Политическая борьба в Англии в эпоху протектората (1653–1658)

В данной главе следует подробнее остановиться на финансовом вопросе протектората. Бюджетный дефицит стал неизлечимым недугом 1953 - 1958 г. Экономическая политика протектората была столь же реакционной, как его полицейская система. Войны миновали, а военные расходы не уменьшились. Для содержания армии, главной опоры лорда - протектора, для усиления флота, для подавления восстаний народных масс, для борьбы с республиканскими элементами, для подавления заговоров сторонников короля, для ведения агрессивной внешней политики требовались громадные средства. Правительство протектората находилось в состоянии непрерывного финансового кризиса. Необходимость пополнить пустеющую государственную казну военной добычей сыграла немалую роль в ряду причин, приведших в 1655 г. к войне с Испанией. Но расчеты эти не оправдались, война привела к обострению финансовых трудностей правительства. Чтобы выйти из тисков финансовой нужды, Кромвель искал поддержки у авантюристических элементов из среды купечества, вроде откупщика-арматора, торговца рабами, крупного колониального предпринимателя Мартина Нелля. Такие дельцы, как Мартин Нелль, Пови и др., приобрели влияние на правительство протектората, войдя в правительственные комитеты, стали личными друзьями Кромвеля и его министров, подчинив в известной мере деятельность правительства своим интересам.

Ордонансом 1656 года феодальное «рыцарское держание» отменялось, но отменялось только для сквайров. Они освобождались от вассальной зависимости и получали свои земли в полную собственность. Но это касалось только сквайров-землевладельцев. Крестьяне продолжали нести ярмо унизительных повинностей и платежей -- на них этот «акт свободы» не распространялся. Церковная десятина, символ собственнических прав, осталась в неприкосновенности. Возродилась практика откупов и раздачи монопольных прав на тот или иной вид производства и торговли. Огораживания, от которых так страдали деревенские бедняки, но только продолжались, но и поощрялись.

В июне 1656 г. протектор созвал конференцию из членов Государственного совета и высших офицеров армии, на которой обсуждался вопрос о финансовом положении страны. Среди участников этой конференции были и такие, которые советовали протектору собрать денежные средства единоличной властью, путем принудительного займа. Однако конференция в целом приняла другое решение: она постановила вновь созвать парламент.

англия кромвель парламент протекторат

3. Обострение внутриполитической борьбы. Кризис протектората

3.1 Второй парламент протектората

17 сентября 1956 г. Кромвель открыл заседания второго парламента. Перед открытием парламента Кромвель и офицеры воспользовались своим правом, записанным в «Орудии управления» -- проверять полномочия депутатов. Эта своеобразная чистка удалила из палаты республиканцев, бывших членов «охвостья», людей, связанных с левеллерами и сектантами, и других подозрительных лиц, избранных вопреки стараниям усердных генерал - майоров. Помимо сотни лиц, исключенных из состава депутатов протектором, еще около 50--60 чел. не посещали заседаний парламента из-за несогласия с политикой протектора. Таким образом, несмотря на высокий ценз, состав парламента, собравшегося в 1656 г., оказался, с точки зрения правящей офицерской верхушки и Государственного совета во главе с протектором, неудовлетворительным, и потребовались чрезвычайные мероприятия, чтобы создать в этом парламенте надлежащим образом настроенное большинство. Но даже «очищенный» парламент не обнаруживал стремления послушно следовать за протектором и руководством армии.

Исключенные члены попробовали сопротивляться. Они составили ремонстрацию, в которой обличали тираническую власть, и заявляли, что парламент ныне находится под давлением со стороны протектора и армии и потому не может называться народным представительством. Умеренные депутаты, которых допустили в него, не хотели осложнять свою жизнь. Они посоветовали исключенным обратиться к Государственному совету. А сами занялись текущими делами.

Поначалу парламент выпустил вполне лояльные постановления: отказали роду Стюартов в праве на английский престол, провозгласили государственной изменой всякое покушение на протектора и его правительство.

Во время открытия второго парламента Кромвель говорил о предательстве испанцев и о дружбе английских кавалеров с Испанией, поддерживающей Стюартов и наносящей большой ущерб англичанам в Вест-Индии, доказывал справедливость нападения английского флота на испанские колонии в Америке, последовательно отстаивая торговые и колониальные интересы крупной буржуазии и ее союзника -- нового дворянства. После речи Кромвеля парламент поддержал правительство в вопросе о «справедливости» войны с Испанией, но денег на ведение войны отпустил значительно меньше, чем требовал протектор.

Позднее в палате встаёт вопрос о генерал-майорах. 28 января 1657 года билль о генерал - майорах провалили 124 голосами против 88. Кромвель пытался защищать от нападок некоторых депутатов деятельность генерал-майоров, являвшихся оплотом как против строивших козни и заговоры кавалеров, также и против республиканцев, против демократических течений, боровшихся с режимом протектората. Характерно, что именно в это время известный в прошлом левеллер, активный участник солдатского движения 1647 г., ставший позже офицером и сторонником Кромвеля, а затем разочаровавшийся в Кромвеле после установления протектората, Эдуард Сексби, выпустил под чужим именем памфлет «Умерщвление -- не убийство», оправдывавший тираноубийство и открыто призывавший к убийству Кромвеля. На Сексби, между прочим, и обрушился Кромвель при открытии парламента, клеймя его как ренегата, «лишенного совести и честил». Кромвель вынужден был признать, что установление военно-полицейского режима в Англии явилось ошибкой.

Видное место в работах второго парламента протектората заняло обсуждение так называемой «Покорнейшей петиции и совета», внесенной 2 февраля 1657 г. Кристофером Пеком, бывшим лорд-мэром Лондона и видным членом «Компании купцов-авантюристов». Предложение предусматривало введение в Англии «нормальных» конституционных порядков -- двухпалатной системы и короля. Кромвель должен был, согласно этому проекту, принять королевский титул. Предложение вызвало бурный протест, главным образом со стороны армии, заявившей, что восстановление королевского титула находится в противоречии с теми принципами, поддерживать которые они поклялись, принципами, за которые они сражались и проливали кровь. Офицеры армии стояли за режим протектората, за военную диктатуру, против восстановления традиционной монархии. Их противники, среди которых наиболее инициативными были представители лондонского Сити, почтительно, но весьма решительно критиковали режим протектората, как неустойчивый, подверженный всяким колебаниям. Они предлагали восстановить монархически-парламентский строй, отказаться от практики произвольного взимания налогов. Налоги впредь должны были взиматься лишь с согласия парламента. Предполагалось ввести принцип неприкосновенности парламентских депутатов, которые впредь могли бы быть удаляемы из палаты лишь по суду и с согласия парламента, а не по произволу протектора.

Взамен отказа Кромвеля от порядка чрезвычайного управления ему предлагался королевский титул. Предлагалось также восстановить палату лордов в составе от 40 до 70 членов, назначить которых должен был бы Кромвель с одобрения палаты общин. Это был открытый призыв к восстановлению старой формы государства: король, лорды и общины. Характерно также, что «покорнейшая петиция» предлагала заменить Государственный совет Тайным советом, по аналогии с Тайным советом короля.

По целому ряду признаков можно прийти к заключению, что лорд-протектор весьма склонен был принять корону, а возможно, что и сам тайно содействовал появлению этого предложения. Но открыто Кромвель занял пассивную позицию, не выражая ни согласия, ни отказа. Но такая позиция вызвала недовольство в среде офицеров. Не заставили себя ждать и заявления: «…что в случае принятия Кромвелем королевского титула они подадут в отставку…».

Прайд в случае принятия Кромвелем королевского титула грозился его убить при первой возможности. В самом парламенте этим предложением возмущались республиканцы: «Неужели вы хотите сделать Лорда-Протектора величайшим в мире лицемером, посадив его на трон, отвергнутый господом?»3 Кромвель был страшно раздражен этим выступлением офицеров, однако в решительный момент отказался от титула короля, счел за лучшее выждать более благоприятных обстоятельств.

Но новая конституция -- «Покорнейшая петиция и совет» -- все же была принята 25 мая 1657 г., хотя и без утверждения королевского сана. Протектор получил право назначить себе преемника, т.е. власть его стала фактически наследственной. Учреждалась верхняя палата, палата лордов. Вторичное провозглашение Кромвеля протектором было произведено с такой торжественностью, что очень походило на церемонию коронации, хотя корона и отсутствовала. Спикер палаты, действуя от имени последней, облек лорда-протектора в пурпурную мантию, опоясал государственным мечом, дал в руки массивный золотой скипетр и библию и принял от него присягу на верность новой конституции. При звуках труб и приветственных криках присутствующих Кромвель сел на трон; с одной стороны трона стоял посланник Людовика XIV, с другой - голландский посланник.

В соответствии с новой конституцией предстояло создать верхнюю палату. Был составлен список новых «лордов», насчитывавший 63 лица. Но лишь 42 из них приступили к выполнению своих обязанностей; многие даже не отозвались на вызов. Из новых лордов семеро были членами семьи самого Кромвеля, в том числе двое из его сыновей - Ричард и Генри. Семнадцать лордов были командирами полков. Был назначен в верхнюю палату ряд бывших офицеров, деревенских сквайров или джентльменов средней руки. Из числа старых лордов лишь пятеро явилось по вызову протектора, остальные уклонились от участия в деятельности верхней палаты. В палату общин, согласно новой конституции, должны были вернуться и те члены ее, которые ранее не были допущены протектором к участию в первой сессии парламента в 1656 г. Условием их возвращения было принесение присяги в верности протектору и признание законности его власти. Так в палате появилась большая часть ранее недопущенных депутатов - оппозиционеров-республиканцев. Их появление сильно изменило сложившееся большинство, в особенности ввиду того, что около тридцати прежних членов палаты общин, поддерживавших протектора, были теперь назначены членами верхней палаты.

В палате общин начались длительные споры о правах и компетенции, даже о самом названии верхней палаты: является ли она «палатой лордов» - или просто «другой палатой». Начались споры и о форме правления. Сити подало в парламент ряд петиций с требованием укрепить государственный строй, сделать его надежным оплотом собственности. Демократически настроенные члены палаты предлагали возврат к республиканскому строю. С другой стороны, среди членов палаты были и скрытые роялисты -- сторонники Карла II, сторонники абсолютизма. И все же, стоит отметить, что эта конституция нравилась Кромвелю.

Возвращение к старине видно и в религиозной области. Границы терпимости суживаются. Парламенту предлагается выработать «исповедание веры», осуждение которого подлежит каре. Папизм, англиканство и ереси, не признающие троицы и боговдохновенности святого писания, не допускаются вовсе. Мужья католичек, осквернители праздников, пьяницы лишаются избирательных прав.

Стоит отметить, что главные осложнения начинаются с открытием новой сессии парламента - 20 января. Состав палаты общин несколько изменился. Часть мест пустовала - выбыли те, кто сидел теперь в палате лордов, но зато на заседания явились исключенные на прошлой сессии. Им никто не препятствовал, и палата пополнилась неистовыми и искушенными в политической борьбе республиканцами: на своих местах сидели Гезльриг, Скотт, Робинзон. Они приготовились к оппозиции.

Кромвель прибыл на открытие сессии в раззолоченной карете. Лошадей покрыли драгоценными бархатными помпонами. Протектор чувствовал себя неважно, и речь его к парламенту не отличалась длительностью. Он призывал внимавших депутатов к миру, но едва начались дебаты, тут же пошли разногласия. Гезльриг и Скотт яростно повели республиканскую оппозицию в наступление. В Долгом парламенте они положили столько сил па отмену палаты лордов -- и вот теперь лорды опять появились в Вестминстере. «Давайте, но крайней мере, не называть их лордами -- пусть это будет просто «другая палата». Если мы будем звать их лордами, они потребуют всей полноты власти, которой пользовалась верхняя палата при короле». Выдвигались и более хитрые аргументы: новые лорды не представляют земельных собственников. Они бедны, они владеют одной двенадцатой всех земель нации, тогда как прежде владели двумя третями.

Пять дней спустя Кромвель опять выступил перед ними. Конфликта нельзя было допустить. Он напомнил безрассудным депутатам о внешней опасности. Роялисты планируют вторжение с помощью испанцев, заговоры внутри страны множатся. Каждая из сект норовит захватить власть в свои руки. Только единство, сплоченность и бдительность могут спасти Англию. Ссорясь друг с другом, сказал он, члены парламента играют па руку шотландскому королю. Но остановить их было уже невозможно. Споры и нападки продолжались, усиливались, брожение росло. Снова его постигла неудача. Парламент оказался таким же пустым и самонадеянным сборищем, как и «охвостье».

3.2 Роспуск парламента

4 февраля 1658 г. Кромвель распустил свой второй и последний парламент. Это повело к очень серьезному обострению положения в стране. Образовалась весьма широкая оппозиция, направленная против режима протектората и лично против Кромвеля.

В различных пунктах страны объединялись, составляли заговоры, выпускали манифесты, поднимали восстания кавалеры, левеллеры, республиканцы, анабаптисты, «люди пятой монархии». Правительство прибегало к многочисленным арестам и казням. Карл II Стюарт, находясь в эмиграции, побуждал своих сторонников в Англии к восстаниям, он искал помощи для вооруженной интервенции против Англии в Голландии, Испании, Франции, всюду, где только можно было рассчитывать на поддержку престижа «законной» монархии, против республиканцев, против «узурпаторов», «цареубийц». Карл Стюарт заключил договор с испанским королем, в котором за военную помощь в восстановлении его на английском троне обещал вернуть Испании все завоевания, сделанные Кромвелем у испанцев. Борьба Кромвеля со сторонниками Карла затруднялась тем, что в его собственной семье оказались лица, замешанные в монархических заговорах. Кромвель выдал своих дочерей замуж за представителей старой знати. Среди казненных в мае -- нюне 1658 г. кавалеров-заговорщиков оказался сэр Генри Слингсби; племянник его, лорд Фолконбридж, был мужем одной из дочерей Кромвеля, В заговорах деятельное участие принимали и сторонники англиканской епископальной церкви, поставленной при протекторате, как и католическая церковь, вне закона: в ноябре - 1655 г. было запрещено епископальное богослужение даже в частных домах. Те представители высшей знати, которые отказались заседать в кромвелевской палате лордов, твердо держались в политике монархических взглядов и были сторонниками англиканской епископальной церкви.

Буржуазные историки, в своем стремлении затушевать, скрыть классовую борьбу, изображают английскую революцию как религиозную борьбу, как столкновение идеи и вероучений. В английской буржуазной резолюции XVII в. борющиеся силы действительно пользовались в своей борьбе религиозной фразеологией, библейскими образами и терминами. Но это лишь внешняя оболочка, за которой скрывались реальные интересы различных социальных слоев. Кромвель с особым искусством умел в политических целях пользоваться религиозной фразеологией. Он всегда выступал ярым противником католичества и англиканской церкви. Насколько это было вызнано политическими мотивами, видно хотя бы из его отношения к двойным обрядам бракосочетания дочерей.

В своих официальных выступлениях в парламенте, перед солдатами, в манифестах и обращениях к народу, в переписке с государственными деятелями и даже со своими родственниками Кромвель любил изображать себя орудием божественного промысла, объяснять все свои успехи помощью бога. Однако в тесном кругу своих помощников, в деловой обстановке Кромвель часто отбрасывал библейскую фразеологию и обнаруживал чрезвычайно трезвое понимание реальных причин и следствий своих действий. Контраст между торжественными заявлениями протектора и действительными мотивами его действий с необычайной яркостью проявился в вопросе о войне с Испанией. В парламенте Кромвель говорил о богом предначертанной, «провиденциальной» вражде к Испании, о борьбе с папизмом, о защите интересов истинной реформированной религии и т.п. и ни словом не обмолвился о действительных причинах нападения на испанские колонии. В узком кругу членов Государственного совета Кромвель с цинизмом, достойным купца-авантюриста или даже пирата, рассчитывал, что выгоднее: демобилизовать военный флот после заключения мира с Голландией или использовать его для захвата и грабежа испанских колоний в Америке. Он утверждал, что добыча от грабежа испанских колоний покроет расходы разбойничьего предприятия. Он убеждал членов Совета, что Испания не решится на войну с Англией, так как занята войной с Францией. Но расчеты Кромвеля не оправдались. Испания не примирилась с нападением на ее владения и вступила в войну с Англией.

Актом, передававшим власть в руки лорда-протектора,-- «Орудием управления» был установлен принцип веротерпимости. Однако этот принцип не распространялся па папистов и сторонников епископата. Обе конституции протектората - 1653 и 1657 гг. - запрещали католическое к англиканское богослужения. Отличаясь с детства приверженностью к пуританизму, Кромвель в годы гражданской войны обнаруживал религиозную терпимость; ему нужны были честные и преданные делу солдаты, хотя бы они были и анабаптистами, сектантами. Он резко возражал тогда против преследований анабаптистов в армии; и в годы протектората Кромвель относился довольно безразлично к догматическим и организационным различиям между пресвитерианами и индепендентами, сторонниками пресвитерианского строя или независимых религиозных организаций или анабаптистских общин.

Выставляя себя борцом за свободу совести, Кромвель готов был иногда дать резкую отповедь сторонникам религиозной нетерпимости и религиозных преследований. Но идеалом Кромвеля была основанная на соглашении всех протестантских церквей, кроме епископальной, единая государственная церковь, поддерживаемая государством и поддерживающая государство, охраняющая существующий строй.

Из принципа веротерпимости, принятого согласно акту об установлении протектората, было сделано исключение для католиков и для сторонников епископальной церкви по чисто политическим мотивам: к римскому католицизму Кромвель относился очень враждебно. Выражая весьма распространенное мнение, Кромвель в 1656 г. заявил: «Паписты в Англии... всегда считались, с тех пор как я родился (надо прибавить -- и даже много раньше), обиспанившимися... Так было и в Англии, и в Ирландии, и в Шотландии -- никто в этом не может сомневаться... Этот испанский вопрос у нас в Англии усугубляет в значительной степени то опасное положение, в котором находится страна».

Ненависть к католицизму в значительной степени определялась тем, что католическая Испания и римский папа, оплот феодальной реакции во всем мире, поддерживали врагов английской республики и протектората Кромвеля. Даже Джон Мильтон, противник всяких религиозных преследований, признавал государственную целесообразность исключения римских католиков из принципа религиозной терпимости. И все же положение католиков в Англии значительно улучшилось с тех нор, как власть перешла от пресвитериан к индепендентам. Последних даже обвиняли иногда в склонности к папизму. Возможно, что и Кромвель был склонен к заключению какого-либо соглашения с английскими католиками. Однако в апреле 1655 г. преследования католиков вновь усилились в связи с обострением англо-испанских отношений, приведших вскоре к войне с Испанией.

Так как католическое богослужение было запрещено, то католики могли собираться лишь тайком, но домам, или идти в одну из католических капелл при иностранных представительствах в Лондоне. В 1655 г. было восстановлено старое запрещение английским подданным посещать иностранные церкви. Ряд католиков в связи с этим был арестован. В защиту католиков пробовал выступить Мазарини. Кромвель ответил ему, что меры к ослаблению преследований католиков за их религиозные убеждения им предприняты и что он надеется достигнуть большего. В общем положение католиков в период протектората было все же значительна лучше, чем при прежнем правительстве, как это должен был признать и французский посол. Епископальная англиканская церковь выступала на стороне короля. Это была церковь кавалеров, старой знати, политических врагов протектората. Сближение семьи Кромвеля со старой знатью содействовало смягчению его враждебности к англиканскому вероучению. Более благоприятное отношение к англиканской церкви было одним из проявлений внутреннего кризиса протектората, стремления Кромвеля к реставрации монархии.

Что касается внутреннего положения в стране, то здесь можно выделить следующее: армия, на которую он опирался, войны, которые он вел, колониальные захваты и огромный флот требовали денег, все больше денег. Чудовищный финансовый дефицит постоянно увеличивался: летом 1658 года он превышал 500 тысяч фунтов стерлингов. Огромный государственный: долг тяготел над правительством - полтора миллиона фунтов. Жалованье солдатам не платилось много месяцев. Терло, почти гениальный по части раскрытия всякого рода заговоров, признавался в своем полном бессилии. «Мы здесь до такой степени сбились с толку, - жаловался он Генри Кромвелю в апреле, - что я не знаю, что мы будем делать без денег». К июню стало еще хуже, и железный Терло близок к панике: «Я положительно думаю, что только одно провидение может устранить наши затруднения, если богу будет угодно сжалиться над нами».

Торговля переживала плачевные дни: выгодные сношения с Испанией были прерваны войной, налоги и пошлины непомерно выросли. Безработица, обнищание со всех сторон вызывали жалобы и протесты. Сити отказывало протектору в займах.

Кромвель не мог не видеть, что в хозяйственной сфере режим его терпит фиаско. Ничего не оставалось делать, как думать о созыве нового парламента. Ни «Орудие управления», ни «Смиренная петиция», как показал опыт, не годились. Девять приближенных, избранных Кромвелем для совета по этой части, тщетно ломали голову над конституционными вопросами. Только авторитет Кромвеля спасал страну от смуты, от мятежа, анархии, от реставрации Стюартов.

В поисках выхода из внутренних затруднений в близких к протектору кругах снова был поднят вопрос о принятии Кромвелем королевского титула. Терло, Флитвуд и другие сторонники этого проекта убеждали Кромвеля согласиться принять титул; распространялись слухи, что лидеры республиканцев - Вен, Ледлоу и др.,- ввиду опасности со стороны кавалеров, станут сговорчивее.

Собравшийся в мае 1658 г. «Комитет девяти» (5 военных и 4 гражданских сановника) обсуждал вопрос о действиях будущего парламента, омерах, которые должны были избавить страну от угрозы, как со стороны кавалеров, так и со стороны республиканцев.

Стоит отметить, что в это Кромвель стал все хуже себя чувствовать, его здоровье так же подкосила болезнь и смерть любимой дочери Бетти. Протектор чувствовал себя настолько разбитым, опустошенным и больным, что даже не поехал на похороны, состоявшиеся 10 августа. Через неделю сильный приступ его старого недуга, подхваченного еще в ирландских болотах, свалил его - началась лихорадка.

В последние дни протектора Оливера Кромвеля только один человек отваживался входить к нему с государственными делами - вернее, с одним-единственным важнейшим государственным делом, - и этот человек был Джон Терло. И дело, ради которого он донимал вопросами умирающего было назначение преемника. Согласно последней конституции -- «Смиренной петиции и совету» -- протектор сам должен был назначить себе преемника.

Терло, как и других членов совета, устраивал только один кандидат -- Ричард Кромвель. Простоватый и покладистый «сельский джентльмен» мог на первых порах понравиться всем. Советники диктовали бы ему свою волю; пресвитерианам и консерваторам по душе было то, что Ричард не запятнал себя причастностью к казни короля и наследовал власть как старший сын, по монархическому принципу. С другой стороны, республиканцы надеялись вынудить слабохарактерного Ричарда сделать некоторые уступки в свою пользу. Терло поэтому домогался от сотрясаемого лихорадкой протектора назначения именно Ричарда.

Смерть Кромвеля 3 сентября 1658 г. ускорила неизбежное крушение системы протектората. Назначенный им еще при жизни преемник - его старший сын Ричард Кромвель - понял невозможность сохранить власть в своих руках и под нажимом офицерства, без сопротивления, отказался от титула лорда-протектора и отстранился от политической деятельности. На этом формально заканчивается режим протектората, в период которого контрреволюционные силы крупной буржуазии и новой земельной знати, нового дворянства, союзника буржуазии, укрепились настолько, что оказались в состоянии восстановить на троне старую династию Стюартов.

Заключение

В Вестминстере среди потемневших старинных зданий из красного кирпича одиноко высится на белом постаменте строгий памятник. Человек в латах и высоких кавалерийских сапогах стоит, слегка склонив голову. В правой руке он держит меч, в левой - Библию, орудия своей власти. Голова его не покрыта, лицо сурово и печально. У подножия постамента лежит величественный лев - традиционный британский символ. Таким он спустя века предстает глазам наших современников - вождь английской революции, джентльмен по рождению, воин, цареубийца, завоеватель и диктатор, так и не ставший королем, - Оливер Кромвель.

О чем говорит нам этот образ? Прежде всего - о революции. Английская буржуазная революция XVII в. была громовым ударом, возвестившим рождение нового общественного строя, пришедшего на смену старому порядку. Она была первой буржуазной революцией общеевропейского значения. Провозглашённые ею принципы впервые выражали не только потребности Англии, но и потребности всей тогдашней Европы, историческое развитие которой вело объективно к установлению буржуазных порядков. Революция расшатала главный оплот абсолютизма - англиканскую церковь, а саму королевскую власть низвергла и провозгласила в Англии республику. Это означало победу нового общественного строя, победу буржуазной собственности над феодальной.

Правда, это была буржуазная революция и буржуазная республика, со всеми ее слабостями и компромиссами: боязнью народных движений, страстью к наживе и завоевательной внешней политикой. Но буржуазия была в те времена еще молодым классом. Она выдвигала из своей среды решительных действий революционеров, которые шли на борьбу, подчас привлекая на свою сторону широкие народные массы. И из числа этих «пламенных ораторов находились люди, в течение веков и веков оставшиеся светочами, учителями, несмотря на всю историческую ограниченность, зачастую наивность их тогдашних представлений о средствах избавления от всяческих бедствий».

Типичной фигурой английской революции, отразившей все ее противоречия и сложности, являлся небогатый сельский сквайр -- землевладелец, пуританин, враг официальной церкви и королевского произвола. Таким именно и был Оливер Кромвель. В чем-то он близок народу; он умеет говорить с ним на одном языке; он верит в бога так же, как простые люди его времени. Он идет вместе с народом в борьбе против короля, епископов, лордов. Он ведет в бой народную армию против сторонников абсолютной монархии и благодаря своим качествам выдающегося полководца одерживает блестящие победы. Он уступает народным требованиям и соглашается казнить короля и установить в Англии республику. Когда же республика в лице «охвостья» Долгого парламента демонстрирует всему миру свою лживую, трусливую, корыстную сущность, он смело разгоняет ее, может быть, неосознанно стремясь к более справедливому и гармоничному порядку. Но, представитель буржуазно-дворянского союза, Кромвель в то же время боится народа. Он не хочет уравнения в правах с низким людом - ни политического, ни тем более имущественного. И, как диктуют ему интересы его класса, он подавляет народные движения, не дает воли тому, что обитает «смутой» и «анархией». Он начинает отходить от народа еще в 1649 году, когда порывает с его знаменосцами - левеллерами. Когда же он поворачивает свою революционную армию против восставшей Ирландии, он из Робеспьера революции превращается в ее Наполеона.

Итак, сила Кромвеля заключалась в экономическом весе и политическом опыте его класса -- нового дворянства, равно как и в степени политической незрелости революционной демократии, шедшей до победы над роялистами за ним как будто бы только для того, чтобы в решающий момент быть преданной и отвергнутой им. Находясь политически в период гражданской войны на левом фланге в лагере революции, Кромвель по завершении ее в период подъема самостоятельного демократического движения народных низов сумел сохранить политическое преобладание своего класса, заняв позицию «уравновешивающего крайности» центра - между пугающими воображение лендлорда уравнительными тенденциями слева - левеллеров - и реставрационными тенденциями справа - пресвитерианского большинства парламента. Ни О. Кромвель, ни другие вожди и идеологи индепендентов, получивших власть в стране, не могли пойти на значительные уступки. Они боялись роста революционных настроений социальных низов и влияния проповедовавшихся уравнительных идей.

И лишь громадным перевесом политического опыта и искушенности классов-союзников над политическим опытом народных низов можно объяснить односторонний характер свершений этой революции - исключительно в интересах этих классов. Однако то обстоятельство, что эти классы обязаны были Кромвелю подобным развитием событий, они уразумели далеко не сразу. Должно было миновать два столетия, прежде чем они осознали эту истину и, осознав ее, увековечили имя Кромвеля статуей, воздвигнутой перед святая святых национальной истории - парламентом. Стоит отметить, что репутация Кромвеля как политика и дипломата отражалась на его положении внутри страны, что способствовало развитию форм английской государственности от республики до протектората. Некоторые историки считают, что существование режима Кромвеля целиком основано на успехах его внешней политики.

И все же Кромвель велик, как велика сама английская революция - прекрасное и грозное время ниспровержения старого строя, рождения новых надежд, замыслов, идеалов. Еще и сейчас в Англии говорят о революции как о «времени Кромвеля». А когда хотят сказать о личной ответственности каждого перед своей совестью, о праве выбора, о необходимости владеть своими страстями и подчинять их высшей цели, приводят поговорку: «Каждый сам себе Кромвель».

Несмотря на всю свою историческую ограниченность, на отступления и ошибки, на незрелость политических идеалов, Кромвель останется в веках прежде всего вождем великой революции, борцом против феодализма и королевского произвола, выдающимся полководцем и смелым политиком, который соизмерял свои поступки с велениями своей совести.

Целью данного исследования было изучение темы «Политическая борьба в Англии в эпоху протектората(1653-1658)» с точки зрения новейших отечественных и зарубежных исследований по сходной проблематике.

Можно с полной уверенностью сказать, что в ходе работы данная цель была успешно выполнена с помощью поставленных задач. В первой главе мы проследили этапы установления протектората Оливера Кромвеля и дали объективную оценку всем аспектам этого вопроса. Однако, установление протектората проходило не так гладко, как может показаться на первый взгляд. Этот процесс сопровождался ожесточённым столкновением Кромвеля с парламентом. Как итог - роспуск парламента и усиление личной власти Кромвеля. Данное противостояние явилось первым актом борьбы протектора с парламентом. Как мы выяснили в нашем исследовании, основным противоречием между Кромвелем и парламентом было нежелание делить власть в стране. В этой борьбе победителем вышел протектор. Его победу отразила новая конституция Англии, названная «Орудие управления», которая была одной из самых прогрессивных для своего времени.

Анализируя период беспарламентского правления Кромвеля, мы выявили тот факт, что, не имея королевских полномочий, лорд-протектор не мог в полной мере осуществлять управление государством. Также на Кромвеля оказывалось давление со стороны армейской верхушки, жаждавшей власти. В данном вопросе мы пришли к выводу, что, исходя из всех этих противоречий, внутренняя политика протектора была неудачной. В лучшей мере Кромвель в этот период проявил себя во внешней политике: были заключены выгодные договора с рядом европейских стран. Кроме того, протектор вынашивал грандиозные планы по созданию союза протестантских государств. Отсюда можно сделать вывод, что внешнеполитическая деятельность Оливера Кромвеля была куда более плодотворной, чем политика, проводимая внутри страны.

Все противоречия во внутренней политике протектората вынудили Кромвеля созвать новый парламент, который, по его мнению, должен был решить ряд государственных проблем и не противоречить политике, проводимой самим лордом-протектором. Однако, данный период (1656-1658гг.) характеризуется ещё большим обострением противоречий: второй парламент протектората своей работой только усугублял внутриполитическое положение в Англии в рассматриваемый период. И даже принятие новой конституции, названной «Покорнейшая петиция и совета», внесенная 2 февраля 1657 года не решило проблемы. Армейская верхушка и знать, которая приобрела свои привилегии, благодаря Кромвелю, «гнули» свою политическую линию, лишь мешали протектору, который так и не решился принять королевский титул. Роспуск второго парламента уже не мог исправить сложившуюся ситуацию. Протекторат бился в агонии, передача всей полноты власти своему сыну не помогла Кромвелю сохранить режим, а его смерть сделала возможным реставрацию Стюартов. Многие исследователи считают период протектората Оливера Кромвеля периодом подготовки этой реставрации. Конечно, нельзя с полной уверенностью согласиться с этим суждением, но это уже вопрос, решаемый вне рамок нашего исследования. Но, несомненно, период протектората (1653-1658 гг.) явился прогрессивным шагом в развитии английского общества.

Библиография

Источники:

1. Законодательство английской революции. 1640-1660 / Сост. Дмитревский Н.П. М. - Л. 1946. - 382 с.

2. Лильберн Дж. Памфлеты. - М., 1937. - 136 с.

3. Сборник документов по истории Английской буржуазной революции XVII века. / Сост. В.М. Лавровский. - М., 1973. - 428 с.

4. Сборник документов по истории нового времени. Буржуазные революции XVII - XVIII веков. / Под ред. В.Г. Сироткина. - М.: Высшая школа, 1990. - 303 с.

5. Сборник документов по истории нового времени стран Европы и Америки. - М.: Высшая школа, 1990. - 255 с.

6. Хрестоматия по всеобщей истории государства и права / Под ред. К.И. Батыра. - М., 1996. - Т. 2. - 308с.

7. Хрестоматия по всеобщей истории государства и права / Под ред. З.М. Черниловского. - М., 1996. - 413 с.

8. Хрестоматия по истории государства и права зарубежных стран. В 2 - х т. / Отв. Ред. Крашенникова. Т 2. Современное государство и право. - М.: НОРМА, 2003. - 672 с.

9. Хрестоматия по новой истории / Под ред. А.А. Губера, Е.А. Ефимова. - М.: Соцэкгиз. 1963. - Т. 1. - 768 с.

10. Хрестоматия по новой истории. 1640 - 1870 / Под ред. В. Г. Сироткина. - М., 1990. - 383с.

11. Эпоха промышленного капитализма в документах и материалах / Под ред. Н.М. Лукина, В.М. Далина. - М.: Партийное издательство, 1933. - 724 с.

Монографические работы:

1. Английская буржуазная революция XVII века. - М.: АН СССР, 1954. - Т. 1 - 493 с. Т. - 2 - 493 с.

2. Англия XVII века: идеология, политика, культура. - М., 1992. - 390 с.

3. Архангельский С.И. Крестьянское движение в Англии в 40-50 - е гг. XVII века. - М., 1960. - 356 с.

4. Барг М.А. Великая Английская революция в портретах её деятелей. - М. - Мысль, 1991. - 397 с.

5. Барг М.А. Кромвель и его время. - М., 1960. - 412 с.

6. Барг М.А., Черняк Е.Б. Великие социальные революции XVII - XVIII веков. - М., 1989. - 345 с.

7. Бернштейн Э. Английская революция XVII века. - Иваново - Вознесенск: Основа, 1924. - 182 с.

8. Винокурова М.В. Английское крестьянство в канун буржуазной революции середины XVII века. - М., 1992. - 293 с.

9. Вольский С. Кромвель. МПИБ. 2002. - 300 с.

10. Гаррисон Ф. О. Кромвель. - М., 1901. - 198 с.

11. Гизо Ф. Английская революция. - Ростов - на - Дону, 1996. Т. 1. - 403с., Т. 2. - 372 с.

12. Егер О. Всемирная история. В 4 - х т. Т. 3 Новая история. - М.:АСТ; - СПб.: Полигон, 2002. - 560 с.

13. Ефимов И. Свернуть всякое иго. - М.: Политиздат, 1977. - 399 с.

14. Зверева Г.И., Репина Л.П. Современная историография Великобритании. М.1991. - 241с.

15. История Европы. - М., 1993. - Т. 3. - 532с.

16. История правовых и политических учений. XVII - XVIII веков. - М.: Высшая школа, 1989. - 391 с.

17. Кареев Н.И. Две английские революции XVII в. МГПИБ. 2002. - 271 с.

18. Ковард Бэри Оливер Кромвель. - Ростов - на - Дону: Феникс, 1997. - 307 с.

19. Лавровский В.М., Барг М.И. Английская буржуазная революция. - М., 1958. - 422 с.

20. Маколей Т.Б. Английская революция. - М., 1906. - 470 с.

21. Мортон А.Л. История Англии. - М., 1950. - 566 с.

22. Павлова Т.А. Кромвель. - М.: Молодая гвардия, 1980. - 361 с.

23. Поршнев Б.Ф. Франция, английская революция и европейская политика в середине XVII века. - М., 1970. - 343 с.

24. Поулсен Ч. Английские бунтари. - М.: Прогрессс, 1987. - 280 с.

25. Репина Л.П. Кризис XVII века и Великая Английская революция. - М., 1994. - 355 с.

26. Савин А.Н. Лекции по истории Английской революции. - М., 1937.

27. Согрин В.В.. Современная историография Великобритании. М.: Наука. 1991. - 288 с.

28. Соловьёв Е.А. Оливер Кромвель. Его жизнь и политическая деятельность. - СПб: Типография Ю.Н. Эрлих, 1893. - 96 с.

29. Сюжеты из истории нового времени. Западная Европа и США. - М.: Сфера, 2001. - 384 с.

30. Татаринова К.Н. Очерки по истории Англии (1640 - 1815). - М., 1958. - 277 с.

31. Хилл К. Английская революция. - М.: Иностранная литература, 1947. - 156 с.

32. Холореншоу Г. Левеллеры и Английская революция. - М., 1948. - 178 с.

Статьи:

1. Бацер М.И. Левеллеры против Кромвеля (1647 - 1649) // ННИ. - 2002 - №3. с. 93-112.

2. Бацер М.И. От нарратива к теории. Англо-американская историография XVII века // ННИ. - 1997. - №5. с. 42-57.

3. Ивонина Л.И. Роль внешнего фактора в политической жизни Англии XVII века//ВИ. - 2002. - №2. с. 145-152.

4. Лабутина Т.Л. Английская революция и интеллектуальное развитие общества в середине XVII века //ВИ. - 2006. - №4. с. 111-123.

5. Павлова Т.А. Англия Шекспира и Англия Кромвеля// ННИ. - 1979. - №1. - с. 78-93.

6. Политико-правовое учение Джона Лильберна: Историографический обзор / М.Ю. Серебрякова. // Правоведение. -1995. - №3. с. 102-107.

7. Репина Л.П. Локальная история и современная историография английской революции // ННИ. - 1992. - №3. с. 174-183.

8. Самсонова Т.Н. Английская буржуазная революция и представления о равенстве // Вестник МГУ. Серия социология и политология. - 2002. - №3 с. 96-112. №4 с. 134-146.

9. Царьков И.И. Идеи свободы и справедливого управления в истории АБР // Государство и право. - 2003. - №7. с. 73-79

10. Хилл К. Ревизионистские историки и Английская революция // ВИ. - 1998. - №6. с. 148-154

11. Эйлмер Дж.Э. Английская революция середины XVII века: современные трактовки//ВИ. - 1998. - №6. с. 142-148.

Размещено на Allbest.ru