Тайный совет, Министерство императорского двора, но и достиг своего апогея тот фанатичный культ императора, который упорно насаждался вместе с активизацией милитаристских, крайне агрессивных кругов. Растянутость процесса фашизации Японии обусловлена особенностями местного фашистского движения. Во-первых, его идейной раздробленностью, отсутствием «азбуки» фашизма типа «Майн Кампф», единой целостной идеологии, идеологов фашизма типа Гитлера и Розенберга и во-вторых, его организационной раздробленностью: не было единой партии. Среди «молодых офицеров» наблюдалось соперничество двух группировок.

3.2 Организация общества. Роль «Ассоциации помощи Трону». Новая экономическая структура

«Новая политическая структура», олицетворявшая монархо-профашистский режим в Японии, не была фашистской партией. Она представляла собой разветвленную полицейско-бюрократическую сеть органов «движения помощи трону», начиная от верхушечной «Ассоциации помощи трону» и кончая сельскими отделениями движения.

Во главе «Ассоциации помощи трону» стоял премьер-министр, ее верхние этажи заполнялись министрами, генералами, адмиралами, высшими чиновниками. Через губернаторов префектур и мэров городов, а также сельских старост Ассоциация включала всю бюрократию, а через общество резервистов - всю военщину. «Самораспустившиеся» буржуазно-помещичьи партии были также включены в «новую политическую структуру» путем создания в 1942 г. «Политической ассоциации помощи трону», которая объединяла большинство депутатов парламента, весь актив партий Сэйюкай и Минсейто [11].

Женщины принудительно объединялись в «Женскую ассоциацию обороны родины», в «Общество женщин-патриоток», писатели и работники печати - в «Патриотический союз работников печати и литературы» и пр. Жестоко были подавлены все ранее созданные организации рабочих, распущены профсоюзы, вместо которых было сформировано «Общество служения отечеству» во главе с правительственными чиновниками. Законами 1938, 1939 гг. «О всеобщей регистрации и всеобщей мобилизации» был запрещен самовольный переход рабочих с одного предприятия на другое.

В условиях существования «новой политической структуры» был пересмотрен в сторону дальнейшего ужесточения, вплоть до применения смертной казни, Закон «Об охране порядка». В 1941 г. был принят также Закон «Об обеспечении национальной обороны», согласно которому преследовалось всякое «распространение сведений, наносящих вред общественному спокойствию и порядку». Под такие действия могли быть подведены любые проявления общественного недовольства. Вводилась система повальной полицейской слежки, возрождалась с этой целью сеть таких средневековых учреждений, как сельские соседские общины, которые через местные ячейки «Ассоциации помощи трону» получили ряд административных и полицейских функций [14].

Органами ассоциации на местах служили так называемые соседские общины - средневековый институт, возрожденный реакцией. Каждая такая община объединяла 10-12 семей. Несколько общин составляли «ассоциацию улицы», поселка и т. д. Ассоциация помощи трону предписывала членам общины следить за поведением соседей и доносить о всем замеченном. Одна община должна была следить за другой.