История Татарстана

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Золотая Орда

Ее история всегда была объектом серьезнейших не только научных споров, но и политических баталий. Еше совсем недавно это государство оценивалось как чисто кочевое. Только исследования последних лет, и в частности книга В.Л. Егорова, опровергли этот стереотип. В них показано, что это было государство городов, ремесленных и крупных торговых центров. В исследованиях Э.С. Кульпина Золотая Орда определяется как «высокоорганизованное пол и конфессиональное полиэтничное конфедеративное государство, где отдельные земли пользовались широкой политической, экономической и культурной автономией», в котором «допускалось не только разнообразие культур и конфессий, но и находилось под защитой право личности на свободу духовного выбора». Этим Золотая Орда, по мнению данного автора, отличалась от других государств того времени.

Между тем ее начальный этап всегда был бесспорным. Начато Джучиеву улусу было положено самим Чингис-ханом, когда он, подчиняясь народному обычаю, назначил уделы своим сыновьям. Матери он выделил 10 тыс. семей, Джучи -- 9 тыс., Нагадаю -- 8 тыс., Угедею -- 5 тыс., Тулую - 5 тыс., Хасару -- 44 тыс., Алчидаю -- 2 тыс. и Бэлгутэю -- 1500 семей143. Как видно, самый большой улус достался старшему сыну Джучи. Это были земли, завоеванные в 1207--1208 гг. в результате подчинения народов, проживавших на территории между Селенгой и Енисеем. Затем после покорения государства Хорезм-шаха эта территория значительно расширилась. А на западе земли улуса простирались до тех пределов, «куда успели дойти копыта татарских коней». В монгольской хронике XVII в. говорится о том, что Джучи получил тогда и страну кипчаков. Утверждается также, что состоявшему при Джучи Хуин Нояну было поручено управление страной «оросов» (русских) и черкесов, только что покоренных Субудеем и Джебе. В 1227 г. Джучи умер. Тогда Чингис-хан отдал управление улусом своему внуку Батыю. После провозглашения Батыя ханом Джучиева улуса умер и сам Чингис-хан. Поскольку точных границ улуса нет, есть предположение, что Батыю достались не все владения улуса и что земли на востоке от Иртыша достались Угедею.

В порядке компенсации Батыю на курултае 1229 г. было поручено завоевание земель на западе. Во имя реализации решения курултая в том же году войска Батыя оказались на расстоянии пятидневного пути от границы Булгара. На курултае 1235 г. вопрос о покорении Булгар и Руси обсуждался второй раз. Угедей в помощь Батыю выделил новые подкрепления. В 1235 г. силы монголов соединились близ Булгара, который был взят штурмом. В городе была произведена страшная расправа. После завоевания булгар под властью монголов оказались также башкиры, кипчаки, буртасы, мордва и марийцы. Героическая борьба местных народов не смогла остановить натиска монголов. В народной памяти запечатлелся подвиг половецкого князя Бачмана, до последнего сражавшегося с захватчиками.

Истрепались и монгольские войска. Они были не в состоянии продолжить победное шествие на запад. К тому же в 1239 г. началось восстание только что завоеванного русского и мордовского населения, которое явилось в немалой мере причиной раздоров в стане Батыя. Противников Батыя в той или иной мере поддерживали в столице Монгольской империи Каракоруме. Батый проникся идеей обретения полной самостоятельности. Она укрепилась у него после возвращения из венгерского похода.

Формально к концу правления Батыя Джучиев улус оставался в составе Монгольской империи, а сам Батый считал себя вассалом Великого хана. Он чеканил монеты с именем Менгу-хана. А в 1256 г., незадолго до смерти, отправил своего сына Сартака в Каракорум ко двору хана Менгу, чтобы он «по милости Менгу-хана стал на месте отца [своего] Бату». Как пишет об этом М.Г. Сафаргалиев, опираясь на персидские источники, Менгу принял Сартака «с почетом, уважением» и утвердил за ним власть его отца, как над войсками, так и над странами, покоренными его отцом, дав ему право называться вторым в государстве и издавать грамоты. Однако события разворачивались не так, как это мог бы предположить Батый. Не все окружавшие хана были за него.

Таким образом, с 1257 г., после венгерского похода хана Батыя, Дешт-и Кипчак фактически становится независимым, самостоятельным государством. Золотой Орде становилось тесно в рамках единой монгольской державы. Тем более со всей очевидностью можно сказать о сознательном отказе Батыя от избрания его ханом всей империи. Он достаточно долго окончательно не порывал с империей. Это объясняется тем, что верховенство хакана Мунки было номинальным. Чувствуя приближение старости, Батый посылает своего сына Сартака в Монголию для получения разрешения назначить его на место отца ханом Джучиева улуса. В ином развитии событий сыграло роль то обстоятельство, что Сартак был женат на христианке и сам принял христианство. Это, естественно, не устраивало мусульман. Поэтому они начинают переговоры с братом Батыя - Берке, принявшим ислам в ранней молодости. В это же время Сартак в Каракоруме удостаивается почетного приема Мунке-хакана, который вручает ему ярлык на упраачение Джучиевым улусом. К моменту возвращения Сартака на родину Батый уже умирает. Мусульмане же, не дожидаясь его возвращения, возводят Берке на трон в качестве хана. Узнав об этом, Сартак не решился вернуться домой. Берке же, узнав об этом, будто бы передал ему: «Я ведь человек, заменивший твоего отца, зачем же ты, словно чужой человек, игнорируешь меня». На что вроде бы был такой ответ Сартака: «Ты мусульманин, а я держусь православия и при виде мусульманина чувствую себя несчастным». Вскоре Сартак был убит. Но это вовсе не означало, что Берке стал законным ханом. Узнав о смерти Сартака, Мунке назначает вместо него его малолетнего сына Улакчы. Ввиду его малолетства он не вызывается в ставку. В улус от имени Мунке посылаются его нойоны, через которых правление улусом до совершеннолетия Улакчы поручается старшей жене Батыя Баракчин. Однако вскоре при неизвестных обстоятельствах Улакчы умирает. Тогда Баракчин принимает решение посадить на трон другого внука, Батыя. Заговор, устроенный с этой целью, завершается крахом. Баракчин была казнена. Ханом становится Берке. Это был первый в юридическом отношении самостоятельный хан. Об этом свидетельствует чеканка монет не от имени Великого хана, а от своего собственного имени.

Исследования профессора А.Г. Мухамадиева показывают эту эволюцию. Именно чеканка монет - главный показатель состояния политического статуса. При хане Берке была проведена перепись податного населения на Руси и в других улусах. Некоторые историки предполагают также, что именно при нем появился институт баскачества. Хан Берке был несомненно выдающейся личностью. Престол он занял в 50-летнем возрасте и внешне выглядел невзрачно. Те, кто бывал у него на приеме, видели пожилого человека, сидевшего на троне. Поскольку он страдал ревматизмом, его ноги в башмаках из красной шагреневой кожи покоились на специальной подушке. У него было большое круглое желтое лицо. Борода жидкая. Волосы зачесаны за уши, на голове шапка. Тело его облегал шелковый халат, подпоясанный золотым поясом с переливающимися драгоценными камнями и с аппликацией из зеленой булгарской кожи особой выделки.

Однако за этим внешним видом скрывалась могучая, волевая натура. Он еще в юности принял ислам и при нем становится определяющей линия на установление постоянных связей с мусульманским Востоком. Когда Каир стал центром основанного Бейбарсом халифата, послы Берке присягнули новому халифу. В Египте должным образом оценили этот поступок. В дар хану Берке была направлена золотая нисба нового аббасидского халифа, а сам халиф призвал с мимбара благословение Аллаха на Берке. Халиф встречался с послами Берке и обсуждал с ними дела веры, а также подарил им достойные их одежды. Хану были отпраштены послания с рассказом о посещениях мекканского храма, о совершении предписанных религиозных обрядов и т.д. Помимо всего, хану Берке послали в дар религиозные реликвии: «славную печать» Коран, переписанный, как рассказывает предание, халифом Османом, в атласном вышитом переплете, помешенный в темно-красный ящик; трон, отделанный черным деревом и слоновой костью, инкрустированный серебром, и другие ценности, которые Ал-Макризи в «Ас-Сулук» назвал славным даром, а Ибн-Василь писал: «Столь велик дар, что невозможно описать». Однако большая стратегическая политика не может сводиться к обмену подарками и династическим бракам, которые имели место во взаимоотношениях между египетской и золотоордынской династиями правителей. Так, вместе с названными дарами Берке было отправлено послание, в котором были высказаны соображения об основах военного союза, доводы в пользу союза с точки зрения интересов веры, предписывающих священную войну с неверными, даже если они близки по крови, ибо сам пророк сражался со своими сородичами-курейшитами. В данном случае речь шла о необходимости совместных действий против Хулагу, который якобы под влиянием своей жены-христианки способствует укреплению христианства.

Суть проблемы заключалась, разумеется, не в личных отношениях. Дело в том, что в 1263 г. началась война джучидов против их родственников-хулагуидов, обосновавшихся в Иране. Война шла за обладание Азербайджаном. Джучиды претендовали на него, поскольку принимали участие в составе армии Хулагу при завоевании Ирана, Междуречья Тифа и Евфрата. Берке, не довольствуясь доходами, которые перечислялись ему с определенных районов, потребовал за оказанную помощь территорию Азербайджана, которая имела благоприятный климат и прекрасные кочевья. В этом ему было отказано, что послужило причиной начала военных действий, продолжавшихся 130 лет. Берке обвинил Хулагу в убийстве главы ислама - последнего багдадского халифа. Вот почему Берке согласился на предложение Каира о совместных действиях против хулагуидов, способствующих укреплению христианства. Взаимоотношения между двумя ветвями чингизидов, несомненно, наложили свой отпечаток на содержание посланий, которыми обменивались между собой правители Сарая и Каира. Ясно, что в этих, казалось бы, религиозного характера посланиях лежала большая политика. Религия и политика сливались вместе. С развитием связей между двумя государствами на Волге все более осознавали религиозное и политическое значение Египта: там находился халиф, Египту принадлежали святые города - Мекка и Медина. Чтобы выразить покорность, во дворец египетских султанов прибывали иногда послы сразу из восьми государств Запада и Востока. За два столетия Каир и Сарай обменялись примерно пятидесятью посольствами. Исследователи утверждают, что благодаря союзу между двумя отдаленными друг от друга государствами на территорию Египта не смогли вступить ни Хулагу, ни Газан, ни Тимур145. В этом проявилась личная роль хана Берке, обеспечившего вклад Золотой Орды в защиту ислама и его цитадели - Ближнего Востока. Берке умер в 1266 г. под Тбилиси во время одного из походов против хулагуидов.

О том, насколько велика была роль Египта как религиозного центра, пожалуй, могут свидетельствовать следующие факты. В 682 г. хиджры (1283/ 84 г.), в период правления Калауна, хан Туда-менгу направил в Египет послов с сообщением о том, что он принял ислам. Хан желал, чтобы ему подробно написали, что такое ислам, и прислали «знамя халифа моего и знамя султана моего», под которыми он будет сражаться с врагами веры. Султан послал кипчакских послов в Хиджаз, там они получили то, что желали, и отправились в свою страну. В 1287/88 г. Калаун послал в страну кипчаков дары и 2 тыс. динаров, предписав построить в Крыму мечеть и начертать на ней его титулы. Туда были отправлены искусные мастера по камнерезным работам, чтобы высечь титулы и выписать их красками. Ибн-Батутта в своем «Путешествии сообщает, что он молился в этой мечети, хатибом которой был шафиит Абу Бекр. В 1330/31 г., в период правления ан-Насира, Узбек-хан, которого ал-Макризи называет «царем булгар», отправил в Египет послов с письмом, в котором он просил султана прислать ему меч и знамя, которые помогут ему покорить врагов. Послы привезли ан-Насиру богатые дары от своего государя: охотничью одежду с вытканными на ней картинами охоты, отороченную беличьим мехом, халат из бобровых шкур, вышитый головной убор, кусок материи, который обертывается вокруг головного убора на манер чалмы, с вышитыми по обоим концам титулами султана, золотой пояс, меч местного производства и золотом шитое султанское знамя.

Правители улуса Джучи также отправляли крупные денежные суммы на строительство храмов в святых местах. Известно, что хан Узбек пожелал построить в Иерусалиме молитвенный дом и с этой целью выдал своему приближенному шейху огромную сумму. Им были выделены деньги и для раздачи шакирдам-богословам в святых городах Мекке и Медине. Преемники Берке продолжили линию на укрепление независимости Джучиева улуса. Менге-Тимур чеканил монеты с эпитетом «верховный», «правосудный хан. Разумеется, под этим он имел в виду себя. Этот хан был первым ханом, давшим ярлык русскому духовенству, освободившим митрополита от ряда повинностей, и урегулировавший взаимоотношения русской церкви с ханами Золотой Орды.

В 1261 г. в столице государства Сарае (Сарай-Бату, Сарай ал-Махруса) была образована епархия с первым епископом Митро-фаном, поставленным митрополитом Кириллом III. «В состав этой епархии, - отмечают исследователи, - кроме Сарая, вошел и Переяславль Киевский; тогда глава этой епархии стал носить титул епископа Саранского и Переяславского»146. Правы Юрий Пивоваров и Андрей Фурсов, которые пишут: «Из всех династий, правивших на Руси, только чингисиды не проводили по отношению к Церкви «жесткого курса». Напротив, именно Орда создала православной церкви режим наибольшего благоприятствования - такой, какого церковь не имела ни при Романовых, ни при Рюриковичах». «А в конце XIII в. возник новый Царьград -- Сарай, причем в буквальном смысле это был город царя, того царя, за которого с 1265 г. молились в русских церквах. Того царя, который, не будучи русским и православным, стал первым русским царем и был им почти 200 лет. Ордынские цари были царями лишь на столетие меньше Романовых. Жаль, конечно, наших профессиональных патриотов, но царская власть возникла в России как инородческая»148. Так пишут Юрий Пивоваров и Андрей Фурсов.

Эти исследователи, в отличие от многих историков, проследили в целом становление российской системы власти и смогли обнаружить преемственность русской истории и русской системы власти со времен Золотой Орды до настоящего времени. Они дают несколько отличную от устоявшейся в науке оценку многим историческим деятелям. Становление системы шести они начинают с Александра Невского. Вот что они пишут: «Александр Ярославич стоит у истоков важнейшей, великой традиции. Одной из тех, на основе которых и возникла Русская Система, Суть этой традиции проста: власть любой ценой. Да, князь Александр едва ли любил татар. Да, вряд ли с большим удовольствием отдавал приказ убивать русских людей и увечить их на ордынский лад в ордынских интересах. И, скорее всего, он тяжело переживал те унижения, на которые ему приходилось идти в Сарае. Но поскольку все это было непременным условием обладания Властью, то приходилось делать. И делать, не отбывая номер, а рьяно, усердно, на «пятерку», зарабатывая не просто «стипендию», но повышенную. Князь Александр блестяще сдал ордынский экзамен, самый важный в его жизни, - намного важнее Невы и Чудского озера».

Конечно, вряд ли он так уж тяжело переживал те жертвы, на которые шел ради власти. У нас нет фактов, доказывающих или опровергающих переживания князя по поводу казни своих сородичей и любви или нелюбви к татарам. К тому же в политике нет понятия «любит - не любит». В ней присутствуют только интересы. Несомненно, среди этих интересов Даниловичей, в том числе и Александра Невского, ведущее место принадлежало их стремлению во что бы то ни стало быть у власти. С этой точки зрения авторы правы в том, что «с точки зрения Русской Системы» он в галерее предтеч в первом ряду вместе с Андреем Боголюбским, ханами Бату и Узбеком, Иваном Калитой. Дмитрием Донским, митрополитами Петром и Алексеем. Действительно, система русской власти не была просто скопирована с ордынской власти, а выросла из нее, была ее продолжением. Иван Калита был продолжателем дела, начатого Александром Невским. Он также любил бывать в Сарае. Говорят, что он треть взрослой жизни провел в Орде, треть - Москве, а треть - в пути. О Даниловичах, то есть потомках московского uimjh Даниила Атександровича, В.О. Ключевский отзывался не очень лестно: «Они отличались обилием дарований, какими обычно наделяются недаровитые люди». Он осуждал их как трусов, как неких мелочных людей, хозяев-скопидомов, не способных на большие дела.

Об Иване Калите он писал: «Простой ответственный приказчик хана по сбору и доставке дани, московский князь был сделан потом полномочным представителем и судьей русских земель». Патриотически настроенного историка не устраивала подобная роль русских князей. Он, конечно же, хотел бы, чтобы татары были тогда же разгромлены. Историческая череда событий его не совсем устраивала. Однако перепрыгивать через века не дано никому, даже столь талантливому историку, каким являлся Василий Осипович Ключевский.

Между тем Н.М. Карамзин писал, что «татары не вступали в наши судные дела гражданские». Вопреки утверждениям многих, он также отвергал обвинения в адрес татар, что именно они принесли на Русь много вредных привычек. Так, он отмечал: «Не татары выучили наших предков стеснять женскую свободу и человечество в холопском состоянии, торговать людьми, брать законные взятки в судах (что некоторые называют Азиатским обыкновением): мы все то видели у Славян и Россиян гораздо прежде». Более четко охарактеризовал взаимоотношения между русскими князьями и ханами Золотой Орды В.О. Ключевский: «Прежде всего татары стали в отношение к порабощенной ими Руси, устранявшее или облегчавшее многие затруднения, какие создавали себе и своей стране севернорусские князья. Ордынские ханы не навязывали Руси каких-либо своих порядков, довольствуясь данью, даже плохо вникали в порядок, там действовавший. Да и трудно было вникнуть в него, потому что в отношениях между тамошними князьями нельзя было усмотреть никакого порядка. Если бы они были предоставлены вполне самим себе, они разнесли бы свою Русь на бессвязные, вечно враждующие между собою удельные лоскутья. Но княжества тогдашней Северной Руси были не самостоятельные владения, а даннические «улусы» татар; их князья звались холопами «вольного царя», как величали у нас ордынского хана. Гроза ханского гнева сдерживала забияк; милостью, т.е. произволом, хана не раз предупреждалась или останавливалась усобица. Власть хана была грубым татарским ножом, разрезавшим узлы, в какие умели потомки Всеволода III запутывать дела своей земли. Русские летописцы не напрасно называли поганых агарян батогом божьим...».

История Золотой Орды советской историографией представлялась как история диких завоевателей, чуждых каких-либо культурных ценностей. Между тем Золотая Орда в своем развитии достигла высокого цивилизационного уровня. Невиданных темпов получило градостроительство. Только на сегодня обнаруженных археологами городов на территории Золотой Орды насчитывается более 110. Известному киданьскому ученому Елюй-Чуцаю, находившемуся на службе у Чингис-хана, а затем и у Угедей-хана, приписывают следующее изречение: «Хотя мы империю получили, сидя на коне, но управлять ею сидя на коне невозможно»1-1. В империи Чингис-хана с самого начала уделялось особое внимание грамоте и наукам. В числе советников хана было немало ученых и знатоков административного дела. Привлеченного к себе на службу ученого Тататунгу он обязал учить своих детей уйгурской грамоте. Своих приближенных он также обязал учиться уйгурской грамоте. Его потомки также строго следовали его традициям и уделяли большое внимание наукам и образованию.

Соответственно строилось и государство, впитывая в себя народные традиции и новые принципы административного устройства на основе введения феодального законодательства. В Джучиевом улусе это нашло наибольшее развитие. Здесь, для этого имелась и соответствующая местная почва. Имелись значительные очаги культурного развития. И прежде всего Великий Булгар.

Не случайно, что здесь города строились соответственно скорости становления системы управления. Громадная империя, возникшая на глазах одного поколения, требовала и быстрого создания пунктов управления. Таковыми, несомненно, являлись города. В 1246--1247 гг. территорию Золотой Орды пересек итальянец Плано Карпини, который в пути не встретил ни одного города или даже поселка. Однако проделавший примерно такой же путь через шесть лет после него Гильом Рубрук увидел повсеместное градостроительство. О достоверности этих сведений свидетельствует и картина, увиденная в прошлом веке саратовским краеведом А.Леопольдовым на левом берегу Ахтубы. Вот что он писал: «...замечательные развалины каменных зданий. Начинаясь подле селения Безродного или Верхне-Ахту-бинского, они тянутся верст на 70. Развалины сии то часты, то редки, то обширны и велики, то малы и незначительны, однако везде выказывают кирпич, глину, известь. Далее от с. Пришиба до деревни Колобощины на 15 верст видны развалины почти сплошные и большею частью огромные». Особого успеха градостроительство достигает в первой половине XIV в. при ханах Узбеке и Джанибеке. Тогда все побережье Волги застраивается городами и поселками. «В степях, особенно у переправ через крупные реки, появляются небольшие поселки, населенные пригнанными сюда русскими и булгарами», - писал В.Л. Егоров. Это дало возможность назвать этот район «Приволжскими Помпеями». «Если первые города в XIII веке создавались согнанными в низовья Волги мастеровыми всех завоеванных земель и народов, то в XFV веке - инициативой самого общества, самоорганизацией людей. В этот период число городов и горожан Золотой Орды было сопоставимо с таковыми в Западной Европе, а уровень бытовой городской культуры степных городов империи по многим параметрам превосходил таковые в Западной Европе. Население формировалось из представителей всех народов государства, но язык большинства горожан и культура были тюркскими, религия - ислам, именовали их татарами. Таким образом, создание степной цивилизации было делом всех народов империи, но осуществлялось оно под руководством системообразующего тюркского (татарского) этноса».

Становлению городов способствовало и введение ханом Узбеком в Золотой Орде ислама как официальной религии. В силу этого города приобретают соответствующий вид. Появляются многочисленные мечети с красивыми куполами. Первой столицей государства был Великий Булгар. Первые монеты также были отчеканены в этом городе. Великий Булгар стал образцом градостроительства. В какой-то мере можно говорить о том, что в Золотой Орде города тиражировались по его образу и подобию. Канализация, водопроводы, бани, ремесленные сооружения появляются во всех городах. Город Сарай как столица государства был основан ханом Батыем примерно в 1250 г. в 150 км севернее современной Астрахани. За короткое время он стал огромным городом с населением в 70 тысяч человек. Если иметь в виду, что в XIV в. город с населением в 5--10 тысяч человек считался большим, то Сарай был действительно гигантом. Видимо, это был самый крупный город не только в Европе, но и в Азии. В Сарае, как и во всех городах, действовал водопровод системы городских бассейнов и фонтанов. В городе были также проложены канализационные трубы. Имелись бани и даже общественный туалет, разделенный на мужскую и женскую половины.

Научные традиции Востока, особенно мусульманского, нашли своеобразное развитие в Золотой Орде. Это был особый цивилизационный уровень, впитавший в себя как древнетюркские, так и мусульманские компоненты. Там сохранился древнетюркский музыкальный пласт. Была даже своеобразная нотная культура. Так, в 1340 г. в Сарае были записаны ноты песни «Ненеки Джан». Немаловажно и то, что учеными Золотой Орды Земля воспринималась как шар, вращавшийся наряду с другими планетами вокруг Солнца. Между тем в христианской Европе за такого рода представления, воспринимавшиеся как ересь, даже через 150 лет людей жгли на кострах инквизиции.

Значение Сарая определялось не только как крупного административного центра, откуда шли нити управления огромной империей. Он был центром ремесленного производства, где целые кварталы были заняты ремесленниками, специализировавшимися на металлургической, керамической, ювелирной, стекольной, косторезной и других отраслях.

Абульфед, французский автор, писавший свою работу в 1840 г., называл Сарай, основанный ханом Батыем, «городом великим, столицей татарского государства». Ибн-Арабшах писал, что это «один из величайших городов по положению и населеннейший по количеству народа». Ибн-Батутта, совершивший свое путешествие по Востоку с 1324 по 1353 гг., писал, что «город Сарай из красивейших городов, достигший чрезвычайной величины, на ровной земле, переполненный людьми, с красивыми базарами и широкими улицами. В нем 13 мечетей для соборной службы». Ал-Омари писал: «Сарай - город великий, заключавший в себе рынки, бани и заведения благочестия, куда направляются товары... в середине его пруд, вода которого из этой реки [Итиля]». Узбек хан был покровителем наук. Ал-Омари писал, что он «очень предан науке и людям ее».

На быстрый рост Сарая как культурного центра оказывали влияние связи, установившиеся между Золотой Ордой и Египтом. Уровень творческой мысли в улусе Джучи был настолько высоким, что привел к очень быстрому освоению волжанами научных достижений Египта. Арабские авторы отмечают, что Сарай был самым молодым из мусульманских столиц, внесших вклад в историю культуры. В Сарае жило и работало много ученых. Так, был хорошо известен Мухтар ибн Махмуд аз-Захиди, живший во второй половине XIII в., написавший труд о хане Берке. В 1423/24 г. скончался Хафиз ад-дин Мухаммед ибн Мухаммед, известный как Ибн-Баззази, написавший книгу «Аль-Фатави ал-Баззазийя» («Изречения ал-Баззази»). Это произведение получило настолько высочайшую оценку в исламском мире, что, когда муфтия Аббу-с-Сада спросили, почему он не пишет о событиях своего времени, он ответил: «Мне стыдно было бы Баззази, он уже осветил все проблемы». Махмуд ибн Фатшах ас-Сараи, живший в 60--70-е годы в Сирии и Египте, был одним из самых сведущих людей в области правоведения, логики и риторики. Умерший в 1376/77 г. Дия ибн Садалах Мухамед ал-Крими, переехавший из Крыма в Каир, обосновал там школу «Аль-Мадраса ал-Бейбарсийя». В 80-е годы XIV в. в Каире работали и творили ученые из Сарая Рукн ад-дин ал-Крими Ахмед ибн Мухаммед, Шехаб ад-Дин ас-Сарайи, известный как Маулана заде ал-Аджами. Среди переехавших с Волги в Египет ученых особо выделялся как один из образованнейших людей своего времени Махмуд ибн Абдшишх Абу-т-Тин, прекрасно знавший арабский, персидский и тюркский языки157. Кроме того, Золотая Орда представляла собой крупнейший торговый центр, связывавший Запад с Востоком на линии "Китай Западная Европа".

Этот торговый путь продолжал функционировать вплоть до середины XV в. «Северные татары господствовали на всех торговых путях между Европой и Азией и захватили в свои руки всю торговлю», -- писал Амин аль-Холи. При этом об особых отношениях между Золотой Ордой и Египтом свидетельствует тот факт, что грамоты, выдаваемые с тугрой султана, освобождали арабских купцов от пошлин на товары, продаваемые ими в Поволжье. В 1266 г. ярлыки на создание факторий в Крыму получили генуэзские купцы. Свободно торговали на территории Золотой Орды венецианские и другие европейские и азиатские купцы. «Кодикус куманикус» представлял собой значительный литературный памятник, составленный на наречии, очень близком к современному татарскому языку. Тем не менее он преследовал прежде всего практические цели, был руководством для купцов, выезжавших на территорию Золотой Орды. Однако торговые связи осуществлялись не только через Черное море. Уделялось должное внимание и торгоаче через Балтийское море. Сохранился ярлык хана на имя Ярослава Ярославича, в котором хан предлагал князю открыть «путь немецким гостям на свою волость и всем рижанам, кто гостит по [его] волости». Спустя четыре года хан разрешил этим гостям гостить на Суздальской земле.

Республика Татарстан в 1990-е годы

Борьба за статус союзной республики. Принятие Декларации представляло собой важный, но лишь первый шаг на пути достижения реального политического суверенитета республики. За ним с неизбежностью должны были последовать новые шаги.

Движение республики по пути суверенитета происходило в условиях столкновения нередко прямо противоположных мнений. Их разброс обнаружился сразу после принятия Декларации о государственном суверенитете.

Национально-патриотические силы выступали за полноправное членство Татарстана в составе федерации Союза ССР. При этом в национальном движении не было единодушия по вопросам продвижения республики к реальному суверенитету. Наиболее радикальную позицию занимала Татарская партия национальной независимости «Иттифак», образованная весной 1990 г. Она выступала за немедленное возрождение государства татарского народа, в котором государственным должен был быть признан только татарский язык. Близкую к ним позицию занимал образованный уже после провозглашения суверенитета союз татарской молодежи «Азатлык».

Более умеренные идеи выражали представители ТОЦа и комитета «Суверенитет». Они выступали за постепенное наполнение суверенитета реальным содержанием через развитие договорных отношений с Россией, другими регионами СССР.

Энергично отстаивали свои взгляды и приверженцы «единой и неделимой России». В первые же после принятия Декларации дни в Верховном Совете республики сформировалась группа «Народовластие». Она придерживалась позиции, согласно которой Татарская республика в составе России должна была строить новое демократическое Российское государство. Против выравнивания статуса союзных республик и Татарстана активно выступало республиканское отделение Демократической партии России (ДПР). Она добивалась роспуска СССР и создания самостоятельного Российского государства. Органичной частью этого государства, по мнению представителей партии, должен был стать и Татарстан. Близкой к ДПР была позиция движений «Согласие», «Демократическая Россия», Социал-демократическая партия Татарстана, обвинявшие власти республики в сепаратизме. Наиболее непримиримыми противниками суверенитета являлись члены объединения «Русское собрание». В конце 1990 г. они обратились в Верховный Совет ТССР с предложением приостановить действие «Декларации о государственном суверенитете республики» до проведения в стране референдума по вопросу сохранения СССР. По поводу дальнейшего пути политического развития Татарстана шла ожесточенная полемика в печати, бушевали митинговые страсти на улице.

Руководство Татарстана во главе с Председателем Верховного Совета ТССР М.Ш. Шаймиевым находилось на центристских позициях. Оно стремилось к политической стабильности в республике. В 1990-1991 гг. официальная линия Татарстана заключалась в достижении признания центральными властями союзного статуса Татарстана. В своем выступлении на проходившей в ноябре 1990 г. сессии Верховного Совета СССР М.Ш. Шаймиев обосновал необходимость участия Татарстана в подписании нового союзного договора наравне с другими суверенными республиками. Эта «особая позиция» Татарстана (так она определялась в политическом обиходе) не находила поддержки у союзных республик. В первой половине декабря 1990 г. Верховный Совет республики заявил о готовности Татарстана выступить соучредителем Союза Суверенных Советских Республик и самостоятельно подписать Союзный договор. К тому времени в центре уже высказывалась идея союза суверенных государств как основы нового Союзного договора. Предусматривалось, что в этом процессе равноправными участниками станут все национально-государственные образования, включая автономные.

Весной 1991 г. обстановка в республике вновь, как и летом 1990 г. накануне принятия Декларации о суверенитете, достигла высокого политического накала. Поводом послужило заключение Ново-Огаревского соглашения между представителями девяти союзных республик и Президентом СССР. В соответствии с ним автономные республики оставались за рамками процесса заключения нового Союзного договора. Соглашение «9+1» вызвало мощную волну протеста со стороны сторонников суверенного Татарстана. Митинги, заявления протеста, пикеты, бурные манифестации придавали решимости руководству республики в отстаивании «особой позиции».

В начале мая было принято совместное заявление властных и общественных структур республики, в котором говорилось о фактическом отстранении Татарстана от подписания Союзного Договора. Верховный Совет ТССР заявил о твердой позиции республики подписать этот договор непосредственно и самостоятельно. С этой целью Татарстан вел активные переговоры с Россией, другими регионами. 16 августа 1991 г. был заключен Договор о дружбе и сотрудничестве с Республикой Башкортостан, в котором стороны признали суверенитет друг друга.

Подписание Союзного договора было намечено на 20 августа 1991 г. Но оно было сорвано действиями Государственного Комитета по Чрезвычайному Положению (ГКЧП). Российское руководство решительно выступило против ГКЧП. После подавления путча оно представляло реальную политическую власть в Москве. В изменившихся условиях большинство союзных республик отказалось подписать Союзный Договор. Попытки М.С. Горбачева реализовать идею образования Союза суверенных государств не увенчались успехом. В декабре 1991 г. главы России, Украины и Белоруссии объявили о роспуске СССР и образовании Содружества Независимых Государств. В связи с прекращением существования СССР и образованием СНГ изменились условия борьбы за признание суверенитета Татарстана. В конце 1991 г. Верховным Советом республики была принята Декларация о вхождении Татарстана в СНГ. Однако этот документ был отвергнут учредителями Содружества. Наполнение суверенитета реальным политическим содержанием. Важным шагом в укреплении суверенитета стало учреждение института президентства в республике. Это было сопряжено с весьма драматическими событиями. 13 мая 1991 г. Верховный Совет Татарстана принял два отдельных решения о проведении в республике выборов президента России и назначении выборов президента ТССР. В знак протеста против выборов Президента России на территории суверенного Татарстана народный депутат, лидер партии «Иттифак» Ф. Байрамова объявила политическую голодовку. К ней присоединились еще 17 человек. Это вызвало большой общественный резонанс в республике. В городах при большом стечении народа практически ежедневно проходили манифестации, митинги. Через две недели чрезвычайная сессия Верховного Совета приняла решение о выборах по отдельным спискам. Причем выборы президента России не имели обязательного характера.

12 июня 1991 г. президентом Татарстана был избран М.Ш. Шаймиев. Вице-президентом республики стал В.Н. Лихачев. Председателем Верховного Совета РТ был избран Ф.Х. Мухаметшин. Выборы российского президента в Татарстане не состоялись, так как подавляющее большинство татарстанцев не приняло в них участия. Политическим испытанием обернулись для новой власти республики произошедшие в Москве события 19-21 августа. Непримиримую позицию заняли партии и движения пророссийской ориентации. Они требовали отставки Президента, обвинив его в поддержке ГКЧП. Национальное движение, напротив, оценив заслуги руководства республики по утверждению ее суверенитета, выступило в защиту Президента и Верховного Совета ТССР.

Осенью 1991 г. политическая нестабильность в республике усилилась. Дело доходило даже до стычек демонстрантов с милицией. 15 октября представители национального движения попытались ворваться в здание, где заседал Верховный Совет, чтобы потребовать от него законодательного закрепления суверенитета Татарстана. 24 октября 1991 г. постановление «Об акте государственной независимости Республики Татарстан» было принято. Однако политическая напряженность в республике не спадала. К концу 1991 г. она обрела форму парламентского кризиса. Депутаты группы «Татарстан», объединившей сторонников суверенитета, и «Народовластие», занимавшей противоположную политическую позицию, блокировали работу Верховного Совета неучастием в голосовании по решению спорных вопросов. Кроме того, радикальное крыло национального движения создало комитет по проведению всетатарского курултая (съезда). Съезд состоялся в феврале 1992 г., на нем был избран Милли Меджлис (Национальное собрание), который выражал готовность взять руководство республикой в свои руки в случае реальной угрозы суверенитету. Официальные власти объявили его общественной организацией. Отражением процесса становления суверенной государственности Татарстана явилось утверждение его государственных символов. Ими стали Государственный флаг (ноябрь 1991 г.), Государственный герб (февраль 1992 г.) и Государственный гимн (август 1993 г.). Накануне 1992 г. в печати для всенародного обсуждения был опубликован проект новой Конституции РТ. Через два месяца Верховный Совет республики назначил на 21 марта 1992 г. референдум по вопросу о ее государственном статусе. Вопрос звучал так: «Согласны ли Вы, что Республика Татарстан - суверенное государство, субъект международного права, строящее свои отношения с Российской Федерацией и другими республиками, государствами на основе равноправных договоров?» Это решение заметно обострило отношения между Россией и Татарстаном. Представители российской власти рассматривали референдум как попытку государственного переворота в масштабе всей России.

Председатель Верховного Совета Российской Федерации Р.И. Хасбулатов публично пообещал доставить руководителей республики в Москву в железной клетке. Появились слухи, что вокруг границ Татарстана сконцентрированы российские войска. За неделю до намеченного в Татарстане всенародного голосования Конституционный суд России объявил его незаконным, так как он не вполне отвечал конституционным нормам РСФСР. Российская прокуратура потребовала закрыть участки для голосования. Наконец с призывом против референдума выступил по центральному телевидению президент России Б.Н. Ельцин.

Об угрозе выхода из России шла речь в Обращении Верховного Совета РСФСР к Верховному Совету, Президенту и народу Республики Татарстан. Президиум Верховного Совета республики вынужден был выступить со своим обращением. В документе категорически отвергались обвинения республики в сепаратизме. Президент Татарстана М.Ш. Шаймиев в своем выступлении по местному телевидению призвал избирателей выразить свою волю на референдуме.

В самой республике противники суверенитета развернули мощную агитацию против участия в референдуме. В случае участия они призывали ответить: «Нет -- суверенитету». Ими всячески популяризировалась идея подписания Федеративного договора, предлагавшегося российскими властями. Накануне референдума повсюду в Казани были расклеены листовки противников суверенитета. Хлесткие выражения в отношении сторонников суверенитета сопровождались в них злобными рисунками. Чаще всего изображались активисты национального движения в виде зловещих лиц с зеленой повязкой или молодые люди в масках и грозной позе, а также карикатуры на лидеров национального движения.

С не меньшей активностью выступали и те, кто призывал участвовать в референдуме и дать положительный ответ на его вопрос. Мощную агитационную кампанию за это вели не только представители национального движения. С аналогичными призывами к народу обращались писатели республики, Союз женщин Республики Татарстан, педагогические коллективы, ученые-гуманитарии Казанского университета, других научных и учебных заведений. О своей поддержке республики заявили общественно-политические и культурные центры татар Башкортостана, Москвы, Самары. Накануне референдума обстановка в Татарстане была накалена до предела. Разрядить ситуацию помогло постановление Верховного Совета Республики Татарстан «О разъяснении формулировки референдума, назначенного на 21 марта 1992 г.», носившего компромиссный характер. В нем было подчеркнуто, что цель референдума состоит в подтверждении Декларации, а не в вопросе о государственном обособлении Республики Татарстан от Российской Федерации. 21 марта на референдум пришло подавляющее большинство граждан, из них 61,4% на поставленный вопрос ответили «Да». Такой результат свидетельствовал, что большинство татарстанцев поддерживало курс на углубление процесса суверенизации республики.

Следующим важным шагом по пути укрепления суверенитета явилось принятие б ноября 1992 г. Конституции Республики Татарстан. В мае 1992 г. на X сессии Верховного Совета РТ состоялось первое чтение проекта Конституции Республики Татарстан. Конституционной комиссией были рассмотрены более пятисот поправок, поступивших от народных депутатов, в том числе более 130 от постоянных комиссий. Можно сказать, что ни один народный депутат, ни одна депутатская группа не остались в стороне от заинтересованного обсуждения проекта Основного Закона. На состоявшейся ХП сессии Верховного Совета была принята новая Конституция Республики Татарстан. Основной закон республики придал ее суверенитету правовую форму. Конституция подтверждала многие из принципов, отраженных в Декларации о государственном суверенитете 1990 г.

Согласно статье I Основного Закона РТ, «Республика Татарстан - суверенное демократическое государство, выражающее волю и интересы всего многонационального народа республики... Государственный суверенитет есть неотъемлемое качественное состояние Республики Татарстан».

В целях укрепления суверенитета предпринимались активные дипломатические усилия. С 1991 г. началось учреждение представительств Татарстана в странах дальнего и ближнего зарубежья. В 1992 г. был образован Департамент по иностранным делам и вопросам СНГ. Ко второй половине 90-х гг. Татарстан заключил более 120 договоров и соглашений с этими странами, а также республиками и регионами Российской Федерации. Договор между Российской Федерацией и Республикой Татарстан. Политическое положение в республике оставалось сложным из-за нерешенности вопроса о взаимоотношениях с Россией. Переговорный процесс, начавшийся 12 августа 1991 г., затягивался. Татарстан настаивал на закреплении в Договоре правовых гарантий суверенитета республики. Этому препятствовало стремление ряда российских политиков сохранить унитарный характер России. Ситуация усугублялась тем, что в России до декабря 1993 г. не была принята конституция, соответствовавшая ее новому политическому статусу после развала СССР. Подготовленный к лету 1993 г. вариант Основного Закона Российской Федерации не предусматривал качественного обновления отношений между ее субъектами. Делегация Татарстана, категорически не согласившись с таким положением, отказалась участвовать в работе Конституционного совещания, сформированного для подготовки новой конституции Российской Федерации. По этим же причинам еще раньше Татарстан вместе с Чеченской республикой не участвовал в подписании Федеративного Договора, состоявшегося 31 марта 1992 г.

Между тем, и во властных структурах России не было единства в подходах к развитию конституционного процесса. В них шла борьба по вопросу о том, быть ей президентской, парламентской или президентско-парламентской республикой. Неопределенность формы государственности России осложняла процесс переговоров между ней и Татарстаном. Осенью 1993 г. в России разразился политический кризис, завершившийся обстрелом здания Верховного Совета и усилением президентской власти.

Указом российского президента Б. Ельцина на 12 декабря 1993 г. были назначены выборы в новые органы законодательной власти Федерального собрания вместо распущенных Съезда народных депутатов и Верховного Совета РСФСР, а также референдум по проекту Конституции Российской Федерации. В новом основном законе были проигнорированы предложения Татарстана о принципах федеративного устройства России. Президент Татарской республики назвал Конституцию РФ «конституцией унитарного государства». В Татарской Республике российские выборы и референдум не состоялись, в них приняли участие менее 15% избирателей. Повторные выборы в Федеральное собрание на территории Татарстана были назначены на 13 марта 1994 г. Руководство республики успех этих выборов напрямую связывало с результатами переговорного процесса по заключению Договора между Россией и Татарстаном.

15 февраля 1994 г. Договор о разграничении предметов ведения и взаимном делегировании полномочий между органами государственной власти РФ и органами государственной власти РТ был подписан. Подписание Договора вызвало неоднозначные оценки в республике. Приверженцы национально-патриотической линии выражали явное неодобрение Договора. Они рассматривали его как событие, прервавшее путь Татарстана к подлинному суверенитету. После подписания Договора национальное движение в республике заметно активизировалось. Уже 19 февраля 1994 г. состоялся II Всетатарский народный курултай, объединивший радикальные силы национального движения. На нем были приняты политические документы, осуждавшие позицию руководства республики. Последовал и ряд других акций со стороны тех, кто оценивал Договор негативно.

Сторонники пророссийской ориентации, напротив, охарактеризовали Договор как важную веху, призванную исправить политическую ситуацию в Татарстане.

Руководство Татарстана рассматривало Договор не столько как итоговое событие в утверждении политического суверенитета, сколько как достижение определенности в отношениях с Россией, необходимой для решения насущных, все более усложнявшихся проблем в социально-экономической сфере. Что же касается политической оценки Договора, то Президент М.Ш. Шаймиев рассматривал его, как начало конструктивного диалога между равноправными государствами. Возвращаясь к этой проблеме, президент Татарстана в мае 2000 г. отметил, что «Договор явился образцом урегулирования самых сложных политических конфликтов». Вместе с тем в официальных кругах Татарстана, не было единства в оценке Договора. Широкий общественный резонанс получила опубликованная весной 1994 г. в газете «Молодежь Татарстана» статья советника Президента Р.С. Хакимова «Год упущенных возможностей». В ней, хотя и говорилось о политической важности Договора, в первую очередь отмечались его слабые стороны с юридической точки зрения. По мнению автора статьи, они были чреваты неблагоприятными последствиями для последующего развития Татарстана.

13 марта 1994 г. на территории Татарстана состоялись повторные выборы в Совет Федерации России, несмотря на то, что национальное движение выступало против их проведения. В Совет Федерации от Татарстана были избраны М.Ш. Шаймиев и Ф.Х. Мухаметшин, в Государственную Думу -- Г.Е. Егоров, О.В. Морозов, В.Н. Алтухов, Г.Г. Багаутдинов и В.В. Михайлов.В марте 1995 г. прошли выборы в Государственный Совет Республики Татарстан. В 1996 г. состоялись вторые в истории Республики Татарстан выборы Президента. На этот пост вновь был избран М.Ш. Шаймиев, за которого проголосовало 97% избирателей. Это говорило о том, что основная часть населения поддерживала проводившуюся в республике политику мира и стабильности, в чем большая заслуга принадлежала ее Президенту. Принципиальная приверженность М.Ш. Шаймиева мирному разрешению любых даже самых сложных общественных проблем, умение соблюсти баланс интересов снискали ему признание в республике и за ее пределами.

Огромный интерес мировой общественности к опыту строительства взаимоотношений между Россией и Татарстаном проявился во время поездки Президента М.Ш. Шаймиева в США в октябре 1994 г. Во время встречи с учеными, политиками в Гарвардском университете возникла идея изучения этого опыта, получившего название «модель Татарстана». В 1995, 1996 гг. в Гааге состоялись международные встречи, в центре внимания которых был опыт Татарстана по разрешению конфликтов. Важность и полезность татарстанского опыта в строительстве демократической федерации отмечало новое руководство России во главе с В.В. Путиным. Во время пребывания в республике в начале 2000 г. тогда исполняющий обязанности российского президента подчеркнул мысль о необходимости уважительного отношения к месту и роли Татарстана в федеративных отношениях. Этнокультурное развитие. «Модель Татарстана» не ограничивалась стержневой идеей политического компромисса. Это понятие во многом определяло проведение взвешенной политики в сфере межнациональных отношений, политики культурного плюрализма.

В мае 1992 г. в республике прошел съезд народов Татарстана. На основе его решений была создана Ассоциация национально-культурных обществ. Представители многих проживавших на территории республики национальностей образовали свои культурные центры, общества. Большим консолидирующим событием в жизни татарского народа стало проведение в июне 1992 г. Всемирного конгресса татар. На этот беспрецедентный форум съехались татары из более 40 стран мира. Председателем исполкома его был избран известный историк, академик И.Р. Тагиров. В 1997 г. состоялся второй всемирный форум татар.

С 1992 г. действует Закон «О языках народов Республики Татарстан». Он исходит из необходимости всестороннего развития культуры и языков народов республики, максимального использования творческого потенциала, обычаев и традиций каждого народа. С его принятием, а также Закона РТ «Об образовании», был дан импульс развитию национальной школы. Появилась возможность получения в некоторых учебных заведениях высшего и среднего специального образования на татарском языке. Важным событием в научной жизни республики стало создание в 1992 г. Академии наук Республики Татарстан, президентом которой был избран известный ученый и государственный деятель М.Х. Хасанов. При АНТ были организованы новые институты. В 1993 г. открылся институт социально-экономических и правовых исследований, в 1994 г. -- на базе отдела Института языка, литературы и истории был создан Институт Татарской энциклопедии, которым в 1996 г. на базе ИЯЛИ были сформированы Институт истории и Институт языка, литературы и искусства. Более представительным, многоплановым, многоязычным стал мир средств массовой информации. Наряду с телерадиовещательной кампанией «Татарстан» появились новые каналы. Большую популярность быстро приобрел канал «Эфир», в особенности программы «Город», «Республика», «Прямая связь». Своего читателя обрели новые периодические издания, в том числе газеты «Шахри Казан», «Время и деньги», «Татарские края», журналы «Идель», «Мирас», «Гасырлар авазы -- Эхо веков», «Салават кулере» и др. Многообразие культурных стилей, исполнительских, школ воплощают в себе ежегодные фестивали - оперный фестиваль им. Ф.И. Шаляпина и фестиваль классического балета им. Р. Нуриева. Традиционным стал театральный фестиваль им. К. Тинчурина, учрежденный в 1992 г. В 90-е гг. в общественной жизни прочное место заняла религия. В республике верующим возвращались сохранившиеся и активно строились новые мечети и церкви. Почти одновременно было начато строительство в Кремле мечети Кул Шариф и реставрация Благовещенского собора. За последние десять лет XX столетия в республике было открыто, отреставрировано и построено около тысячи культовых зданий. В 1991 г. при Закабанной мечети в городе Казани было открыто первое медресе. С 1991 г. религиозные праздники Рождество и Курбан-байрам официально объявлены праздничными днями. Таким образом, в 90-е гг. Татарстан прошел сложный этап по пути становления своей государственности. Благодаря суверенитету сложилась новая система внутрифедеральных и международных связей. XXI в. несет с собой новые проблемы и задачи. Их достойное решение будет связано с достижением цели, обозначенной Президентом Республики Татарстан М.Ш. Шаймиевым на пленарной сессии Государственного Совета, посвященной 10-ой годовщине провозглашения Декларации о суверенитете. «Может быть, я тороплю события, -- сказал он, -- но все-таки сегодня должен сформулировать нашу стратегическую цель -- превратить республику в цивилизованный, высокоразвитый регион европейского уровня. Для этого у нас есть все необходимые материальные и организационные ресурсы, правовые и политические условия. У нас есть воля и желание упорно трудиться».