Творчество Герберта Маршалла Маклюэна

Размещено на http://www.allbest.ru/

Мариупольский Государственный Университет

Реферат на тему:

«Творчество Герберта Маршалла Маклюэна»

Тимофеева Евгения

Студентка 101 группы

Специальность

«Немецкий язык и литература»

Мариуполь 2012

Содержание:

1. Биография

2. Основные работы

3. Маршалл Маклюэн - пионер медиа теории: гений или идиот?

4. Книги Маклюена: самое главное

5. Некоторые высказывания о Маршалле Маклюэне

6. Интересные факты

7. Цитаты

Список использованной литературы

биография медиа цитаты

1. Биография

Герберт Маршалл Маклюэн (англ. Herbert Marshall McLuhan, 21 июля 1911 -- 31 декабря 1980) -- канадский философ, филолог, литературный критик, теоретик воздействия артефактов как средств коммуникации.

Получил широкую известность благодаря исследованию формирующего воздействия электрических и электронных средств коммуникации на человека и общество (например, в концепции «глобальной деревни», «абсолютно обеспечивающей несогласие по всем вопросам» -- McLuhan: Hot & Cool, NY, Signet Books published by The New American Library, Inc., 1967, p. 286)

Маршалл Маклюэн родился 21 июля 1911 года в городе Эдмонтон (административный центр провинции Альберта, Канада) в методистской семье. Маршалл -- это семейное имя, которое использовалось в повседневном общении. Его родители, Элси Наоми (англ. Elsie Naomi) и Герберт Эрнст (англ. Herbert Ernest), родились и всю жизнь прожили в Канаде.

Кроме Маршалла у них был ещё один сын -- Морис, который родился в 1913 году. Мать Маклюэна сначала была учительницей в баптистской школе, а затем актрисой. До начала Первой мировой войны семья жила в Эдмонтоне, где отец Маклюэна имел небольшой бизнес в области недвижимости.

С началом войны отец был мобилизован в канадскую армию, где прослужил около года. В 1915 году семья Маклюэнов переехала в город Виннипег, административный центр канадской провинции Манитоба.

В 1928 году Маршалл Маклюэн поступил в университет Манитобы (Виннипег, Канада), где в 1933 году получил диплом бакалавра по инженерной специальности, а в 1934 году -- диплом магистра по английской литературе (English studies).

Во время обучения начал публиковать небольшие заметки в периодической печати. Так, уже в 1930 году в студенческой газете университета Манитобы появилась первая статья Маклюэна под названием «Макалуэй -- вот это человек».

Усилившийся интерес к английской литературе побудил его в 1934 поступить в колледж Тринити Холл (Trinity Hall) Кембриджского университета (Англия). Там он обучался под руководством известных представителей нового критицизма И. А. Ричардса (I. A. Richards) и Ф. Р. Ливиса (F. R. Leavis).

В 1936 году он получил диплом бакалавра Кембриджского университета и после возвращения в Северную Америку начал преподавательскую деятельность в Висконсинском университете (Мэдисон, США) на должности ассистента.

В 1937 году Маршалл Маклюэн принял католичество. С 1937 года по 1944 (с небольшим перерывом в 1939-1940 годах, когда он уезжал в Кембридж, чтобы получить диплом магистра) преподавал английскую литературу в католическом университете Сент-Луиса (Сент-Луис, США).

Там он познакомился со своей будущей женой Кориной Льюис, на которой женился в 1939 году. Брак Маршалла и Корины был счастливым. Они вырастили шестерых детей.

В декабре 1943 года Маклюэн получил степень доктора наук, защитив диссертацию под названием «Место Томаса Нэша в книжной культуре его времени» (The Place of Thomas Nash in the Learning of his Time). После этого в 1944 году Маклюэн возвращается в Канаду, где в 1944-1946 годах преподает в Колледже Успения (Assumption College) в городе Виндзор, провинция Онтарио.

Переехав в Торонто в 1946 году, он начинает преподавать в католическом колледже Святого Михаила в университете Торонто. С университетом Торонто связаны основные научные и творческие достижения Маршалла Малкюэна.

Именно там в 1952 году он становится профессором и издаёт большинство своих книг. Огромное влияние на направление научных исследований Маклюэна оказало знакомство с коллегой по университету, известным канадским экономистом Гарольдом Иннисом (Harold Innis).

В 1953-1955 годах Маклюэн был руководителем семинаров по культуре и коммуникациям, проводившихся при поддержке Фонда Форда. Затем в 1963 году основал Центр культуры и технологии.

Научная и публицистическая деятельность Маршалла Маклюэна получила большое признание. В 1964 году он стал членом Королевского научного общества Канады, а в 1970 году -- кавалером Ордена Канады. В 1975 году Маклюэн был назначен советником Комиссии по общественным отношениям Ватикана.

В конце 60-х годов здоровье Маклюэна стало стремительно ухудшаться. В 1967 году он пережил операцию по удалению опухоли мозга, в 1979 году -- инфаркт. Маршалл Маклюэн умер 31 декабря 1980 года в Торонто.

2. Основные работы

Маршалл Маклюэн является автором значительного количества статей и книг, многие из которых написаны в соавторстве. Среди основных работ, вышедших отдельными изданиями, следует выделить следующие: «Механическая невеста: Фольклор индустриального человека» (1951), «Галактика Гутенберга: Становление человека печатающего» (1962), «Понимание медиа: Внешние расширения человека» (1964), «Медиа -- это сообщение: Перечень последствий» (1967, в соавторстве с Квентином Фиоре), «Война и мир в глобальной деревне» (1967, в соавторстве с Квентином Фиоре), «От клише к архетипу» (1970, в соавторстве с Уилфредом Уотсоном), «Город как учебная аудитория» (1977, в соавторстве с Кэтрин Хатчон и Эриком Маклюэном).

Взгляды и направление исследований Маршалла Маклюэна претерпели некоторую эволюцию. Если на ранних этапах деятельности его можно отнести к «традиционным» литературоведом, которые подвергают критике современное общество, ставя ему в вину упадок интереса к классической литературе, пассивность масс, технологическое манипулирование их сознанием и т. п., то в дальнейшем критический пафос исчез.

Начиная с 50-х годов Маклюэн «предложил изучать массовую культуру в её собственных терминах, а не с точки зрения классической традиционной культуры.

Культуре было дано определение системы коммуникаций, и Маклюэн отказался от анализа интеллектуального и морального содержания культуры, то есть от качественного, ценностного подхода».

При этом, Маклюэну удалось сделать необыкновенно интересные наблюдения в области влияния электронных средств массовой коммуникации на современное общество. Удивительным образом литературный критик стал одним из самых авторитетных авторов в области теории коммуникации.

Первая крупная работа Маршалла Маклюэна «Механическая невеста: фольклор индустриального человека» стала одной из первых в области исследований популярной культуры.

Интерес к критическому исследованию поп-культуры был вызван книгой известного британского литературного критика и культуролога Фрэнка Ливиса «Культура и окружающая среда», вышедшей в 1933 году.

Также большое влияние оказал крупный американский социолог Дэвид Рисмен, который консультировал Маклюэна по проблеме общества потребления. Название книги «Механическая невеста» было взято из пьесы дадаиста Марселя Дюшана.

Как и все последующие работы, первая книга Маршала Маклюэна написана в «мозаичном» стиле. Она состоит из множества небольших глав, которые совершенно необязательно читать в порядке их следования.

Дело в том, что «для исследования своего предмета -- массовой культуры и массовой коммуникации -- Маклюэн использует его язык и стиль».

Так как основной формой подачи информации в современных СМИ является коллаж или, в терминах Маклюэна, мозаика, поэтому такой стиль изложения используется во всех его работах.

Именно поэтому на одной странице научных работ в исполнении Маклюэна можно встретить цитаты из Шекспира и бульварной газеты.

Маклюэн в ведении к книге указывает на то, что современный фольклор является продуктом интеллектуальной деятельности огромной армии профессионалов: рекламных агентов, писателей, сценаристов, художников, режиссёров, дизайнеров, журналистов, учёных и т. п.

Все они создают в массовом сознании перманентное ощущение недостаточности и нехватки различных материальных и нематериальных объектов.

Состояние «неудовлетворённости» в массовом сознании необходимо для поддержания массового потребления и развития капиталистической экономики.

Особое значение при этом приобретает форма подачи информации: процесс одновременного аудиовизуального впечатления имеет такую силу, что зритель просто не может рационально мыслить и критически воспринимать эту информацию.

Задача Маклюэна в этой книге сводится к показу скрытых форм воздействия на массовое сознание в различных формах массовой коммуникации: рекламе, телевизионных передачах, кино и т. п.

Каждая глава книги является изолированным произведением и посвящена анализу того или иного аспекта популярной культуры. Одна из глав, «Механическая невеста», дала название всей книге. В ней Маклюэн рассматривает проблему взаимосвязи секса и технологий в современной культуре.

В качестве примера приводится реклама колготок «На пьедестале». В этой рекламе показаны ноги в колготках, стоящие на пьедестале. При этом, человеческое тело отсутствует. Маклюэн указывает, что это типичный приём рекламного бизнеса: акцент на продаваемом товаре или услуге.

В результате «значение секса ненормально преувеличивается, благодаря использованию рыночных механизмов и технике индустриального производства… Отношение к сексу, как поведенческой проблеме, редуцирующее сексуальный опыт до уровня механических и гигиенических проблем, подспудно присутствует и проявляется во всём. Это делает неизбежным разлад между физическим удовольствием и функцией воспроизводства потомства, а также является причиной гомосексуализма».

Книга «Галактика Гутенберга» получила премию правительства Канады и сделала имя Маклюэна очень известным в среде научной общественности. В этой книге Маклюэн попытался дать ответ на вопрос: каким образом коммуникационные технологии (преимущественно, письменность и книгопечатание) влияют на организацию когнитивных процессов в обществе.

Во многом эту работу следует рассматривать как продолжение исследований Гарольда Инниса. Маклюэн открыто заявляет, что Иннис «стал первым человеком, случайно открывшим процесс изменений, имманентно присущий и сопровождающий появление средств массовых коммуникаций. «Галактика Гуттенберга» является, по существу, подстрочным комментарием к работе Инниса».

Этапы развития цивилизации по Маклюэну:

* первобытная дописьменная культура с устными формами связи и передачи информации, основанная на принципах коллективного образа жизни, восприятия и понимания окружающего мира;

* письменно-печатная культура («галактика Гутенберга»), эпоха дадактизма и национализма, заменившая естественность и коллективизм индивидуализмом, деколлективизацией и детрайбализацией;

* современный этап «глобальной деревни», возрождающий естественное аудиовизуальное, многомерное восприятие мира и коллективность, но на новой электронной основе -- через замещение письменно-печатных языков общения радиотелевизионными и сетевыми средствами массовых коммуникаций.

Книга Маршалла Маклюэна «Понимание медиа» стала одним из первых исследований в области экологии средств массовой информации. По мнению Маклюэна, средства массовой информации должны стать объектами исследования сами по себе, вне зависимости от их содержания (контента).

Основная идея заключается в том, что средство массовой информации (коммуникации) влияет на общество в первую очередь не своим содержанием, а теми характеристиками, которые отличают его от других СМИ.

Наиболее простым средством массовой информации является электрический свет, который создаёт окружающую среду посредством простого присутствия. «Электрический свет -- это чистая информация.

Он представляет собой, так сказать, средство коммуникации без сообщения». Электрический свет не обладает никаким контентом, но тем не менее позволил людям с пользой использовать ночное время и сделал экономическую деятельность современного общества круглосуточной.

Схожим образом телевидение, радио, газеты и другие средства массовой информации оказывают огромное и непредсказуемое влияние на развитие общества самим фактом своего существования.

Однако эти эффекты оказываются незамеченными из-за того, что исследователи в первую очередь интересуются смыслом передаваемых сообщений. Необходимость изучения скрытых медиаэффектов Маклюэн сформулировал в виде знаменитого высказывания «Средство передачи сообщения само является сообщением» (The Medium is the Message).

По мнению Маклюэна все средства массовой информации можно разбить на две большие группы. Основным критерием классификации выступает уровень вовлечения потребителя информации в процесс коммуникации.

Информация, передаваемая посредством разных информационных носителей, требует разной степени вовлечённости пользователя.

Поскольку основным результатом потребления информации является извлечение смысла, постольку выделяются СМИ подающие информацию в удобной форме, не требующей дополнительных усилий для осмысливания, и неудобной форме, требующей дополнительных усилий от потребителя информации.

Так, телевидение несомненно оказывается удобной формой потребления информации, когда зрителю обеспечен максимальный комфорт и удобство.

А вот книги (особенно научные) несомненно оказываются некомфортным носителем информации, требующим от читателя максимального внимания и дополнительного включения воображения.

Таким образом, существуют «горячие» медиа, которые задействуют максимальное количество механизмов восприятия (аудиовизуальных), и «холодные» медиа, которые используют один, максимум два способа передачи информации и заставляют реципиента напрягать воображение для «домысливания» смысла информации.

В качестве примера первого типа СМИ можно привести уже упоминавшееся телевидение, а в качестве примера второго -- также упоминавшиеся книги.

Когда эта книга появилась в продаже, многим показалось, что в последнем слове названия сделана ошибка, и что настоящим названием книги является знаменитый афоризм Маклюэна «the medium is the message».

Однако, за счёт смены одной буквы в слове «massage» появилось, как минимум, два новых смысла: «средство информации как массаж», нечто оглаживающее, массирующее человека, исподволь меняющее законы восприятия, и «средство информации как век масс» (Mass Age).

Книга стала результатом сотрудничества Маклюэна с известным дизайнером и фотографом Квентином Фиоре, который при помощи коллажей и фотографий оформил афоризмы и основные идеи Маклюэна.

Маршалл Маклюэн оказал большое и разностороннее влияние в науке, культуре, философии и т. п. Так, в кинематографе следы его идей наиболее отчетливо проявились в творчестве Дэвида Кроненберга и особенно в фильме «Видеодром». В 1977 году Маклюэн сыграл самого себя в фильме Вуди Аллена «Энни Холл».

В художественной литературе последователей идей Маклюэна также немало, особенно среди представителей киберпанка. В научном сообществе Маклюэн, наряду с Гарольдом Иннисом, рассматривается в качестве основателя «медиумной теории» в области социологии массовых коммуникаций. В области философии идеи Маклюэна находятся в одном русле с течением постмодернизма.

3. Маршалл Маклюэн - пионер медиа теории: гений или идиот?

У Маклюэна есть несколько тезисов о влиянии печати на культуру, сознание и развитие человечества, которые он постоянно повторял. Лучшей его работой считается первая книга -- «Галактика Гутенберга». Она посвящена феномену печатной культуры и таким коммуникационным медиа, как письменность и печать. Главный вопрос, которым задается Маклюэн, таков: в работе человеческого сознания нет и следа линейности или последовательности, -- но именно такая цепь стала для нас индикатором логики и рассудка… Как же случилось так, что на многие века линейная и непрерывная структура, где каждый последующий элемент зависит от предыдущего, стала принципом организации всего общества, -- как его физических, так и социальных структур?

Основной тезис Маклюэна, таким образом, состоит в том, что письменность и печать (они упоминаются вместе и взаимозаменяются, потому что дело, начатое первой, завершила вторая технология) ответственны за появление и развитие западного типа культуры со всеми вытекающими из нее следствиями. По его мнению, этот рубикон -- причина всех бед, постигших западную цивилизацию; но избежать такого пути развития было невозможно.

Претензии: Маклюэн несистематичен. Его работы -- это «каша», из которой невозможно составить систему ни при каких усилиях. Его метод таков: он поражает яркой метафорой, смелым высказыванием, -- и приводит откровенно слабый, не доказательный пример, бросаясь затем к другой мысли, с которой поступает также. Крайне противоречив. На десяти страницах можно найти десяток противоречащих друг другу высказываний. Недоказателен. Делает очевидные ошибки. На этом общем фоне сформировался особый стиль цитирования Маклюэна, который можно описать следующей формулой: «Это единственное надежное положение Маклюэна. Все остальные спорны». Причем, если собрать по разным источникам эти «единственные верные» положения Маклюэна, их получится чрезвычайно много.

Оправдания: Писание книг никогда не было сильной стороной Маклюэна. Он любил, лежа на диване, бросать афористические фразы, которые записывали его ассистенты. Составленные из этих фраз книги он затем подписывал собственным именем (это относится к книгам позже «Галактики Гутенберга»). Все биографы Маклюэна утверждают, что он был крайне хорош в беседах. Диалог был его стихией. Он мог проснуться ночью и позвонить приятелю, чтобы обсудить внезапную идею. Его дружбу никто долго не мог выносить, -- Маклюэна называли маньяком коммуникации. Его лекции, как и книги, не были линейны, и аудитория часто уходила запутанной, иногда не дослушав до конца. Он утверждал, что не создает теории, -- а лишь делает наблюдения по некоторым линиям и контурам. Он ненавидел наследие «Галактики Гутенберга» и противился линейности.Совет: лучше всего читать его в афоризмах, благо таких изданий немало.

Маршалл Маклюэн: устная и письменная культура.

«Устная культура характеризуется эмоциональностью, разнообразием ощущений и переживаний. Письменная же культура -- исключительной холодностью, однообразностью эмоций, узостью спектра». Письменная культура -- это культура визуальная. Будучи написано, слово перестает принадлежать миру слуха, -- оно воспринимается глазом. Письменность переводит речь в визуальную материю. Значит, речь идет об эмоциональности устного мира и холодности визуального. И дело не только в том, что теряется магическая сила слова, сила, которой обладало слово устное. Визуальный мир холоден еще и потому, что он односоставен, он исключает из своей системы другие пространства и чувства, выдвигая на первый план только одну способность -- способность выражать все словами по законам письменной речи. Холодность визуального мира = рациональное мышление (основа письменной речи).

Письменная речь -- одна из первых и важнейших технологий, которая претендует на господство, пытаясь все эксплицировать в словах. «Изобретение алфавита и письменности, как и изобретение колеса, было переводом или сокращением комплексного, органического взаимодействия разных типов пространств в одно пространство. Фонетический алфавит сократил все богатство чувств до одного, визуального кода». Скачок в развитии одной технологии позволил активно развиваться тем типам восприятия и мышления, которые были этой технологией предложены: это рациональное, линейное мышление, размышление, отчуждение от естественного, переход в визуально-рациональный мир. Только вербализованная мысль становится правдой, -- мир других чувств рассматривается как иллюзорный, за исключением рациональных мыслей, которые были в нем увидены или услышаны. Для нового человека, пишет Маклюэн, визуальность первична в организации мысли и действия.

Но не стоит идеализировать устную культуру. Примитивный человек жил в космической машине такой степени тирании, какой никогда не сможет достичь литературная вселенная. Ухо «включает», глаз «отстраняет». «Ухо -- это паника, глаз -- это свобода». Именно фонетический алфавит, как технология особого рода, вызволил человека из устного мира всеобщей взаимозависимости в свободный визуальный мир письма. Сначала письменная речь, а потом печать сделали из человека индивида. Эти медиа ответственны за такую характеристику западного человека, как индивидуальность (индивидуализм).

Какие еще свойства сознания и, соответственно, черты общества, порождены технологией письма и печати? Линейное мышление, особый тип логики -- причинно-следственные связи; представление о пространстве, как контейнере; и о времени, как о прямой с делениями. Принцип работы алфавита и печатного станка: фрагментация, гомогенизация, формирование последовательной линии и механическое повторение, -- передается на все общество.

Строение фонетического алфавита таково, что в нем значение отделено как от звука, так и от буквы. Значение разбивается на не значащие звуки, которые передаются не значащими буквами (единицами одного порядка), изображаются унифицированными шрифтами, которые выкладываются в линейной последовательности и повторяются (плюс механизация, ставшая возможной с открытием паровой энергии). То есть целостное значение слова, фразы, расщепляется до мелких, не значащих единиц, а смысл вновь обретается впоследствии -- в их объединении. Расщепление и пересобирание по определенным, заданным правилам -- принцип работы фонетического алфавита и письма.

Этот принцип довольно уникален. Линейное письмо и алфавит сделали возможным для греков, например, открытие грамматики мысли и науки. Традиционная техника знания также отсылает к таким составляющим, как системность, соответствия, элементы в последовательности, определенность и так далее. Такая система -- ключ к пониманию мощи Запада (стратегии рынка, индустриальное производство, наука, развлечения -- строятся по этой схеме). Представления классической физики, согласно которым все вещи во вселенной занимают свое место и могут быть описаны в соответствии с этим местом; и вообще представление о том, что вселенная -- огромный механизм, -- также следствия технологии письма и печати. Они основаны на представлении о стабильной системе времени и пространства, которое создано печатью (убедительных доводов в пользу такого представления Маклюэн не приводит).

Показательны в вопросе пространства рассуждения Маклюэна о доме: Люди племени, первобытные люди всегда жили в круглых домах (пещера, чум, вигвам), -- а затем стали жить в квадратных. Антропологи всегда отмечали этот переход и не могли объяснить его причины. За это берется Маклюэн. Дом -- расширение кожи и тепло-обменных процессов. Человек племени действует как часть вселенной, как орган космоса. Он воспринимает функции своего организма как продолжение процессов вселенной. Дом для него -- образ его тела (расширение кожи, тела), и образ космоса одновременно; это иконическое воплощение мира, мифа. Таким образом, круглое жилище -- это не огораживание от внешнего мира, а включенность в него, в его динамические законы. Цивилизованный человек стремится разграничить и организовать пространство, и разделить функции, -- здесь действует аналитическая технология фрагментации. Цивилизованный человек также не воспринимает свой дом как ритуальное расширение своего тела или миниатюру космоса. Квадратное жилище -- это отгораживание от мира, абстрагирование от мира, это специализация и фрагментация пространства.

В существующем понимании цивилизованности именно письменность и фонетический алфавит, сооружающий пропасть между ухом и глазом, переводит человека из члена племени в человека цивилизации, давая ему «глаз вместо уха». Письменная речь дает человеку интеллект в привычном его понимании, алфавит навязывает особые принципы конструирования реальности, которые приближают человека к цивилизации. Алфавит и письменность как цивилизующие факторы -- один из ведущих пунктов в теории Маклюэна.

Важным свойством цивилизованного человека является его самодисциплина, отстраненность, пассивность. Эмоциональная вовлеченность, естественная для устного сообщества, была уничтожена с введением фонетического алфавита, разделившего визуальный и чувственный элементы языка. Появилась отчужденность, возможность невмешательства. «В устных культурах опыт человека организован доминантным чувством аудитории (а не визуальным фактором). Все люди вовлечены в действие, свои эмоции они разрешают вовлечением. Воспринимать без реакции, без ответа, без прямого вовлечения, -- превосходство западного письменного визуального человека».

Невовлеченность, пассивность -- основная характеристика литературного типа восприятия. «Печать же и вовсе произвела потребительскую готовность ума».

Маршалл Маклюэн: письмо и печать

Суммируем изменения, произведенные, по мнению Маклюэна, введением письма и печати:

1. Холодный однообразный визуальный мир -- вместо эмоционального устного разнообразного мира:

* потеря мистического элемента;

* одна черта -- рациональность мышления -- вместо всего богатства чувств.

2. Создание цивилизованного человека, что включает:

* создание типа человека-мыслителя, индивидуума;

* создание представления об унифицированности кодов, такого принципа работы, как расщепление, усреднение, пересобирание и механическое повторение (привычка к униформизму);

* создание представления о линейности и непрерывности пространства и времени;

* жесткая причинно-следственная связь элементов системы;

* невовлеченность -- пассивность.

3. Общество:

* национализм;

* индустриальность (возможность самовыражения в уединении и присоединении к другому уже с целью усиления мощи вели к созданию корпораций, военных и коммерческих), создание ситуации равного положения индивидов, например, перед законом слова, и так далее;

* массовый рынок;

* доступное образование (книга -- первая машина-учитель), универсальная литературность, специализация и фрагментация знания.

4. Культура:

* правильное написание и синтаксис, произношение (что отделило поэзию от песни, прозу от ораторства; теперь поэзия могла быть написана, но не услышана; музыка отделилась от слова);

* появление Автора.

Маршалл Маклюэн: «разбросанные по краям» высказывания и теории.

Первый абзац книги «Understanding Media» называется «The Medium is the Message» (в отличие от отдельной книги, которая называется «Medium is the Massage»). Эта фраза стала известна даже тем, кто никогда не слышал про Маклюэна. Интерпретации этого названия посвящены целые монографии, но наиболее адекватная трактовка отсылает нас к Гарольду Иннису: «Форма медиа технологии, средство передачи информации часто если не определяет, то серьезно влияет на содержание».

Пример. «Та форма медиа, которой является пресса, по своей природе делает концепт правды безотносительным, несуществующим. Способ передачи информации, газета, журналистика, новостные агентства и так далее, -- уничтожают само понятие правды».

Теория холодных и горячих медиа:

По мнению Маклюэна все медиа можно разбить на две большие группы:

1. Горячее медиа -- это медиа, которое расширяет одно чувство до предела, до очень высокого разрешения. Высокое разрешение означает, что содержание полностью заполнено информацией. Такие медиа исключают или минимализируют вклад аудитории, перципиента. Примеры горячих медиа -- радио, кино, телевидение.

2. Холодное медиа -- это медиа, которое предоставляет участнику только форму, и для своего функционирования требуют большого личного вклада. Например, книги, которые требуют от читателя максимального внимания и дополнительного включения воображения.

Основным критерием данной классификации выступает уровень вовлечения потребителя информации в процесс коммуникации. Таким образом, холодные медиа -- включают, а горячие -- исключают. Холодные медиа -- это технологии племени, живого включения, участия; горячие -- технологии цивилизации, абстрагирования, уединения, пассивности. Холодные медиа, появляющиеся сегодня, реплеменизируют общество; горячие -- рецивилизируют. На их чередовании и основано развитие.

Маклюэн вводит также понятие перегретых медиа. Когда горячее медиа перегревается, насыщается другой системой, оно видоизменяется в другое медиа. Мало того, последующее медиа всегда «пожирает» предыдущую. Содержанием последующего медиа является предыдущее. «Каждое новое техническое открытие включает акт коллективного каннибализма».

Маклюэн интересно разбирает и интерпретирует миф о Нарциссе: он считает, что эта история о том, как однажды человек был фасцинирован расширением самого себя в ином материале. Расширение Нарцисса в зеркале заворожило его остальные чувства; онемев, он стал механизмом по обеспечению действия своего собственного расширенного и повторенного образа. Таково действие медиа. На этом примере Маклюэн строит свою психологическую теорию медиа.

Теория медиа как ампутация:

Медиа рассматриваются Маклюэном как внешние расширения человека, как непосредственные технические продолжения его тела, органов чувств и способностей. Будучи такими расширениями, они в конечном итоге отделяются от человека и обретают власть над ним. Это отделение метафорически описывается Маклюэном как «ампутация»: развитие технологической инфраструктуры человеческого тела (а затем и человеческих коллективов) сопровождается последовательной «ампутацией» всевозможных человеческих способностей. Развитие электронных средств интерпретируется в этом плане как финальная «ампутация» человеческого сознания.

Есть физиологические причины, обуславливающие вовлечение человека в состояние оцепенелости посредством многократного расширения одного из его чувств. Маклюэн говорит, что все расширения, медиа, суть попытки выстроить гармонию, сохранить готовое разрушиться равновесие. Любое расширение, медиа -- это автоампутация. При постоянном раздражении какого-либо органа или чувства, когда организм не в силах устранить источник раздражения, он отключает орган. Нервная система защищает себя посредством изоляции, ампутации «ненормального» органа, чувства или функции.

Например, ускорение процессов обмена информацией между племенами повлекло за собой ситуацию, в которой ноги и функция ходьбы или бега более не могли выдерживать необходимых нагрузок. Это повлекло за собой изобретение колеса и ампутацию ног (в том смысле, что их функция несколько изменилась, быстрое передвижение было изолировано от тела). Будучи отделена от тела, функция замыкается и достигает в себе высокой интенсивности, но такое усложнение опять воспринимаемо и переносимо нервной системой только оцепенением или блокировкой восприятия (второй по счету). Самоампутация исключает самоузнавание.

Успешная механизация различных физических органов со времен печати сделала социальный опыт для нервной системы человека слишком агрессивным. Теперь буферами становятся не физические органы, а медиа. Таким образом, человеческий организм полностью оцепенел, -- большинство его функций поделено, фрагментировано и выполняется машинами. Апатию века новых технологий Маклюэн связывает именно с этим оцепенением организма. Остается лишь жизнь сознания, -- но развитие цивилизации ведет к тому, что и она будет расширена и ампутирована от организма человека (компьютер). И тогда мы станем лишь обслуживающими свои расширенные чувства, в том числе и сознание, сервомеханизмами, -- как Нарцисс (впрочем, Маклюэн вовсе не технологический детерминист, бросая пессимистическую фразу-высказывание, он через две страницы опровергает ее одой новым технологиям).

Маршалл Маклюэн: прозрения.

Во вступлении к «Галактике Гутенберга» Маклюэн пишет: Все медиа, расширения наших чувств, создают замкнутые, не пересекающееся системы. Наши собственные чувства, также довольно изолированные друг от друга, тем не менее, могут взаимодействовать с помощью Сознания. Наши расширенные чувства же всегда были замкнутыми системами, не способными к совместному существованию в каком-либо поле. Но во времена, когда они были медленными и двигались с разной скоростью, как, например, деньги, колесо и или алфавит, это было не так болезненно. Теперь, в эпоху электричества, когда все существует одновременно и везде, такая ситуация стала особенно невыносима. Все наши расширенные чувства должны найти одно коллективное поле существования и управления.

То есть Маклюэн, в сущности, говорит о будущем персональном компьютере, принципе мультимедийности, Интернете.

Момент встречи двух медиа -- это «момент истины», освобождения, в ходе которого рождается новая форма. Этот момент свободы и освобождения от обыденных путей и оцепенения, накладываемого этим медиа впоследствии. Первая телеграфная линия между Балтимором и Вашингтоном поддерживала шахматные игры между экспертами двух городов. Другие линии были использованы для лотерей и, в целом, игр, -- равно как и раннее радио существовало в изоляции от коммерции и, прежде чем было поглощено большими коммерческими интересами, широко использовалось любителями. Теория, которую впоследствии развил Хаким-Бей -- «Временная автономная зона».

В общем, Маклюэн был яркой фигурой, -- а не ученым в привычном смысле этого слова, -- а с такими людьми мы никогда не можем до конца быть уверены, с кем имеем дело -- с гением или идиотом.

4. Книги Маклюэна: самое главное

Здесь мы ограничимся анализом того смыслового горизонта, который задается центральным тезисом книги М. Маклюэна «Понимая медиа», лейтмотивом, проходящим через все ее содержание. Эта лаконичная формула, утверждающая, что именно «медиум - это месседж», является удивительно емкой по смыслу констатацией факта кардинального видоизменения структуры коммуникативного опыта в современную эпоху, предполагающего смещение акцента с содержания коммуникативного акта на сам процесс его медиации.

Такая переоценка роли содержания, традиционно фигурирующего в качестве бесспорной цели коммуникативного акта, низведение его до положения средства, способствующего достижению цели общения - установления медиативного контакта между участниками коммуникативного процесса, призвана, на наш взгляд, отчетливо обозначить разрыв с созданной наукой и философией эпохи «проекта модерна» моделью сознания, всецело ориентированной на разработанный в эту эпоху тип рациональности и предполагавшей возможность адекватного усвоения рационально структурированного знания любым человеческим интеллектом (что уже в «Диалектике Просвещения» Хоркхаймера и Адорно, а позднее в исследованиях М. Фуко было расценено в качестве инструментария «дискурса власти»).

Несомненно также то, что в задаваемом этой формулой ракурсе рассмотрения проблематики структуры и функции коммуникативного процесса получает дополнительное объяснение и обоснование факт обращения Маклюэна в «Галактике Гутенберга» к анализу истории создания и развития технологических средств человеческого общения, т. е. как раз тех необходимых компонентов процессов коммуникации, исследованием которых было принято высокомерно пренебрегать во времена «мастеров и господ мысли». Задача их изучения как неотъемлемых элементов той среды, в которой осуществляются реальные события общения человеческих индивидов, приобрела особую актуальность в эпоху, когда потерпели окончательный крах упования на всемогущество и универсальный характер человеческого разума и были изобретены иные инструменты властной манипуляции общественным сознанием, апеллирующие к широкому спектру психосоматических аспектов человеческого мировосприятия.

Аналогично тому, как в «Галактике Гутенберга» Маклюэн представил свои инновативные идеи в виде традиционного по форме и потому понятного широкой читательской аудитории теоретического нарратива, в данном случае он применил стратегию репрезентации более чем радикальной по сути теоретической позиции во вполне доступной для ментальное™ массового читателя форме: электронные технологии общения были представлены тут как средства «расширения и продолжения» (extensions) нервной системы человека, рассматривались в качестве современного этапа развития технических средств освоения человеком окружающей действительности, закономерно следующего за этапом использования техники как средства «расширения и продолжения» физических способностей человека.

Подобный способ подачи материала был заранее обречен на успех у массового читателя США - с выходом в свет этой второй крупной работы за Маклюэном окончательно утвердилась репутация наиболее выдающегося теоретика современных масс-медиа на североамериканском континенте.

Возможно, именно эта широкая популярность книг Маклюэна по ту сторону Атлантики и далеко выходящие за пределы строго научного дискурса приемы изложения их содержания автором, услужливо предлагавшим не согласным с его воззрениями «другие свои идеи», помешали представителям европейской академической науки по достоинству оценить как инновативный характер представленной в них философско-мировоззренческой позиции, так и наличие той коррелятивной связи, которая может быть прослежена между философскими подходами Маклюэна и таких значимых для западноевропейской философской мысли ее представителей, как Хайдеггер и Адорно. На наш взгляд, именно предложенная Маклюэном трактовка приоритетного характера процесса медиации в структуре коммуникативного акта позволяет в должном свете представить как раз те аспекты философского творчества Хайдеггера и Адорно, которые хотя и являются хорошо известными, но, думается, не получают соответствующего их значимости истолкования. В обоих случаях мы имеем дело с совершенно сознательным, мотивированным принципиальной философской позицией отказом от следования нормам классического философского дискурса, с использованием широкого арсенала лингвистических средств, являющихся продуктом собственного творчества этих мыслителей либо заимствованных из репертуара сопредельных литературных жанров. Любая попытка реконструкции их идей в отрыве от языка их выражения чревата утратой наличествующего тут двуединства и в итоге не может дать ничего, кроме банальной абстрактной схемы лишенного всей своей красочной самобытности содержания. Такого рода процедуру можно было бы сравнить с попыткой объяснения смысла произведения искусства любого жанра: даже самый изощренный в теоретическом отношении линеарный нарратив вынужден абстрагироваться от искусно и хитро сплетенной творцом шедевра ауры эмотивно-аффективного воздействия, составляющего саму суть эстетического опыта, в коммуникативных возможностях которого, отважимся предположить, в полной мере отдавали себе отчет и Хайдеггер, и Адорно.

Философские шедевры Хайдеггера и Адорно были созданы, однако, не только и не столько для того, чтобы даровать тонким ценителям этого специфического вида искусства возможность насладиться их совершенством, тем самым удовлетворяя свое более чем своеобразное эстетическое чувство. Философский опыт обоих мыслителей с необходимостью включал в себя и нравственную позицию. Ее очертания позволяют, на наш взгляд, достаточно отчетливо выявить тезис Маклюэна о доминантной роли медиативной составляющей в структуре коммуникативного акта.

Коль скоро функция последнего не сводится исключительно к передаче сформулированного одним индивидом содержания некоего знания другому, но сам процесс его медиации несет ничуть не меньшую, а возможно, даже большую смысловую нагрузку, то применительно к охарактеризованным выше диагнозам современной исторической эпохи, данным Хайдеггером и Адорно, можно было бы высказать следующее соображение. Наличие явственно прослеживаемого в творчестве обоих мыслителей медиативно-коммуникативистского тренда заставляет предположить, что суровый приговор, вынесенный ими эпохе, содержит в себе нечто большее, чем только авторитетное, бесстрастное и нейтральное знание о ней, а именно - медиативную компоненту, элемент посредничества между предельно доступным для человеческого интеллекта в данный исторический период опытом мысли и жизненным опытом любого единичного индивида - элемент, выступающий тут в роли вызова и призыва, апеллирующего к мыслительному и нравственному потенциалу индивида, к чувству ответственности за судьбу мира, находящегося в состоянии глубочайшего кризиса. И если за Хайдеггером может быть признано право первооткрывателя данной медиативной возможности коммуникативного опыта, то Адорно присуще уже вполне осознанное отношение к амбивалентному и внутренне противоречивому характеру современной медийной среды, способной функционировать не только в качестве инструмента властной манипуляции, но также и средства пробуждения и активизации нравственных ресурсов человеческого существа.

Начиная со второй половины 60-х гг., сразу после выхода в свет второй основной его работы, на Маклюэна в буквальном смысле обрушивается шквал общественного признания. Американские университеты наперебой начинают присуждать ему почетные академические звания, степени и премии. С академической средой самым активным образом вступает в соперничество в деле признания и популяризации воззрений своего ведущего теоретика и среда самих массмедиа: на американском телевидении Маклюэн становится желанным гостем, не отказывающимся от участия в самых различных программах. В конечном итоге «пророк из Торонто» в это и последующее десятилетия становится одной из самых ярких, представительных и узнаваемых фигур экранной поп-культуры. Журналисты, представляющие периодические издания самых различных направлений и ориентации, спешат взять у него интервью, иные из которых, например, обширное интервью журналу «Плейбой», вопреки более чем скоропреходящему характеру жанра и десятилетия спустя продолжают циркулировать в Интернете, тем самым удостоверяя свою востребованность у его пользователей и в наши дни. Не обходят Маклюэна вниманием в этот период и различного толка фонды и объединения, настойчиво уведомляя его о почетном членстве в них, и даже деловые круги охотно приглашают его на свои корпоративные сборища для того, чтобы с готовностью выслушать мнение столь компетентного советника и консультанта.

Несмотря на то что столь активная деятельность на поприще популяризации своих идей как в медийном пространстве, так и в академической среде, несомненно, поглощала большую часть его времени и сил, Маклюэн все же сумел в этот период значительно расширить корпус своих работ и создать ряд произведений, в которых получили дальнейшее развитие и конкретизацию сформулированные в «Галактике Гутенберга» и «Понимая медиа» основные положения его философско-мировоззренческой позиции. Ни одно из них, однако, не сопоставимо по глубине, масштабности анализируемого материала и значимости исследуемой в них проблематики с уровнем этих двух крупнейших его работ. Среди работ этого периода в первую очередь отметим книги: «Медиум - это массаж: каталог эффектов воздействия» («The Medium is the Massage: An Inventory of Effects», 1967) и «Война и мир в глобальной деревне» («War and Peace in the Global Village», 1968). Первая из них является продуктом совместного творчества Маклюэна и талантливого графика и дизайнера Квентина Фиоре и представляет собой попытку симбиоза, по сути дела, синестетического объединения в едином тематическом поле двух видов визуального восприятия - восприятия линеарного текста и коррелятивного его содержанию изобразительного ряда. Такой синкретический способ подачи материала был призван наглядно продемонстрировать читателю не только разницу «эффектов воздействия» на его сенсорику отличных друг от друга видов медийного «массажа», но и убежденность Маклюэна в том, что современный коммуникативный опыт, для которого стали тесны узкие рамки текстового нарратива, стремится к охвату и иных каналов чувственного восприятия.

Это позволяет расценить данную работу как одну из самых ранних попыток предвидения и отчасти даже конструирования того аудиовизуального контекста, в который интегрирована текстовая информация в цифровой среде современного Интернета.

В книге «Война и мир в глобальной деревне» Маклюэн смог во всем блеске продемонстрировать свой литературоведческий талант и филологическую эрудицию, избрав в качестве предмета анализа такой литературный шедевр, как «Поминки по Финнегану» Джеймса Джойса, и на материале этого классического для современной литературы произведения эксплицировав свой взгляд на процесс развития технологий коммуникации в человеческой истории. В этой же работе, что явствует уже из самого ее названия, был сформулирован и представлен на суд общественности один из самых броских и метких «маклюэнизмов», словосочетание «глобальная деревня», призванное в предельно лаконичной форме охарактеризовать те видоизменения структуры социальных отношений, которые с необходимостью влечет за собой неуклонное развитие сферы технологий глобальной коммуникации, и в первую очередь - среды электронных масс-медиа.

Поразительным в данном случае является то, что этим словосочетанием Маклюэну удалось вполне корректно охарактеризовать состояние не столько среды электронных коммуникаций 60-70-х гг., сколько современного Интернета, лишь десятилетия спустя превратившегося в глобальную компьютерную сеть, способную виртуально аннулировать как расстояния между континентами, так и государственные границы и предоставить любому пользователю возможность мгновенного - т. е. поистине «соседского» - текстового, аудио- и визуального контакта с любым другим обитателем планеты. Наряду с прочими охарактеризованными выше инновативными теоретико-методологическими разработками Маклюэна это предвосхищение реальной тенденции развития феномена современных информационно-коммуникационных технологий заставляет и в наши дни относиться с должным пиететом к творчеству мыслителя, достаточно четко обозначившего основной вектор трансформации совокупности человеческих отношений, основывающейся на опыте коммуникации.

Названными двумя книгами далеко не исчерпывается перечень работ, созданных Маклюэном в заключительный период его жизни. И в соавторстве и без такового в эти годы выходят: в 1968 г. - «Through the Vanishing Point: Space in Poetry and Painting», в 1969-м - «Counterblast», в 1970-м - «Culture Is Our Business» и «From Cliche to Archetype», в 1972-м - «Take Today: The Executive as Drop Out», в 1977-м - «City as Classroom: Understanding Language and Media», a также ряд других работ. Большие надежды возлагались на посмертное издание некоего обобщающего труда, в котором, как ожидалось, Маклюэном в последние годы жизни были бы подведены итоги его многолетней и плодотворной творческой деятельности. Изданная его сыном, Эриком Маклюэном, в 1988 г. книга «Законы медиа» («Laws of Media: The New Science»), в которой подробное освещение получили главным образом такие теоретические разработки Маклюэна, как проблематика соотношения фигуры и фона и концепция «тетрад», все же не оправдала этих ожиданий.

За десятилетия, прошедшие после кончины Маклюэна в 1980 г., разработанный им подход к исследованию современной медиа-среды получил безоговорочное признание - в качестве основополагающего и классического - со стороны тех медиа-теоретиков, число которых, уже насчитывающее десятки имен, неуклонно возрастает по мере развития изучаемого ими феномена современных информационно-коммуникационных технологий. Именно Маклюэн проложил пути освоения только формировавшейся в его время области теоретического исследования и очертил основные контуры зарождавшейся научной дисциплины. Не угасает на протяжении всех этих лет также интерес и к фактологическому материалу творческого наследия Маклюэна: в 1987 г. издательством Oxford University Press был выпущен в свет пятисотстраничный том писем Маклюэна; число посвященных исследованию самых разных аспектов его жизнедеятельности биографических работ, вышедших в 90-е гг., значительно превосходит число таковых, изданных в 80-х гг., с той же частотой продолжают они публиковаться и в нынешнем столетии; их несомненным подспорьем являются обнаруживаемые в архивах всевозможные документы и материалы, характеризующие последовательные этапы творческого пути Маклюэна - например, текст его докторской диссертации 1942 г., вновь изданной в 2006 г.

В целом творчество Маклюэна может быть расценено как яркий пример инновативного подхода к исследованию проблематики, истоки которой прослеживаются в трудах корифеев западноевропейской философской мысли XX столетия - проблематики существенного видоизменения структур коммуникативного опыта в современную эпоху. Вместе с тем несомненным является значение того огромного вклада, который он внес в дело первоначальной разработки и освоения нового для современной научной мысли тематического горизонта, порождаемого реалиями перехода от века XX к веку XIX, а именно процессом создания беспрецедентной в человеческой истории общепланетарной информационно-коммуникационной инфраструктуры, технологической инновации, отнюдь не сулящей человечеству скорейшего избавления от всех бед и разрешения накопленных им конфликтов, но, напротив, бросающей ему новые, непредвиденные вызовы и ставящей перед необходимостью принятия неординарных и не сопоставимых по степени ответственности с прежними нравственных решений.

5. Некоторые высказывания о Маршалле Маклюэне

* Писатель и публицист Том Вулф предположил, что Маклюэн, возможно, наиболее значимый мыслитель со времен Ньютона, Дарвина, Фрейда, Эйнштейна и Павлова.

* Бывший премьер-министр Канады Пьер Трюдо, встречавшийся с Маклюэном, сказал: «Я думаю, что у него была гениальная интуиция».

* Исследователь глобальных инфокоммуникаций Мануэль Кастельс отводил Маклюэну место «великого провидца, который… революционизировал понимание восприятия и мышления в сфере коммуникаций».

Фильмы о Маршалле Маклюэне

* Пробуждение Маклюэна (McLuhan's Wake), реж. Кевин Макмэхон

* Азбука Маршалла Маклюэна (Marshall McLuhan's ABC), реж. Дэвид Соубельман

* Исследования Маклюэна (The McLuhan Probes) реж. Дэвид Соубельман

* Вне орбиты (Out Of Orbit) реж. Карл Бессэ

6. Интересные факты

* Оксфордский словарь английского языка содержит 346 ссылок на Маклюэна.

* В 1989 году, то есть спустя девять лет после его смерти, выходит книга «Глобальная деревня» (в соавторстве с Брюсом Пауэрсом).

* В 1995 году опубликовано e-mail «интервью» с Маклюэном в журнале Wired.

7. Цитаты

Средство передачи сообщения само является сообщением.

Форма общества всегда определялась скорее природой средств человеческой коммуникации, нежели её содержанием.

Благодаря телевидению мир стал большой деревней, а изрядная часть передач возрождает деревенские сплетни.

Реклама -- величайшее искусство ХХ века.

Рекламные объявления -- это наскальные рисунки ХХ века.

Воспитывать -- значит вырабатывать невосприимчивость к телевидению.

Только мелкие секреты нужно прятать, большие хранит в тайне неверие толпы.