Русский церковный раскол

Размещено на http://www.allbest.ru/

Содержание

раскол церковь старообрядчество светский

Введение

1. Внутренняя жизнь церкви в 30-40 е гг. XVII в.

2. Жизненный путь Никиты Минова, его характер и убеждения

3. Начало церковной реформы

4. Никон и царь Алексей Михайлович

5. Раскол Русской православной церкви и старообрядчество

Заключение

Список литературы

Введение

Русским церковным расколом называется отделение значительной части русского православного общества от господствующей русской православной Церкви. Это разделение началось в царствование Алексея Михайловича вследствие церковных новшеств патриарха Никона.

Раскольники считают себя такими же православными христианами, какими считаем себя и мы. Старообрядцы в собственном смысле не расходятся с нами ни в одном догмате веры, ни водном основании вероучения; но они откололись от нашей Церкви, перестали признавать авторитет нашего церковного правительства во имя «старой веры», будто бы покинутой этим правительством; потому мы и считаем их не еретиками, а только раскольниками, и потому же они нас называют церковниками или никонианами. А себя старообрядцами или староверами, держащимися древнего дониконовского обряда и благочестия.

Если старообрядцы не расходятся с нами в догматах, в основаниях вероучения, то спрашивается, отчего же произошло разделение, отчего значительная часть русского церковного общества оказалась за оградой русской господствующей Церкви? Вот в этом и попытаемся разобраться.

1. Внутренняя жизнь церкви в 30-40 е гг. XVII в.

В 1636 г. Девять нижегородских священников подали патриарху Иоасафу грамоту, в которой указывалось на церковные беспорядки и предлагались способы их исправления. Челобитчики обличали духовенство в невежестве и пьянстве, что, по их мнению, являлось основной причиной того, что службы велись без соблюдения правил и устава. Во время службы в целях ее сокращения читали и пели одновременно на несколько голосов, поэтому в церкви царил невообразимый шум, что вело к дальнейшему падению благочестия в народе. Священники считали, что пережитки язычества, пьянство, безнравственность являлись результатом отсутствия христианского воспитания среди прихожан, которое они должны были получать во время литургии. Примечательно, что призыв к переменам в церковной жизни, обращенный к епископу, шел от провинциального приходского духовенства. Патриархом Иоасафом I в ответ на эту челобитную была разослана «память», в которой священникам указывалось на необходимость более внимательно относиться к церковной службе, литургию служить на два-три голоса.

В годы патриаршества Филарета и его ближайших преемников продолжалось развитие печатного дела: в 1620-1640 гг. московским Печатным двором было выпущено 190 изданий церковных книг. Тематика изданий расширилась, печатались не только богослужебные книги. Сложился и круг активных сотрудников, работавших на этом поприще: священник Иван Наседка, монах Арсений Глухой, протопоп Михаил Рогов, Шестак Мартемьянов, Захарий Афанасьев, инок Савватий. В 1640 г., вышло первое издание трудов Иоанна Златоуста «Маргарит». В развитии религиозных настроений, особенно эсхатологических ожиданий, большую роль сыграло издание «Сборника» 1644 г., известного под названием «Кирилловой книги». «Сборник» включал многочисленные статьи западнорусских и московских авторов, направленные на защиту православного учения от католичества и протестантизма. В сборнике развивалась тема критических дат в истории церкви, в том числе назывался 1666 г., как время приближающегося церковного кризиса, который может увенчаться победой Антихриста.

Религиозные разногласия приобретали иногда политический резонанс. Именно религиозные споры помешали заключению брака царевны Ирины Михайловны с протестантом датским принцем Вальдемаром в 1644 г. Спор между пастором и русскими защитниками православия закончился полным разногласием сторон. Православные богословы были обвинены в незнании Священного Писания, греческого и латинского языков и вообще в недостатке образования. Не принимая подобных обвинений по существу, церковные и светские власти вынуждены были признать, что России необходимо глубокое усвоение православной греческой культуры. Что невозможно без создания учебных заведений разного уровня.

В середине 40-х гг., в Москве образовался кружок «ревнителей благочестия», или «боголюбцев», во главе с царским духовником, настоятелем кремлевского Благовещенского собора протопопом Стефаном Вонифатьевым. Среди «ревнителей благочестия» оказались лица духовные и светские, столичные и провинциальные. Из московских членов кружка наиболее видными были окольничий Ф.М. Ртищев, архимандрит Новоспасского монастыря Никон, протопоп Казанского собора Иван Неронов, дьякон кремлевского Благовещенского собора Федор. Из провинциальных «боголюбцев» выделялись протопопы Аввакум из Юрьевца Поволжского, Даниил из Костромы, Лазарь из Романова, Логгин из Мурома.

Молодой царь Алексей Михайлович, находившийся под большим влиянием Стефана Вонифатьева, явно благоволил «ревнителям». Их церковная программа имела своей целью упрочение православных ценностей (единогласие, литургическое единообразие, церковная проповедь, исправление ошибок и разночтений в книгах), борьбу с языческими обычаями, повышение религиозно-нравственного уровня как черного и белого духовенства, так и прихожан за счет оцерковления всех сторон жизни.

Эти идеи они рассматривали сквозь призму особой роли и ответственности Москвы за судьбы православия в соответствии с представлением о Москве как Третьем Риме.

2. Жизненный путь Никиты Минова, его характер и убеждения

В XVII столетии достижения важного значения в обществе лиц простого происхождения было редкостью. Порода и богатство ценились выше личных достоинств; одна только церковь, безразлично для всех по происхождению, открывала путь и к высшим должностям и к всеобщему уважению. Костомаров Н.И./Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей.- Спб., 1912.-с. 130.

Патриарх Никон, один из самых крупных, могучих деятелей русской истории, родился в мае 1605 года в селе Вельдеманове, вблизи Нижнего - Новгорода, от крестьянина по имени Мины названного после крещения Никитой. Мать умерла вскоре после рождения. Отец Никиты женился на другой женщине, которая привела в дом своих детей от первого брака. Никита был высокого роста, крепкого богатырского сложения, с колоритным лицом и выразительными глазами. В просторечии был мужчина "ражий". Впоследствии его патриаршие одежды были тоже богатырские. Саккос Никона весил четыре пуда, омофор около полутора пудов. Никон служил в них и ходил в далекие крестные ходы. Все в нем было богатырское. Этот силач сам мог много вынести, многого требовал и от других. Отсюда его жесткая административная рука. Сама жизнь его ожесточила с детства. Злость мачехи в Древней Руси превратилась в поговорку; жена Мины была злой по характеру. Старалась кормить своих детей как можно лучше, она не давала своему бедному пасынку, ничего кроме черствого хлеба, беспрестанно бранила его, нередко била до крови, и однажды, когда голодный Никита хотел было забраться в погреб, чтобы достать себе еду, мачеха поймала его и так сильно ударила его по спине, что он упал в погреб и чуть не умер. За такое обращение отец Никиты нередко ругался с женой, а когда слова не действовали бил и её. Но это не помогла несчастному: мачеха мстила за побои мужа пасынку, и даже замышляла извести его. Когда мальчик подрос, отец отдал его учиться грамоте. Книги увлекли Никиту. Научившись читать, он захотел изведать всю мудрость божественного писания, которое по тогдашнему строю понятий, было важнейшим предметом, привлекавшим любознательную натуру. Он взял из дома отца немного денег, удалился в монастырь Макария Желтоводского, нашел какого-то ученого старца и прилежно занялся чтением священных книг. Здесь с ним случилось событие, глубоко запавшее в его душу. Однажды он отправился с монастырскими слугами гулять и зашел с ними к какому-то татарину, который во всем околотке славился теме, что искусно гадал и предсказывал будущее. Гадатель посмотревши на Никона, спросил: «из какого ты рода», «Я простолюдин», ответил Никита. «Ты будешь великим государем над царством российским!» сказал ему татарин.

Через некоторое время отец Никиты, вдовец к тому времени, узнал, где находится его сын, послал к нему своего приятеля, позвать его домой и сказать, что бабушка лежит при смерти. Никита возвратился домой и вскоре лишился не только бабки но и его отца.

Оставшись единственным хозяином в доме, Никита женился, но его неудержимо влекли к себе в церковь и богослужение. Будучи человеком грамотным и начитанным, он начал искать себе место и вскоре был посвящен в приходские священники одного села. Ему тогда было не больше 20 лет от роду.

Никита перешел в Москву по просьбе московских купцов, узнавших о его начитанности. У него было трое детей, но все они умерли в малолетстве один за другим. Это обстоятельство сильно потрясло впечатлительного Никиту. Смерть детей он принял за указание, повелевающее ему отрешиться от мира, и он решил уйти в монастырь. Никита уговорил жену постричься в Московском Алексеевском монастыре, внес за нее вклад, оставил ей денег на содержание, а сам ушел в Белое море, и постригся в Анзерском ските, под именем Никона. Наставником Никона стал старец Елиазар, известный своей суровостью подвижник, от которого Никон в 1639 г., уйдет и найдет новое пристанище около небольшого Кожеозерского монастыря. Вначале он будет вести жизнь пустынника на острове, а в 1643 г., станет во главе этой обители. Когда Никон в 1646 г., по монастырским делам приехал в Москву, он близко познакомился с Вонифатьевым и другими «ревнителями благочестия», их программу он принял целиком. Его ум, энергия, взгляды на роль церкви и пастыря произвели сильное впечатление на юного царя, который способствовал поставлению Никона архимандритом придворной обители Романовых Новоспасского монастыря, одного из самых почитаемых в Москве. С этого времени Никон вступил на стезю учительства и наставничества в миру, что наиболее полно отвечало его характеру, темпераменту и желаниям. Дальнейшее восхождение по ступеням церковной иерархии будет стремительным в 1649 г., он станет Новгородским митрополитом, а в 1652 г., «собинный друг» самого царя будет избран патриархом.

Никон относится к тем историческим фигурам, о которых невозможно писать беспристрастно. Таким примером может служить характеристика. Данная Никону историком церкви Георгием Флоровским: «Никон принадлежит к числу тех странных людей, у которых словно нет лица, но только темперамент. А вместо лица идея или программа. Вся личная тайна Никона в его темпераменте. И отсюда всегдашняя узость его горизонта. У него не было не только исторической прозорливости, но часто даже простой житейской чуткости и осмотрительности. Но в нем была историческая воля…» Георгий Флоровский/ Пути Русского Богословия/ из-е 2. 1981.

В.О. Ключевский оценивал Никона иначе: «это - довольно сложный характер. В спокойное время, в ежедневном обиходе он был тяжел, капризен, вспыльчив и властолюбив, больше всего самолюбив. Он умел производить громадное нравственное впечатление. По своим умственным и нравственным силам он был большой делец. Желавший и способный делать большие дела. Но только большие…»

3. Начало церковной реформы

Во второй половине 40-х гг., были заложены основы разногласий, впоследствии потрясших разные слои русского общества. Поставив на церковном соборе 1649 г., вопрос о введении единогласия, Вонифатьев и его сторонники потерпели поражение. Не только патриарх Иосиф и большинство епископата, но и приходское духовенство опасались введения единогласия, считая, что эта мера оттолкнет верующих от церкви. С точки зрения современников, тому были причины. В записках дьякона Павла. Сына Антиохийского патриарха, долгое время жившего в России, отмечалось, что патриаршие богослужения продолжались до семи часов кряду, выстоять их физически было невозможно. Такая служба, которая и в будний день занимала несколько часов в церкви, не считая чтения молитв дома, вряд ли могла быть доступна простым прихожанам, занятым заботой о хлебе насущном.

Используя свое влияние на Алексея Михайловича, «боголюбцы» добились от царя и патриарха ряда строгих указов, в которых обличалось скоморошество и другие «богомерзкие игры», запрещалось работать воскресные и праздничные дни, требовалось неукоснительно соблюдать посты, исповедоваться и причащаться. Объединение усилий светской и церковной властей в деле воспитания благочестия у духовенства и прихожан не могло дать немедленного положительного результата. В 1651 г., (после обращения к Константинопольскому патриарху) Церковный собор принял решение о запрещении многогласия и введении единогласия. Успехи, одержанные «боголюбцами», не вызволи поддержки прихожан. В 1652 г., в Юрьевце против действий протопопа Аввакума вспыхнули беспорядки среди местного населения, включая администрацию, горожан и духовенство. Бунт, направленный против протопопа Даниила, произошел в Костроме; столкновения с паствой были у Логгина Муромского и Даниила Темниковского.

Взгляд «ревнителей благочестия» на «нестроения» в современном им состоянии русской церкви наталкивался на отсутствие системы богословского образования и вообще богословски образованных людей в России. Своими силами решить этот вопрос было трудно. Одним источником учености было греческое духовенство, регулярно приезжавшее в Москву за материальной помощью. Их радушно принимали и помогали им, но относились к ним настороженно, считая, что их православие пострадало от «латинства». Поэтому более закономерным было обращение к украинской православной церкви, которая в борьбе с католицизмом и униатством опиралась на православные школы, а 1632 г., и Киевскую духовную академию. В создавшейся ситуации заезжие греки и выходцы из Малороссии начинают активно привлекаться к литературной, переводческой и преподавательской работе. Стараниями Ф.М. Ртищева в Андреевском монастыре была открыта школа, где украинские монахи обучали славянской и греческой грамматике, риторике и другим наукам.

Кружок «ревнителей благочестия» к концу 40-х гг., потерял былое единомыслие. Одни (Неронов, Аввакум) стояли за верность традициям и святорусскому православию, правке книг по древнерусским рукописям, другие (Вонифатьев, Никон, Ртищев), грекофилы, считали возможным через украинское посредничество обращение к греческим (но не новогреческим) образцам и уставам. Спор только на первый взгляд имел обрядово-догматический характер, за ним стоял вопрос о главенстве в православном мире. Никон признавал, что Россия, чтобы осуществить мировую миссию, должна усвоить как можно скорее ценности православной греческой культуры. Его противник Аввакум полагал, что Россия - Третий Рим и не нуждается ни в каких внешних заимствованьях. Существо разногласий между прежними единомышленниками сводилось, по мнению историка русской православной церкви А.В. Карташова, к следующему: «Теократическая идеология (единого вселенского православного царя всех христиан) толкала московских царей на пути сближения с греками и всеми другими православными. А доморощенная Москва, загородившее свое православие стенами, не пускала своих царей на вселенское поприще » Карташов А.В. Собрание сочинений: В 2 т.; Очерки по истории русской церкви.- М., 1992.. Вонифатьев и его сторонники в этом споре, в конце концов, одержали победу.

Поддерживая церковь, правительство, тем не менее, предпринимало решительные шаги по ликвидации ее феодальных привилегий. Во-первых, по Соборному уложению 1649 г., были конфискованы городские владения духовных феодалов, так называемые белые слободы, торгово-ремесленные слободы и дворы на посадах. Так владений было не менее 3620 дворов, что составляло 80% всех городских владений крупных духовных вотчинников. Духовенству и церковным учреждениям было запрещено приобретение новых земельных владений, нарушение этого запрета влекло конфискацию купленной или подаренной вотчины. Строго говоря, на практике это запрещение нарушалось. Рост церковного землевладения продолжался. В том числе и за счет царских пожалований. Соборное уложение лишило церковь привилегий в области суда и управления. Во-вторых, по Уложению только за патриархом в патриарших вотчинах сохранялись права управления и суда над патриаршими служилыми людьми и населением. Высшей апелляционной инстанцией по отношению к патриаршему суду был суд царя и Боярской думы. Патриаршие люди подлежали светскому суду только в том случае, если иск касался людей, живших не на патриарших землях. В-третьих, по Соборному уложению все церковные и монастырские земли были переданы в ведомство вновь созданного Монастырского приказа. В его введенье был отдан суд по гражданским делам над духовенством и зависимыми от него людьми. Кроме того, они должны были предъявлять свои иски к посторонним лицам в соответствующих приказах по подсудности ответчика, там же они отвечали на встречные иски. По мелким гражданским делам (до 20 руб.) эти люди были подсудны даже воеводскому суду. За церковью сохранялся суд по духовным делам и утверждении духовных завещаний. Монастырский приказ был государственным органом, независимым от церковных властей. Во главе приказа были поставлены царские окольничие и дьяки. Созданный как судебный орган, Монастырский приказ в дальнейшем сосредоточил и административные функции, касающиеся внутрицерковной и монастырской жизни. Прямое вмешательство светской власти в дела церкви и наступление государства на привилегии крупных духовных собственников не могло не вызвать с их стороны недовольство.

Если экономически церковь понесла некоторые потери, то идеологически ее позиции в середине века укрепились. В 1652 г., произошли события, в которых церковные и светские власти были заинтересованными участниками и организаторами. Речь идет об обретении мощей Саввы Сторожевского и перенесении в Успенский собор праха Иова и Гермогена, а также мощей митрополита Филиппа из Соловецкого монастыря. Особое значение Никон, который стоял за всем этим, придавал культу митрополита Филиппа. Как известно, митрополит не побоялся выступить против самого Ивана Грозного, отстаивая право на собственное мнение о делах светских правителей. Алексей Михайлович публично перед гробом митрополита просил прощение за вину своего прадеда. Покаяние светской власти было принято Никоном и его сторонниками как утверждение авторитета власти церковной.

После смерти патриарха Иосифа летом 1652 г., реальными кандидатами на патриаршую кафедру были Стефан Вонифатьев и новгородский митрополит Никон. Отказ Вонифатьева, поддержка «ревнителей благочестия», нескрываемое желание самого царя склонить чашу весов в пользу Никона. Новоизбранный патриарх поначалу отказывался, и только после того, как Алексей Михайлович просил его «быть в патриархах» в Успенском соборе, а все присутствующие, включая царя, пали на колени, Никон позволил себя уговорить. Но при этом он взял с просителей клятву слушаться его как главного архипастыря во всем, что касается «догматов Божиих» и дел церковных. Признание роли патриарха и в государственных делах отразилось в титуле «великий государь», которым он был наделен.

С патриархом Никоном связано начало реформирования церковной жизни, выразившееся в изменении обрядов и «книжной справе». Сам Никон воспринимал свою деятельность гораздо шире. Как возвращение к основам христианского вероучения и утверждение истинного места священства в православном мире. Первые шаги Никона на патриаршем поприще были направлены на нравственное оздоровление общества. Патриарх выступил с инициативой издания указа, запрещающие продажу спиртных напитков в праздничные и постные дни в городах. Закрывались также питейные дома (разрешено было оставить лишь один питейный дом на весь город), строго воспрещалось продавать водку монахам и священникам. Никон обрушил свой гнев на иностранцев, видя в них носителей католицизма и протестантизма. Он добился выселения иноземцев в специальную Немецкую слободу, построенную на берегу Яузы. Необходимость проведения реформы церковных обрядов была связана в расхождении в обрядах восточной и Русской православной церквей. Вопрос имел не только внутрицерковное значение, но в условия начавшейся борьбы с Речью Посполитой за присоединение Украины и роли России в объединении всех православных христиан он приобретал и политическое звучание.

Причины расхождения между восточной и Русской православными церквями имели исторические корни. Восточная церковь знала два сильно отличавшихся между собой устава: иерусалимский, составленный в V в., и Студийский (Константинопольский). Русь восприняла из Византии Студийский устав, который преобладал в Х в., на момент принятия Русью христианства. В XII-XIII вв., в Византии утверждается Иерусалимский устав. Некоторые попытки следовать за происходящими изменениями в греческой церкви делались при митрополите Фотии и Киприане, но обрядовая реформа не была завершена. После завоевания Константинополя турками Москва стала считать себя хранительницей истинного православия, продолжая жить по старым обрядам, записанных в богослужебных книгах и утвержденным решением Церковных соборов. В XVII в., при ближайшем рассмотрении церковной службы и обряда выявились многочисленные расхождения между русской и греческой церквами. Они касались вопросов о том, как креститься; двумя перстами или тремя, обходить священникам амвон «посолонь» (по солнцу) или против, писать Исус или Иисус, класть земные или поясные поклоны, петь аллилуйю два или три раза и т.д. В споре по каким книгам править: древнерусским, на чем настаивали Аввакум и другие провинциальные «боголюбцы», или греческим - вопрос был решено в пользу последних. Такое решение было принято Церковным собором. Созванным Никоном в 1654 г. И хотя церковные обряды, основанные на древнерусской рукописной традиции, были старше современных им греческих, книжная правка и введение изменений в церковной практике пошли по пути подчинения русского обряда греческому.

Начало церковной реформы принято связывать с февралем 1653 г., когда перед началом великого поста, патриарх Никон разослал по московским приходам «память», из которой следовало, что во время молитвы «Господи и владыко живота моего» (молитва святого Ефрема Сирина) вместо шестнадцати нужно класть только четыре земных поклона, а остальные поклоны должны быть поясными, также рекомендовалось креститься не двумя, а тремя перстами. Изменения касались обрядовой стороны, но были восприняты многими верующими как посягательство на чистоту православия. Так, один, теперь уже из бывших сторонников Никона, протопоп Аввакум выразил настроение, охвативших многих «боголюбцев». Выступления провинциальных «ревнителей благочестия» и протопопа Казанского собора Ивана Неронова против нововведений Никона привели к первым опалам и ссылкам. Так, был расстрижен и сослан Логгин из Мурома, отправлен в ссылку протопоп Аввакум. Выслан в далекий Спасо-Каменный монастырь Неронов, принял постриг Стефан Вонифатьев, был лишен митрополичьей кафедры и замучен епископ Коломенский Павел.

Сопротивление, с которым столкнулся Никон, побуждало его к еще более решительным действиям. В 1654 г., патриарх приказал изъять из домов иконы, написанные на «фряжский манер», поступившие в Россию в основном через Украину и Литву. У таких икон патриаршие служители выкалывали глаза, а затем патриарх в Успенском соборе, назвав имя владельца, разбивал иконы о каменные плиты пола. Только вмешательство Алексея Михайловича спасло иконы от сожжения, их разрешено было зарыть (похоронить) в земле. В этом инциденте слились воедино, с одной стороны, особое иконопочитание, отношение к иконе как к живому существу, доходившее до фетишизации; с другой стороны, реакция церкви на начавшееся обмирщение культуры и желание Никона идти на пролом, сметая все на своем пути. В 1656 г., решением Церковного собора было подтверждено отлучение от церкви всех, кто крестится двумя перстами. В церковный обиход вводился новый Служебник, в основание которого было положено греческое венецианское издание 1602 г., что вызвало множество разночтений по сравнению с прежними русскими богослужебными книгами. Итак, книжная «справа» на практике, несмотря на принятые рекомендации, не учитывали ни древнерусскую рукописную традицию, ни древние греческие рукописи, привезенные монахом Арсением Сухановым с Афона в начале 50 -х годов. Объясняется это, по-видимому, тем, что штат редакторов Печатного двора, киевских монахов во главе с Епифанием Славинецким, просто не в состоянии был справиться с колоссальным объемом работы. Текстологическая сверка текстов в сотнях рукописей требовала многолетних трудов, а патриарх в условиях начавшейся реформы церкви требовал скорейшего результата. Из печатных предисловий видно, что справщики переводили сначала печатный греческий текст, беря его за основу, а затем пытались его сопоставлять с некоторыми древними греческими и древнерусскими рукописями. При каждом новом переиздании привлекалась к сравнению новая группа текстов, поэтому появлялись новые разночтения в Служебниках. Правка по новогреческим книгам была заведомо неприемлема для борцов за сохранение истинного православия.

4. Никон и царь Алексей Михайлович

Никон и начатая им церковная реформа пользовались поддержкой царя Алексея Михайловича. Царя и патриарха долгое время связывали отношения полного доверия и глубокого уважения. Начало 50-х гг., можно назвать (хотя и с оговорками) возвращением к известному положению «симфонии властей», нарушенному Иваном IV. Считая себя наследницей Константинополя, Москва усвоила и некоторые представления о взаимоотношении власти с церковью. Божественное происхождение царской власти предполагало обожествление ее носителя. Царская власть должна была заботиться не только о государственных делах, но и о процветании православной веры и церкви. Московские государи в XVII в., продолжали следовать доктрине «Москва - Третий Рим», одной из основополагающих идей которой была особая миссия Москвы - создание единой православной державы, которая объединит все православные народы. Стремление помочь православному населению Украины и Белоруссии, а в перспективе объединить православные народы, оказавшиеся под игом Османской империи, определило позицию Алексея Михайловича в отношении начавшейся реформы церкви. В исправлении русских обрядов и замене их греческими Алексей Михайлович усматривал облегчение непростого процесса перехода православного мира под власть «Третьего Рима». Приезжавшие в Россию за «милостыней» восточные патриархи подогревали честолюбивые замыслы царя, сравнивали его с Моисеем, который освободит православные народы от плена «нечестивых».

Светскую и духовную власть патриарх Никон рассматривал как «богоизбранную и богомудрую двоицу». В первые годы русско-польской войны, в 1654-1656 гг., во время продолжительного отсутствия в Москве царя, вся полнота власти сосредоточилась в руках патриарха. Титул «великого государя» фактически давал право на соправительство, которым патриарх Никон пользовался, решая дела не только церковные, но и государственные. В приговорах Боярской думы по гражданским и военным делам появилась такая формулировка: «… святейший патриарх указал и бояре приговорили». Не чуждый роскоши, Никон постоянно пополнял патриаршую ризницу (один из его саккосов из венецианской парчи, усыпанный жемчугом и драгоценными камнями, весил полтора пуда). При Никоне значительно расширились земельные владения патриаршей области, в которую входило 85 городов. Особым положением в патриаршем «домене» пользовались лично им созданные монастыри - Иверский, Крестный и Воскресенский (Новоиерусалимский).

В кругах, близких к патриарху, предпочтение отдавалось идее «Москва - Новый Иерусалим», в которой первое место принадлежало духовной власти. Сама идея была не нова, она появилась в общественной мысли еще в конце XV в., пользовалась популярностью при патриархе Филарете. Но Никон придал этой идее откровенно теократическое звучание. Если в концепции «Москва - Третий Рим» главенствующая власть принадлежала царской власти, имперской идее, то «Новый Иерусалим» выносился за пределы и царствующего града, и самодержавной власти. Рядом с Москвой по замыслу Никона создается новый центр святости, наделенный вселенским смыслом. Вся символика и архитектура Новоиерусалимского монастыря была пронизана идеей Вселенской церкви во главе с русским патриархом. Кроме копирования Иерусалимского храма Гроба Господня, алтарь в этом соборе имел пять пределов с пятью престолами для всех православных патриархов. Один из престолов Никон предназначил для себя - первого из вселенских патриархов. И хотя обе идеи «Москва - Третий Рим» и «Москва - Новый Иерусалим» имели общую цель создания православного царства, расхождение в вопросе о главенстве между светской и духовной властями вели не только к идейным разногласиям.

Конфликт между Алексеем Михайловичем и патриархом Никоном, приведший к разрыву их отношений, назревал постепенно. Обращаясь к этому напряженному моменту взаимоотношений светской и духовной власти, исследователи обычно исходят из столкновения двух личностей, наделенными сильными характерами. Среди множества объективных причин можно отметить и неудачный совет патриарха начать войну со Швецией, и недовольство Никоном в среде боярства и высших церковных иерархов, и не скрываемое желание патриархом подчеркнуть автономию церкви и свою исключительную роль не только в делах священства. Напряженность в отношениях между царем и патриархом наметилась в 1656 году. Прежде доверительные отношения становятся холодными и сугубо официальными, Никона отстраняют от участия в государственных делах. Поводом для ссоры явился, казалось бы, незначительный факт: 6 июля 1658 г., в Кремле во время встречи грузинского царевича царский окольничий Богдан Хитрово ударил палкой патриаршего стряпчего князя Дмитрия Мещерского. Никон потребовал от Алексея Михайловича немедленно разобраться и наказать виновного. Царь пообещал, но обещание не исполнил. Последней каплей стало объявление патриарху 10 июля князем Юрием Ромодановским о царском гневе. Никону запрещено было называть себя «великим государем», поскольку «у нас един великий государь - царь». В тот же день после окончания службы в Успенском соборе Никон объявил о том, что он оставляет патриаршую кафедру. Сменив облачения патриарха на монашескую одежду, Никон покинул Москву и уехал в Новоиерусалимский монастырь. При этом он объявил, что оставляет патриаршую кафедру, а не архиерейство. В церкви на протяжении восьми с лишним лет существовала двусмысленная ситуация: формально патриархом оставался Никон, который фактически не исполнял патриаршие функции.

Выяснения отношений царя и патриарха затянулось, приняв формулу ожесточенного идейного спора о месте церковной и светской власти. После разрыва с царем Никон обрушился с резкой критикой на Соборное уложение 1649 г., называя его «беззаконной книгой». Он призывал духовенство не признавать мирской суд. Он обвинял Алексея Михайловича во вмешательстве в церковные дела. В письме к Константинопольскому патриарху Дионисию, отправленном тайно в 1665 г., он обличал царя: «Когда повелит царь быть собору, то бывает, и кого велит избрать и поставить архиереями, избирают и поставляют, велит судить и осуждать - судят, осуждают и отлучают». Противостояние приобрело принципиальный характер. Никоном была высказана мысль, что священство выше царства. Теократическая позиция Никона в условиях становления абсолютизма не могла найти поддержки у светской власти. Амбициозность и «тиранство» Никона вызвали оппозицию ему и среди епископата.

Никон покинул патриарший престол с тайной надеждой, что царь позовет его в Москву. Но Алексей Михайлович поступил иначе. В 1660 г., по инициативе царя был собран Церковный собор, который вынес решение лишить Никона сана патриарха за безответственное оставление святительского престола. Но решение это было подвергнуто сомнению таким церковным авторитетом, как Епифаний Славинецкий, который высказал мнение, что решить вопрос об архиерействе Никона может только собор с приглашенными на него восточными патриархами. В 1666 г., при участии восточных патриархов на Поместном соборе Никон был осужден за самовольное оставление патриаршей кафедры, низложен и простым монахом сослан в Ферапонтов монастырь.

Честолюбие не давало покоя низложенному иерарху. В окрестностях монастыря он поставил несколько огромных крестов с надписью: «Никон, божиею милостию патриарх, поставил сей крест Христов, будучи в заточении в Ферапонтове монастыре». Ссыльный патриарх не терял своей обычной самоуверенности, надеялся на скорое прощение. Борисов Н.С. Церковные деятели средневековой Руси XIII-XVII вв. - М.: МГУ, 1988 - 192 с.

Только в 1681 г., уже при царе Федоре Алексеевиче, тяжело больному Никону было разрешено возвратиться в Новоиерусалимский (Воскресенский) монастырь. Но до своей любимой обители Никон не добрался, он умер в пути. Суд над Никоном, его осуждение и удаление из Москвы не принесли Алексею Михайловичу окончательной победы над никоновскими идеями. На Церковном соборе в 1667 г., с положением о том, что «степень священства выше степени царства», выступили Крутицкий митрополит Павел и Рязанский архиепископ Иларион. В результате долгих споров, в которые были вовлечены восточные патриархи, пришли к решению, что царь имеет преимущество в делах гражданских, а патриарх - церковных. Собор избрал нового патриарха, им стал архимандрит Троице - Сергиева монастыря Иоасаф.

Решения собора 1667 г., закрепили принцип независимости духовной власти от светской. Церкви удалось вернуть некоторые из утерянных привилегий. Духовенство было освобождено от светского суда: от суда светских учреждений и от суда светских чиновников архиереев. Из патриаршего Разрядного приказа выделили Духовный приказ, который занимался судом над духовенством по всем делам; приказ возглавляли духовные лица, назначаемые патриархом. Фактически Монастырский приказ был лишен судебной функции (окончательно он был упразднен в 1677 г., а его функции переданы приказу Большого дворца). Наступление государства на позиции церкви было пока приостановлено. В то же время церковь не возражала против вмешательства государства в преследовании антицерковных движений. Собор 1666-1667 гг., отменил ряд церковных правил, принятые еще Стоглавым собором 1551 г., осудил старообрядцев как людей, отказывающихся повиноваться авторитету официальной церкви, отлучив от церкви и предав их светскому суду. Старообрядческое движение сильно ослабляло церковь, поэтому поддержка государства была ей необходима.

5. Раскол Русской православной церкви и старообрядчество

Официально раскол как религиозно-общественное движение существует со времени принятия решений собором 1667 г., фактически - с начала проведения церковной реформы. В научных трудах по истории раскола исследователи по-разному определяют причины, идейное содержание и значение этого явления. Одни понимают раскол как движение исключительно церковное, отстаивающее «старину»; другие видят в нем сложное социокультурное явление в форме церковного протеста, в котором наряду с традиционными были идеи, обусловленные временем. Оценка раскола и старообрядчества не может быть однозначной. В этом движении сплелись воедино обряд и идеи, религиозное и социальное, поступки и эмоции людей. Трагизм происходившего был связан не только с тем, что раскололась церковь, но с тем, что раскололось общество. Создалась ситуация, когда идеи разделили народ.

Старообрядцы (так стали называть сторонников древнерусской церковной традиции) включали представителей разных групп населения: белого и черного духовенства, боярства, посадских людей, стрельцов, казачества, крестьянства. По разным оценкам, в раскол ушло от одной четверти до одной трети населения. Старообрядчество дало русскому обществу новый тип личности: страдальца за веру, подвижника и мученика.

Крупнейшим представителем раннего старообрядчества был протопоп Аввакум Петров, вся жизнь которого была служением идее. Он родился в 1620 г., в селе Григорово под Нижним Новгородом. Став священником, в 1642 году был рукоположен в дьяконы, в 1652 г., был возведен в протопопы. Сблизившись с «ревнителями благочестия», он из Юрьевца Поволжского перебирается в Москву, где служит в Казанском соборе. Аввакум оказался в числе самых первых противников никоновской реформы, проявивших неповиновение авторитету церкви. В 1653 г., он и его семья были отправлены в ссылку в Сибирь, вначале в Тобольск, а затем в Енисейск, Братский острог, Даурию. В Сибири Аввакум претерпел жестокие лишения и страдания за веру, но несломленным был возвращен в Москву в 1664 году. Царь поначалу встретил ласково Аввакума, видя в нем в первую очередь противника патриарха Никона. Но Аввакум вскоре обнаружил, что реформы никто не собирается отменять, и снова выступил за старую веру. Его гонения продолжились, с семьей его сослали на север, на Мезень. В 1666 г., он был привезен на церковный собор, на котором Аввакума и его сподвижников расстригли, предали анафеме и сослали в Пустозерск. Место ссылки стало идейным центром старообрядчества, откуда послания пустозерских старцев рассылались в разные уголки России. 14 апреля 1682 г., протопоп Аввакум и его союзники - дьякон Федор, протопоп Лазарь и инок Епифаний - были казнены, их сожгли в срубе.

Религиозно - философские взгляды протопопа Аввакума отразились в его многочисленных произведениях: «Книге бесед», «Книге толкований и нравоучений», «Книге обличений», посланиях, автобиографическом «Житии». Секрет необычайной популярности Аввакума таился в том, что он выразил многое из того, что волновало всех, особенно людей зависимых, униженных, тех, кто видел в церковных новшествах причину своих бед и страданий. Причем выразил страстно, простым народным языком, показав всей своей жизнью, что значит пострадать за веру.

Вторая половина XVII в., дала целый ряд ярких личностей расколоучителей - Спиридон Потемкин, Иван Неронов, Федор Иванов, Лазарь, Епифаний, Никита Пустосвят. Особое место среди них занимают женские фигуры, в первую очередь боярыня Федосья Прокопьевна Морозова. Она происходила из рода Соковниных, вышла замуж за Глеба Ивановича Морозова, родного брата Бориса Морозова. Наследовав после мужа и его брата огромное богатство, придворная боярыня не просто осталась верна «старой вере», но сделала свой дом в Москве оплотом старообрядчества. Ее духовный поединок с царем продолжался в течении нескольких лет и завершился трагически. В 1671 г., Морозова была заключена в земляную тюрьму в городе Боровске, где после долгих страданий умерла в 1675 году. Вместе с Морозовой уморили голодом ее сестру княгиню Е.П. Урусову и жену стрелецкого полковника Марию Данилову. Сохранившаяся переписка Ф.П. Морозовой с духовным отцом протопопом Аввакумом и письма Е.П. Урусовой к ее детям позволяют представить духовный подвиг этих женщин, их нравственную высоту. Вообще путь и патетика мученичества и подвижничества характерны для деятелей раннего старообрядчества.

В основе старообрядческой идеологии лежали учения о «Третьем Риме» и «Повесть о Белом Клобуке», осужденная собором 1666-1667 гг. Поскольку никоновская реформа уничтожала, по мнению старообрядцев, истинное православие, «Третий Рим» оказался на пороге гибели, прихода Антихриста и конца света. В раннем старообрядчестве апокалиптические настроения занимают значительное место. Обсуждался вопрос о точной дате конца мира - 1666, 1669, 1674, 1691, 1699, 1702 год. Существовало несколько толкований о явлении Антихриста: по одним он уже пришел в мир, его видели в патриархе Никоне; по другим - Никон только ее предтеча (патриарх и царь - два рога Антихристова), и. наконец. Утверждали, что существует «Мысленный» Антихрист, который властвует в мире. Дальнейшая логика старообрядцев была проста. Если «Третий Рим» пал (или падет), а четвертому Риму не бывать, то священная история окончилась, мир оказался богооставленным, и поэтому сторонники «старой веры» должны уходить из этого мира, бежать в «пустыню». Такими местами стали Нижегородский край в районе Керженца, Пошехонье, Выга (Поморье), Стародубье, Приуралье, Дон, Зауралье.

Важным звеном старообрядческих учений было утверждение о незыблемости обряда. Религиозным сознанием форма (а не только содержание) воспринималась как отражение божественного откровения и истины. Никоновские нововведения разрушали канон, основной принцип русской средневековой религиозности. Поэтому посягательство на форму означало уничтожение самой сущности, духа, истины. Приверженность обряду - тип русской религиозности и благочестия - определяла образ мыслей и действий старообрядцев. Дьякон Федор говорил, что следует умирать за «един аз», т.е. за букву «а». Дело в том, что в новой редакции исключили союз «а» из «Символа веры» (вместо «рождена, а не сотворенна» было записано «рождена, не сотворенна»). В такой позиции не просто фанатизм и начетничество. Федор, один из наиболее образованных и талантливых раскольничьих писателей, умер на костре в Пустозерске.

Идеологи раскола не признавали священства русской церкви, которая лишилась в результате реформ всякой благодати. В том, что Россия превратилась в «чужую землю», были виноваты Никон и Алексей Михайлович. Отношение к царю у Аввакума и его сподвижников было довольно противоречивым. Старообрядцы не сомневались в божественном происхождении царской власти и незыблемости самодержавия. Забрасывая царя своими челобитными, поначалу они надеялись, что он образумится. После 1670 г., критика у Алексея Михайловича у того же Аввакума становится более резкой; он называет его тираном, гонителем, мучителем («безумный царишко», «царь отщепенец»), предрекает ему мучительную кончину и адские страдания. Приход к власти Федора Алексеевича снова вселил в старообрядцев мимолетную надежду на возвращение к «старой вере».

В сочинениях Аввакума встречается идея равенства, в основе которой лежит равенство каждого христианина перед Богом. От традиционного христианского противопоставления бедности и богатства Аввакум поднимался до обличения богатых «никониан»: «Посмотри-тко на рожу ту и на брюхо то, никониан окаянный, - толст ведь ты! Как в дверь небесную вместитися хощешь?» Только тот войдет в рай, свое «отечество», у кого «лице и руце и нозе и вся чувства тончава и измождала то поста и труда и всякия им находящия скорби». Социальный подтекст таких мыслей очевиден, в определенной ситуации они могли быть использованы против тех, кто обладал властью и богатством.

Старообрядцы отстаивали традиционную систему культурных ценностей. Аввакум отрицал науки и в их числе философию: «Платон и Пифагор, Аристотель и Диоген, Иппократ и Галлин». Основоположники раскола противились распространению светского образования. Крайне негативно Аввакум отзывался о новых явлениях в иконописи, считая это «плотским умыслом», заменой духовной красоты видимой. В исторических условиях конца XVII в. Сохранение национальной традиции в духе старообрядчества было чревато духовным консерватизмом, застоем, отрывом от общеевропейского историко-культурного процесса. В ответ на гонения властей запылали многочисленные гари, приведшие к смерти к концу XVII в., более 20 тыс. человек.

Заключение

Итак, что же привело к столь серьезным переменам в Русской Церкви?

Непосредственным поводом для Раскола послужила реформа, но причины, лежали гораздо глубже, коренясь в основах русского религиозного самосознания.

Религиозная жизнь Руси никогда не застаивалась. Обилие живого церковного опыта позволяло благополучно решать самые сложные вопросы в духовной области. Наиболее важными из них общество безоговорочно признавало соблюдение исторической преемственности народной жизни и духовной индивидуальности России, с одной стороны, а с другой - хранение чистоты вероучения независимо ни от каких особенностей времени и местных обычаев. Русские люди не хотели признавать «нововведения», происходившие от греков. Изменения и дополнения, внесенные переписчиками в богослужебные книги, и обряды, доставшиеся им по наследству от предков, настолько укоренились в сознании людей, что принимались уже за истинную и священную правду.

Нелегко было проводить реформу в условиях сопротивления большой части населения. Но дело осложнилось, главным образом, тем, что Никон использовал церковную реформу, в первую очередь, для усиления собственной власти. Это также послужило причиной для возникновения его ярых противников и раскола общества на два враждующих лагеря.

Таким образом, религиозный Раскол в русском обществе стал фактом.

Список литературы

1. История России с древнейших времен до конца XVII века/ Л.Н. Вдовина, Н.В. Козлова, Б.Н. Флоря; под ред. Л.В. Милова.-М.: Эксмо, 2010 - 768 с.

2. История СССР с древнейших времен до конца XVIII в. / Под. ред. Б.Н. Рыбакова. - М., 1983.- 415 с.

3. Бахревский В.А. Никон. - М., 1988.

4. Борисов Н.С. Церковные деятели средневековой Руси XIII-XVII вв. - М.: МГУ, 1988.- 200 с.

5. Богданов А.П. Перо и крест. - М., 1990.

6. Буганов В.И., Богданов А.П. Бунтари и правдоискатели в русской православной церкви. - М.: Политиздат, 1991. - 526 с.

7. Георгий Флоровский. Пути Русского Богословия. из-е 2. 1981.

8. Карташов А.В. Собрание сочинений: В 2т.; Очерки по истории русской церкви.- М., 1992.

9. Костомаров Н.И. Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей.- Спб, 1912.

10. Костомаров Н.И. Раскол. Исторические монографии и исследования. М.: Чарли, 1994.

11. Ключевский В.О. Русская история. Полный курс в 3-х книгах. М.: Мысль, 1993.

12. Зеньковский С.А. Русское старообрядчество. Том 2/Сост. Г.М. Прохоров. Общ. ред. В.В. Нехотина. М.: Институт ДИ-ДИК, Квадрига, 2009 - 688 с.

13. Соловьев С.М. Сочинения: В 18 кн. - Кн. 4. - Т2.

Размещено на Allbest.ru