Размещено на http://www.allbest.ru/

Жизнь и творчество Дмитрия Ивановича Менделеева

менделеев периодический закон химический

8 февраля (27 января по старому стилю) 1834 г. в семье Менделеевых родился семнадцатый ребенок (в то время это не было редкостью). Много детей рождалось, но много и умирало. Трое младенцев Менделеевых умерли сразу после рождения, не дожив до крещения, поэтому в церковной книге последний сын Менделеевых значится четырнадцатым ребенком. Через несколько дней после рождения мальчика крестили и нарекли Митей. К этому времени в живых у Менделеевых осталось семеро детей: пятеро дочерей и двое сыновей. Митя стал восьмым ребенком. Семья занимала несколько комнат в здании гимназии, т.к. директору полагалось бесплатная квартира. В этой квартире и родился Митя. Здание гимназии сохранилось до нашего времени, правда, оно очень обветшало, потеряло былую красоту. Сейчас в нем располагается больница. Возможно, старинное здание отреставрируют и передадут музею, т.к. оно уникально, в нем учились или работали многие знаменитые люди. Жила в нем и семья Менделеевых.

Содержать большую семью на одно жалованье было непросто. А в год рождения последнего сына Менделеевых постигло еще одно большое несчастье: отец семейства Иван Павлович Менделеев полностью ослеп. Ему пришлось оставить должность директора гимназии, а значит, и освободить квартиру. Положение Менделеевых было крайне тяжелым. На помощь приходят родственники Марии Дмитриевны. У ее брата Василия Дмитриевича Корнильева недалеко от Тобольска, в селе Верхние Аремзяны, был небольшой стекольный завод. Сам Василий Дмитриевич жил в Москве, а заводом управлял специально назначенный человек. Он так и назывался "управляющий". Однако, нужно отметить, управлял он заводом плохо, прибыли завод не приносил почти никакой. Василий Дмитриевич предлагает сестре принять управление стекольным заводом. Семья Менделеевых переезжает в Верхние Аремзяны и поселяется в просторном барском доме. Работать Марии Дмитриевне в первое время было трудно: поставщики и купцы пытались обмануть женщину, незнакомую с делопроизводством, крестьяне ей не доверяли. Не принято было, чтобы женщина руководила. Но очень скоро Мария Дмитриевна завоевывает доверие. Она разобралась в делах завода, по ее указанию в селе начинают строительство школы для крестьянских детей и церкви.

В семье Менделеевых было два культа - книги и труда. Каждый имел свои обязанности. Дети помогали взрослым. Вместе с крестьянскими детьми они ходили в лес за грибами и ягодами. Маленький Митя очень любил природу, прогулки в лесу. Он с любопытством рассматривал разные растения и цветы, наблюдал за насекомыми, птицами. С ранних лет у мальчика развивались такие черты, как любознательность, наблюдательность. В свободное время Митя много читал, а значит, много узнавал. Очень любил купаться с крестьянскими ребятишками в речке Аремзянке. И еще одно любимое занятие было у мальчика: он приходил на стекольный завод и часами мог наблюдать, как варят стекло. Из песка и соды получалась расплавленная пузырящаяся масса, она бурлила, меняя цвета. Мастер подхватывал длинной трубкой каплю расплавленного стекла и выдувал различную посуду. Наверное, именно здесь, наблюдая за чудесными превращениями, увлекся маленький Митя наукой, которой посвятил всю свою жизнь.

В селе Верхние Аремзяны семья Менделеевых прожила около шести лет. Младшим детям пришла пора учиться, и в 1841 г. Менделеевы переезжают опять в Тобольск. Ивану Павловичу сделали операцию, он снова стал видеть и смог работать, правда, уже не в должности директора. Митя поступает в гимназию в шесть лет. Первые годы его учебы не отличаются особым успехом. Оценка "посредственно" - частая гостья в его табеле. Особенно не любил Митя два предмета: латынь и закон божий. На уроках закона божьего нужно было заучивать и монотонно отвечать длинные скучные молитвы. Это было совсем неинтересно. Латынь преподавал Редькин, ребята дали ему прозвище Редька. Он приходил на урок, давал мальчикам задание, подпирал голову руками и начинал дремать. Вскоре мальчикам надоедало читать латынь, и они потихоньку начинали шалить. Но горе было тому, кого проснувшийся преподаватель заставал за шалостями, наказание было суровым. После окончания гимназии ребята устроили латыни "показательную казнь". Они сложили учебники латыни в кучу на Панином бугре и, приплясывая, забросали камнями. Были у Мити и любимые предметы: литература, которую преподавал Петр Павлович Ершов, математика и физика. Несмотря на то, что учился Митя не блестяще, он хорошо окончил гимназию и в 1849 г. получил аттестат из рук своего любимого учителя и директора Тобольской мужской гимназии Ершова. Давая характеристику выпускнику, Ершов отметил его эрудицию, начитанность, стремление к познанию. Мария Дмитриевна, очень любившая своего младшего, решается на смелый в их положении шаг: повезти Митю в Москву для поступления в университет. За два года до окончания Митей гимназии, в 1847 г., умер Иван Павлович, его отец. Его похоронили на Завальном кладбище рядом с дочерью Апполинарией. Старшие дети Менделеевых пристроены: сыновья определены на службу, дочери выданы замуж. Мария Дмитриевна распродает небогатое имущество и с младшими - Лизой и Митей - отправляется в Москву. Не поездом и не самолетом, а на лошадях через Уральские горы семья отправляется в трудное, но интересное путешествие. Так закончились детские годы, а вместе с ними и тобольский период жизни Менделеева.

Почетный гражданин г. Тобольска

В 1850 г. Дмитрий Менделеев, окончив гимназию, вместе со своей мамой Марией Дмитриевной надолго покидает родной город. Он уезжает учиться в Москву. Навечно остаются в Тобольске могилы дорогих людей: отца Ивана Павловича и старшей сестры Апполинарии.

Разлука с Тобольском была долгой.50 лет! За это время никому не известный гимназист превратился в ученого с мировым именем. Но, несмотря на постоянную свою занятость, Менделеев всегда интересовался делами родного города. В 1899 г. русским правительством были предприняты исследования состояния уральской железорудной промышленности. Менделеев получил приглашение участвовать в этой работе. Так, в 65-летнем возрасте он летом 1899 г. оказался в Тобольске. Из Тюмени Менделеев приплыл на пароходе. Прославленного соотечественника встречали с почетом. Тобольск, обойденный железными дорогами, мало изменился за годы отсутствия Менделеева. Новая гимназия, музей, бани, казармы, немногие частные дома - вот и все перемены. Церкви, торговые ряды, мостовые остались прежними, какими были полвека назад. Однако на месте отчего дома Менделеев увидел заросший пустырь. Дмитрий Иванович интересовался делами земляков, побывал в новой гимназии, в тюремном замке, посетил могилы отца и сестры на Завальном кладбище. С благодарностью принял он предложение купца Сыромятникова, который организовал поездку в село Верхние Аремзяны. Перед въездом в село Менделеев попросил остановить коляску, сошел на землю и низко поклонился своей малой Родине. Хлебом-солью встречали его крестьяне, бывшие друзья детства, ставшие седовласыми стариками. Дмитрий Иванович сфотографировался с ними на крыльце деревенской церкви.

Недолгим было пребывание ученого в Тобольске, несколько дней пролетели быстро. С грустью он покидал родные места, зная, что эта поездка будет последней. А о Тобольске писал: "Когда железная дорога из центра дойдет до Тобольска, родной мне город будет иметь прекрасную возможность показать свое превосходнейшее положение и настойчивую предприимчивость своих жителей". Через несколько лет, 2 февраля (20 января по старому стилю) 1907 г., Менделеева не стало, но славное имя до сей поры чтимо и на его родине, и во всем мире. В декабре 1899 г. благодарные земляки в знак глубокого уважения и признательности занесли его имя в книгу почета города, присвоив звание "Почетный гражданин города Тобольска". Именем Менделеева названы улица и новый проспект в городе, поселок железнодорожников. В 1969 г. в честь 100-летия со дня открытия периодического закона имя Менделеева было присвоено Тобольскому государственному педагогическому институту (ТГПИ). В сквере перед входом в главный корпус установлен бюст великого химика, на проспекте - памятник. И наконец, тому, что в бывшей столице Сибири построен нефтехимический комбинат, город во многом обязан имени Д.И. Менделеева. Именем Менделеева названы: кратер на обратной стороне Луны, подводный хребет, вулкан на Камчатке, минерал, химический элемент № 101, теория растворов, уравнение состояния газов, улицы и поселки, высшие и средние учебные учреждения.

Великое открытие

Творчество Дмитрия Ивановича Менделеева, его полная событиями жизнь всегда будут интересовать людей. "Феномен Менделеева" будет еще долго изучаться учеными разных специальностей - представителями естественных наук, историками, экономистами, философами, педагогами, психологами. Исследователи каждой эпохи всегда будут находить в жизни и творчестве Менделеева новые, созвучные их времени моменты, прочитывая его биографию как бы заново. Период с 1868 по 1871 г. занимает совершенно исключительное положение в жизни и творчестве Менделеева. Именно в эти годы ученым был открыт периодический закон химических элементов и написан классический труд "Основы химии". Он выдержал при жизни ученого восемь изданий и много раз переиздавался после его смерти, был издан во Франции, Германии и трижды в Англии. По этой книге училось несколько поколений химиков и у нас, и за рубежом. Об этой работе незадолго до смерти Менделеев писал: "Эти “Основы" - любимое дитя мое. В них мой образ, и мой опыт педагога, и мои задушевные научные мысли. В “Основы химии" вложены мои духовные силы и мое наследство детям". Работая над "Основами химии" Менделеев открыл периодический закон химических элементов.

Вокруг имен великих людей, как и вокруг большинства всемирно-исторических открытий, всегда складывается множество более или менее фантастических историй. Общая их черта - стремление доказать, что важнейшим поводом к великому открытию оказался случай. И об этом открытии Менделеева сложено немало историй. Досужие люди рассказывают, что будто отыскать закон ученому не стоило особого труда. Просто, готовясь к лекции и систематизируя свои записи для будущей книги, Менделеев выписал на отдельные карточки названия химических элементов и, раскладывая их, якобы неожиданно для самого себя подметил удивительную закономерность. Нет ничего нелепее этой легенды - не случайным результатом забавной игры, а плодом долгих размышлений и упорных исканий был для Менделеева открытый им закон. Известно, что Дмитрий Иванович сам дал повод к рассказу о сделанном открытии: "Я стал подбирать, написав на отдельные карточки элементы с их атомными весами и коренными свойствами, что быстро и привело меня к тому заключению, что свойства элементов стоят в периодической зависимости от их атомного веса". Однако Менделеев открыл закон не потому, что раскладывал "химический пасьянс", он "раскладывал" его потому, что искал закон. Ученый был убежден, что закон существует, и знал, где и как его искать. Именно поэтому, приступая к поискам, он и выписал на карточки вслед за названием химического элемента его атомный вес и валентность. Эта периодическая повторяемость свойств атомов в естественной последовательности элементов - один из важнейших законов природы. Менделеев назвал свой закон периодическим, а естественную последовательность элементов - периодической системой элементов.

Первый вариант периодической системы элементов был закончен Менделеевым 17 февраля 1869 г. по старому, или 1 марта по новому стилю. Дата 1 марта 1869 г. вошла в мировую историю как день рождения периодического закона. Открытый Менделеевым закон давал возможность не только подойти по-новому к изучению известных химических элементов и исправить неверные атомные веса, но и, что очень важно, предсказать существование некоторых не открытых еще элементов. Менделеев и оставил в своей таблице пустые места, отметив их знаками вопроса. Более того, Менделеев указал даже, каким путем можно открыть тот или иной из предсказанных элементов. В том же 1869 г. один из немецких журналов поместил краткое изложение работы Менделеева. Через год после этого, в 1870 г., за границей появился первый отклик на открытие русского ученого. Но что это был за отклик? Известный немецкий химик профессор Лотар Мейер опубликовал статью, в которой кратко коснулся работы Менделеева. Однако он был далек от истинного понимания периодического закона. Он оценил периодический закон лишь как подспорье для систематизации известного химикам материала. А в заключение статьи заявил, что вообще не следует обращать много внимания на такие умозаключения, не опирающиеся на опытные данные. Лотар Мейер не был рядовым ученым. Он был известным профессором химии, с его мнением за границей очень считались. И оценка, которую он дал первому сообщению Менделеева, привела к тому, что дальнейшие работы в течение нескольких лет не привлекали внимания иностранных химиков. Так продолжалось до тех пор, пока в химической науке не произошло событие, привлекшее внимание всего прогрессивного человечества. В 1875 г. французский химик Лекок де Буабодран, исследуя с помощью спектрального анализа цинковую руду, добытую в Пиренейских горах, обнаружил в ней неизвестный элемент. Назвав этот элемент в честь своей страны галлием и определив важнейшие его свойства, Буабодран напечатал коротенькое сообщение в "Докладах Парижской академии наук". Открытие само по себе не было чем-либо замечательным - еще один элемент. К таким сообщениям все давно привыкли. И все же открытие галлия вскоре приобрело всемирную известность. Началось с того, что Буабодран получил из-за границы письмо. Почерк незнакомый, на почтовом штемпеле "Санкт-Петербург". Буабодран читал письмо и глазам своим не верил. Автор письма утверждал, что все свойства галлия определены правильно, однако, в частности, удельный вес нового металла должен быть не 4,7, как нашел Буабодран, а от 5,9 до 6,0. Письмо было подписано: "Дмитрий Менделеев, профессор Санкт-Петербургского университета". Легко понять чувство Буабодрана. Кто же открыл галлий - он или нет? Не он ли единственный в мире человек, державший в руках только что открытое вещество? Русский профессор, никогда не видевший галлия, просто издевается. Все же добросовестность в ученом взяла верх. Он еще раз тщательно очистил галлий от всех примесей и снова определил его удельный вес. Возмущение исчезло, оно сменилось удивлением и восхищением. Этот Менделеев прав! Удельный вес галлия действительно 5,96. "Я думаю, нет необходимости настаивать на огромном значении подтверждения теоретических выводов г-на Менделеева", - писал по этому поводу Буабодран. Случай с Буабодраном показал, что наконец в химии порван заколдованный круг неожиданностей, случайностей, слепого блуждания. Впервые в истории науки был открыт элемент, существование которого, свойства и даже способ открытия были предсказаны. Только теперь ученые всего мира ознакомились с открытием Менделеева. Случай с Буабодраном доказал, что игнорировать дальше работы русского ученого без риска оказаться в стороне от главных путей развития химии было нельзя. Так закончилось в химии смутное время, начался период блестящих открытий, период изумительных успехов теории русского ученого. В десятках лабораторий Европы закипела работа, сотни ученых мечтали о необыкновенных открытиях, и успехи не заставили себя долго ждать. В 1879 г. профессор Ларс Фредерик Нильсон, работавший в лаборатории шведского ученого Й. Берцелиуса, открыл новый элемент, полностью соответствующий описанию, данному Менделеевым. Нильсон назвал его скандием. При жизни Менделеева было открыто еще два, предсказанных им, элемента. Это был настоящий успех, мировое признание русской науки. Вскоре стали поступать сообщения об избрании Менделеева почетным членом различных европейских университетов и академий. Власти не могли этого не учитывать. Профессора представили к орденам Св. Анны II cтепени и вскоре Св. Владимира, а также присвоили чин статского советника, т.е. гражданского генерала. Эти награды и чины не представляли собой чего-то исключительного.

Дмитрий Иванович Менделеев был профессором столичного университета. К 40 годам у него имелся уже немалый опыт. В "верхах" высоко ценили этого химика. В университетской лаборатории стала появляться знать, порой даже кто-либо из великих князей. Например, в 1874 г. ее посетил великий князь Константин Николаевич, руководивший Морским министерством и председательствовавший в Государственном Совете. Высочайшие визиты нарушали привычный порядок работы ученого. Но он не сетовал, надеясь, что внимание членов царской семьи заставит руководство университета и департамента просвещения выделить средства на расширение лаборатории. Любовь к Родине, глубокая вера в силы своего народа, в его великое будущее - характерная черта его деятельности. Служению своей Родине, возвышению национальной славы Менделеев отдал лучшие порывы своей души, всю силу своего светлого ума и неукротимой энергии, и в этом состоит его бессмертная заслуга перед Россией.

Менделеев на воздушном шаре и другие факты

В биографии Дмитрия Иванович Менделеева много загадочных страниц. Он неоднократно удивлял современников, в особенности родных и близких, своими странными высказываниями и неожиданными поступками. Не раз он и сам искренне удивлялся тому, что выделывал, причем не стыдился публично в этом признаться. Как-то раз ему вздумалось совершить полет на воздушном шаре, да еще во время солнечного затмения. Вот как описывает этот случай Г. Чернеченко в номере 8 одной из газет от 19 августа 1999 года (статья так и называется: "Менделеев на воздушном шаре"): В небольшом живописном имении Д.И. Менделеева Боблово готовились в "домашних" условиях наблюдать затмение солнца. И вдруг, когда до затмения оставалось немногим более недели, из Петербурга в Боблово пришла телеграмма. В ней Русское техническое общество извещало, что в Твери снаряжается воздушный шар для наблюдения затмения и что совет считает долгом заявить об этом, чтобы Менделеев в случае желания "лично мог воспользоваться поднятием шара для научных наблюдений". Собственно ни сам полет, ни приглашение участвовать в нем не были для Менделеева большой неожиданностью. Лишь одно смущало великого химика: шар, наполненный светильным газом (другого в Твери не имелось), не мог подняться выше двух верст, и, значит, остался бы в плену облаков. Нужен был шар наполненный легким водородом Об этом он и сообщил в срочной телеграмме, ушедшей из Боблово в столицу. Времени оставалось мало, бюрократическая неповоротливость военного министерства проявлялась не раз, однако, против ожиданий дело удалось уладить в один день. И уже первого августа Менделеев знал, что в Клин (всего в 18 верстах от его имения) спешно направляется военный воздушный шар "Русский" под командованием опытного аэронавта поручика А.М. Кованько.

Светало. Было пасмурно, накрапывал дождь. На пустыре между линией железной дороги и станцией покачивался шар, окруженный загородкой из жердей. Рядом вздымалась газодобывательная установка, у которой орудовали солдаты в прожженных кислотой рубахах. "Ждали профессора Менделеева. В 6 часов 25 минут раздались аплодисменты, и из толпы к шару вышел высокого роста, немного сутулый, с лежащими по плечам волосами с проседью и длинной бородой человек. Это был профессор", - рассказывал читателям "Русских ведомостей" Владимир Гиляровский. Минута затмения приближалась. Последние прощания. Высокий, стройный Кованько уже в корзине. Туда же с трудом пробирается сквозь паутину веревок Менделеев в коричневом пальто и охотничьих сапогах. "В первый раз я входил в корзину шара, хотя, правда, однажды поднимался в Париже на привязном аэростате. Теперь мы оба были на месте", - рассказывал позже ученый Дальнейшие события разыгрались в считанные секунды. Все вдруг увидели, как Менделеев что-то сказал своему спутнику, как Кованько выпрыгнул из корзины, и шар медленно пошел вверх. За борт полетел табурет и доска, служившая столом. Как назло отсыревший балласт превратился в плотный комок. Опустившись на дно корзины, Менделеев обеими руками выкидывал вниз мокрый песок Неожиданный полет Менделеева одного, исчезновение шара в облаках и вдруг нахлынувший мрак, по словам Гиляровского, "удручающе подействовали на всех, как-то жутко стало". Анну Ивановну увезли домой, в имение, оцепеневшую от ужаса. Тягостная атмосфера усилилась, когда в Клину была получена посланная кем-то невразумительная телеграмма: "Шар видели - Менделеева нет". Между тем полет прошел успешно. Шар поднялся на высоту более трех километров, пробил облака, и Менделеев успел понаблюдать за полной фазой затмения. Правда, перед спуском ученому пришлось проявить не только бесстрашие, но и ловкость. Запуталась веревка, идущая от газового клапана. Менделеев взобрался на борт корзины и так, вися над пропастью, распутал клапанную веревку. Шар благополучно опустился в Калязинском уезде Тверской губернии, крестьяне проводили Менделеева к соседнему поместью. Весть о необычайно смелом полете русского профессора вскоре стала известна всему миру. "За проявленное мужество при полете для наблюдения солнечного затмения" французская Академия метеорологического воздухоплавания присудила Менделееву диплом, украшенный девизом братьев Монгольфье "Так идут к звездам". Эта история вызывает целый ряд вопросов. Как удалось Менделееву в один день "уладить" все проблемы по обеспечению полета? Почему опытный аэронавт, бравый поручик и будущий знаменитый генерал А.М. Кованько, прибывший из Москвы, специально для полета на шаре, вдруг ни с того, ни с сего отказался лететь, да еще в самую последнюю минуту? Что такое сказал (или показал?) ему Менделеев, что заставило его буквально выпрыгнуть из готовой к полету кабины? А.М. Кованько, сколько его впоследствии ни расспрашивали, так никому ничего и не ответил Кто, наконец, послал близким великого химика странную телеграмму?

Еще одна непонятная история вышла у Дмитрия Ивановича с первой его женой Феозвой, урожденной Лещевой, которая ни за что не хотела давать ему развод, а потом вдруг, совершенно неожиданно для всех и без всякой видимой причины, согласилась. Вот вкратце история этого неудачного брака. Женился Дмитрий Иванович на Феозве, тогда еще плохо зная женщин, по настоятельному совету своей старшей сестры Ольги, которая, как выяснилось позднее, больше заботилась о том как пристроить свою подругу, чем о счастье родного брата. Молодая чета поселилась в небольшом имении Боблово, неподалеку от Клина. Кстати сказать, Дмитрий Иванович очень любил природу, поэтому первое время он с удовольствием занимался сельским хозяйством. И вот, глядя, как он гуляет по саду, скачет верхом, хлопочет на опытном поле или встречает идущее вечером с пастбища стадо, супруга его возомнила, что так теперь и будет всегда, что Дмитрий Иванович наконец-то понял, в чем его подлинное счастье. От этих мыслей волна тихой радости переполняла ее. Она любила деревенскую жизнь. Ей нравились свежие продукты, из которых можно было готовить превосходные обеды и ужины; здесь она могла носить свободную, не стесняющую движений одежду. Она хотела, чтобы и муж ее, как примерный семьянин, все свободное от основной работы время проводил вместе с нею, в хозяйственных хлопотах, наслаждаясь радостями семейной жизни. Все прочее она считала ребячеством. Поэтому в самом главном, в том, что все сильнее увлекало и все глубже затягивало его, он не встречал он нее никакой поддержки. Наоборот, одни лишь помехи. То она вдруг невзначай разведет насекомых и грызунов, то вздумает отправиться на курорт, прихватив с собой самый лучший, только что изготовленный чемодан. В конце концов стало ясно, что Феозва его никогда не поймет. Он стал чаще отлучаться из дома, дольше оставаться в Петербурге. Тут-то, также в доме своей старшей сестры, но уже другой (Дмитрий Иванович у своих родителей был самым младшим из четырнадцати детей) он и встретил Анну Григорьевну, дочь казачьего полковника, приехавшую в Петербург поступать в Академию художеств. Таких, как она, он никогда прежде не встречал. Высокая, статная, неторопливая, с огромными серыми глазами и тяжелыми косами, она совершенно спокойно отнеслась к его увлечению. В отличие от ревнивой Феозвы, ей и в голову не приходило требовать, чтобы он ради нее отказался от чемоданов. Наоборот, она сразу же проявила к ним живейший интерес. Поначалу ему даже казалось, что она слишком бесцеремонно вторгается в его личную жизнь. Он долго избегал ее, прячась на другой половине дома. В конце концов слухи дошли до ее отца. Примчавшись в столицу, он убедился, что его дочь и Менделеев действительно любят друг друга. Однако Феозва, как уже было сказано, ни за что не соглашалась на развод, и тогда отец Анны потребовал, чтобы Менделеев больше не искал встреч с его дочерью. Менделеев обещал, но сдержать свое слово так и не смог: его постоянно влекло именно в те места, где почему-то, совершенно случайно, оказывалась и она. Тогда отец Анны предпринял еще один решительный шаг: он отправил свою дочь на всю зиму в Италию. А Менделееву как раз подошло время ехать в Алжир, на научный конгресс. И вот как развивались дальнейшие события. Перед самым отъездом Менделеева, а точнее сказать, перед самым тем моментом, на который планировался его отъезд, один из ближайших друзей его, Бекетов, переговорив с ним о чем-то с глазу на глаз и выйдя от него, тут же, никому ничего не объясняя и не отвечая на вопросы окружающих, сел в коляску и отправился в Боблово к Феозве. Что уж он ей там говорил, мы, конечно, никогда не узнаем. Но, по совершенно непонятным причинам, вопреки логике и здравому смыслу всех, кто знал эту женщину, она вдруг согласилась предоставить своему мужу полную свободу. Заручившись согласием на развод, Бекетов примчался назад в Петербург. Разумеется, ни в какой Алжир Менделеев после этого уже не поехал. Вместо научного конгресса он на крыльях любви полетел прямо в Рим, чтобы обрадовать свою возлюбленную, потом, прихватив ее с собой, направился-таки в Африку, но вместо Алжира они очутились почему-то в Египте, потом - в Испании. А когда уезжали из Рима, так ни с кем и не попрощались. Вот такая трудная, красивая, и мучительная была у них была любовь.

Еще одна чудесная история случилась с Менделеевым в Симферополе. Дело в том, что с самого детства он не отличался крепким здоровьем, а в студенческие годы, во влажном петербургском климате, и вовсе расхворался. У него пошла горлом кровь, и врачи сказали, что у него последняя степень чахотки. Однажды, когда он лежал в клинике педагогического института, он услышал, как главный лекарь во время обхода, думая, что Менделеев уснул, сказал директору: "Ну этот-то уже не поднимется." Менделеев понял, что со здоровьем шутить не стоит, и, выйдя из госпиталя, приложил все усилия, чтобы попасть на прием к придворному медику Здекауэру. Прослушав юношу, Здекауэр посоветовал ему поскорее ехать в Крым (куда в те времена обычно направляли всех безнадежно больных), а заодно и показаться там Пирогову, на всякий случай. И Менделеев выехал в Симферополь. В Крыму в это время шла война. Пирогов, засучив рукава, оперировал с раннего утра и до позднего вечера, проделывая в день по нескольку десятков ампутаций. Менделеев каждое утро приходил к нему в госпиталь, заглядывал в операционную, но, увидев, чем занят великий медик, тут же удалялся, утешая себя тем, что сейчас Пирогов больше нужен раненым, чем ему, но в то же время прекрасно понимая, что все дело в его собственной нерешительности. Чтобы хоть как-то убить время и отвлечься от мрачных мыслей, он устроился на временную работу в Симферопольскую гимназию. Но, ввиду непрекращающихся военных действий, гимназия практически не работала. Тогда-то, судя по всему, он и приобщился к чемоданам. По крайней мере, по прошествии какого-то времени он почувствовал себя значительно увереннее и, подумав, что терять ему все равно уже нечего, решился-таки подойти к Пирогову. Каково же было его удивление, когда тот, внимательно его осмотрев, сказал: "Нате-ка вам, батенька, письмо вашего Здекауэра. Сберегите его, да когда-нибудь ему и верните. И от меня поклон передайте. Вы нас обоих переживете". Предсказание великого хирурга сбылось в точности: Менделеев пережил и Пирогова, и Здекауэра. Дмитрий Иванович и сам занимался предсказаниями. Один раз, например, поразмыслив о будущем своего родного города Тобольска, он вдруг, без всякого видимого основания, сказал: "Вот увидите: через сорок лет в Сибири широко расцветет промышленность и культура в крае и в Тобольске будет лучше. Он должен сыграть большую роль в освоении Севера". Присутствующие при этом только переглянулись, но время подтвердило слова Менделеева. Ровно через сорок лет Тобольск стал крупнейшим центром нефтехимической промышленности и обрел вторую молодость. За несколько десятков лет до того, как Огюст Пиккар, покоритель стратосферы, впервые построил герметическую гондолу, Менделеев в одной из своих печатных работ, причем безо всяких претензий на научное открытие, просто так, между прочим, выдвинул идею "прикреплять к аэростату герметически закрытый, оплетенный, упругий прибор для помещения наблюдателя, который тогда будет обеспечен сжатым воздухом и может безопасно для себя делать определения и управлять шаром". Кстати, именно по этому принципу по принципу герметической корзины - был устроен и спускаемый аппарат космического корабля, на котором возвращался на землю Юрий Гагарин. К сожалению, Дмитрий Иванович делал не одни лишь оптимистические предсказания. В 1905 году, когда правительство России, наученное горьким опытом Японской войны, стало активно предпринимать на международной арене всевозможные мирные усилия, будучи в полной уверенности, что благодаря этим усилиям Россия не будет втянута в новую войну, Дмитрий Иванович заявил, что "несмотря ни на какие мирные наши усилия, впереди России предстоит еще много оборонительных войн". Если бы не его международный авторитет ученого, еще неизвестно, во что бы вылился для него этот прогноз. Кстати, Менделеев не раз делал и научные предсказания. К примеру, в одной из своих статей, которая называлась "Естественная система элементов и применение ея к указанию свойств неоткрытых еще элементов" и была написана им в 1871 году, он предсказал существование нескольких, тогда еще никому не известных, химических элементов, и в числе их - эка-алюминия (Eka-Aluminium). Причем он не только описал основные свойства эка-алюминия, но и заявил, что этот элемент будет открыт методом спектрального анализа. Все это полностью подтвердилось: в 1875 году молодой французский естествоиспытатель Лекок де Буабодран, исследуя цинковую обманку с горы Пьерфитт в Пиренеях, спектроскопически обнаружил в ней новый элемент, выделил соли этого элемента и определил некоторые его свойства, после чего тут же направил в адрес Парижской академии наук телеграмму, в которой говорилось буквально следующее: "Позавчера, 27 августа 1875 года, между двумя и четырьмя часами ночи я, Лекок де Буабодран, обнаружил новый элемент в минерале цинковая обманка из рудника Пьерфитт в Пиренеях". Как истинный француз, он не задумываясь назвал новый элемент галлием (Gallium) в честь своего отечества - Франции (лат. Gallia). Ему и в голову не пришло как-то связать свою находку со сделанным четырьмя годами ранее предсказанием русского ученого, тем более, что, торопясь заявить об открытии, он в спешке неправильно определил плотность открытого вещества. Когда новость облетела научный мир, Менделеев, который невесть откуда уже заранее знал, какую плотность должен иметь новый элемент, во всеуслышание заявил, что расчеты француза ошибочны: "Мне наплевать как вы там его назовете. Хоть японием. Дело не в авторстве. Но плотность его должна быть пять и девять десятых!" Однако Буабодран оказался упрямцем и, не утруждая себе проверкой полученных данных, продолжал настаивать, что открытый им элемент имеет плотность 4,7. В конце концов самые авторитетные ученые, собравшись вместе, уговорили-таки его провести повторные измерения, чтобы только прекратить этот спор, бросавший тень на все научное сообщество. "Да ладно тебе, Петруша! Не упрямься! убеждали они своего молодого коллегу. Неужели трудно еще раз измерить?" - "Мне - трудно? Ха! Да мне это раз плюнуть! - петушился Буабодран, - Но здесь дело принципа! Он что, хочет сказать, что я плотность определять не умею?" Только из уважения к старшим товарищам он согласился наконец на повторные измерения. И что же выяснилось? Выяснилось, что прав был не он, а Менделеев. Когда же ученые ознакомились и с остальными свойствами вновь открытого вещества, они в один голос сказали: "Да, это действительно эка-алюминий! Вот ведь как! А мы не верили!" С тех пор к предсказаниям Менделеева стали относиться куда серьезнее. Тем более, что он, кроме всего прочего, еще и открыл периодический закон, позволивший наглядно представить все многообразие природных элементов в виде упорядоченного множества. До этого в науке царил полный хаос. Хотя, конечно, ученые и предполагали, что множество природных элементов является вполне упорядоченным и представляет собой отнюдь не бесформенную кучу, груду или какое-то хаотическое скопление, а, образно выражаясь, природную коллекцию, в которой каждый элемент занимает свое, строго определенное положение, обусловленное его внешними и внутренними параметрами, однако как его упорядочить, никто не знал." Сколько химиков до него пыталось привести в систему все многообразие элементов Сколько людей поставили ради этого на карту свою жизнь. Многие понимали, чувствовали, что должна быть такая система - закон природы, стремились открыть его - и напрасно. Он построил ее один Как ему это удалось? Благодаря чему?" удивляется автор одной из бесчисленных публикаций о Менделееве. И действительно, к тому времени ученые уже открыли и, образно выражаясь, "обмерили" 64 элемента (то есть знали их атомные веса и пр.) Оставалось только расположить эти элементы подобающим образом. Но почему-то никак не находилось человека, который сумел бы проникнуть в эту тайну, разгадка которой, казалось, была совсем рядом. К примеру, француз Шанкуртуа искал закономерность, расположив элементы по винтовой нарезке, нанесенной на стоящий цилиндр, а англичанин Ньюлендс пытался найти разгадку с помощью музыки. Менделеев же поступил проще. Он закупил штук семьдесят пустых визитных карточек и на каждой из них написал с одной стороны название элемента, а с другой - его атомный вес и формулы его важнейших соединений. После этого он уселся за большой квадратный стол и начал по-всякому раскладывать эти карточки. Сначала у него ничего не получалось. Десятки и сотни раз он их раскладывал, перетасовывал и снова раскладывал. При этом, как он потом вспоминал, в его сознании всплывали какие-то новые закономерности, и он с хорошо знакомым ему волнением, предшествующим открытию, продолжал свое занятие. Так он проводил целые часы и дни, запершись в своем кабинете. Благо, к тому времени он уже был женат на Анне Григорьевне, которая сумела создать ему наилучшие условия для творческих занятий. Легенду о том, что идея периодической таблицы пришла к нему во сне, Менделеев придумал специально для настырных поклонников, не ведающих о том, что такое творческое озарение. На самом же деле его просто осенило. Иными словами, ему сразу и окончательно стало ясно, в каком порядке надо разложить карточки, чтобы каждый элемент занял подобающему место, согласно законам природы. Осеняло его и прежде, и потом, причем неоднократно и по разным поводам. Круг его интересов был чрезвычайно обширен. Наибольший интерес вызывало у него, конечно же, внутреннее строение, а кроме того, во-первых, взрывчатые вещества, во-вторых, вопросы народонаселения и в-третьих, все, что связано с организацией народного хозяйства в государственных масштабах, в первую очередь, транспорт и коммуникации. Потому-то он так легко находил общий язык с Сергеем Юльевичем Витте. Последний тоже увлекался транспортом и, следуя советам Менделеева, понастроил в России множество железных дорог, в которых прежде ощущался большой недостаток. А еще задолго до этого, в 1863 году Дмитрий Иванович первым выдвинул идею использования трубопровода при перекачке нефти и нефтепродуктов, объяснил принципы его строительства и представил убедительные аргументы в пользу данного вида транспорта. В 1894 году он по секрету сообщил Сергею Юльевичу рецепт приготовления сорокоградусной водки, которую российское правительство тут же запатентовало под маркой "Московская особенная". Несколькими годами позднее изобрел новый бездымный порох, но его российское правительство, тогда уже возглавляемое не Витте, а Столыпиным, к сожалению, запатентовать не успело, и рецепт "уплыл" в Америку. Между прочим, Менделеев это предвидел уже заранее и предупреждал, что так нельзя. Но его предостережениям не вняли - и в 1914 году русское военное ведомство вынуждено было закупить у Соединенных Штатов несколько тысяч тонн этого самого пороха, причем сами американцы, получая золото от России, открыто смеялись и не скрывали, что продают ей "менделеевский порох". Потом он становится ученым хранителем Депо образцовых мер и весов, ведет огромную работу по введению единой метрической системы, лично определяет массу эталона фунта в граммах - с огромной точностью, до шестого знака после нуля, одновременно воюет с бюрократами, "выбивая" средства на реконструкцию и расширение здания. Рассказывают, что в этой "войне" Дмитрий Иванович однажды применил следующую хитрость. Пользуясь своими связями в руководстве страны, он организовал посещение Палаты мер и весов Его императорским высочеством, а накануне визита велел сотрудникам вытащить из подвалов все находившиеся там ящики, сундуки и коробки с ненужными приборами, сам же тем временем ненадолго отлучился и вскоре бог весть откуда привез в Палату несчетное множество чемоданов! Все это разместили прямо в коридорах, чтобы создать впечатление тесноты. По свидетельству одной из сотрудниц Палаты мер и весов, Дмитрий Иванович лично руководил этой "операцией". "Под ноги, под ноги! кричал он. - Чтобы переступать надо было! Ведь не поймут, что тесно, надо, чтобы спотыкались, тогда только поймут!" Этим остроумным способом он добился чего хотел. Деньги на реконструкцию ему были выделены в нужном количестве. В январе 1907 года сам Д.И. Менделеев сильно простудился, показывая Палату мер и весов новому министру промышленности и торговли Философову. Сначала был поставлен диагноз сухой плеврит, затем врач Яновский нашел у Дмитрия Ивановича воспаление легких. 19 января, в 5 часов не стало великого российского химика. Он был похоронен рядом со своим сыном на Волковском кладбище в Петербурге. Он купил для себя это место вскоре после смерти сына, оно находилось близ могилы матери Д.И. Менделеева. Надежда Яковлевна Капустина - Губкина в своих воспоминаниях пишет о такой вредной привычке Дмитрия Ивановича как курение: "Дмитрий Иванович курил крученые папиросы, свертывал их сам и не употреблял мундштука, так что второй и третий пальцы его руки всегда были желтые от табачной копоти. Табак он курил хороший и дорогой. Он часто повторял, что ни за что не бросит куренья: "Все равно умрешь, кури не кури. Так уж лучше курить".

Размещено на Allbest.ru