Предмет и задачи курса методологии истории

Человек может понять себя лучше, мир природы, которому противостоит. Два знания: знание о природе, которое поддается научному объяснению, и второе - знание жизни - подводится под категорию внутреннего пониманию. Природу мы объясняем, духовную жизнь постигаем. Разные познавательные операции. Все физические объекты выступают по отношению и исследователю как нечто внешне данное. Для нас они даются только в виде явлений через ощущения. Объект исторической науки в принципе не может быть внешним по отношению к историку, т.к. сам человек является соучастником этого процесса. Факты истории даются нам непосредственно как реальность, как некая живая связь, которая в конечном итоге никогда не прерывается, пока существует человеческий род. Объект познания в истории - прошлое - включен во внутренний контекст жизни ученого историка. Историк сам живет в этой истории. История - это категория внутреннего опыта.

Дильтей развивает формулу, что криница знаний базируется на том, что я сам являюсь историческим объектом и субъектом. Если я изучаю историю - я субъект, если я изучаю процессы, то я изучаю и себя самого.

Тождество мышления и бытия: с одной стороны я думаю, с другой я творю. В этом плане Дильтей рассматривается как основатель деятельного подхода. Процесс - это вид и продукт деятельности. Это различное отношение к объекту познания определяет специфику метода исторического изучения. Этот метод Дильтей обозначает методом «понимание».

В чем разница? Понимание направлено на изучение каузальных связей посредством умозаключений. В основе науки о духе всегда лежит душевная связь. Тут изначально лежит связь с душевной жизнью, как некое первоначальное данное. Познание в истории базируется на том, что мы духовным образом связаны с историей. База в том, что мы сами являемся составной частью истории.

Понимание, по мнению Дильтея, - это субъективный процесс оживления прошлого в сознании исследователя. Изучить историю можно только потому, что мы изучаем себя. Изучение фактов - глубоко интуитивный процесс. Эти результаты не верифицируемы. Главная роль отводится творческому подходу исследователя. Из отдельных фрагментов в своем воображении он. Нельзя что-то в прошлом понять, если просто описать набор внешних обстоятельств.

Понимание происходит методом вживания в прошлое. Этот метод осуществляется посредством мысленного перемещения ученого на точку зрения исторического человека.

Вопрос в том, что предмет исторической науки намного шире. Сюда входят сложные образования: хозяйство, государство, церковь, науки и т.д. Все эти системы ни что иное, чем плод творческой деятельности людей. Значит, и познать их можно только переживая сложные связи этих структур. С точки зрения Дильтея эти объекты получаются живыми людьми, которые рождаются, проживают, умирают. Все системы Дильтей призывает рассматривать как живые субстанции. Это же относится к целым исторически эпохам. Каждая эпоха - это отдельный живой организм. Каждая эпоха живет для себя, а не для будущих потомков. Соответственно, каждая из этих систем пользовалась своими ценностями.

Поскольку всё индивидуально, нет смысла выводить какие-то общие законы, под общую систему, которая определяла бы эпохи. Дильтеевская методология релятивна. Дильтей поставил серьезную проблему, которая до сих пор не может быть решена. Получается, что каждый историк живет в определенной эпохе, его творчество обусловлено мировоззрением, продуктом современной ему системы ценностей. Как историк, обусловленный современностью, может понять прошлое, которое тоже было обусловлено тогдашней современностью? Как историк может вылезть из собственной современности.

Уникальный характер всякой эпохи предполагает то, что прошлое не познаваемо. Эпохи оказываются некоммуникабельны, если каждая рождается и умирает, и живет ради себя. Дильтей пытался выйти их этого положения в том смысле, что живая духовная нить не прерывается. Одно наследует другое, существует какая-то последовательность. Для того, чтобы сохранить уверенность в познаваемости природы, Дильтей приходит к тому, что природа человека неизменна. Как бы не менялись культурные ценности, но природа человека сохраняется. Поэтому человек всегда может познать человеческое. Получается, что все исторично, кроме самого человека. Здесь противоречие в самом определении. Получается «квадратура круга». Жизнь показывает, что человек всегда менялся и меняется.

Американский историк Хьюз писал, что тезис Дильтея о том, что понимание исторических явлений субъективный процесс сохранил свою силу и сейчас. Это попытка вернуть того, что было потеряно (в позитивизме). Однако, ответ на вопрос о методы познания далеко не удовлетворительный.

Дильте один из основоположников современной методологической истории и внес большой вклад в методологию.

Георг Зиммель (наследник некоторых идей Дильтея).

Автор ряда статей по методологии и автор книги «Проблемы методологии философии истории: этюд по теории познания».

Зиммель профессиональный социолог, но интересовался и проблемами методологией истории. он стремиться провести грань между историей и естественными науками. Зиммель более открытый автор. Зиммель отражает развитие методологии истории уже в 20 веке, в том смысле, что у него проявляется не только релятивизм, но он высказывает субъективные предположения. Он скептик, который ставит под сомнение научность исторического знания. Зиммель так же заявляет, что история - это наука о духе. Материал истории - психологические факты. Поэтому, история должна базироваться на психологии. История - это наука об индивидуальном, а психология - это наука об общем. Задача теории познания по Зиммелю психологическая. Он пытается вскрыть технологию психологического процесса. Как происходит процесс познания? Психология должна дать правила, по которым на базе источников можно делать заключение о тех психических процессах, которые имели место в реальной истории. Она должна дать правила, которые были бы понятны, почему человек поступает именно так, а не иначе. Задача теории познания: определить, как мы постигаем те психические процессы, которые происходили в реальном историческом прошлом; изучить, как мы понимает прошлое на базе имеющихся документов.

Характерно, что Зиммель постоянно подчеркивает сложности и делает на них акцент. Зиммель согласен, что предмет истории человеку гораздо ближе, чем природа, т.к. это человеческое. Здесь существует психологическое тождество субъекта и объекта. Человек познает сам себя. Не было бы этого тождества, то мы бы прошлое вообще не понимали. Это тождество - это необходимая предпосылка познания. Зиммель говорит, что нет непосредственного понимания историком событий, т.к. он не участник этих событий, а только знает об этих события по остаткам документов. Нет непосредственной связи между историком и тем, что он изучает. Это не позволяет просто окунуться в прошлое. Необходимо посредничество в виде документов. Т.е. историк имеет дело не непосредственно с прошлым, а с документами, которые в той или иной степени это прошлое отражают. Но главная трудность в том, что понимание прошлого - это субъективный процесс. Нет никаких гарантий, что представление проецированное у историков обладает реальным отражением того, что было. А другого метода нет. Но Зиммель говорит, что если бы эту субъективность можно было изъять, то от понимания совсем ничего бы не осталось. На субъективности базируется сама возможность проникновения историка в прошлое. Деятельность и методы историка мало отличаются от художественного творчества. Историк всегда художник на уровне синтеза. Историк не может придумать прошлое - он всегда связан документами. На этом этапе он работает как любой ученый. Но как только он на базе откопанных фактов начинает рисовать художественный пейзаж - он становится художником. Зиммель не пытается поставить пределов историкам в художестве. Все сводится к уровню самого историка: насколько он широк или ограничен.

Вслед за неокантианцами Зиммель утверждает, что историку доступны только явления, сущность вещей для него непознаваема. Объективная действительная связь нам вообще недоступна. На этой посылке Зиммель ставит проблемы смысла истории и законов истории. Зиммель полагает, что к прошлому вполне применим генерализирующий подход. Но это не дело историка. Задача историка - описать индивидуальное. Обобщениями занимаются другими науками. История обобщает только то, что произошло. Зиммель допускает использование законов применительно к истории, но при этом понятие закон Зиммель трактует сугубо инструменталистский. Действительность ведет к законам, а не законы к действительности. Закон - это инструмент упорядочивания хаоса, который мы сами создаем. Исторические законы могут содержать некоторое приближение к истине. Но как только какой-то закон пытаются принять как истинный - его нужно отвергнуть. Закон - это даже не гипотеза, а предварительная ориентировка. Такой же характер имеют и иные применяемые историком научные категории. Категории по Зиммелю создаются не в лаборатория, а в жизни. Категории - это продукт мышления, сознания. В этом плане Зиммель пытается решить вопрос о смысле истории. Зиммель утверждает, что вопрос о смысле решается в гносеологическом … сам по себе исторический процесс лишен всякого смысла - это просто набор случайностей. Историк всегда вносит смысл, т.к. человек не может воспринимать как хаос. Тот смысл, который историк привносит в историю нельзя ни доказать, ни опровергнуть. Если вы доказываете, что вся история - это прогресс, то это можно доказать, то же и с круговоротом, и с регрессом. Эти факты находятся вне области доказуемости. Это вопрос о вере - кто во что верит - то и есть. Если бы историк не занимался субъективными привнесениями, то истории бы не существовало. Основой для исторических толкований выступает ценности. Именно ценности дают историку ориентировку. Нет важного в самом прошлом: важно то, что важно для историка. Важное в истории - это не свойство объективного материала, это результат ценностного подхода. Важное определяется исключительно с точки зрения ценностей, которыми историк руководствуется.

Выводы Зиммеля: нет смысла говорить о преимуществах той или иной теории, все они метафизичны. Всякое толкование - это ценностный подход. Объективной истины в принципе не существует.

Зиммель свою теорию открыто направляет против Марксизма. Он думает, что его теория познания позволяет опровергнуть марксизм - признать марксизм метафизической теорией. Марксизм достигает смысла в истории путем самообмана.

Вопрос о природе ценностей Зиммель не ставил. Единственно, что говорил, что ценности - это производные нашего психического состояния. Фактически, Зиммель был один из первых, кто открыто поставил под сомнение научность истории. занятие историей - это интеллектуальная игра. Ученый действует, как будто он действительно познавал ответ.

Альфред Стерн заявил, что Зиммель сформулировал фундаментальный принцип историографии - принцип фиктивной конструкции (as-if: как, если бы).

Каждый доказывает что-то для себя в рамках своего мировоззрения.

Критический позитивизм (база - махизм)

Критический позитивизм наиболее ярко проявил себя в российской историографии начала 20 века. Наиболее известным представителем был Роберт Юрьевич Виппер. Автор многих учебников по истории. автор классических учебников по истории древнего Рима. К тому времени Виппер уже сформировался как видный методолог. В 1911 году издал книгу «Теория исторического познания».

Виппер являлся теоретиком критического позитивизма. Среди других ярких Тарле, Петрушевский, братья Хвостовы (в частности Вениамин).

На рубеже 19 - 20 веков Виппер выступил с яркой критикой позитивизма в историографии. Он утверждал, что необходимо создание теории исторического познания, которая бы привела парадигмальные нормы позитивизма в соответствие с потребностями современности. В первую очередь ученый стремился выделить специфику исторического познания. В то же время Виппер выступил против противопоставления истории и естествознания. В том смысле, что он говорил, что наука одна, к единой науке предъявляются общие нормативные требования. Но история - наука специфическая. Виппер утверждал, что для каждой группы наук есть свой идеал и образец. И нормы естествознания не могут выступать в качестве идеала, образца для истории. развивая эту мысль ученый вскрывает специфику соотношения субъекта и объекта в историческом исследовании. История - это наука, где субъект и объект совпадают. В результате речь идет о коллизии, которая делает познание в истории специфическим и сложным. Формально, объект познания в истории вне мышления ученого. Т.е. прошлое само по себе, историк сам по себе. Но историк не может подходить к прошлому объективно, как к некоему отстраненному объекту. В результате процесса познания возникаю сложные отношения, эта коллизия, которая делает эту познавательную операцию субъективной. Т.е. всякий опыт, связанный с познанием - это субъективный опыт. Вся познавательная деятельность историка детерминированы его мировоззрением и социальной средой. Кроме того, существенный отпечаток на процесс познания наносят личностные характеристики историка. В естественных науках между ученым и природой стоят инструменты, которые делают процесс познания объективным. Историк же напрямую работает и историей. Виппер говорит, что на историю накладывается отпечаток современности. На историю накладываются запросы партий, поколений и т.д. Поэтому связь между историей и современностью неустранима. Современность всегда оказывает мощное воздействие на историческую науку. Эта связь объективна, кроме того, в этой связи источник жизни науки: устранить влияние современности, и начнется стагнация науки.

Виппер первый широко и фундаментально поставил проблему взаимовлияния истории и современности. Поскольку влияние современности детерминирующее влияет на процесс познания истории, то Виппер попытался определить природу мировоззрения. Подобно Дильтею он приходит к выводу, что мировоззрение рождается жизнью вне науки и обусловлено влиянием современности. В структуре нашего мировоззрения отчетливо выделяются два пласта: 1) наследие традиций (в этом смысле современное мировоззрение имеет корни в 16-17 веке); 2) то, что формируется под влиянием современности.

В своих методологических работах Виппер постоянно делал акцент то на одном пласте, то на другом. Применительно к науке традиционный пласт мировоззрения Виппер считал, реализуется через категориальный аппарат науки. Он считал, что как раз наши категории и сформировались в 16-18 веках, а потому безнадежно устарели. Т.е. они не соответствуют современному состоянию научного знания и потребностям общества: необходимо пересмотреть все фундаментальные категории науки, содержание, которое в них вкладывается. В этом прослеживается махизм. В первую очередь нужно пересмотреть такие категории как факт, закон, прогресс (громил по-черному). В качестве критерия проверки истинности знания, соответствия категории реальному содержанию, Виппер выдвигает одно широкое требование: знание должно соответствовать современным запросам общества - это критерий истинности. В связи с этим эта теория (соотношения объекта и субъекта) получает яркую субъективистскую окраску.

С точки зрения Виппера современность - это не просто эмбриональная среда, но это и инструмент, определяющий развитие науки (определяет проблематику, формирование концепций, определяет выводы). В результате анализа связи истории с современностью Виппер приходит к открыто релятивистским выводам: каждое поколение, каждая социальная группа заново переписывает для себя ВСЮ историю, в угоду своим современным потребностям. В итоге историю, историческую науку он называет автобиографией общества, которая постоянно перерабатывается. Отсюда пошел Покровский: история - это политика, обращенная в прошлое. Виппер разрывает с верой в твердое неизменное знание. В то же время, разрывая с позитивизмом, Виппер критикует неокантианство за то, что в нем история и естествознание противопоставляется по методу (неокантианство - метод отнесения к ценности; философия жизни - метод вживания). Метод у истории один: обобщение играет такую же роль, как и в естествознании. Всеобщая история - это как бы недосоциология. Критика неокантианства всестороння: как в социальном плане, так и опровергает теорию ценностей, отвергает противопоставление истории и естествознания.

По сути, отношение Виппера к категориям как инструментам роднило его с неокантианцами.

У Виппера нет четкой концепции, логики исторического познания. Система умственных или мысленных разрезов (параллель с Веберовской теорией). Виппер объявил, что все исторические категории - это умственные опыты (разрезы) действительности прошлого исторического материала. В связи с этим он поставил задачу посмотреть реальную цену этих разрезов: что на самом деле представляют из себя научные категории, как они образуются. В итоге хотел прийти к выводу: что стоит наше знание прошлого, какова степень его объективности? С этой точки зрения Виппер заявляет, что по большому счету все наши глобальные теории прошлого являются искусственными - это плод нашего научного воображения.

В каждом исследовании есть определенный порядок описания. С точки зрения Виппера весь этот порядок - это отражает не реальность, а только последовательность, удобство для нашего мыслительного процесса. Любое историческое описание - это сведение в одну плоскость разбросанных в реальности хаотических черт. Существует реальная хаотическая действительность в прошлом, а историк оттуда извлекает элементы из разного времени, разных мест, и создает некую историю.

Историческую картину ни в коем случае нельзя смешивать с прошлым! Т.о. вся историческая работа - это определенная система мысленных разрезов действительности. В связи с этим ученый выступает против придания разрезам, каких либо сущностных характеристик. В научных категориях отражается не мир, а то, как мы его воспринимаем. Рассматривая эти категории Виппер вносит много нового в изучение категорий. Особенно большие успехи у него были в проблеме исторического факта (1-м поставил эту проблему как исторической категории). Факт как познавательная гносеологическая проблема. В его методологии истории факт стал трактоваться не как твердый кирпичик знания, а изменчивая по своему содержанию категория - это плод субъективной работы историка, а не реальная история. Его субъективизм стал весьма востребованным в 20-30-е годы 20 века.

Американский презентевизм

От слова present - настоящее. Он формируется в 20-30-е годы. Во многом отражал кризисное состояние исторического знания, на котором самым существенным образом отбилась первая мировая, большевистская революция в России. События, никем не предусмотренные и непредвиденные. Первая мировая война окончательно обрушила теорию прогресса. Как писал позднее американец Коммеджер: «история лежала в обломках. Историки не только не смогли объяснить новые войны, она не смогла объяснить войны прошедшие». История, казалась, пошла по Марксу о всемирной революции. Это влияло на западных историков. Американец Чарльз Бирд (крупный теоретик презентизма, один из основателей): «от Рейна до Урала объективные события изменили реальность».

В 20-е годы ставится вопрос «ребром»: нужна ли вообще общественная наука под названием История? Все международные события делали этот вопрос весьма актуальным. Беккер: «я не хочу сказать, что историческая мысль несет ответственность за мировую войну. Я заявляю - она вообще не повлияла на положение вещей».

Т.е. из претензий исторической науки быть лидером и наставницей жизни история понемногу становилась ничем. А это подтолкнуло волну релятивизма, скепсиса.

Наиболее крупными фигурами, с которыми связано развитие скепсиса, были Карл Беккер (1873 - 1945) и Чарльз Остин Бирд (1874 - 1948).

Оба они занимались историей рабочего класса в Америке. Занимали крупные посты в рамках исторической науки. Были чрезвычайно авторитетными исследователями.

В своих работах они опирались на исходные посылки философии прагматизма. Философия развивалась Дземсом и Дьюи. Прагматизм утверждал, что исследователи по своему произволу творят, изучают мир. Познанная реальность - это одна из субъективных категорий. В основе всегда лежит польза. Истинно то, что полезно. Джемс: «истина - это то, во что лучше всего верить». Истина полностью детерминирована современностью.

Бенедетто Кроче (1866 - 1952) так же оказал сильное влияние на формирование методологии презентизма. Он Филисов, историк, литературовед. Кроче самый крупный итальянский представитель историк 20 века. Он - неогегельянец, был противником итальянского фашизма. Автор многих работ: «Теория и история историографии», «Философия и историография», «Теория итальянской историографии». Кроче утверждал, что результаты исторических исследований решительно детерминированы современностью. Кроче постоянно делал акцент на потребностях современной жизни. Результаты исследований определяются потребностями современной жизни. Задача историка не просто регистрировать события, а служить современной действительности. В этом смысле любое исследование о прошлом всегда современно. Между прошлым и современностью лежит «душа». Все современные факты имеют генезис в прошлом. Факты прошлого всегда отражают историю в современной потребности. Без связи с современностью история мертва. Она не существует как наука. В известной степени, мертво само прошлое, пока оно никем не мыслится, и не вошло в наше сознание. Кроче отвергает саму возможность существования объективной истории. Он отвергает возможность существования истории только на источниках. Сами источники мертвы, это просто буквы, без воспринимающего ума они ничто. Если базироваться только на документах, то в лучшем случае мы получим хронику, лишенную всякого научного смысла. И Кроче противопоставляет хронику научной истории - это постоянно современная жизнь духа. Только мысль исследователя призывает к жизни историю. Научная история - это результат нашего овладения историей. Поэтому всякая история в этом смысле современна, т.к. ее пишут современные авторы, а результаты субъективны, т.к. пишет субъект. Но это не ложь, это видение, которое соответствовало эпохе. С точки зрения последующих авторов - это видение ложное, но оно соответствовало эпохе. Вывод: истина и заблуждение в истории однозначны, если они соответствуют эпохе. Мысль в своих искания всегда права. Исторические истины объективны в той мере, в которой оно соответствует «сегодня». Поэтому все попытки утвердить истинность и единство мысли бессмысленны.

Это направление получило распространение именно в Американской, а не в Европейской историографии. В связи с этим было подорвано утверждение позитивистов о том, что история может быть точной наукой, которая базируется на надежных кирпичиках фактов, на базе которого исследователь создает точный, убедительный образ.

Беккер и Бир констатировали, что современность в лице мировой войны и революции в России показала несостоятельность либеральной трактовки, господствовавшей в начале 20 века. Современность доказала практическую несостоятельность науки. В связи с этим они предприняли шаги к радикальному пересмотру возможностей истории. исходным являлось убеждение о том, что история является ничем иным, как продуктом настоящего. Образ прошлого ни что иное, как продукт современности. Прошлое - экран на котором мы проецируем будущее. Под сомнение был поставлен объективизм.

Чарльз Бир, ссылаясь на Кроче, писал, что история - это мысль о прошлой действительности. История - это отбор и классификация фактов - акт мысли, и ни что больше. В связи с этим релятивизм стал основным принципом презентизма. Принцип, который освобождал историю от доминирования социальных наук. Разрыв исторического исследования с естественнонаучным.

В том, что специфика истории была выделена и обоснована - в этом заслуга презентизма. Историческая истина стала восприниматься как акт веры - веришь ты в это или нет. Историк сознательно или бессознательно совершает акт веры. Научный метод драгоценен, правда, и для историка. Историк в конечном итоге свободен. Может ли историк освободиться от современных мировоззренческих характеристик и рассказать истину как Ранке - как она была? НЕТ. Прошлое как целое для историка непознаваемо. Прошлое - это продукт, создаваемый субъективизмом современности.

В области интеллекта все вещи всегда условны. История постоянно должна рассказываться с новых точек зрения, в соответствие с запросами современного общества.

Формула: проблема истины в истории есть проблема хлеба с маслом.

Карл Рид в обращении «Социальная ответственность историка» заявил, что «историк должен выполнять свою роль не меньше, чем физики». (физики создали атомную бомбу).

Вскоре, в 60-х годах, начинается последовательная критика презентизма под той мотивировкой, что презентизм ведет к ликвидации истории как науки. Под той мотивировкой, что презентизм запятнал себя связью с политикой.

Начинается формирование неообъективизма.

Современные подходы к объективности истории в американской историографии

Жестко критиковали презентизм за то, что он отражал не полноценность истории. Как писал историк Хайем - презентизм отражал чувство неполноценности истории как науки. Пытались доказать достоверность истории. Они пытались ликвидировать разрыв между историей и естественными науками. Совели «историк не должен попасться в ловушку презентивизма». Задача историка обнаружить истину. Историк должен быть столь же объективен к своему материалу, как физик, химик или астроном. Хотя метод и иной, но научная позиция - та же. Презентизм - отклонение от исторической объективности и научного метода. Поэтому он против того, что задача историка - трактовка современных проблем на материале прошлого. Презентизм - недопустимое отклонение. Задача историка - толковать истину. Пусть трактуют другие.

Нельзя рассматривать как одно целое прошлое и наш взгляд на прошлое, что это не одно и то же. «История и прошлое существует как реальность, хотя историк может его не знать. История как знания и процесс - разные вещи». Прошлое подобно лесу - если в лесу «упало дерево», то историк это слышал, и это произошло помимо воли и умственного вмешательства историка. Другое дело, если историк не знает, что это дерево упало. История как знание и как реальность - разные вещи. Естествознание точно так же зависит от современности.

Отличие от презентивизма необъективизм говорит, что можно и нужно максимально ограничить примесь субъективизма. До тех пределов, когда субъективизм историка не препятствует его объективизму. Историк должен быть максимально беспристрастным. Была пропостулирована задача максимально минимизировать влияние современности на результаты исторических исследований, поскольку они рождают пристрастность в науке.

Ученик К. Бекера Готтшалк заявил в 50-е годы, что задача историка - свести к минимуму влияние современности на историю - обращаться к источникам как к истинному знанию. Источник - единственная объективная реальность. Призывает историков быть беспристрастными.

Второе условие: освобождение истории от давления общества. Минимизация влияния общественных институтов на историков. Луи де Йонг утверждал, что «историк не должен подвергаться влиянию партии, государства или иной группировки» (1970).

Правда, это очередная иллюзия, что история может быть независима от современности. Но, если это так, то в необъективизме сохраняется релятивизм.

Историк не может провести опыт, как в естествознании. У историка нет идеального объективного результата. Отсюда признание, что все истины остаются независимы. (Альфред Стерн): Определенность в истории никогда не может быть более, чем вероятностью. Истина в истории неоднозначна - многовариантна. Максимум, что создает историк - это эмпирический опыт историка не совпадающий с реальностью.

К. 70 - 80-е годы опять наблюдается всплеск релятивизма (уже нового), который обращается к повествованию.

Гиперобъективизм: Хенгли, Химмельбар. В последнее время говорят об умеренном историзме: с одной стороны отвергает крайние претензии на непогрешимость наших знаний о прошлом, но с другой стороны ориентирован на получение точных знаний о прошлом как главной задачи нашей науки. При этом показательно то, что признавая нашу связь с современностью, тем не менее, подчеркивается поступательный характер развития. Т.е. мы можем говорить о прогрессе.

Показатель объективизма в Америке сугубо практический подход. Современные подходы к истории в американской историографии. Отвергали представления, что историк должен исключить себя из современности. И то, что историк должен быть пропагандистом.

Современный историк Клоппенберг в работе «Объективность и историзм» пишет: «по ту сторону мечты от релятивизма и объективизма, лежит область прагматической истины, которая обеспечивает нас гипотезами, вариативным, но вполне возможным знанием. Такое историописание может обеспечить нас полезным знанием, которое, даже, может быть эксперементальным». Т.е. историк не должен исключать себя из современности, но в то же время стремиться к объективности. В то же время важное место занимает прагматизм.

Хаскел в статье «Объективность не есть нейтральность» писал, что «объективность сопряжена с политическими обязательствами, но это и полезно». Историк не должен быть пропагандистом. Решающим для объективизма является самоконтроль историка (т.е. морально-этический план). Поэтому историческое знание ограниченное, вероятностное, но созидательное. Историк конструктивизирует прошлое. Истина историка изменчива, это только гипотеза, которая претендует на объективность. Она пытается быть достоверной. Современная американская историография подчеркивает социальную обусловленность исторического знания.

Школа Анналов

Школа анналов сложилась во французской историографии в 20-30-е годы 20 века. Эта школа органически связана с исторической традицией развития мысли во Франции. Для французской историографии в целом была характерна философичность.

Французские историки не восприняли неокантианства, философию жизни. Тут развивались базовые идеи позитивизма. Без предварительно разработанной теории невозможна научная работа. Теория, и есть научный опыт для историка. Для того, чтобы разработать эту теорию для истории историческая мысль естественным образом обратилась к «соседним» наукам. В первую очередь необходима органическая связь истории и социологии. В этом плане, социологизируя историю, школа анналов отвергала первый позитивизм как эмпирическую науку. В то же время, социологизируя историю, школа анналов снимала противопоставление истории и социологии. В этом смысле школа анналов шла в русле школы критического позитивизма в России. В ее формировании важную роль сыграли два источника: Дюргейм (1858 - 1917, создатель французской социологической школы, доказывал, что социология - базовая наука для всех наук) и Берр (1863 - 1954, теория исторического синтеза).

Дюргейм утверждал, что методы социологии рациональны, верифицируемы, научны. Доказывал, что социология базовая наука для всех. Дюргейм был нацелен на понимание общества как некоего целого - на изучение коллективных представлений общества. Заслуга Дюргейма в том, что он как раз разработал многие социологические методы.

Берр создатель теория синтеза постулировала, что история и философия - это две составляющие будущей науки об обществе. Науки об обществе в конечном итоге должны дать синтетическую картину мира. Школа анналов как раз и восприняла теорию синтеза. Онри Берр проповедовал теорию исторического синтеза на базе истории и социологии.

Общие положения школы анналов:

Школа анналов складывалась на базе критики традиционной историографии (позитивизмом); с другой стороны складывалась из открытого противопоставления американскому релятивизму. История - это наука, переживающая детство.

Марк Блок, Люсьен Февр дали убийственную характеристику традиционной историографии 19 века. Порой даже незаслуженную критику. Февр писал, что история царила повсюду. После этого произошло неожиданное пробуждение, что наука на самом деле не справляется с теми задачами, которые перед ней поставлены. Т.е. Февр и Марк Блок констатировали глубокий кризис историографии. но констатируя кризис, они говорили, что наука не погибла и может занять свое почетное место в обществе. Здесь была поставлена задача вывести науку из кризиса. Историки школы анналов были убеждены, что наука история обладает огромными потенциями, их нужно только реализовать. Никакого банкротства истории на самом деле нет. Февр: проще всего иронизировать, что история «не в состоянии», но задача-то в другом. В том, чтобы привести ее в соответствие с веком, с современными запросами.

1. В первую очередь анналы исходили из идеи неразрывной связи прошлого и настоящего. Их лозунг стал: История для жизни и жизнь для истории». Блок: «понять настоящее с помощью прошлого и понять прошлое с помощью настоящего». Блок писал, что некоторые презирают опыт прошлого. Если отбросить прошлое, то не с чем будет сравнивать настоящее. История была и остается социально полезной.

Ученый, который не связан с настоящим - просто антиквар. Историк же, по словам Блока, любит жизнь. Способность к восприятию живого поистине главное качество историка. Т.е. понимая современность, мы можем понять прошлое, иначе нам не хватит никакого воображения, если мы абстрагируемся от настоящего. Знание настоящего позволяет познать прошлое. Реагирую на современность, извлекая из нее полезные уроки, историк всегда переносит это на понимание прошлого.

Современность чеканит мысль, язык историка, придает смысл понятиям, которые использует историк.

Блок повторяет Кареева: великий трактат по математике может возникнуть в любую эпоху, но исторический труд может возникнуть только как плод конкретного автора и эпохи.

История - та наука, которая связывает живых и мертвых. И она единственная в своем роде.

Второе положение: огуманизация истории.

Основатели школы анналов утверждали, что история - это наука о человеке, а не о вещах. И не только отдельного человека, а людей. Главный предмет исторической науки: история наука о людях во времени. Человек - творец истории, всего, что создано в современной цивилизации.

Настоящий историк похож на сказочного людоеда: где пахнет человечиной, он знает - там ждет добыча. В тоже время они были убеждены, что история обращается не к отдельному индивиду, а к социуму - история - это социальная наука. История не интересуется абстрактным человеком, а людьми - членами общества в своей деятельности - жизни. Таким образом, чем бы историк не занимался, он всегда занимается жизнью общества.

Подчеркивается конкретно исторический подход к изучению общества т.е. изучение в определенной среде, в определенное время. Основатели школы анналов делали акцент на внутренний мир жизни общества и отдельного человека. Заслуга школы анналов была во многом в том, что они осознали глубину и многоплановость человека, его многофункциональность. Они призывали изучать человека во всех его ипостасях, как существо многомерное. И в то же время призывали понять его как единое органическое целое. Февр: человека невозможно разъять на части - он погибнет. Поэтому человек в нашем понимании это сосредоточие всех присущих ему видов деятельности. Февр говорил: мы всегда имеем перед собой человека социального, который живет в обществе и выполняет множество социальных ролей. Поэтому Февр говорил, что эпитет «социальный» - не один из обособленных элементов человека, а сам человек. Предмет истории, отсюда, это не просто человек, а человек в обществе.

3. В итоге основатели школы анналов подходили к истории как к глобальной науке об обществе. Исследовать многомерного человека возможно только в контексте глобальной истории. отсюда их очередной тезис, что история - это глобальная наука об обществе. Подобное понимание истории вело к тому, что нужно было выдвигать целую программу нового понимания истории и ее функций. История должна быть синтетической, интегральной наукой об обществе, которая опирается на результаты и других наук. История должна была стать наукой о прошлом, понятом во всех его составляющих аспектах.

Блок: цивилизация не похожа на пасьянс с механически подобранными картами. Знание отдельных карт никогда не приведет к познанию цивилизаций. Более того, мы не только не поймем целого, но и не поймем фрагментов, т.к. это часть целого. Т.е. задача - познать целое. В связи с этим, школа анналов постулировала системный подход в изучении истории. этот принцип внесла в историческую науку именно школа анналов.

Важно сказать, что представители школы анналов не просто что-то декларировали (чистые теоретики), но и воплощали все свои постулаты в историческую практику. И примерами служат работы основателей. «Феодальное общество» Марка Блока.

Системный подход требовал свое инструментария. Базу анналы увидели в междисциплинарном подходе. Т.е. речь шла о том, что изучить историю можно лишь обратившись, результаты и методы всех смежных наук о человеке и обществе. Этот подход - четвертая важнейшая составляющая.

4. междисциплинарный подход. Глобальная история требовала глобальной методологии. Эта методология ломала границы между гуманитарными науками. Т. е. нужен синтез социальных дисциплин. В 1-ю очередь занимался этим Февр «Только междисциплинарный подход принесет обновление истории, позволит восстановить её научный престиж. 1-ю очередь нужно отказаться от своей дисциплинарности, замкнутости. Уходящее поколение историков вряд ли будет к этому способно, поэтому он обращается к молодым историкам, студентам. Историк должен начать с того, что он открыт к другим социальным наукам.

В 1933 году Февр пишет статью «История современной России: неужели политика определяет все». Статья была посвящена критике работы Милюкова «История России с древнейших времен до 1918 года» под редакцией Павла Милюкова и Шарля и Сенябоса. Февр иронизировал: не произошла ли опечатка в дате. Такое впечатление, что работа вышла не в 1932, а в 1902 - по уровню. Авторы заявили, что они дадут полную картину жизни России и русского народа до 1918 года. В качестве методологии они избрали теорию факторов (позитивизм; последовательно разбили всю историю на политическую, экономическую и т.д.). Люсьен Февр очень едко отозвался об этой системе факторов.

Основоположники школы анналов считали, что междисциплинарный подход не подразумевает механическое сцепление результатов исследования отдельных социальных наук.

Две группы наук - группа, которая изучает структуры, связь их со средой; вторая группа изучает непосредственно человека.

Февр обратился непосредственно к той группе, которая изучает человека. Он выбирает психологию. Его работы «История и психология», «Чувствительность и история». С точки зрения Февра связь с психологией позволит изучить человеческую личность. Февр напоминает, что крупные открытия почти всегда достигаются на стыке наук. Социология, психология и история - три науки, которые могут дать полную картину мира.

Особое внимание Февр уделяет союзу истории и психологии, и здесь он выделяет историческую психологию (психоистория): она сможет устранить постоянные анахронизмы, встречающиеся в научных исследованиях. Изучая человека исторического, мы нередко проецируем на него самого себя. Наделяем тех персонажей теми характеристиками, которые свойственны нам, и никогда не были свойственны историческому человеку. Психология в одиночку не сможет в одиночку сформировать историческую психологию. Только на базе коллективного труда историка и психолога, причем историк контролирует деятельность, может возникнуть психоистория. Когда Февр утверждает необходимость междисциплинарного сотрудничества, он все время подчеркивает приоритет историка. Деятельность историка должна быть ведущей и направляющей. Дело в том, что деятельность осуществляется на поле историка. Это он изучает историю, а не психологи, антропологи и т.д. Только тогда эти исследования могут стать научно эффективными и принести плоды.

Для реализации этих задач необходимо использование всех инструментов: лингвистики, худ. литература и иконография, психология и т.д.

В то же время нельзя игнорировать и другие глобальные науки. Нельзя создать полную историю без помощи экономических наук. Т.е. необходим союз наук, совместные интегральные разработки, но истории все равно здесь принадлежит главенствующая роль. Таким образом, история должна стать всеобъемлющей, синтезирующей наукой о человеке и обществе.

5. История должна не судить, а понять прошлое. Основатели школы анналов нередко противопоставляли понятия судить и понимать. Блок предупреждал, что историка постоянно подбивает на суждения. Для того, чтобы вынести оценку, нужна шкала ценности! Или не оценивай, или не претендуй на истину. Когда историк выступает в роли судьи, мы видим, как все время меняются его приговоры. Бездоказательные обвинения сменяются реабилитациями. Вместо объективной истины место занимает субъективная оценка. 1-я задача историка - понять прошлое. Из понимании никогда невозможно элиминировать оценку. Понимание всегда включает в себя оценку. Поэтому историк, стремиться объяснять, понимать, не должен склоняться перед фактом. Задача: не снять субъективизм, а максимально его уменьшить. Историк не должен быть пассивен. Задача историка в том, чтобы максимально ограничить субъективизм. Отойти от древнего антропоцентризма в понимании добра и зла. К прошлому нужно относиться доброжелательно, любить все эпохи.

Марк Блок (1886 - 1944)

Это был правнук участника французской революции. Он являлся тем историком, который приложил все усилия для защиты истории как научного знания в условиях скептицизма, пренебрежения к результатам исторических исследований. Он родился в семье профессора отечественной истории и от отца унаследовал любовь к исторической науке. Затем он закончил высшую нормальную школу в 1908 году. Продолжил образование в Берлинском и Лейбцигском университетах.

В 1913 году выдал работу «Иль-де-Франс».

В первую мировую войну Марк блок уходит на фронт: много раз был ранен, получил орден почетного легиона, дослужился до капитана. После демобилизации он возвращается к педагогической деятельности и преподает в Страсбургском университете. Здесь Блок защищает свою докторскую диссертацию «Короли и Сервы: глава из истории периода Капетингов». Здесь же публикует свои труды по аграрной истории.

В 1924 году выходит работа «Короли-чудотворцы». Работа опережала сове время. Для современников это была какая-то экзотика. Дело в том, что Блок обращается к таким фактам, как особые способности королей. Блок обращался к ментальности, к психологии средневекового общества. Вера в чудо возникла потому, что все этого ожидали. Он раскрыл психологические предпосылки всех «чудес». Но это исследование потребовало и особого аппарата. Марк Блок в этой работе дал инструментарий, который позволил адекватно выражать мысли и представления средневековых людей в отношении окружающего мира и социума.

В то же время Блок начинает борьбу за новую историю. Это стремление создать новую историческую науку толкнуло Блока на издание специального научного журнала для консолидации усилий историков, разделявших усилия его самого и его друзей. Сама идея принадлежала его другу Люсьену Февру, но реализовал его с 1928 года Марк Блок. Начинает выходить журнал «Анналов», отсюда и название школы. Журнал стал поистине международным. Первое название «Анналы экономической и социальной истории». с самого начала в журнале проявилась тенденция к междисциплинарности.

1931 год «Характерные черты французской аграрной истории». Иногда важно хорошо сформулировать проблему, чем кое-как решить её. В этой работе впервые аграрные отношения стали рассматриваться в широкой исторической перспективе и широком историческом контексте. В 1936 году Блок получает кафедру экономической истории в Сарбоне. Там он продолжает работу над изданием Анналов, но одновременно он открывает семинар по экономической истории и активно включается в политическую общественную жизнь. Он выступает поборником радикальных перемен в высшем образовании. В 1939 году он выпускает труд «Феодальное общество» в двух томах. Ученый занимает активную гражданскую позицию и в условиях нарастания фашизма в Европе и выступает против фашизма. Он активно сочувствует народному фронту. Когда грянула вторая мировая война, Марк Блок выступил критиком правительства Франции, в том плане, что правительство Франции предало интересы французского народа. К тому времени он уже был немолодой, маститый ученый, у него было 6 детей к тому времени. Но при этом Блок уходит в действующую армию. Он снова надевает погоны капитана: его с юмором называли самым старым капитаном. Блок выпускает один из первых трудов, посвященных поражению Франции под названием «Странное поражение». Опубликована после войны в 1946 году, хотя написана в начале войны.

Блок утверждал, что причина поражения: эгоизм, охвативший все слои общества. Особенно виновата французская буржуазия. Он считает, что поражение обусловлено глубокими интеллектуальными, ментальными причинами. Поражение армии - это следствие плохой системы образования.

В это время Марк Блок работает (в годы начала войны) над работой «Апология истории» по методологии истории. Работа не была завершена, но стала классической работой в историографии 20 века. Работа над книгой была прервана оккупацией. Марк Блок был не только антифашистом, но и евреем. Но он отказался эмигрировать.

Блок становится участником французского центра сопротивления в Лионе. Весной 1944 года гестапо вышло на этот центр и Блок был среди тех, кого арестовали. Его подвергли жестоким пыткам, но при этом он никого не выдал. И незадолго, до освобождения Франции в июне 1944 года гестапо его расстреляло. Последние его слова были: «Да здравствует Франция!».

Люсьен Февр (1878 - 1956).

Февр был официальным наследником Блока, в частности по журналу. В 1946 году он возобновил издание журнала под немного измененным названием: Анналы экономики. Общества. Цивилизации.

Февр родился в Лотарингии. Он с детства проявил интерес к истории, немалую роль в этом сыграл его дядя. Повлиял так же отец, который занимал филологией и историей. В его доме была богатая библиотека. Февр получил прекрасное образование - закончил высшую нормалью школу в Париже. Но преподавание ему категорически не понравилось. Он говорил, что это закоснелое преподавание. Преподы как и история закоснели в своем самодовольстве.

Видаль де ла Бланш и Анри Берр оказали наибольшее влияние на Февра. Они побудили его к разработке междисциплинарного подхода. Изучение истории на основании данных различных наук. К широким построениям, расходившимся с первым позитивизмом. Этот подход наметился в его докторской диссертации «Филипп 2 и Франш Конте». Вышла она в 1911 году. Но уже к моменту выхода этой диссертации он занимал должность Дижона в университете. В этой работе история герцогства Дижон изучалась история в органическом взаимодействии с естественной географической средой. В годы первой мировой войны Февр так же служил, возвращается в чине капитана с многочисленными наградами. И так же оказался после войны в Страсбургском университете. Эти люди во многом придерживались общих идейных позиций, но они и различались по очень многим параметрам: по научным интересам, по темпераменту.

Марк Блок занимался аграрной историей, то Февр заявлял, что ненавидит само понятие «аграрный».

Февр активно занимаясь научными исследованиями выразил её в синтетическом исследовании «Земля и человеческая эволюция: географическое введение в историю» 1922 года. Эта работа была посвящена изучению человека и окружающей его среды. Она обосновывала глобальный подход к истории. Позже интерес Февра останавливается на реформации и ренессансе. Причем, к ним он подходит в исторической ретроспективе: в этом смысле это уже был новый подход. Он рассматривает реформацию и ренессанс как глубокий моральный кризис, поразивший средневековое общество.

Именно этой проблеме была посвящена его работа «Судьба: Мартин Лютер» 1928 года. В центре исследования Мартин Лютер и средневековое общество. Причем под углом исследования именно менталитета. Вывод: эпоха творит героя.

«Проблема неверия в 16 веке: религия Робле» - вторая работа в 1942 году.

В 1933 году Февр переезжает в колледж де Франс и возглавляет там кафедру Истории современных цивилизаций.

В работе «проблема неверия…» новым стало то, что не исследовалось до него никем - коллективное бессознательное. Оно является духовной оснасткой эпохи. Не может быть одинакового восприятия у людей разных эпох. Человек меняется вместе с духовными ценностями. Работа имела пионерский характер, и еще больше укрепило славу Февра как крупнейшего историка современности.

До войны школа Анналов при всей её известности оставалась одной из многих гуманитарных школ. Радикально ситуация изменилась после второй мировой, когда школа анналов действительно стала лидером. И способствовало этому: в 1947 году была создана секция экономических и социальных наук в практической школе высших исследований в Париже (6-я секция). Во главе этой секции и стал Люсьен Февр. Школа являлась антитезой Сарбоне, где довлели традиции, где различные исторические дисциплины были отделены друг от друга. Эта секция сразу ориентировалась на междисциплинарность. Фактически, в этой секции объединялись все гуманитарные науки. Это создало базу для комплексных междисциплинарных исследований. Во Франции очень серьезно отнеслись к этой школе, в том числе и на правительственном уровне. В результате своего развития, уже после смерти Февра, специальным декретом была переименована в «Дом наук о человеке» и стала крупнейшим центром гуманитарных исследований.

Объединение в 6-й секции различных социальных наук не только ориентировала на комплексное изучение человека во времени. Но это объединение подчеркивала решающую роль в истории человека, которого можно понять только в историческом подтексте и исторической перспективе. Со времени создания 6-й секции начинается экспансия школы анналов. Школа анналов становится самым известным мировым центром исследований. Многие труды, которые выходили из-под пера анналов сразу становились мировыми бестселлерами. Постепенно школа анналов отодвинула на задний план все остальные центры во Франции. Февр действовал и как организатор, и как ученый, и как пропагандист.

«Бои за историю» сборник работ Февра. В этом издании были помещены статьи, которые были пронизаны верой в историю, призывами вести бои за историческую науку.