Обзор источников по проблеме наркотизма в Петрограде-Ленинграде в 1917-1929 гг.

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Обзор источников по проблеме наркотизма в Петрограде-Ленинграде в 1917-1929 гг.

П.А. Васильев

Характеризуя состояние источников, связанных с историей отклоняющегося поведения в Советской России, историки отметили недоступность сведений о числе девиантов [10, с. 19]. Действительно, опубликовано крайне мало архивных документов, затрагивающих тем или иным образом проблему наркотизма в Петрограде- Ленинграде в конце 1910-х-1920-х гг. Это, однако, необязательно означает, что исследование проблемы затруднено в силу нехватки источников или их «закрытого» характера.

В данной работе выделяются несколько групп источников, доступных исследователю, с классификацией их по способу происхождения. Для каждой группы дается критическое описание, которое подчеркивает как преимущества данных источников, так и основные проблемные места.

Архивные материалы. Очевидно, что именно эти источники являются наиболее интересными и полезными для исследователя такой специфической проблемы, как история наркотизма в раннесоветской России, однако нельзя не отметить их относительную фрагментарность. Особую ценность представляют материалы Центрального государственного архива Санкт-Петербурга (ЦГА СПб), Центрального государственного архива научно-технической документации Санкт-Петербурга (ЦГА НТД СПб), Архива Санкт- Петербургской государственной медицинской академии им. И.И. Мечникова (СПбГМА), Архива музея В.М. Бехтерева Санкт- Петербургского научно-исследовательского психоневрологического института им. В.М. Бехтерева и др.

Значительная часть материалов ранее не была рассмотрена исследователями (в особенности это касается документов, связанных с организацией контроля за фармацевтическим делом в Ленинграде в 1924-1929 гг., а также с работой отделения социальных болезней Леноблздравотдела в конце 1920-х гг.). Среди материалов, оказавшихся особенно интересными, необходимо выделить документы, характеризующие повседневную деятельность региональных органов здравоохранения и внутренних дел, а также фонды медицинских лечебных, научно-исследовательских и образовательных учреждений (фонды 33, 131, 142, 2815, 3215, 4301 ЦГА СПб; фонд 313 ЦГА НТД СПб; научная часть Архива СПбГМА; фонды VII, VIII Архива музея В.М. Бехтерева).

С другой стороны, нужно отметить, что подавляющая часть доступных архивных материалов представляет собой официальные документы местных советских учреждений, что накладывает определенные ограничения на их использование и заставляет нас более критически подходить к сведениям, которые содержатся в этих документах [6, с. 47]. Относительно наркотизма ситуация усугубляется еще и тем, что проблема распространения и употребления наркотиков в Советской России отражена в архивных материалах менее подробно, чем другие распространенные «негативные» социальные феномены того времени (преступность, беспризорность, алкоголизм, проституция, венерические заболевания, туберкулез и др.) При этом объективный анализ архивных материалов затрудняет еще и то, что, как ни парадоксально, зачастую именно проблема наркотизма имеет наиболее устойчивую пейоративную коннотацию [10, с. 28].

Медицинские тексты по проблеме наркотизма, безусловно, служат одними из главных и наиболее значимых первоисточников по теме. Однако, несмотря на то что многие исследователи признавали значение источников медицинского происхождения для историков наркотизма и активно использовали монографии и статьи, написанные врачами в начале XX в. В качестве примеров современных работ, которые содержат многочис-ленные и зачастую некритические заимствования из медицинских текстов см. [10; 16; 20]. Работа М.В. Шкаровского особенно примечательна в этом отноше-нии, поскольку автор неверно указывает фамилию советского врача (должно быть Тутолмин, а не Тушолмин), но использует авторитет его цитаты для того, чтобы указать на «усиление кокаинизма среди взрослых и детей» в 1920-е гг. [20, с. 476]., зачастую при этом отсутствовал должный критический подход. Весьма возможно, что кажущаяся «научность» этих текстов заставила историков рассматривать их как абсолютно объективные источники и заимствовать из них качественные и количественные оценки без предварительного анализа. На наш взгляд, однако, необходим критический разбор ключевых медицинских текстов (к их числу относятся монографии, статьи в профессиональных журналах и газетах, медико-юридическая, публицистическая и популярно-медицинская литература, а также в меньшей степени документация медицинских, административных и научно-исследовательских учреждений). Данные источники незаменимы при исследовании эволюции научных представлений о наркотизме и хода конструирования социальной проблемы. Более того, анализ медицинских текстов позволяет зафиксировать и оценить влияние политических и социальных взглядов исследователей наркотизма на их научные программы.

Работа с медицинскими текстами представляет определенные сложности, поскольку они являются достаточно непривычными историческими источниками. На первый взгляд, они представляются сухими научными документами, которые передают универсальную и внеисторическую правду о больном теле и разуме в объективной и беспристрастной манере. Медицинские тексты также могут отпугнуть неопытного исследователя, который может решить, что для работы с ними обязательным условием является наличие специализированных медицинских знаний.

Однако в действительности работа со специальными медицинскими текстами возможна при использовании техник дискурс-анализа и структурно-функционального анализа для исследования различных теорий и описаний наркоманов и наркотических практик. В целом необходимо помнить о том, что существовали различные виды медицинских текстов (от краткой заметки до обстоятельной монографии), которые также имели существенные стилистические различия (от статьи в популярной газете до классической научной работы с соответствующим аппаратом). Более того, медицинские тексты являются незаменимыми источниками, которые содержат информацию, недоступную иным способом. Конкретные факты, а не абстрактные формулировки, зачастую доступны только в печатных работах советских медиков, занимавшихся патогенезом различных наркоманий Таким образом, в сравнении с другими источниками (административной документацией, юридической литературой, газетными заметками, художествен-ными текстами) медицинские тексты оказываются наиболее последовательны-ми, структурированными и информативными.. Медицинские тексты по проблеме наркотизма также представляют интерес в том отношении, что они сильно отличаются от классических узкоспециализированных профессиональных работ и даже оставляют медицинскую лексику и включаются в дискуссию о причинах и последствиях крупных социальных проблем. Причем исследуется специалистами не только и даже не столько медицинский аспект употребления наркотиков, но скорее социальные последствия Даже доктор Т.М. Богомолова, предлагая лечить наркоманов исключи-тельно с помощью подкожного введения кислорода, не может не отметить та-кой существенный фактор, как «изоляция от окружающей среды» [3, с. 44]. Впрочем, частые отсылки к социально-экономическим, культурным и политиче-ским аспектам вообще характерны для врачей, исследующих проявления деви-антного поведения и так называемые «социальные болезни» (алкоголизм, проституцию, туберкулез, заболевания, передающиеся половым путем и др.) Объяснить эти социальные проблемы исключительно с медицинских позиций оказывается невозможным, и приходится обращаться к поиску социальных и иных предпосылок явления..

Разумеется, необходимо признать, что медицинские тексты могут действительно быть трудными для понимания без специальной подготовки. Однако это не означает, что мы не должны относиться к ним критически -- в немалой мере потому, что именно в конце XIX - начале XX в. врачи активно исследовали ранее неизвестный феномен и фактически конструировали сами термины «наркоман» и «наркомания», которые мы сейчас воспринимаем как научные, объективные и внеисторические В качестве примеров работ, деконструирующих научную «объектив-ность», см., например, [23; 26; 27].. Отказ от эссенциалистского понимания наркотизма позволит нам лучше понять конфликты и альтернативы внутри российского научного сообщества, которые определили конечный результат.

Другое важное направление критики - метод, используемый в обсуждаемых медицинских текстах. Наркологи конца XIX - начала XX вв. активно использовали количественные методы в своей работе (эта тенденция становилась все более заметной к концу 1920-х гг., когда большинство работ были буквально заполнены статистическими данными о социальных, экономических и физиологических характеристиках наркоманов) [2]. В то же время очевидно, что все эти исследования оперируют абсолютно нерепрезентативной выборкой. Более того, многие современные социальные теоретики убедительно критикуют такое использование статистических данных и количественного подхода вообще [4] Примером особенно неудачного использования статистических данных могут послужить внутренние несоответствия в [5, с. 25, 29]..

Есть еще одно важное измерение медицинских текстов, о котором часто забывают - а именно тот факт, что у них есть авторы. Социальные историки наркотизма в России часто цитируют работы А.С. Шоломовича или Р.Я. Голант, однако читатель не находит никаких деталей относительно их жизни и профессиональной карьеры за исключением краткой характеристики вроде «известные врачи» [16, с. 131] Ситуация выглядит совершенно иной, например, в немецком контексте, где был опубликован ряд биографий наиболее крупных наркологов [24; 29; 30].. Мы, однако, полагаем, что, заинтересовавшись самими личностями авторов, возможно обнаружить конкретного человека с соответствующей профессиональной ориентацией и научной программой там, где обычно видят безличный нарратив фармакологических характеристик, статистики и историй болезни Данный подход ориентируется на традицию, заложенную такими амери-канскими историками наркологии, как Д.Ф. Масто, К. Дж. Эккер и Н.Д. Кэмпбелл [21; 22; 28]. В качестве примеров применения подобного подхода в западноев-ропейском контексте см. [25; 32].. Разумеется, вышесказанное не отрицает значения дискурс-анализа и внимательного чтения (close reading) медицинских текстов, но скорее дополняет их «обращением к социальным мирам наркологии», что позволяет «понять социальные структуры и материальные условия, которые обусловили убеждения, взгляды и практики» [22, с. 4-5].

Так, например, в другой работе [31] нами было показано, что раннесоветские наркологи зачастую выходили за рамки своей узкой профессиональной дисциплины, включались в социальную и общественную работу и зачастую держались социалистических или коммунистических взглядов или хотя бы симпатизировали советскому режиму.

В то же время необходимо признать, что используемая в медицинские текстах аналитическая структура является весьма удобной и может быть использована при анализе эволюции научного дискурса о наркотиках. При изучении процесса конструирования наркотизма удобно следовать схеме, присутствующей в медицинских монографиях и статьях. Эта схема обычно фокусируется на трех аспектах проблемы: причины возникновения; группы потребителей и наркотические практики; и возможные решения. Безусловно, заимствование данной структуры накладывает определенные ограничения, однако только она позволяет удачно сочетать анализ эволюции медицинских представлений о зависимости с описанием более масштабных социальных процессов.

Юридические акты и литература. Правовой аспект является одним из значимых при рассмотрении проблемы наркотизма, поэтому необходимо подвергнуть рассмотрению опубликованные декреты органов власти (в особенности регулирующие торговлю сильнодействующими веществами и определяющие уголовное наказание за распространение наркотических средств). К числу наиболее важных актов можно отнести [13; 14; 15]. Значительную ценность имеют также образцы юридической и историкоюридической литературы периода нэпа, частично затрагивающие и проблему наркотизма [7; 8; 19].

Периодическая печать. Вслед за исследователями проявлений девиантного проявления в Советской России в конце 1910-х-1920-х гг. [12, с. 176] необходимо активно привлекать сведения из периодической печати того времени («Петроградской правды», «Петроградского листка», «Красной газеты»). Однако следует помнить, что в статьях журналистами зачастую описывались лишь отдельные, возможно наиболее яркие случаи раскрытия преступлений, связанных с распространением наркотиков. Также важное значение для исследования проблемы наркотизма в раннесоветской России имеет опубликованная в «Известиях ЦИК СССР» в январе 1925 г. статья Н.А. Семашко о борьбе с кокаинизмом [17].

Мемуары, труды государственных и политических деятелей. Эта группа источников интересна тем, что позволяет взглянуть на проблему наркотизма глазами конкретных личностей - известных деятелей прошлого. В качестве примера можно привести воспоминания художника Ю.П. Анненкова [1], которые предоставляют действительно редкую возможность оценить масштаб распространения наркотизма в кругах интеллигенции и во властных структурах в Петрограде в первые годы советской власти. Тем не менее, к источникам мемуарного характера следует относиться с большой осторожностью, учитывая избирательность памяти и пристрастность автора в отношении исторических фактов. Интересный результат приносит также рассмотрение некоторых произведений И.В. Сталина, полемизировавшего со своими оппонентами относительно разрешения свободной продажи водки в 1925 г. [18] (а этот факт отмечен всеми исследователями как один из значительных факторов, определивших уменьшение числа наркоманов к рубежу 1920-1930-х гг. [9, с. 66; 10, с. 32-33; 11, с. 117]).

В заключение необходимо еще раз подчеркнуть, что, несмотря на определенную фрагментарность и разнородность, источниковая база представляет все возможности для исследования проблем, связанных с распространением и употреблением наркотических средств в Петрограде-Ленинграде в 1917-1929 гг. Особенно следует подчеркнуть необходимость критического отношения к некоторым источникам (например, медицинским текстам) и более активного исследования ранее фактически не использованных архивных фондов.

девиантный наркотизм советский архив петроград

Список литературы

1. Анненков [Ю.П.] Дневник моих встреч. - М., 2001.

2. Белоусова М.Т. Кокаинизм на материале Института судебно-психиатрической экспертизы им. проф. Сербского // Преступник и преступность: сб. 1. - М., 1926. - С. 97-104.

3. Богомолова Т.М. Лечение наркоманов подкожным введением кислорода // Моск. мед. журн. - 1925. - № 10. - С. 40-44.

4. Воронков В. Этот безумный, безумный, безумный количественный мир // Неприкосн. запас. - 2004. - № 3. - С. 23-26.

5. Голант Р.Я. Проблемы морфинизма: (Клинические и диспансерные наблюдения, экспериментальные исследования) // Тр. гос. ин-та мед. знаний (ГИМЗ) / под ред. Н.К. Розенберга. Вып. V. - Л., 1929. - С. 17-32.

6. Девиантность и социальный контроль в России (XIX-XX вв.): Тенденции и социологическое осмысление / под ред. Я.И. Гилинского. - СПб., 2000.

7. Жижиленко А.А. Преступность и ее факторы. - Пг., 1922.

8. За 8 лет: Материалы по истории советской рабоче-крестьянской милиции и уголовного розыска за 1917-12 ноября-1925 гг. - Л., 1925.

9. Лебина Н.Б. Белая фея, или Как «наводили марафет» в Советской России // Родина. - 1996. - № 9. - С. 64-66.

10. Лебина Н.Б. Повседневная жизнь советского города: Нормы и аномалии: 1920-1930 годы. - СПб., 1999.

11. Лебина Н.Б., Чистиков А.Н. Обыватель и реформы: Картины повседневной жизни горожан в годы нэпа и хрущевского десятилетия. - СПб.,2003.

12. Мусаев В.И. Преступность в Петрограде в 1917-1921 г. и борьба с ней. - СПб., 2001.

13. О дополнении Уголовного кодекса статьей 140-д // Собр. узаконений и распоряжений Раб. и крест. правительства РСФСР. - 1925. - № 4. - С. 58-59.

14. О мерах регулирования торговли наркотическими веществами // Собр. узаконений и распоряжений Раб. и крест. правительства. 1924. - № 85. - С. 1216-1217.

15. О порядке отпуска и учета опия, кокаина, морфия и их солей // Собр. узаконений и распоряжений Раб. и крест. правительства. 1923. - № 57. - С. 1030-1031.

16. Панин С.Е. Потребление наркотиков в Советской России (1917-1920-е годы) // Вопр. истории. - 2003. - № 8. - С. 129-134.

17. Семашко Н. [А.] О кокаинизме и борьбе с ним // Изв. ЦИК СССР. 1925.

18. Сталин И.В. Беседа с иностранными рабочими делегациями // Сталин И.В.: Соч. - М., 1952. Т. 10: 1927, авг.-дек. - С. 206-238.

19. Хулиганство и преступление: сб. ст. - Л.; М., 1927.

20. Шкаровский М.В. Семь имен «кошки»: расцвет наркомании в 19171920-е годы // Невский архив: ист.-краеведческий сб.- СПб., 1997. - Т. 3. - С. 467-477.

21. Acker C.J. Creating the American Junkie: Addiction Research in the Classic Era of Narcotic Control. - Baltimore, 2006.

22. Campbell N.D. Discovering Addiction: The Science and Politics of Substance Abuse Research. Ann Arbor, 2007.

23. Canguilhem G. On the Normal and the Pathological. - Dordrecht, 1978.

24. Exler M. Von der Jugendbewegung zu artzlicher Drogenhilfe: Das Leben Ernst Joёls (1893-1929) im Umkreis von Benjamin, Landauer und Buber. - Berlin, 2005.

25. Foxcroft L. The Making of Addiction: The 'Use and Abuse' of Opium in Nineteenth-Century Britain. - Aldershot, 2007.

26. Knorr-Cetina K. Die Fabrikation von Erkentniss: zur Anthropogie der Wissenschaft. - Frankfurt am Main, 1984.

27. Latour B., Woolgar S. Laboratory Life: The Construction of Scientific Facts. Princeton, 1986.

28. Musto D. F. The American Disease: Origins of Narcotic Control. - N.Y.,1999.

29. Schock-Quinteros E. Dora Benjamin: "... denn ich hoffe nach dem Krieg in Amerika arbeiten zu konnen.” Stationen einer vertriebenen Wissenschaftlerin (19011946) // Barrieren und Karrieren: Die Anfange des Frauenstudiums in Deutschland / Hrsg. E. Dickmann, E. Schock-Quinteros. - Berlin, 2000. S. 71-102.

30. Taubert K. «Unbekannt verzogen...»: Der Lebensweg des Suchtmediziners, Psychologen und KPD-GrQndungsmitgliedes Fritz Frankel. - Berlin, 2005.

31. Vasilyev P. Modernity, Jewishness and Addiction Research in Late 19th and Early 20th Century Russia and Germany // Jewish Studies at the CEU. 2011. Vol. VI. P. 107-118.

32. Wiesemann C. Die heimliche Krankheit: Eine Geschichte des Suchtbegriffs. - Stuttgart, 2000.

Размещено на Allbest.ru