Культурное просвещение прибалтийских поселенцев Сибири в 1920–1925 годах: проблемы и пути их решения

Размещено на http://www.allbest.ru/

Культурное просвещение прибалтийских поселенцев Сибири в 1920-1925 годах: проблемы и пути их решения

миграция школа национальный прибалтийский

Миграции прибалтийского крестьянства в Сибирь определялись социально-экономическими, политическими, демографическими и культурными условиями, в которых находились прибалтийская и сибирская деревни.

В истории расселения выходцев из Прибалтики в Сибири можно выделить следующие основные этапы миграций.

1. 1802 г. - середина 1880-х гг. - уголовная ссылка жителей Прибалтийских губерний в Сибирь.

2. Начало 1890-х гг. - 1914 г. - добровольное переселение, часто сопровождаемое обратным возвращением, и ссылка уголовных и политических преступников.

3. 1914-1917 гг. - эвакуация в Сибирь промышленных рабочих и беженцев из прифронтовых зон.

4. 1920-1923 гг. - оптация гражданства прибалтийских государств и выезд в связи с этим в Прибалтику, а также реоптация.

В результате добровольных и вынужденных переселений в XIX - начале XX в. в Сибири сложились национальные группы латышей и эстонцев с самобытной материальной и духовной культурой и устойчивым этническим самосознанием (переселившиеся в Сибирь литовцы и финны либо покинули край в основном в 1920-х гг., либо позднее ассимилировались). В данной статье мы рассмотрим сложные и неоднозначные процессы культурного просвещения прибалтийских поселенцев в Сибири в первой половине 1920-х гг.

Первая школа в лютеранских колониях Сибири открылась в 1845 г. в с. Рыжково Тюкалинского уезда Тобольской губернии. Преподавание велось на эстонском, латышском и финском языках. Первым учителем был пастор Пундани - один из «крестных отцов» первой лютеранской колонии в Сибири. В 1861 г. его сменил учитель Ануш, не только преподававший в школе, но и основавший первый в Рыжково певческий хор.

В 1890-х гг. в колонии существовали уже две школы - латышская и эстонская, которые находились на государственном обеспечении. Однако в 1914 г. материальное состояние этих школ ухудшилось. Резко возросла плата за обучение, и в школы стали принимать лишь детей зажиточных крестьян. По-прежнему преподавание велось на трех языках, но, поскольку учителей не хватало, поселенцы прибегали к помощи ссыльных. Так, на эстонском языке преподавал ссыльный Рейман, на латышском - Сула, на финском - Фрекин.

Обычным явлением была национальная школа и в эстонских деревнях. Это было связано с тем, что переселение эстонцев в Сибирь совпало по времени с началом национального пробуждения в Эстонии. Наряду с практическими стремлениями - желанием иметь свой хутор, избавиться от гнета немецких баронов и русской колониальной администрации - высокую ценность приобрело образование. По данным пастора А. Ниголя, в 1918 г. в Западной Сибири насчитывалось 21 стационарная и 2 передвижные эстонские школы, из которых 12 располагались в Тобольской губернии, 8 - в Томской и 3 - в Омской.

В условиях многонациональной России в решении проблем культурного строительства имелась масса проблем. Особенно это относилось к народам окраин, в частности Сибири. Согласно переписи 1920 г., из 9 257 825 человек населения Сибири 5 300 212, или 57,3%, были неграмотными. Среди представителей национальных меньшинств доля грамотных была еще ниже и составляла в среднем 10-15% .

Действительно, положение в сфере народного образования и культурно-просветительской работы на родном языке у выходцев из Прибалтики оставалось очень тяжелым, хотя было более предпочтительным, чем среди русского населения. Так, перед революцией среди латышей Омской губернии был 51% неграмотных, среди латышей Иркутской губернии - 69,6%, а в среднем по Западной Сибири - 78,2% .

По данным демографической переписи 1920 г., по Омской губернии среди латышей было 51,7% неграмотных, среди эстонцев - 58,0%, среди русских - 78,0% . С мест сообщали, что «культурный уровень населения с каждым годом понижается. Старики и старухи, приехавшие из Латвии, умеют читать и писать, а молодое поколение сильно отстало». В Минусинском уезде грамотность среди латышей составляла всего 20%. Иные данные приведены в статье В. Куджиева «К практической постановке национальной проблемы в Омской губернии», опубликованной в журнале «Известия Омского губкома РКП(б)» в 1923 г. По его подсчетам, в Омской губернии из 10375 эстонцев - 6533 (63%), а из 8574 латышей - 5679 (66,2%) были негра - мотными. На Алтае подавляющее большинство эстонцев «получили только домашнее образование, а на русском языке очень мало грамотных».

В этих условиях 25 января 1920 г. при Сибревкоме был создан сибирский отдел народного образования, который включал и подотдел национальных меньшинств. В губерниях и ряде уездов с многонациональным составом населения были созданы губернские и уездные совнацмены отделов народного образования. Таким образом, сложилась определенная система руководства культурно-просветительной работой среди национального населения, позволявшая сочетать единство задач культурной революции с учетом национальной специфики при обязательном партийном контроле со стороны большевиков.

Одной из важнейших задач прибалтийских секций РКП(б) и РКСМ стало возрождение сети национальных школ. Большую подготовительную работу провели губернские секции совнацменов по организации первого съезда работников просвещения национальных меньшинств Сибири. Он состоялся 22 января 1921 г. в Омске. Съезд выразил надежду, что при успешном осуществлении плана ликвидации неграмотности эту задачу в Сибири можно решить за 6 лет.

Предпосылки для решения этих задач имелись. Уже в 1920 г. в Сибири работала 41 латышская школа, где учились 1625 школьников. 18 школ находилось в Омской губернии, 13 - в Енисейской, 5 - в Томской, 4 - в Алтайской и 1 - в Иркутской. Кроме эстонских школ, возобновивших после Гражданской войны свою деятельность, в 1920 г. были открыты новые школы: в селах Рыжково, Новый Ревель, деревне Власинская Омской губернии и в ряде других населенных пунктов.

Многие латыши и эстонцы, окончившие школу, имели возможность продолжить свое образование в национальных средних специальных учебных заведениях. Кроме латышского и эстонского педагогических техникумов, был открыт также латышский сельскохозяйственный институт в Петрограде, первый набор в который был произведен в декабре 1921 г. Одновременно представителям нацменьшинств предоставлялись места в русских высших учебных заведениях. Так, в 1922 г. Томский университет выделил для них 3 места на медицинском факультете и 2 - на физико-математическом.

В 1920-1921 учебном году латышские школы в Сибири охватывали 10-12% детей школьного возраста, эстонские - 18-20%. По сравнению с другими национальными и этническими группами это был очень невысокий показатель. Для сравнения: у татар национальные школы в этот период охватывали уже 35-40% детей, а у немцев - 55-60%, что было самым высоким показателем в Сибири.

В целом же национальные школы Сибири в 1920-1921 гг. могли обслужить только около половины детей школьного возраста, не владевших русским языком. Материальное положение школ и других культурно-просветительных учреждений оставалось крайне бедственным. В эстонских и латышских школах Енисейской губернии можно было разместить только половину детей школьного возраста. Судя по отчету латышской секции Енисейского губкома за 1921 г., латышских школ в губернии работало 13, в них преподавало 14 учителей, а 6 школ не посещались учениками ввиду отсутствия учителей.

Чрезвычайно остро стояла проблема с помещениями и учебниками на родном языке. В Омской губернии в 1920 г. 20 эстонских школ не имели приспособленных помещений, а те, у которых оно было, не могли вместить всех желающих. Ощущалась нехватка учительских кадров. Латышская секция Енисейского губкома в декабре 1921 г. докладывала в отчете Сиббюро, что вследствие недостатка учителей пришлось закрыть часть школ.

Сиббюро ЦК в специальном письме о работе с национальным населением (разослано на места в 1920 г.) требовало обратить самое пристальное внимание на уничтожение прежней обособленности и отчуждения нерусских народов.

Определенная материальная база для этого имелась. В частности, уже в конце 1920 г. эстонский подотдел отдела просвещения нацменьшинств Наркомпроса зарегистрировал в Омской губернии 7 национальных библиотек, 8 клубов, 8 изб - читален. Активная культурно-просветительная работа велась также и в Томской губернии. Так, например, в с. Березовке существовало эстонское культурнопросветительное общество, в котором состояло 80 членов.

Получили широкое распространение латышские и эстонские драматические кружки, которые создавались как в городах, так и в деревнях и на хуторах. Так, в 1920 г. в Сибири работало 30 латышских драмкружков, самым популярным из которых была омская драматическая группа - первый профессиональный латышский театр в Сибири. Она была образована в апреле 1920 г. В состав коллектива входило всего 12 человек, две трети из которых были коммунистами. Режиссером был назначен Франц Мурнек, опытный профессионал, возглавлявший в 1917 г. Московский латышский рабочий театр. При труппе работала драматическая студия, включавшая человек молодежи, отобранной секциями и должной составить, по мысли организаторов, «кадры инструкторов-режиссеров из среды рабочего класса». Репертуар студии был разнообразным и включал местную тематику и классику. Так, в апреле 1920 г. были поставлены спектакли «Тайга» и «В угольных копях», повествующие о жизни первых латышских поселенцев в Сибири. В декабре в латышском клубе Омска, где размещалась студия, состоялась инсценировка «Суд над коммунистом», организаторами которой были члены партийной секции. При этом зрителей на представлениях было так много, что часто помещение клуба не могло вместить всех желающих и спектакли устраивались под открытым небом.

В Енисейской губернии передвижная латышская труппа, состоявшая из 10 артистов и агитаторов, была организована на период проведения первомайской кампании и работала в ряде уездов. А драматическая студия, которая работала в коммуне «Курземе», главный акцент делала, помимо спектаклей, на разъяснение текущих политических вопросов.

В целях оказания конкретной помощи на места отправлялись опытные работники. Так, в июле 1921 г. сообщалось, что в Канский уезд Енисейской губернии прибыла драматическая труппа латышской секции наробраза, которая инструктировала на местах все драматические кружки и культурно-просветительные учреждения.

Омская литовская секция Омска в 1920 г. помогла организовать в городе театральную труппу. Режиссером труппы был приглашен артист местного театра Ф. Пидоткас.

Наиболее крупными эстонскими драмкружками были театральные труппы в селах Поливановке и Ускюле Татарского уезда Омской губернии. На Выймовском участке Шалинской волости Красноярского уезда Енисейской губернии силами населения был организован эстонский народный театр, который ставил представления по вечерам в помещении местной избы-читальни.

Однако материальная база упомянутых драматических театров и кружков была слаба. Так, в с. Ускюль артисты местной театральной труппы ставили спектакли под открытым небом, так как не имели помещения, а в пос. Высоковском Тюкалинского уезда Омской губернии для организации театра не было специалистов, а для оркестра - струнных инструментов.

25 мая 1920 г. члены временного организационного бюро коммунистической ячейки деревни Вамбола Мариинского уезда Томской губернии обратились в Мариинский уком РКП(б) с просьбой «зарегистрировать Вамболинскую комячейку и оказать поддержку в лице политической и драматической литературы на родном эстонском языке». В обращении также говорилось: «У нас с 1918 года существует драматический кружок, но драматический материал на родном языке уже использован, также не имеется для сцены никаких приспособлений, как грима, париков и декораций. В связи с этим просим выслать анкет для членов, уставов и детальных инструкций в будущей нашей работе».

Наряду с драматическими кружками в прибалтийских колониях в начале восстановительного периода создавалась и библиотечная сеть. Так, интересные материалы об обследовании библиотек Омской губернии в 1920-1921 гг. содержатся в фонде статистического отдела народного Комиссариата по просвещению государственного архива Омской области.

Библиотеки были бесплатными, существовали либо самостоятельно, либо при каких-либо учреждениях, как правило, при школах первой ступени, реже - при рабочих клубах. В крупных колониях посещаемость библиотек была довольно велика. Так, в селе Рыжково Тюкалинского уезда Омской губернии библиотека имела 80 постоянных подписчиков и, будучи открыта в октябре 1920 г., за последние 3 месяца г. выдала читателям 598 книг, а за первые 4 месяца 1921 г. - 716 книг.

В библиотеках имелись книги как на национальных, так и на русском языке. Так, например, в Рыжковской народной библиотеке при школе первой ступени к 15 апреля 1921 г. насчитывалось 530 книг на русском языке и 356 - на латышском.

В национальных библиотеках велась активная лекционная пропаганда. Так, в Ново-Ревельской библиотеке Калачинского уезда Омской губернии в январе 1921 г. было проведено 4 лекции, 5 чтений и 3 беседы, которые посетило в общей сложности 70% населения деревни.

Важным направлением культурно-просветительной работы после Великой Октябрьской социалистической революции стало издание общественно-политической литературы на прибалтийских языках. Из изданных за первое десятилетие после революции книг на латышском языке, можно упомянуть следующие работы: Фр. Энгельс - «Происхождение семьи, государства и собственности»; В.И. Ленин - «Империализм как новейший этап капитализма»; «Государство и революция»; «Пролетарская революция и ренегат Каутский»; «Детская болезнь «левизны» в коммунизме»; Л.Д. Троцкий - «Терроризм и коммунизм»; Н.И. Бухарин, Е.А. Преображенский - «Азбука коммунизма»; Фр. Розин (Азис) - «Латышский крестьянин»; П. Стучка - «Труд и земля», «Лекции по историческому материализму»; П.А. Кропоткин - «Великая французская революция (1789-1793 г.)» и др.

На эстонском языке были изданы «Коммунистический Манифест» К. Маркса, работы В.И. Ленина «Детская болезнь «левизны» в коммунизме», «О продналоге», «Советская республика» и др., а также сборники материалов «1905 год в Эстонии», «Пролетарская революция в Эстонии» и другая общественно-политическая литература.

Центрами культурно-просветительной работы стали национальные клубы, которые сочетали чисто просветительские и политико-воспитательные аспекты работы, придавая собственно культурному просвещению политический характер.

Весной 1920 г. открылись латышские клубы в Иркутске и Барнауле. В латышском клубе Иркутска с сентября 1920 г. по март 1921 г. было устроено 16 лекций, 5 митингов, 11 собраний, которые посетило 1 270 человек.

Появлялись клубы и у трудящихся эстонской национальности. Эстонский клуб в Иркутске вначале размещался в помещении русского клуба. Клуб имел свою национальную драматическую труппу, культурно-просветительную, музыкальную и спортивную секции. В библиотеке клуба всегда можно было познакомиться со свежими номерами присланных из Москвы и Омска газет «Edasi» и «Siberi Tooline». В мае 1920 г. возникло 2 эстонских рабочих клуба в Анжерских каменноугольных копях Кузбасса, один из которых размещался в помещении бывшей винной лавки. Эстонский клуб в Томске носил название «Рабочее общество». По неполным данным, к концу 1920 г. только в Омской губернии функционировали 9 эстонских рабочих клубов, в Алтайской - 5. Единственный в Сибири литовский рабочий клуб возник в апреле 1921 г. в Омске. При нем успешно работала хоровая секция.

Появились клубы и в сельской местности. В Татарском уезде Омской губернии был открыт ряд клубов и изб-читален. 5 июля 1920 г. в эстонской колонии Розенталь торжественно открыли новый клуб.

Во многих деревнях при клубах существовали также литературные, хоровые, музыкальные кружки, принимавшие активное участие в организации общесоветских и народных праздников.

Уже к концу 1920 - началу 1921 г. в Сибири насчитывалось 1439 национальных школ первой ступени, 11 школ второй ступени, 222 клуба, 182 библиотеки, 470 изб-читален, 54 дошкольных учреждения, 113 драматических кружков. При этом латыши имели 3 дошкольных учреждения, 48 школ первой ступени, 7 клубов, 17 культурно-просветительных и 20 иных кружков, 20 библиотек, 32 избы-читальни и 7 драматических театров, а эстонцы - 2 дошкольных учреждения, 48 школ первой ступени, 3 клуба, 20 культурно-просветительных и 10 иных кружков, 4 библиотеки, 96 изб-читален и 6 драматических театров. Число школ у выходцев из Прибалтики было сравнительно невелико, по сравнению с татарами, казахами (киргизами) и немцами, но по числу изб-читален эстонцы занимали второе место в Сибири, уступая лишь татарам и в 2,4 раза превосходя немцев, а латыши были пятыми, пропустив вперед еще украинцев и немцев. Что же касается драматических театров, то по их количеству среди национальных и этнических групп Сибири латыши делили второе-третье места с татарами, а эстонцы находились на четвертом месте.

Развитие латышских культурно-просветительных учреждений в Сибири по многим показателям шло опережающими темпами, по сравнению с другими регионами РСФСР, где проживало латышское население. Так, в 1922 г. в Сибири насчитывалось 37 школ первой ступени (23,9% от общего числа существовавших в РСФСР), 1 детский сад (6,7%), 11 клубов (18,6%), 26 библиотек (38,8%), 22 читальни (37,9%), 7 кружков самообразования (36,8%) и 4 драматические секции (28,6%). То есть более четверти всех латышских культурно-просветительных учреждений в Советской России находилось в тот момент в Сибири. Правда, в Сибири не было ни одной латышской школы второй ступени (их всего в РСФСР было только 4), а также не получили распространения национальные политико-просветительные кружки и литературные секции (они тогда возникли только на Украине и на Северном Кавказе).

Все школы и культурно-просветительные учреждения первоначально находились на полном государственном обеспечении. Однако с осени 1921 г. материальное положение и обеспечение учреждений Наркомпроса существенно изменилось. С введением новой экономической политики и переходом к нормальному финансовому хозяйству весь бюджет был разделен на государственный и местный (муниципальный). Вся сеть Наркомпроса была снята с централизованного обеспечения и переведена на местные средства.

В Сибири, после принятия этих вынужденных мер, сеть национальных школ сократилось наполовину, а количество клубов, библиотек, изб-читален уменьшилось на 85-90% . Так, на январь 1922 г. в Алтайской губернии из шести зарегистрированных в отделе народного образования эстонских школ действовали только две, из двух латышских ни одна не работала. В Енисейской губернии, по данным губнаца за 1922 г., на 1000 эстонцев имелась одна школа, у латышей одна школа обслуживала 1370 жителей.

Однако организация новых культурно-просветительных учреждений у прибалтийских национальных групп Сибири и поддержание уже существовавших сталкивалось не только с финансовыми трудностями. Многие деревни были разделены на хутора, находившиеся на значительном расстоянии друг от друга, ввиду чего сложно было организовать какую-либо культурно-просветительную деятельность.

Размещено на Allbest.ru